Неприкаянный. Камешек в жерновах

Японский полковник всё же решил разобраться с этой напастью и отправил кавалерийский эскадрон на разведку, благо определить направление по звукам выстрелов не составило труда. Я внёс очередную корректировку в целеуказание. Ложкин продолжал обстрел полка. Будко же предстояло отработать пятью минами по всадникам, скачущим в направлении устья реки.

Я прикинул скорость кавалеристов и где именно им предстояло встретиться с нашим горячим приветом, после чего отдал команду открыть огонь. Опять скорые хлопки, отправляемые в полёт мины. Я лишь пожал плечами, словно говоря самому себе, а стоило ли мне сомневаться. Разрывы легли перед японцами и в их рядах. Что заставило самураев рассредоточиться. Ну или всё же разбежаться.

Очередная корректировка, и теперь уже по ним ударили сразу два миномёта. Причём на этот раз они били сериями по три мины, постоянно внося мои поправки, и как результат, сопровождая рассеявшийся эскадрон непрерывным огнём. Мы заставили-таки их остановиться примерно в полуверсте от берега. Они укрылись в одном из оврагов.

Отстучал приказ установить пушку, готовиться к встрече противника и отойти на вторую позицию. Это на одну версту западнее, и с учётом расширяющегося залива катер окажется практически в безопасности от ружейного огня.

Карабин, конечно, добьёт, куда же он денется, если у него заявленная прицельная дальность в две тысячи шагов. Вот только разброс при этом будет настолько диким, что даже в слона попасть получится только случайно. Ну или при наличии достаточно плотного огня.

Что же до нас с Родионовым, то нам предстояло преодолеть всё то же расстояние, только не по южному, а по западному склону. Так что мы подхватили свои пожитки и побежали в нужном направлении. Ну и ещё один момент, здесь не голый склон, а лесистый. С одной стороны, вроде как хорошо, что японцы нас не увидят. С другой, как бы не влететь в засаду хунхузов. А эти ребятки в последнее время расшалились, хотя пограничники и попытались дать им жёсткий укорот.

Так и бежали. Родионов с камерой на плече, а я с браунингами в руках, потому что от карабина тут толку точно не будет. Видимость не больше тридцати шагов. Оно бы дробовик с собой взять, но он хорош только накоротке. Сотня шагов, и его эффективность резко падает.

Впрочем, у нас получилось добежать без проблем. Похоже, бандиты предпочитали держаться подальше от мест, где ухают пушки. Явный признак, что десятком бойцов тут дело не обойдётся. А значит, и им ничего не обломится. Ну или их поблизости просто не оказалось.

Зато, когда нам до берега оставалось совсем немного, гавкнула пушка, и хлопнул миномёт. Чуть позже донёсся сначала хлопок шрапнели, а следом серия разрывов трёх мин. Трескотня винтовочных выстрелов и грохот нашего пулемёта. Как выяснилось, японские кавалеристы всё же вышли на берег залива и попытались-таки достать наших. На что парни ответили в свойственной нам жёсткой манере. И самураи предпочли не отсвечивать.

Задерживаться тут никакого смысла, и едва ступив на палубу, я приказал отчаливать. Пока суд да дело, принялись за чистку оружия, которое, как известно, ласку любит. Родионов укрылся в моей каюте, чтобы проявить отснятый материал. Он, к слову, понадобится мне уже сегодня.

Потом были очередные две постановки мин по высокой вечерней воде. Ужин на пути в бухту Хэси. А там я в сопровождении моего уже, считай, штатного кинооператора отправился прямиком в Артур. Куда благополучно прибыл менее чем через час.

Паровая дрезина способствует быстрому передвижению. Откуда дровишки? Рубль животворящий ещё и не на такие чудеса способен. А в условиях, когда на полуострове хватает не подчиняющихся друг другу ведомств, решать подобные вопросы не представляется сложным. Главное – знать подход. А я умел давать взятки с настолько искренним и честным выражением лица, что отказать мне было просто невозможно. Или так вышло из-за совершенно бессовестной суммы, перепавшей чиновнику.

Ну право, отчего не передать мичману в аренду паровую дрезину на три недели за тысячу рублей? Да идиотом нужно быть, чтобы отказаться. Тем более в условиях, когда тебе за это ничего не будет. От военного командования всегда можно отбояриться тем, что структуры КВЖД им не подчиняются. От своего, сославшись на военное положение и нужды флота…

– Весьма впечатляющая демонстрация. Весьма, – когда свет включили, задумчиво произнёс генерал Белый.

Ну да. Я самым наглым образом воспользовался знакомством с его сыном Леонидом. Завалился к нему на квартиру, в результате нашёл в «Звёздочке» и заставил отвести меня в гости к отцу. Где и показал кино ему и Кондратенко.

– Какие потери? – спросил Роман Исидорович.

– Увы, но я видел не больше того, что сейчас наблюдали вы, – ответил я, покачав головой. – Полагаю, что не одна сотня убитых и раненых. Крупных потерь можно было бы избежать, просто прижавшись к земле, но как вы видели, шрапнельные взрыватели нивелируют это, вынуждая искать реальное укрытие. Как по мне, то миномёты в значительной мере решают проблему мёртвых пространств, которыми изобилует местность вокруг Артура. К тому же это по факту не опытный образец, а полноценный, прошедший всесторонние испытания.

– Всё это хорошо, однако есть парочка немаловажных но. Низкая точность и невероятная прожорливость этих ваших миномётов, – заметил Белый.

– Переговорите с Бутусовым. Пограничники использовали миномёты на практике и добились отличных результатов. Если его опыт и вот эта демонстрация ничего не значат, тогда я не знаю, – развёл я руками, даже не думая стесняться их превосходительств.

– Первый же вопрос, который возникнет у Стесселя, это ваша несомненная выгода от получения мастерскими Горского заказа на эти самые миномёты и мины, – заметил Кондратенко.

– Вообще никаких проблем. Их могут ладить и в артиллерийских мастерских, и на других предприятиях. Потребность будет столь велика, что сколько ни произведём, всё мало будет. Я, конечно, что-то на этом заработаю, но выгоду в первую очередь получит оборона крепости. К тому же возможно увеличить калибр до ста двадцати миллиметров. Вес мины в один пуд, заряд пять фунтов бездымного пороха. Их можно будет забрасывать на дистанцию до шести вёрст, что позволит успешно бороться с осадной артиллерией японцев. Разрушать полевые укрепления. Бить по скоплению противника в мёртвых пространствах на достаточном удалении от переднего края. Как это было с обстрелом вражеской колонны, – указал я на простыню экрана.

– Вы так говорите, словно уже всё рассчитали, – хмыкнул Белый.

– И рассчитал, и чертежи подготовил, и в эффективности ничуть не сомневаюсь, – кивнув, подтвердил я. – Единственно, учитывая гораздо больший заряд, в качестве стволов я использовал бы старые орудия с расстрелянными нарезами. Рассверлить их до нужного калибра не представляется сложным.

– Полагаю, нужно будет провести ещё один показ синематографа у вас в управлении, Василий Фёдорович. Пригласить на него членов штаба Квантунского укреплённого района, старших артиллерийских офицеров и непременно подполковника Бутусова, – предложил Кондратенко, которому идея явно понравилась.

Я мысленно выдохнул. Если затея получит поддержку в лице Романа Исидоровича и Василия Фёдоровича, то, глядишь, может и выгореть. Они обладают достаточным авторитетом как среди господ офицеров, как и у командования. Стессель, может, и дурак, каких мало, но плести интриги, выделять таланты умеет, как и извлекать из них выгоду. А потому есть шанс, что прислушается к мнению этих двух генералов в надежде оказаться выгодоприобретателем.

А если использование, я не побоюсь этого слова, прорывного оружия станет не единичным, а массовым, то очень может быть, что-то и выгорит с обороной крепости. А главное, удастся разобраться с японскими осадными одиннадцатидюймовыми мортирами. С появлением которых падение Порт-Артура стало делом непродолжительного времени.

Глава 7

И снова Чифу

В Чифу мы заходили в четыре часа пополудни. Вполне достаточно, чтобы успеть решить все намеченные вопросы. Ну и если карточная игра слишком задержится, то запас по времени не помешает. Всё же двенадцать игроков, и знание карт, находящихся на руках соперников, не то же самое, что шулерство. Ведь я не передёргиваю, и если сильная карта будет идти не мне, а блеф не пройдёт, то поделать тут ничего не получится.

Вообще-то, сейчас у Горского с заказами полный порядок в том смысле, что с финансами проблем нет. Флот решил-таки отлить гребные винты для «Севастополя», предоставив достаточное количество бронзового лома. Мастерские Невского завода не в состоянии выполнить столь крупный заказ в связи с отсутствием соответствующих мощностей. А вот у Аркадия Петровича моими стараниями с этим полный порядок.

Не то чтобы у него целое плавильное производство, но если свести потоки расплавленного металла двух печей в один, то вполне возможно за раз отлить один из винтов. А учитывая то, что у него четыре вагранки, то и сразу оба потянет. Другое дело, что изготовить две формы сама по себе работа довольно сложная. Ладно ещё, когда речь идёт о двухлопастном, но четырёхлопастный задачка уже нетривиальная.

Впрочем, я верю в Горского и его мастеров. Куда удивительнее то, что Эссену удалось-таки как-то убедить Витгефта принять такое решение. Вполне допускаю, что настойчивость Николая Оттовича обусловлена влиянием моих намёков и «предсказаний». Но какие именно аргументы он при этом использовал, мне и невдомёк.

Единственно знаю, что флот предоставит металл, но оплатит работу только при положительном результате. В случае провала Аркадию Петровичу, читай мне, придётся выкупить предоставленный для этого лом. Да ещё и по завышенной цене. Нас явно пытались отпугнуть, а может, и сами хотели подстраховаться. В любом случае меня это устраивало. Тем паче, что рассматривался вопрос о модернизации ещё и «Полтавы»…

– Здравствуйте, Олег Николаевич. Признаться, вы прямо-таки зачастили к нам. Что на этот раз? Опять сбились с курса? Или пришлось уходить от японцев и заложить большую петлю? – с эдакой хитринкой встретил меня Тидеман.

А куда мне ещё направляться в первую очередь, если не в консульство. Это же не русский порт, так что порядок остаётся неизменным. Сначала представиться официальным властям, а всё остальное уже после. Правда, в этот раз я сюда не просто по обязанности, но и по поручению.

– Только два раза такое и было, Пётр Генрихович. В прошлый раз я вас навещал по приказу покойного Степана Осиповича, и сейчас направлен командованием. Вот знакомьтесь, лейтенант Никитин Дмитрий Владимирович, но вам надлежит его называть Дональдом Никсоном, потому как это офицер по связи с осаждённой крепостью и его нахождение здесь есть тайна великая.

Представленный мною офицер по связи не разделял моего игривого настроения и уж тем более нескрываемого сарказма. Да и пусть дуется сколько угодно. Я вообще прошёлся не по нему, а по морскому и военному ведомствам. Не озаботились беспроволочным телеграфом до войны, и бог бы с ним, но не решить эту проблему за три месяца, это уже даже не бардак.

Я, к слову, хотел было создать свою радиостанцию, но по здравому рассуждению отказался от этой задумки. Просто лень этим заниматься. Мне проще переслать предназначавшийся комплект в Инкоу, а уже оттуда я смогу его переправить в крепость. Всё же по скорости со мной никто не сравнится, и до сих пор я с этим замечательно справлялся.

Но и тут всё не слава богу. Не то чтобы бюрократические препоны, хотя и это есть. Но с радиостанцией всё куда круче. Не могут найти концы артурского комплекта.

– Дональд Никсон, – меж тем представился морской офицер, причём на чистейшем английском.

– Право, в стенах нашего консульства ничто не угрожает вашему инкогнито. И потом Олег Николаевич в чём-то прав. Ваша личность будет секретом Полишинеля. Все будут прекрасно осведомлены, кто вы и с какой целью находитесь в Чифу. Но при этом станут показывать, что понятия об этом не имеют.

– Ясно, – уже по-русски произнёс лейтенант. – Я к вам не просто так, а с шифрами для пересылки сообщений из Артура и в крепость. Сам хорошо ими пользуюсь, поэтому смогу оказать посильную помощь.

– Сбываются ваши предсказания, Олег Николаевич, наше маленькое заштатное консульство приобретает вес и значение, – хмыкнув, тряхнул головой Тидеман.

– Предсказывают цыганки и хироманты, а я рассказал вам о том, что будет, основываясь на системном анализе имеющихся данных. Оставлю вас с Дмитрием Владимировичем, а после хотелось бы переговорить тет-а-тет.

– Непременно, – заверил меня Тидеман.

Разговор их продлился примерно с полчаса. Быть может, Пётр Генрихович пообщался бы с гостем и подольше, всё же новое лицо, и он из осаждённой крепости. Но тот ведь никуда не денется, я же личность во всех отношениях занятная и задержусь тут ненадолго. А уж в консульстве так и того меньше, потому что вечно весь в делах да заботах, в Чифу же мне отмерены ровно сутки.

– Итак, Олег Николаевич, я вижу, у вас в руках кофр, и что-то мне подсказывает, что он не пустой.

– Так уж вышло, Пётр Генрихович, что мои визиты сюда идут на пользу как России, так и лично вам, – с хитринкой заметил я, водружая кофр на стол.

– Что здесь на этот раз?

– Фотографии и плёнки синематографа. Копии отснятых мною материалов, которые я предлагаю вам направить в Россию. Уверен, что вы сумеете ими воспользоваться в должной мере, – выкладывая на стол коробки, начал пояснять я. – А чтобы облегчить вам задачу, в этой тетрадке мои заметки и пояснения.

– Опять мне предоставите меньше, чем вашему французскому репортёру? – кивнув на кофр, который отнюдь не стал пустым, спросил консул.

– Напрасно вы так, Пётр Генрихович. Польза от деятельности месье Форже ведь очевидна. Не его ли стараниями удалось избежать скандала из-за нападения японцев? К слову, это же обстоятельство позволило и вам заявить о себе в полный голос. Так что ему я материалы также предоставлю. Но только две плёнки общей продолжительностью в двадцать минут, смонтированные из нескольких материалов и лишённые целого ряда подробностей. Точно такие же вон в тех коробках, помеченных крестом. Их можно будет крутить в салонах синематографа. Надеюсь, у вас найдётся тот, кому можно поручить это и получить соответствующую выгоду?

– Я могу решить этот вопрос, – немного подумав, утвердительно кивнул он.

– Вот и замечательно. Оно и для пропаганды сгодится, и копейка лишней не будет. А вот касаемо полных материалов, это уже для его величества, военного и морского ведомств. Потому что там запечатлено использование оружейных и технических новинок при полевых испытаниях.

– Ясно. Как дела в Артуре?

– Полагаю, что Дмитрий Владимирович поведает вам всё в подробностях.

– Мне неизвестна степень его информированности, зато я знаю о том, что вы обладаете непредвзятым критическим взглядом. Не знаю, насколько я сумею этим воспользоваться, но я хотел бы услышать ваши суждения.

– Не слишком ли откровенно, Пётр Генрихович? – не сумел я скрыть усмешку.

– Отчего-то мне кажется, что с вами только так и надо.

– Ну что же, если хотите моё мнение, то крепость отрезана окончательно и деблокировать её не получится. Японцы продвигаются к перешейку у Цзиньчжоу. Генерал Фок готовится сдать позиции, чтобы скоренько откатиться к крепости. На что имеет неофициальное указание от Стесселя, а тот от Куропаткина. В свою очередь это обусловлено преступным бездействием флота, который указаниями наместника приказано беречь. Если коротко, то морское и сухопутное командование сделало всё для того, чтобы сдать крепость и уничтожить флот.

– Не слишком ли пессимистическое заявление?

– Вы просто не видели те канавки, что нарыли солдаты четвёртой дивизии вместо траншей. Запасных позиций нет, если отходить, то только драпать. На реке Ялу японцы уже показали, что используют артиллерию с закрытых позиций и скоренько приводят к молчанию наши пушки, выставленные совершенно открыто. Но этот опыт не учтён. И это плюсом к вышеизложенному. Достаточно пройтись по позициям, чтобы понять, что всерьёз их оборонять не намерены.

– Надеюсь, вы не собираетесь всё это рассказывать французскому репортёру? – глядя мне прямо в глаза, серьёзным тоном поинтересовался Тидеман.

– Разумеется, нет. За кого вы меня принимаете, Пётр Генрихович?

– Вот и замечательно. К слову, вас не затруднит по уже устоявшейся традиции написать очерк?

– Уже. И не один. Фото прилагаются, – указал я на переданную тетрадку и пухлый конверт с фотографиями.

– Вот и славно. В гостиницу?

– Да. Хочу встретиться с месье Форже…

Перед гостиницей я уже традиционно навестил оружейный магазин, где выкупил всю картечь и подмёл подчистую маузеровские патроны. К слову, не так чтобы и мало, целых пятнадцать тысяч. Впрочем, было бы больше, выгреб бы до донышка. Ибо патронов много не бывает.

После этого зашёл в фотоателье, через которое в прошлый раз заказывал киноплёнку. Закупленное для меня репортёром закончилось, заказывать в России не имело смысла, потому что к моменту блокады покупку всё одно доставить не успели бы. Так что Чифу по-любому самый надёжный вариант из имеющихся. Потому что в этот город я наведываться намерен достаточно часто, и никакая блокада мне не помеха. Разве только своё же командование. Во всяком случае, сейчас для поездок сюда мне приходится всячески изворачиваться.

– Олег! – вскинув руку в приветственном жесте, выкрикнул Форже.

– Эмильен, – ответил я ему тем же жестом и направился к занимаемому им столику. – У тебя свободно?

– Спрашиваешь, дружище, – поднимаясь и тиская мою руку, произнёс он. И тут же указал на стул напротив себя. – Едва узнал о том, что твой катер в порту, хотел было бежать, но потом понял, что гоняться за тобой бесполезно, и мы скорее разминёмся. Поэтому предпочёл прибить свою задницу к стулу в ресторане и ожидать здесь в надежде, что ты пожелаешь со мной встретиться.

– И это разумное решение, – поднимая руку в призывном жесте, подтвердил я.

После чего сделал заказ подошедшему официанту. Как я уже говорил, кухня в «Чифу Отеле» замечательная. И учитывая то, что я слишком часто питаюсь готовкой Будко, не стоит терять возможность вкусно поесть. Привереда? Да и пусть. Ну вот люблю я это дело и ничего с собой поделать не могу. Тем более что наш артиллерист ни разу не дружит с пирожками. Так что выпечки мне не хватало в особенности.

– Я вижу, тебе есть чем меня порадовать, – кивнул Форже на пристроенный в ногах кофр.

– Эмильен, неужели ты мог допустить мысль, что я прибуду с пустыми руками?

– Нет, я в тебя верю. Но ты ведь не на прогулке в Булонском лесу, а на войне, где случается всякое. В конце концов твой катер мог попасть в шторм, и вода испортила бы весь отснятый материал.

– Всё в целости и сохранности, ожидает момента передачи в твои руки. Но для начала достойный ужин…

Когда мы оказались в его номере, Эмильен с жадностью вцепился в переданные материалы, словно голодный в краюху хлеба. Из чего я сделал вывод, что с новостями у репортёра в последнее время как-то не очень. Впрочем, я более чем уверен, предложи ему сейчас отправиться куда-нибудь в другое место, и он скорее всего откажется. Так как в моём лице репортёр обрёл просто-таки золотую жилу.

– Полагаю, что месье Тидеману ты передал такие же материалы?

– Что касается киноплёнки, то да, у него копия тех двух фильмов, что я отдаю тебе. И он обещал их пристроить в России к нашей обоюдной выгоде.

– Не сомневайся, я сделаю то же самое. Хотя и не понимаю, к чему тебе эти мелочи. О твоих способностях игрока в Чифу ходят настоящие легенды. И желающих сразиться с тобой за зелёным сукном более чем достаточно. Ты за вечер поднимешь то, что может принести синематограф за год. У господина Вана на сегодня намечена большая игра, и коль скоро ты тут, значит, знаешь о ней.

– И ничего-то от тебя не скроется. Но игра есть игра, а Фортуна баба капризная. Синематограф же может приносить прибыль на протяжении длительного времени. Тем более если снято качественно, а я тебя уверяю, увиденное тебя по-настоящему впечатлит.

– Хочешь сказать, что я ничего подобного ещё не видел?

– Будь уверен, никто ничего подобного не видел. К тому же очерки, написанные для тебя и переданные Тидеману, отличаются. Они о разных событиях. Со времени нашей последней встречи многое успело произойти. Так что верь, ни ты, ни твои читатели разочарованы не будете. И да, новость, которая наверняка ещё не распространилась по свету. Второго мая на минной постановке «Амура» подорвался и затонул броненосец «Ясима».

В известной мне истории о гибели этого корабля стало известно много позже, потому что адмирал Того засекретил данный факт. Но здесь и сейчас при наличии парашюта и стоявшей ясной погоде я не только знал точно об этом, но и задокументировал данный факт.

Родионов едва не приплясывал от нетерпения подняться в небо вместе со своей камерой, и в результате сумел-таки получить кадры того, как экипаж, соблюдая порядок, покинул борт, а «Ясима» опрокинулся и пошёл ко дну. Картинка получилась на загляденье, в хорошем разрешении и приближении.

Из минусов, на мины наскочил только один броненосец. Тут старушка уступать не пожелала. Но это и неважно. Теперь командованию совершенно точно известно, что на нашей стороне явный перевес в эскадренных броненосцах. Осталось закончить ремонт всё ещё повреждённых и дать открытый бой самураям. Во всяком случае, в Артуре надеялись именно на это, и всех охватил небывалый подъём.

А вот у меня присутствовали по этому поводу существенные такие сомнения. Впрочем, изменения уже пошли. Причём не так уж и зависящие от вашего покорного слуги. Согласие на модернизацию «Севастополя» и в перспективе такая же замена винтов у «Полтавы». Глядишь, и драка выйдет совсем иной.

Что там дальше с чёрными днями адмирала Того, я не в курсе. Но полагаю, что все те аварии и подрывы на минах, что случились в известной мне истории, имели место и тут. Старуха не любила отклоняться, хотя порой и поддавалась, но только под моим непосредственным влиянием.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Мористый – удалённый от берега в сторону открытого моря (мор., спец.).

2

Частный поверенный – в Российской империи частный адвокат, представляющий интересы клиентов в гражданских и уголовных делах.

3

Лаовай – у китайцев иностранец, человек из другой страны, чаще – европейской внешности.