скачать книгу бесплатно
– Ты и странник, и гонец. И, я как королева должна позаботиться о тебе, – и, тряхнув головой, словно отгоняя последние сомнения, она весело продолжала:
– Я прикажу отвести тебе комнату во дворце, и ты можешь оставаться в стране, сколько тебе будет угодно.
Поступая так, королева и не думала, что она сможет гордиться тем, что приютила странника, не подозревала, какой подвиг совершит Элдин и для её народа, и для других стран.
Глава третья
Совет
Спустившись с крыльца, королева подала руку страннику и ввела его через распахнутые двери в нарядный холл. Затем, увидев пробегавшую мимо Селину, Лебелия поймала её за руку и быстро проговорила:
– Найди дворецкого и передай ему, чтобы он распорядился отвести комнату для нашего гостя. Мы будем в зале Совета.
– Не надо, – тихо сказал, неизвестно откуда взявшийся Эстор, – Странник поживёт у меня. Я живу одиноко, если не считать нескольких слуг и скромно.
Бесшумной тенью за их спинами материализовался Бернар. Лебелия провела Элдина по лестнице, укрытой коврами, и вошла в залу Совета. Королева сделала Элдину знак сесть в кресло, около прямоугольного стола. Через несколько минут вошли Элона со своей матерью и Бернаром. Когда они подошли к столу, Лебелия поднялась и сказала:
– Я рада приветствовать тебя, странник, и рада видеть тебя среди своих подданных
Этот человек, – обратилась она ко всем сидящим, – Прибыл издалека с вестью, – с этими словами она достала из складок своей пурпурной мантии письмо Овионского короля, и оно стало передаваться из рук в руки.
– А теперь расскажи нам свою историю, – обратилась королева к страннику.
Элдин поднялся с места и начал говорить:
– Я очень благодарен королеве и всем вам за гостеприимство, – так говорил странник, но Лебелия заметила, что Бернар смотрит на гостя не очень дружелюбно и даже с подозрением.
– Я странник, – продолжал тем временем Элдин, – И прибыл издалека, из северных земель. Моя Родина, княжество Кендорн лежит у самых западных границ великой империи Кадорн. Мои предки были крестьянами, и я бы тоже стал мирным хлебопашцем, но в окрестных лесах было слишком много разбойников. Однажды они напали на наше селение и подожгли его. Страшный пожар уничтожил все наши дома и всё имущество. А лесные варвары перебили всех жителей, немногим удалось бежать. Спасаясь от разбойников, моя мать бежала со мной на север Кадорна. Она боялась вернуться в родные края, и я вернулся туда лишь после её смерти. Она умерла от тяжёлой болезни. Все окрестности, и само наше селение, выжженные дотла огнём были заново воссозданы, всё стало новым неузнаваемом. В этом селении погибли почти все мои родственники, и мне было больно оставаться там. Я отправился странствовать по Кадорну. Я видел много прекрасных городов, величественных дворцов и храмов, но наши легенды и предания ещё хранят память о кровопролитных войнах и о жестокой власти чёрных властителей, наш народ всегда побеждал тьму, но слишком высокой ценой. Были забыты многие ремёсла, сказания великих мудрецов. Города и замки вновь поднимались из руин и становились ещё прекраснее, но вернуть утерянное искусство было очень трудно, почти невозможно. Многое было утеряно и забыто то, чего забывать не следовало – ведь если страна забыла свои древние сказания и песни, в которых поётся о подвигах и великих деяниях прошлого, то значит, ей трудно будет создавать новое искусство. Ведь если у страны нет прошлого, значит, нет и будущего. Разве не так?..
Долго я странствовал по Кадорну, но постоянно чувствовал какую-то душевную пустоту. Тогда я покинул империю, но и в иных государствах я не нашёл ни настоящих друзей, ни душевного покоя. Мои попутчики либо предавали меня, либо погибали в столкновениях с разбойниками или на бурных речных переправах. И я вновь оставался один. И вот, однажды, мне стало казаться, что я переступил ту черту, перейдя которую я уже не понимал, чего ищу, не видел перед собой цели, но уже не мог остановиться, меня что-то влекло вперёд, а что я не понимал. Из странника я превратился в скитальца, превратился в человека без веры, без надежд и без цели. Я как бы потерял себя.
Вот так я странствую уже около пяти лет. Недавно, около года назад я решил посетить южные земли. Так, как определённой цели у меня не было, я заехал к королю Овионского княжества и прогостил у него около месяца. Он отправил со мной письмо к вам, Ваше Величество. Что в нём вы уже знаете. Король просит о помощи, но это помощь не только его народу, Нои всем светлым землям. Границы Овиона уже захвачены врагом. Я смог незамеченным пройти сквозь кордоны стражи, расставленной повсюду Дегуром, но такая удача ждёт не каждого.
Простившись с королём, я отправился в путь. Я чувствовал себя счастливым: наконец у меня есть достойная цель, к которой я могу стремиться, я чувствовал одновременно и радость и тревогу: тревогу за себя, за все наши народы, чувствовал неясный страх перед неведомой опасностью и радость, что я хоть немного буду причастен к начавшейся борьбе со злом.
Только через три месяца я достиг ваших границ.
Я рассказал вам свою историю, – и, поклонившись, Элдин отошёл к своему месту. Эстор сразу подошёл к нему, и они начали тихо и оживлённо беседовать. Эстор беседовал со странником как с давно знакомым. Тот сначала робел, а потом осмелел, и их беседа потекла непринуждённо и весело. Бернар не переставал удивляться этой удивительной способности Эстора находить общий язык с представителями любых классов и сословий. Сам он, отойдя с Лебелией на другой конец залы, заговорил вполголоса.
– Что-то он мне не нравится. Ты думаешь, что ему можно доверять?
– А почему нет? Он создаёт впечатление честного человека и его рассказ внушает доверие. И к тому же письмо, которое он привёз, было с печатью Овиона, а её невозможно подделать.
– Тебе решать, – покачал головой Бернар.
– Он не предаст, он не такой. И ведь Кадорнцы всегда были с нами в дружбе. Они очень страдали от власти чёрных властителей, они готовы сделать всё для победы, если это понадобится.
– Ты ошибаешься, бывают и честные лицом да душой не очень.
– Да, кажется, скоро наступит их черёд… – пробормотал Бернар и, обращаясь к присутствующим, уже громче сказал:
– Мне кажется, что надо устроить совет и на нём решить, что нам делать.
Королева согласно кивнула.
Она вышла на середину залы и проговорила:
– Я объявляю наш совет открытым. И я спрашиваю, что нам делать в сложившейся ситуации. По тому, что мы узнали, – она кивнула в сторону Эстору и вновь показала всем письмо овионского короля, – Можно заключить, что Дегур готовится к нападению и готовится серьёзно. Благодаря нашему гостю, – она улыбнулась Элдину, а Бернар тяжело вздохнул. – Мы узнали о захвате Дегуром земель северных государств. Скоро он доберётся и до нас. Мы должны быстрее принимать решение, что делать. Что вы предлагаете?
Стремительно развивающиеся события последнего получаса так взволновали Лебелию, что она совсем забыла, что до сих пор не сняла парадную пурпурную мантию, а её отделанная драгоценными камнями корона до сих пор у неё на голове. А маленький скипетр она машинально вертела в руках, и в течение получаса он оказывался то на подлокотнике кресла, то снова у неё на коленях. В таком облачении Лебелия казалась так величественно прекрасна и властна, какими и должны быть все правители. Так что маленькое собрание притихло, и никто не осмеливался заговорить первым.
После некоторого молчания заговорил Эстор.
– Мне кажется, что надо сначала разузнать планы врага.
– Надо. А как? – повернулся к нему Бернар.
– Я думаю, – продолжал Эстор, – Что нужно послать кого-нибудь из воинов в их твердыню, чтобы разузнать их планы.
– Ты думаешь, что кто-нибудь согласится? – с сомнением спросила Элона, – Ведь каждому воину захочется сражаться с войсками Дегура в открытом бою, а не прозябать во вражьем лагере и мечтать о героических подвигах.
– Ты мыслишь, как и многие воины, – рассмеялся Эстор, – Но ты забываешь о том, что подвиг можно совершить и не только на поле боя. А я уверен, что любой наш воин был бы горд тем, что именно он был выбран в качестве нашего разведчика.
– Ну да, я понял, – ехидно улыбнулся Бернар, – Тем самым ты собираешься навлечь на нас беду раньше, чем она должна была прийти. Дегур не такой глупец, чтобы не разоблачить нашего разведчика. Он ведь знает, что наша страна находится у самых границ его чёрного королевства, поэтому он догадается, что до нас наверняка дошли слухи о том, что он готовится к войне с нами.
– А что ты предлагаешь? – поинтересовался Эстор, задетый насмешливым тоном Бернара. – Предлагаешь сидеть и ждать, когда Дегур соизволит перебить нас всех и укроет нашу страну и другие заодно покрывалом мрака. Ты – это предлагаешь?!
Четыре пары глаз с удивлением устремились на него. Все, хорошо знавшие Эстора, очень редко наблюдали у него какую бы то ни было, степень раздражения, а теперь оно достигло точки кипения.
– Ну и ну, – пробормотал Бернар, – Я тебя не узнаю.
Эстор примиряющее улыбнулся, и в зале снова воцарилось спокойствие.
– Ты прав, – сказала Лебелия, – Мы должны выбрать того, кто пойдёт на такое опасное задание.
– Я мог бы пойти, – сказал Бернар, но королева протестующе махнула рукой.
– Ни ты, ни Эстор никуда не пойдёте. Не забывай, ты второе лицо в государстве, а Эстор не пойдёт, потому что у нас мало воинов и каждый человек на счету.
– А как на счёт наших стражников Гектора и Ратмира? – спросила Элона.
– У них и без этого хватит забот. И к тому же двое лучше, чем один, – спокойно ответила Лебелия.
Воцарилась тишина.
– Я пойду, – сказал, молчавший всё это время Элдин. Все обернулись на звук его голоса.
– Но… – попыталась возразить королева, – Я не могу…
Но Элдин бесцеремонно перебил её:
– Я пойду, я хочу быть полезным, хочу, чтобы обо мне вспоминали, пусть я погибну, но я буду знать, что я старался помочь нашим народам. Я хочу отомстить злу за наших погибших, за то горе, которое оно причинило нашим землям. И только я знаю их порядки и обычаи. Южные границы Кадорна подходят почти к самым границам их чёрных владений. И я смогу незаметно проникнуть сквозь кордоны стражи.– так он говорил, всё больше воодушевляясь, забыв, что перед ним королева. Он был полон решимости, взор его пылал. Королева поняла, что ей ни за что не удастся остановить его. Поняв это, она вздохнула и сказала:
– Будь по-твоему.
В глазах Элоны, Эльвиры и Эстора светилось восхищение, только Бернар смотрел прямо в глаза Элдина холодно и бесстрастно.
– Раз мы выбрали того, кто по собственному желанию согласен отправиться в стан врага, осталось решить день его отправления, – сказал Бернар с каменным лицом.
– Мы отправимся с Элдином через четыре дня и разобьём лагерь где-нибудь в укромном месте, чтобы часовые не смогли нас заметить. Дальше он отправится один, – сказал Эстор. – Я хорошо знаю дорогу. Во время моего последнего путешествия я проезжал у самых границ чёрной крепости и кое-что приметил, – проговорил он, содрогаясь при воспоминание о стреле, пущенной одним из людей Дегура.
– Хорошо. Теперь всё решено. Совет окончен! – объявила Лебелия, и все постепенно стали расходиться.
Элдин с Эстором ушли, а Лебелия отправилась к себе в опочивальню, чтобы сменить одеяние. Переодевшись в ярко-изумрудную мантию и отдав горничной корону и скипетр, она вернулась в зал, где к тому моменту был один лишь Бернар.
– Эстор переговорил с Гектором и Ратмиром, и Гектор обещал привести отряд своих воинов.
– Хорошо, – сказала королева, – Только ты позаботься, чтобы народ ничего не узнал о том, что мы готовимся к войне, и готовимся серьёзно.
Гектор был хорошего воинского телосложения: крепок и широкоплеч, лицо у него всё было испещрено боевыми шрамами. Он прибыл из соседней небольшой страны, где служил в постоянной армии. После тяжкого ранения, полученного им в бою, он не мог оставаться на военной службе и волей случая оказался в стране Мечтаний, где и стал служить королеве в качестве стражника. И теперь он согласился привести небольшой отряд, своих прежних товарищей. Он ускакал почти сразу после разговора с Эстором.
– А стоило ли приглашать на совет этого скитальца? – спросил Бернар.
– За что ты так невзлюбил его? – поинтересовалась Лебелия, – Я понимаю, для нас наступает тяжёлое время, а тут неизвестно откуда появляется он, и ты имеешь все основания опасаться. Но подумай, он не может быть посланцем чёрного короля, ведь кожа у него светлая, подбитый мехом северный плащ и говор Кадорнца. И его рассказ не похож на вымысел. А Кадорн и иные государства севера всегда были нашими союзниками.
– БЫЛИ когда-то. За целое столетие всё могло перемениться.
– Их сообщение с нами прервал всё тот же Дегур. Они всегда были дружелюбным государством.
Бернар понял, что она была права, и не стал спорить.
Они молча разошлись.
Зал опустел.
Глава четвёртая
У врагов
На следующий день, на рассвете вернулся Гектор с четырьмя тысячами воинов. Правитель его родной страны, помня о его заслугах, согласился, хотя и не без уговоров, отпустить с ним этот отряд. Сами воины согласились идти с ним с охотой. Многие из них хорошо знали Эльвиру и сознавали надвигающуюся угрозу.
Палатки воинов разместили быстро, и пробуждающиеся окрестные крестьяне ничего не заметили. Таким образом, было исполнено требование Лебелии.
В эти четыре дня во дворце ничего особенного не происходило. Но он как-то притих, словно ожидая чего-то.
Все во дворце, не исключая прислугу, полюбили Элдина. Он на поверку оказался общительным, с ним было приятно и легко беседовать, но люди замечали, что хоть он и старается казаться весёлом, но взгляд его серых глаз одновременно притягивал и отталкивал. Он словно согревал душу, и вместе с тем было в его глазах что-то необъяснимое, страшное. И это была неизбывная глубокая тоска. Когда он смотрел прямо и открыто невозможно было отвести взгляда, но тяжёлое гнетущее ощущение безнадёжности прокрадывалось в душу. Что это был за человек, о чём говорили его глаза, полные неизъяснимой муки?
Он очень сошёлся с Эстором. Они целыми часами пропадали где-нибудь в роще или в полях за нею или в густых лесах. Они были очень схожи характерами. Мечтательный, всегда настроенный на философию Эстор и, не старше его по годам, но уже закалённый жизнью, почти всегда выглядевший грустным, Элдин. У них сразу нашлась общая тема для разговоров. Любознательный Эстор, которому не хватало собственных путешествий, постоянно просил своего нового друга, чтобы тот рассказал ему как можно больше о далёких, неведомых ему, Эстору, северных землях. А иногда они просто бродили молча под сенью деревьев и никогда не уставали от общества друг друга. Элдин оказался хорошим бардом. Эстор где-то выкопал для него старинную лютню, и часто, по вечерам из парка слышался мелодичный перебор струн. В эти минуты лицо Элдина преображалось. Пелена грусти спадала с него и по временам лёгкая улыбка трогала его губы. А в глазах, всегда печальных зажигался шаловливый огонёк восторга. Но вот заканчивалась песня, и снова Элдин погружался в печальную задумчивость.
– О чём ты всё время печалишься, Элдин, – как-то спросил Эстор.
– Сколько лет я уже брожу по дорогам, – ответил странник, – а ни разу ещё не совершил что-либо стоящее.
Но это было лишь полуправдой. Эстор посмотрел на него долгим испытующим взглядом, но не проронил ни слова, он догадался, о чём промолчал его новый друг. Он был одинок, совсем одинок в этом огромном бушующем мире. И ещё Эстор видел следы долгих страданий на измождённом бледном лице Элдина. Бесконечная череда предательств, обмана и чёрствого равнодушия почти сломили его.
Как я уже сказала, всем пришёлся по душе чужестранец. Всем, кроме Бернара. Он по-прежнему посматривал на Элдина холодно и с подозрением. Элдин видел эту неприязнь и старался избегать с ним встреч. Королева несколько раз пыталась поговорить со своим советником относительно их гостя, но тот уходил от чётких ответов на вопросы, и она решила больше не касаться этой темы.
Но вот наступил день отъезда. К полудню все сборы были закончены. Взяв просторную палатку, трое человек – Бернар, Эстор и Элдин, выехали из ворот. Подъехав к воротам, Эстор что-то прошептал и коснулся ворот рукой – створки бесшумно распахнулись, пропуская путешественников и также бесшумно затворились за ними.
Через несколько часов вдали завиднелись стены неприступной чёрной крепости. Ещё через полчаса они въехали под густую листву леса, и под прикрытием леса обогнули крепость. И, обойдя центральные ворота, ещё до заката поставили палатку у южной стены. Здесь лес казался особенно густым и диким.
– Место хорошее, – сказал, оглядываясь Эстор.
– Что будем делать? – с наивным видом поинтересовался Бернар.
– Для начала я советую набрать хвороста. Скоро стемнеет, – ответил Элдин.
– Большой костёр не разжигать! Нас могут заметить, – предостерёг Бернар.
К ночи начался дождь и продолжался до самого утра. Что может быть лучше, чем заснуть летней ночью в лесу в сухой и тёплой палатке под шелест дождя?
Бернар, проснувшись на рассвете, полюбовавшись восходом и, поняв, что ему уже не заснуть, было слишком холодно, поднялся и, выйдя из палатки на мокрую лужайку. Там он застал Эстора, который возился с кучей промокшего хвороста, и сосредоточенно пытался разжечь костёр.
– Тоже мне волшебник! – проворчал Бернар, – Костёр разжечь не может. Давай кремень сюда.
– А куда это ты собрался в такую рань? – спросил Эстор.
– А ты чего в такую рань костёр разводишь? Я за более-менее сухим хворостом.
– Куда?
– Вон туда, – и Бернар махнул рукой в сторону группки высоких сосен.
– Подожди, Элдин с тобой, – Бернар обернулся. Из палатки вышел Элдин. Бернар вздохнул. С Элдином ему идти не хотелось. Но ничего не поделаешь.
Элдин пошёл за ним. Бернару очень не хотелось брать его в попутчики, и Элдин благоразумно держался поодаль. Они отошли недалеко, но туда, где лес был особенно густым. Слева и справа их окружал лес, позади была видна поляна, а впереди виднелась опушка леса, где он резко обрывался, подходя, чуть ли не под самые стены крепости.
Бернар ломал руками и срезал кинжалом ветви дуба и тёмно-зелёные лапы елей. Это нехитрое занятие увлекло его, И в пылу работы он продвигался к этой опушки, а когда отдыхал, мало обращал на это внимания, совершенно забыв наказ Лебелии: не приближаться к опушке.
Неожиданно, на Бернара кинулся и свалил его с ног человек в чёрном плаще, по-видимому, чёрный страж, случайно забредший сюда, обходя с дозором границы своей крепости. Капюшон его плаща был откинут назад, и Бернар заметил мимолётное выражение удивления и страха, промелькнувшее на его лице, видимо он не ожидал встретить здесь человека. Но это выражение тут же сменилось свирепостью. Бесшумная поступь врага и неожиданность нападения ошеломили Бернара, и он не сразу понял, что произошло. Воспользовавшись его секундным замешательством, противник повалил Бернара на землю и, придавив ему грудь коленом, стал душить. В довершение всего он ловким ударом вышиб из его руки кинжал, который отлетел в сторону, и, звеня, вонзился в дерево. В таком положение Бернар оказался совсем беспомощным. Тут, Бернар увидел, что к нему метнулась какая-то тень. Это был Элдин, который, услышав шум борьбы, немедленно бросился на помощь. В долю секунды вытащив из-за пояса кинжал, он, не отличаясь особой силой, нанёс несколько ударов рукоятью по голове часовому. Оглушив его, Элдин склонился над Бернаром.
– С Вами всё в порядке, Бернар? Вы не ранены? – учтиво спросил он, подавая ему руку.
Бернар тяжело поднялся и впервые пожал, протянутую ему руку, невзлюбленного им «скитальца».
– Спасибо… Я очень благодарен тебе, – неожиданно для себя тихо пробормотал Бернар. Он вдруг почувствовал какое-то смущение перед этим человеком, только что спасшим ему жизнь, которого он, сразу невзлюбил. А за что? Теперь уже и сам Бернар не смог бы определённо ответить на этот вопрос. Он посмотрел прямо в лицо Элдину, и, встретившись с его смелым и открытым взглядом, и впервые не отвернулся, не отвёл взора. Во взгляде Элдина светилось искреннее желание, стать ему другом. Но Бернару казалось, что в этих глазах он видит молчаливый упрёк за несправедливое отношение к хозяину этих глаз. Он понял, что краснеет. И Бернар, смотря в глаза Элдина, тихо проговорил:
– Прости меня, я не понимал и не старался понять тебя. Я вбил себе в голову, что ты предашь нас. Теперь я понимаю, что ты настоящий друг, настоящий северянин, достойной своей родины. Прости меня, я виноват перед тобой.
