скачать книгу бесплатно
– Мне уже пора выходить на работу…
– Я поняла вас, – резко встала она.
Стрелок изумленно замер. Он думал, что ее придется выгонять из квартиры. Алессия махнула рукой на лазанью. – Когда доедите, занесите мне форму, пожалуйста.
Филипп кивнул и проследил, как девушка подошла к двери. Алессия махнула ему рукой, и тут ее взгляд упал на консоль.
Свеженькая газета “Davless-news” лежала скрученная на столешнице вместе с платежками за квартплату. Изумленно Алессия уставилась на газету и так резко повернула голову, что шея хрустнула.
– Ты дэвлесс? – изумленно вскрикнула она. – Это, кстати, моя газета… То есть, я главный редактор.
Филипп растерянно замер. Рот удивленно приоткрылся. Ему потребовалась вся выдержка, чтобы не скривиться от разочарования: ну как она могла оказаться дэвлесс? Да и к тому же главред “Davless-news”? Худшим раскладом могло быть только соседство с агентом АКД или Дмитрием Аскендитом.
Алессия же, напротив, испытала прилив радости. Сосед ей понравился как мужчина, но с людьми у нее не ладилось. Они были из разного теста, и так или иначе, ее тянуло к дэвлесс, как иностранцев на чужбине тянет друг к другу.
– Ты из какого Дома?
Веки Филиппа дернулись. Он до отрезвляющей боли прикусил кончик языка, пытаясь вспомнить что-либо о главном редакторе “Davless-news”, нервно улыбнулся и произнес:
– Дом Лилий.
– Вот это да! А где учился? – От этого неожиданного допроса стрелок напрягся. Алессия почувствовала, что соседу не понравилась ее настойчивость и вздохнула: – Прости… Это вся моя журналистская сущность… Не надо отвечать. Я пойду. Может, как-нибудь выпьем?
Филипп кивнул и проследил, как дверь за ней закрылась.
Густые черные брови образовали линию. Эта девушка вызвала в нем противоречивые чувства: она его одновременно привлекала и пугала.
Он закрыл дверь на замок и поторопил себя – он должен был выходить из дома. Он разобрал винтовку, аккуратно сложил ее в подготовленную спортивную сумку со специальными прорезями для деталей.
Застегнув куртку, он закрыл на ключ дверь квартиры и сбежал по лестнице вниз.
Перед миссией он всегда был совершенно спокоен и серьезен. Час в такси, два часа в поезде, еще час в такси и три часа ожидания.
Филипп лежал на крыше здания, готовый в любой момент выстрелить. Он не использовал музыку в работе, потому что терял концентрацию.
Напряженный, подобно волку на охоте, он ждал свою жертву.
Филипп рассчитывал все заранее. Ветер мог отклонить пулю, от температуры на улице колебалась скорость.
Выстрел был всего лишь кульминацией подготовки. Настоящая работа проводилась до выстрела.
Нельзя было через винтовку концентрировать зрение на одиночной точке прицеливания, иначе образ запечатлевался при смене положения.
“Вот, посмотри, – нахлынули воспоминания на Филиппа, и голос отца возник в голове, – если смотреть на черную точку двадцать или тридцать секунд, то при перемещении взгляда на белую стену можно увидеть образ точки. Это называется запечатление. Это запечатление можно принять за истинное расположение точки прицеливания”.
Именно поэтому, как только Филипп увидел директора АКД, он сконцентрировался на точке прицеливания между глаз, и почти сразу же сделал вдох, выдох, задержал дыхание и нажал на спусковой крючок.
Как только Филипп выстрелил, он собрал вещи, поднял гильзу и, накинув капюшон, вышел из здания.
Он только что убил человека, но внутри него было пусто. Он уже давно перестал что-то чувствовать.
Первый раз, в тринадцать лет, когда он застрелил первого человека он помнил как плакал. Выл, словно раненый зверь. Его вывернуло наизнанку прямо после выстрела. Отец тогда схватил его за шкирку и доволок до машины. Фил смутно помнил то чувство ужаса, глубинного стыда и понимания, что обратной дороги уже не было. Он был проклят.
Он чудовище.
Это ощущение сопровождало его еще много лет и угасало с каждым выстрелом, пока не выжгло все его чувства. И ему казалось, что все человеческое в нем уже выгорело и осталось только чудовище.
Рожденный, чтобы убивать, солдат Анирама Мортиса.
До первого убийство Филиппу нравилось внимание отца к себе. Анирам Мортис – жесткий, не терпящий неповиновения человек, но он был его отцом и Фил изо всех сил пытался ему угодить.
Но после первого убийства, Филипп часто фантазировал, что бы было, родись он у обычных людей, хотя бы простых пьяниц, которые бы сплавили его в приют. Он бы все отдал за это… Эта, еще детская фантазия, иногда вспоминалась ему и болью отзывалась где-то внутри.
Спустя каких-то пять часов, перекинув сумку на плечо, Филипп выбрался из такси. Промозглый ветер к вечеру усилился, и он мечтал только о горячем ужине, холодной бутылочке пива и мягком диване, но как только он вставил ключ в замочную скважину своей двери, как черт из табакерки возникла Алессия.
– Привет, – наклонила она голову вбок, втискиваясь между стеной, Филиппом и дверью.
Стрелок хмуро скосил глаза на нее. Он хотел сейчас побыть в одиночестве, и не испытал радости при виде приставучей журналистки. Он проигнорировал ее и сделал шаг за порог.
– Я устал, – буркнул он и хотел закрыть за собой дверь, но маленькая ножка на головокружительно высоком каблуке вставилась в щель.
Филипп вскинул хмурый взгляд и спрятал за спину сумку с винтовкой. Сумка со стороны выглядела как обычная спортивная сумка, но, все же, он не хотел рисковать.
Алессия улыбнулась шире и протиснулась в коридор его квартиры, оттеснив соседа.
Он был ее типажом идеального мужчины: брутальный, небритый, хмурый, не пугливый. Он выглядел как рокер, сошедший со сцены к ней. Он так отличался от мужчин к которым она привыкла в выглаженных дорогих костюмах, бритых, как Том. Он был словно свободен от оков офисной жизни. Она смочила языком нижнюю губу и сглотнула:
– Я бы хотела тебя пригласить посидеть где-нибудь. Ты, наверное, любишь пиво… Мы могли бы пойти в паб. Как смотришь на это?
Алессия повела плечом, соблазнительно – по ее мнению – потупила глаза и взмахнула пару раз ресницами.
Филипп обомлел. Эта девушка его пугала. От нее исходила такая сильная подавляющая энергетика, что не поддаться ей было сложно.
– У меня сегодня было много работы, – попятился он. Алессия, не растерявшись, сделала шаг в его сторону.
– Так отдохнем. Это же ни к чему не обязывает. Я просто хочу извиниться за то, что приняла тебя за маньяка.
Стрелок нервно кинул взгляд на дверь ее квартиры и вздохнул:
– Ладно. Мне надо принять душ и переодеться. Только подожди меня в своей квартире. Хорошо?
Алессия прищурилась и подозрительно произнесла:
– А это не предлог выгнать меня из квартиры, чтобы потом запереться здесь и делать вид, что тебя нет дома?
Филипп хохотнул.
– Вот блин. Разгадала мой коварный план.
Алессия пригрозила ему пальчиком.
– Нет. Я подожду тебя здесь. Обещаю ничего не трогать.
Фил скосил глаза на спальню, где в шкафу за второй стенкой хранил оружие, документы, наличку, потом посмотрел на комод в гостиной, где оставил пистолет в одном из выдвижных ящиков.
– Пес с ним. Пошли прямо сейчас, – произнес он и, закинув сумку с винтовкой в спальню, обернулся к Алессии.
И только сейчас он обратил внимание на то, что она была одета в короткое алое платье, поверх которого была накинута соболиная шубка, та самая, в которой она была с утра. Она цокнула каблуком высоких сапог и заправила за ухо прядь длинных волос. Алессия широко улыбнувшись, прильнула к его руке
– Такси уже ждет нас внизу, – пропела она.
Стрелок опустил взгляд на нее и вздохнул. Алессия даже не поставила под сомнение, что он поедет с ней. Она была невероятно самоуверенной и… жутко привлекательной. Не возможно было сопротивляться ее напору.
Губы Фила дрогнули в улыбке, и он подставил локоть для ее руки.
Эта женщина не могла оставить мужчин равнодушными – ее или ненавидели, или любили. Третьего было не дано.
Закрыв дверь квартиры, они спустились вниз и сели в такси.
– Дай угадаю, ты уже и столик забронировала? – вскинул широкую темную бровь Фил.
Алессия скрючила хитрую мордочку и, рассмеявшись, кивнула.
Он помотал головой, но не сдержал улыбки.
Она была похожа на ураган, который вопреки метеопрогнозам, вдруг ворвался в его жизнь. И Филипп позволил себе один день отдаться во власть этой красивой женщины.
Покачиваясь на тонких шпильках и держась за широкое предплечье Филиппа, Алессия вошла в “The Old Bell Tavern”.
Алессия улыбнулась, вспоминая времена ее молодости, когда она работала в типографии и частенько зависала в этом пабе с друзьями.
Заведение, построенное в 1670 году Кристофером Реном, было сердцем Лондона. Каменный пол, коричневый фасад здания, матовые окна с цветными стеклами – ничего не изменилось здесь даже спустя пятнадцать лет.
Они сели за столик в дальнем углу паба, забитого до отвала.
Алессия поблагодарила официантку, открыла меню и посмотрела поверх листов на Фила. Он рассматривал заведение, словно не бывал здесь ни разу.
Для Алессии, что провела в Лондоне студенческие годы, было удивительным, что кто-то мог не знать “The Old Bell Tavern”.
Алессии нравилось проверять свои дедуктивные способности на незнакомцах. Она пыталась понять как живет человек, до того как спросит его об этом. Фил говорил без акцента, то есть, скорее всего, он был из южной части Соединенного королевства. Смуглая кожа, обласканная солнцем, словно кричала о недавнем посещении южных стран. Воображение Алессии сразу представило Фила катающегося на доске где-нибудь на Бали, голый торс его обдувал ветер, с влажных волос стекала вода…
Алессия облизала губы и, моргнув, вернулась в реальность:
– Ты недавно в Лондоне?
Фил отвлекся от разглядывания светильников и посмотрел на нее. Он настороженно нахмурился и кивнул.
– Я здесь по работе, – уклончиво ответил он.
Алессия прикусила нижнюю губу и опустила глаза на меню. Его ответ раззадорил ее, словно собаку подкинутая палка. Она обожала загадки, и журналистское чутье говорило, что Фил не так прост, как кажется на первый взгляд.
Алессия очаровательно улыбнулась и быстро заговорила тонким голоском, подобно певчей птице:
– А я вот со студенческими друзьями часто зависала здесь в период практик в издательствах и типографиях. Ночь кутили, а потом на работу еле вставала и спала под лестницей… Как-то раз начальник меня застукал спящей на коробках с книгами, – хихикнула она. – Ох, и крику было. Хорошо, что я с директором типографии в хороших отношениях была, он не уволил меня, а то не видать мне диплома как своих ушей… Хорошее было время.
Филипп в ужасе уставился на Алессию. Она уловила его шокированный взгляд и махнула рукой:
– Ты так смотришь на меня, как будто сам не кутил в студенческие годы.
Филипп приподнял бровь, не зная, что ответить. Нет. Он не кутил. У него не было студенческих лет. Под контролем Владыки, он освоил программу академии в тринадцать лет и с четырнадцати, когда стал выглядеть старше, чтобы летать самостоятельно, стал выполнять задания.
У него никогда не было друзей. Он не задерживался больше нескольких месяцев в одном месте. Он был киллером и членом “Dominus Mortis”.
Конечно, иногда он приходил в какой-нибудь бар выпить и подцепить кого-нибудь на одну ночь, а иногда просто заказывал проститутку…
– Фил? – позвала его Алессия. – Ты выбрал что будешь?
Стрелок вскинул глаза на официанта и произнес:
– “Meantime London” мне… И что-то поесть. Я не ужинал еще, – он кинул взгляд на Алессию.
– Рекомендую каре и картошку фри, – произнес официант, указывая в меню.
– Да, пожалуйста.
– А вы, мисс? – обратился юноша к Алессии.
– Мне, пожалуйста, “Meantime Pale” и салат, вот этот, – тыкнула она пальчиком.
Официант ушел и Алессия, скрестив пальцы, подперла подборок. Она все не могла нащупать точки соприкосновения с Филом. Тему студенчества он поддержать не захотел, тему работы тоже… Ох, как ее заводили молчаливые мужчины…
Алессия сидела, закинув под столом ногу на ногу, и покачивала носком сапога. Она опустила голову к плечу и, не стесняясь, гладила лицо Филиппа взглядом.
Они молчали, и смотрели друг на друга, и в этом молчании им было комфортно, словно в теплом пуховом одеяле. Это было так странно – они ведь не знали друг друга.
Официантка поставила перед ними по бокалу эля.
Не сводя взглядов, они сделали по глотку, и Алессия прервала молчание:
– Какое твое хобби? – произнесла она таким томным с придыханием голосом, что Филиппу потребовалось несколько секунд, чтобы до его мозга дошла суть вопроса.
– У меня нет хобби, – округлил он глаза и сделал еще один глоток, только чтобы прервать с этой невероятно соблазняющей женщиной зрительный контакт.
– Как это? У всех есть хобби! – воскликнула Алессия. – Чем же ты занимаешься, когда приходишь домой после работы?
– Сплю, – не задумываясь ответил он.
Рот Алессии отвис. Несколько бранных слов слетело с ее языка, и она в сердцах раскинула руки:
