скачать книгу бесплатно
Поколебался, но всё же вытянул ещё одну десятку, а к ней пятёрку – зеленоватую и с девушкой в каком-то странном головном уборе, потом сплавил разогревшимся паяльником разрез, наложив его края друг на друга и устроив поверх кусочек фольги; получилось на удивление неплохо.
Выключив радиоприёмник, паяльник и свет, я вышел из гаража и запер дверь, попутно огляделся. Кругом – никого. Тогда вернул жестяную банку в тайник и поспешил во двор. Поляк к этому времени уже в очередной раз вылетел из игры, он встретил меня у крайнего подъезда.
– Ну чё? – спросил, поднимаясь с лавочки.
– Два возьму.
Юра Поликарпов в знак одобрения выставил вверх большой палец и предупредил:
– Подожди, сейчас вынесу.
Он ушёл домой, я остался дожидаться его на улице, начал выхаживать туда-сюда. Так и потряхивало всего. Денёк выдался – закачаешься!
Ладно хоть ещё Поляк почти сразу вернулся и протянул два одинаковых баллончика. На обоих были изображены оскаленные собачьи морды, имелась и надпись «CONTRA-DOG».
Юра в ответ на мой вопросительный взгляд лишь кивнул.
– Нормально! С обычной слезогонкой дешевле, зато эти и против собак, и против людей работают. Там экстракт перца в том числе. Перцовые – самые крутые.
Я рассовал баллончики по карманам олимпийки, достал деньги. Поляк при виде дойчмарок даже присвистнул.
– Вот ни фига себе ты Рокфеллер!
– Своей на подарок откладывал, – приврал я, желая избежать расспросов об источнике финансового благополучия. – Ну вот и будет подарок…
– Уж всяко лучше цветов! – фыркнул Поляк и озадаченно поскрёб бритый затылок. – Слушай, у меня сдачи нет. Верну на неделе, хорошо?
В сложившихся условиях сто пятьдесят рублей мне бы совсем не помешали, но я только хлопнул Юру по плечу.
– Забей! Ты и так скидку хорошую сделал.
Поляк ломаться не стал, протянул руку.
– Спасибо, Серый. Выручил.
– Да ерунда!
Я ответил на рукопожатие, тогда Юра вдруг спросил:
– Слышал, цыган выхлопнули?
Новость была недельной давности, и тратить время на обсуждение налёта на цыганскую семью, жившую в частном секторе, мне нисколько не хотелось. Могла прийти Зинка, да и дядьку без присмотра оставлять в таком состоянии надолго не стоило. Наклюкался он изрядно, даже не помню, чтобы раньше до такой степени шары заливал…
– Слышал, ага. Всё, бежать пора.
Попрощался и поспешил к себе.
05|09|1992
вечер
Когда вернулся в квартиру, дядя Петя сидел за кухонным столом и зажимал ладонями голову. Перед ним валялся бумажник, тут же рассыпались монеты в пять и десять рублей. До нашей получки эта мелочёвка не дотягивала даже близко.
– Сергей, ты… это самое… – пробормотал дядя. – Денег не видел? Может, убрал куда?
Он успел немного проспаться, да и нашатырь определённо подействовал, но речь оставалась не слишком внятной. Оно и немудрено – одномоментно опьянение не проходит.
– Если только ты их сам куда сунул, – ответил я, не без труда сдержав раздражение. – Хотя сомневаюсь. Тебя ж менты подвезли!
Дядя Петя помассировал лицо ладонью и сознался.
– Не помню.
Я прищёлкнул пальцами.
– Зарплата – пуф!
– Ты… это самое… – Дядька поднялся из-за стола, наполнил кружку водой и в несколько судорожных глотков её осушил, потом тяжело навалился на раковину. – Месяц на запасах протянем. Моя пенсия, твоя стипендия. Но там я деньги под отчёт взял…
Мне разом поплохело.
– Какой ещё, на фиг, «под отчёт»?
– На колючку, хозблок затянуть. С Никифоровым, не участковым, младшим братом его, на завтра уже договорился, а тут… – Рука дяди Пети подломилась, и он едва не упал, поэтому вернулся за стол. – На следующей неделе отчитаться надо будет.
Я выругался. Нет, имелась возможность снова распотрошить заначку на чёрный день, но так в ней скоро совсем ничего не останется!
– Ну вот как так? – в сердцах выдал я. – Обязательно пить было?
– Так день получки вчера был, а я в ночь. С утра заскочил бумаги забрать, а там сторож в одного горькую глушит. Ну и приняли на грудь. Святое ж дело! – попытался оправдаться дядька, потом уставился на меня. – И ты… это самое… за собой следи! Сам давеча на рогах приполз!
Обмен взаимными обвинениями ни к чему хорошему привести не мог, так что я открыл шкафчик, отодвинул стоявшие с краю бутылки с портвейном и достал две поллитровки «Пшеничной». Немного подумал и вытащил ещё одну.
– Ты чего это, Сергей? – всполошился дядька.
– Колючка нужна? – спросил я. – Вот и обеспечу, куда деваться. Ворота и переход между корпусами закрывать хотите?
– И крышу… хозблока…
Дядя Петя попытался встать и уселся обратно на табурет, тогда я подхватил его под руку и помог дойти до комнаты.
– Спи давай! – посоветовал там, и дядька завалился на диван.
Я прикрыл за собой дверь, убрал водку в спортивную сумку, заодно переложил бутылки одеждой, в которой тренировался в качалке и боксёрской секции. Немного поколебался и сверху устроил туристический топорик, выточенный из одного куска металла. На всякий случай, мать бы его так!
Только попытался собраться с мыслями, и задребезжал входной звонок. Пришлось подрываться и бежать открывать Зинке. Я сразу завёл её в свою комнату, а уже там положил ладони на талию, притянул к себе и поцеловал. Девчонка с готовностью ответила, но стоило лишь переместить руки с талии на попу и легонько стиснуть упругие ягодицы, отстранилась, взглянула на сумку и спросила:
– Куда-то собрался?
Пришлось сознаться.
– Ну, Серёжа! – расстроенно протянула Зинка. – Я хотела музыку послушать!
Я развёл руками.
– Извини. Тут дядя проблем подкинул. До вечера надо успеть разгрести.
– А завтра сходим куда-нибудь?
– Не знаю. Меня на перевоз подрядили…
Зинка подбоченилась.
– Мы и так с тобой почти не видимся! – заявила она. – У тебя то качалка, то секция, на меня времени совсем не остаётся!
– Только одно воскресенье занят буду, – заявил я в своё оправдание и попытался обнять девчонку, но та насупилась и отступила, не позволив этого сделать.
В серых глазах заблестели слёзы, Зинка часто-часто заморгала и машинально оправила футболку, но всё же взяла себя в руки и спросила:
– Бегать-то завтра идём?
– Обязательно, – пообещал я. – До двенадцати в полном твоём распоряжении.
– Заберу тогда «Декаданс»? С Ксюшей хоть послушаю. Ей «Агата Кристи» тоже нравится.
– Бери, конечно.
– И как тебе этот альбом? – поинтересовалась девчонка.
– Неплохо, но «Коварство и любовь» больше впечатлил.
С совершенно несчастным видом Зинка кивнула, а потом уставилась на постер с рисованной девицей, которую обвивало чешуйчатое чудовище, словно первый раз его увидела, и вдруг раздражённо спросила:
– Твоя мечта пубертатного периода?
Я поцокал языком.
– Надо же какие слова умные знаешь!
– Нет, Сергей, тебе действительно нравится это вымя?
Воительница на плакате была мускулиста и грудаста, мне даже кривить душой не пришлось.
– А что тут может не нравиться?
Зинка раздражённо засопела, потом выпалила:
– У меня грудь лучше!
– Верю, – покладисто согласился я.
– Что значит – верю?! – Возмущению девчонки не было предела. – Так оно и есть! Ты слепой, что ли?
Я с деланным смирением вздохнул.
– Зин, ну чего ты как маленькая? У меня не рентгеновское зрение, чтобы сквозь одежду видеть. Да ты не волнуйся так, сказал же – верю на слово.
Ожидал чего угодно, вплоть до швыряния магнитофонными кассетами или демонстративного ухода домой, но Зинка сумела удивить. Она вдруг одним резким движением задрала футболку до подбородка, выставив напоказ округлости грудей, белые-белые на контрасте с загорелой кожей и совсем не тронутые веснушками, а затем столь же быстро опустила руки обратно, словно и не было ничего. Разве что щеки тронул лёгкий румянец да напрягшиеся соски стали явственно оттопыривать ткань.
– Действительно – лучше, – признал я бесспорный факт.
– Так сними со стены эту порнографию! – потребовала девчонка и шагнула к двери, но я перехватил её, развернул к себе, обнял, поцеловал. Увы, утянуть Зинку на диван не вышло, она упёрлась в меня ладонями и заупрямилась.
– Всё, Серёжа, тебе пора. У тебя дела!
– Успею…
– Серёжа! Отпусти!
Мошонку скрутил какой-то совсем уж лютый спазм, и я заколебался, но объятия в итоге всё же разжал. Если начистоту – в тот момент с девственностью Зинка не распрощалась не иначе как чудом. Просто вдруг осознал, что помимо чисто плотского влечения испытываю к ней что-то ещё. Что-то похожее на любовь. Нежность – так уж точно.
Я проводил девчонку до входной двери и только тогда вспомнил о газовых баллончиках, вытащил их из карманов.
– Вот, держи!
Зинка захлопала длинными ресницами и с нескрываемым удивлением спросила:
– Это что такое? – А выслушав моё объяснение, фыркнула. – Да, брось! Ничего мне Фил не сделает, он дурачится просто!
Разубеждать девчонку не стал, всучил ей баллончики и попросил:
– Носи с собой, хорошо? Уродов всяких хватает. Как там в песне поётся: «Прогулка в парке без «Контра-дога»»…
Зинка хихикнула и отказываться от подарка не стала.
– Только аккуратней в небольших помещениях и против ветра не используй, – предупредил я напоследок. – А так – не показывай и не пугай, достала, применила, убежала. И ничего не бойся, состав не летальный, никаких последствий не будет.
– А второй зачем?
Я пожал плечами.
– Подружке своей кудрявой отдай. Вы же постоянно вдвоём ходите. Мне так спокойней будет.
– Спасибо! – поблагодарила Зинка и на прощание чмокнула меня в щёку. – Я тебя почти простила!
Хлопком чуть ниже спины я выпроводил девчонку за дверь, затем постоял немного, подумал-подумал и отправился снимать постер. Как ни крути, настоящие титьки лучше рисованных, с какой стороны ни посмотри. В конце концов, на них не только смотреть можно. А прямоугольник слишком тёмных обоев плакатом с киборгом-убийцей закрою. Где-то на антресолях постер «Терминатора» должен лежать…
Из дома снова наведался в дядькин гараж, там сунул в сумку здоровенные кусачки по металлу; их длинные ручки так и остались торчать наружу. Ну да – сборка мебели в мои планы на вечер отнюдь не входила, собирался провернуть кражу со взломом.
