Качели времени. Симбионт

Да, актриса знает, о чем говорит. Она-то состояние, в котором я пребывала всего пару часов, переживала несколько месяцев!

– Тем более вы не просто ходили по улицам, а находились в больнице… Не люблю это место и стараюсь скорее его покинуть, мне там всегда жутко становится. Все вокруг спят, одна я бодрствую. Хорошее начало для фильма в жанре ужасов, но плохая ситуация для обычной жизни. Гертруда, я не психолог, но возможно, ваш мозг еще специально воспроизвел эти звуки, чтобы его хозяйка поскорее покинула потенциально опасное помещение? Ведь все, что ему незнакомо и страшно – автоматически считается опасным.

Я кивнула. Асала все верно говорит и прекрасно понимает мои чувства. Это даже как-то воодушевляет. Обычно если человек не эмпат, как Саша, ему сложно понять, что ощущают другие – хотя органы чувств и нервная система у нас всех, вроде бы, одинаковые. Но актриса обнаружила необычайную чуткость, так как сама прошла через все это. И наверное, она права: все беды от мозга. Или, как сказала бы начитанная Хронос, горе от ума.

Глава восьмая. Не до сна

Впрочем, долго думать о работе мозга или о земной русской классике я не стала – уж очень сильно спать хотелось. Поэтому я поспешила сделать то, что намеревалась, прежде чем отбыть в царство Морфея. И первым делом взяла у Асалы кровь, пока женщина свежа и бодра. А то когда я проснусь, она уже устанет и показатели могут измениться. Попутно я отметила, что у нее ранка не затянулась так быстро, как у людей из больницы.

– Ускоренная регенерация нашей расе в обычном состоянии не свойственна. – сообщила мне актриса, когда я поделилась с ней этим наблюдением, обрабатывая прокол антисептиком. – Но те, кто засыпают, действительно очень быстро излечиваются от повреждений. Даже страшные, смертельные болезни проходят у них за пару недель, исчезают бесследно. Что уж говорить о маленькой ранке.

– Эту бы способность – да в мирных целях! – воскликнула я. – Чтобы лечиться не засыпая.

– Давид тоже так говорил. – грустно улыбнулась моя гостья.

Успокаивающе погладив ее по руке, я вручила женщине таблетку на основе вавилонского растения, объясняя, зачем нужно принять препарат. Актриса не стала возражать: напротив, восхитилась изобретательностью моей родни и сообщила, что ей всегда сложно давались чужие языки. Но уже через пару минут она внимательно смотрела фильм о Вселенной, который я ей включила.

Я же поместила образец ее крови в специальную охлаждающую капсулу и отправилась в каюту. Усталость достигла уже такой степени, что я всерьез опасалась не донести голову до подушки. Но едва улеглась, как сонливость тут же испарилась. Вот уж странное состояние! Умом я вроде бы по-прежнему хотела спать, но никак не могла воплотить это желание в реальность и ворочалась с боку на бок.

Наверное, этот день принес слишком много новых впечатлений. А я, хоть и почти взрослая, но все же еще подросток, излишне чувствительное и легко возбудимое существо – так родня говорит. И столько всего за один день моя психика переварить не может. Тем более как-то странно и слегка жутковато засыпать в месте, где спят все. А вдруг не проснусь? А вдруг за время моего сна что-то случится? А вдруг?.. Блин, кажется, я начинаю понимать Асалу, которая тоже испытывает проблемы с засыпанием! И что теперь? Просить ее посидеть со мной, как она просила меня? Но я почему-то стесняюсь это сделать.

Лучше последую совету Саши. Вот она, если не спится, просто садится и начинает заниматься чем-то полезным.

– Сон, конечно, величайшая радость, Труди. – любит говорить она. – Но если вредный организм никак не хочет переходить в это приятное состояние – значит, надо заставить его поработать. Тогда он спохватится и быстренько сам себя спать уложит. А нет – так сделаешь что-то, на что обычно времени нет. Одна сплошная польза!

Майкл, ее сын, тоже так поступает. Будучи студентом, он не страдал от бессонницы, а использовал ее, чтобы дополнительно повторить материалы, поработать с конспектами. И сейчас тоже, если парню не спится, он занимается работой. Говорит, что сонливость в таком случае приходит почти сразу же и не дает ему слишком уж переутрудиться. Хотя после того как у них с Лией появилась дочка, у молодых родителей есть только одна проблема со сном: времени на него катастрофически не хватает.

Но мне шебутного младенца взять негде. И проводить исследования не хочется. Усталость не даст сделать это хорошо, я что-нибудь пропущу, не замечу и придется все начинать сначала, когда высплюсь. Так что для начала я просто схожу на камбуз, выпью стакан воды – авось, этого хватит, чтобы снова поймать за хвост ускользающий сон.

Свое намерение я исполнила, а на обратном пути решила заглянуть еще и на капитанский мостик, посмотреть, чем занята Асала. Женщина по-прежнему сидела перед монитором и смотрела на него. Но едва я тихонько засунулась в помещение, как она сняла наушники и развернулась ко мне.

– Тоже не можете заснуть, Гертруда? – проницательно поинтересовалась она.

– Новое место, новые впечатления… А как вы меня услышали? Вы же были в наушниках.

– Когда дверь на капитанский мостик уехала в стену, я ощутила слабую вибрацию пола, едва заметную.

– Все сомняне такие чувствительные?

– О, нет. Но когда живешь в ощущении постоянной опасности, чувствительность обостряется. А я все это время чего-то боюсь. Глупо, да?

– И вовсе нет. Я вообще восхищаюсь вашей стойкостью. Многие бы на вашем месте с ума сошли, оставшись в полном одиночестве и с неясными перспективами.

– Спасибо, конечно. – улыбнулась женщина и стало понятно, что ей приятны мои слова. – Но я теперь думаю, что слишком избалована. Просто осталась одна и уже расклеилась. Другие люди теряют куда больше и изначально лишены многого из того, что всегда было у меня, но не сдаются. Это пример для подражания!

– Я думаю, обычной и спокойной жизнью избаловаться сверх меры не получится. Это база, которая должна быть у каждого. А любая непонятная или странная ситуация всегда будет стрессом. Даже если в сравнении с чьей-то бедой она и не является катастрофой.

– Возможно, вы правы. – Асала поднялась из кресла. – Пойдемте. Теперь моя очередь сопроводить вас ко сну.

– Это вовсе не обязательно… – попыталась я сопротивляться.

– А я это делаю не из чувства долга или обязательства. А потому что понимаю, каково это, когда хочешь уснуть и не можешь. И потому что не хочу, чтобы кто-то такое испытывал. Ужасное ощущение!

Я поняла, что спорить с сомнянкой бесполезно и проследовала в каюту. Асала уселась на краешек кровати, совсем как я, когда убаюкивала ее и, улыбнувшись, посмотрела на меня.

– В детстве матушка всегда пела мне на сон грядущий колыбельную.

– Мне тоже.

– Вы не будете против, если я исполню ее вам?

– Сделайте одолжение.

Женщина запела на своем языке и я поняла, что слова мне незнакомы. Настолько мозг утомился, что отказывался обрабатывать информацию! Но сомнянка была права: важны не слова, а интонация. Это оказалась очень нежная и красивая песня, да и пела дама хорошо, вкладывая в колыбельную, кажется, всю благодарность к человеку, который избавил ее от одиночества. Голос у моей гостьи обнаружился замечательный, хотя и неудивительно, раз она актриса – наверное, ей и петь часто приходится. А все вместе, и голос, и интонация, и красивая песня быстро сделали свое дело. Глаза закрылись сами собой, и я наконец-то смогла погрузиться в сон.

Только вот спалось мне не очень: почему-то я во сне видела облепивших меня отвратительных насекомых. Гадкие членистоногие присасывались к коже и от их туловищ вдруг в пространство вытягивались разноцветные пульсирующие лучи. Кажется, будто по ним от насекомых что-то текло, искристое, светлое, сверкающее, и растворялось где-то вне поля моего зрения.

Проснувшись, я даже передернулась от омерзения. Насекомых я не боюсь, но сон был отвратительным. Интересно, что он может означать? В бортовом компьютере много информации, есть там и объемный сонник, который я закачала скорее ради развлечения, чем для постоянного использования. Люблю почитать на досуге что-то необременительное и забавное. Сны, конечно, важны – это голос нашего подсознания, но разбирать их нужно с точки зрения психологии, а не древних примет. Я принадлежу к развитой и современной расе, которая не верит во все эти прибаутки. Да и кто вообще в наше время придает им хоть какое-то значение?

Задав себе риторический вопрос, я сама же на него вдруг и ответила: прадед Антей. И улыбнулась. Да, был в жизни нашего славного воина момент, когда он почему-то увлекся приметами и прочими народными гаданиями. Если мне не изменяет память, он, будучи в очередной раз в гостях в двадцать первом веке у деда Алекса, нашел в его обширной библиотеке сборник русских народных примет.

Любопытство – наша фамильная черта, поэтому прадед не выдержал и этот сборник изучил. А потом обнаружил некоторое совпадение между приметами из него и реальной жизнью. Кто-то другой не придал бы им значения, но прадеду порой свойственна излишняя мнительность. Вот и в этот раз она некстати подняла голову.

– Сашка, стой, ты соль просыпала! – стал он как-то поучать невестку, когда та кулинарничала и действительно уронила на столешницу несколько крупинок. – Ну куда ты их тряпкой-то, надо взять сначала щепоть и за спину кинуть, через левое плечо, а то обязательно в доме ссора вспыхнет!

– Антей, из-за просыпанной соли ссорились раньше потому, что она дорогая была. – объясняла ему Саша. – Но если ты сейчас начнешь рассыпать белый яд по моей кухне, я тебе точно вендетту объявлю – только пять минут назад подметала, блин!

– Вот видишь! – торжествующе поднимал воин палец. – Не убрала соль, как полагается, мы с тобой уже и гавкаемся. Верить надо в приметы, в них народная мудрость!

В другой раз прадед подмечал, что птицы летают низко – а значит, быть дождю. И правда, через некоторое время на землю действительно начинали падать капли, а мужчина ликовал. Вот она, сила примет! И слушать не хотел, что перед дождем влажность воздуха повышается, крылья насекомых, которые и составляют основной рацион пташек, тяжелеют и они не могут высоко подняться. И приходится пернатым за едой чуть ли не пешком ходить. Так что дело вовсе не в приметах, а в наблюдательности древних.

– Да куда ж ты мужа обметаешь, внучка! – подскакивал Антей, когда Лия наводила порядок на кухне, где за ноутбуком на барном стуле угнездился Майкл.

– А что мне, ждать три часа, пока он с работой закончит, что ли? – удивлялась наша красавица, бодро махая веником.

– Это же не к добру!

– Дед, не к добру, когда тебя не веником обмахивают, а мелом обводят. – не отрывая взгляда от монитора, сообщил тогда Майкл. – А все остальное можно пережить.

Неизвестно, сколько бы еще Антей донимал нас всех народной мудростью, но верить в приметы его отучила собственная дочка. Как-то Лина притащила домой черного глазастого котенка. Прадед, уже открывший рот, чтобы сообщить, что угольного оттенка существо тоже не к добру, тут же рот и закрыл. Ведь дочка посмотрела на него огромными умоляющими глазами и тоненьким голоском спросила, можно ли ей оставить у себя эту прелесть.

Лина у нас та еще актриса, когда ей это нужно. А еще она папина любимица. Поэтому Антей, проглотив все народные приметы, которые уже был готов озвучить, дал добро на питомца. Сейчас это огромный черный кот Сатурн, которого воин просто обожает – как и мурлыка его. А поскольку с появлением хвостатого в доме никаких неприятностей не случилось, прадед постепенно забыл о приметах. Все мы вздохнули по этому поводу с облегчением и тоже сильно полюбили его домашнее животное.

Глава девятая. Сидела женщина. Скучала

Вспомнив про Антея, с сонником я решила не сверяться. А сознание мне ничего по поводу насекомых и световых лучей не сообщило. Разве что подсознание таким интересным образом решило мне намекнуть, что хочет пересмотреть все «Звездные войны» разом? Люблю эту сагу, она наивная, но время скоротать помогает. Однако при чем тут насекомые?

Глянув на часы, я тут же забыла о снах и вскочила. Оказывается, я проспала восемнадцать часов! Бедная Асала уже наверное носом клюет или уснула прямо на капитанском мостике. Или страдает от голода – ведь деликатная дама вряд ли возьмет что-то из холодильника без спроса! В любом случае, надо идти и снова ее спасать.

Но когда я высунулась в коридор, то поняла: вряд ли кого-то тут надо спасать. Разве что корабль – кажется, моя гостья после своего отдыха зарядилась по полной и собралась приложить к звездолету всю имеющуюся у нее неуемную энергию. Потому что пространство вокруг изменилось до неузнаваемости.

Я не то, чтобы приверженница аскетичности в окружающем пространстве. Но в интерьер космического транспорта никаких особых изменений не вносила. Я в нем только летаю туда-сюда, а это время можно провести и без изысков декора. Стального цвета стены, песочного пол и потолок – а что, очень мило и без излишеств.

Однако сейчас в коридоре обнаружилась алая ковровая дорожка, а входы в камбуз, санитарный блок, и на капитанский мостик украшали багрового цвета занавески. Тогда как люк, который вел наружу, обзавелся шторками более светлого оттенка. К чести актрисы надо признать, что все цвета между собой гармонировали.

Возле двери в каюту, тоже украшенной багровой занавеской, на стене есть небольшой выступ. Асала решила использовать его в качестве полочки и расположила тут композицию из вазочки с какими-то неизвестными мне цветами, пары декоративных камней и красивого ароматического диффузора. В воздухе ощущался слабый оттенок амбры с нотками мускуса. Приятно, конечно, но перед взлетом всю эту инсталляцию надо будет убрать, а то полетит мацтикон знает куда на первом же километре высоты.

Задаваться вопросом, куда делась сама новоявленный дизайнер транспортных пространств, я не стала. Сначала надо себя в порядок привести, а потом уже являться перед ее светлые очи. Да и, честно говоря, было страшно засовываться в другие помещения. Если она с коридором такое сотворила, что меня ждет в прочих отсеках?

Ответ на свой очередной риторический вопрос я частично получила, когда зашла в санитарный блок. Причем удалось мне это сделать только со второго раза. Точнее, я сначала зашла. Поморгала. Подумала, что ошиблась дверью и вышла. Но оказавшись снова в коридоре, хлопнула себя по лбу: санузел у меня на борту только один, так что ошибки быть не может. Просто гостья основательно поработала не только с коридором. Хотя чему тут удивляться – у нее восемнадцать часов на это было!

Итак, еще перед тем, как я отправилась спать, это место было не менее простым и аскетичным, чем коридор. Небольшая раковина с тумбой и зеркальный шкаф над ней, утопленный в стену, на противоположной стороне инсталляция с унитазом незамысловатой формы. А на стене, противоположной двери – душевая кабина с секретом. Если нажать комбинацию кнопок на пульте управления ею, кабинка повернется и опустится, образуя таким образом стеклянную ванну.

Оно, конечно, в космосе и в дороге сподручнее мыться в душе, однако конструкторы часто устанавливают на бортах многофункциональную сантехнику. Мало ли, вдруг в путешествие отправятся люди с маленькими детьми или любители брать ванны. Так что потенциальных космонавтов решили не лишать возможности летать с максимальным комфортом.

Я такой функцией почти не пользуюсь, так как за пару дней соскучиться по ваннам не успеваю. Но для Асалы, которая, по ее признанию, последнее время довольствовалась только душем, произвела модернизацию санузла. Однако сейчас не узнала это помещение вовсе не потому, что недавно вертела в нем душевую кабину.

Сантехника и мебель, слава Хроносам, остались на своих местах. Но женщина постелила на пол очередной пушистый ковер с высоким ворсом, сиреневого цвета. Зеркало на шкафчике обзавелось подсветкой, белый друг – плюшевым сиреневым же сиденьем. На раковине разместились всякие косметические штучки, и назначение некоторых из них мне даже неизвестно. Появились кокетливые держатели на стенах в виде птичек, бабочек и цветочков, для полотенец, зубных щеток. Над ванной висела симпатичная шторка с котенком. Апофеозом стала аккуратная корзинка в углу, в которой лежали рулоны сиреневой (!) туалетной бумаги. То ли Асала любит оттенок сирени, то ли он тут является альтернативой земному розовому…

Открыв шкафчик, а потом и ящики тумбы, я убедилась, что здесь женщина не похозяйничала. Наверное решила, что если что-то находится за дверцами, то лезть туда не следует. Спасибо ей за такую деликатность. Но сильно изменившийся санузел вогнал меня в смущение. Все такое красивое и аккуратное. Вот и как этим музеем пользоваться?

– Вы проснулись! – в зеркале, за своей спиной, я увидела отражение Асалы.

В отличие от меня, заспанной, со следом от подушки на щеке и вороньим гнездом на голове, выглядела актриса просто превосходно. Ну да, она же работает лицом и талантом, ей иначе и нельзя. И живет дольше, у нее было полно времени освоить все эти женские штучки, которые в мою голову никак не лезут.

Глаза и кожа у красотки сияют, волосы она снова собрала в изысканную прическу и умудрилась переодеться. Наверное, пока я дрыхла, дама сгоняла в диспетчерскую и сменила там наряд. Где-то же она взяла все эти декоративные штучки – явно не на моем 3D-принтере напечатала. А еще я с удивлением отметила, что сомнянка, кажется, и не слишком хочет спать – выглядит она вполне бодро.

– Прошу прощения за то, что дрыхла так долго. – поспешила извиниться я. – Вы, вероятно, устали и хотите отойти ко сну?

– Что? Ах, нет. Из фильмов, которые я просмотрела, пока вы спали, мне стало известно, что у вас сутки длятся по двадцать четыре часа.

– Двадцать четыре – это на Нибиру и на Земле. – внесла я корректировки. – На Эдеме их длительность составляет тридцать часов.

– Ну а у нас продолжительность суток равна пятидесяти часам. Спим мы по двенадцать и этого вполне хватает, чтобы бодрствовать все остальное время и работать в полную силу.

– Я вижу. – кивнула я и обвела взглядом санузел.

– Понимаю, надо было спросить у вас разрешения… Но я так хотела сделать вам что-то приятное, отблагодарить за вашу помощь и заботу.

Я улыбнулась. Асала действительно мне очень признательна и это чувствуется. Хотя я, по сути, ничего еще не сделала. Однако женщина все равно постаралась выразить свою благодарность и сделала это так, как смогла и как представляет. У нас с ней, конечно, сами представления об уюте и о том, что может порадовать, несколько разные… Но мне приятно уже потому, что человек ради меня старался.

– Вы ходили в диспетчерскую? – поинтересовалась я, беря в руки расческу.

– Да, захотела взять кое-что. – актриса внимательно наблюдала за тем, как я пытаюсь расчесаться. – Заодно и переоделась. Гертруда, разрешите помочь вам с прической?

Я со вздохом отдала ей расческу. Поскольку я эдемчанка на три четверти, волосы у меня светлые и переливаются, как у всех сородичей и земляков-эдемчан. Но так как у меня еще и четверть нибирийской крови, шевелюра густая и сильная в предков-нибирийцев-атлантов. А вот в кого она непослушная и вьющаяся – это загадка века. Дома еще как-то удается с ней справиться, там привычные мне условия, воздух, влажность. Но вот в дороге или на других планетах я даже расчесаться не могу как следует, не выдрав пару клоков.

И Асала, заметив, как я дергаю волосы, решила мне помочь. Наивная добрая душа! Я поспешила сообщить ей о своих особенностях, пока женщина внимательно рассматривала и перебирала волоски. Потом она осторожно провела по ним расческой пару раз и кивнула, потянулась за одной из бутылочек, стоявших на раковине.

– Волосы у вас хорошие, Гертруда. Но к ним нужен свой подход.

С этими словами она вылила на ладонь какую-то жидкость из бутылочки и стала растирать ее в ладонях, а потом наносить на мою шевелюру. Я вздохнула. Средство приятно пахло жасмином, но наверняка после него придется голову мыть – все эти стайлинги или как их там, ужасно загрязняют волосы. И мне они не помогают, так что зря актриса тратит на меня свою косметику.

Женщина же взялась орудовать расческой и быстро, но осторожно, буквально за минуту, распутала непослушные волоски. А потом безо всякого труда их расчесала и я удивленно посмотрела в зеркало. Движения рук у женщины были легкими и нежными, она не рвала волосы, а словно слегка массировала их. Обычно так с моей шевелюрой не справиться и, вроде бы она ничего особенного не делала, но положение дел ощутимо изменилось: легкие локоны волнами спадали на плечи, красиво блестели и, кажется, даже не думали топорщиться непонятными геометрическими фигурами, как стараются сделать это все остальное время.

– Ко всем и всему нужно находить подход, Гертруда. – улыбнулась Асала, возвращая мне расческу.

– Можете звать меня Труди. Меня так все зовут.

– Труди… Какая прелесть! Теперь же я вас оставлю, чтобы вы могли продолжить заниматься своим туалетом без моего бесцеремонного вмешательства.

Женщина стремительно упорхнула, а я еще раз глянула в зеркало. Да у нее талант, однако! Интересно, чем она умаслила мои волосы, что они так образцово себя ведут? И кстати, ни на вид, ни на ощупь они грязными не стали. Ладно, потом спрошу, а сейчас и правда приведу в порядок остальные части организма, пока Асала не вернулась и не сделала это за меня. С нее, мне кажется, станется.

Так что через пять минут я, умытая, и сменившая ночной наряд на повседневный, заглянула на капитанский мостик. Уже совершенно не удивившись наличию коврика и занавесок и тут, и мимолетно восхитившись пушистым чехлом на капитанском кресле, я известила свою компаньонку, что иду готовить завтрак.

– А я взяла на себя смелость приготовить его немногим раньше. – улыбнулась она в ответ. – В диспетчерской были запасы. Так что милости прошу за стол.

Кивнув, я потопала на камбуз и, приготовившись к очередному потрясению, открыла дверь. Готовилась я не зря: это помещение претерпело самые значительные изменения. Асала не ограничилась одним только текстилем. Помимо кокетливо-розового полотенца и очередных шторок, она притащила сюда выполненные в аналогичной цветовой гамме губки-смайлики, ершики для бутылок, аксессуары для приготовления пищи и даже небольшую плитку – у меня-то здесь имеется только микроволновка, в которой, при определенной сноровке, можно что-то запекать. Но апофеозом стали мягкие подушки на стульях, розовая скатерть в белую клетку и румяный пирог, стоящий посреди стола.

Я первые две секунды просто стояла на пороге и хлопала глазами. Потом снова вспомнила прадеда Антея, который, рассказывая всем желающим историю знакомства с невесткой Сашей, всегда предваряет ее смешной поговоркой: у многих бед одно начало. Сидела женщина. Скучала.

Глава десятая. Сходила за хлебушком!

Асала, которая явно сильно скучала, пока я спала, захлопотала вокруг меня. Сама она, как выяснилось из ее щебетания, уже поела, поскольку не знала, когда я встану. Поэтому женщина усадила меня за стол и через минуту подала бутерброды с сыром и яичницу. А потом сварила кофе и угостила пирогом. Стоит ли говорить о том, что все оказалось очень даже вкусным?

Пока я трапезничала, актриса рассказывала о своей жизни и даже показывала фотографии на устройстве, напоминающем земные смартфоны и наши арновуды. Я оказалась права: она настоящая красавица и в юности и сейчас, когда слегка успокоилась, выспалась, отдохнула и привела себя в порядок. Да и муж ей соответствовал. У дамы оказалось много фото с ним и даже на снимках видно, как она любит своего Давида, с какой нежностью смотрит на него на каждом кадре.

Мужчина, как я уже сказала, оказался под стать своей женщине. Высокий, подтянутый, даже моложавый. Живые и умные глаза, точеный римский профиль, густые светлые волосы. Я внимательно рассматривала его снимки, чтобы лучше запомнить, как выглядит Давид. Вдруг не уговорю Асалу поскорее улететь на Нибиру и придется его искать. Надо хоть какое-то представление иметь о том, как он выглядит.

Правда, меня удивило, что все фотографии явно старые. Сомнянке сейчас вокруг семидесяти, а ее супруг, как она сама сказала, на пару лет старше. Но последние снимки являли мне прекрасную чету в возрасте примерно около сорока лет. Неужели в предшествующие нынешнему дню три десятилетия они не фотографировались? Хотя сдается мне, тут более банальная причина имеет место быть. Наверное моя новая знакомая, как и многие женщины, не в восторге от своей нынешней внешности. На мой взгляд, повторюсь, она и сейчас чудо как хороша. Но свои мысли в чужую голову не вложить.

– Вы не передумали? – поинтересовалась я у нее, покончив с завтраком. – Не хотите прямо сейчас полететь на Нибиру? Я расскажу о вашей беде, как только мы выйдем в космос и специалисты тут же отправятся на Сомн, найдут Давида и помогут проснуться всем остальным людям.