У меня есть клон без имени

– Да.

Я рассказал ей, что тоже остался один. Все мои родственники погибли в авиакатастрофе.

Я остался полностью один: не родственников, ни истории, ничего. Без должной родословной и адекватных мыслей. Я понял, что нахожусь в том же положении, что и мой клон, который не имел своего имени.

Потом мы сидели молча.

Виктория была той девушка из портрета, которая всю мою жизнь выслушивала мои рассказни и жалобы, мне становилось легче, хотя она даже не отвечала мне и не знала меня при жизни. А ведь она знала обо мне, по моим меркам, слишком много.

А теперь я слушал её, правда, я отвечал. Мне не хотелось отпускать её, но, когда начало рассветать, она встала и протянула руку к зеркалу. Виктория могла пройти сквозь него!

– Подожди, – сказал я. – Возможно, я не должен это говорить, но ты должна быть осторожной. Мне неизвестно, что с тобой случилось. Мне говорили, что ты пропала. Твоё исчезновение до сих пор не раскрыто.

Она подошла ко мне и снова обняла. Её удивляла и радовала моя забота, но со мной она не могла остаться. Виктория ушла.

Запись сделана 09.07.2022 г.

Я знал, что всё это не было сном. Когда Виктория ушла, я ещё как минимум час просидел у зеркала. Мне ничего не хотелось делать. На душе было хреново. Как говорится, кошки скребли. Может, завести кошку?..

Наконец я заставил собраться себя с мыслями. Я встал с пола и посмотрел в зеркало. Оттуда на меня смотрело моё отражение: бледное и худое. Бессонные ночи не могли не сказаться на мне.

Внезапно я принял жестокое решение. Я снял зеркало с его законного места и решил, что помойка – отличное место для него.

Но я далеко не сразу исполнил своё намерение, потому что кое-что увидел. На месте зеркала осталось большое чёрное пятно. Оно было таким густым, что не было видно обоев.

Я провёл ладонью по нему и первое слово, которое пришло мне на ум, было: желе. Это пятно не было таким же прочным как стена. Я запросто мог пройти сквозь него и попасть… И куда-то попасть.

– Что ты делаешь? – услышал я голос Ида.

Я обернулся: двойники только что проснулись.

– Ад туда ушёл? – спросил я.

Ид насторожился.

– Ну, да, – осторожно ответил он.

– А что там происходит?

Он пожал плечами.

– Не хотите отвечать? – спросил я. – Тогда я сам сейчас посмотрю!

– Не надо, не ходи, – попросил Ид.

– Тогда говорите, что там, – потребовал я.

Конечно, я не собирался никуда идти. Я испугался этого пятна до чертиков, но ведь они тоже его боялись. Я мог бы выбить из них нужную информацию.

– Да зачем тебе это? – спросил Ид.

Я подошёл ближе к стене, но тогда эти клоны набросились на меня. Они держали меня за руки, чтобы я оставался на месте. Но я выбивался и чересчур сильно. Они не удержали меня, а я споткнулся и угодил прямо в эту чёрную дыру.

Я упал на пол и провалялся на животе минуту. Потом я осторожно встал и огляделся. В коридоре, точно таком же, как и у меня дома, было темно, единственный свет лился из окон и был лунным.

Я повернулся к зеркалу. С этой стороны его никто не снимал. Я провёл по нему ладонью, но пройти сквозь него не мог.

Тут я услышал шаги и обернулся. Из комнаты вышел…

– Ад? – удивился я.

Когда он увидел меня, он обрадовался и подбежал ко мне.

– Как ты сюда попал? – спросил Ад.

– Оттуда, – я сердито показал на зеркало.

– Ну… Ясно.

Ад рассматривал меня так, словно в первый раз увидел.

– Зачем ты сюда вернулся? – спросил я.

Он пожал плечами.

– А зачем мне там, у тебя? Я там не хочу.

– А здесь тебя сожгут!

– Ну и пусть, – он сердито взглянул на меня, но потом вдруг попросил: – останься здесь, со мной. Чего тебе там быть? А здесь тебя никто трогать не будет. В прошлый раз просто перепутали, мы ведь похожи.

– Я здесь не останусь, ты издеваешься что ли?

Из другой комнаты показались какие-то незнакомые мне люди. Если говорить честно, то отдалённо они напомнили мне моих родителей и сестру, но это были не они.

– Кто там? – спросила женщина Ада.

– Никто, – быстро ответил Ад, хотя даже ежу понятно, что врать теперь бесполезно, они ведь здесь.

Эти непонятные люди подошли ко мне.

– Это Влад, его нельзя трогать, – сказал Ад.

Но те не собирались слушать какого-то клона. Они спросили меня, кто я такой.

– Я Влад… я, как бы, нездешний… – ответил я, надеясь на чудо, но, конечно, ни о каком чуде не могло идти и речи.

Эти странные люди смотрели на меня, и по их взглядам стало понятно, что никуда я отсюда не уйду. Мне не выбраться. Ко мне ещё ближе подошла незнакомая женщина. Она была длинной и бледной. Но у неё было красивое вечернее платье, будто бы она собралась идти на дискотеку. У неё были холодные голубые глаза. Она осмотрела меня, наверно, думая, годен ли я для их привидения или нет.

Она отвернулась, подошла к другому незнакомцу и что-то сказала ему на ухо. Я, естественно, ничего не услышал.

Потом она резко повернулась и сказала:

– Да, мы приняли решение. Ты останешься здесь. Ты один намного лучше, чем двое сбежавших.

У меня задрожали руки, от части из-за того, что я не понимал, почему же зеркало не работало и я не мог отсюда убежать.

– Да не останусь я здесь, вы что, с ума все посходили? – я попятился от них, но только столкнулся спиной с зеркалом, а эти незнакомцы пошли на меня.

Я ударил кого-то из них локтем и смог протиснуться сквозь них в коридор. Я побежал по лестнице на первый этаж, но я оглянулся, чтобы посмотреть, гонится ли кто за мной. Из-за этого я не заметил перед собой человека и врезался прямо в него. Мы свалились на пол.

– Эй, можно смотреть же, куда так ломитесь! – проворчал женский голос.

Я недоумевающе глядел на этого человека, сидя на полу. Та, удивившись, замолчала.

– Ты почему снова здесь? – сердито спросила меня она.

Это была та Виктория, которая в прошлый раз помогла нам с Адом отсюда выбраться.

Мы поднялись с пола. Она взяла меня за руку и куда-то потащила. Мы вышли на улицу.

Стояла ветреная погода.

Ад был прав, цветов здесь не было. Никаких. А вместо яблонь тут росли другие деревья, совсем другие, но они были намного выше яблонь в моём саду. Они были настолько высокими, что у меня закружилась голова.

Виктория завернула на задний двор. Оказалось, что там располагался маленький домик, хотя у меня во дворе такого на самом деле нет.

– Что это за дом? – спросил я.

– Здесь запирают бедных клонов, которых потом скармливают привидению, – объяснила Виктория.

Я испугался: зачем мы идём сюда? Но девушка не останавливалась, и мы зашли в этот домик.

Неровный покосившийся домишка, сколотый из досок. Как он вообще до сих пор не развалился? В нём было всего две комнаты. Мебель (диван, стол да пару стульев) валялись на полу, у стола была сломана ножка.

Везде были разбросаны бумаги и книги.

Только здесь Виктория отпустила меня и дала отдышаться.

В этом доме мы встретили и Ада. Он извинился передо мной за то, что бросил там, на втором этаже. Виктория сказала ему, если он хочет помочь мне, то пусть отвлечёт других и скажет, что видел, как я выбежал вон со двора на улицу. Ад кивнул и убежал.

Ветер разгуливал не только по улице, но и в этом домике. Он дул сквозь дырки между забитыми досками.

– Почему мы и вправду не уйдём отсюда? – спросил я.

– Потому что они всё равно быстро тебя найдут, да и тебе ведь надо попасть домой. Как ты попадёшь обратно, если убежишь подальше отсюда?

– А как мне попасть домой? – спросил я.

– Через зеркало на втором этаже, как же ещё? – спросила она.

– Но так не получится, – сказал я. – Зеркало больше не работает.

– С чего вдруг? Оно не может не работать, – не поверила Виктория.

– Это так.

– Не говори ерунды, – отмахнулась она.

– Ладно, – я смирился с тем, что она так уверена в своей правоте. – Тогда может хоть ты мне объяснишь, что здесь происходит? Мы вообще где? Что за клоны и почему их скармливают?

– Успокойся, – она удивилась моим вопросам. – Мы просто по другую сторону зеркала. Здесь живёт заблудший призрак, который не может отправиться туда, куда ему надлежит. Но заблудшие призраки всегда голодны. Их нужно кормить. Чтобы привидение не стало вытворять всё, что хочет, живущие здесь фантомы прокармливают его, пока он не уйдёт.

У меня назрел новый вопрос.

– То есть все эти непонятные люди – фантомы? Они что…

Но я не успел договорить.

– Они чужие воспоминания, – перебила меня Виктория. – По какой-то причине попавшие сюда. Тут могут быть и твои воспоминания. Хотя, я их не видела. Но ты ведь наверняка заметил, что некоторые из них напоминают твоих родителей?

– Ну ладно, допустим, – тут же сказал я, чтобы уйти от этой темы. – А что за призрак? Кто он?

Но Виктория отвернулась от меня, не желая больше со мной разговаривать.

– Слушай, ты можешь кое-что сделать перед тем, как уйти домой? – спросила она.

Я настороженно кивнул.

– В гостиной прямо в камине лежит одна вещь… Ты бы мог забрать её с собой?

Я снова настороженно кивнул.

– Ну вот и славно, – обрадовалась она.

Мы вышли из ветхого домика и направились с улицы в гостиную. Виктория заверила меня, что по дороге нам точно никто не встретиться: все наверняка ищут меня где-нибудь далеко отсюда, но надо поторопиться.

Мы зашли в гостиную. Я подошёл к камину и осторожно вытащил из пепла ту вещь, за которой мы, собственно, пришли.

Сначала я подумал, что это книга, но я раскрыл её и понял – это альбом. Здесь были фотографии. Виктория же рассказывала, что альбом сожгла Ива.

– Ты хочешь, чтобы я забрал его с собой? – переспросил я, смотря на девушку.

– Да, – сказала она.

– Зачем? – спросил я.

– Чтобы он был в безопасности.

– А почему ты сама остаёшься здесь, если здесь опасно?

– Хватит уже болтать, ты можешь не успеть вернуться, – сказала Виктория.

– Ты тоже фантом или нет? – наконец спросил я. – Может ты и есть тот призрак, из-за которого я не могу нормально заснуть?

Кажется, я обидел её. Но она ответила мне и сказала, что, да, она и есть тот призрак. Ну и что? Она ведь всё равно мне помогала и никому не желает зла. Так она мне ответила.

Ещё рассказала, что тогда она не пропала, она погибла.

Виктория погибла ночью у себя дома. Она упала с лестницы с чердака и сильно ударилась. Умерла она на втором этаже, а её муж, тот Игорь, испугался, что его обвинят в убийстве. Он спрятал тело, а утром стал трезвонить всем и вся о том, что пропала жена.

Конечно, он был первым подозреваемым по поводу исчезновения Виктории. Но против него никаких доказательств не нашли и пропажу не раскрыли до сих пор.

– Прости меня, – сказал я. – Лучше бы ты пошла со мной, мы бы вместе придумали, как тебе помочь.

Но в комнату ворвались фантомы. Мы успели выбежать из гостиной, и я не забыл прихватить с собой альбом.

Мы забрались на второй этаж и подбежали к зеркалу, но, как я и говорил Виктории, зеркало перестало работать. Оно не пропускало нас.

Фантомы уже были здесь. Они подошли к нам.

На этот раз их количество возросло на столько, что я засомневался, что смогу сопротивляться против них.

Мы прижались к зеркалу, а эти страшные твари уже протягивали к нам свои тонкие бледные руки… Внезапно из зеркала показались другие руки, которые затащили меня в зеркало.

Я упал спиной на пол и закашлялся, мне показалось, будто я чем-то подавился и теперь не могу дышать. Но меня подняли на ноги, и всё стало нормально.

Передо мной стояли Ид и второй клон. Это они меня вытащили. Я посмотрел на стену: эти двоя повесили зеркало обратно, чтобы я смог выбраться оттуда.

Внезапно я увидел и Викторию. Она была очень прозрачной.

Я так испуганно и удивлённо смотрел в её сторону, что Ид и безымянный клон тоже посмотрели на неё, но они никого не увидели, потому что Виктория стало ещё прозрачней. Вскоре даже я её не видел.

Я не сразу понял, что её больше нет.

– Что это? – спросил Ид, показывая на альбом, который я до сих пор держал в руках.

Я так сильно вцепился в него, что у меня заболели пальцы.

– Это альбом, – сказал я.

Эти двоя удивлённо пялились на меня, потому что я сказал это, заикаясь.

Я положил альбом на пол и несильно ударил себя по лицу. Потом я снова поднял альбом и унёс его в библиотеку. Я оставил его на столе, а сам вернулся обратно к зеркалу и второй раз снял его со стены. Ид решил помочь мне отнести его вон из дома на помойку, потому что у меня дрожали руки, и он подумал, что я раздолбаю это зеркало где-нибудь по пути. Мы поставили его у мусорного бака и ушли.

Когда мы вернулись, к нам тут же подбежал второй двойник.

– Там эта чёрная штука исчезла! – сказал он.

Мы поднялись на второй этаж и убедились в этом сами: чёрная дыра исчезла, и вместо него и зеркала теперь была простая стена.

Я вышел из дома во двор. Игнат Максимович как ни в чём не бывало поливал форзицию. Я подошёл к нему.

– А почему не ночью? – спросил я.

Он вздрогнул и обернулся.

– Потому что форзицию не принято поливать ночью, – нашёлся он, что ответить.

– Как давно вы здесь работаете?

– Ой, давно уже, – сказал садовник. – Лет песят точно.

Я хотел оставить его в покое, но вдруг не удержался и спросил:

– Я никогда не могу запомнить, как вас зовут. А как вас зовут?

Конечно, вопрос его мягко говоря удивил.

– Меня зовут Игорь Миронович, – ответил садовник.

– Зачем вы роете яму в моём саду? – спросил я.

Он опешил.

– Какую ещё яму?

– Да вон ту, – я показал ему прямо на эту яму, которая была спрятана за цветами.

– Ну, это… так, просто так, – Игорь Миронович не знал, что ответить мне, но я снова повторил свой вопрос, и он сдался.

– Отсюда невозможно сбежать! – шёпотом сказал он. – Я здесь в ловушке, они следят за мной!

– Кто они? – не понял я.

– Да все! Полиция и… – садовник огляделся. – И призраки!

Я так полагаю, у него проснулся старческий маразм. Он сошёл с ума. Он так долго скрывал настоящую кончину своей жены, что совсем потерял голову. Он рыл яму, чтобы сбежать отсюда. Возможно, имелось ввиду, сбежать символически, а не в действительности перелезть через яму, чтобы оказаться по другую сторону забора. Но, так или иначе, скоро я уволил его и, по-моему, Игорь даже был рад этому.

После нашего разговора я хотел зайти в дом и полистать альбом, не зря ж я его прям оттуда забрал, но тут случилось следующее (из-за чего я на весь день забыл про альбом): внезапно из дома выбежал Ид. Он горел. Я тут же побежал на задний двор, там у нас был кран, а к нему прикреплён длиннющий шланг. Я включил воду и подошёл к Иду со шлангом.

Я облил его, а он грохнулся на траву. Я отбросил шланг в сторону и опустился рядом с Идом, чтоб понять, в каком он состоянии.

Состояние было критическое.

Я собирался вызвать скорую, но когда я вытащил телефон из кармана, я понял, что Ид уже не дышит. Он был мёртв. На улицу вышел безымянный клон.

– Что он сделал? – спросил я.

– Он поджёг свою одежду, – ответил тот.

– Почему ты позволил ему?

– Я ему не позволял!

Он заплакал.

Я рассматривал Ида. На его теле исчезли ожоги. Они пропали сами собою. Теперь он выглядел нормально, за исключением его футболки, ну, и того, что он был мёртвым.

Мы проторчали с безымянным здесь, пока тело Ида не исчезло. Больше ничего, кроме присутствия второго клона, не могло напомнить о том, что здесь когда-то был Ид.

– Пошли отсюда, – я увёл его в дом.

Я немного боялся того, что и с ним может что-нибудь случиться, но, нет, вроде пока всё было в порядке. Только ему было страшно, потому что он остался один и теперь не знал, что ему делать. И он до сих пор плакал. Я не понимаю, откуда в нём столько воды.

Я попытался его успокоить: обнял его и сказал, что всё будет хорошо. Банально конечно, но что ещё я мог для него тогда сделать? Раз уж клон не отстранился от меня, значит, я сделал всё правильно.

Позже я отправил его спать в библиотеку, а сам остался в гостиной и позвонил Дики.

Нет, конечно, я понимаю, что сейчас уже время позднее и всё такое, но мне надо было срочно с кем-нибудь поговорить.

Я рассказал ему, что случилось со мной за этот день. Я сказал ему, что этот дом теперь уж точно не смогу продать.

Запись сделана 13.08.2022 г. Я придумал поиграть в журналиста, который очень хочет взять интервью у клона

Вообще, в некотором роде я задумался, что хранить информацию можно не только в письменном виде в пыльном дневнике…

***

Безымянный клон остался жить у меня. Он мало со мной разговаривал, и ему не нравилось, что в этом доме есть прислуга. Незнакомые люди его пугали, он не мог привыкнуть, что они здесь просто работают.

А я к ним привык.

Однажды Дики заявил мне, что я делаю всё не так: не стоит забрасывать знания клона на помойку. Он сам занялся его способностями к чтению и уже скоро у того не было с этим проблем.

Потом Дики спросил, почему я не придумаю для того имя. Я и сам об этом задумывался и даже спрашивал клона, какое бы имя он хотел. Но он лишь покачал головой.

– Не надо мне имя, – сказал он. – Я не хочу иметь имя. Ид и Ад всё равно о нём не узнают.

Один раз я серьёзно задумался о том, как именно клоны появлялись там, в зеркале. Ведь чтобы его создать, нужно что-то сделать или они сами собой возникали? В общем, единственный, кто мог пролить свет на это дело, был мой клон без имени. Но я боялся, что он не захочет отвечать на мои вопросы. Он малообщительный и пугливый, ему будет тяжело говорить. Чтобы выполнить то, что я задумал, мне пришлось подключить всю мою фантазию.

Я заявил ему, что мы просто поиграем. Я буду журналистом из известной газеты, а он человек, у которого я очень хочу взять интервью. Вот как-то так.

Ему эта затея не понравилась. Он вообще недолюбливал мои затеи. Но, тем не менее, я для начала показал ему пару видео в интернете, чтобы он понял, как это выглядит, когда у человека берут интервью. Я думаю, он догадался, о чём примерно я буду его спрашивать.

– Ты же не будешь это снимать, как там? – насторожился он.

– Да нет же, – сказал я. – Это я тебе показал просто для примера. Снимать тебя никто не будет.

Мы сели друг напротив друга в гостиной.

– Никто бы не стал брать у меня интервью, – сказал он.

– Я буду брать.

– Но я ведь даже представиться не смогу!

– Ты имеешь право не говорить своего имени, – сказал я. – Ты даже не обязан отвечать на все мои вопросы! Всё? Мы можем уже начинать?

Он кивнул.

– Итак, скажи, сколько тебе лет? – спросил я, ну, надо же было с чего-то начать.

Но он тут же запаниковал.

– А как надо отвечать, если мне не так много, как должно быть? – спросил он.

– Ладно, другой вопрос. Как клоны вообще возникают там, по ту сторону зеркала? Тебе известно?

– Так это же просто, – он смотрел на меня удивлённо, наверно, думал, что это ясно так же как и то, что мы занимаемся с ним непонятной ерундой. – Это же из-за тебя, но только не так, как и фантомы получаются. Фантомы из воспоминаний, а копии или клоны из чувств.

– Кто тебе всё это рассказал?

– Сева.

Я неодобрительно посмотрел на него.

– Слушай, я журналист и беру у тебя интервью, а не нотариус, который удостоверяет твоё завещание. Говори как-то свободнее что ли…

– А что ты хочешь? – спросил он.

Я тут же снова превратился в журналиста.

– В смысле, клоны из чувств? – продолжил я допрос.

– Ну, ты рассердился на себя за что-то и очень сильно – это Ид, – клон ненадолго замолчал. – Почувствовал себя сильно-сильно одиноким – это Ад…

Я тут же сказал ему, чтобы он замолчал и больше ничего не говорил. Не хотел услышать, что он сказал бы о себе.

Потом мы вместе облазили весь интернет, чтобы разузнать больше о зеркалах и прочее. Конечно, интернет далеко не самый надёжный источник, но, кроме него, больше ничего не было. Интернет сообщил, что зеркало помнит всё. Если вы очень злились или радовались, а оно было неподалёку, оно запомнит. Запишет. Если вы очень сильно злились и ненавидели всех, включая себя, то зеркало это обязательно запомнит. А потом это обернётся против вас.

Запись сделана 24.08.2022 г.

Мы с клоном купили новое зеркало, чтобы повесить его в коридоре, а то без зеркала жить не очень удобно. Мы повесили его на то же место, где висело прошлое.

– А ничего не будет? – спросил клон.

– Не будет, – уверенно ответил я. – Оно новое, ещё ничего не отражало.

– А с тем что было не так?

– Проклятым было, – сказал я, сказав первое, что пришло мне на ум, но этот ответ вполне удовлетворил моего клона.

Эпилог

– А с тем зеркалом что было не так?

– Проклятым оно было, – сказал я, сказав первое, что пришло мне на ум, но этот ответ вполне удовлетворил моего клона. И меня тоже.

Когда Виктория сидела перед ним и вспоминала, какой была красивой, она отдала ему всё своё горе и ненависть. Не нарочно. Потом попыталась всё исправить. А теперь её больше нет, по крайней мере, её больше нет здесь. Но вот вряд ли всё негодование само как-то покинет зеркало, да и где оно вообще?

Конечно, чтобы больше никогда не возвращаться к этому вопросу, следовало бы уничтожить зеркало, но… Разбить его я побоялся. Утопить или закопать тоже. Я ведь не знаю, как бы на такое отреагировало само зеркало. Дики сказал мне, чтоб я не парился по этому поводу. Это теперь не моя забота.

***

Зеркало взяли и понесли, быстро понесли, пока никто этого не увидел. Человек иногда нервно оглядывался, но кто может его увидеть в пять часов утра? Да кому он сдался. Этим незнакомец себя и утишал: «да кому я нафиг сдался?»

Вскоре он дошёл до своего дома. Там он для начала оставил зеркало в прихожей, а сам пошёл на кухню, хотелось чего-нибудь перекусить. После он снова взялся за зеркало.

Человек принёс его в другую комнату, в ту, где у него было множество других зеркал. Да что там множество: стен вовсе не было видно, одни сплошные зеркала. Человек повесил в углу последнее, так сказать, недостающее звено в цепи и огляделся: наконец-то закончил с этим.

Ночью этот человек снова зашёл в свою зеркальную комнату.

Казалось, будто бы он теперь не один, здесь было много людей. Отражения вселяли уверенность, что он всё делает правильно. Когда человек попадает в такую проблему, самое страшное – это остаться одному, но он решил эту проблему, как бы безумно это не выглядело. Нет, идея с зеркалами пришла ему не сразу. Сначала человек подумал, что подойдут обычные фотографии. Но люди на фотографиях выглядят совсем не живыми. Нет, фотографии не подходят, а вот зеркала – отлично.

В момент отчаяния или горя одному оставаться никак нельзя, но что поделать, если человек может остаться один, даже если перед ним целая толпа людей? Ведь никому он не нужен, да и его никто не услышит за своим большим стеклом, которое есть у каждого человека. Каждый человек живёт под большим стеклянным колпаком или в большом стеклянном шаре. Кажется, что вы можете спокойно передвигаться в этом шаре, но, на самом деле, это не так. Вы практически ничего не видите. А что вы видите?

Если хотя бы на минуту представить, что тот шар, в котором вы находитесь, не просто стеклянный, а ещё и зеркальный, то что вы видите? Только себя, а с другой стороны зеркало отражает то всё, что надо бы увидеть. Вот как-то так. Перед самым вашим носом может произойти непоправимое, к примеру, самоубийство.

Человек встал посреди комнаты и, возможно, если решится, то сейчас совершит с собою что-нибудь ужасное. Но сделает он это не один, ведь рядом с ним будут его отражения, а когда ты не один – это всегда вселяет уверенность.

Но находится в большой зеркальной комнате, где можно увидеть только себя – это ловушка, а не спасение. Но об этом тот человек вряд ли узнает.