В постели с психологом

Это была бесконечно долгая ночь! Несносная. Невыносимая. Уже на полпути от него мне хотелось тут же развернуться и поехать обратно. Сказать, что мне плевать на весь мир, что каждый сам выбирает свой путь и если кто-то решает страдать, то это лишь его выбор, а я выбираю идти по дороге жизни с ним.

Как только наступило утро, я вернулась. Его не было дома. А у меня был для него подарок – «Чтец» Шлинка.

В голове снова все смешивается. Словно я не вспоминаю то проходящее по позвонкам предчувствие неизбежного, а проживаю его вновь. Как если бы я еще не была уверена, чем все закончится.

Я набрала его номер и, когда он ответил, приложила все свои усилия, чтобы максимально беспечно предложить встретиться в городе.

Он взял книгу и сказал, что давно хотел ее прочесть.

– Знаю, – ответила я.

Я говорила. Говорила и говорила без умолку, что жизнь в этом городе мне стала невыносима. Что взгляды людей, их порицание, осуждение, звонки его жены – все это сводит меня с ума. Что нам лучше уехать. Что я готова работать. Готова на все. Только бы быть с ним и подальше отсюда. Он молчал. Смотрел на меня. Но его взгляд был слишком громким.

– Это конец? – спросила я.

– Нет. Это начало конца.

Было 28 февраля.

Ночь, которую я пропустила через десятки и сотни вариаций. Думая, изменилось ли бы что-то, если бы я сделала эти последние шаги.

Какая-то часть меня знала, что он больше не придет. Но другая всячески отказывалась в это верить. «Нет ничего невыносимее ожидания поезда, особенно когда ты лежишь на рельсах», – сказал кто-то. Вспомнилась Каренина.

Время остановилось, и минуты на экране моего телефона категорически отказывались сменять друг друга. Каждый шорох побуждал меня открывать двери в надежде, что это он. Каждая проезжающая машина, бросающая свет фар через холодные окна, то поднимала, то обрывала внутри меня нечто, что с каждым разом падало все больнее.

Я не выдержала и вышла из дома. Это была действительно редкая для юга зима. Таксисты не могли завести свои машины наутро, так как они промерзали насквозь. Но я знала, что он, тот, кого я так жажду увидеть, сейчас сидит в своей машине и расставляет знаки препинания в нашей истории.

Пройдя большую часть пути, я увидела знакомые фары. На стоянке было так тихо, а на улице так холодно, что казалось, трещит не снег под ногами, а сам воздух от теплого дыхания.

Я остановилась. Прошла минута. Или час. Я не знала, во сколько вышла и сколько простояла там, но небо начало бледнеть. Близилось неизбежное утро. Не чувствуя ни холода, ни собственного тела, я развернулась и побежала прочь.

Потом была кухня. Стол. Холодильник. Мои причитания. Или слезы.

И «Крик» Мунка. И «Тошнота» Сартра. И «Меланхолия» фон Триера. И просыпания среди ночи в слезах. Вы когда-нибудь рыдали во сне? И виски. Резкий, почти тошнотворный. Ранним утром, из недопитого стакана. И бесконечно длинные дни. И разъедающая изнутри пустота. Мне было невыносимо настолько, что я не нашла ничего лучшего, как сделать себе еще хуже. И появились любовники.

Бессмысленные. Пустые. Незаметные. Я механически соблазняла их и забывала наутро. Каждый раз чувствуя, что ниже падать некуда, я старательно бурила землю. Я упустила момент, когда боль прошла и я попросту перестала чувствовать. Ни грусти. Ни радости. Ничего.

Безысходность вакуума, в котором я находилась, заключалась в том, что ночами я не могла уснуть. А засыпая под утро, не хотела просыпаться. Мир моих снов казался мне куда более привлекательным, чем реальность. Просыпаясь вечером, я слонялась в тишине по дому. Курила и наблюдала за людьми в соседних экранах – окнах. Я жила тогда в новопостроенном районе. И большинство моих соседей из дома напротив не успели еще прикрыть свою жизнь шторами. Мне было никак.

«Кто-то написал, что время не меняет человека, мудрость не меняет человека и единственное, что может перестроить строй его мыслей и чувств, – это любовь. Какая чушь! Тот, кто написал это, не видел оборотную сторону медали.

Любовь и в самом деле, как ничто другое, способна время от времени переворачивать всю жизнь человека. Но вдогонку за любовью идет и кое-что еще, тоже заставляющее человека вступать на стезю, о которой никогда прежде и не помышлял. Это кое-что зовется «отчаяние»2.

***

Утро застигает меня уставшей и раздавленной. Машина времени под названием «воспоминания», должно быть, относится к асфальтоукладывающей технике. Потому что чувствую я себя так, словно меня переехал каток.

Кофе отдает горечью. «Прожитых лет», – саркастически добавляет кто-то внутри. Я подхожу к зеркалу и внимательно себя разглядываю. Высокий лоб. Выраженные скулы. Глаза. Он ни разу не посмотрел мне в глаза! Зрачки расширяются. Именно! За все то время, что мы шли по улице, в булочной и даже когда я остановила его на прощание, он старательно избегал моего взгляда.

Я так усиленно пыталась найти в его словах доказательство того, что была для него особенной, что упустила самое главное – его избегающий взгляд.

Словно самым болезненным все эти годы было не само по себе расставание, а мысль о том, что для него это был пустяк. Словно история, разрушившая самый фундамент моей личности и заставившая с таким трудом отстраивать себя заново, ничуть не пошатнула его. Кто-то скажет про уязвленное самолюбие. Кто-то – что он послужил всего лишь тригером моего падения в детские травмы.

Для меня же тот холод, который наступил с его стороны после морозной ночи 28 февраля, обесценивал самые светлые и счастливые минуты жизни. Мне была невыносима мысль, что я любила, а он нет. Что то, что я чувствовала рядом с ним: его тепло, нежность, трепетность, – что все это мне показалось.

Ни разу не посмотрел мне в глаза… ему было страшно… потому что я особенная. Для него – особенная.

И хотя нас давно уже нет, именно эта мысль позволяет мне расслабить пальцы и отпустить то, что я тянула столько лет. Отпустить нас. В тот самый февраль, где мы были счастливы. Где я любила его. А он меня.

Спустя столько лет после окончания я чувствую, что пришел конец. И эта мысль приносит мне покой. Я прощаю тебя, дорогой мой. Но что еще важнее, я прощаю себя.

***

«Но как только образ перенесен на бумагу, он больше не принадлежит писателю. Он забыт. Просто удивительно, насколько безвозвратно перестает после этого существовать личность, которая на протяжении, может быть, многих лет занимала ваши мысли».

Сомерсет Моэм

Дневник одинокой женщины

Есть такие вещи, которые никому не нужны, но выбросить жалко, и потому их отправляют в подвалы, на чердаки и балконы. Среди такой вот кучи бесполезных вещей мое внимание привлекла какая-то запылившаяся книжица. Преодолев слой паутины и пыли, я взяла в руки это невзрачное дитя среди брошенных вещей. Как странно видеть в век технологий записи от руки…

Записка №1

На дворе осень. Я пишу первое предложение и улыбаюсь. От него веет школьным сочинением. Дальше должно было бы идти описание грачей и деревьев. Но нет… Я подливаю себе в бокал еще немного вина и ловлю себя на мысли, что вся моя жизнь немного похожа на осень.

В последнее время я часто сижу вот так вот вечерами в одиночестве с бокалом вина. Никого и ничего не жду, иногда мне кажется, что я даже ничего не чувствую. А сегодня в супермаркете по дороге к отделу алкогольной продукции я наткнулась на канцелярию и, сама не зная зачем, взяла и купила ежедневник. Без дат. Без полезной информации вначале. Пустые страницы. Как и моя жизнь.

Что я делаю? Я веду дневник?! Как глупо! Зачем? Неужели нет других способов спастись от этого чудовищного, разрывающего пространство вокруг меня одиночества?

Всю свою жизнь я всячески пыталась избежать банальностей. Во всем! Во вкусах, в предпочтениях, в суждениях. И к чему же я в итоге пришла? Моя жизнь – самая что ни на есть банальная штука! Мой день можно описать в нескольких словах: работа – магазин – дом – вино – сериалы – работа. Но самое ужасное, что подобным образом можно описать каждый день моей жизни без исключения. Как это со мной произошло? Разве об этом я мечтала? Разве такой представляла свою жизнь?

Я беру в руки бутылку, чтобы подлить еще, но в мой бокал падает всего лишь пара капель. Я обреченно ставлю бутылку, ее стук о стеклянный стол неприятно разрезает тишину. Я плетусь в комнату, включаю сериал и кутаюсь в одеяло. Мелькающие фоном кадры, алкоголь и дремота путают мысли. Еще один серый, ничем не примечательный день в моей серой, ничем не примечательной жизни подошел к концу. И я засыпаю, чтобы завтра проснуться и повторить его. Да здравствуют серость и меланхолия!

Записка №2

День как день. Такой же, как и сотни других дней. Я просыпаюсь, но не хочу открывать глаза. В моей голове пульсирует одно только слово «зачем». Зачем я снова и снова просыпаюсь? Зачем снова и снова в моей жизни наступает новый день? Назойливый будильник продолжает издавать раздражающие звуки. Это вынуждает меня открыть глаза.

За окном серо и сыро. Я понимаю это даже сквозь плотные занавески. Хотя бы что-то радует. Большинство людей ненавидят такую погоду, а я люблю, она отлично отражает мое внутреннее состояние. Когда за окном моросит противный холодный дождь, а небо затянуто свинцовыми тучами, я как никогда чувствую гармонию с миром и природой. Мне становится смешно от слов про гармонию. Потом страшно…

У психологов существует такое понятие – «смех висельника», кажется, это что-то про то, когда человек сам над собой смеется, хотя впору плакать. А я не вижу в этом ничего плохого. Если бы не самоирония, то я вообще не смеялась бы. А так…

Я смотрю на свое отражение в зеркале и спрашиваю себя: «Что ты видишь?»

Я вижу женщину. Стройная, высокая. Черная водолазка, классические свободного покроя брюки, низкий тугой пучок, красная помада – все это еще сильнее подчеркивает бледность ее лица и на его фоне глубокий взгляд почти черных глаз.

Голос в голове, кажется, не удовлетворен и продолжает давить: «А что еще ты видишь?»

Я медлю с ответом. Я вижу одинокую, никому не нужную женщину, которая с каждым днем высыхает от отсутствия любви и ласки. Женщину, жизнь которой пуста и никчемна. Женщину, которая…

Я вздрагиваю от звука собственного голоса. О господи, я говорю с собственным отражением. Я хватаю сумку-портфель и выхожу из дому. Холодный воздух немного возвращает меня к реальности. А подкуренная сигарета помогает взять себя в руки и собраться. Что-то я совсем расклеилась. Нужно будет навести порядок в доме вечером.

Я снова улыбаюсь собственным мыслям: «порядок в доме», словно от бесконечной мойки полов и протирания пыли я смогу смыть с себя свое состояние. Если бы все было так просто…

Я закрываю находку и не сразу замечаю, что за окном успело потемнеть. Мне отчего-то не хочется шевелиться, будто малейшее движение может что-то разрушить. Но прохлада заставляет меня взять дневник и войти в дом. Электрический свет резко бьет в глаза, вместе с ним в нос ударяет запах разбавителя.

– Где ты пропала?

– Да так, просто разбирала хлам на чердаке…

– А это что у тебя в руках?

– …Это… Э-э-э… Книга с рецептами…

Книга с рецептами?! Почему я не сказала, что нашла дневник на чердаке?.. Хотя что в этом плохого. У людей, даже очень близких, должно оставаться право на собственное пространство и на что-то очень личное. О мою левую ногу начинает тереться кошка, намекая на то, что она хочет есть. Ко мне тоже приходит запоздалый голод.

– Поужинаем где-нибудь?

– Я уже заказал на дом.

Записка №3

Я протягиваю руку к телефону, часы на нем показывают 3:49. Через несколько часов мне нужно быть на работе. Мне хочется швырнуть телефон изо всех сил. Вместо этого я скидываю с кровати одеяло. Оно падает, даже не долетев до угла, и не создает нужного эффекта грохота, который мог бы снизить уровень моего раздражения.

Мне не остается ничего, кроме как встать и занять себя чем-то менее раздражающим, чем смотрение в одну точку с мыслью заснуть.

Босые ноги касаются холодной кухонной плитки. От этого почему-то становится не по себе. Я накидываю халат, натягиваю носки и выхожу на балкон покурить. Ночная сигарета отдает горечью во рту, вторая заходит лучше. Я смотрю на окна в доме напротив. В некоторых еще горит свет. Мне нравится стоять вот так вот и, подглядывая в чужие окна, фантазировать о том, кто там живет, сочинять жизни. Так легко сочинять чужие жизни, намного легче, чем проживать свою. Когда я была маленькой, мне хотелось пролететь по всем домам и посмотреть, что там происходит, но так, чтобы никто меня не видел. Невидимка. Кажется, частично желание исполнилось.

Во двор въезжает такси и паркуется у дома напротив. Из машины смеясь выходит девушка, за ней мужчина. Он прижимает ее к перилам и начинает целовать. Я со злостью и еще большим раздражением выбрасываю недокуренную сигарету и захожу в дом. В голове всплывают строчки Чехова: «Замечательный день сегодня – то ли пойти выпить чай, то ли повеситься». И с каждым днем второй вариант кажется мне все более и более привлекательным.

Записка №4

Да пошли вы все к черту

Я хочу только одного! Я до одури и истерики хочу домой! Просто домой! Закрыть двери, окна, выключить телефон, обрезать интернет и никого не слышать и не видеть! Я устала! Очень устала от людей! Общение, всякое общение выматывает меня донельзя! Мне хочется рыдать, кричать, хочется просто встать молча и уйти! Возможно, показать вам всем средний палец, но и это сделать молча!

– А что вы думаете по этому вопросу?

– Что я ненавижу вас всех здесь! Ненавижу эту чертову компанию! Весь ее сраный корпоративный дух! Ненавижу дебильные фразы из серии «мы же team!». Ненавижу ваши лица и натянутые улыбки! Вы все достали меня до чертиков! Меня выворачивает уже только от одних ваших голосов!

В комнате раздаются оханья и аханья! Лица всех собравшихся карикатурно вытягиваются. Я представляю, как потом они обмениваются впечатлениями: «Она казалась мне такой милой», а в ответ: «А я сразу раскусила, что она за штучка».

Как же быстро все это мелькает в моей голове. Но пора что-то отвечать. Я поправляю бумаги перед собой и вступаю в рассуждения. А мысленно все еще смеюсь над их лицами. Когда-нибудь я уйду именно так!

Вообще, я не могу сказать, что люто ненавижу пробки, но сегодняшнего дня это не касается. И именно сегодня, когда мне так хочется поскорее добраться домой, пробка абсолютно не желает двигаться. Перебесившись, я пытаюсь чем-то себя занять. Начинаю рассматривать лица водителей из соседних машин! О! Да тут целый разгул персонажей! Роман можно написать! Но радиоволна характеристик в моей голове сменяется строчками:

Приду домой.

Открою двери.

Оставлю обувь у дверей.

Залезу в ванну.

Кран открою.

И просто смою этот день.

Иногда мне кажется, что мой мозг – это кладезь депрессивных вырезок из кино, песен, стихов, статей… Везде и всюду я вижу знаки. В голове появляется картинка а-ля я в плаще и капюшоне со светящимися глазами, ловлю в воздухе символы депрессии. Начинаю ржать сама с себя в голос. Водитель соседнего авто смотрит на меня с раздражением. Да, нужно быть действительно личностью с очень большим чувством нездорового юмора, чтобы смеяться, стоя в пятничной пробке.

Записка №5

Утро. Еще одно утро. Я лежу под одеялом. Телевизор все еще крутит «Доктора Хауса». Интересно, на какой серии остановилась я… хотя с учетом того, что я пересматриваю его уже в «ацатый» раз, имеет ли это значение…

Мне не особо хочется шевелиться, но взгляд падает на недопитую бутылку коньяка. Я делаю над собой усилие, чтобы дотянуться до нее. Большой глоток. Отлично, так получше… Так уже можно как-то существовать.

Тринадцатая. Мне нравится сезон, когда она появляется. «Ты же можешь и так и так»…

Обед. «Цатая» серия «цатого» сезона. Коньяк допит. Почему сигареты и алкоголь заканчиваются всегда так не вовремя? Это прямо мистика какая-то. Лежишь себе в собственной идиллии, обнимая бутылку и куря прямо в комнате, и тут на тебе!

Да! Я курю прямо в комнате! И мне наплевать! И мне нравится задымить ее! И нравится запах табака! Такая вот я негодница… И не важно, что в любой момент фаза может переключиться и я истерично начну намывать дом.

Вечер. Коньяк заходит сегодня как-то особенно хорошо! Коньяк с дошираком… Я истинный гурман… Да, я все же заставила себя вылезти из зоны комфорта, но ненадолго и исключительно для того, чтобы вернуться в нее с еще большим уютом.

Очередной сезон «Хауса» заканчивается, и я думаю о том, какого черта. Какого черта я еще не начала пить антидепрессанты? Я вспоминаю про запрятанную от самой себя пачку прозака. Шлепая за ней, принимаю решение выпить таблеточку и пересмотреть фильм «Нация прозака».

Еще один мой талант: я могу писать списки топ-10 фильмов про депрессию каждый день и ни разу не повториться.

Каждая прочитанная в дневнике запись вызывает у меня ком в горле и ощущение сдавленности в груди. Но, как это часто бывает, остановиться я не в силах. Каждая запись цепляет меня и возбуждает мое желание не продолжать. Все не случайно. Я не просто так нашла его.

Записка №6

Одиночество в толпе

Удивительно, как трудно в современном мире найти место для уединения и покоя. Ты можешь быть несносно одинок, но остаться наедине даже и со своим одиночеством будет проблематично.

Я никогда не понимала людей, которые стремятся к толпе, кучкуются. Да, возможно, я немного перегнула палку и корень моей пустой жизни кроется в этой вечной отстраненности. Но, признаюсь честно, для меня спокойнее быть с собой, чем с людьми.

Помню, как неуютно я чувствую себя на всех этих сборищах. Когда каждый делает вид, что ему интересно, а сам думает о чем угодно, кроме как о том, что говорят собеседники. Какой смысл в таком общении?

А может, все дело в том, что люди просто боятся остаться один на один со своими мыслями, чувствами, страхами, переживаниями, нереализованностями и прочим. И предпочитают мишурные декорации, чтобы от этого сбежать. Нет, не так: чтобы сбежать от самих себя. Я их не осуждаю, просто не понимаю.

Внутри меня поднимается протест! Мне хочется сказать: «Нет, все не так! Остаться наедине с собой проще простого!» И как бы это ни было прозаично, именно в этот момент в дверь раздается звонок. Я подхожу к окну и вижу знакомую машину. Вздыхаю. Не успеваю открыть двери, как голос моей подруги разрезает воздух…

– В чем дело? Что-то случилось? Ты одна? Я звоню тебя со вчерашнего дня! Телефон выключен, в Facebook не заходила. Я же беспокоюсь!

– Чай? Кофе?

– Если есть лимон, то чай, если есть молоко, то кофе.

– Значит, ни то, ни другое…

– Пустяки…

Так что с тобой? Я уже хотела звонить Сергею. Книга, плед. Милая, ты что, хотела побыть одна?! Никак не привыкну к твоим странностям… Так бы и сказала! Хотя бы предупредила! Не делай так больше.

Предупредила?! Не делай?! За 15 лет можно было бы уже и привыкнуть. И как это должно происходить?! То есть прежде чем выключить телефон, я должна сделать полный обзвон всех тех, кто потенциально может мне позвонить. «Их не так много», – ехидно комментирует кто-то в моей голове.

Вспоминаю свои попытки протестовать против прочитанного. Да, найти время для самого себя действительно очень трудно. Особенно если хочешь сделать это, не спросив разрешения других.

Записка №7

Депрессивный шопинг

Утром по радио говорили, что отличный способ себя порадовать и добавить жизни красок – это купить себе подарок. Что-то именно для себя, возможно, то, чего давно хотелось.

И вот уже второй час после работы я хожу по магазинам. Как вам сказать, если красок и прибавилось, то это была бракованная палитра с черными тюбиками. Как можно получать удовольствие от шопинга?

Во-первых, в магазинах много людей.

Во-вторых, жутко раздражают эти милые и улыбчивые девочки, которые с низкого старта несутся к тебе со своим: «Здравствуйте! Чем я могу вам помочь?» Убейте меня! И конечно, поначалу я пытаюсь быть милой и любезной, говоря что-то из серии: «спасибо, я пока посмотрю, и если что-то меня заинтересует, я вас позову», но уже на пятом магазине программа любезности дает сбой и на лбу начинает светиться неоновая вывеска: «ты мне очень поможешь, если отъебешься от меня».

Итог моего мучительного шопинга: бутылка красного сухого, бутылка вермута, блок Davidoff и три пары колготок 70 ден с низкой талией. Да, я мастер покупок для настроения!

Я смотрю на купленный на днях плед и понимаю, что неосознанно приобрела его именно для уюта и поднятия настроения.

Тут же в памяти всплывает поездка в Таиланд. Да, ты можешь улететь хоть на другой конец света, но если ты не настроена радоваться и получать удовольствие, то 13 часов в «Боинге» точно тебе не помогут. В общем, совет радовать себя покупками и прочим, может, и эффективный, но только если ты готов к этой самой радости.

Записка №8

Русские сериалы

Я прихожу в себя и понимаю, что уже второй час смотрю русский сериал. Кажется, начался процесс деградации. Голос внутри меня язвит: «ну… деградация – это тоже рост… просто вниз!»

В голове всплывает плакат с изображением советской женщины в косынке, надпись красными буквами гласит: «Скажи НЕТ русским сериалам!». Хотя все не так уж плохо, успокаиваю я себя, тревогу нужно будет бить, если я начну смотреть истории про Хюррем Султан.

Я прихожу к решению занять себя чем-то более продуктивным и полезным и вспоминаю, что на днях припасла какую-то интересную книжицу.

«Пожалуй, лучше всего делать записи изо дня в день. Вести дневник, чтобы докопаться до сути».3

Прекрасно! Я веду дневник и нахожу себе книгу для чтения, где какой-то безумец ведет дневник. Ничего лучше и придумать нельзя. Но первые же страницы меня затягивают, и я не замечаю, как пролетает время.

Я подхожу к стеллажу с книгами и, проводя пальцем по корешкам, нахожу книгу «Тошнота». Открыв наугад страницу, я читаю первые строчки:

«Забытое, заброшенное – среди стен домов под серым, пасмурным небом сознание. А смысл его существования вот в чем: оно сознает, что оно лишнее».

М-да… не лучший выбор для веселых гаданий. Знаете, когда открываешь наугад страницу, выбираешь строчку и читаешь. Да и для затяжной депрессии тоже не лучший.

Записка №9

Слезы в тишине

Я закрываю кран и слушаю тишину. Последние капельки мерно падают в воду. В запотевшем зеркале ничего невозможно рассмотреть. Я делаю вдох и опускаюсь под воду. Почему-то вспоминается фильм «Константин». Когда после погружения в ванне вся ее жизнь безвозвратно изменилась. Я выныриваю. Вода из крана капает чуть реже. Зеркало такое же запотевшее. Я та же. Ничего не произошло.

Интересно, почему она не сказала правду? Она не смогла спасти свою сестру, не оттого ли она пошла в полицию? Спасать если не от сверхъестественного, то хотя бы просто спасать.

Как же часто мы так и поступаем. Не набравшись смелости взять главную роль, изо всех сил корчимся на второстепенной. А я? В какой-то момент я словно вообще решила уйти со сцены и стала… не знаю… дублером… нет, скорее даже суфлером, прячущимся в тени.

Я снова ныряю под воду. Время словно останавливается. Я не знаю, сколько проходит, словно это и не важно, миг или вечность. Ненавижу банальности. Безудержно хочется плакать. Я начинаю плакать, даже не успев вынырнуть. Да что со мной? Просто рыдаю взахлеб. Чувствую себя такой маленькой и слабой. Но какой бы я себя ни чувствовала, никто не подойдет и не успокоит меня. Никто не обнимет. Никто даже не заметит, что со мной происходит.

Только вот для того, чтобы никто не замечал, что с тобой происходит, не обязательно быть одинокой. У тебя может быть семья, муж, дети, родственники, друзья, которые понятия не будут иметь, что что-то пошло не так, а ты тем временем будешь глотать прозак и подумывать о веревке с мылом. Забавно, уже и я сама начинаю излучать безысходную обреченность.