скачать книгу бесплатно
– А кстати, кто уже здесь? – спросил Иван.
Тереза на успела ответить, потому что из кухни выскочила ее дочь Лиза с чем-то длинным в руке. Откусывая на бегу зеленый стебель сельдерея, она набросилась на Ивана сзади с криком: «Я-я-я ждесь!» Иван подскочил от неожиданности и чуть не снес чугунный подсвечник со стены. Лиза повисла у него на спине, обхватив тело ногами. В одной руке она продолжала держать палку сельдерея, другой рукой уцепилась за крепкую шею Ивана. Он демонстративно опустил руки и не сопротивлялся нападению.
– Ну что, слабо выбраться? – выговорила Лиза, дожевав наконец свой сельдерей.
– Что? Здесь кто-то есть? – Иван делал вид, что не замечает Лизу. – Дорогая, не посмотришь, у меня вдруг что-то со спиной случилось, – обратился он к Лене.
– Ничего особенно. Небольшая опухоль. Думаю, со временем сама отпадет, – ответила Лена, сняла пальто и повесила его на вешалку. Потом подошла к Ивану и чмокнула висящую на нем Лизу в щеку.
– Точно? А может, ее все-таки того? Ну, операбельным путем? – прокряхтел Иван.
– Ты же у нас против хирургического вмешательства. Вот сам и расхлебывай, – сказала Лена и зашла на кухню, по которой бегала Тереза в поисках корзины для покупок. Два года назад, когда они с мужем Герхардом вышли на пенсию, сделали в доме капитальный ремонт. Теперь помещение стало намного светлее. Нигде не стояло лишних вещей – все кухонные принадлежности прятались в высоких белых шкафах.
– Как ты вообще тут ориентируешься? – спросила Лена. – Прямо операционная какая-то.
Не говори, – с досадой ответила Тереза, вытащив две тряпичные сумки из нижнего ящика. – Вот думали, надо в наш старый дом чего-то нового, светлого. А я до сих пор привыкнуть не могу.
– С другой стороны, всегда порядок. Так что не переживай. Я бы мечтала готовить на такой кухне, – успокаивала ее Лена.
– Можем завтра вместе твою мечту осуществить. Буду запекать индейку на ужин – пара рук мне не помешает.
– С удовольствием, – согласилась помочь Лена, проведя рукой по глянцевой поверхности белоснежной столешницы.
Иван вошел в гостиную с Лизой на спине. В кресле за книгой сидела бабушка. Дорит посмотрела на них, приспустив очки, и покачала головой.
– За сорок лет обоим, а ведут себя как дети, – тихо сказала она, закрыла книгу и аккуратно положила ее на маленький столик. Опираясь обеими руками на ручки старого деревянного кресла, она потихоньку встала и подошла к Ивану. Ее голова доходила тому в лучшем случае до уровня груди. Он безуспешно попытался скинуть Лизу, дергая плечами. Потом нагнулся прямо с ней и обнял Дорит.
Лиза соскочила с Ивана, и они сели на диван. Иван снял куртку и откинулся назад.
– С тебя массаж сегодня, – заявил он Лизе.
– Да пожалуйста, – ответила она и тут же начала массировать ему плечи. Иван закрыл глаза и стал тихо стонать.
– А где брат твой? – вдруг спросил он.
– Не знаю, – отрезала Лиза и сильно надавила большим пальцем меж лопаток.
– Алекс вечером приедет, – сказала Дорит, снова усаживаясь за книгу. – Он сегодня еще работает – будет часам к семи.
Иван посмотрел на Лизу, подняв брови. Работа. Он и сам вчера в офисе допоздна просидел. Надо было закрыть проекты этого года, последние счета выставить, написать поздравительное письмо сотрудникам. К десяти часам вечера он сделал все, что запланировал. Для него было принципиально важно закончить все дела до конца года. Не оставлять за собой никаких хвостов. С этим внутренним требованием Иван старался завершить каждый день. Не оставлять ни одного письма без ответа, ни одного задания, которое он мог выполнить сегодня. Ну а в конце года сам бог велел уладить все так, что даже если бы он никогда больше не вернулся в офис, то на работе его агентства это почти никак не сказалось.
* * *
– Герхард, откуда у тебя все эти вещи? – спросил Костя, рассматривая старинный микроскоп в большой стеклянной витрине.
– Это хороший вопрос, – ответил Герхард, не отводя глаз от монитора компьютера. – Из разных мест, от разных людей.
Герхард не спеша провел рукой по седой бороде, несколько раз щелкнул мышкой и развернулся на большом рабочем кресле к детям, которые прилипли к прозрачным шкафам с многочисленными механическими приборами. На подсвеченных полках стояли старинные фотоаппараты, микроскопы, часы и другие предметы с множеством шестеренок, датчиков и стрелочек. Все было аккуратно расставлено по категориям в хронологическом порядке. На каждом экспонате была маленькая бирка с номером и годом. Герхард подошел к витрине с микроскопами, открыл дверцу и вытащил один наружу.
– Так, тысяча восемьсот шестьдесят седьмой год, номер семьдесят четыре. Не знаю, откуда он. Надо в каталоге смотреть, – протяжно сказал Герхард и неспешно полез рыться в ящиках стола. – Ума не приложу, куда этот каталог делся!
– Да ладно, не важно, откуда он, – быстро ответил Костя. – А посмотреть в него можно?
– Конечно можно.
Герхард поставил микроскоп на стол, настроил маленькие зеркала. Потом достал из специального чехла несколько стеклышек и вставил одно из них в прибор. Костя тут же прильнул к окуляру и затих на несколько секунд.
– А тебе, Лили, что-нибудь достать?
– Нет, не надо, – отказалась Лили, все еще разглядывая витрину с фотоаппаратами. – А у тебя их разве не больше было?
– У меня и есть больше. Вот только я после ремонта никак расставить их не могу. Может, завтра вместе займемся? У нас на чердаке еще много чего интересного осталось. Еле спас от Терезы. Ей лишь бы выбросить, а ведь за каждой вещью история целая. Из-за разных историй я всю эту коллекцию когда-то и затеял. Завтра могу рассказать, если хотите.
– Хотим! – ни на кого не глядя, выкрикнул Костя. Лили кивнула.
– Может, вы для себя что-нибудь найдете, – сказал Герхард и положил руку на спину Косте, который уже самостоятельно менял в микроскопе стеклышки. На последнем маленькими печатными буквами было написано: Achillеa millefоlium.
– Вот эта ахилея прикольная! Лили, иди сюда! – позвал Костя, не отрываясь от микроскопа.
– Нам вниз пора. Мы с Терезой в магазин хотели пойти, – напомнила Лили.
– Вот ты и иди. Я лучше тут с Герхардом останусь, – пробормотал Костик, наконец приподняв глаза.
* * *
На рождественский ужин в семье Камински по традиции подавали тыквенный суп с ржаными гренками и фруктовый салат. Для особо голодных полагались еще белые булки с маслом. Ну и конечно, рождественские печенюшки и пряный чай без ограничения. Такое скромное меню объяснялось тремя вещами. Во-первых, Тереза не собиралась проводить целый день на кухне, да и времени для этого часто не хватало. Во-вторых, тяжелый долгий ужин отвлекал бы от главного – настольных игр, совместного пения рождественских песен и, конечно же, вручения подарков. Хотя последнее являлось не столь уж важным: у них не было принято дарить дорогие подарки. В основном преподносили приятные мелочи типа деревенского мыла, сваренного вручную, или вязаных носков. Третья причина была идеологическая: кто сказал, что Мария и Иосиф в ночь рождения Иисуса ели на ужин запеченного гуся или еще какие-то деликатесы? Скорее, все происходило намного скромнее.
Аскетизм рождественской еды собравшимся пришелся по вкусу.
– Иван, не сделаешь ли еще чая? – попросила Анна-Лена, растекаясь по мягкому стулу. – А мы пока тут все для игры подготовим.
А в какие игры будем сегодня играть? – не терпелось узнать Косте.
– И?гры? Лично я только одну сегодня осилю, – сказала Лена.
– Ну во-от! Как всегда! – обиделся Костик и сложил на груди руки крест-накрест.
– Если только одну игру, то тогда «Клуедо», – прокричал Иван из кухни.
– Ну уж нет. Чтоб он опять выиграл? – прикрывая ладонью зевок, произнесла Анна-Лена.
– Я тоже против, – сказал Алекс и достал из шкафа несколько коробок с играми.
– Да ладно вам, давайте сегодня в «Клуедо», завтра в любую другую, – вступилась Тереза. – Это его любимая, – шепотом добавила она.
– В том-то и дело, что его. Но не моя, – заявил Алекс, нахмурив брови.
– И не моя, – присоединилась Лена и зевнула во второй раз. – Можно я все-таки спать пойду?
– Да иди уже спать и не мучайся, мамуль! Там все равно только вшестером играть можно. А нас и так сильно больше, чем надо, – сказала Лили, по очереди оглядев каждого в комнате.
– Но на меня точно не рассчитывайте, – проскрипела Дорит и начала подниматься с кресла. Анна-Лена тоже встала из-за стола, подошла к Дорит и взяла ее под руку.
– Мы спать. С Рождеством вас всех еще раз, – на глубоком выдохе произнесла Анна-Лена.
– Спокойной ночи! – пожелала Дорит, и они вышли из гостиной.
Иван вернулся в комнату с круглым подносом, на котором стояли чайник свежезаваренного травяного чая и тарелка с печеньями. Лили раскладывала на столе игральное поле, Костя вытряхивал из маленьких тряпичных мешочков фишки. Всего в игре участвовало шесть персонажей, каждому соответствовал один цвет.
– Кому какой? – спросил Костя, расставив перед собой все шесть фишек.
– Я хочу быть фрейлин Рот! – опередив остальных, выбрала Лиза и схватила красную фишку.
Алекс усмехнулся и ответил, что ему все равно. Лили, не отрывая глаз от инструкции, скомандовала.
– Тогда будешь полковником Гюнтером фон Гатов, – взяла желтую фишку и протянула ее Алексу.
– Давай мне герр директора Грюна, – попросил Иван, посмотрев с улыбкой на своего сына.
– Ну вот, я тоже хотел зеленый! – обиделся Костя, но отдал фишку отцу.
– Вам с Лили все равно придется вдвоем за одного играть, – объяснил Иван.
– Мы с тобой будем фрау Вайс, – настойчивым голосом произнесла Лили, до сих пор читая книжечку с правилами игры. Костя цокнул языком и резко выдохнул. – Мало того, что с ней вдвоем, так еще и женской фишкой, – не скрывал он расстройства.
– Какая разница, это просто имена. Это вообще ни на что не влияет, – в своем духе продолжала Лили.
– О-кей, – протянул Костя и сообщил: – Остались две: синяя и фиолетовая.
– Тут все просто: Герхард, ты будешь профессор Блюм. Фиолетовую дай ему, – обратилась Лили к брату. – А Тереза – баронесса фон Порц. Синяя фишка, – распределила роли Лили и закрыла инструкцию. – Ну что, все помнят, как играть?
Тереза и Алекс помотали головами. Лили снова открыла инструкцию и начала объяснять:
– Итак, цель игры – понять, кто убил доктора Блэка. Точнее, не только кто, но и где, и чем. Есть шесть подозреваемых – ну, это мы все. И шесть орудий убийств, по одному на каждого: револьвер, нож, подсвечник, веревка, гаечный ключ и труба какая-то.
– Всего в доме девять комнат, – перенял эстафетную палочку Иван и показал рукой на игральное поле посередине стола, – в некоторых из них есть секретный переход. Туда можно перепрыгивать сразу, минуя все клеточки между отдельными комнатами. Для того чтобы перемещаться между ними, кидаешь кубик и двигаешь фишку на столько шагов вперед, сколько выпало на кубике.
– Триста двадцать четыре, – вдруг сказал Герхард.
– Что триста двадцать четыре? – удивился Иван.
– Столько возможных вариантов решений. Шестью шесть тридцать шесть и умножить на девять комнат. Получается триста двадцать четыре, – пояснил Герхард.
– И как, собственно, вычислить один верный из этих трехсот двадцати четырех? – спросила Тереза, поправляя очки.
– Все просто: идешь в комнату и высказываешь подозрение. Например, я считаю, что доктора Блэка убила ты – револьвером и, скажем, в кабинете. При этом я должен тогда изначально стоять в кабинете, а ты – если я тебя подозреваю – тоже оказываешься в этом помещении, где бы твоя фишка до этого ни стояла. Затем кто-то из игроков, начиная со следующего по часовой стрелке, должен опровергнуть это предположение и показать одну карточку. Да, забыл сказать, у каждого из нас будет несколько карт с некоторыми предметами – эти вещи тогда можно исключить. Три карты с правильным решением будут лежать в конверте посередине.
– Ну-у, так тут убивать никого уже не надо? – расстроился Костя.
– Да, кстати, игра от восьми лет и старше. Так что ты вообще можешь идти погулять, – сказала Лили, спихнув Костю со стула.
– Э-эй, мне через месяц восемь будет! – крикнул Костя и снова встал в позу, скрестив руки на пузе.
– Хватит над братом издеваться, – не выдержал Иван и добавил: – Надеюсь, вы все понимаете, что в этой игре мне нет равных. А у вас двоих и подавно нет шансов. Давайте уже начнем!
В эту игру Иван еще ни разу не проигрывал. Ну почти. Один раз по счастливой случайности Анна-Лена выиграла. Да и то только потому, что, как обычно, хотела спать и сделала рискованную ставку почти наугад. Риск тогда оправдался. Ей повезло, не более того. У Ивана же была особая стратегия, основанная не только на логике и хорошей памяти, но и на интуиции и внимательном слежении за реакцией каждого игрока. Иван распознавал малейшее движение бровей или легкую фальшь в голосе и мог таким образом догадаться, какие из вещей исключались другими игроками.
Прошло чуть больше получаса. Листок Герхарда был исчерчен вдоль и поперек. Он то снимал очки, чтобы посмотреть на игральное поле, то снова надевал их и разглядывал свои замысловатые таблички. Лиза вообще не могла ничего понять в собственных перечеркнутых заметках и взяла новый листок. Она так увлеклась переносом на него всех догадок, что чуть не пропустила свой ход. Тереза немного суетилась и никак не могла определиться, что именно ей нужно записывать, а что нет. Дети же вообще забили на все бумажки и наугад делали предположения, перемещая свою фигуру из одной комнаты в другую. Только Алекс и Иван были сосредоточены и делали ставки с ходу, не меняя выражения лица. Будто играли в финале чемпионата мира по покеру и на кону стояло несколько миллионов долларов. Иван изредка посматривал в сторону Алекса. Потом на часы. Без сомнения, Алекс был уже близок к цели. Ему оставалось, наверное, только определиться с местом убийства. Сам Иван уже давно вычислил и комнату, и убийцу. Но не был до конца уверен по поводу орудия. Иван снова взглянул на старые напольные часы с маятником. Минутная стрелка коротким рывком переместилась на одно отделение вперед и застыла. Маятник продолжал качаться в том же ритме. Одиннадцать сорок три. Ждать дальше означало упустить шанс и проиграть.
– Итак, это не предположение, а обвинение, – торжественно заявил Иван, когда подошел его ход и он оказался в помещении, где, на его взгляд, было совершено убийство.
– Да ладно?! Я только все свои заметки на новый листок переписала, – с отчаянием сказала Лиза.
– Ну давай, пап, давай! – решил подбодрить его Костя, начавший уже немного скучать.
– Итак, я считаю, что убийство доктора Блэка произошло в гостиной. Он был зверски зарезан кинжалом. И сделал это не кто иной, как… – Иван выдержал короткую паузу, улыбнулся и, глубоко вдохнув, объявил: – Как я-а-а!
Теперь оставалось лишь убедиться в том, что обвинение было правильным. Иван взял с середины поля конверт, достал оттуда три карты и, прикрывая рукой, посмотрел на них. Улыбка застыла на его лице, будто его резко заморозили. Все остальные за столом тоже замерли и с удивлением уставились на Ивана.
– Черт. Неправильно, – наконец произнес он.
– Как «неправильно»? – удивилась Тереза.
– А почему, собственно, должно быть правильно? – спросил Алекс. Его ход был следующим. Он молча кинул кубик, на котором выпала шестерка. Он взял желтую фишку и отсчитал шесть клеток, которых с точностью хватило, чтобы дойти до следующей комнаты – зимнего сада. Алекс, по-прежнему не говоря ни слова, взял маленькую оловянную фигурку ножа вместе с фишкой герр директора Грюна и перенес их также в зимний сад.
– Обвинение: герр директор Грюн. Кинжал. Зимний сад, – одно за другим произнес Алекс, будто вместе с каждым словом он сам втыкал нож в тело убийцы.
– Все верно, – после недолгой паузы подтвердил Иван.
– Ну, после твоей ошибки не так уж и трудно было догадаться, – попыталась подбодрить Тереза Ивана, который заметно похмурел. Алекс ничего не ответил на реплику матери, взял чашку и вышел из комнаты.
День первый
Иван открыл глаза. На белой стене желтела узкая вертикальная полоска солнечного света, который пробивался через щель в гардинах. Где он? Иван огляделся. Это не похоже на его спальню, но комната чертовски знакома. Через секунду он все вспомнил.
В помещении никого не было. За стеной послышался шум воды. Наверное, Лена принимает душ. Иван покрутил головой на подушке в обе стороны, чтобы размять шею. Потом закрыл глаза. Неожиданно для него самого он увидел жену стоящей в ванной с душем в руке, прислоненным к своей груди. Сильные струи воды стекали по ее худому телу, огибая небольшой животик и аккуратную упругую задницу. Tемные волосы, забранные за уши, доходили до уровня лопаток. По впалым щекам спускались подтеки вчерашнего макияжа, делая лицо Лены одновременно беззащитным и возбуждающим. Иван ощупал свое тело, укрытое объемным пуховым одеялом. Он оказался голым. Шум воды прекратился. Еще минута-другая – и Лена войдет в комнату. Может, притвориться спящим, потом якобы проснуться и заманить ее в постель? Хотя вряд ли она захочет. Секс интересовал ее так же мало, как и искусство. Один-два раза в месяц уже давно стало для них нормой. Иван до сих пор не мог смириться с этим, но факт оставался фактом. Также один-два раза, но в год у него случался секс на стороне. Чаще всего это были девочки лет по двадцать пять, которых Иван с легкостью мог подцепить в ночном клубе. С последнего раза прошло уже больше года. Хотя в клуб с друзьями он по-прежнему ходил часто. Он не ставил себе никаких целей, но почему-то им перестали интересоваться. Может, дело было в его волосах, которых становилось все меньше.
Дверь в комнату тихо открылась и вошла Лена, завернутая в большое синее полотенце.
– Доброе утро, – сказала она, не глядя в его сторону.
– Доброе.
– Ну как вчера все прошло? – спросила она, натягивая облегающие трусики телесного цвета.
– Проиграл, – тихо ответил Иван.
– В «Клуедо»? Ты? – удивилась жена.
