Во власти зверя

– Готовьтесь к ночлегу, – сухо проговорил Одди, отстранился от меня, стараясь не смотреть мне в глаза.

Судя по тому, как тяжело дышал вожак, он, как и я, пытался угомонить нахлынувшую волну чувств. От меня не ускользнуло то, как Актазар довольно улыбнулся. Вот ведь наглец! Не сомневалась в том, что этот волк теперь специально будет делать все, чтобы мы с вожаком не сблизились.

Мужчины весело общались между собой, дурачились, больше не обращали на меня внимания. Сытые, довольные. Поймала на себе взгляд Актазара. Оборотень улыбнулся и подмигнул мне, поднялся с места, подошел и сел рядом.

– Скучаешь? – поинтересовался он, а я вздохнула.

Заметила, как Одди пристально наблюдал за нами, сжал кулаки, у него на скулах желваки заходили. Он явно злился из-за того, что Актазар уделял мне внимание.

– Не грусти, доберемся до севера, там обретешь новый дом. Всего-то надо научиться ладить с оборотнями, – усмехнулся Актазар и слегка толкнул меня в бок локтем.

– Я скучаю по родным, которых никогда больше не увижу, – призналась ему, вырисовывая пальчиком узоры на земле.

– Актазар, есть разговор! – зарычал Одди, посмотрев на брата исподлобья.

Актазар хмыкнул и закатил глаза, цокнул языком.

– Брат, тебя опять душит ревность? – хохотнул он и поднялся с места.

Вожак до хруста сжал кулаки, на руках вены вздулись. Видимо, Одди с трудом удерживал своего внутреннего зверя. Я осталась в одиночестве. В нескольких метрах от меня спали Хэри и Рейн. Я попыталась напрячь слух, чтобы уловить разговор оборотней, но ничего не услышала.

– Дитя, приди ко мне, – раздался шепот незнакомца, я напряглась, осмотрелась по сторонам.

Этот голос пробирал до костей, обволакивал, согревал, но в то же время очень пугал. Поморщилась, вздрогнула. Еще раз осмотрелась по сторонам. Уловила шелест листвы на ветру, стрекот сверчков, а еще крики ночных обитателей леса. Свернулась клубочком на траве и прикрыла веки, провалилась в сон. Трудно понять, сколько прошло времени. Кто-то осторожно поднял меня на руки. Я испуганно открыла глаза и часто заморгала.

– Тише, не бойся. Это всего лишь я, – заявил Одди и уложил меня на мягкие медвежьи шкуры.

– Что ты делаешь? – прошептала, боясь разбудить остальных оборотней.

– Так гораздо удобней, – пожал он плечами. – Ты наверняка привыкла спать в постели, а не на голой земле.

– Спасибо, – искренне поблагодарила.

– Лисса, за долгое путешествие я отвык от общества женщин. Мы с братьями привыкли жить в суровых условиях, в отличие от тебя. Ты молодец, стойко держишься. Но какой из меня вожак, если я толком не могу позаботиться о девушке? Решил исправиться, – пожал он плечами.

– Я очень переживаю. Вдруг Мэл причинит тебе зло, – призналась в своих страхах.

– Спи, Лисса, – выдохнул Одди, нежно провел костяшками пальцев по моей щеке, прикоснулся подушечкой большого пальца к губам, а у меня в висках застучало от возбуждения. – Мне хватит сил справиться с ней, – протянул мягким рокочущим голосом, обжигая мою кожу своим горячим дыханием.

Я чуть не застонала. Безумно хотелось поддаться искушению и жадно поцеловать вожака. Желала, чтобы он стал первым и единственным мужчиной в моей жизни.

– Нет, – прошептала с отчаянием и покачала головой. – Ты не представляешь, как сильна Мэл. Она же уничтожит тебя. Я этого не переживу, – призналась, смущенно отвела взгляд в сторону. Краска прилила к щекам.

– Знаешь, даже как-то обидно, что ты сомневаешься во мне, – хмыкнул он, прожигал меня тяжелым взглядом.

Посмотрела в черные глаза и снова потеряла связь с миром. Воздух между нами наэлектризовался, ощущался, буквально обволакивал. Одди тоже не шевелился, смотрел на меня и, казалось, вообще не дышал. Вдруг все стало не важно, все опасения ушли на второй план. Нас тянуло друг к другу на интуитивном уровне. Одновременно подались навстречу друг к другу. Наши губы встретились, слились в нежном поцелуе. Одди запустил руку в мои волосы и сжал в кулак, слегка потянул вниз, заставив меня запрокинуть голову, тем самым открыл доступ к шее. Его влажные губы прокладывали дорожку от уха до ключицы. У меня в ушах гудело, перед глазами все поплыло, его горячее дыхание и сильные руки сводили с ума.

– Не стоит меня недооценивать. Мне хватит сил справиться с Мэл, – понизил голос до интимного шепота, прикусил мочку уха.

Я задрожала в его руках, меня затопили эмоции, снова дрейфовала где-то за гранью. Не хотелось, чтобы Одди меня отпускал. Желала принадлежать этому мужчине, продлить как можно дольше эти медовые минуты. Всевышний! Что со мной творилось? Одди осторожно обхватил пальцами мой подбородок и заставил посмотреть в глаза. Я чуть не умерла от остроты ощущений. Нервы натянулись в тугую струну.

– Что ты чувствуешь к Актазару? – его вопрос выбил почву меня из-под ног.

Я часто захлопала ресницами, уставилась на Одди, пытаясь понять этого мужчину.

– Ничего, – пожала плечами. – Он красивый мужчина, но рядом с ним мое сердце не сбивается с ритма. Хотя вру…

Одди заметно подобрался, нахмурился.

– Все же чувствую обиду, когда вижу Актазара. Этот волк испортил мою жизнь в тот момент, когда укусил. Его яд освободил Мэл. Из-за твоего брата я больше никогда не увижу родных, – вздохнула я.

– Прости. Это все моя вина, – покачал головой вожак. – Мне следовало оставить Актазара дома, не хотел ведь брать его с собой. Как чувствовал, что случится беда.

– Почему ты вообще спросил меня о нем? – наморщила я нос.

– Мой брат сильно тобой увлекся. Мне это не нравится. У Актазара с детства присутствует мания быть первым во всем. В прошлом полукровка по имени Маркус мечтал захватить весь мир, чтобы править людьми и оборотнями, им двигала жажда к власти, и о последствиях этот волк не думал. Хорошо, что его уничтожили. Так вот и у моего брата есть такая черта характера, он никогда не думает о последствиях. Я предупредил его о том, что вам нельзя быть вместе, что это может привести к катастрофе, но этот кретин теперь устроит на тебя охоту, лишь бы получить запретный плод.

– Не переживай, он не в моем вкусе. К тому же мое сердце уже занято, – уверила вожака.

– Наши чувства взаимны, Лисса, – признался Одди и сжал мою руку. – Меня тревожит то, что Мэл, наверняка, подпустит к себе Актазара. Я подозреваю, что эта волчица хочет родить первородного волка. Понять бы, зачем, – задумался любимый. – Этого нельзя допустить. Постарайся не терять контроль над своим телом.

Только собиралась ответить, что постараюсь, однако инстинкты забили тревогу. Каждая моя мышца окаменела, я насторожилась, прислушалась. Учуяла удушливый запах гнили, услышала биение сотни людских сердец. Не могла понять, что творилось? Вожак тоже заметно напрягся, втягивал в себя воздух, осматривался по сторонам. Его зрачки стали янтарными. Зверь готовился к появлению врага. Запах смерти не позволял вычислить, в какой стороне находился недруг.

– Берегись! – воскликнул Одди и заслонил меня собой.

Серебряная стрела вошла ему между лопаток. Вожак поморщился от боли и приглушенно застонал.

– Не ранена? – с беспокойством спросил он, смотря меня.

Актазар, Хэри и Рейн проснулись, подскочили с места. Я услышала гул. Кто-то выпустил стрелы, и они приближались к нам. Актазар выругался, метнулся в сторону, и успел заскочить за дерево. Рейн словил стрелу в ногу, Хэри острие вошло в плечо.

– Живо в укрытие! – рявкнул на меня Одди и подтолкнул к зарослям.

– Не шевелись, – приказала я и обхватила пальцами стрелу.

Резко дернула, извлекла из тела Одди серебро. Вожак не удержал болезненный стон. Услышала, как скрипнули его зубы, соприкоснувшись друг с другом. Рана кровоточила, затягивалась медленно.

– Спасибо за то, что спас, – посмотрела на оборотня с благодарностью.

– Кто-то решил поохотиться на волков. Враги знают все наши слабости, – насторожился вожак.

Из-за деревьев показались всадники. Могучие воины в серебряных доспехах, с золотыми щитами, где красовался герб короля Артура. Солнечные лучи, попадая на золото, отражались, слепили меня. Желтый цвет действовал успокаивающе, заставлял внутреннего зверя оборотней впадать в дремоту. Вот только на меня не очень подействовало. Мэл была сильна, она чувствовала опасность и собиралась меня защитить. Она знала, что если погибну я, то и ей придет конец. Одди перевел взгляд на небо. Рассвет… Враги дождались момент, когда оборотни не смогут сменить ипостась. Умно! Значит, слух о том, что на земли людей явились волки, уже разлетелся. Воины окружали нас. Я сосредоточилась, пытаясь уловить по запаху, сколько всего присутствовало солдат. Однако запах гнили сбивал меня. Заметила, что у каждого воина на спине висел рюкзак с протухшим мясом. Хитро! Сложнее бороться с теми, кто знает про все слабости оборотней.

Прислушалась к биению сердец. Враги всюду. Я не собиралась умирать. Мое преимущество было в том, что я не боялась серебра. Одди обнажил меч, по решительному взгляду вожака поняла, что он готовился к битве. В какой-то момент я полностью потеряла связь со своим телом. Мэл вытеснила меня так быстро, что я ничего сделать не успела. Снова смотрела на мир ее глазами. Она не собиралась помогать волкам, всего лишь хотела пробиться через солдат и умчаться подальше отсюда.

Я же, наоборот, желала биться бок о бок с Одди. Мэл сменила ипостась, грозно зарычала. Шерсть у волчицы встала дыбом, огромная, зубастая пасть раскрылась. Воины замерли на месте, наблюдали за появлением полукровки. Она без предупреждения вцепилась в глотку коню, перекусив зубами артерии. Животное замертво упало, придавив собой всадника. Серебряные доспехи были тяжелыми, воины в них менее поворотливы, чем в обычных. В волчицу выпустили стрелы, она увернулась, но все же словила две стрелы. Они вошли между ребер. Зверь завыл от боли, а я завизжала. Вот только меня снова никто не слышал, ведь телом управляла Мэл. Ее безумно разозлило то, что людишки посмели причинить ей боль.

Мэл сорвалась с места и носилась по поляне с такой скоростью, что воины не могли в нее прицелиться. Она отвлекла на себя внимание, а оборотни вступили в бой. Лязганье металла пробирало до костей. Запах крови ударил в нос, рот наполнился слюной. Неутолимая жажда заполнила каждую клеточку. Целью Мэл больше не являлся побег, она собиралась насытиться. С разбега прыгала на воинов, сбивала их с ног, а потом перегрызала глотки. Актазар, судя по всему, тоже не выдержал запаха человеческой крови, обернулся в волка. Мэл посмотрела на серого волка и завыла, задрав морду к небу. Она призывала его составить ей компанию. Актазар сбил с ног воина, который собирался исподтишка нанести мне смертельный удар. Враги атаковали не жалея сил, но и оборотни ловко держали оборону. Меня то и дело пронзала сильная боль. То стрела войдет в тело, то острие меча. Хотелось зажмуриться, лишь бы не видеть этот ужас, но не могла этого сделать.

Сложно понять, сколько прошло времени прежде, чем все стихло. Мэл навострила уши, вроде бы насытилась сполна, но тут учуяла невероятно сладкий запах, который дурманил разум, раздражал каждую клеточку. Хотелось испить этот напиток до дна, посмаковать, насладиться вкусом. Это как из множества бокалов вина найти один – особой выдержки. Мэл заскользила взглядом, искала источник этого удивительного аромата. Меня бросило в холод, когда ее взгляд зацепился за Одди. Он зажимал рукой рану в боку. Вся его одежда пропиталась кровью. Только не это! Всевышний! Нет! Мэл воспринимала этого оборотня как лакомый кусок мяса. Того, кто стал мне дорог! Того, кого я полюбила всем сердцем. Зверь напрягся, навострил уши. Мэл готовилась атаковать, а я вопила от ужаса, пытаясь найти нить, связывающую меня и это проклятое тело. Хотела помешать Мэл сотворить непоправимое.

Зверь оскалился и рванул, перепрыгивая через трупы воинов. Одди мгновенно отреагировал, вонзил в мое тело меч, но намеренно не попал в сердце. Вожак не собирался меня убивать, хотел лишь остановить, но был слишком ослаблен сражением. Мэл было плевать на боль, ею уже двигала жажда и желание отведать на вкус этого оборотня. Мои зубы вцепились в мягкую плоть Одди. Мэл держала его за ребра, одно движение и разорвала бы вожака на части. У меня душа истекала кровью, я стонала, билась в агонии, но не могла помочь любимому мужчине. Это невыносимо, видеть боль и муку в его взгляде и знать, что это я причинила ему страдания.

Проклятие! Как же вытеснить второе эго? Как помочь любимому?

Волчица не успела убить вожака, потому что Актазар вцепился в ее шкирку зубами, приказывая отпустить брата. Мэл же была настроена довести дело до конца. Я запаниковала, а потом и вовсе исчезла, будто меня и не существовало вовсе. Она вытеснила меня из своего сознания, чтобы я ей не мешала, чтобы не отвлекала своими криками. Наступила тишина, тьма приняла меня в свои объятия.

ГЛАВА 5

Я очнулась и с диким воплем подскочила на месте. Учащенно дышала, прижимая руки к груди, вертела головой, осматриваясь по сторонам. Находилась в какой-то пещере, вещи перепачканы кровью, волосы спутались и торчали в разные стороны. Совершенно одна. Где остальные? Не имела понятия. Осознание того, что я могла съесть Одди, причинило муку. Нет! Нет! Нет! Обхватила голову руками и застонала. В висках пульсировало, отдаваясь тупой болью. Всхлипнула, захлебываясь горькими слезами.

– Мамочка! – застонала, кусая потрескавшиеся губы. – За что мне все это? – причитала вслух.

Я хотела к родителям, мечтала наконец-то проснуться. Я понимала, что влипла очень сильно. В моем теле жило два разумных создания: я и Мэл. Она тоже могла принимать облик человека или волка, у нее были свои цели, вкусы и предпочтения, которые отличались от моих. Как от нее избавиться? Как остановить? Этого я не знала. Если верить предположениям оборотней, то Мэл – это дух первородного волка, она такое же разумное существо, как и я, и с каждым днем она крепла, старалась вытеснить мое сознание и полностью завладеть моим телом. Первородные волки не умели превращаться в людей, зато теперь благодаря смешению кровей, у Мэл есть эта способность. Первородные славились своей силой, хитростью, умом, они жили инстинктами, их возбуждала охота, они получали удовольствие, когда разрывали на части своих врагов. Ходят легенды среди оборотней, что души первородных были бессмертными. Я в это верила. Иначе откуда у Мэл столько знаний о том, как сражаться в облике зверя, откуда она знала про старые ритуалы, про то, что нужно найти пару среди полукровок, чтобы родить первородного волчонка. Она смотрела на этот мир так, будто давно тут обитала. Иногда я слышала ее мысли. Она хотела уничтожить всех оборотней, а людей сделать рабами. У нее не было ни симпатии, ни привязанности. Лишь цель – любой ценой вернуть первородных волков. Мне становилось дурно от ее мыслей. Жестокое и кровожадное существо. Оборотни, в отличие от первородных, все же иные, им присущи некоторые качества людей. Для чего Мэл это, я не знала, как и то, на что она способна, хватит ли ей сил осуществить задуманное и, самое главное, каков план? Она закрывалась от меня, не позволяла проникать в ее сознание. Мне же ничего этого было не нужно, я мечтала о тихой, спокойной жизни рядом с родными. Вот только беда в том, что у нас одно тело на двоих, и я понимала, что каждая из нас будет бороться до конца, чтобы уничтожить вторую половину.

Тут слезами не поможешь, я осознала, что должна быть сильной. Осмотрела себя и поморщилась. Прикрыла веки и сосредоточилась. Услышала шум водопада совсем недалеко. Хотелось до безумия искупаться и смыть с себя кровь и грязь. Осторожно выглянула из пещеры, зажмурившись на миг от яркого солнца. Осмотрелась по сторонам, прислушалась, не уловила присутствия волков. Я прошмыгнула среди ветвей и спряталась за деревом. Как вор, крадучись пробиралась в сторону водопада. Когда вышла к воде, разбежалась и нырнула, не снимая одежду. Прохладная вода покалывала кожу, бодрила. Когда вынырнула, вздрогнула. На берегу стоял Одди. Взгляд задумчив, сосредоточен. В черных глазах клубилось что-то опасное, пугающее. У меня мурашки бегали вдоль позвоночника, кровь быстрее понеслась по венам. Не передать словами, как была рада его видеть, но в тоже время насторожилась, увидев этого мужчину. Жив! Накатило облегчение. Значит, Мэл не удалось его убить! Хотелось подплыть к берегу, но колючий, холодный взгляд вожака меня пугал. Нутром чувствовала, опасность.

– Прости меня… – всхлипнула, посмотрев на любимого с сожалением и болью. – Мне так жаль, что Мэл пыталась убить тебя. Так жаль, что погубила невинных людей, – с этими словами покорно направилась к берегу. – Я знаю, как раз и навсегда остановить Мэл. Мне просто нужно умереть, тогда умрет и она.

Ко мне пришло понимание того, что это единственный выход. Вдруг мне не удастся одолеть Мэл? Я не желала, чтобы кто-то еще пострадал. Я слишком опасна, могу принести лишь разрушения этому миру, я сею хаос и смерть. Да, мне не хотелось умирать, но страшно смотреть на мир глазами чудовища и не иметь возможности остановить второе эго. Мне не выиграть эту битву, ибо мой враг заточен внутри меня. Есть один лишь способ защитить невинных людей и оборотней – умереть. Я глушила в себе инстинкты самосохранения, пыталась покорно принять эту участь, хотя безумно желала жить дальше, радоваться каждому дню. Вот только радости больше не испытывала, лишь неподъемный груз вины и боли, ведь погубила целую деревню ни в чем не повинных людей, загрызла воинов короля, чуть не съела Одди. Надо набраться мужества и принять смерть, пока не поздно, пока не уничтожила тех, кого люблю.

Одди спрятал меч за спину, вставив его в ножны, свободной рукой обхватил меня за подбородок и посмотрел в глаза. В его взгляде смешалась ярость, горечь, боль и что-то еще.

– Дай мне меч, я проткну свое сердце, – промямлила, протянув руку.

– Я так не могу… – зарычал он, оттолкнув меня в сторону.

Я приземлилась на песок, удивленно посмотрела на любимого волка.

– Волчиц с каждым годом все меньше и меньше. Жить тебе или умереть – будет решать Эйнар. Возможно, он позволит тебе родить волчат, чтобы увеличить численность стаи, а потом уже уничтожит, – заявил вожак и нервно провел рукой по волосам.

У меня холодок прошелся вдоль позвоночника. Случайно прочла мысли Мэл. Она хотела попасть на север, чтобы отыскать того, кто посылал свой зов. Она готова была на все, даже отступить, лишь бы добраться до цели. Поэтому с огромным усилием, но она не стала атаковать Одди. Она понимала, что с этими волками больше шансов добраться до севера, чем одной. Она не нападала на Одди еще и потому, что ей нужно было пройти границу, оборотни не пустили бы полукровку на свои земли. Другое дело, если меня приведут Одди и Актазар, те, кому стая доверяла. Мэл все продумала до мелочей, умнела с каждым днем. Она закрылась от меня стеной, когда поняла, что я услышала ее мысли.

– Если бы ты знала, как мне хочется тебя уничтожить, – покачал головой вожак и сжал кулаки до хруста, посмотрел на меня с ненавистью. – Но не могу этого сделать, потому что привязался к тебе.

– Одди, я не понимаю…– выдохнула, смотря с тоской на оборотня.

Почему он возненавидел меня? Что я сделала? Раньше он смотрел на меня с теплотой, даже несмотря на то, что нападала на него. Что изменилось?

В его глазах читалась ярость.

– Не понимаешь? – ледяным тоном проговорил он, а у меня от его интонации холодок пробежался по спине. – Тварь. Ты убила моего брата Рейна, когда он повернулся к тебе спиной. Вырвала ему сердце, пока он был в облике человека, и сожрала. Ты уничтожила члена своей стаи! Будь ты мужчиной, мы бы уже убили тебя, но участь самок решает истинный вожак нашей стаи – Эйнар.

Я зажала рот ладонями и зарыдала, меня накрыла истерика. Не могла поверить в то, что услышала. Как же так? Теперь понятно, почему вожак так смотрел на меня.

– Умоляю, прости! Одди, я не хотела причинить тебе эту боль, – прошептала с отчаянием, осознав, что случилось.

Конечно, никакие слова не вернут ему брата.

– Убила Рейна не я, а Мэл. Из-за нее я не могу вернуться домой, она кого-то ищет на севере, сделает все, чтобы добраться туда. Одди, пожалуйста, поверь мне, я не желала твоему брату смерти. Прости…

Вожак с шумом втянул в себя воздух, зажмурился, пытаясь справиться с эмоциями. Дышал тяжело, прерывисто. Когда он посмотрел на меня, я поежилась. В его взгляде не было ничего человечного, на меня глядел зверь, который не знал, что такое доброта, прощение и милосердие.

– Кошмарных снов, – рыкнул он, со всей силы ударив меня рукояткой меча по голове.

Я провалилась во тьму. Когда сознание ко мне вернулось, я застонала. Голова раскалывалась. Оборотни приковали меня цепью к могучему дереву, чтобы я не сбежала от них. Вокруг костра сидели Хэри, Одди и Актазар. Они молчали, смотрели на пламя и не шевелились. Мне кажется, я чувствовала боль их потери. Сердце сжалось от тоски и вины. Слезы покатились по моим щекам, всхлипнула носом, чем привлекла к себе внимание. Мужчины одарили меня презрительными взглядами.

– Мне так жаль, – искренне пролепетала я, прикусив губу, чтобы не скулить от разрывающей на части душевной боли.

– Лучше заткнись и сделай вид, что тебя тут нет, – ледяным тоном сказал Актазар, сжав челюсти с такой силой, что услышала, как скрипнули его зубы.

Я зажмурилась. Будто кто-то оставил кровавые борозды ржавым гвоздем на моей душе.

– Мне правда очень-очень жаль! – закричала я, не удержав свои эмоции. – Мэл – разумное существо, у нее свои мысли, я теперь их иногда слышу. Помогите найти способ уничтожить эту часть меня. Я ведь тоже не в восторге от того, кем являюсь. Она опасна… Я не хочу умирать только из-за того, что какой-то блохастый оборотень не сдержался и укусил меня. Если бы не ты, Актазар, ничего бы этого не случилось! Я бы так и жила дома с родителями, это из-за тебя Мэл пробудилась!

– Кого ты блохастым назвала? – вскочил он с места, схватив меч.

Зрачки Актазара стали янтарными, в них полыхал огонь ярости.

– Успокойся, оставь девчонку в покое, – спокойно сказал Одди, схватив брата за плечо, оттолкнул Актазара в сторону, загородил меня собой, приглушенно зарычал.

Снова почувствовала, как вожак своей волей пытался усмирить Актазара.

– Я сказал, успокойся и сядь на место. Нам всем плохо из-за потери брата. Но его уже не вернуть. Доставим девчонку в стаю.

Оборотни зарычали, бросали в мою сторону испепеляющие взгляды. Прекрасно понимала мужчин, я отняла у них дорого оборотня. Они злились на меня, мечтали о мести. Было тошно от себя, но ничего уже исправить не могла. Меня разъедало чувство вины, и это причиняло боль. Невольно поставила себя на место Одди. Если бы убили кого-то из моих родных, я бы тоже желала возмездия.

С тоской смотрела на звездное небо, слушая стрекот сверчков. Еще никогда не ощущала себя такой одинокой, потерянной и никому не нужной. Если мне удастся победить Мэл, я смогу наладить свою жизнь. Наверное. Оборотни угомонились. Актазар и Хэри отправились отдыхать.

У меня в горле пересохло, хотелось пить. Судорожно сглотнула, заметив фляжку рядом с Одди. Вожак сидел, прислонившись спиной к дереву, точил и без того острый меч. Актазар и Хэри спали, а вожак охранял их покой.

– Позволь напиться, – прошептала, боясь разбудить мужчин.

Сомневалась, что вожак хоть как-то отреагирует на мою просьбу. Однако Одди удивил. Он молча взял фляжку и протянул ее мне, стараясь не встречаться со мной взглядом. Я с жадностью делала глотки. Подул ветер, раскачивая листву на деревьях. Я уловила тысячи различных запахов. А еще точно могла сказать, на каком дереве чистила перья сова, в скольких метрах от меня находилась нора мышей, неподалеку еж перебегал от дерева к дереву. Я не видела этих животных, но отлично слышала. Будучи человеком, не обладала такими особенностями.

– Приди ко мне, дитя, – услышала я зов, насторожилась, осмотрелась по сторонам, пытаясь вглядеться во тьму. Прислушалась, никого кроме нас, здесь не было. – Я жду тебя, – еле слышно проговорил незнакомый мне голос.

Мэл будто очнулась, я ощутила ее присутствие в своем сознание. Она размышляла про какой-то зов крови. Для нее это было важно. Я хотела выяснить, что задумала моя вторая сущность, но она снова скрылась, отгородившись от меня.

– Одди, что такое зов крови? – спросила я, пытаясь разобраться в том, что со мной творилось.

Вожак сжал меч с такой силой, что пальцы побелели, нахмурился, смерил меня подозрительным взглядом.

– Почему ты этим интересуешься? – недоверчиво смотрел мне в глаза, отложив меч в сторону.

– Я слышу голос, он призывает меня на север. Мэл жаждет всем своим существом отыскать кого-то. В ее мыслях уловила упоминание о каком-то зове крови. Я не понимаю о чем речь, пытаюсь найти зацепки. Она что-то задумала, поэтому притаилась, – поделилась с вожаком, стараясь не глядеть в его глаза.

– Зов крови – это очень древний, практически не используемый ритуал оборотней. Он отнимает много сил, а еще, чтобы его совершить, нужна знахарка, которая должна приготовить специальный отвар. Рецепт давно утерян, поэтому никто уже и не пользуется этим. Я как-то тебе говорил, что вожак черпает свои силы из стаи. Чем больше численность, тем могущественнее предводитель. Если у волка отнять стаю, то он станет слаб, погибнет в одиночестве. В древние времена, когда шла война между оборотнями за территории на севере, волки часто использовали магический ритуал, который назвали зов крови. Суть его в том, что вожак после битвы призывал к себе уцелевших членов стаи. Они не могли притаиться, спрятаться или уйти на сторону врага, потому что родственная кровь их тянула к вожаку. Так волки заново собирали свои стаи, обретали силу. Поэтому враги старались сперва уничтожить всех близких родственников вожака, а потом уже истребить оставшуюся часть стаи. Чтобы главный не смог призвать родню на помощь, чтобы он погиб от одиночества и бессилия.