скачать книгу бесплатно
– Ежели Гвоздь заплатит, как в прошлый раз, уйдём из этого клоповника – снимем квартирку по приличнее.
– Хорошо бы… – мечтательно произнёс Степан. – Достали уже эти сожители.
Мама вчера звонила, просит чтобы хоть на Крещение приехали. Девчонок с собой позовём – как в прошлый раз.
– Думаю, получится вырваться ненадолго – Гвоздь уезжает на крещенский уикенд, ну и дозволил отдохнуть мне пару дней, да и устал я немного.
– Хмм… Немного… Пашешь как папа Карло. Я бы уже офанарел от такой работы…
Василий Афанасьевич подготовил всё – как обещал: квадратная прорубь размером два на два, была выдолблена недалеко от берега, в воду уходила самодельная лесенка, а к бане была прочищена широкая дорожка. Хозяева с нетерпением ждали гостей – накануне Степан пообещал приехать со всей компанией…
– Ольга Сергеевна со слезами на глазах кинулась обнимать девушек ( всё-таки деревенское радушие сохранило традиции гостеприимства Руси – принимать гостей как самых близких родственников).
– Всё сделал как наказывала, – доложился хозяин Насте. – Пойдёшь проверять?
– Нет!.. Я уверена, что всё на отлично.
– Ты отец, иди баню затопи, а я гостей покормлю. Пока банька истопится, оно в самый раз будет – не на сытый желудок…
– Мечтала поесть ваших пирожков, – вдохнула ароматы кухни Настя. – Хотя я и сама повар-кулинар, но до вас мне – ой, как далеко…
– Ну уж ты Настенька перехвалила меня, давайте к столу – перекусите с дороги…
Может приляжете отдохнуть, пока Василий баню истопит? – накормив гостей, предложила хозяйка.
– Да мы и не устали, лучше в картишки с мальчиками перекинемся…
– Меня увольте, схожу посмотрю, может быть что Василию Афанасьевичу помочь. А то приехали на всё готовое, – направился к двери Арсений.
– Мы тоже с тобой, – засобирались девчата.
– Так давайте, сразу и купальники наденем. Где у вас можно переодеться?
– А вон – в Стёпкину комнату идите, – кивнула хозяйка…
– Сюда проходите, – повёл к проруби гостей Василий Афанасьевич.
– Вот это сервис! – восторженно покачала головой Настя. – А церковь у вас есть?
– Есть небольшая церквушка.
– А батюшка молодой? Может, пригласим его на крещенское купание?
– Прорубь что ли освятить?
– С нами искупаться – грехи смыть. Поди тоже грешный?
– А кто в этом мире безгрешный? И у батюшки тоже свои грехи. Только
грех-то покаянием смывается, а это так – народная привычка. Да и в дедушки тебе наш служитель Божий годится.
– Жаль… Ну, у кого больше грехов – тот первый, – обвела вопрошающим взглядом компанию Настя.
– Давайте я… – скинул одежду Арсений и не раздумывая с головой погрузился в прорубь.
– Вот уж не думала кто из нас самый грешный… – сиганула вслед за ним Марина.
– А вы вторым заходом, – вынырнув крикнула она приготовившейся Насте.
Здесь места – только для двоих.
– Мы – нет… – затрясли головами Стёпа с Любашей. – Я с детства холод не уважаю, – признался кавалер. – Ежели бы из бани, да в снег – ещё куда не шло, а в прорубь – б-рр…
– А я только вот – простудой переболела.
– Понятно, – группа поддержки, – махнула рукой Настя.
Выскочив из проруби, Марина с Арсением опрометью кинулись в баню.
– Ой, как тело горит, – плеснула на каменку полный ковшик душистого настоя девушка. – О-о, какой аромат!.. Арсюша, похлестай меня веничком – дрожу, как осенний лист, – растянулась на полке Марина. – Или это тоже противоречит твоим правилам?
– Да нет… Ого!.. Здесь даже два веника заварили?!
И Арсений, как заправский банщик, стал священнодействовать над телом Марины: слегка помахивать, похлопывать, массажировать, нежно похлёстывать согревающееся тело.
– Ой хорошо как!.. – с наслаждением выдохнула она. – Как классно у тебя получается… Расстегни, мешает… – дёрнула плечами девушка, намекая на лифчик.
– Как пожелаете, сударыня, – неумело расстегнул застёжку Арсений.
– Тренируйся – пригодится…– тихо хохотнула Марина…
– Ой, пустите скорее на верх, а то окочурюсь! – дрожа всем телом, заскочила в парилку Настя.
– «Принесла тебя нелёгкая», – уступая место, про себя чертыхнулась Марина.
– Меня тоже веничком похлестай…
– Сама хлестайся! – опередив Арсения, кинула она веник подруге.
– Пошли мы, а ты давай, подтягивайся – чайку попьём…
А стол уже дожидался гостей великолепной сервировкой: закуски, пельмени, домашние разносолы и стряпня, а посередине возвышался пузатый, медный самовар.
Это где ж такое чудо достали? – восхищённо произнёс Арсений.
– О-оо… Это старинный самовар, от бабушки мне достался – дровами топится, – похвалился Василий Афанасьевич. – Она сказывала, что на свинью его выменяли. У него даже надпись есть: «1910 год. Тула». И медальки имеются. Крантик у него был оторванный, а на днях Егорыч починил. Вот и поставили, к празднику опробовать.
Это какой Егорыч? – полюбопытствовал Степан.
– Иван Жданов…
– Интересно: больше ста лет дожидался он, чтобы нас чаем напоить, – покачала головой Марина.
– Ну так давайте за стол, а то придётся ещё раз воду в самоваре греть, – засуетился хозяин.
– Куда за стол?! А ещё одна купальщица, – кивнула на дверь Ольга Сергеевна. – Девчонки, сбегайте поглядите, а то вдруг ей плохо в бане стало.
– Это кому Насте? – ухмыльнулась Марина. – Сейчас прибежит.
За дверьми послышался топот и раскрасневшаяся Настя, запустив клубы холода, забежала в избу.
– Ты что за дверьми подслушивала? – с иронией встретила её Марина.
– Чево? – непоняла её вопроса Настя.
– За стол пора садиться, – улыбнулась хозяйка…
– Давайте-ка за праздничек, – в руках хозяина, как у фокусника, появилась бутылочка беленькой.
– А-аа, наливайте мне тоже водки, – протянула стопку Настя.
– Вот это по-нашему, по-деревенски! – одобрил поступок Василий Афанасьевич.
– Забирайте её к себе, – махнула рукой Марина. – Она всю округу кормить будет, ежели столовую откроете и жениха хорошего найдёте.
– Ну, с женихами у нас туговато, а столовую – это можно с главой поговорить. К нам, на природу много людей приезжают, а каждому кушать хочется…Так как?..
– А с чего это вы взяли, что я здесь кашеварить буду? Вон, пускай Маринка остаётся – коров доить.
– Ну дык, как пожелаете, – развёл руками хозяин…
А на столе, словно по мановению волшебной палочки, появилась ещё бутылочка.
– Василий Афанасьевич, вы Насте больше не наливайте, а то следующим этапом она потащит вас на дискотеку, – шутливо бросил Арсений.
– А зачем же куда-то идти? Мы её здесь устроим.
– Тогда давайте гитару! – весело выкрикнула Марина.
– Гитары нету – вона гармонь! – кивнул хозяин на двухрядку и до краёв наполнив стопку Насте, не дожидаясь других, поддержал ей компанию.
– Стёпка, дай-ка сюды гармонь! – чуть захмелевшим голосом выкрикнул отец…
– За окном черёмуха колышется…
Затянул он выразительным баритоном.
– Распуская лепестки свои…
Подхватила Настя лирическим сопрано.
– За рекой знакомый голос слышится
и поют всю ночку соловьи…
Примкнула к ним Ольга Сергеевна, а за ней и остальная компания влилась в исполнение песни…
А потом, как и обещал хозяин, грянули задорные частушки, выманивая гостей на танцевальный круг.
Маринка с Настей, подпевая и притоптывая пустились в пляс.
– Э-хх!.. – не выдержал Стёпка и выскочил следом… – Любашка, пошли!…– потянул он за собой девушку.
Арсений схватил пустую кастрюлю и ложками, в такт музыки, стал отбивать дробь.
– Если бы не моя поясница!.. – хлопая в ладоши, азартными глазами провожала пляшущих хозяйка. – С утра что-то прихватила.
До поздней ночи из-за двойных стёкол избы Гусевых слышались: то хватающая за душу народная песня, то стук каблуков разудалой пляски. А потом, долго ещё сидели на кухне Арсений с хозяином, рассуждая о превратностях судьбы:
– Жизнь-то оно бывает, сильно вдарит, но так, чтобы выдержал человек. Вот поэтому сильных она шибче бьёт. Вот разве выдержал бы слабак то, что пришлось пережить тебе: считай следом лишился и родителей и сестры, – тяжело вздохнул Василий Афанасьевич…
Слабо горел ночничок, в печке потрескивали догорающие угли и только завывающая в печной трубе метель нарушала тёплую, уютную, тишину – всё это: расслабляло, раскрепощало и располагало к душевным разговорам…
Разрисованные крещенским морозцем стёкла, багрянцем заиграли под лучами восходящего солнца. Ещё затемно Ольга Сергеевна: затопила печь, напекла пирогов и тихо ступая, чтобы не разбудить гостей, стала накрывать на стол.
– Ох, как мороз-то завернул, – притаптывая ногами зашёл с улицы Василий Афанасьевич. – Не знаю заведёт ли свою колымагу Макарыч? Но уж я попросил его, чтобы около нас притормозил…
Скрипя колёсами по свеженаметённому снегу, «пазик» с заиндевелыми от мороза стёклами остановился около калитки. Макарыч приплясывая забежал в избу.
– Околел пока эту лайбу завёл. Я чуток погреюсь, пока там в салоне потеплеет, – прижался он к тёплой печи. – Пассажиров немного – не бояре, подождут.
– Ну так ты чайку горячего попей с пирогами, пока наши гости собираются, – пригласила хозяйка.
– Не помешало бы, – с радостью согласился Макарыч.
– Ребята, давайте завтракать, не задерживайте автобус, – поторопила гостей Ольга Сергеевна…
– Спасибо, что навестили нас – приехали и праздник привезли, а как уедете, так и изба осиротеет без вас, – со слезами на глазах проводили хозяева гостей…
И вновь серые будни раскидали дружную компанию, каждого затянуло круговоротом неотложных дел…
Арсений почти сутками пропадал у Гвоздева, стараясь наверстать упущенное время, нарисовать пять картин за три месяца, да так, чтобы заказчик остался доволен – не каждому под силу, а ведь ещё нужно уделить внимание, чтобы закончить своё любимое детище – «Букетик белых лилий». Время шло, а работа продвигалась медленно: то одно, то другое не нравилось художнику.
– Зачем ты это убираешь?! Ведь так классно получилось, – хватался за голову Степан, когда товарищ, недовольно сморщившись, убирал, замазывал нарисованное.
– Понимаешь не нравится мне как свет падает и выражение лица не то, – пытался объяснить Арсений. – Не успею ко времени, – опускал он руки… но на следующий день с новыми силами брался за работу. Несколько раз приходил Серёжа, зная, что друг занят важным заказом он ободряющим словом старался поддержать его. Как говорится в народе: если долго мучаться, что-нибудь получится – толи пословица права, толи от горячей поддержки друзей, но дела у Арсения пошли намного быстрее, какое-то необъяснимое вдохновение сошло на него. Сюжеты достойные классика стали пополнять коллекцию заказанных картин…
– Ну что там с нашим договором? Неделя осталась до юбилея, – постучал пальцем по часам Гвоздёв.