скачать книгу бесплатно
Но, вытянув руку, воин хватает не меня, а цепь, и одним лёгким движением вырывает её из стены. Я невольно сглатываю при виде жуткой демонстрации силы. А ко мне уже подходит второй и берёт за запястье. Как ни удивительно, довольно бережно – я лишь морщусь от саднящей боли. Сделай он захват посильнее, и мои кости бы раскрошились.
– Риас запретил касаться её, – напоминает первый, и я тут же ощущаю свободу.
Воин выдирает вторую цепь, и меня ведут к выходу. Не успеваю я облегчённо выдохнуть и порадоваться, что избежала позора и боли, как попадаю на свет и лишаюсь способности дышать.
Во дворе знатного дома, где ещё вчера царили нега и спокойствие, суетились слуги и беззаботно улыбались хозяева, сейчас было не протолкнуться. Куда ни падает взгляд, везде воины. Кто-то сражается на мечах, кто-то спит, растянувшись на каменных ступенях. Кто-то, скинув металлические доспехи, обтирается влажной тряпицей, не стесняясь наготы…
Я торопливо отвожу взгляд, понимая, что эти существа созданы не только для того, чтобы убивать, и мои страхи насчёт потери чести имеют основание… И немалое! Размеры достоинства монстра впечатляют и пугают. Я видела не так много голых мужчин, только брата и отца, да и то случайно. И там было всё гораздо скромнее.
При моём появлении воины даже не оборачиваются, будто ничего особенного не происходит и через двор не тащат закованную в цепи хрупкую девушку. Это немного успокаивает, но я всё равно дрожу, как промокший кролик. А в мыслях снова и снова мелькает услышанное: «Риас запретил касаться её».
Значит, предводителя этих существ зовут Риас. Слишком красивое имя для чудовища… И простотой своей не похоже на божественное.
Меня выводят через распахнутые ворота, и я вижу троих всадников. В одном узнаю своего мучителя – именно ему передают сковывающие меня цепи. Риас отворачивается, не удостоив меня даже взглядом, и трогает шпорами своего коня.
Я холодею при мысли, что мне предстоит бежать следом за предводителем. Как быстро он поскачет? А что, если я запутаюсь в длинной юбке и упаду? У меня нет ни малейшей возможности придержать её!
Но конь идёт неторопливо, и я пока выдыхаю с облегчением. Иду быстро, но на бег переходить необходимости не испытываю. Двое конных следуют за нами, будто следят. Словно я могу сбежать.
Как?!
Не желая смотреть ни на обнажённую спину жестокого воина, ни на иссиня-чёрный хвост его коня, я поворачиваю голову вправо. Пустые дома удручают, поваленные заборы и разбитые окна… То тут, то там виднеются тёмно-бордовые пятна, но тел нет. Неужели воины прибрали их? Или заставили жителей сделать это?
Последних нигде не видно, и на сердце становится неспокойно. Пустой Рессур кажется вымершим. Раньше здесь никогда не было так безлюдно. По узким улочкам носились беззаботные дети, торговцы наперебой предлагали товар, а стражники щедро отвешивали фривольные шуточки прогуливающимся красоткам.
Всё это осталось в прошлом. Светлом и беспечном, где самое страшное, что могло случиться, – это повышение податей или показательная порка провинившегося. То, что вчера казалось трагедией, сейчас превращается в мелкую неприятность.
Щеку щекочет слеза, но я не могу смахнуть её. Кандалы натирают запястья, а ноги уже гудят от быстрой ходьбы. Стискиваю зубы, сдерживая стон. Бесчувственные монстры не дождутся моих стенаний…
Отчаянная смелость тоже остаётся там, позади, потому что в следующее мгновение я вижу их.
Моя семья!
* * *
Когда-то, выезжая за ворота Рессура, я наслаждалась свободой. Ловила ветер, скача верхом на моей бедной Ули… В столице кипела жизнь, а за стенами города царила тишина. Где-то там, на расстоянии одного-двух дней пути, были и другие поселения, но чаще товары привозили морем, поэтому даже на главном пути встретить повозки торговцев можно было лишь изредка.
Сейчас же дорога напоминает главную площадь в день консилиума. Мужчины, женщины, дети… Слышны стоны и плач. От увиденного у меня перехватывает дыхание. Горожан будто ведут куда-то. Вереница людей медленно движется в сторону гор.
А перед нами на коленях стоят мои родные. При виде сгорбленной спины матери на глаза набегают слёзы. Каликс смотрит на завоевателей исподлобья и, заметив меня, вскрикивает:
– Джэна!
Мама крупно вздрагивает и, поднимая голову, громко всхлипывает:
– Моя девочка… Жива!
Она покачивается, и Вита осторожно поддерживает мать. Я же едва могу дышать, слёзы душат меня, требуют выхода, но я не имею права разрыдаться. Только не сейчас! Не стесняясь мокрых дорожек на щеках, запрокидываю голову и смотрю на Риаса. Требую тихо, но твёрдо:
– Отпустите их.
Сердце колотится о рёбра, от страха начинает кружиться голова. А может, это от жажды или голода. Ужас происходящего притупляет мои чувства, я не обращаю внимания на сухость во рту и ноющий живот. Это неважно. Главное – спасти моих родных от неизвестной участи, которая ожидает жителей.
Предводитель молча делает короткий жест ладонью, и один из воинов шагает к коленопреклонённым людям. В отличие от меня, они связаны обычной верёвкой, которую монстр разрезает двумя взмахами короткого кинжала. Сёстры помогают подняться матери, а Каликс бежит ко мне.
– Джэна!
Но его останавливает воин. Схватив за шиворот, снова ставит на колени. Я делаю шаг.
– Пустите его!
В груди ёкает, потому что другой рукой чудовище всё ещё сжимает кинжал. Торопливо говорю брату:
– Береги маму и сестёр…
– Джэна, на тебе цепи! – рыдает он и тут же бьёт по удерживающей его руке. – Освободите мою сестру!
– Нет-нет, – выдыхаю я, отчаянно страшась за жизнь моего эмоционального брата. – Со мной всё в порядке. Я иду с ними добровольно…
– Ты лжёшь, – мотает он головой и не оставляет попыток вырваться и подбежать ко мне.
– Каликс! – кричу я, и он замирает. Смотрю в глаза моему младшему брату и сурово говорю: – Ты – мужчина. Глава семьи. Не смей опускать рук.
В этот момент Риас трогает шпорами коня, и наша процессия начинает двигаться. Цепи тянут меня вперёд, и я оглядываюсь.
– Береги маму… Сестёр!
– Джэна! – слышу плач и торопливо отворачиваюсь.
Кусаю губы до острой боли, до вкуса металла на губах. Главное – они свободны. Что бы ни ждало впереди меня и других жителей, мои родные избегут этого. А я…
Четыре жизни за одну.
Не такая большая цена.
Глава 5
К вечеру наваливается такая дикая усталость, что становится всё равно. Восприятие притупляется, перед глазами плавает цветной туман. Я ног под собой не чувствую, когда Риас наконец приказывает остановиться.
Люди садятся на землю прямо там, где стояли, некоторые настолько измотаны, что падают в пыль. Но чешуйчатые воины будто не ощущают даже малейшего утомления. По приказу своего предводителя они разворачивают телеги, с которых сгружают странные предметы. Продолговатые, похожие на огромные сосуды… Если бы их выковали кузнецы.
Именно такая штука упала с неба, а после из неё вышел воин с чешуёй вместо кожи.
Я опираюсь ладонями о землю и слежу за захватчиками, но мои кандалы натягиваются, и приходится подняться. Риас ведёт меня через толпу, и я безропотно следую за своим тюремщиком. Меня провожают взглядами, которые не отражают ничего, кроме пустоты и растерянности.
Никто не знает, кто эти существа.
Не ведает, что им нужно.
В воздухе будто разливается кислый аромат обречённости.
То тут, то там разгораются костры, воины распределяют пленников так, что у огня оказывается человек десять или пятнадцать.
Мы с Риасом тоже приближаемся к яркому танцующему пламени, но здесь мы одни.
Чудовище садится на землю и тянет цепи вниз, мне приходится подчиниться и тоже опуститься перед костром. Кожи касается тепло, и оцепенение потихоньку тает. Вот только сразу начинает ныть в груди. В памяти всплывает сцена прощания с родными. Увижу ли я когда-нибудь маму? Сестёр? Каликса?..
– Покажи мне, – слышу низкий голос и вздрагиваю.
Медленно поворачиваюсь к мужчине, который не отрываясь смотрит на меня. Будто изучает диковинку. Вот только я обычный человек, а он – небесный воин. Почему же чешуйчатого так впечатлил мой дар? Зачем снова и снова требует проявить его?
И эти слова…
«Покажи».
Будто слепой просит зрячего.
Затылок леденеет от этой мысли.
Облизываю пересохшие губы и с трудом говорю:
– Дайте попить.
Мужчина поднимает руку, и один из воинов идёт к нам.
– Нужна вода, – коротко приказывает Риас.
Тот кивает и движется к одному из железных «сосудов». Скрывается внутри. Через мгновение над странным предметом начинает заворачиваться туманная воронка, а по металлу проскальзывают молнии. Люди охают, некоторые испуганно отбегают, но на этом всё заканчивается. Подчинённый возвращается и даёт мне полукруглый серебристый сосуд, до краёв наполненный чистой водой.
Я жадно подаюсь вперёд, но тут замечаю, как к нам топает малыш лет трёх. Сунув палец в рот, он смотрит на меня так, что дыхание обрывается.
Я оборачиваюсь к Риасу и твёрдо прошу:
– Другим пленникам тоже дайте воды.
Он равнодушно смотрит на меня, будто желания других людей его не интересуют. И тогда я решаюсь. Приподнявшись, протягиваю руку и касаюсь щеки мужчины кончиками пальцев. Шепчу:
– Жажда…
Риас сглатывает и невольно облизывает губы. Глаза его расширяются, и в них мелькает страдание…
У бесчувственного чудовища?
Нет, это лишь отражение моего.
Слабая тень.
Но зато потом мужчина поднимается и приказывает:
– Раздать воду.
Радостная, я принимаю свою чашу и, жадно сделав несколько глотков, маню пальцем ребёнка. Отдаю ему оставшуюся воду, а сама наблюдаю, как из повозок выгружают другие «сосуды». В воздухе одна за другой закручиваются белёсые воронки.
Я оборачиваюсь к предводителю и, движимая любопытством, спрашиваю:
– Вам не нужна вода?
Это подтвердило бы божественное происхождение воинов.
– Нужна, – разбивает он мою догадку. Приблизившись, прикасается к моей шее и проводит пальцем по влажной коже. – Но я не теряю её вот так.
«Они не потеют, – осеняет меня. – И воды им требуется меньше».
– А… – хочу спросить про пищу.
– Спи, – перебивает он.
Сам же, улёгшись на спину, закрывает глаза. Миг, и раздаётся ровное дыхание. У меня глаза округляются: разве возможно уснуть так быстро? То, что этим существам требуется сон, тоже подтачивает мои мысли об их происхождении. Но не разбивает их полностью.
Сажусь как можно дальше, насколько позволяют цепи, и наблюдаю за людьми.
Куда ни гляну, везде вижу яркие лепестки костров. Усталые и испуганные тэтиэнцы передают друг другу чаши с водой. Знать, бедняки и рабы… Все стали равны. Теперь мы пленники и смотрим в неизвестное будущее.
Целый город лишился жителей!
Веки сами собой закрываются, и я погружаюсь в мучительный сон. Я бегу сквозь толпу, чтобы спасти своего младшего брата, а над головой сверкает, и с неба падают и падают сверкающие металлом сосуды.
– Поднимайся.
С трудом разлепляю ресницы и недоумённо осматриваюсь в темноте.
– Вставай! – требует Риас и тянет за цепь.
Я же смотрю не на воина, а на звёздное небо. Судя по небу, прошло совсем немного времени, до рассвета ещё долго. Неужели чешуйчатым достаточно короткого сна? Вокруг раздаются крики и детский плач. Воины будят пленников и требуют следовать дальше.
– Пощадите, – пытаюсь воззвать к его благоразумию. – Люди устали и…
Но меня никто не слушает. Предводитель садится на коня, и под звон цепей я вынуждена следовать за ним.
Рассвет мы встречаем уже на горной дороге. Идти становится всё труднее, и вокруг я слышу лишь стоны. Солнце поднимается, и становится всё жарче. На небе ни облачка. Сама я уже едва передвигаю ноги, в глазах двоится, но продолжаю думать о тех, кому ещё сложнее. Мне не нужно нести детей, которые просят есть и пить.
Ощущая дурноту, кусаю губы, чтобы привести себя в чувство. Во рту появляется солоноватый привкус, и это последнее, что я чувствую.
Глава 6
Просыпаюсь и, глядя в потолок, невольно вздрагиваю. Взгляд скользит по изящной лепке и золочёным выступам.
Где я?
