скачать книгу бесплатно
Клубы пара вырывались из легких при каждом выдохе. Расплывчатая верхушка солнца показалась на горизонте там, где виднелись шпили Вестминстерского дворца, окрашивая небо в бледно-розовый цвет.
Задрав манжету перчатки, мужчина проверил пульс на часах и, ступив на мост, перешел на шаг.
Дымка морозного утра уже почти развеялась. Тонкое одеяло снега, выпавшего ночью, стало подтаивать.
Редкие машины и автобусы проезжали по мосту.
Это было любимое время дня Филиппа. Иногда ему казалось, что он бы мог бежать так вечно, пока его сердце бы не остановилось, но поднималось солнце, просыпались люди и наполняли улицы, – волшебство рассеивалось.
Мороз забирался под одежду, охлаждая разгоряченное от бега тело. Филипп попрыгал на месте и собирался вновь перейти на бег, как спортивная машина, проехавшая мимо, резко остановилась в нескольких десятках метров.
Стрелок остановился, готовый к атаке. Рука молниеносно расстегнула жилет и потянулась к пистолету в кобуре.
Из машины выскочила женщина в вечернем алом платье. Шелковая ткань, подхваченная морозным воздухом, разлетелась по вскопанной шинами слякоти. Подол сразу же впитал в себя грязь и налип на ноги в тонких чулках.
Глаза в удивлении расширились, и Филипп замер пораженный.
Незнакомка, зашипев, подобно змее, схватила шубу, маленькую сумку и выскочила на бордюр.
– Том, ты козел! – закричала она, и ногой пнула дверь дорогой машины.
В ответ водитель что-то крикнул ей, перегнувшись, захлопнул дверь и рванул с места.
– Дурак! – закричала она вслед машине и помахала кулаком. – Да как он смеет!
Незнакомка взмахнула черными, словно сама тьма волосами и, просунув голые руки в рукава шубы, резко повернулась и одарила Филиппа нелестным взглядом.
– Что? – резко вскрикнула она.
Филипп моргнул, разжал пальцы с рукояти пистолета. Не часто встретишь в пять утра женщин на дороге в вечернем платье. Помотав головой, он отвернулся и быстро застегнул жилетку.
Тем временем Алессия порылась в сумочке и поняла, что оставила мобильный телефон в консоли машины и разочарованно скривилась.
В туфлях, в тонком платье, она уже чувствовала, как ноги начинали замерзать. Хорошо, что дом ее был недалеко.
Подняв ворот соболиной шубки, она быстрым шагом направилась в сторону дома.
Филипп повернулся и увидел, что незнакомка уходила. Следы ее туфлей на белом нетронутом ковре снега бросались в глаза. Стрелок побежал, но бежал он очень медленно в шаг незнакомки. Она то и дело недовольно одергивала влажный подол платья, который прилипал к ногам.
“Куда она идет в таком виде? Может, ей предложить денег на такси?” – возникали вопросы в голове Филиппа.
Он не сводил взгляда с ее фигуры, волос, что отражали еще не выключенные фонари улиц. Она была красива. Возможно, самая красивая женщина, которую когда-либо видел Филипп. Тонкая ткань платья обрамляла округлые бедра.
О, как она ими виляла!
Филипп сглотнул.
Незнакомка покосилась через плечо на него и ускорила шаг. Филипп вдруг понял, что пугал ее и замедлился.
Но что он мог сделать, если их дороги были в одном направлении?
“Это ведь глупо менять маршрут из-за какой-то незнакомки”, – подумал он и вновь ускорил шаг.
Незнакомка нервно подхватила раздражающий ее подол платья и перебежала дорогу на пешеходном переходе.
Филипп засмотрелся на ее длинные ноги и резинку чулков, что показалась при беге. Он нервно хмыкнул: ему ведь тоже, чтобы попасть домой надо было перейти дорогу. Что ему делать? Перейти дорогу в другом месте?
– Черт! – тихо выругался он и перешел следом за незнакомкой.
Молодая женщина, уже не скрывая своего страха, взбежала по лестнице. Она остановилась у двери подъезда и судорожно искала ключи в маленькой сумочке.
Филипп замедлился, не понимая как действовать. У него еще не было такого, чтобы кто-то принимал его за маньяка, когда его помыслы чисты и невинны. Обычно было совсем наоборот.
Незнакомка трясущимися руками пыталась приложить магнитный ключ домофону, и как можно быстрее вбежала в подъезд.
Филипп застыл у двери. Ключи от квартиры в его руках сверкнули в первых лучах солнца. Он благоразумно подумал, что лучше зайти чуть позже, чтобы не смущать девушку еще больше. Дверь в подъезд закрылась.
Алессия с облегчением вздохнула, чувствуя себя, словно только что вышла из клетки с тигром.
Все еще чувствуя дрожь в руках, она прильнула спиной к стене и нервно рассмеялась. Глубоко вдохнув, она вытащила почту из почтового ящика и направилась по лестнице на третий этаж.
Тем временем нервно, недовольно Филипп сложил руки на груди и, чувствуя себя полным идиотом, посмотрел на дверь и ключ в своих руках.
“Да какого черта!” – подумал он и открыл дверь подъезда. Легко взбежав по лестнице на третий этаж, он замер, увидев незнакомку напротив соседской двери.
Она была его соседкой?
Медленно молодая женщина повернулась, рот ее приоткрылся, готовый извергнуть крик.
Стрелок не мог позволить ей привлечь к нему внимание полиции. Недолго думая он в два шага преодолел расстояние между ними и зажал ее рот рукой в перчатке.
Незнакомка испуганно пискнула и, обмякнув, начала оседать в его руках.
– Я ваш сосед. Я из квартиры 36! – растерянно прокричал он, боясь, что она сейчас потеряет сознание.
Рука преследователя зажала рот. Алессия подумала, что все: это ее конец. Ее труп теперь найдут где-то в канаве… или еще хуже: в собственной квартире. Соседи через пару недель вызовут полицию из-за вони. А лежать она будет в ванной. Почему в ванной? Алессия не знала. Почему-то ей показалось, что однозначно ее труп будет лежать в ванной…
Филипп растерянно схватил ее за плечи и хорошенько встряхнул.
– Девушка! Девушка! Придите в себя.
Алессия медленно подняла глаза на него и заторможено осознала, что сидела на бетонном полу, облокотившись на собственную дверь, а ее преследователь махал перед ней ключами и указывал на квартиру напротив.
Она закрыла глаза и вновь открыла. Ей точно надо было сегодня меньше пить.
Филипп скривился и, встав с корточек, пошел открывать свою квартиру. Надеясь отыскать нашатырь или, может, виски для себя.
“Чокнутая!” – думал он.
“Это же маньяк”, – крутилось у нее в голове.
Увидев удаляющуюся спину маньяка, она еще раз моргнула и проследила, как он открыл дверь квартиры напротив. И вдруг до нее дошло, что же произошло, и выругалась так смачно, как любила. На итальянском, с подбором слов, которые выдавали в ней итальянку, хоть она и говорила на идеальном английском.
Филипп ошарашено обернулся, не успев ступить на порог. Ругательство, которое звучало из этого прекрасного рта, окрашенного красной губной помадой, звучало как музыка, если бы он не понимал смысл слов.
Алессия захлопнула свой рот, увидев вытянувшееся лицо соседа. Как правило, британцы, да и не только, не понимали, что она говорила, но этот мужчина, которого она приняла за маньяка, однозначно понял, куда она его послала.
– Простите, – пискнула она. – Я не вас имела ввиду… Я ругалась на саму ситуацию. Я вас приняла за маньяка-насильника.
Алессия покраснела и, вскочив на ноги, быстро скрылась за своей дверью. Захлопнув ее, она ошарашено посмотрела на себя в зеркало и разочарованно ударилась об него лбом. Ей было жутко стыдно.
Рот Филиппа отвис. Он всякое видел в жизни, но такого у него еще не было.
Он прошел вглубь квартиры, которая наполнялась рассветными лучами солнца. Почему-то его мысли были до сих пор прикованы к соседке с красивыми, блестящими, словно живой шелк, волосами, почти черными глазами и таким манящими губами…
Стрелок встряхнул головой, пытаясь отогнать возникшие в голове мысли. У него было важное задание и точно нельзя было отвлекаться на всяких… соседок, даже и очаровательных.
Невольно губы растянулись в улыбке, вспомнив как она смачно его обложила ругательством на итальянском.
Он открыл холодильник. Из глубины пустого холодильника на него грустно взирало одно яйцо. Он вздохнул, осознав, что забыл позаботиться о завтраке и скучающе разбил жалкое яйцо на сковородку.
Яйцо только подогрело аппетит и заставило желудок требовать продолжения застолья. Пообещав себе, что зайдет на вокзале в забегаловку и позавтракает, он прошел в спальню. Кроме кровати и письменного стола в ней ничего не было. Филипп достал из-под кровати сумку и, разложив снайперскую винтовку на столе, стал ее прочищать и готовить к работе.
Рука провела по холодному металлу и в голове возникли черные гладкие волосы девушки, длинными пальцами он пробежался по прицелу. Он любил свою М-200 и забота о ней была успокаивающей медитацией.
Кто-то, приходя после тяжелого рабочего дня, гладил кошку или выгуливал собаку, а Филипп отдыхал, когда заботился о своем оружии.
Тут пронзительно заверещал звонок. Филипп резко развернулся, нахмурился и быстрым, но тихим шагом подошел к двери.
В дверном глазке показалась черная макушка соседки.
Скривившись и бросив взгляд на наручные часы, он резко открыл дверь. Соседка отпрыгнула от открывшейся двери и скромно потупилась.
Ее роскошные волосы были собраны в неряшливый пучок на голове, а вечернее платье заменил спортивный костюм.
– Я хотела извиниться, – начала она быстро, протягивая нечто, напоминавшее то ли пирог, то ли чью-то отрыжку.
Ноздри Филиппа расширились, улавливая на удивление приятный мясной аромат.
– Это лазанья. Не смотрите на ее внешний вид, она вкусная. Я вчера готовила, но не успела к ней притронуться. Ее надо просто разогреть в микроволновке, – продолжала она говорить, пытаясь протиснуться в проем двери.
Филипп, обалдевший от такой наглости, выставил руку в проеме, преграждая ей путь, но она благополучно нырнула под его руку. Глаза стрелка расширились от удивления до размера блюдец. Он поспешил закрыть дверь в спальню перед ее носом, ведь там была разложена винтовка.
Соседка нагло порыскала глазами по узкому коридору и, толкнув бедром Филиппа, прошла на кухню.
– Кстати, мы не познакомились. Я – Алессия.
Она окинула взглядом идеально вымытую кухню, чистый стол, голые окна.
– Мда… Не хватает здесь женской руки. Сразу видно, вы живете один.
Филипп отошел от первого шока и, нахмурившись, кинул взгляд на дверь, ведущую в спальню.
– Я сейчас занят и вас не приглашал.
Алессия весело рассмеялась и, махнув рукой, непринужденно начала по очереди открывать верхние шкафчики.
– Где у вас тарелки? Мы бы сейчас позавтракали вместе… за знакомство… Вы, кстати, так и не сказали как вас зовут, – она очаровательно улыбнулась и вытащила две тарелки с верхних полок. – Нашла!
– Мисс Алессия, я прошу вас уйти. Мне скоро выходить на работу, – хмуро произнес Филипп, чувствуя себя странно: ее наглость одновременно раздражала и завораживала.
Алессия изумленно подняла глаза с приборов, что раскладывала на столе, на Филиппа.
– Но я уже все разложила. Не упрямьтесь. Я хочу извиниться за то, что приняла вас за маньяка.
“И теперь сами смахиваете на маньячку”, – подумал Филипп, но оставил свои мысли при себе. Он начал понимать водителя автомобиля, из которого Алессия выскочила. Если она вела себя столь же нагло с ним, то ничего удивительного, что он оставил ее на мосту.
Сейчас, без вечернего платья и идеально уложенной прически Филипп понял, что ей было около двадцати пяти, может быть больше.
Дзвянкнула микроволновка. От аппетитного аромата слюна наполнила рот. Желудок заурчал.
Алессия через плечо кинула на него довольный взгляд:
– Лазанья по рецепту моей мамы очень вкусная.
Филипп, заворожено следил, как Алессия поставила стеклянный противень перед ним, достала лопатку из шкафчика, о существовании которой Филипп не знал, и стала раскладывать лазанью.
Журналистка довольно смотрела, как Филипп с аппетитом поглощал лазанью, и ковыряла вилкой свою порцию.
Ее сосед был красив: глаза блестели желтыми бриллиантами, мужественный подбородок, легкая щетина. Единственное, чтобы она изменила: кучерявые волосы, собранные в хвост, не любила она длинноволосых мужчин, но почему-то ее соседу так шел хвостик, что она на минуту задумалась, а был бы он так интересен, если бы была короткая стрижка?
Филипп понял, что ел воистину вкуснейшую лазанью в своей жизни. У него даже слезы на глаза навернулись.
– Так как же вас зовут? – махнув ресницами, улыбнулась мисс Амбре. Она знала, что вопросы мужчинам надо задавать на сытый желудок. Поев, мужчины становились податливыми и неповоротливыми как тюлени.
Филипп моргнул, вспомнил, что находился не один и встретился глазами с девушкой перед ним.
Должен был ли он говорить ей свое имя? Какое из его имен использовать?
Алессия улыбнулась еще шире, оголяя белоснежные зубы. Тонкие руки поглаживали керамику кружки, большой палец повторял изгиб ручки.
“Она ведь всего лишь человек. Ничего же не будет, если я скажу ей свое имя?”
– Фил.
– Приятно познакомиться, Фил.
Глаза девушки очаровательно заискрились одобрением. Филипп резко опустил взгляд на тарелку и доел восхитительную лазанью.
