Беседа среди звезд

– Видимо, Враг проследил нашу жизнь?

– И устроил мне ловушку, подкинув несколько прекрасных ланей.

– А потом была война?

– И в этой упорной борьбе сторонники моего отца и брата оказались предателями. Я ушел из своей страны к тем племенам, представителей которых из-за внешнего сходства относили к обезьянам. И они оказались самыми преданными сотрудниками, с которыми я одолел Врага.

– Но где в это время была Сита?

– Враг поместил тебя в подземную темницу в лесу, в нескольких милях от города и дворца. Он хотел вызвать твою любовь и сеял сомнение, рассказывая, что у меня новые красавицы-жены, родившие мне сыновей. Но ты не верила ему и прокляла его.

– У меня был от него сын?

– И потому ревность терзала меня. Но сын настолько походил на тебя, что я не мог уничтожить его. Ты не хотела иметь его при себе. И его воспитали мои люди. Он стал мне преданным слугой. И я вернул ему достояние его отца.

– Были ли у меня дети от Рамы?

– Два сына, как две капли похожие на меня. Но ты недолго прожила со мной и ушла в тот день, когда мой народ признал тебя моей царицей. Ты подошла к огню, сделала жертвоприношение и ушла от разрыва сердца.

Отъезд отца и сына в Америку

В августе 1924 года Николай Константинович и младший сын начали готовиться к отъезду в Америку, где Святослав должен был остаться. Встал вопрос о гражданстве сыновей.

– Принятие гражданства не противно плану, – сказал Владыка. – Не вижу вреда, если временно один побудет монголом, а другой – американцем.

Приступили к сборам и упаковке картин. Это вызвало у Елены Ивановны большой упадок сил и перебои в опыте.

– Почему стала слышать так мало и с большими промежутками? – спросила она.

– Потому что у нас предприняты особые меры к тишине, – ответил Владыка. – Дело не в тебе. Сочетание светил необыкновенно сложно.

– Но почему нельзя усилить видения?

– Потому что опыт заключается в передаче звука.

– Но все же я кое-что слышу.

– Некоторые пониженные звуки могут долетать. И в дни, когда усталость не слишком велика, можно недолго слушать – не более сорока минут или часа. А потом – спать. Сон сейчас необходим. Если что-то спешно потребуется – разбудим.

Но и во сне случались острые моменты. Когда женщина в красном сари из сновидения начала поносить Учителей, Урусвати в возмущении замахнулась на нее стулом.

– Кто была эта женщина? – спросила она позже.

– Противница Матери Мира, – ответил Владыка. – Но ее хлопоты пусты. Мои воины крепки!

И руки Владыки закрыли голову и лицо Урусвати от грязи, сочившейся сверху, когда ей надо было закончить работу в темных подвалах Астрального Мира.

Фразу: «Выше канон – Господом твоим!» – Елена Ивановна услышала ночью, а под утро увидела сон. Она шла среди тяжкой, душной атмосферы по зыбкой почве, в которой ноги могли увязнуть. Но она передвигалась легко, входя в помещения, наполненные разными людьми, и говорила с ними на духовные темы. И все они соглашались с ней, а если и смеялись, то без враждебности и отрицания.

Вечером Владыка пояснил, что Урусвати была передана сильнейшая формула: «Господом твоим!» – подкрепленная сном. С этой формулой можно пройти по самым неудобным путям и не задохнуться в трудной атмосфере.

– Сколько голосов я сейчас вмещаю? – спросила Урусвати.

– До сорока. Постепенно дойдем до семидесяти семи. И должен тебя предупредить. Если заметишь перерывы или заглушенные голоса, то знай, что мы бережем покой нашего спящего Брата. Чуткость его духа феноменальна.

Речь шла об опыте Брата Кут Хуми по переходу в уплотненное тело, о начале которого было сообщено 30 июня 1924 года.

– Ручаюсь, что опыты Урусвати и моего Друга идут, как траншеи – навстречу.

– Но мне стыдно, что я так мало делаю.

– У тебя четыре таланта: музыка, живопись, врачевание и наставничество. Но самый редкий твой дар – это синтез духовности. Ты всегда знаешь, что надо делать. В древности ты была бы поставлена в положение водительницы государства, так как нет ошибок в твоих ощущениях.

– Но, наверное, многие ламы слышали голоса Шамбалы?

– Если бы ламы услышали наши рабочие голоса, то сбежали бы тут же. Надо иметь отвагу, чтобы понять лабораторию такой, какая она есть.

Приготовления к отъезду подходили к концу. 22 сентября 1924 года Николай Константинович и Святослав уехали.

Владыка сообщал в последующие дни:

– Едут хорошо.

Диалог тринадцатый

– Пророк Зороастр жил до Рамы?

– Прямо перед ним. Дух Рамы узнал Аллаилу в Сите.

– Аллаила сама пришла к Зороастру?

– Да – с горем в сердце, так как в тот день она должна была дать ответ жениху. Она была дочерью знатного царедворца. И тот хотел отдать ее в жены соседнему царю.

– Значит, Аллаила уже раньше знала и любила Зороастра?

– Она видела его в снах, а потом – когда он проходил мимо дворца.

– Но видел ли ее Зороастр раньше?

– Ее облик посещал его в видениях. А день ее прихода ему указали светила.

– Но почему он не оставил ее у себя, когда она пришла?

– Так как не хотел, чтобы ее запятнали. Много угроз последовало после этого прихода, много страданий. Но когда было указано огненное объединение, Зороастр похитил Аллаилу и отнес ее в храм.

– Наверное, отвергнутый жених не прекратил своих преследований?

– Он явил похищение. Но Зороастр знал, где скрыта Аллаила, и пришел с мечом требовать поединка – честь за честь. И когда собрались служители храма и служители дворца, он поднял меч и поразил царя.

– Вероятно, это был все тот же Враг?

– Конечно. Все тот же самый похититель.

– Но впоследствии Зороастра все-таки убили в храме?

– Да, так как было много врагов и завистников. И их ополчение усилилось после прихода Аллаилы.

– Сколько лет прожила Аллаила после этой расправы?

– Один месяц. Я был убит в сорок пять лет, а ты умерла в тридцать два. Твое сердце до конца любило Зороастра, который был верен Космическому Праву.

Новые сны и стадии опыта

Для вечерних бесед нужны были двое. Так как Николай Константинович отсутствовал, пару Елене Ивановне составил Юрий. Ответы на вопросы и пояснения опыта продолжали приходить.

24 октября 1924 года Николай Константинович и Святослав прибыли в Нью-Йорк. Через два дня после этого Елена Ивановна увидела сон. Она сидела на верху лестницы, ведущей в дом, а внизу ходили неприятные люди, которые к ней подняться не могли. С верхней площадки подошел Николай Константинович и пожаловался, что там, куда он послан, почти нет людей и ему трудно одному.

Елена Ивановна начала переживать, что она сидит в спокойствии, тогда как Николай Константинович волнуется и трудится.

– Так надо, – сказал ей Владыка. – Сейчас важно твое спокойствие. Можешь посылать туда стрелы энергии.

Посреди одной из ночей Елена Ивановна дважды просыпалась с неприятным чувством легкого страха. Думы были около младшего сына в Америке.

– Мне было беспокойно, – сказала она Владыке. – Казалось, что Люмоу нападает на Фуяму.

– Было, – коротко ответил Владыка.

А на следующую ночь приснился американский Круг, который сидел в полном составе, окруженный светом. Вокруг него, за пределами светового кольца, находились отвратительные астральные сущности. Они старались атаковать отдельных членов Круга, бросая в них что-то наподобие взрывчатых веществ. Сверху раздался голос Владыки: «Видала? Видала?»

В беседе он пояснил:

– Ты видела, насколько темные ненавидят дом мой.

Высокого человека, почти гиганта, с загримированным лицом Елена Ивановна увидела во сне, в котором сидела за столом с двумя незнакомыми женщинами. Он вошел – и она поняла, что это посланник Белого Братства. Состоялся разговор, в котором пришедший упомянул, что сейчас шестьсот человек, связанных с Братством, работают в Индии. Одна из женщин вдруг возмутилась и начала произносить оскорбительные слова в его адрес. Елена Ивановна встала перед ним, желая защитить, и почувствовала необычайные вибрации, исходившие от него. Эти вибрации вызвали в ней такое сильное сердцебиение, что она не могла долго выдержать их и вынуждена была отойти. Но она хорошо запомнила пристальный взгляд серо-голубых глаз, направленный на нее.

– Видела нашего Брата, – пояснил Владыка. – Работает среди раджпутов.

– Но почему он был так загримирован?

– Истинно, ему приходится маскироваться. Барабанщиком даже был.

В одну из ночей Елена Ивановна ощутила страшное напряжение. Как бы что-то взорвалось в ее голове. Мелькнула мысль: «А как же план, если я убита?» Но тут же перед ней встал облик Учителя. И она произнесла: «Мория!» Очнулась со звучащим в ушах возгласом: «О-ля-ля!» – и успокоилась, что взрыв не нарушил ее способности слышать.

– Что за взрыв был в моем мозгу? – спросила она у Владыки.

– Затронут был нерв мозга.

Владыка свидетельствовал о благополучном протекании опыта. Но накатывающие иногда сомнения в своих силах терзали Елену Ивановну и приводили ее к тоске и слезам.

– Тяжкая Тара! – сказал в один из таких моментов Владыка.

– Но мне так больно, что я могу дать настолько мало.

– Заблуждение!

– Я не могу поверить в свое значение.

– Придется поверить.

В опыте наблюдались новые проявления. Однажды после очень мелких вибраций и сокращений в голове возникло странное ощущение как бы вздоха – будто темя приподнялось и опустилось. Так проявилось ментальное дыхание.

Наблюдались шевеления в голове, боли и вращения в солнечном сплетении, тошнота, сильные замораживания, резкая смена холода и жара, не говоря уже о постоянных вибрациях тела и огненных вспышках, когда к мозгу прикасался луч.

– Почему в Лондоне все явления были безболезненными? – спросила Елена Ивановна.

– Тогда мы были ближе и действовали особым лучом. Теперь же закаляем организм для оккультных переживаний.

Когда Елена Ивановна постаралась остановить непонятное ощущение невесомости тела и истечения из темени, Владыка сказал:

– Правильно прекратила. Пока еще рано.

До нее доносились разные шумы с другого конца провода, похожие на звуки закрывания или открывания дверей, перемещения или падения каких-то предметов.

Она увидела, как рука провела красным карандашом линию по рисунку, и услышала при этом ясно выраженное звучание. Владыка пояснил:

– Карандашом зачеркнул решения Врага.

10 декабря 1924 года Николай Константинович отплыл из Америки.

– Иду говорить с Фуямой на палубе, – сообщил Владыка.

Во второй половине декабря Елена Ивановна думала о Брате Хирониусе, прибывшем в октябре в новом теле в Братство. «Взяли рукописи, написанные мной», – услышала она его голос в ответ на свои размышления о том, что множество его достижений приписано Анни Безант.

– Сегодня допустил Хирониуса до провода с тобой, – сообщил в беседе Владыка.

– Странно будет видеть Блаватскую в теле молодого австрийца.

– Разница небольшая.

– Есть ли перебои в опыте?

– Но ты же слышишь. Если говорю: «Хорошо», – значит, перебоев нет. Дай опыту настояться.

Все свои видения и ощущения Елена Ивановна продолжала фиксировать в тетради опыта. Принятое совместно с Юрием она записывала в тетрадь бесед. Одной из таких записей было повествование о путешествии Аполлония Тианского на север Индии.

Диалог четырнадцатый

– Лаколина, ученица Аполлония Тианского, была из Лакедонии?

– Да. «Лако» означает «сердце» на старом греческом языке. Она была из патрициев тех времен. Чудесная и смелая ученица бросила дом и родных, так как знала, что Учитель есть высшее назначение. Для распространения Учения Аполлония она открыла дом для мыслителей.

– Видимо, это было не очень обычно для тех времен?

– Поэтому Учитель и ученица подверглись преследованиям со стороны родных и старой среды. Но мы творили вместе и вдохновляли вместе.

– Но в истории нигде не отмечена эта страница жизни Аполлония Тианского.

– Но беспристрастных историков не было, потому исторические описания неверны. Рассказы об исчезновениях Аполлония Тианского правильны, но это было уединением с сокровенной женой. Так, история упустила главный импульс жизни Аполлония Тианского.

– Но почему они не могли сочетаться законно?

– Так как ученица не была свободна.

– Аполлоний Тианский ушел в Братство после смерти ученицы?

– Конечно. Он не оставил бы свою чудесную жену.

– По-видимому, все мои воплощения были очень краткими?

– Умирала рано, так как все жизни были очень насыщенными. Для Аполлония ты была огненным вдохновением, так же как для Моисея – его ученица.

– Облик Моисея мне так близок!

– Ты была дочерью фараона, но не той, которая его усыновила.

– Неужели лучи Владыки всегда были объединены с моими?

– Но, родная, разве возможно такое слияние без непрерывной связи?

В Шринагаре

22 января 1925 года в Дарджилинг вернулся Николай Константинович. Он приехал вместе с Яруей, побывав сначала в Адьяре.

Яруя должен был уехать через месяц. А весной троим Рерихам предстояло отправиться в долгий путь для осуществления глобального плана, который был коротко обозначен 24 ноября 1924 г. в сообщении, принятом Еленой Ивановной совместно с Юрием:

Скажу – решено дать Алтаю устой на многие лета.

Скажу – решено создать новое, небывалое ядро среди молодых. Эту задачу наше Братство поручает Урусвати.

Скажу – решено главе государства вернуть духовную власть.

Скажу – решено в Средней Азии создать цитадель как символ мощи.

Скажу – решено стереть границы Азии.

Скажу – решено России именоваться Державой.

Скажу – решено на Духовном совете избрать Главу.

Скажу – решено Избранному явить державу и скипетр союза народов.

Скажу – решено укрепить народное достояние.

Скажу – решено быть Государю на Звенигороде алтайском. Эту задачу Мы даем Фуяме.

В первый же вечер после приезда Владыка передал благословение:

– Благословляю Люмоу на красоту и целение; Удраю на всю Монголию и Тибет; Фуяму на всю Азию; Урусвати на весь светлый мир.

24 января Владыка напомнил о письме, которое он обещал направить Урусвати перед отъездом из Дарджилинга:

– Листа моего получение будет через месяц, Урусвати.

Письмо прилетело в окно во время беседы вечером 20 февраля 1925 года.

– Прикройте свет окна и повторяйте в молчании мантрам, – сказал перед этим Владыка.

После вращательного движения письмо упало на колени Елены Ивановны. Оно было записано чернилами на березовой коре по-санскритски.

Удрая перевел письмо:

Родная Урусвати, да будет это твоим Мантрамом: «В той Стране помогу в поднятии Мира и в явлении Храма Владык». Мир тебе!

Владыка слегка поправил перевод, так как Юрий написал сначала: «Дорогая Урусвати».

– Лучше сказать: «Родная Урусвати», – ибо, поистине, родная нам.

Получение письма означало близкий отъезд.

– Когда нам ехать на Лех? – спросил Юрий.

– Дам день, – ответил Владыка.

Яруя покинул Дарджилинг 23 февраля.

– Думаю, можно ехать шестого, – сообщил Владыка.

Выехали 6 марта рано утром и 12 марта прибыли в кашмирский Шринагар. Начали делать заказы вещей, необходимых для экспедиции. Но вскоре выяснилось, что есть проблемы с получением пропуска в Ладакх.

– Почему Учитель не посоветовал хлопотать о разрешении на Ладакх из Америки?

– Получили бы отказ. Нужно личное присутствие.

Разрешения на въезд ждали, живя на лодке-доме «Монарх», хотя идея с лодкой не очень поощрялась Владыкой.

Елена Ивановна, обеспокоенная затиханием опыта в тяжелой атмосфере Шринагара, в первую ночь на лодке была просто оглушена множеством голосов, говоривших одновременно. Резонанс был настолько велик, что казалось, будто говорившие находились в очень высоком помещении.

– Явил силу твоего приемника, – пояснил Владыка. – Слышала восклицания наши, когда решали дела Союза Востока. Вижу, как Союз Востока начинается в Сибири в виде частного общества. Вижу маленький домик, где рождается мировое дело.

В конце марта лодка из канала вошла в озеро. Начались гроза и проливной дождь. Ветер был настолько силен, что канаты, которыми лодка была прикреплена к сваям, один за другим начали лопаться. Хозяин лодки и его люди в полной темноте, стоя по грудь в воде, натягивали канаты, но они снова лопались. Двухэтажную лодку могло унести на середину озера и перевернуть.

Все оделись. Елена Ивановна, взяв манускрипты-тетради и доверенные сокровища, ждала той минуты, когда нужно будет прыгать в воду. Но ураган посреди ночи стих. Под утро все спокойно заснули. Команда направила лодку к Шринагару.

– Очень рад, что ушли из озера, – сказал Владыка. – Удар должен был быть нанесен там. Но Учитель не пропустил времени. Кашмир всегда был сложен для меня. Даже жизнь А-Лал-Минга закончилась здесь явным его убийством. На горе перед вами – место его казни.

Диалог пятнадцатый

– Я был очень близок тебе, будучи А-Лал-Мингом.

– «Минг» не индусский корень?

– Древний корень.

– Я была кашмиркой?

– Ты жила в Ладакхе. Твой муж, умный индус, был отравлен своим братом, который хотел приблизиться к тебе.

– Все тот же Враг?

– Конечно.

– Но почему не он стал мужем?

– Так как Сила Высшая помешала.

– Но как мне удалось избежать сожжения?

– Ты отказалась следовать за умершим мужем и стала во главе движения против сати. Тебе нужен был наставник, так как ты возмутилась духом и искала поддержки.

– А-Лал-Минг был духовным учителем?

– Но я не принял посвящения. Высшим законом для меня был знак, явленный в светилах. Когда пришло время выбора между посвящением и указаниями светил, я избрал Огненное Право.

– Но как мы встретились?

– Ты искала среди духовных наставников родного по духу. И когда ты пришла ко мне, Космическое Право зазвучало в наших сердцах мощным притяжением. Тебе было тогда двадцать два года, а мне – тридцать пять.

– А когда произошла казнь?

– Через семь лет после нашей встречи. Меня посчитали помрачителем умов.

– Тогда же погибла и я?

– Так как относили нас к одной судьбе.

– Меня закопали живой в земле?

– В камнях. Ведь после тебя пошли новые реформы. Твой пример и водительство спасли десятки тысяч жизней.

– Мы были счастливы?

– Закон Космического Права дал нам множество счастья. И эта наша страница была так же огненна, как и другие.

В Гульмарге

17 апреля 1925 года приехали в Гульмарг. Дом для проживания был уже готов.

– Дом этот имеет добрую ауру. – сказал Владыка. – Он может дать отдых нервам и подготовить для пути в Китай. Рука моя хочет вести вас путем Азии. Можете помочь мне согласием и довольством.

По поводу заказов, сделанных в Шринагаре, Владыка пояснил:

– Вижу флот гнилых вещей, вам приготовленных. Не покупайте, прошу. Не верьте, когда будут навязывать. Никаких одежд не нужно. Мягких матрасов не нужно. Если выполните все желания грабителей, никуда не уедете. Напрягите волю отказаться.

В жизни троих Рерихов начиналась ступень, которую Владыка назвал бездомным хождением.

– Но ведь не в лаптях, а в шатрах и со свитою пойдете. Успеть надо в тысячу дней сродниться с бездомностью. Подобно ходили все искавшие.

Дальнейший маршрут полностью не был известен. По поводу ближайшего направления было сказано:

– Прошу неуклонно готовиться к пути на Яркенд. Назначу день отъезда в Хотан.

А пока Владыка предложил Елене Ивановне перевести первые двадцать четыре письма из «Писем Махатм», чтобы издать их в «Алатасе» и положить начало серии книг под названием «Чаша Востока».

– Очень одобряю перевод, – сказал он после начала работ.

В обстановке Гульмарга к Елене Ивановне вернулись яркие сны и обострилось ее яснослышание. Появилось новое ощущение в момент пробуждения – чувство отрыва от высот.

– Это очень характерно для новой ступени опыта, – пояснил Владыка.

Елена Ивановна переживала за младшего сына в Америке, чувствовала тяжелое состояние его духа. Во сне она видела, как он старается догнать их, хочет узнать их местонахождение, но они не могут сообщить его ему, так как рядом с ним находится вредный человек, очень желающий узнать точный адрес.

Беспокоилась и за старшего сына. Во сне она увидела угодливую старушку, предлагавшую им съестные припасы, у которой Юрий попросил еще и чайку. Елена Ивановна поняла, что к ним будут пытаться проникнуть под личиной дружбы, а сын может легко поддаться на эту уловку.

Также заботило состояние Николая Константиновича. Он долго недомогал и подвергался приступам безотчетного страха. Причину этих состояний показал сон.

Елена Ивановна влетела в темное подвальное помещение, где за круглым черным столом друг против друга сидели два человека. У одного из них голова слегка светилась в темноте. Елена Ивановна узнала в нем Николая Константиновича. Она немедленно направилась к нему, но каждый раз, когда она хотела подлететь поближе, этому препятствовала чья-то рука. Облетев несколько раз вокруг стола, она так и не смогла проникнуть за очерченный круг, так как рука неотступно следовала за ней.

Владыка пояснил сон. Врагу удалось сделать терафим Николая Константиновича. И в подвале он занимался черномагическими воздействиями. Елене Ивановне показали занятия Врага, но не дали приблизиться к терафиму, чтобы не быть вовлеченной в заклятый круг.

Борьба за Фуяму развернулась нешуточная. Вихрь Братства разбивал тьму. Елена Ивановна отражала нападения Врага при помощи Камня.

В один из дней конца мая, около шести часов утра, Елена Ивановна услышала троекратный стук в оконное стекло и увидела за окном мужскую голову с улыбающимся лицом. Она узнала облик Врага в его немецком воплощении.

Посреди этой ночи на крыше дома большую активность проявляли дикие кошки. А утром, минут за десять до выхода в сад, около любимого куста роз, растущего под окном, за которым появился облик врага, нашли свернувшуюся в траве маленькую, но смертельно ядовитую змейку. Елена Ивановна должна была наступить на нее, так как каждое утро первым делом подходила к этому кусту.

Наступивший день все же закончился несчастливо. Елене Ивановне не хотелось гулять, но Николай Константинович настаивал – и она согласилась. При спуске с высокой балконной лестницы она зацепилась за что-то каблуком и с самого верха плашмя упала на землю. Последовало ужасное сотрясение всего организма, особенно солнечного сплетения. Разбитое колено пришлось долго лечить компрессами из горячей глины.

В одном из июньских снов Елена Ивановна увидела отвратительных местных типов, проходивших под окнами. Один из них сел на полянке напротив ее рабочего угла и притворно добродушно смотрел на нее. А затем он направил взгляд в сторону спальни Николая Константиновича. Все еще пребывая во сне, Елена Ивановна увидела, что Николай Константинович лежит на кровати с закинутой головой и лицо его очень красное. Она проснулась от раздавшегося стона и разбудила Николая Константиновича. Тот сказал ей, что его кто-то схватил за горло и душил, а кричать он не мог.

– Тот, который сидел ночью, очень опасен, – пояснил Владыка. – Урусвати поступила как Сестра Братства. Такое ясновидение имеет уже наше качество.

К середине июня было сказано:

– Фуяма поправляется от отравы. Могло быть хуже.

Перед отбытием каравана

После получения 13 мая 1925 года разрешения на въезд в Ладакх дни проходили в неприятных переговорах с торговцами и поставщиками недобротных вещей для каравана.

К концу июня Владыка подвел итог:

– Явили хороший выбор вещей. Радуюсь небольшому числу. Груда хлама мешает.

Во второй половине июля началась укладка вещей. Как всегда, это отнимало у Елены Ивановны много сил. В один из дней сборов она легла очень поздно и сразу начала слышать многие голоса одновременно. Она улавливала короткие фразы, но не могла записывать их из-за усталости.

В ответ на обычные вибрации Елена Ивановна послала привет всему Братству. Вибрации усилились. И на ее голову и подушку стали падать как бы тяжелые капли, причем кровать и матрас гудели и звенели. На центр под лопатками будто кто-то нажимал, но других ощущений, кроме высокой радости, не было. Она даже не ощущала повышенного сердцебиения.

– Урусвати имела так называемую эманацию Белого Братства, – пояснил Владыка. – Она подобна росе. Но принять конденсированный луч Учителей без потрясения нервов в условиях жизни нелегко. Такая конденсация в Дарджилинге дала бы потрясения и судороги.

– Нельзя ли усилить опыт?

– Но как же тогда уйдем 8 августа? Сейчас ваше дело – идти.