З.П.И.С.П.Ю.Ш. Фантасмагория Часть 2

такая жизнь!

Но юноша стоявший рядом и смотревший на него думал:

«Припадок это или же игра? Если игра? То в общем… Впечатляет.

Видно, не зря он школу мастерства, актёрского, так часто вспоминает».

Но чтобы не давать торговцу шансов на продолжение истерики или спектакля, молодой человек весьма безжалостно ткнул его пальцем в рёбра, и после того, как тот содрогнулся всем телом, перестал завывать, и взглянул на шиноби более-менее осмысленно, юноша

произнёс:

– Тарас Дери-Чичётко вас спасёт, не экономьте на менталлограммах, вам надо дозвониться непременно, иначе потеряете товар, да и жену утратите, возможно…

– Вы думаете? – С некоторой надеждой спросил Кубинский. Он, кажется, немного остыл, пришёл в себя после своих последних горячих тирад.

– В астрал, мой друг, в астрал, спешите. Через него спасенье обретёте товара своего, да и жены… Вперёд, не мешкайте, секунды не теряйте, успех ждёт яростных и энергичных…

– Да, – неожиданно согласился Кубинский. Он снова сжал кулаки и устремил взгляд слегка остекленевших глаз куда-то в туман. – Именно яростных и энергичных, это как раз про меня. Как раз про меня, ну а про кого ещё-то?

После чего он, не разжимая кулаков, быстро зашагал куда-то прочь, даже не попрощавшись со Свиньиным. А тот остался стоять и смотреть, как в сером тумане растворяется тёмная фигура торговца.

А к нему из дома вышла Муми и тоже поглядев в туман произнесла:

– Это хорошо, что я не стала открывать ему дверь вчера, я сразу ту фил, что он припадочный. У нас таких много, я их узнаю по завываниям, но у нас они безопасные, слава демократии, а этот мэн очень страшно завывал, почти как бобры на болотах.

Шиноби лишь кивнул ей в ответ.

Глава 5

Ну, что ж… Наступающий день обещал быть важным, шиноби рассчитывал, что именно сегодня ему сообщат самое главное, а именно будет ли он, простой гой, да ещё и убийца, допущен в подвалы поместья мамаши Эндельман. Туда, куда допускаются далеко не все кровные обитатели поместья. Даже не все родственники самой мамаши. Но вот когда его известят… Юноша мог только догадываться. А ведь принимающая сторона была заинтересована в затягивании всего этого вопроса. Эндельманам очень хотелось спустить всё это дело, как говорится, «на тормозах». И чем медленнее они бы его спускали, тем, по идее, меньше были бы их репутационные и финансовые потери. Ведь все понимают, чем дольше длится какое-то дело, тем меньше к нему интерес. И тем чаще о нём забывают.

«Им незачем, конечно, торопиться. Пусть непрестанно тянутся туманы, и в полдень дождь, опять сменяет морось, пусть в круговерти этой вечно влажной, дни и недели протекают плавно, пока я буду умирать от скуки, в домишке с Муми коротая время. Хозяева ждать будут терпеливо, пока от скуки не устанут люди, пославшие меня сюда для дела. А мне опять, в напоминанье, пришлют слегка отравленный обед. Чтоб я не забывал, что здесь я гость незваный, и что какой-нибудь другой подарок, отравлен будет вовсе не «слегка». Нет, нужно действовать, хоть что-то предпринять, плыть по течению – удел медуз безвольных».

В общем шиноби понимал, что нужно как-то ускорять процесс. Но у него был всего один способ ускорения. И он спросил у стоявшей рядом ассистентки:

– Надеюсь мой армяк просох?

***

Он снова был в избушке менталографа, правда перед этим зашёл в столовую для купечества. Во-первых, позавтракал, во-вторых, не хотел снова встретиться с Кубинским. И снова вынужден был наслаждаться общением с, на удивление, культурными дамами. Впрочем, на этот раз, он был уже готов к общению с местной

интеллигенцией.

И снова дамы пили грибной отвар. В их будке висел настоявшийся

запах веселящего серого гриба.

«Грибы с утра? И утро стало добрым!»

А кассирша, разглядев его, ехидно оскалилась:

– А обещал, что больше не припрёшься… – Она радостно потрясла своими подбородками. – А сам припёрся… Сбрехнул, как Печорин…

Она стала дуть на блюдце, притом карандашом помешивала грибное варево в кастрюле, а во взгляде её легко угадывался смысл: о, явился – не запылился.

– Таня, – оживилась женщина-ментал, – не рыжий пришёл.

– Не рыжий, не рыжий, – устало отвечала кассирша. – Хлебай, Дуня,

отвар, хлебай спокойно.

– Нищеброд? – Уточняет Дуня.

– Нищеброд, нищеброд, – уверяет её Татьяна обыденно, как будто говорит ей такое ежечасно. И добавляет после. – Как придёт рыжий или богатый я тебе сразу скажу.

– Ой… И я с ним уеду, – мечтательно произнесла менталка.

– Уедешь, уедешь, Дуня, – тут кассирша наконец обратилась к Свиньину. И не переставая помешивать грибное варево карандашом спрашивает у него. – Ну, калик перехожий, чего надо? Хочешь, что ли, менталлограмму отправить?

– Рад был бы, если это вас не затруднит.

– А если затруднит? – Ерничает Татьяна, вздыхает и соглашается. –

Ладно, давай, что там у тебя?

– Тринадцать, тридцать шесть, – сообщает ей Ратибор номер абонента.

– Слышала? – Интересуется кассирша, вставляя в лоб мечтательной менталке штекер. – Тринадцать тридцать шесть… Лови волну…

– О-о-о… – Стала низко гудеть Дуня, закатывая глаза. – Выхожу в астрал… Центральная… Центральная… Дай релейку.

– Тринадцать тридцать шесть, – напоминает ей кассирша.

И тут женщина-ментал вдруг меняется в лице и становится фиолетово-пунцовой, и ни с того, ни с сего, неожиданно для юноши вдруг начинает говорить низким мужским голосом:

– «Спасибо, что вы ещё с нами. Так как первый оператор, так и не

освободился, из астрала вам ответит… Кто угодно… Уа-ха-ха-ха-ха…».

– О, Господи! Из варпа опять кто-то прорывается… – тут Татьяна вскакивает и отвешивает Дуне отменную оплеуху по физиономии. – А ну пошёл прочь! Ну, ты погляди, второй раз уже за сегодня… Оборзели сволочи…

У Женщины ментала заметно дёрнулась голова, и уже буквально через секунду она стала выдавать:

– А, вижу… Есть релейка… Есть связь… – Есть абонент… Гони текст! Быстрее, а то астрал сегодня густой, мозг закипает…

И шиноби, немало удивлённый этой сценой стал сразу диктовать:

– Совет раввинов состоялся.

– Совет раввинов состоялся. Тчк… Дальше… – Сразу откликается

ментал.

– На совете подвергался оскорблениям… – Вспоминает юноша.

– Оскорблениям… Зпт… – Повторяет Дуня. – Дальше…

– Несмотря на то, что советники были уведомлены… – Продолжает Свиньин.

– Советники уведомлены…

– Что я представляю великий дом.

– … великий дом.

– Наблюдаю общее негативное отношение ко мне…

– Отношение ко мне… – Передавал ментал.

– Посему, прошу одобрить мой отъезд…

– Мой отъезд…

– Если в течении двух дней, местными властями мне не будет разрешён доступ к телу покойного.

… к телу покойного…

– Посланник, Ратибор Свиньин.

– … Ратибор Свиньин. – Завершила Дуня и замерла в ожидании.

Но продолжать шиноби не собирался. Теперь он поглядел на

кассиршу:

– Знать надобно мне, сколько я вам должен?

Татьяна отставила блюдце с отваром грибов, вытащила карандаш

из кастрюли, облизала его и заметила:

– Да ты немало наболтал-то. – Стала что-то считать…

– Два шекеля с него бери, – посоветовала товарке женщина-астрал. – Космос сегодня жуть какой тугой, так тяжко шли слова, как через масло…

–Два, двадцати три… – Насчитала Татьяна.

Ни слова против… Юноша достаёт деньги и расплачивается. Прав был Кубинский, прав, тут, в этой сырой избушке, эти упившиеся грибным отваром интеллигентные женщины, брали вдвое, а то и втрое больше, чем взяли бы в каком-нибудь другом менталографе. Но именно отсюда шиноби был вынужден оправлять менатлограму, так как знал, что её содержание будет немедленно передано… Ну, например в шабак, а может быть Бляхеру, в общем кому-то из руководства. И его угроза быстро покинуть поместье в случае затяжки с решением, могла быть услышана теми, кому и адресовывалась.

В общем, всё что мог, чтобы как-то ускорить процесс принятия

решения юноша сделал. Теперь ему оставалось только ждать.

***

Когда он вернулся в свой коттедж на отшибе, Муми сообщила ему, что «приходило это, ну вы знаете кто, спрашивало, когда вы вернётесь. Сказала, что спать тудей не смогло, от волнения накрапало ещё два стиха. Хотело их ту рид фо ю».

Признаться шиноби и сам был не совсем спокоен, всё это от ожидания важного решения… Посему в данный момент молодой человек был как-то не расположен к поэтическим чтениям.

И он решил избежать литературных встреч и пошёл в город. Тем более, что у него появились некоторые средства, которые он мог без зазрения совести потратить… Ну, например, на чашку хорошего «бразильского» цикория, привозного, который добывался в топях тёплых болот. Он давно его не пил.

И так уже ему пригрезился этот цикорий, что молодой человек буквально ощущал его привкус у себя во рту. Конечно, в том сомнений у него не было, что в таком крупном населённом пункте как Кобринский, должны быть любители этого недешёвого напитка. А раз есть ценители, то непременно должно быть и заведение, где его варят. Он не сомневался, что найдёт его и бодро вышел из ворот поместья. Юноша знал, что как только выйдет за них, так его там сразу «встретят» какие-нибудь любопытные люди, но никак не ожидал увидеть там того, кого увидал.

– Убийца! Убийца-а… – К нему шлёпал по грязи и ещё издали орал…

Сам Левитан. Он махал Свиньину рукой, как машут старинному

приятелю или даже другу. – Здравствуйте, убийца.

Шиноби поморщился. Так как все, кто были вокруг рядом с ним, тоже стали искать глазами убийцу. Ну и конечно же находили. И таращились как на какую-то невидаль. В общем все эти взгляды, эта встреча, эти крики… Как это всё было некстати. Абсолютно невовремя…

А Левитан, ещё и подойдя к юноше, панибратски его приобнял и залихватски приподнял, так что оба гэта молодого человека оторвались от грунта.

– Довольно, хватит, – сдавленно шипел юноша, высвобождаясь из этих неуместных объятий. – Тут людей не мало, а вы внимание их этим привлекли…

– Да и чёрт с ними… – Радостно сообщил доносчик, а шиноби поправляя очки и шляпу, заметил, что от него уже попахивало самогоном. – А я думаю, пойду к воротам – погляжу, вдруг вас встречу, – доносчик улыбается. – Не поверите, только подхожу и вот они вы!

– А уж как мне приятна наша встреча, того вам и представить невозможно, – меланхолично заметил шиноби. Нет, конечно, он не выпускал из головы заманчивого дельца, которое ему предлагал Левитан, вот только считал, что всему нужно своё время. А сейчас он вообще хотел посидеть в одиночестве, насладиться крепким напитком с изрядно будоражащей долей кофеина, и подумать о сложившейся ситуации. О ближайшем походе в танцевальный клуб, о деле с поэтессой. В общем у него было о чем поразмышлять, а тут этот… Человек… Который даже не замечал настроения своего собеседника и радостно рассказывал:

– А мне младший следователь Гупник, из отдела ереси… Поймал

меня перед разнарядкой и говорит – иди-ка на рынок, так как там один приезжий из области купчишка, торговец навозом и раками, болтал что-то про электричество, в общем форменное мракобесие… Иди, говорит, послушай, что он там лопочет…

– И что же вы? Осушались приказа?

– Ой, да ну их… – Левитан машет рукой, – эти бездельники из инквизиции таких приказов по пять штук в день изобретают, всё им мерещатся заговоры еретиков. В общем плюнул я на этого торговца навозом, скажу, что не нашёл его, и пошёл сюда… – Он улыбается. – И вот видите, как хорошо всё получилось – мы встретились.

– Уж лучше и придумать трудно, – не очень-то радостно бубнит Свиньин, а сам, аккуратненько, из-под своей сугэгасу озирается по сторонам, смотрит чтобы сразу выбрать из множества людей тех, кто похож на шпика, и зелёные стёкла очков, скрывающие его глаза, ему в этом помогают.

– Ну, – продолжает Левитан всё так же радостно, – вы обдумали моё предложение? Ну, насчёт той тетради? Помните?

– Кричите громче, – тихо, но холодно замечает шиноби, – а то вон те купцы, что в очереди на проезд в поместье последними стоят, вас не расслышали, они ещё не знают, что мы задумали убийство совершить, чтоб завладеть секретною тетрадью.

– А-а… – доносчик стал оглядываться по сторонам, – да-да-да… Вы правы, правы… – И он тут же продолжает. – Тогда может пойдём куда-нибудь? Я же говорил вам, у меня есть хорошее, приличное местечко… Там посидим.

Не то, чтобы шиноби хотел с ним куда-то сейчас идти… Вот только из этой толчеи у ворот поместья, всяко нужно было выбираться. И

тогда молодой человек сказал:

– Ну, что ж, пойдёмте, только побыстрее. Здесь слишком много глаз, и каждый глаз – сплошное любопытство, которое вы криком привлекли… Идёмте, только объясните сразу, куда нам путь держать, куда направить стопы…

– Направить стопы… Хэ-хэ… – Левитан смеётся. Но всё-таки начинает движение и шиноби идёт с ним. А доносчик, тряся головой, восхищается. – Вот всё-таки забавно вы говорите… Надо же… Направить стопы. Нет, ну это понятно, понятно… Это вас так с детства научили. А меня, между прочим, тоже учили… Учили-учили… Матушка меня отдавала там в учения всякие… Уж очень мечтала, чтобы я стал чиновником при поместье. Но я, понимаете, я же натура творческая… Ищущая. Так же, как и вы!

– Неужто, как и я? – Юноша посмотрел на своего спутника поверх очков с некоторым удивлением.

– Ну, я в том плане, что я тоже личность творческая… В том смысле, что я тоже работать-то не очень люблю. – И доносчик мечтательно добавляет. – Я вообще бы хотел жить как вы. Понимаете?

– Мне даже любопытно знать, как в вашем представлении, жизнь

проживают скромные шиноби? – Спрашивает у спутника юноша.

– Ну как, как… Ну, у вас всё так красиво, такая жизнь у вас яркая… Вы всё время путешествуете, разные, там, схватки, засады, погони… Вас всякие знатные люди постоянно приглашают к себе, у вас работа очень креативная… Это же нужно всё время придумывать как, кого, и где убить? Кого придушить, кого зарезать… А кого и отравить самым зверским ядом… Чтобы корчился подольше. Ну, когда заказчик просит, конечно, сам-то я против особых зверств. Когда там ядом лугового мухомора выжигают у кого-нибудь внутренности и несчастный умирает несколько дней в ужасных корчах… Нет, это не по мне. Это, в конце концов не благородно.

Шиноби снова смотрит на своего спутника поверх очков, признаться, Левитан удивляет его всё больше и больше. А тот замечая его взгляд вздёргивает подбородок:

– Да-а, чего вы удивляетесь? Мне тоже не чуждо благородство. Я же вам говорю, я человек приличный, а доношу, – тут он машет рукой и делает кислую мину, – ну, так это исключительно из стеснённых жизненных обстоятельств. У меня ведь куча всяких проектов в голове. Вы думайте, что я только про ту тетрадь хороший план придумал? Нет! У меня и другие хорошие идеи были, просто мне их реализовать не с кем было. Хотите расскажу одну?

Шиноби промолчал, скорее всего он даже и не хотел слышать про идеи доносчика, но того молчание молодого человека вовсе не смущало.

Глава 6

Левитан продолжал двигаться к какой-то своей цели, при том шёл он уверено, почти игнорируя грязь и лужи, и при этом не переставал говорить:

– Вот к примеру… А вы заметили какие в наших краях отвратительные козлолоси? – Он указал дланью на движущуюся им навстречу телегу гружёную старыми бочками. – Вот поглядите, поглядите каков это ублюдок идёт. Поглядите какие кривые у него ноги. Какой он вислозадый… Шлёпает этими ногами по грязи еле-еле… Ну, ублюдок же? – Спрашивал Левитан и сам себе же отвечал. – Явный ублюдок.

Говорил он, как обычно громко, и возница, немного удивился такому делу принимая слова доносчика явно на свой счёт:

– Это ты полегче, сволочь… А то вот кнутом-то по харе… Ты глянь на него… Ублюдок! Вислозадый… Ноги ему не те… Обзывается ещё, босота… Эти благородные охамели уже совсем… Паскуды.

– Иди-иди, дурак… – Огрызается Левитан. – Свинья гойская, ещё говорить тут надумал, кнутом грозит благородному человеку, вот

сообщу куда следует… Попляшешь ещё… – И буквально сделав два шага, разминувшись со злобным возницей, он продолжает как ни в чём не бывало. – А ведь вы, господин синоби, из столиц к нам пожаловали.

Шиноби не стал этого отрицать:

– Родился я, признаюсь, и вырос в Купчино прекрасном.

– О-о, – у Левитана закатилась к небу глаза. – Купчино. Вечерние огни, извозчики, благоуханные шавермы в роскошных придорожных ларьках, дамы в полупрозрачных одеяниях. – И он тут же меняет тон с мечтательного на деловой. – Вот раз вы из Купчино, так ответьте, вы сможете раздобыть генетический материал Ксении Стульчак?

– Чего? – Вот, признаться мог, мог, своими интеллектуальными метаниями из стороны в сторону, немолодой уже мечтатель Левитан, удивить молодого прагматика Свиньина. Вот только что, доносчик рассуждал о отвратительности и местных козлолосей и вдруг уже интересуется биологическими материалами известной светской львицы. И юноша вопрошает. – Зачем вам это?

– Вот видите? – Тут Левитан смеётся и смех его чуть припорошен лёгким высокомерием. – Даже вы не понимаете моей задумки.

– Скажу вам честно: да, не понимаю. Уж больно далеки, кривые ноги местных козлолосей, и биоматериал известных в свете дам. Настолько те объекты далеки, что связь едва возможна между ними.

– А вот и возможна! – С весёлым оживлением почти выкрикивает доносчик. И повторяет: – Воз-мож-на! Это очень большая тайна, я даже думал получить патент на эту идею, но не знаю, как нужно получать эти долбанные патенты… Там столько всяких бумажек нужно заполнить… Разведут сволочи, бюрократию… Такую бюрократию… Жадные твари… Это чтобы с честных изобретателей деньги получать… В общем я не разобрался с ними, ну с этими патентами. Поэтому многие годы я хранил её, мою мысль, в страшной тайне, и никому, никому об этом не рассказывал… Но вам я расскажу. Хочу, чтобы вы сказали своё мнение о моих идеях.

– Возможно тайну лучше сохранить, – попытался остановить своего спутника шиноби. – Конечно же мне льстит доверье ваше. Но может быть не тот я человек, что ваши сокровенные мечты достоин выслушать, им дать ещё оценку.

– Да, нет же… Я сразу понял, что вы человек благородный… Как и я. Вы крысятничать и воровать чужие идеи не будете. – Был уверен Левитан. – Поэтому я вам всё объясню… И мы страшно, – у него при этих словах из орбит стали вылезать глаза, он ещё сжал кулаки, и повторил зловеще. – Мы, просто, страшно… Разбогатеем.

Шиноби уже понял, что избежать этой тайны, как и страшного богатства ему не удастся, поэтому лишь вздохнул и собрался выслушать своего знакомого. И тот не заставил себя ждать, тем более что ему просто не терпелось убедить молодого человека в гениальности своей собственной идеи.

– Ну, вы же видели, какие у нас здесь козлолоси? – Снова начал

Левитан. – Низкие, хилые, вислозадые… Но вот если нам удастся раздобыть геноматериал, например, какую-нибудь завалявшуюся её яйцеклетку… О, мы сможем вывести новую породу козлолосей с уникальным экстерьером. Понимаете? – тут он хватает юношу за рукав и пытается заглянуть тому под шляпу. – Понимаете? Вы приставляете какие это будут благородные красавцы… О… – Левитан выпускает рукав шиноби и смотрит на серое небо. – За ними будут в очередь стоять козлолосезаводчики со всех областей, а может даже из Купчино всякая тамошняя сволочь поналетит, чтобы купить у нас какого-нибудь особенно красивого жеребца. Я, по сути, уже… – тут он указывает молодому человеку на переулок. – Нам сюда, – и сразу же продолжает. – Я уже поговорил с Плейнером… Знаете Плейнера? Не знаете?– Ратибор не успевает ответить, а собеседник продолжает с досадой… – Ну, что же вы… Так это тот самый Плейнер, что владеет генной мастерской на выезде из города… Да вы видели её… Ну, конечно видели… Так вот он выводит новые породы игуан-несушек, знаете как у него несутся игуаны… О, какие они несут яйца… Ах, что это за яйца… У его игуан яйца крупнее, чем яйца болотных бобров… – Ратибор был не готов в это поверить, но возражать не стал, промолчал. – В общем он вообще толковый паренёк, и вот он-то и сказал мне по секрету, что ему новую породу скакуна вывести, плёвое дело. – В подтверждение пустячности, доносчик смачно плюётся, – тьфу… – и продолжает. – Гены козлолосей у него есть, осталось только раздобыть генный материал этой необыкновенной женщины, – дальше Левитан говорил с блаженным придыханием, – непризнанной королеве Купчино, а может быть даже и признанной… Ну так что, сможете

раздобыть биоматериалы Ксении?

– И как, по-вашему, я должен раздобыть, тот материал, что нужен вам для дела? – Со скепсисом интересуется шиноби.

– А вы что? Вы разве не крутитесь с нею, в одних и тех же кругах? – Удивляется доносчик.

– Да-а… Представленье странное у вас, о бедном молодом шиноби. – Замечает Свиньин.

– Ну, как же… – Не понимал Левитан. – Вы патентованный убийца из Купчино, здесь представляете знатную фамилию… Абы кому такое не доверят… А она всемирно известная светская львица… Я думал, что вы должны как-то там пересекаться в верхах… Ну, там всякие балы, фуршеты, светские рауты… Или ещё что-то.

В ответ молодой человек снова поглядел на своего спутника поверх очков:

«Ну, да… Ну, да… Светские рауты».

– Допустим, вы с нею не знакомы… Но добыть её материал вы же сможете? – Даже неодобрительный и полный скепсиса взгляд юноши не мог остановить разгоревшийся энтузиазм доносчика. – Ну, там пробраться ночью к ней во дворец, как вы это синоби можете… Беззвучно, в темноте… Раз – и вы уже на крыше, два – вы уже у неё в спальне… Проникли через открытое окно… А она полуобнажённая распласталась по шёлковым простыням… Её пегие, слегка крашенные кудри размётаны на подушке, её

прекрасное, продолговатое лицо мирно дремлет рядом…

– Вам надо бы писать шпионские романы, что сдобрены эротикою щедро, – иронизирует молодой человек. – Уверен я, что вам бы удалось, средь авторов иных не затеряться.

При этом шиноби приостановился, и сделал вид, что вытряхивает камешек из сандалии, при том, быстро и незаметно почти не поворачивая головы, огляделся и бросил взгляд назад, и сразу заметил незнакомого ему, хлипкого мужичка, что тащился за ними почти сливаясь с заборами. Его, именно его, юноша зафиксировал ещё у ворот поместья.

«И вот мой новый, неразлучный друг. Опять он тут, опять бредёт за мною. Мне это на руку, пусть тащится тихонько, пусть всё увидит и потом напишет рапорт. И прочитав его, ретивый офицер, что мною днём и ночью озабочен, ломает голову над лёгкой дружбой той, что с Левитаном нас почти связала. И в оборот доносчика возьмут, пусть на него потратят время и ресурсы. Мне между тем, дышать чуть легче станет».

Но Левитан словно не замечает его иронии он мечтательно смотрит вдаль:

– Пара ловких движений, пара прикосновений к её нежному, но

сухощавому телу, и её биоматериал уже у вас, спрятан в пробирке на груди… А вы крадётесь в ночи по крыше… Ловкий и по-прежнему хладнокровный!

– Вы как себе представили такое? Как это в голове у вас сложилось?

– Тут уже шиноби не иронизировал, а скорее даже посмеивался. – Как вытащить из женщины из спящей, не испугав её и сна не потревожив, то, что надёжно укрывает лоно?

– Э-э… – Всего секунду доносчик был в замешательстве, но секунду, не больше, – ну, у вас же, у профессиональных убийц есть… Ну, там какой-нибудь препарат, который может обездвижить жертву, не убивая её? – И эта мысль ему очень понравилась. Он снова устремил взгляд вдаль. – Какая это прекрасная должно быть вещь. – Тут он даже остановился. Но потом встрепенулся и догнал юношу. – У вас же есть такой препарат? Яд какой-нибудь отвратительной

улитки из болота.

В общем-то такой препарат действительно имелся в биохимическом арсенале любого шиноби, но Ратибор не собирался делиться со своим спутником ни самим веществом, ни его рецептом. Но мысли о подобном веществе как в воображении доносчика как будто затмили мечты об уникальных биологических материалах прекрасной Ксении Стульчак. Теперь вся умственная энергия этого человека протекала в ином русле.

– Ах, как он бы мне пригодился… – Негромко говорил он, шлёпая по грязи. – Такой замечательный и очень нужный яд. – Продолжает Левитан о чём-то сосредоточенно размышляя. Но как не погружался он в думы об удивительном и необходимом ему веществе, нужного им заведения профессиональный доносчик не

пропустил…

– А… Мы пришли… – Он указал на двери заведения. И с радушием хозяина добавил. – Пойдёмте, уважаемый убийца… Посидим по-человечески. Обсудим наши планы.

Над дверями весела вывеска, чуть облупленная по краям:

«Три селёдки».

Вывеска наглядно демонстрировала уровень заведения.

«Цикорий варят тут навряд ли!»

Впрочем, он и не думал, что доносчик в стоптанных и промокших башмаках, в шляпе с обвисшими полями, может привести его туда, где в помещениях чисто и пахнет цикорием. И юноша молча согласился «посидеть» и «обсудить планы» в «Трёх селёдках».