скачать книгу бесплатно
– Это не слишком моветон, что я забрала тебя у твоей компании?
– Нет, я думаю, что все нормально. Я еще успею съесть свой чизбургер с ними. А я, в свою очередь, не сильно тебя задерживаю?
– Подождут. Все нормально.
– Прости, что так получилось все с гистологией, но я и правда не мог провести тебе занятия. Ты в итоге сдала?
– Да, я сдала. На три, но сдала. Правда мне так и не пригодились те знания, которые я от тебя получила, – она слегка засмеялась.
– Какой кофе будешь?
– Давай… – она задумчиво посмотрела на табло, где были написаны названия напитков, – капучино.
– Хорошо, – сказал я и заказал ей большой капучино, а себе американо, – как в итоге ты сдала экзамен?
– Бартер. Я помогала в иностранном деканате, а они в свою очередь договорились с кафедрой.
– Умно, ничего не скажешь, – я сделал обжигающий глоток, порция американо прошла по моему пищеводу.
– А как у тебя дела?
– Сегодня сдал фарму. Расстался с девушкой. Ничего примечательного.
– А почему расстался?
– Потому что отношения зашли в тупик. Все банально.
– Просто у тебя никогда не было такой девушки как я.
Я отпил еще немного кофе, сделав вид, что не слышал ее последнюю фразу. Далее наш разговор строился вполне обыкновенно: разговоры об учебе, работе, младших братьях. Допив кофе, мы вышли на улицу, где нас встретил поток холодного январского ветра. Мы шли, огибая МДМ со стороны входа в метро. Одинокий музыкант играл песню «Another brick the wall» группы «Pink Floyd». Снег, освещенный падающим светом фонаря, что стоит около кафе «Му-му», пронзал воздух, подсвечивая снежинки, ложившиеся на звукоусилитель музыканта. Они тут же таяли, превращаясь в воду, которая собиралась из маленьких капель в большие, они, в свою очередь, стекали по черному корпусу динамика, оставляя мокрые следы.
С Иришей мы остановились около входа в «мак».
– Мне надо идти в профком, а тебя ждут твои.
– Да, и правда, долго мы с тобой задержались. Но, мне кажется, никто этого кроме нас не заметил.
– Надеюсь, что да. До встречи, Вань!
– Пока, Ириша!
Мы обнялись на прощание. Ириша побежала в профком. А я начал взбираться по скользкой кафельной лестнице «макдоналса», с целью добраться до своих одногруппников, которые ожидали меня внутри. Меня продолжал терзать всего один вопрос: «Нахуя люди вкалывают в профкоме?» Я открыл дверь ресторана быстрого питания.
***
Появление Иришы в моей повседневной жизни было неожиданностью для меня. Исчезнув из этой повседневности ровно на полтора месяца, она вернулась в нее, выбив ногой дверь. За неимением тем для общения, оно, к моменту его возобновления, сократилось до редких сообщений в мессенджере. Как водится, все в нашей жизни меняют случаи, таким был ее звонок одним из февральских вечеров.
– Привет, – послышался голос из динамика, – скажи, у тебя есть какие-нибудь учебные материалы по биохимии?
– Привет, да, конечно есть, если тебе надо, могу передать в скором времени. А что не так с биохимией?
– Отсутствие зачета за первый семестр и не сданный экз. А какие у тебя учебники?
– У меня есть один белорусский учебник для техникумов, – к тому моменту я уже сидел около книжной полки, на которой у меня расставлена учебная литература, и пересматривал все, что касалось биохимии, – тетради с решенными задачами, задачник… – я взял его в руку и пролистал пару страниц, – методичка. К сожалению, учебник я отдал своему товарищу Игорю, но все остальное, что у меня есть по БХ, я могу тебе передать.
– Когда мы сможем пересечься, чтобы ты мне передал?
– Думаю, на этой неделе… Давай в пятницу… После 17:00.
– Отлично. На «Фрунзе»?
– Да, на ней. Встретимся в «маке».
Каков же был итог? Я проебался с учебниками, ибо просто оставил их дома по собственной рассеянности. Поэтому наша встреча была снова перенесена на следующую неделю. Хотя и на следующей неделе я снова забыл их взять с собой. Окончательно перенеся встречу еще на два дня вперед, я таки сложил с вечера книги в рюкзак, чтобы точно их не забыть снова.
После пар и двух недель ожидания мы пересеклись в «Макдоналсе» на «Фрунзенской». В этот раз она была одета более просто: в красную футболку и клетчатые штаны, очки на переносице отсутствовали, а глаза были неестественно-зеленого цвета. Она сидела за столиком у входа и пила чай.
– Извини, что опоздал. Нас задержали…
– Ну, я две недели ждала, так что… – она посмотрела на мой взъерошенный чуб, – пять минут опоздания – это не критично. Да и к тому же, мои пары кончились еще часа полтора назад. Короче не парься.
– Окей, – я посмотрел на нее снова. Признаться, мне было непривычно видеть ее в подобной одежде, несмотря на то, что видел ее без куртки всего один раз, – вот держи, – я достал из рюкзака кипу книг и толстые тетради, – тетради – мои решения экзаменационных задач, ну, и, собственно, книги.
– Спасибо, Вань.
– Ты никуда не спешишь?
– Нет. А что?
– Не против, если я закажу себе еды?
– Нет, валяй, – ответила Ириша, сделав глоток чая.
В моем кошельке лежало всего 150 деревянных. Позволить пировать себе я не мог, поэтому заказал один чизбургер, маленькую фри и 0,2 американо с молоком. Кассир, с явной брезгливостью, взял мои несчастные «копейки» и пошел собирать заказ. На это ему потребовалось всего несколько минут. Взяв поднос, я вернулся к столику, где сидела Ириша, попивая чай.
– А чем ты увлекаешься помимо гистологии? – спросила Ириша.
– Ну… Скажем так… Я не увлекаюсь гистологией, это скорее мой способ дополнительного заработка в условиях постоянного нищебродства, – ответил я, прожевывая чизбургер, – я очень люблю музыку. Иногда пишу о ней, но это не самое мое успешное увлечение, – комок из булки, сыра и котлеты пролетел по пищеводу.
– Покажешь, что ты пишешь?
– Да, не вопрос, – я вынул из кармана телефон и открыл свои статьи.
– А ты интересно пишешь, – сказала Ириша, пробегая глазами по экрану.
– Ты интересуешься музыкальной индустрией?
– Только K-Pop индустрией. Мне нравятся твои статьи.
– Спасибо, – ответил я, доев бутерброд, – если хочешь, можешь помогать мне в написании текстов.
– К сожалению, у меня слишком большой завал с БХ, поэтому нет… – Ириша вернула мне телефон.
Прикончив «обед» я принялся за кофе. Беседа наша медленно перетекла из музыкальной сферы в сферу прочих интересов. К моему удивлению Ириша оказалась ценным собеседником. Настолько ценным, что мне захотелось повторить этот опыт общения еще раз.
– Что ты делаешь на следующей неделе? – я решил уточнить у нее этот момент, чтобы предложить ей еще одну встречу.
– Я думала, что буду сидеть и готовиться к пересдаче. А что?
– Хочу предложить тебе куда-нибудь сходить. Ты не против?
– Нет, конечно, давай куда-нибудь сходим.
– Хорошо, – я сделал еще один ободряющий глоток кофе.
***
Между встречей в «маке», на которой я отдал Ирише литературу по биохимии, и встречей, которая была следующей, прошла всего одна неделя. Казалось бы, что может произойти за одну неделю? Но за этот период мы сблизились настолько, что казалось, мы знаем друг друга несколько лет. Мы общались и по переписке, и созванивались. Ну, знаете, эти тупейшие беседы ни о чем? Это были они, покрытые тонной флирта сверху. Я постоянно ловил себя на мысли, улавливая ее чуйкой, что дело пахнет жаренным, что это будут новые отношения.
За неделю, как я сказал, произошло много перемен. Неизменным, за прошедшую неделю, осталось то, что в моем кармане постоянно не было денег. Так, пораскинув мозгами, я предложил Ирише сходить на фотовыставку. Это было одним из немногих мест, куда можно было заявиться, имея в кармане всего 100 рублей (без вычета 60 за шаурму на «Фрунзе»).
Мы встретились на «Кропоткинской» после занятий. Ириша была в совершенно новом наряде: на ней был светло-бежевый жакет, надетый поверх пестрой футболки, и джинсы марки «Levi’s » , которые смачно обхватывали ее бедра. Настолько смачно, что хотелось шлепнуть по ее заднице. Поверх жакета была накинута голубого цвета зимняя куртка.
Храм Христа Спасителя смотрел на нас как бы свысока, когда мы проходили мимо. Судя по карте, галерея была недалеко от нас. Мы миновали памятник Энгельсу и шли прямо, изредка петляя по старым улочкам Москвы, рассказывая друг другу истории из детства и юности, истории о том, как каждый из нас потерял девственность. Все бы ничего, если бы погода была теплой, но она таковой не была, и мы ужасно замерзли. Очень долго плутая, мы таки нашли выставку, которая находилась в очень неприметном и старом здании.
К слову, выставка была очень арт. То место, где постоянно ты видишь вульвы, вагины да влагалища. Еще там была голая сисястая девка под водой, сфотографированная таким образом, что без взгляда издалека и не поймешь, что это голая баба с сиськами. Все это сборище фотографий умудрилось расположиться аж на двух этажах этого старого особняка. Мы ходили вдвоем по этим двум этажам, потому что более в галерее никого не было. Именно около фотографии голой девушки под водой я и решил предложить Ирише отношения.
– Ой, ну дай мне подумать, – капризно и смущенно сказала она.
– Ну хорошо, думай, сколько времени тебе надо? Пока мы гуляем нормально будет?
– Знаешь, я сейчас хочу писать.
– Неожиданный ответ… Ладно, пойдем и найдем тебе туалет, – пробубнил я, посмотрев в ее хитрые глаза.
Мы вышли на улицу и побрели в сторону станции «Парк культуры», где располагается «КФС» и «Бургер Кинг». Пока мы шли, я заметил еще одну бесплатную фотовыставку, расположенную на этот раз в относительно высоком здании. Это был большой куш для меня, так как я обожаю фотографию. Но все же, мы уже оба хотели отлить, поэтому зайти на эту выставку решили потом, на обратном пути из туалета.
Всю дорогу что туда, что обратно она капризно мне сообщала о том, что она хитрая и вообще может мне не ответить на мое предложение. Я закатывал глаза на это и мечтал только о том, чтобы зайти на вторую фотовыставку, где было куда теплее, чем на улице. Быстрым шагом от «Парка Культуры» мы дотопали до фотобиенале.
– Знаешь, я дам тебе… ответ… на самом последнем этаже, на самой последней экспозиции.
– Хорошо, так, а сколько здесь этажей? – их оказалось десять, – черт, десять этажей. Ладно я дождусь твоего ответа, – хотя я его и так уже знал. Она была моя.
– Мы же начнем с самого нижнего?
– Да, я вообще хотел посмотреть здесь все, – ответил я и тут же пожалел об этом.
Мы начали свой поход с самого нижнего подвального этажа. Это было и красиво, и дико изнурительно. Прекрасные ночные виды Палермо, черно-белые фотографии 30-х годов, мы этаж за этажом проходили, а я все фоткал и фоткал. Так мы дошли до самой последней экспозиции. Это был минутный фильм какого-то модного режиссера. Мы сели вместе. Ириша пододвинулась ко мне очень близко, укусив меня за ухо. «Еще одна БДСМщица», – подумал я. А она прошептала мне свое «да» в укушенное ей ранее мое ухо.
Мы вышли из галереи и направились к метро. Я решил проводить ее до Котельников, от которых она уезжала в свой Жуковский. Пока мы ехали в метро, она смотрела на меня щенячьими глазами, я смотрел на нее в ответ всем своим серьезным взглядом. Так мы добрались до ее конечной точки, где стояли рейсовые автобусы.
– Ты меня поцелуешь? – спросила Ириша.
– Я не целуюсь на первом свидании… Это слишком интимно для меня, – ответил я.
Она подошла ко мне вплотную, так что между нами оставались считанные сантиметры. Словно два магнитика мы притянулись своими губами друг к другу. Ее теплые большие губы слиплись с моими, а наши языки время от времени ударялись друг об друга, совершая колебательные движения. Это все могло продолжаться бесконечно долго, но закончилось гудком автобуса ровно над моим ухом. Водитель автобуса явно устал наблюдать за этим обменом жидкостями. Казалось, прогуди он еще пару секунд, я оглох бы нахер и случайно откусил ей язык.
– Мне пора ехать, – сказала Ириша.
– Хорошо. Как доберешься, обязательно напиши, ладно?
– Да. Ты тоже.
– Пока, – я чмокнул ее в губы.
– Пока, – ответила Ириша и забежала в автобус.
Закрылась дверь автобуса. Я стоял и смотрел, как водитель сдает назад. Взглядом отыскав Иришу, я помахал ей рукой. Она прислонила свою руку к стеклу, а второй рукой послала мне воздушный поцелуй. Автобус уехал. Я без гроша в кармане побрел к метро, попутно стрельнув у прохожего сигарету. Где-то вдалеке мерцали огни шоссе освещавшие дорогу для автобуса, который нес Иришу в Жуковский.
День Рождения.
***
Я открыл глаза среди кучи пьяных в жопу тел. Из дверного проема строго на меня смотрела Ириша без нотки малейшего похмелья во взгляде. Люди спали везде, где это представлялось возможным: на полу, диване, кушетке, ковре, кто-то завернулся в спальный мешок на балконе. Часы показывали 4 утра. «Самое время, чтобы ебать мне мозг», – подумал я. Поза Ириши не внушала мне доверия, а скорее раздражала меня. Она стояла, вытянув правую ногу вперед, уперев руки в бока, и смотрела на меня укоризненным взглядом, который пытался мне объяснить, где я должен был спать этой ночью. «Главное – обойтись без разбора полетов в пятом часу утра», – сказал мне мой внутренний голос. Что до меня, то я был согласен с этим внутренним «я», поэтому встал и, ведомый ее дьявольскими глазами, пошел туда, где и должен был провести всю ночь, аккуратно обступая всех тех, кто спал на полу и ковре, балансируя как акробат, который идет по канату где-то там над манежем. Я шел, чувствуя едва уловимый холодок на уровне кадыка, предвещавший сильнейший похмельный синдром, как резкий отлив океана предвещает о мощном цунами.
– Так, блять. Какого хрена, Айв? – спросила Ириша, когда я подошел к ней.
– Ну… это… меня вырубило…
– Какого, черт возьми, хрена? – повторила Ириша.
– Давай не будем выяснять отношения в пятом часу, я прошу тебя, – ответил я, предприняв попытку поцеловать ее.
– Ты совсем охуел, вечером поговорим об этом, когда вернешься с работы. А теперь – спать! Быстро! – она указала рукой в сторону кухни, где был разложен матрас, на котором спал Вилен.
Повинуясь ее властному жесту, я тихими шагами, «поджав уши» как обоссавшийся котенок, прошел на кухню. Вилен спал, укрывшись простыней, лицом к стене. Ириша прошла следом за мной, и мы синхронно опустились на матрас. Еще некоторое время я смотрел в проем между коридором и кухней. Первые лучи солнца, так неестественно для конца апреля, по касательной задевали окно и падали на стену кухни. Ириша повернулась ко мне спиной и засопела. Еще никогда прежде моя квартира не напоминала мне «сонное царство», в котором не спал только один человек, которым был я сам. На холодильнике висел тетрадный лист, исписанный кривыми мелкими буквами, которые я не мог разобрать на расстоянии.
Укрывшись простыней, я продолжал лежать на спине. К сожалению, долго я так не мог лежать. Это было одновременно неудобно и неловко. Неловко лежать меж двух жоп. Поэтому я повернулся на бок к спине Ириши. Я обхватил ее тело левой рукой, а правую засунул под подушку, тем самым предав ей жесткость. Упершись губами в ее спину, я поцеловал Иришу между лопаток. Время же неумолимо бежало вперед, оставляя мне все меньше и меньше возможностей прийти на работу хоть в каком-то человеческом состоянии. Балансируя на грани сна и реальности я лежал, уткнувшись губами в Иришину спину, не заметив того, как закончилось ее сопение. Она развернулась ко мне лицом.
– Ты чего еще не спишь, Вань? – спросила она меня нежным шепотом.
– Прости меня за это все. Я был не прав, – ответил я ей.
– Лучше признать свои ошибки, чем не признавать их вообще, – она поцеловала меня в губы, – а теперь спи. Тебе еще идти на работу сегодня.
– Да, надо поспать…
Ириша закрыла глаза и снова задремала. Еще пару минут я посмотрел в ее спящее милое лицо. Ее нога лежала на мне. Как бы окутанный теплом, я тоже закрыл глаза и отправился в цепкие лапы бога Морфея.
