скачать книгу бесплатно
Все засмеялись. А Матиуш огляделся по сторонам и видит: действительно, ни один мальчик не играет в классики.
– Пойдём лучше играть с нами, – предложил один мальчик.
Матиуш пристально посмотрел на него и – о чудо! – узнал Фелека, того самого мальчика, с которым давно мечтал познакомиться.
Фелек оглядел Матиуша с головы до ног и от удивления даже закричал:
– Гляньте, да он вылитый король Матиуш!
Мальчишки вытаращили глаза. Матиушу стало не по себе, и он бросился бежать к своему адъютанту, который тоже гулял в обыкновенном костюме. И то ли от спешки, то ли от смущения Матиуш растянулся на земле и ободрал коленку.
Когда это стало известно, министры постановили: «Запретить королю гулять в городском саду. Воля короля для нас – закон, но позволять его величеству гулять в обыкновенном саду, где к нему пристают и смеются над ним невоспитанные дети, нельзя. Это унижает королевское достоинство».
Узнав об этом, Матиуш очень огорчился и долго перебирал в памяти мельчайшие подробности этих двух прогулок. Как весело играть с обыкновенными детьми в обыкновенном саду! И он вспомнил о желании Иренки иметь куклу до потолка. С тех пор мысль о том, как осуществить её мечту, не давала ему покоя.
«Как же так? Ведь я – король, значит, все должны меня слушаться, а выходит наоборот: я всех слушаюсь, – рассуждал Матиуш сам с собой. – Между мной и другими детьми никакой разницы нет. Как все дети, я читаю и пишу. Мою уши и шею, чищу зубы. И таблица умножения, которую я учу, ничуть не легче той, которую учат другие дети. Какая же выгода быть королём?»
Матиуш взбунтовался и во время аудиенции твёрдым голосом потребовал у главного министра, чтобы Иренке купили куклу, самую большую, какая есть на свете.
– Ваше величество, соблаговолите выслушать… – начал главный министр.
Но Матиуш заранее знал, что этот несносный человек начнёт сейчас плести паутину непонятных слов. Он запутается в ней, как муха, и из затеи с куклой ничего не выйдет. К счастью, Матиуш вспомнил: однажды канцлер вот так же начал что-то плести отцу, а тот топнул ногой и сказал:
«Такова моя королевская воля!»
И по примеру отца Матиуш тоже топнул ногой и решительно заявил:
– Такова моя королевская воля!
Главный министр оторопело взглянул на Матиуша, записал что-то в блокноте и пробормотал:
– Желание вашего величества будет изложено министрам.
О чём говорили министры на заседании, неизвестно. Оно проходило при закрытых дверях. Однако в результате вынесли решение: куклу купить. Министр торговли как угорелый два дня носился по магазинам в поисках куклы до потолка. Но ни в одном магазине такой куклы не оказалось. Тогда министр созвал всех фабрикантов. И один фабрикант взялся за большие деньги изготовить куклу за четыре недели. Когда кукла была готова, он выставил её в витрине своего магазина, снабдив такой надписью: «Поставщик двора его королевского величества изготовил эту куклу для Иренки, дочки начальника пожарной команды».
На другой день в газетах появились фотографии Иренки, куклы и пожарных, которые тушат пожар. Распространились слухи, будто король Матиуш очень любит смотреть на пожары. Кто-то даже написал в газету, что готов поджечь свой дом, лишь бы доставить королю удовольствие. А девочки засыпали Матиуша просьбами подарить им такие же куклы. Канцлер пришёл в ярость и строго-настрого запретил статс-секретарю показывать Матиушу эти письма.
Три дня перед магазином толпился народ: всем хотелось поглазеть на королевский подарок, а на четвёртый обер-полицмейстер приказал убрать куклу с витрины, так как она мешает уличному движению.
Но в городе ещё долго толковали про диковинную куклу, которую король Матиуш подарил Иренке.
Матиуш вставал в семь часов утра, умывался, одевался, сам чистил ботинки и убирал постель. Такой порядок завёл при дворе его прадед, отважный Павел Завоеватель. Потом Матиуш выпивал ложку рыбьего жира и садился завтракать. На завтрак отводилось шестнадцать минут тридцать пять секунд. Так постановил великий дед Матиуша, добрый Юлиуш Благонравный. После завтрака Матиуш принимал министров в тронном зале – холодном и нетопленом. Прабабушка Матиуша, Анна Праведная, ещё будучи ребёнком однажды так сильно угорела, что её еле-еле спасли. И вот в назидание потомству записали в королевской хронике: «Отныне и впредь в течение пятисот лет в тронном зале не делать печей».
Восседает Матиуш на высоком троне и от холода щёлкает зубами, а министры по очереди докладывают, что происходит в государстве. Известия, как правило, малоутешительные, поэтому слушать скучно и неприятно.
Министр иностранных дел сообщал, кто хочет с ними жить в мире, а кто – воевать, но говорил он так заумно и путано, что Матиуш ровным счётом ничего не понимал.
Военный министр перечислял, сколько крепостей обветшало, сколько вышло пушек из строя, сколько больных солдат.
Министр железных дорог доказывал, почему необходимо купить новые паровозы.
Министр просвещения жаловался: дети плохо учатся, опаздывают в школу; мальчики тайком курят, вырывают страницы из тетрадок, дерутся, бьют стёкла, швыряются камнями, а девочки дуются и ссорятся.
Государственный казначей сердито заявлял: королевская сокровищница пуста и не на что покупать новые паровозы и новые пушки.
После этого Матиуш час гулял в парке. Но что за радость гулять в одиночку? И он с удовольствием возвращался во дворец и принимался за уроки. Учился Матиуш хорошо. Он понимал: невежде трудно быть королём. И он быстро научился подписывать своё имя с замысловатой закорючкой. Кроме того, он ещё занимался французским и другими иностранными языками на случай, если придётся ехать в гости к чужеземным королям.
Матиуш учился бы ещё лучше, если б можно было спрашивать обо всём, что приходит в голову. Например, он долго размышлял, как бы изобрести увеличительное стекло, которое воспламеняет порох на расстоянии. Изобрести и объявить всем королям войну, а накануне генерального сражения взорвать неприятельские пороховые склады. И победа обеспечена. Ведь ни у кого не осталось бы и крупицы пороха. И он стал бы самым могущественным королём на земле. Но когда он поделился своими мыслями с учителем, тот пожал плечами с кислой миной и ничего не ответил.
В другой раз он спросил, почему сыну от отца не передаются ум и знания? Стефан Мудрый, отец Матиуша, был очень умный. Королевскую власть Матиуш от него унаследовал, а вот учиться приходится с азов, и ещё неизвестно, будет ли он знать столько, сколько отец. А как бы здорово получить в наследство заодно с короной и троном от прадеда Павла Завоевателя мужество, доброту от Юлиуша Благонравного, от отца – ум и знания.
Но на этот вопрос он тоже не получил ответа.
Мечтал Матиуш и о шапке-невидимке. Надел шапку-невидимку и иди куда хочешь: никто тебя не увидит. Лёг бы в постель, сказав, что голова болит, днём бы выспался, а ночью отправился бродить по городу, витрины смотреть, в театр сходил бы.
Папа с мамой однажды взяли его с собой в театр на премьеру. Но он был тогда совсем маленьким и ничего не понял. Помнит только, что было очень интересно.
Будь у него шапка-невидимка, выбежал бы он за дворцовые ворота к ребятам, познакомился с Фелеком. И во дворце заглянул во все закоулки. На кухне посмотрел бы, как разные кушанья готовят, в конюшню к лошадям прокрался и всюду, куда его не пускают.
«Странно! – скажете вы. – Почему королю запрещают такие пустяки?» Дело в том, что короли обязаны строго соблюдать этикет. Этикет – это правила поведения, принятые при дворе, которые передаются из поколения в поколение. И захоти какой-нибудь король-выскочка сделать что-то по-своему, его перестали бы бояться и уважать. Сказали бы: он уронил королевское достоинство и не уважает своего великого отца, деда, прадеда! Поэтому, если король задумал ввести новшество, он обращается к церемониймейстеру, который следит за соблюдением этикета и точно знает, что можно, а чего нельзя делать королям.
Как известно, Матиушу по этикету отводилось на завтрак шестнадцать минут тридцать пять секунд, потому что так поступал его дед. Тронный зал не отапливался – такова была воля его прабабушки. Но прабабушка давно умерла, и её не спросишь: можно ли поставить в зале печку?
Из-за любого пустяка, если это касается королевской особы, созывают министров, и они долго совещаются с умным видом. Так было с прогулкой Матиуша. Волокита отбивала всякое желание просить о чём-нибудь.
А Матиуш оказался ещё в худшем положении, чем его предки: этикет-то рассчитан на взрослых, а не на детей! Поэтому церемониймейстеру волей-неволей пришлось немного отступить от строгого, чопорного этикета. Так, вместо сладкого вина Матиушу давали две ложки противного рыбьего жира, а вместо газет приносили книжки с картинками.
Конечно, знай Матиуш столько, сколько отец, или имей он шапку-невидимку, тогда ещё бы стоило быть королём. А так что? Уж лучше бы родился обыкновенным мальчиком, ходил себе в школу, вырывал страницы из тетрадок да камнями кидался. «Хорошо бы поскорей научиться писать и послать Фелеку письмо. Фелек ответит, и получится, будто мы разговариваем», – подумал Матиуш.
И с тех пор он стал особенно прилежно переписывать из книжки стишки и рассказы. Он бы даже гулять не ходил, если бы позволили. Но опять мешал этот проклятый этикет: из тронного зала полагалось идти в парк. Двадцать лакеев стояли наготове, чтобы распахнуть перед юным королём дверь в сад. Откажись Матиуш в один прекрасный день от прогулки, двадцать лакеев остались бы без дела.
«Тоже мне работа – дверь открывать!» – скажет несведущий человек. И вот, чтобы никто не подумал, будто у дворцовых лакеев райская жизнь, придётся рассказать, что… по утрам они принимают холодную ванну, потом придворный парикмахер причёсывает их, бреет, подстригает усы и бороды. Потом они тщательно чистят свою одежду, чтобы ни пылинки, ни пушинки не пристало. Триста лет тому назад, в царствование Генриха Свирепого, какая-то безмозглая блоха возьми да прыгни с ливреи своего хозяина на королевский жезл. Неряхе лакею отрубили голову, а гофмейстер лишь чудом избежал казни. И с той поры дворецкий в одиннадцать часов семь минут проверял, чистые ли у лакеев уши, шея, руки, а в тринадцать часов семнадцать минут являлся церемониймейстер. За незастёгнутую пуговицу полагалось шесть лет тюрьмы, за небрежную причёску – четыре года каторжных работ, за неловкий поклон – два месяца заключения на хлебе и воде.
«Странный народ эти взрослые. Лучше не связываться с ними, – твёрдо понял Матиуш. – А то ещё откопают в истории какого-нибудь королишку-домоседа, который носа на улицу не высовывал, и заставят меня брать с него пример. Тогда всё пропало! И никакого письма Фелек не получит».
Матиуш был способный, но главное – не способности, а сильная воля и упорство.
«Через месяц напишу Фелеку первое письмо», – решил он про себя. И, несмотря на разные помехи, ровно через месяц письмо было готово.
Дорогой Фелек, – писал Матиуш, – я давно уже смотрю, как вы играете во дворе. Мне очень хочется поиграть с вами. Но мне не позволяют, потому что я король. Ты мне очень нравишься. Напиши, кто ты, я хочу с тобой дружить. Если твой отец военный, может, тебе разрешат приходить иногда в королевский парк.
КОРОЛЬ МАТИУШ.
Тревожно билось у Матиуша сердце, когда он подозвал Фелека и просунул через решётку письмо.
Ещё сильней сердце у него забилось, когда на другой день он тем же путём получил ответ.
Король, – писал Фелек, – мой отец – сержант королевской гвардии. Мне очень хочется погулять в королевском парке.
Король, я предан тебе душой и телом и готов защищать тебя до последней капли крови. Если тебе понадобится моя помощь, только свистни, и я явлюсь по первому твоему зову.
ФЕЛЕК.
Матиуш спрятал письмо на дно ящика, под книги, и стал учиться свистеть. Главное, всё сохранить в тайне, а пока придумать, что предпринять. Если открыто попросить, чтобы Фелеку разрешили приходить в королевский парк, сразу начнутся расспросы: зачем, для чего, откуда Матиуш знает, как его зовут, где они познакомились? А если продолжать встречаться тайно… Брр, даже страшно подумать, что будет, если их накроют. Как ни кинь – всё клин! Будь отец Фелека хотя бы поручиком, а то сержант! Офицерскому сыну, может, разрешили бы играть с королём, а так – никакой надежды!
«Надо подождать, – решил Матиуш, – а пока научусь-ка я свистеть».
Если ты никогда не видел, как это делается, научиться свистеть совсем не просто. Но у Матиуша, как известно, была сильная воля, и ему это удалось.
И вот однажды он свистнул просто так, для пробы. И каково же было его изумление, когда через минуту словно из-под земли вырос Фелек.
– Как ты сюда попал?
– Перелез через забор, – ответил мальчик, стоя перед королём навытяжку.
Король со своим новым другом юркнули в густой малинник, росший вдоль ограды, чтобы без помех решить, как им быть дальше.
– Знаешь, Фелек, какой я несчастный! С тех пор как я научился писать, мне приносят на подпись разные бумаги, и это называется у них управлять государством. На самом деле не я распоряжаюсь, а мной все командуют. Велят делать множество скучных, ненужных вещей, а всё интересное делают сами.
– Кто же эти мерзавцы, которые смеют командовать вашей милостью?
– Министры. Когда был жив отец, я слушался его…
– Тогда ты был его высочеством, наследным принцем, а отец твой – его величеством королём, а теперь…
– Теперь мне совсем худо. Ведь министров много, а я один!
– Они военные или штатские?
– Военный министр один.
– А остальные штатские?
– Что такое «штатские»?
– Ну, которые сабель и мундиров не носят.
– Значит, штатские.
Запихнув в рот пригоршню малины, Фелек глубоко задумался. А потом неожиданно спросил, есть ли в королевском саду вишни.
Матиуша несколько озадачил этот вопрос, но Фелек уже успел завоевать его расположение, и он сказал, что есть вишни и груши, и обещал передать Фелеку через забор, сколько он захочет.
– Ну ладно, часто нам видеться нельзя, а то попадёмся. Будем делать вид, что мы незнакомы. А письма кладите, ваше величество, под забор. И про вишни не забудьте! Положите письмо, ваше величество, свистните, и я его возьму.
– А когда у тебя будет готов ответ, ты мне свистни, – обрадовался Матиуш.
– Короля свистом вызывать не годится, – возразил Фелек. – Я кукушкой буду кричать. Встану подальше от забора и – «ку-ку, ку-ку!».
– Хорошо, – согласился Матиуш. – Когда мы опять увидимся?
Фелек долго соображал что-то и наконец проговорил:
– Без разрешения мне сюда нельзя приходить. Мой отец за версту человека разглядит, недаром он в королевской гвардии служит. А он строго-настрого запретил мне даже близко подходить к забору. «Фелек, – сказал он, – не вздумай вишни воровать в королевском саду, не то шкуру с тебя спущу».
Матиуш оторопел.
Вот тебе на?! С таким трудом найти друга – и чтобы по твоей вине с него шкуру содрали! Нет, это слишком большой риск.
– Как же ты вернёшься домой? – забеспокоился Матиуш.
– Вы уходите, ваша милость, а я уж что-нибудь придумаю.
Признав его совет разумным, Матиуш вылез из зарослей. И как раз вовремя: гувернёр-иностранец, обеспокоенный его исчезновением, так и зыркал по сторонам.
Высокая дворцовая ограда не мешала дружбе мальчиков. Но Матиуш часто вздыхал на осмотрах у доктора, который каждую неделю измерял его рост и взвешивал, чтобы знать, скоро ли король подрастёт. Матиуш жаловался на одиночество и однажды сказал военному министру, что хотел бы обучаться военному делу.
– Может, у вас есть на примете знакомый сержант, который давал бы мне уроки?
– Желание вашего величества овладеть военным ремеслом весьма похвально. Но почему вы хотите, чтобы это был непременно сержант?
– Не обязательно сержант, пусть сын сержанта.
Военный министр наморщил лоб и с важным видом записал что-то в блокнот.
Матиуш вздохнул безнадёжно: он заранее знал ответ министра.
– Желание вашего величества будет обсуждено на ближайшем заседании совета министров.
«Ничего путного из этого не выйдет: пришлют старого генерала», – подумал Матиуш.
Однако на этот раз дело неожиданно приняло иной оборот.
На ближайшем заседании на повестке дня стоял один вопрос – война. Три государства объявили войну Матиушу.
Прошёл день, второй, а Матиуш ничего не знал. О войне сообщил ему Фелек. Обычно, положив письмо, Фелек раза три кричал: «Ку-ку, ку-ку, ку-ку», а в тот день его «ку-ку» повторялось раз сто. И Матиуш догадался: значит, письмо очень важное. Но насколько важное, он, конечно, не подозревал. Их государство давно не воевало. Стефан Мудрый, его отец, умел жить в мире с соседями, и хотя большой дружбы ни с кем не водил, до войны дело не доходило, а ему объявить войну никто бы не отважился.
Три государства объявили вашему величеству войну, – писал Фелек. – Мой отец давно сулился выпить на радостях при первом известии о войне. Я жду, когда он напьётся, потому что нам необходимо увидеться.
Всё понятно: соседи захотели воспользоваться неопытностью короля. И Матиуш решил доказать им, что они просчитались: он хоть и маленький, сумеет защитить свою страну не хуже большого.
Война!
У Матиуша кровь взыграла – недаром он был правнуком отважного Павла Завоевателя!
Вот когда бы пригодились увеличительное стекло, воспламеняющее на расстоянии порох, и шапка-невидимка!
Матиуш ждал, когда его пригласят на чрезвычайное заседание, и он как монарх возьмёт бразды правления в свои руки. Но заседание состоялось ночью, и Матиуша не позвали.
