скачать книгу бесплатно
Истории об основании академии отводится чересчур уж много времени. До сих пор лучшие умы не могут понять, как могла обычная шайка волшебников древнего мира создать не просто заклинание, но сам ритуал Выбора. Даже магистр Фарамонд считает, что, обладая всеми теми знаниями, которыми располагает на данный момент Мелония, совету не удалось бы создать даже нечто подобное этому ритуалу. Рукописи, в которых рассказывалось о том времени, когда здесь закладывался первый фундамент, не содержат ни капли информации о том, каким образом Фазальту и компании удалось создать ритуал. Да и вообще, судя по их содержанию, в те времена и магов-то толком не было. Колдуны, ведуны, жрецы – это было все ещё с древних времён, но наши основатели далеко ведь от них не ушли. Игнатий, первый кто сгодился представлять на ритуале сторону Огня, через полчаса кривляний, в лучшем случае мог разжечь костёр в непогоду. В чем был секрет их успеха в создании ритуала, никто понятьне мог.
Также интересным был рассказ о том, где маг черпает свои силы. Безусловно, ему помогает избравшая его стихия, но в первую очередь, будь то начинающий студент или же маг высшего уровня, энергию для создания заклинаний он ищет только в себе. В идеале маг должен быть максимально сконцентрирован, дабы заклятье удалось. Однако это удаётся далеко не всегда. Новички часто волнуются, страх неудачи сильно мешает им. Опытные маги нередко поддаются эмоциям, особенно те, кому покровительствует Огонь. Последние и вовсе не пытаются сдержать свои эмоции, их гнев и ярость делает их пламя ещё жарче. Водные маги наоборот же, чем больше поддаются эмоциям, тем труднее им управлять водой. Паладины и жрецы из Святых Земель во время битвы просто похожи на фанатиков, открывая своё сердце одним им ведомому богу, и, выкрикивая его имя, бросаются сломя голову в бой. В своей фанатической любви и страсти к человеческому богу они и черпают силы для своих заклинаний.
Но на самом деле, всё это скорее замечания самих магов о том, как эмоции помогают, или же наоборот, мешают им колдовать. Где именно находится источник силы мага, никто не знает. Считается, что за это отвечает сама его душа. Был создан специальный ритуал, помогающий определить, есть ли в человеческой душе то магическое начало, позволяющее плести заклинания. Эту теорию также подтверждают некроманты, оживляющие нежить. Создавая скелета, в него на время вселяется душа одного из умерших, и только очень опытный некромант может создать нежить, способную колдовать. Считается, что в тело заключается душа с тем самым магическим началом, и, подконтрольная некроманту, она творит заклинания по его приказу.
Вышеописанная теория в корне отличается от того, что исповедуют наши друзья из Священных Земель. Но у них на всё ответ простой – силу им даёт их Бог. Её же он даёт и нам, только наше неверие извращает её, и тогда появляются на свет такие монстры, как например, мастер Хейден. Однако, все доказательства по поводу существования начала, скажем, Огня, или Земли, как стихии, они и слушать не хотят, но и никак не опровергают. Как они сказали, мол, так и есть, а всё остальное то не правда и им абсолютно всё равно.
Я смотрел на Лию, было видно, что ей совершенно не интересно. Она сидела, и вся аж прям изнемогала от скуки. Но тут речь зашла о магический существах, и я ткнул в неё локтем, пытаясь привлечь её внимание хотя бы к этой теме. Она ведь призыватель, и о магических существах нашего мира должна знать абсолютно всё. А то, неровен час, призовёт кого ни попадя, а тот и сожрёт её, оказавшись иммунным к её чарам.
Да, оказывается в нашем мире были и такие существа, что с рождения умели пользоваться магией. Это лишний раз подтверждало теорию о том, что всё зависит от души человека или же существа. Врождённым колдовством обладали такие чудовища как феи и дриады. Ой, какие же они чудовища? Первые – это маленькие милые создания, совсем крохотные, где-то с локоть. Вторые были похожи на настоящих дев леса, похожие на людей, но с зелёным цветом кожи, из которой росли листья и даже цветы. Хотя здесь шёл спор о том, что это сама природа наделяет их силой, и стоит им выйти подальше от леса, как от их магии не остаётся и следа. Тут я вспомнил о своём амулете из Фарлонгского леса, и надо сказать, это было похоже на правду, так как здесь, в академии, этот амулет был практически бесполезен. Интересно, как там Миха сейчас поживает?
Дальше перечисляли схожих существ, что обладают магией, так сказать, в определённых местах. К примеру, водяные. Уродливые существа, способные управлять водой. Но, в отличие от настоящего мага Воды, он не способен призвать на помощь и малой капли вдалеке от источника. Так мы плавно перешли к теме о том, что маг, находящийся поблизости от родной стихии, становится намного, намного сильнее. Но это и ежу было понятно, я не стал на этом зацикливаться.
Мы перешли к более интересным существам, таким, как единороги, оборотни, василиски и прочие существа, что имели некоторые магические способности. Василиски вот могут превратить противника в камень. Им удаётся это с помощью взаимодействия взглядом с жертвой. Если просто не смотреть им в глаза, можно понадеяться сбежать от чудовища. Так как это не заклинание, а врождённая способность твари, пока не раскрыта тайна самого процесса превращения жертвы в камень. Оборотни также слыли очень интересной способностью – они напоминали диких, очень мохнатых людей. Они умеют разговаривать, ведут не слишком цивилизованный, но всё же более-менее человеческий образ жизни. Также они умеют превращаться в злобных, опасных и очень могучих волков. Да, вот такая вот интересная способность. Это, без сомнения, делает их магическими существами. Опять же, как и почему это происходит, никто не знает, но это однозначно не заклятье полиморфа, а врождённая способность.
Далее мы добрались и до сверхмагических существ. Это были драконы и фениксы. Первые обладали не только мудрым разумом, но и творили одни из самых мощных заклинаний, что имели в своём арсенале стихийные маги. И опять же, без какого-либо видимого обучения. Фениксы, кроме прочей магии, и вовсе могли вернуться к жизни после своей смерти, будь то насильственной или же по другой причине своей кончины.
Настроение поднялось, когда я заметил интерес в глазах Лии. Да, девочка была амбициозна, когда речь зашла о таких могущественных существах, по глазам было видно, что она жаждет заполучить такого в своё распоряжение. Но наконец-то лекция закончилась, и мы были свободны. Время было уже близко кобеду, и мы пошли в столовую.
– Ну что, не умерла наша принцесса? – шутливо спросил я, накладывая себе большую порцию мясного салата с кедровыми орешками, политого сливочным соусом.
– Скукотища та ещё, но твой совет с ассоциациями помог, – хитро усмехнулась она.
Да, боюсь даже представить, с кем, или чем у неё ассоциируется наш глубокоуважаемый Цедеус с его пресловутыми основателями.
– Я вот хотел тебя спросить, – к салату я добавил так полюбившийся мне шмат мяса с кровью, – ты думала о том, кого тебе удастся призвать на решающем экзамене?
– Конечно же, думала! – фыркнула она и ляпнула в тарелку кусок курицы в яблочном соусе. –Поэтому-то меня и валят на экзаменах, всё ждут, когда я одумаюсь.
– О, даже так? – удивился я. – И о ком же ты мечтаешь, если не секрет? Неужто о драконе?
– Ха, сдалась мне это горделивая ящерица! Я не мечтаю, я серьёзно настроена заполучить настоящего, живого демона! – ох, как её красивые карие глаза сейчас горели огнём, таким безумным, таким… жутким.
– Д-демона? – рассмеялся я. – Вот ты даёшь, если верить тому, что я вычитал ещё в Лесной, то дроу не одну тысячу лет пытаются поставить их на колени, да кроме бесов каких, да низших демонов за баснословную цену, у них ничего не выходит.
– Я. Хочу. Демона, – как маленькая, вредная, противная принцесска ответила мне Лия.
– А в итоге получишь таракана, – отшутился я.
– Если это будет таракан, я засуну его тебе в задницу, где он проведёт остаток своих дней! – зашипела она на меня.
– Полегче, полегче, я же шучу! – улыбнулся я. – А если серьёзно, Ли, какая речь может идти о демонах. Чёрт с ним, что это невозможно, ты вообще в курсе, что в академии куча фанатиков-паладинов, как и их друзей жрецов?
– Плевать я на них хотела, я под защитой самого магистра Фарамонда, – гордо сказала она и принялась уплетать еду.
– Фарамонд не сможет защищать тебя вечно, – на полном серьёзе сказал ей я. –Стоит тебе окончить обучение и неважно, кто там у тебя будет в услужении – только за такое желание выкрадут тебя, да на костёр пустят или чего похуже.
– Это мы ещё посмотрим, кто кого пустит на фарш. Я вот точно не ела ещё святых бутербродов, – сказав это, она со злостью разрезала мясо на тарелке. – Вечно меня все учат, чего мне хотеть, чего мне желать, как себя вести… Ненавижу их всех.
Тут она резко отпрянула от своей тарелки, посмотрела на меня исподлобья своим злым взглядом, да сказала:
– Я смотрю, ты тоже стремишься попасть в их число, да?
– Да что ты, что ты! – как всегда, примирительно поднял я руки. – Хочешь демона – валяй, если смогу чем помочь – помогу, чего уж там.
Примирение удалось, она больше не смотрела на меня, как на врага народа, и мы продолжили трапезничать, правда уже в тишине.
– “Да уж, ну и подружку ты себе нашёл, Азиэль”, – услышал я своего наставника. – “Посмотри по сторонам – вокруг столько дев, одна красивее другой, есть и умные, и поглупее, если такие нравятся, есть вообще без мозгов, коль пожелаешь, но нет, надо было тебе вот именно к ней подсесть”.
– “Если вы к тому, что я собираюсь ухаживать за Лией, как мужчина ухаживает за женщиной, то вы ошибаетесь, мой господин”, – это я, кстати, не шутил. – “Лия – красивая, её агрессивность манит, она сильная, твёрдая, её взгляд проникает в самую глубину души, но, учитель, она такая сволочь, что я лучше буду до конца своих дней одинок, чем проведу с ней хоть одну ночь в постели!”.
– “Ха-ха, правильно, пацан, правильно!”, – похоже, я не слабо поднял настроение своему наставнику. – “Мужика ей надо, да такого, чтоб дубиной по голове дал, да в пещеру, ха-ха!”
Я невольно тоже улыбнулся, чем вызвал недоумение у своей подруги, пришлось отвечать на её молчаливый вопрос:
– Да про таракана в заднице вспомнил. Вот уж не повезёт бедняге, он же вроде как должен быть бессмертным! Будь я им, не в таком месте я бы хотел находиться, – улыбнулся я ей.
Шутка явно не произвела на Лию никакого впечатления, она быстренько доела, и, уходя, бросила: “До завтра”. Интересно, у неё, наверное, красивая улыбка, только я её никогда не увижу.
– “Бери с неё пример – доедай и марш на поле. Ты сегодня будешь заниматься уже не один, а я не хочу, чтобы с тебя смеялись”, – деловито сказал мне наставник.
А ведь и правда, там сейчас будет кучка матерых рыцарей Тьмы, да ещё их наставник в придачу. Хотя с меня даже мастер Белиар не смеялся в первый мой день, может, зря я переживаю.
Покончив с наполнением своего желудка, я отправился в корпус тёмных сил. Верный Кика уже ждал меня на поле, даже вытащил моё оружие, вернее, он лежал на земле под одним из моих клинков. Как бы тяжело ему не было, завидев меня, он улыбнулся во весь рот, пытаясь при этом что-то радостно мычать. Я освободил беднягу из плена, достал второй клинок и оглянулся. Да, здесь было около двух десятков человек. Студентов совсем мало – три человека в тёмных одеждах, внимательно слушающих своего наставника. Сегодня это был сам мастер Белиар. Мощным голосом он учил уму разуму своих студентов, как себя вести, что да как делать, и какие наказания понесут те, кто осмелится ослушаться его. Остальные представители факультета Тьмы вовсю сражались с чучеломби, закованных в тёмную броню. Среди них я узнал рыцаря Хаэра, размахивающего тяжёлой булавой. Благодаря его устрашающим наплечникам, не узнать его было невозможно. Теперь я понял, что тогда мне не показалось, и ведьмино лицо действительно шевельнулось в наш первый разговор – сейчас оно громко шипело на чучеломби. Жуть какая, аж мурашки по коже.
– “Так, иди встань куда-нибудь подальше и слушай меня внимательно”, – начал мой наставник. – “Прошло довольно много времени, кровь твоя обновилась и готова. Сегодня ты научишься ей управлять”.
– “Управлять?”, – удивился я. – “В каком смысле?”
– “Да в прямом, я тебе потому и сказал слушать внимательно”, – раздражённо ответил наставник. – “Ты ведь можешь управлять своим телом? Можешь управлять некоторыми мышцами отдельно? Напряги свой правый бицепс. Чувствуешь? Теперь левый. А теперь представь, что кровь, это твоя новая мышца. Всё что тебе нужно, это напрячь её”.
– “Вам виднее”, – пожал плечами я. – “А с чего хоть начинать? Если б вы сказали пошевелить ушами, я хоть знаю где они”.
– “Расслабься. Полностью расслабься, но не выпускай оружие из рук. И не нагадь в штаны”, – сквозь смешок предостерёг меня наставник.
Я последовал совету. Для лучшей концентрации я закрыл глаза. Пока что мне такая тренировка нравилась. Лучше, чем стоять в луже собственной крови, опираясь на неподъёмное оружие.
– “Теперь попытайся почувствовать, как течёт кровь по жилам”, – медленно шептал мне учитель. – “Почувствуй, её каждой своей веной, почувствуй её голод!”.
Я не стал обсуждать с наставником такие вещи, как голод моей крови, не хотелось получить ночью от него книжкой по голове. Да-да, такое часто бывало, когда мне трудно давалось очередное орочье “грмб-згхоу”, так что лучше его не злить попусту.
– “Сконцентрируйся, ну же!”, – терял он терпение.
– “Сконцентрируешься тут с вами…”, – мысленно пробормотал я.
Спустя минуту я действительно что-то почувствовал. Моё тело, словно онемело. Точно бы я лежу на дне реки и чувствую её течение, только… изнутри. Такое странное ощущение, моё дыхание участилось, кровь забегала ещё быстрее, вот он, тот голод, о котором говорил наставник.
– “Да, молодец, у тебя получается!”, – азартно говорил наставник. – “Попробуй управлять ею, подними свой меч, не напрягая мышц”.
С учётом веса моего оружия, идея звучала далеко не самой умной, но в словах наставника я не сомневался. Более того, не прошло и нескольких секунд, как мне действительно удалось шевельнуть рукой. Чувство было такое, словно мощный поток воды устремился по моей руке и взмыл её вверх. Я открыл глазаине веря им, смотрел на поднятую руку с оружием, правда, она вся обагрилась кровью.
– “Тише ты, тише!”, – закричал наставник. – “Постарайся делать это аккуратнее, тебе не нужна вся твоя кровь, чтобы поднять руку”.
Я попытался утихомирить буйство в своём теле, рука дрогнула несколько раз, но осталась висеть, занесённая в воздухе. Интересно было посмотреть на лица темных, что они обо всем этом думают? Стоял себе парень, поднял руку, а из неё кровь хлыщет сама по себе.
– “Не отвлекайся!”, – рявкнул наставник.
Внутри появилось ощущение, точно бы я натянул тетиву на луке. Пора было её отпустить. Я попытался нанести удар, не подключая при этом мышца. Удивительно, но у меня получилось! Атака была грубая, меч камнем рассёк воздух и уткнулся в землю. Чучеломби стоял чуть дальше и совершенно не обратил внимания на это.
– “Молодец!”, – похвалил меня учитель. – “Над пластикой ещё поработаешь, ничего страшного. Этому мы и посвятим с тобой наши тренировки. За дело!”.
Весь день я тренировался управлять не только своим телом, но и кровью, что внутри него. Давалось это тяжело, это как управлять штормом в море. Наверняка маги Воды меня бы поняли. Под вечер у меня уже стало лучше получаться атаковать, комбинируя удары, нанесённые с помощью мышц и с помощью управления кровью. В конце концов, я выдохся и физически, и морально. Голова трещала по швам. Я послал Кику за небольшим бочонком эля, несмотря на то что ночные занятия никто не отменял. Пьяный я во сне, это то же самое, как пьяный я в бодром состоянии – учиться невозможно! Однако наставник был не против и разрешил отпраздновать сегодняшнее посвящение, как он это назвал.
Сидя с кружкой холодного эля, несмотря на усталость, в душе я был невообразимо счастлив! Вот оно, пришло то время, когда я наконец-то начал практиковать магию. И, смею заметить, без многочасовых лекций! Пусть я ещё сам не понимаю, что именно я делаю, но мне это нравится! В мозгу не укладывается, как это получается, что там происходит у меня внутри. Но это работает! Более того, удары с использованием моей крови получаются хоть и неуклюжие, но гораздо сильнее. А ведь это только первый день таких занятий!
Я сидел, сам себе улыбаясь, но Кика решил, что своим настроением я обязан никому иному, как ему. Я догадывался, к чему это все идёт, когда он подполз ко мне на четвереньках и положил свою морду на крайстола. Его глаза жадно смотрели на мою еду, а когда я делал глоток эля, бедняга сглатывал слюну каждый раз.
– Ты вообще пил эль когда-нибудь? – спросил я гоблина.
– Однажды Кика смог утащить целый бочонок, когда он выпал из телеги. Кика даже успел открыть его, пока возничий бежал ко мне! Но Кика так спешил, что обронил бочок, и ему пришлось слизывать с дороги то немногое, что разлилось, – составил грустную гримасу мой слуга.
– Ой, Кика, иди знаешь куда? – вдруг сказал я ему. – Вот брешешь и не краснеешь! Не удивлюсь, если ты спёр со склада бочонок и бухал где-нибудь в канаве!
– Нет-нет, Кика не врёт! – его глаза стали огромными от удивления – как же это я ему не верю, он ведь самый честный гоблин на свете. – У Кики до сих пор болит зад от пинков возничего!
Может он и не врал, но сказочник он ещё тот. В любом случае, настроение у меня было хорошее, и я налил ему целую кружку эля. Радости его не было предела, его знаменитый танец счастья был особенно энергичен сегодня.
– “Сам алкаш, ещё и гоблина спаиваешь”, – услышал я голос наставника.
Так мы и провели этот вечер. Кика травил свои басни, чем поднимал настроение не только мне, но и моему наставнику. Он-то точно знает, когда гоблин брешет.
Последующие тренировки я ждал с особым рвением. Даже обеды с Лией стали короче, мы практически не общались. Хорошо, что она на это не обижалась. Я был полностью поглощён своим прогрессом в занятиях. Даже в свой выходной, который я посвящал работе с металлом, все мои мысли были связаны с магией.
Так прошло около полутора месяца. Я достиг значительных успехов! Как говорил наставник – с каждым днём моя кровь становилась сильнее. Она – как чистая энергия, дающая мне силу. Я мог направлять эту энергию так, как было мне угодно. Нужно нанести сокрушительный удар? Легко! Направляем энергию в руки – и меч надвое разрубает чучеломби. Моя сила стала далеко запредельной для любого человека. Даже руку Байдену я мог пожать на равных, хоть это и требовало всех моих сил. А ведь всем известно, что ученики Земли являются самыми сильными в физическом плане. Как умелый скульптор придаёт любую форму безобразной глине, так и я мог придать нужную форму своей энергии. Я мог становиться быстрее, сильнее, выносливее, пока у меня хватало на это сил. И мне это нравилось. Я чувствовал себя действительно могучим по сравнению с обычным человеком. Стоя со своими огромными мечами, размахивая ими, словно тростинками, я чувствовал себя богом. За что не раз получал от своего наставника. По его словам, я все ещё был ничтожеством.
Всё шло своим чередом без всяких происшествий, когда неожиданноко мне подсел один из паладинов в таверне Освальда:
– Приветствую, я – Гучч, – он протянул мне руку.
Ох и имечко у него. Я пожал ему руку в ответ и назвал своё имя. Ну вдруг человек просто захотел общения и подсел к одинокому выпивохе? Паладин был молод, еда ли старше меня более чем на пару лет. У него были короткие, светлые волосы, но тёмнаякороткая бородка. Вот теперь непонятно было, какой из цветов у него родной. Одет он был в их уже примелькавшуюся униформу – прочные латный нагрудник, надетый поверх кольчуги. На нем был изображён символ их церкви – тянущаяся к человеку Длань Божья. Из-за головы виднелась рукоять меча и края щита. Молодец, даже в таверну ходит во всеоружии.
– За что ты сражаешься, парень? – вдруг спросил он.
– Э-э-э, – его вопрос поставил меня в тупик. – Да я, в общем-то, и не сражаюсь ни с кем.
– Да нет, я имею в виду в целом. Для чего ты здесь? – он смотрел мне прямо в глаза.
– Хм, давай по порядку, – не отводя от него взгляда, начал я. – По одним ведомым тебе причинам ты стал паладином, а цель у вас у всех одна и предельно ясна. Вы защищаете слабых, помогаете обездоленным и несёте слово вашего Бога во все уголки мира и так далее, я прав?
Паладин кивнул и ещё сильнее впился в меня взглядом.
– Если бы о своих идеалах рассказывал мне ты, я уверен, ты описал бы их намного краше, чем это сделал я.Но позволь мне сказать, как ваш способ нести слово Божье звучит в двух словах – все, кто не с вами, те против вас, – улыбнувшись, сказал я. – А я же здесь для того, чтобы научиться защищаться от таких, как вы.
Паладин смотрел ещё секунду-другую, потом хмыкнул и отпил из своего бокала. У паладинов много обетов и клятв, хорошо хоть ещё пить им можно. Редко, но можно.
– Не в обиду вам, кроме вас есть ещё просто куча народу, которая хочет навязать всем свой взгляд на мир и на то, как другие должны жить. А мне нравится тот образ жизни, которым хочу жить я, – виновато улыбнулся я.
– И каков он, этот образ? – с любопытством посмотрел на меня Гучч.
– Знаешь, у меня не было времени подумать хорошенько. В детстве мне приходилось думать о пропитании и том, как бы спрятаться от местных забияк. Потом был короткий период жизни в лесу, с целой бандой голодных разбойников. Приходилось думать о том, как бы не угодить к ним на вертел, а также, не умея держать меч, удачно ограбить караван. После мне приходилось убивать ни в чем не повинных людей и животных, дабы произвести впечатление на группу головорезов. Позже мне пришлось даже на войну пойти, которая совершенно меня не касалась, убивать там людей, дабы не быть убитым. И после того, как практически с того мира, где я, кстати, вашего Бога так и не увидел, меня вернул к жизни довольно добрый друид, мне пришлось вступить в войну между кентаврами и дай-даями, которые хотели уничтожить тот самый лес. И знаешь, – тут я наклонился к нему поближе, – после того, как вроде бы всё начало налаживаться, пришёлникто иной, как отец Абелард, который начал делать что? Правильно, приобщать к вашей вере. И только магистр Фарамонд, не принуждая, не заставляя, просто предложил мне обучение в этом прекрасном месте, чтобы по его окончанию, люди десять раз подумали о том, чтобы снова начать меня принуждать, – здесь я сделал акцент на последнее слово, – к каким-либо действиям. Но ответить на твой вопрос я пока не могу. К счастью ли, к сожалению ли, но времени подумать о том, как действительно я хочу жить в этом полном грязи мире, у меня не всё ещё не было.
– “Ну ты задвинул, пацан!”, – не выдержал наставник.
Гучч слушал очень внимательно, иногда делая глоток из своего бокала. Интересно, что он там пьёт? Он смотрел на меня спокойно. В его глазах мне виделась не жалость, но сочувствие. Наконец, после долгой паузы, он сказал мне:
– Мир полон грязи. Это так. Ты многое вытерпел, тебе приходилось делать ужасные вещи, которые ты не хотел. Бог любит нас всех, но даже он не в силах защитить всех нас. Поэтому ему и нужны такие люди как я, как его святейшество отец Абелард. Уверен, сам Бог послал тебе его, указав путь в далёкий от наших земель лес. Но ты сделал неправильный выбор, Азиэль. Бог послал тебе помощь, выход, где ты смог бы жить так, как подобает доброму, честному человеку. Бог наделил тебя силой, я это вижу в тебе, ты бы мог направить её на очищение мира от той грязи, что ты говорил. Но, – он тяжело вздохнул, – ты сделал неправильный выбор и мне искренне тебя жаль.
– “Не, ну вы его слышали?!”, – спросил я наставника. – “Их вообще ничем не прошибёшь!”
– “В чем-то он прав, малыш. Жаль только, что он и сам не знает, что именно исповедует и что предлагает ему его религия”, – с грустью в словах ответил мне наставник. – “Если бы всё было так просто, как он говорит”.
– “О чём это вы?” – удивился я?
– “Ни о чём, мы вернёмся к этому вопросу позже”, – твёрдо сказал мне наставник, а когда он так говорит, лучше его не злить.
– Ещё не поздно, Азиэль, – продолжил паладин. – Пока ты не натворил бед, никогда не будет поздно, и в Святых Землях, где стоит величественный город Богоград, ты найдёшь помощь и друзей.
Он допил свой напиток, поставил бокал и, не прощаясь, ушёл. Хм, вот так его послушать, действительно складывается мнение, что надо было принять помощь святого отца Абеларда. Складно поёт, что сказать. Я взял его бокал, понюхал – ну кто бы сомневался, это был глинтвейн. Чёрт бы побрал этого паладина, теперь и я хочу. Мешать пиво с глинтвейном не самый умный ход, но что поделать. Я заказал у Освальда бокал яблочного глинтвейна, а также попросил пересадить меня в одиночную версию его таверны, где мне никто не помешает.
* * * * *
Следующие несколько недель ничего не происходило из ряда вон выходящего. Начались общие занятия по управлению магией. Если каждый факультет учится управлять своей стихией, то истинное волшебство, преподаваемое мастером Цедеусом, было доступно для всех и каждого. Другое дело, что обязательным оно было для всех только лишь на первых этапах занятий. Истинное волшебство – это та энергия мага, которая была, есть и будет с ним до конца его жизни, избирала его высшая сила после ритуала Выбора или же нет. Мне давались эти занятия с удивительной для всех лёгкость, так как управлять этой внутренней энергией было похоже на то, как я управляю своей кровью. А ещё очень мотивировал наставник тем, что мне это очень пригодится, и если я буду плохо заниматься, то вместо ночных наших занятий у нас будут совершенно другие, более увлекательные приключения. Там что-то связано с кипящим маслом и тем, что во сне я чувствую боль так же, как и я наяву.
Оказалось, что Лия и к этим занятиям всегда относилась пренебрежительно. Магия, которой обучают призывателей, на много могущественнее, чем истинное волшебство, считала она. Конечно, она сдала все необходимые тесты и экзамены по истинному волшебству, но только практические. Объяснить, почему именно она может творить те заклинания или иные, словами у неё никак не получалось. Но через несколько дней споров и уговоров, у меня получилось-таки загнать её на занятия. Увидев, как легко мне это даётся, особенно за такой короткий период, в ней просто заиграла ревность.
Вот и после одного из таких занятий, прибежал Кика и принёс мне неожиданную весть – меня вызывает к себе магистр Фарамонд. Естественно, я нередко видел магистра и других членов совета. Мы всегда здоровались, перекидывались парой фраз и продолжали идти по своим делам. Я решил, что он вызывает меня похвалить, так как Цедеус не раз ставил меня в пример другим новичкам. Да и на упражнениях с мечом, наставник ругает своих трёх студентов, что те быстро выдыхаются. Рядом ведь стою я и по несколько часов подряд машу оружием, тем более, что размер моих мечей несоизмерим с их оружием. Да, я действительно теперь мог размахивать своими клинками весь день! Скоро наставник разрешит перевести чучеломби в боевой режим и тогда пойдёт веселье. Мотивирует тем, что я не смог до сих пор изготовить порядочного доспеха, который не испортится под натиском чучеломби. Но ничего, осталось недолго, мастер Йордан уже позволил мне работать с более прочными металлами.
Я пришёлк магистру Фарамонду в кабинет, который находился по соседству с его покоями. Здесь было довольно уютно, очень красиво. Не было навязчивой роскоши: в меру платины, золота, в меру серебра, шёлка, ладно, у него тут был чертовски роскошный кабинет! Какие красивые гобелены у него висели! Не удивлюсь, если эльфийской работы. А вот канделябры явно гномы делали, уж после мастера Йордена я вижу отличие их работы сразу же. Магистр словно ждал, пока я поразглядываю его кабинет и делал вид, будто не замечает меня. Мне было гораздо интереснее узнать, для чего он меня позвал, чем разглядывать даже столь прекрасные ручные работы. Ай, я тоже хочу себе на стену такой гобелен!
– Приветствую вас, магистр Фарамонд! – учтиво поклонился я. – Надеюсь, Кика не обманул меня, сказав, что вы ожидаете моего прихода? А то вы простите, если это так, он у меня ещё тот брехун!
– Нет-нет, я действительно тебя ждал, присаживайся, – он указал на рядом стоящее кресло.
О да! Я сел и, казалось бы, утонул в нём! Оно словно бы обнимало меня и никуда не хотело отпускать. Надеюсь, наш разговор будет вечным. М-да, как мало мне нужно иногда для счастья.
– Расскажи мне о своих успехах, Азиэль. Как продвигаются твои занятия? – с неподдельным любопытством спросил он.
Магистр был добр ко мне, я решил ничего не утаивать. Тем более, что и о ночных моих занятиях он догадывался, спасибо Кике.
