скачать книгу бесплатно
– Даже не спрашивай, – мрачно сказала я. – И нет, погромы не планируются. Я буду хорошей девочкой, обещаю.
Бай-дзэ покачал головой.
– Очень на это надеюсь. Второй этаж только отремонтировали, завтра будем белить первый. Сама понимаешь, разрушения нам ни к чему. Но если всё плохо и нужна помощь, просто скажи. Я вызову знакомых ёкаев, с которыми мы по вечерам любим пропустить стаканчик-другой, и они оперативно решат вопрос лишнего ухажёра.
– Лишнего? – переспросила я, решив, что ослышалась.
Бай-дзэ пожал тем, что заменяло ему плечи.
– А думаешь, ещё пригодится? Тогда, конечно, повременим. Но всё же держи на примете. Ребята всегда готовы помочь.
Я тепло улыбнулась, прижав папку к груди.
– Бай-дзэ, ты само очарование.
Консьерж засмущался и махнул когтистой лапой, которой запросто мог перешибить позвоночник.
– Всегда пожалуйста, прекрасная ши-хотори.
* * *
Я смотрела на себя в зеркало.
Зеркало смотрело на меня.
– Сегодня что-то не очень, детка, – наконец-то цокнуло оно, и по гладкой поверхности пошла рябь. А потом заплясали разноцветные искры, вырисовывая причудливые фигурки.
– Хамишь, парниша, – предупредила я. – Тебя не за этим сюда принесли.
– А зачем? – тут же поинтересовалось зеркало.
Я закатила глаза и сложила руки на груди. Нет, оно, конечно, понятно, что с утра мало кто выглядит как богиня секса и счастья, но… Можно хотя бы об этом говорить как-то помягче?
До сих пор не знаю, кто тогда дёрнул меня зайти в лавку антиквара, отрыть там изрядно поцарапанное зеркало, отвалить кучу денег, потому что оно миленькое, и утащить в дом.
Потом оказалось, что зеркало под завязку наполнено чжу и имеет собственного духа. Дух представился как Кагами, сообщил, что голоден и что сиськи у меня ничего.
Я в первый миг потеряла дар речи. Даже не знала, на что обидеться первым делом: что меня надурили в лавке, что зеркало намерено жрать или что мой роскошный бюст назвали «ничего».
– За делом, – напомнила я. – У нас несколько часов, надо привести себя в приличный вид до того, как явится мой жених.
– Жених такой себе, – тут же припечатал Кагами. – Вот ни капли не удивлюсь, если не по жен…
– Не удивишься – и то счастье, – перебила я, убирая волосы при помощи повязки. – Так, сейчас у нас макияж. Неброско, но красиво.
– Красиво? Это после вчерашней сливовой настойки с тётушкой Ашей?
– Уймись, чудовище. Ты просто завидуешь, что тебе не досталось.
Кагами насупился, тем самым подтверждая сказанное. Но поить зеркального духа я решусь только тогда, когда буду торчать дома, не собираясь никуда выходить. Всё дело в том, что он умудрился поселиться во всех зеркалах сразу. Поэтому увидеть в отражении вместо себя, например, пурпурного осьминога с десятью глазами и рогами я как-то не слишком готова.
– Лоб, круги под глазами, правая щека и скула, – буркнул он. – Сюда обращаем внимание в первую очередь.
– Золотце, – улыбнулась я и послала воздушный поцелуй.
Кагами что-то фыркнул, но явно стал благодушнее. Он умеет ловко подчёркивать проблемные местечки, которые я сама не замечаю. Поэтому, не теряя времени, принялась устранять недостатки.
Госпожа Бет-Шалом и правда вчера разошлась, наготовив угощений на целую толпу, хотя пришла я одна. А вот услышав мою историю об Алоне Ноахе, схватилась за сердце и сказала, что ей надо срочно полечиться. Но в одиночку лечиться нельзя. Поэтому мне пришлось помочь.
Алон хотел… не так много. И ещё меньше я рассказала тётушке Аше. Молчать как рыба об лёд не было смысла, ибо бывших разведчиков-обонятелей не бывает, и она не отстала бы, не получив информацию.
В укороченной версии дело обстояло так: появился молодой, красивый и обеспеченный мужчина. Сделал предложение. Я подумала и согласилась… сходить к нотариусу, чтобы заключить брачный контракт.
Откуда он взялся? Понятия не имею, эти мужчины то появляются, то исчезают… разве за всеми уследишь? Пришёл? Хорошо. Ушёл? Катись под горочку, солнышко.
Не то чтобы тётушка Аша поверила, но в то же время подловить меня было особо не на чём. Ноах действительно свалился как снег на голову.
А вот то, что было дальше…
Дальше было сказано: «Вы выходите за меня замуж, Марджари. Радуетесь. Потом я умираю. И вы страдаете. Потом радуетесь наследству. Но при этом очень внимательно следите, чтобы радость не перекрывала страдания. Иначе мои родители могут что-то заподозрить».
На самом деле уже после «я умираю» можно было много чего заподозрить. Однако я не стала задавать лишних вопросов. Как ши-хотори я прекрасно понимала, что Алон Ноах собирается исчезнуть. Как и куда – оглашать не собирается.
При этом заверил, что никаких тёмных делишек за ним не водится, и мне никаких обвинений предъявить не смогут. В подтверждение поднял руку, и фамильный перстень вспыхнул зелёным огнём его чар.
Кстати, родители меня тоже интересовали. Пришлось вытрясти, как возможно получение наследства при живых батюшке и матушке. Алон ответил, что тут как раз всё просто. Чтобы простимулировать его остепениться и жениться, отец составил документы так, что Алон Ноах официально получает свою долю, едва вступит в брак.
Быстро закончив утренний марафет, я уложила волнистые чёрные волосы в ракушку, надела строгое чёрное платье, туфли на шпильках и прихватила сумочку. Вроде и ничего такого, и в то же время стоит только правильно сесть и закинуть ногу на ногу, как любой мужской взгляд будет устремлён именно в нужном направлении.
– А ничего так, – одобрил Кагами. – Мне нравится. Только ты там с ним не целуйся.
– Мы идём к нотариусу, – напомнила я.
– Вот с нотариусом и не целуйся, – не смутился он.
– И тебе не треснуть, радость моя.
После чего наложила чары защиты на вход в квартиру и выскочила в коридор. Женщина, конечно, должна опаздывать, но не тогда, когда от этого зависит её благосостояние.
– Удачи, Марджари! – донёсся голос Бай-дзэ. – Пусть всё пройдёт отлично!
Глава 3. Свадьба и немного свекрови
Церемония навевала скуку.
Храм выбрали на окраине Шавасаки неподалёку от границы с Джапоной. Видимо, Алон рассудил, что туда зевакам добираться дольше, чем в центр.
Сочетались браком сразу по тлен-авивской и джапонской традициям. Жрец храма, облачённый в оранжево-белые одежды, зачитал слова клятвы и зажёг ароматические палочки. Мы отпили рисового вина из хрупких рюмочек-напёрстков, после чего со звоном разбили их о пол. Произнесли клятву вслед за жрецом, обменялись кольцами и целомудренным поцелуем, передающим чжу.
Свечи храма вспыхнули ярче, в воздухе появился аромат цветов и мяты. Значит, где-то наверху покровители законного брака – тлен-авивский бог Ахава и богиня Аи-амай – ударили по рукам, решив одобрить наш брак. На самом деле богатые дары решали много вопросов, поэтому боги, увидев наши старания, решили не строить козней.
Шла завершающая часть обряда. Жрец взывал к богам.
Алон склонился ко мне и шепнул:
– У меня только один вопрос: почему красное?
– А что, надо было белое?
– Почему нет?
– Потому что радость брака немного омрачает знание, что скоро я стану вашей…
Алон шикнул на меня, недвусмысленно намекая заткнуться.
Я очаровательно улыбнулась.
Дело в том, что я действительно выбрала красное платье, строгое и торжественное, ничего лишнего. Правда, согласно свадебным традициям Тлен-Авива, жених надевает чёрное, а невеста – белое. Символ чистоты, невинности и прочее. И я в это не вписываюсь совершенно. Можно было, конечно, всё аргументировать традициями Джапонской империи, но… как назло, у них невеста тоже надевает белое, а жених – чёрное.
Однако, выбирая платье, я понимала, что наряд цвета невинности и чистоты не к лицу тридцатидвухлетней ши-хотори из рода Чёрных некромантов. Поэтому, взвесив все за и против, решила, что красное не будет оскорблением. Это и цвет богатства, и хорошей жизни, и здоровья. И вообще…
К тому же и правда… Ну какая вдова в белом? Пусть даже через некоторое время вдова? Просто неприлично!
– Обойдите двенадцать кругов возле чаши огня, чтобы очистить свой жизненный путь от бед и горестей! – тем временем провозгласил жрец и повёл нас во внутренний двор храма.
Там цветными камнями были выложены дорожки, что вели к каменной чаше с высеченными на ней символами добра и единения. В самой чаше полыхало белое пламя, на которое невозможно смотреть, не прищурившись.
– Возьмитесь за руки и идите, – велел жрец, останавливаясь у красной черты. Дальше могут пройти только молодожёны.
Алон взял мою ладонь в свою.
Неведомо откуда подул ветер, пламя заволновалось, стало ярче.
– И миром, и домом, и светом своим клянусь, что буду верным мужем Марджари Шитара из рода Чёрных некромантов, – произнёс Ноах, делая шаг вперёд.
– И правдой, и силой, и тьмой своей клянусь, что буду верной женой Алону Ноаху из рода Зпретных артефакторов, – сказала я, следуя за ним.
Вмиг стало жарче. Цветные камушки разгорелись ярким светом, будто в каждом была искорка чжу.
Мы медленно направились к чаше.
– Какие планы после торжественной части, дорогой муж? – спросила я, не прекращая улыбаться. Жрецу стоит видеть, что молодая пара рада обряду. Да и боги любят улыбки.
– Как насчёт того, чтобы перекусить в каком-нибудь неплохом местечке? – поинтересовался он светским тоном. – Я до цуков проголодался, отдавая брачные клятвы всем богам.
– Представьте, что было бы, если б я решила сменить фамилию.
– Премного благодарен, что обошлось без этого.
Я еле сдержала ехидную ухмылку. О да, конечно.
Обычно что в Тлен-Авиве, что в Джапоне супруга переходит в род мужа и берёт его фамилию, однако это не железный закон. При желании мужчина может взять фамилию жены и стать частью её рода. Зависит от силы, достатка и решения молодожёнов. А ещё бывают… бывают некроманты. Наша братия предпочитает ничего не менять, чтобы потом не было проблем у входа к Подземным рекам. Наши имена – один из якорей, которые держат нас в мире живых. Поэтому лучше не баловаться и просто их не трогать.
Но если некромант или некромантка всё же решают сменить фамилию и войти в другой род, то нужно провести несколько ритуалов. Не то чтобы неприятных, но весьма хлопотных.
– А после, дорогой супруг, после? – попыталась я получить более чёткий план действий.
– После… – задумчиво протянул Алон. – А что посоветуете, дорогая супруга? Сразу к вам? Или…
– Почему ко мне? – искренне удивилась я. – Может быть, к вам?
– Боюсь, тогда придётся знакомиться с моими родителями.
Мы медленно обходили вокруг чаши. Пламя еле слышно потрескивало. Я старалась туда не смотреть. Вот лучше глядеть под ноги. Ну… или на Алона, ибо в этом чёрном костюме он выглядит очень даже ничего.
Однако упоминание родителей убедило меня, что соваться в родовое гнездо Ноахов не стоит.
– Разумно. Едем ко мне. Познакомлю с госпожой Бет-Шалом и господином Куригавой.
– Какая насыщенная программа, – пробормотал он.
Однако стоило нам завершить ритуал обхода и выйти из храма, как первым, что я увидела, была роскошная машина на чёрных кристаллах и седовласые мужчина и женщина, в чертах которых угадывалось поразительное сходство с Алоном Ноахом.
– Дорогая, – сказал Алон с каменным выражением лица, – спешу обрадовать: поездка ко мне домой даже не потребовалось. Мои родители нашли нас сами.
Прекрасные свёкор и свекровь в мои планы совершенно не входили. Однако я прекрасно понимала, что рано или поздно с ними пришлось бы познакомиться. И лучше пусть это будет сейчас, чем на условных похоронах их сыночка.
Поэтому приветливо улыбнулась чете Ноах и при этом тихо спросила у Алона:
– И какие же у нас планы?
– Допускается импровизация, – с невозмутимой физиономией сообщил он. – Только умоляю, всех богов ради, не забывай, что мы тут делаем.
– А что мы делаем?
– Любим друг друга.
Очень хотелось протянуть: «А-а-а-а-а, точно», но я воздержалась. Потому что предстояло серьёзное испытание. И судя по тому, как на меня смотрят свёкор и свекровь, настроены они решительно…
Спустя некоторое время мы сидели в ресторанчике с видом на Химэ-каву. Официант принял заказ и умчался на кухню.
Наконец-то появилась возможность как следует изучить своих оппонентов.
Юдит и Давид Ноах были стройными, элегантно одетыми и весьма симпатичными людьми, уже перешагнувшими шестидесятилетний рубеж. В чертах их лиц было неуловимое сходство, так что не зря говорят: если муж и жена похожи, то и семья будет крепкой.
У Давида глаза были серыми, у Юдит – зелёными. Та-а-ак, ясно, в кого уродился Алон.
Старшие Ноахи рассматривали меня из интереса, умело скрывая желание… нет, не поморщиться, но недоумённо вздёрнуть брови.
