скачать книгу бесплатно
Волков стал одеваться, он решил пока не надевать весь доспех, и Максимилиан с фон Готтом помогали ему закрепить кирасу, когда пришёл Хенрик и сказал:
– Господин генерал, к вам человек.
– Что за человек? – уточнил Волков. Хотя по тону молодого офицера было ясно, что человек не Бог весть какой.
– Из местных.
– Просите, – генерал сел в кресло, и Томас стал помогать ему надевать сапоги.
Вошёл мужичок… как и сказал Хенрик, «из местных». Он поклонился генералу.
– Кто вы такой и что вам угодно? – спросил Волков.
– Я староста Гернсхайма, моё имя Раух.
– И чем я могу вам помочь? – отвечал генерал, не соизволив назваться сам.
– Я по поводу леса.
– Леса?
– Ваши солдаты рубят весь лес, что у холмов, за домами.
– Так разве ж это лес? – Волков даже усмехнулся. – Горбыли да кривулины. Лишь на колья такой и годен.
– Ну, какой есть, – разводил руками староста, – мы его не трогали, только хворост да сухостой брали. Берегли его.
– Я всё понял, вы хотите денег, так вот что я вам скажу: я и мои люди тут не по своей воле, а по воле Его Высочества курфюрста Ребенрее, и лес ваш я рублю не для себя, так что, если вы хотите денег за свой лес, шлите счета ему.
– Ну понятно, – староста тяжело вздыхал, осознавая, что ничего он за порубленный лес не получит.
– А вот говядину или свинину для стола моих офицеров я купить у вас могу, привозите, – хотел хоть как-то подбодрить расстроенного мужичка генерал. – Или, может, у вас сыр есть хороший, старый, или пиво?
– Так пиво и сыр, свинину и всё мясо с курицей у нас уже другие офицеры скупили. Всё забрали, – сообщает тот и опять спрашивает: – Так что же делать с лесом?
Генерал только махнул рукой: гоните его отсюда. после чего староста был из шатра провожен.
***
Всё переменилось сразу. Едва он вышел из шатра, как с вершины холма увидал конный отряд из дюжины всадников, выезжавший из села. Разъезд шёл на север.
«О, ну хоть что-то. Маршал, кажется, оживился».
И в том, что это так, он убедился буквально тут же, когда увидел группу офицеров Его Высочества, которая также выехала из Гернсхайма и поехала в поля за селом.
На холм к генералу поднялся его друг. На пронизывающем ветру Брюнхвальд стоял без шапки, шлем держал под мышкой, подшлемник засунул за пояс. Ни усталость, ни холод не брали этого уже немолодого полковника. Одного взгляда хватило ему, чтобы вынести суждение:
– Офицеры выехали. Кажется, маршал решил дать сражение безбожникам прямо тут. На этих полях, под Гернсхаймом.
– Кажется, так, – согласился со своим другом генерал.
– А что, место хорошее, с левого фланга будет река и наш лагерь, тут есть на что опереться, в центре неплохие холмы. Там тоже можно крепко встать. Если ещё и с пушками…
Волков неодобрительно взглянул на полковника: только не с моими. А Карл едва заметно усмехнулся и продолжал, указывая рукой:
– Единственное слабое место – это восточная дорога, правый фланг, но там бы я поставил солдат получше и собрал бы там всю нашу кавалерию. Думаю, и ван дер Пильс поставит там своих конников.
Да, всё, что говорил Брюнхвальд, было правильным. И тут, и в центре, позиция была для боя хороша. Вот только генерала это ничуть не радовало.
– Я был при трёх больших делах, – мрачно заметил он, – и во всех случаях позиция была неплоха.
– И что? – Брюнхвальду было интересно, чем закончились сражения.
– В первом по мне проехался рейтар, и мы были разгромлены. Во втором крупном деле, у Озера Боло, я еле вытащил герцога из свалки, и мы опять были разгромлены. Но мне подарили меч. А третье… Если бы мне случайно не попался конь, всадник которого куда-то делся, я бы тут с вами не стоял, Карл.
– Да, большое сражение – это дело неопределённое, – согласился с ним Брюнхвальд.
– Божий суд, – подтвердил Волков. – А что там с укреплениями, Карл? Как дела у Рене?
– Дело движется, генерал. Рене как следует накрутил хвост нерадивым капитанам, и те заставили солдат шевелиться. Я как раз пришёл за вами, чтобы съездить к северному холму осмотреть палисады. Они готовы. Может, вы поглядите и заметите то, что ещё желательно сделать или улучшить?
Пруфф привёл в его лагерь обоз с порохом и ядрами. У Волкова как раз поспел обед. Он пригласил майора и других старших офицеров пообедать, а заодно и поговорить о намечающемся деле. На обеде не было лишь майора Дорфуса, хотя генерал за ним посылал. Рене, Брюнхвальд и Роха ничего особенного ему и не сказали. Что? Маршал решил дать тут сражение? Ну что ж… Хорошо, что мы укрепили лагерь. Ничего более. Профессиональное спокойствие и вопросы по делу. Для того сюда и пришли. Люди поседели в войнах, волнения или какого-то огня от них ждать не следовало. И главный вопрос, который их волновал: сколько пришло безбожников? Хотя бы приблизительно.
– Это сейчас выясняет Дорфус, – отвечал генерал.
Дорфус же появился только ближе к вечеру и отчитался:
– Ещё до полудня я нашёл одного смышлёного мужичка из местных. За пять талеров он согласился съездить в Бибесхайм и посмотреть, сколько там еретиков. Повёз сено для отвода глаз и для того же взял ещё сына. Вернуться должен был часа через три. Но так и не вернулся.
– Схвачен?
– Возможно, схвачен, а если схвачен, то уже и повешен как шпион.
Такое случалось: если уж меж двух армий тебя, не дай Бог, заподозрили в том, что ты шпион, тебе несдобровать.
– Отправьте человека к маршалу, чтобы не ждал сегодня от нас вестей о еретиках.
Вестовой вернулся и передал генералу разочарование маршала.
Волкова так и подмывало сказать вслух, чтобы маршал катился к дьяволу со своим разочарованием. Но так как с ним были молодые господа из выезда, этого он делать не стал. Сдержался.
***
А поутру ему повезло. Ещё и не рассвело, когда разъезд еретиков из двух десятков всадников погнался за разъездом кавалеристов герцога Ребенрее и в пылу погони слишком близко подскакал к леску, в котором таился секрет из десяти аркебузиров и двух десятков солдат, выставленных Рохой. То ли от холода люди не спали, то ли потому, что сержант был там хороший, но солдаты не проворонили вражеских кавалеристов. И когда те скакали мимо леска, аркебузиры дали залп. Ещё не рассвело, и в холодном воздухе, в поле, висел жиденький туман, но залп получился. Пехотинцы и стрелки радостно закричали, увидав, что у врага две лошади были побиты пулями. Еретики поняли, что врагов в леске много, тут же развернулись и поскакали прочь, не дожидаясь второго залпа, но не все. Те, у кого были убиты лошади, убежать не успели. Один безбожник, надумавший выхватить оружие, тут же был поколот копьями и алебардами. Второго тоже хотели поколоть, но сержант дело своё знал, не дал убить его и взял несчастного в плен. И отправил пленного к генералу. Чем несказанно обрадовал того.
Пленного привели по ледяной земле без сапог, только в рубахе и шоссах, к тому же избитого в кровь, еретик всё-таки, но даже за такого генерал сразу выдал награду – пять талеров – когда того втолкнули ему в шатёр.
– Гюнтер, – распорядился генерал, глядя на несчастного молодого человека, – дай-ка господину еретику горячего вина.
Последнее время среди людей благородных, даже людей совсем не старых, появилась мода на бородки. То были не те стариковские бороды, что носили патриархи ереси, вроде верного слуги сатаны Кальвина, а бороды небольшие, аккуратно стриженные. Вот и пленный носил такую, а кроме того, носил он и очень неплохого сукна рубаху, и Волков угадал, что этот человек был из людей благородных.
Пленный принял стакан с достоинством, в его глазах не было страха, он даже отсалютовал стаканом генералу, прежде чем выпить: ваше здоровье! Пока пил, пришли и просили дозволения присутствовать на допросе Брюнхвальд и Роха. Дорфус, само собой, был уже в шатре. Уже сидел с пером над чернилами и бумагой, готовый записывать. Прибывшие господа офицеры расселись. Тоже взяли у слуг вина.
– Вы, еретики, в ярости своей весьма упорны, – начал Волков, когда пленный допил вино, – отвечайте, звать ли мне палачей, чтобы срезали с вас кожу, или обойдёмся в беседе без них?
– Палачи нам не понадобятся, – сразу отвечал молодой человек. – Только позвольте мне задать пару вопросов перед тем, как я начну отвечать на ваши.
– Задавайте свои вопросы, – дозволил Волков.
Глава 6
– Моё имя Мориц Ригсфельде, не соблаговолите ли вы назвать своё, генерал?
– Фолькоф фон Рабенбург, – коротко ответил генерал.
– Откуда у вас этот шатёр? Он ведь не ваш; судя по знамени у шатра, ваши цвета серебро с глазурью, а шатёр – пурпур и золото.
– Хм, – Волков усмехнулся. – Его я взял в бою. В городе Фёренбурге. Лет шесть или семь назад. А почему вас это заинтересовало?
– Просто праздное любопытство, – отвечал молодой человек с поклоном. – Ну что ж, теперь задавайте ваши вопросы, генерал.
Этот Мориц Ригсфельде не запирался и отвечал со знанием дела. Когда говорил, что чего-то не знает, так офицеры верили ему. Был он сам из Гаасенских кирасиров, там, в Гаасене и окрестностях, набрали их триста семьдесят человек. Потом взяли ещё около сотни. Командовали полком полковник Войдер и первый капитан ван Хюмм. Кавалерии в войске ещё два полка. Не считая рыцарей. Сколько тех, он не знает. Сколько всего человек в войске, он может судить приблизительно. Десять тысяч. Врал, наверное, или привирал. Генералов было… кажется, пять. Возможно, и не врал. Сколько пушек, он точно сказать не мог, но сам видел, что их грузили на баржи. И те пушки были немалые, хотя и малых было изрядно.
Ригсфельде мог врать. Он конечно же, мог врать, но если он не врал… Десять тысяч человек, из которых полторы тысячи кавалерии, не считая рыцарей. Ещё и пушки.
– Все ли части подошли, или ван дер Пильс ждёт ещё кого-то? – спрашивал генерал.
– Если и ждёт, то только кавалерию и баржи с пушками, он желает начать дело быстрее, боится, что к вам подойдёт подкрепление, – отвечал пленный. И это было похоже на правду.
– А сколько у вас стрелков? Мушкетёры у вас есть? Аркебузиры? – интересовался Роха.
– Есть, но не во множестве, – отвечал пленный. – Сколько точно, сказать не могу. И арбалетчики есть. А вот их немало.
Роха слушал и хмурился, кавалеристы и арбалетчики – злейшие враги стрелков. А и тех, и других в армии еретиков было, кажется, предостаточно.
Потом свои вопросы стал задавать майор Дорфус. Уж он, конечно, знал, что спрашивать. Спрашивал про количество палаток и обозных телег, про баржи и галеры, интересовался именами генералов, но пленник на эти вопросы почти ничего не мог ответить. Или отвечать не хотел. Тем не менее, Волков приказал дать ему ещё один стакан вина, а также просил Гюнтера найти пленнику обувь и какой-нибудь плащ. И уже после того, как одежда и обувь были найдены, Морица Ригсфельде отправили под добрым конвоем в ставку маршала. Конвойный сержант вернулся из главного лагеря и передал Волкову благодарность маршала.
– Ну, хоть тут угодил, – негромко на это отвечал барон.
А до обеда всё и завязалось. Ещё не сел он за стол, как прибежал взволнованный солдат и сообщил:
– Сержант велел сказать: пехотная колонна человек двести идёт с севера, прямо вдоль реки, по полю, не по дороге, а с нею человек тридцать арбалетчиков. Идут прямо на наш секрет. А ещё идёт отряд конницы, но те вдалеке, на восточной дороге.
Солдат был молодой, поэтому и волновался; генерал и майор Дорфус переглянулись, и майор сказал:
– Хотят сбить наши заставы и раскрыть секреты.
И он был прав. То для войны было делом обычным. Сбить заставы противника с хорошего места, откуда удобно вести дозор, чтобы поставить там своих людей. Заодно раскрыть секреты, чтобы избежать таких неприятностей, как сегодняшнее попадание разъезда в засаду, да ещё с досадным пленением благородного человека. Для того ван дер Пильс и выслал этот отряд.
– Вот и началось, – Волков не стал обедать, – Хенрик, давайте доспех, быстро, – и он обратился к вестовому: – Ты беги к своему сержанту со всех ног. Пусть и не думает драться, пусть из леска бежит.
Волков не хотел, чтобы люди из секрета были побиты или пленены, так как в плену у еретиков их не ждало ничего хорошего.
– Лучше отправить туда верхового, – посоветовал Дорфус.
– Верно, – согласился генерал, – Максимилиан, вы тут?
– Да, генерал, – отозвался молодой Брюнхвальд, входя в шатёр.
– Быстро отправьте кого-нибудь из молодых господ в лесок, к секрету, пусть солдаты уходят оттуда и из застав в поле тоже. К ним идёт пехотная колонна с кавалерией.
– Нашим людям отойти? Мы отдадим безбожникам заставы? – чуть удивлённо уточнил Максимилиан.
– Ничего мы им не отдадим, – говорил генерал, – просто им нужно отойти, пока мы не отгоним противника, – нравоучительно отвечал он и тут же крикнул: – Хенрик, так где мой доспех?!
– Может, я смогу справиться с этим сам? – предложил Дорфус.
Но Волков не согласился. Может, майор и хорош в делах разведки, и даже в штабных делах, но каков он в простом воинском деле, генерал не знал. Да и не хотел он перепоручать первую встречу с врагом кому-нибудь другому. Тем более, что Хенрик с фон Готтом и фон Флюгеном уже открыли ящик с доспехами и доставали их оттуда.
– Нет, я поеду сам; вы лучше попросите Брюнхвальда и Роху, чтобы выбрали мне хороших людей. Три сотни пехоты и сотню стрелков. И просите Брюнхвальда, чтобы взял пехотинцев из моей земли. И чтобы капитан был наш.
Ветер так и не стихал, а как он выехал из лагеря, так ещё пошёл и дождь. Но генерал, глядя на большое, в перелесках, поле перед собой, радовался дождю.
«Хорошо, хорошо. Земля и так мокрая, копыта у коней вязнут, а дождь ещё добавит воды. Если мы поставим нашу центральную баталию на холмах, что у деревни, так пехота еретиков дойдёт до неё нескоро. Подойдёт несвежая, уставшая, изрядно прореженная артиллерией. А потом им ещё придётся лезть на холм, на наши пики. Так что пусть идёт дождь. Лишь бы он не пошёл во время дела. Чтобы артиллеристам и мушкетёрам не пришлось прятать от воды порох».
Барон незаметно перекрестился. И из-под забрала стал вглядываться в серую, сырую пелену, что покрывала окрестности.
– Вон они, – указал Максимилиан. – Наши бегут.
Мальчишка фон Флюген без разрешения поскакал им навстречу. Волков поджал недовольно губы, а после сказал:
– Хенрик, друг мой, будьте любезны, найдите наконец время разъяснить господину фон Флюгену, что мы на войне. И его катания без приказа неуместны.
Конечно, Хенрик понял, что генерал недоволен вовсе не недорослем Флюгеном, а именно им, и ответил:
– Извините, господин генерал, – сказал он. – Я обязательно ему всё объясню.
Волкову вовсе не хотелось бы, чтобы мальчишка погиб не за грош, нарвавшись на болт арбалетчика, притаившегося где-нибудь в кустах, или на мушкетную пулю – либо, что ещё хуже, попался в плен конному разъезду еретиков.
А из лагеря донёсся через дождь чуть хриплый звук трубы: «колонна, вперёд», «колонна, вперёд», «колонна, вперёд», и тут же застучали «средний шаг» барабаны.
К генералу подъехал полковник Роха и, поглядев на низкое небо из-под своей старой шляпы, сказал:
– Сатана помогает своим ублюдкам… От нас толку не будет, мы даже порох на полки мушкетов не выложим при таком-то дожде.
Но стрелять ему не пришлось: еретики, увидав, что им навстречу вышло больше людей, чем у них, тут же развернулись и пошли обратно к лескам, что тянулись вдоль течения реки. Только кавалеристы еретиков – а их было человек сорок, – которые поначалу были почти в миле от генерала, осмелились подъехать ближе. Так близко, что стали разглядывать Волкова и его людей. При генерале было всего два десятка всадников, вот враг и наглел.
– Коты Люцифера, куражатся! – злился Роха такой их наглости и кричал своим подошедшим уже людям: – Эй, ребята, полталера тому, кто сможет хотя бы выстрелить по ним!
