скачать книгу бесплатно
– Один в один! Ты теряешь опору, не знаешь – где верх, где низ. Все вокруг тебя кипит и рушится. Ты испытываешь животный страх. Но в то же время тобой овладевает восторг – оттого, что ты участник этой безумной стихии! Говорят, на самом деле Тернер не переживал бурю на корабле. Но я не верю. Иначе бы он не смог всё это написать.
Следующей картиной, у которой надолго задержался Иван, был «Закат на озере».
– Говорят, он писал подкрашенным паром, – сказал Иван. – Смотрите, как это точно!
– Но я не вижу здесь озера! – воскликнул я.
– Как? – удивился Иван. – Вот же оно!
– Что внизу, что вверху – всё одинаково.
– Когда солнце садится, оно заливает светом всё: и небо, и воду, – пояснил Иван. – Потому создается впечатление, что они сливаются.
Пройдя всю выставку, Иван вернулся к картине, у которой мы не задержались вначале – «Рыбаки в море». Хилую лодку со спущенным парусом вот-вот должно было накрыть крутой волной. В лодке горел фонарь, люди, вверив свои жизни Господу, уходили в неизвестность. Хотелось оказаться с ними и разделить их судьбу. Почему-то было ощущение, что они выживут и вернутся домой – непохожие на тех, кто оставался на берегу. Пронизанные солёным ветром, осыпанные лунной пылью, скользнувшие по грани между жизнью и смертью в мир лавок и вечных долгов, они принесут неуловимый запах жизни иной, непостижимой, доступной лишь сумасшедше отчаянным…
Иван стоял, забыв обо мне. Казалось, он пытался вернуть те же ощущения, которые испытал в детстве, когда впервые увидел картину. Видимо, это было сделать непросто -между романтичной ночью и зрелым человеком лежали контрабанда, кабаки и проститутки. Возможно, что-то ещё…
В какую-то минуту Иван резко отвернулся от картины. «Пошли отсюда!» – сказал он.
Странный буксир
Утром, едва я вошёл в кабинет, как тут же, почти следом за мной, вкатился мой шеф – начальник Управления Василий Георгиевич Греков. Он был приземист, толст, с добродушным детским лицом. У него было одиннадцать детей. Это обстоятельство сделало его знаменитым. О том, что в Следственном комитете есть человек, родивший почти дюжину детей, знали в следственных управлениях от Калининграда до Владивостока. Над Грековым подшучивали. Он не обижался, а говорил, что дотянет до чёртовой дюжины и, возможно, тогда остановится. Все недоумевали: как он сводит концы с концами? Именно Грекову принадлежала идея выделить человека, который бы вёл своё, самостоятельное расследование загадочных убийств.
– У тебя новое дело, – бросил он. – Во Владивостоке ещё одно убийство.
– Кто?
– Кафар.
– Иностранец?
– Криминальный авторитет. Кафар – кличка.
– Как его убили?
– Во время плавания под водой с аквалангом перерезали шланг.
– Один вряд ли это мог сделать.
– Их было как минимум двое.
– Есть версии, за что его убили?
– У такого авторитета врагов – хоть отбавляй.
– Что собой представлял Кафар?
– Оч-ч-чень влиятельный человек! Был дружен с губернатором. Участвовал в разделе Рыбхолодфлота. Патронировал торговлю подержанными японскими автомобилями. Говорят, у него свой краболов. Может, там ты найдёшь подсказку для своих расследований.
– Ты думаешь?
– Чем больше преступлений, тем больше вероятность, что они хоть в чём-нибудь ошибутся. Дело ведёт мой старый знакомый Толя Сербин. Позвони ему.
Встречавший меня в аэропорту Сербин внешне напоминал Грекова: на коротких ногах катилось бочкообразное тело. Меня подмывало спросить, сколько у него детей, но я удержался. Моя рука утонула в пухлой руке следователя.
Сербин сам сел за руль тойоты.
– Греков ввёл вас в курс дела? – спросил Сербин.
– В общих чертах.
– Убили крупного авторитета. Убили под водой – перерезали шланг акваланга. Версий о том, кто это мог сделать, пока нет. Киллеры тоже были с аквалангами. Охрана на берегу не заметила ничего подозрительного.
– Раз киллеры пришли под водой, у них должна была быть база – место, где они переоделись, спустились под воду, куда вернулись… У них должна была быть машина, – предположил я.
– Вряд ли, – усомнился Сербин. – Бухта Теляковского, где это произошло, далеко от Владивостока. Это дикое место, туда практически нет дорог. Вероятнее всего, они пришли на катере. Мы обшарили побережье километра два в одну и другую сторону. Базу не обнаружили.
– Значит, они работали очень аккуратно. У них должен был быть кто-то, кто наблюдал за Кафаром на берегу. Он должен был сообщить киллерам о том, что объект вошёл в воду.
Сербин подвёз меня на Тигровую улицу к гостинице «Владивосток». После восьмичасового ночного перелёта я завалился спать. Проспав часа три, принял душ, позвонил Сербину. Он заехал за мной. В ресторане мы заказали солянку, отбивную с рисом и чай.
– Вы сказали, что на берегу ничего не обнаружили, – начал я. – А под водой?
– Тоже ничего!
– Вы сами спускались под воду?
Сербин удивлённо посмотрел на меня.
– Ещё не пошили такой гидрокостюм, который бы мне подошёл.
– А где брали водолазов?
– У военных.
– Что за военные?
– С острова Русский.
– Спецназ?
– Да.
– Берег далеко просматривается в оба конца?
– Нет. Берег извилистый, скалистый. Если бы кто-то появился, его бы непременно заметили.
– Откуда могли прийти киллеры?
– Да хоть откуда! Например, могли пристроиться за соседним мысом. Оттуда до места, где нырял Кафар, минута ходу на ластах.
– Вы говорите, что преступники вряд ли добрались по берегу?
– Очень долгий и трудный путь! Вероятнее всего, они пришли по воде.
– Катер кто-нибудь видел, слышал?
– Нет. Только буксир стоял километрах в двух.
– Буксир?
– Да, военный буксир.
– Что он там делал?
– Не знаю.
– Вы не наводили о нём справки?
– Нет. Военный же…
– Они могли кого-то видеть на берегу.
Еда была отвратительная: солянка оказалась кислой, мясо – жесткое, рис – сухой. Мы заказали мороженое.
– Как вы думаете, почему его убили? – спросил я.
– Не могу понять. Кафар был видной фигурой. Он не был святым, но и подонком не был. Это был изворотливый, циничный и достаточно жёсткий регулятор криминального мира.
– У вас есть выходы на кого-то из ближайшего окружения Кафара?
– Есть. Но никто из них на контакт не идёт.
– Почему?
– Простите за уголовный сленг: западло.
– Я попробую.
– Вас подстраховать?
– Нет. Это только помешает.
Сербин дал номер телефона Бугрима.
– Бугрим – фамилия или кличка?
– Фамилия. Зовут Юрий Вениаминович.
– Сколько ему лет?
– Пятьдесят один. В прошлом боксёр. Интеллектуал: закончил четыре курса Бауманки.
Ужин в ресторане «Семь футов»
Тем же вечером я позвонил Бугриму. Мне ответил голос низкий, ровный, приятный. Не представляясь, я попросил о встрече.
– Кто вы? – спросил Бугрим.
– Если согласитесь, всё объясню при встрече, – сказал я.
На том конце провода задумались.
– Знаете ресторан «Семь футов»? – спросил Бугрим.
– Нет, но найду.
– Скажете метрдотелю, что ко мне – он вас проводит.
Ресторан «Семь футов» располагался недалеко от гостиницы, в которой я остановился. Это был очень пафосный ресторан! В большом зале на первом этаже пол был выстлан светлой узкой доской и напоминал палубу. У бара на стене крепилось огромное рулевое колесо. Столы под белыми скатертями окружали синие кресла.
Метрдотель повёл меня на второй этаж. Постучал в дверь, открыл, пропустил меня и снова притворил дверь. Я оказался в небольшой комнате, отделанной красным деревом. На стенах висели барометр, часы, картины с морской тематикой. Посреди комнаты стоял круглый стол с салфетками, сложенными вертикально, словно свечи. Вокруг стола, будто медведи вокруг улья, сгрудились шесть бурых кресел из натуральной кожи. Над столом висела яркая лампа.
Навстречу мне сделал несколько шагов мужчина выше среднего роста, плотного сложения, с лицом крупным, умным, невозмутимым. Поседевшие редкие волосы были зачёсаны на пробор. На Бугриме, словно влитая, сидела тройка из серого твида, что придавало ему вид английского джентльмена. Серые глаза мужчины ощупывали меня быстро и внимательно. Властным жестом хозяин кабинета пригласил за стол.
– Будете ужинать? – спросил Бугрим.
– Не откажусь.
– Выпьете?
– Можно.
Официант принёс меню. Выбор был великолепен!
– Если позволите, я порекомендую палтус в медовой корочке, – сказал Бугрим.
Оборот «если позволите» заставил внимательнее посмотреть на принимавшего меня. Мужчина напоминал актёра, всю жизнь игравшего главные роли.
– Ну что же, давайте отведаем палтус в медовой корочке, – согласился я.
– Что будете пить?
– Я бы не отказался от рюмки водки.
– Здесь хорошая украинская водка «Истинная классическая».
– Давайте украинскую.
