День Пантеры, или Почти новогоднее ограбление

– Учти, на улице рота солдат во главе подполковника полиции.

Она явно нервничала, не соображала что говорит, но делала умный вид, крутилась вокруг своей оси и громко постукивала каблуками гламурных тапочек.

– Дом, вызови полицию – наконец дошло до неё.

Невидимый забеспокоился. Ну что ж операция провалена окончательно. Его найдут под лестницей в обнимку с огромной вазой. И он ещё долго не захочет с ней расставаться, потому что в ней остался на ПМЖ его телефон. А вазу никто не захочет бить, потому что она времен династии Минь, или Динь, а может Си Цзиньпин. Он краем глаза взглянул на вазу, а кто их разберет каких она времен и какое отношение имеет к истории.

– Дом! – повторила Николь. – Вызови полицию.

Искусственный интеллект молчал. Что это? Искусственный бойкот или искусственное отключение?

– Дом! – упавшим голосом позвала Николь. – Ты со мной?

Ответа не последовало.

Где-то в глубине послышались шаги хромоногого человека, он постукивал тростью. Николь уронила шпагу-кочергу, она звонко простучала по плитке. Девушка взвилась на месте и заверещала. В руках Невидимого зазвенела ваза, готова была лопнуть. Ваза не лопнула, но его барабанные перепонки пострадали. Шаги приближались. Николь схватила кочергу и выставила её вперед. Шаг. Ещё шаг. Стук каблуком, стук тростью. Слух превратился в одну сплошную высоковольтную линию электропередач. Из соседней комнаты в холл вошел, точнее сказать вполз робот-пылесос. Он накрутил себе на щеточки шнур от зарядного устройства, им и постукивал, имитирую шаги.

Николь что-то пробубнила себе под нос, это что-то сильно напоминало ругательство, но Невидимый не мог ручаться. Она быстро подошла и отключила робота.

– Фу-линь-Ю говорит тебе спокойной ночи – деловито попрощался пылесос и потух посреди комнаты.

Ей бы успокоиться, но она была из упертых девиц. Снова потребовала:

– Выходи. – Взмахнула кочергой, как фея волшебной палочкой, вероятно тоже желания загадывала. – Я знаю, что ты в доме.

Обращалась видимо к Невидимому, но он продолжал игнорировать. Посматривал на часы, надеялся, что она успокоится, пойдет по своим девчачьим делам, мечтал об отдыхе, подумывал о новогоднем подарке, который сам себе сделает. Но девица была настроена решительно. Двинула на поиски. Она открывала двери, дергала кочергой, как батюшка на причастии, стучала ею и производила много звуков, как будто не грабителя искала, а птиц на огороде отпугивала. Комната за комнатой, и Николь приближалась к Невидимому. Прятаться под лестницей за вазой было уже не прилично, нужно было что-то делать. Тем более девушка так просила:

– Выходи! – грозно. – Выходи, я сказала! – требовательно. – Выходи, я приказываю! – Невидимый всегда знал, что приказы не обсуждаются.

Он вышел из своего укрытия, выставив вперед вазу. Если Николь в нервном напряжении взмахнет кочергой и разобьет вазу, то сильно ему поможет.

Николь уставилась на него такими глазами, что он забеспокоился. Кажется, она сама не верила, что в доме кто-то есть.

– Здрасти – вспомнил он, что родители учили здороваться. Девушка о культурном воспитании забыла, или ничего не знала, рявкнула:

– Ты кто такой?

– Дима.

– Что ты тут делаешь?

– Работу ищу.

– Под лестницей?

– Нет. У вас.

– Какую работу?

– Садовником.

– Каким садовником?

– Многофункциональным.

– Чего?

– Я специалист широкого спектра.

– Это ты лазил в моей комнате?

– Забрёл случайно.

– Шкатулку мою открывал?

– Заглянул нечаянно.

– Трогал мои украшения?

– Полюбопытничал спонтанно.

– Что украл?

– Ничего – честно признался Невидимый и для убедительности стал выворачивать карманы. С вазой он не расставался, держал её подмышкой, а второй рукой изворотливо старался, хоть было и неудобно.

– Зачем тебе ваза? Она не ценная.

– Как посмотреть. Для меня очень.

– Ты маньяк?

– Нет.

– Зачем тебе ваза? – снова задала она вопрос.

– Там мой телефон.

– Где?

– В вазе.

– Да брось ты это…

– Правда?

Он давно хотел это сделать, только опасался громких резких звуков. Но тут сама хозяйка разрешает. Кто он такой, чтобы с ней спорить? Бросил. Разбил.

Но оказалось, она просто не успела договорить и договаривала, когда ваза летела на пол.

– Да брось ты это вранье. – Николь всплеснула руками: – Да, что сегодня за день такой? Все разбито. Сердце. Ваза.

Она смотрела на осколки, из которых мужчина вытащил свой телефон, и зарыдала.

– Девушка. Девушка. Не плачьте. Я вам новую куплю.

– А сердце тоже можно новое купить, не треснувшее, не разбитое? – всхлипывала она.

– Я не знаю.

– Иди отсюда.

– Да, можно? Спасибо, – рассыпался он в искренних благодарностях. Торопился сбежать, пока девушка не запомнила его во всех мельчайших подробностях. – Только вы не плачьте. Я так не люблю женские слезы. Я не знаю, что с ними делать.

– Собирать и орошать сад.

– Как хорошо, что вы успокоились. Шутите.

– Идите, уже. Садовник мне не нужен.

Он кинулся к двери, но она не поддалась.

– Закрыто.

– Дом, открой дверь.

Дом был в глубоком сне. Коматозном.

– Дом! Открой дверь – вытирая слезы, потребовала Николь.

– Хорошая шутка, – пробубнил Невидимый, понимая, что очень сильно влип. Эта девица приказала искусственному интеллекту закрыть все двери, а в это время кто-то очень удачно заблокировал искусственный интеллект.

Девица за ним наблюдала, проявляла осторожность и доказывала, что её интеллект зашкаливает.

– Правда не открывается?

– Правда.

В подтверждение своих слов, он подергал ручку.

– Отойдите от двери. Подальше. На пять шагов. А лучше на шесть. На всякий случай предупреждаю, я владею всякими приемами и кочергой.

В подтверждение своих слов, она произвела ею взмах. Прием был убедительным и Невидимый сделал несколько шагов от двери. Николь подошла и своеручно убедилась, что дверь не открывается.

– Странно.

– Ничего странного. Вы сами приказали дому закрыть все двери.

– Помолчите. Я и сама все знаю. Дом, открой дверь.

Она прислушалась. Тишина. Никаких изменений, оживлений и открывающихся дверей.

– Привет, я дома.

Её громкий голос эхом разносился по огромному дому. Безрезультатно. Пароли, условные слова и фразы, всё кануло в пространство, как в черную дыру. Вот так, доверь свою жизнь электронным приборам, вайфаям, гаджетам и искусственному интеллекту. Останешься помирать самой страшной смертью – голодной. Дом-убийца. Отличное название для ужастиков.

Куда б завели его неперспективные мысли, если бы не робот-пылесос. Он ожил, промямлил какую-то абракадабру, в переводе на русский получилось: «Необходимо зарядить батарею», и пошел искать базу.

– Что это, восстание машин?– с испугом в голосе спросила Николь. – Как в «Терминаторе»?

– Похоже – безжалостно согласился Невидимый.

– Я против такого заключения – сказала она и плюхнулась на пуфик.

– Я так понимаю до соседей мы не докричимся? – с издевкой спросил он.

Она закатила глаза.

– Ваша ирония мне не понятна.

– Чем хороши многоквартирные дома? – сам у себя спросил он и поспешил с ответом: – можно по батареям постучать и весь дом на уши поднять.

– Отлично – хмыкнула она таким тоном, каким обычно ведьмы порчу наводят. – Повезло кому-то жить в скворечнике и слушать стук по батареям.

Невидимый устроил интенсивную деятельность. Проверил все выходы. Их оказалось целых три. И как и предполагалось, ни один из них не открывался. Когда он вернулся к первому, она подытожила:

– А я смотрю, вы хорошо ориентируетесь в моем доме. Всё уже здесь облазили?

– Я вообще хорошо ориентируюсь в пространстве. Когда приехал к вам, прошел по саду, оценил будущую работу, деревья, клумбы, и заметил три входа. Один центральный, второй во двор, третий из подвала.

– Ну и через какой из них вы попали в дом? – прищурившись, спросила она.

– Через центральный, конечно, – не дрогнув ответил Дима, тем более не соврал.

– Как отключили сигнализацию? Камеры?

– Ничего я не отключал. Дом был открыт.

– Врете.

– Честное слово. Зачем мне врать?

– Затем, что вы вор.

– Да? И что я у вас украл?

– Я вас спугнула. Вы испугались…

– Ничего подобного. Я не пугливый…

– Я вернулась неожиданно. А вы как раз рассматривали мои украшения…

– Да какие там украшения…

– А когда я пошла в душ, вы собрали их на место…

– Ну, да, чтоб не валялись…

– И решили сбежать…

– Да как бы я сбежал…

– Вы разбили мою вазу…

– Я приберу…

– И что мне с вами делать? Запереть в комнате?

– Вам мало того, что я заперт с вами в доме? Если вы меня боитесь, то зря. Я садовник. Вот скажите, вы возьмёте меня на работу?

– Нет.

– Тогда мне тем более нужно выйти. Пойду к вашим соседям, попробую к ним устроиться.

– Нет, уж. Сначала мне нужно вызвать полицию.

– Ну так вызывайте.

– А я не могу. Мой телефон лежит в комнате.

Свой телефон Невидимый предусмотрительно не предлагал, он же не телефонист.

– Вы думаете, пока будете ходить за ним, я сигану в окно?

– Нет. Я думаю, вы как-то захотите меня устранить. Боюсь к вам спиной поворачиваться. Ещё стукнете по башке.

– Я? Никогда – постарался заверить он, но тщетно, если уж девушка придумала, то в этом убеждена.

– А я вам не верю. И да, напоминаю, я знаю кое-какие приемы.

– И кочергой умеете пользоваться – напомнил он, а она поправила:

– Бить. Вы пойдете со мной.

– Куда это?

– В мою спальню.

– Нет. Что за намёки?!

– Какие намёки?

– А вдруг у вас у богатых причуды такие, с садовниками развлекаться.

– Я тебя точно по тыковке кочергой тресну – пообещала она, и он поверил, хоть никогда не сравнивал свою голову с тыквой, но со стороны видней.

– А мы уже на «ты»?

– Ко мне требую обращаться на «вы» и шепотом – заявила она, при этом скривилась.

Он не стал беспокоиться, что у неё разболелся живот, скорее это её постоянное состояние при разговоре с предполагаемыми садовниками.

– Давай – махнула она в сторону лестницы – наверх. Мне нужно позвонить.

– Крестному? Генералу Никитину?

– Игорю Валерьевичу.

Она тюкнула его кочергой в спину. Подтолкнула.

– Что вы тыкаете в меня?

– Боитесь синяков? Вот мужик нынче пошел.

– Ничего я не боюсь, просто не очень приятно.

– А я не собираюсь вам приятно делать.

– А в спальню приглашаете – засмеялся он и пошел по лестнице. Николь предусмотрительно отстала на несколько ступенек, даже не подозревая, что ему всего лишь и надо, что оглянуться и столкнуть её с последней ступеньки и будет она лететь и кувыркаться, биться и стучаться костями, ломая их и кочергу.

В комнате царил беспорядок. Невидимый удивился. Когда он был здесь в последний раз, то на полу валялся только зеленый костюм, в котором она вернулась. Сейчас на пол перебазировался склад Центрального универмага.

– Я извиняюсь, к вам в комнату ворвался смерч?

– У меня не прибрано – оправдывалась она.

– Ну да конечно, кто бы это все прибрал.

– У меня домработница есть – гордо выпалила она.

– А самой слабо?

– Лучше помоги найти телефон. Куда же я его дела?

Она шарила под одеждами, заглядывала под одеяло, щупала на полочках, передвигала статуэтки, чесала затылок и таращилась по разным углам. Он ей помогал, но не старался.

– Боюсь, что под этой кучей вещей можно найти продавца из ЦУМа. Я не готов к таким встречам.

Она пропустила мимо ушей его издевательские комментарии. Он поднимал одежду с пола и клал её на кровать. Его-то уж родители приучили к порядку. Следующая куча, на которую он наткнулся, были коричневые вещи с черными пятнами – леопардовый принт – мечта современной девушки. Невидимый опасался, что под этой кучей скрывается сам леопард, обошел её стороной.

– Жаль, что женщин не призывают в армию, их бы там приучили к порядку.

Она ничего не ответила, раздраженно отодвигала вещи ногой, приподнимала кочергой.

Он обходил комнату по периметру, под ногами хрустнуло стекло. На полу валялась рамка с фотографией. Паутинка разбитого стекла расползлась по лицу молодого человека в белом льняном костюме, красиво позирующего на белых песках лазурного океана. Рубашка была расстёгнута и всем представилась возможность позавидовать его идеальному накачанному телу. Пальмы на заднем фоне только добавляли эффектного антуража.

Невидимый был слишком умным, хоть и старался это скрыть. Сразу догадался, что в момент, когда его руки разжались и он упустил телефон в вазу, она разбивала рамку с фотографией.

– А это что за предмет воздыхания валяется? – он поднял рамку с фотографией. Покрутил её со всех сторон.

– Поставь на место – грозно потребовала она.

– Это мачо твоей мечты?

– Не твое дело.

– Жених что ли?

– Какая феноменальная точность в расчетах.

– А не тот ли это козел, который вел переписку с женщиной легкого поведения?

– Отвали.

– Я-то отвалю, а ты так и будешь воздыхать на этот предмет. Глупо. Простишь. Потому что боишься остаться одна. Время-то идет. Часики тикают. Замуж хочется до чертиков. В Дубай полетела наверное с тренировкой на медовый месяц. А может надеялась, что он там тебе предложение сделает. В какой-нибудь романтичной обстановке на берегу океана, в лучах заходящего солнца, под звуки нанятых музыкантов. Что ты там предпочитаешь, классику или современную попсу? Там это добро на любой вкус, главное чтоб деньги платили.

– Много ты знаешь – скривилась она.

– Так что, правда? На это рассчитывала?

– Всё это не твоё дело. И ничего я не боюсь. И ни на что не рассчитывала. И часики мои тикают в сторону молодости! – окончательно рассвирепев, выкрикнула она.

Последней каплей была его самодовольная улыбка. Подлец. Мало того, что добился своего, так ещё и в болевую точку попал.

Она выхватила у него из рук фотографию, в глазах плясали черти. Довел он её до горячки.

Но на глаза попался телефон, она схватила его, стала водить пальцем по экрану.

– Готовься, тебя арестуют.

– За что?

– Было бы тело, а дело пришьют.

– Фу, вы своровали фразу из какого-то второсортного фильма.

– Я по сравнению с вами ничего не ворую.

– Я тоже – пожал он плечами.

– А как же.

– А можно я тоже позвоню? – спросил он.

– Кому? Моему крестному?

– Почему сразу вашему, у меня свой есть. Ну вернее я тоже хочу позвонить в полицию и сказать, что вы меня насильно в доме удерживаете.

– Я?! Вас?! Зачем мне?

– Меня не отпускает подозрение, что вы так развлекаетесь.

Она покрутила пальцем у виска. Он подтвердил:

– Вот-вот, мне тоже кажется, что у вас что-то с головой.

– Идиот. Не собираюсь я тебя удерживать. Вали на все четыре стороны. Только перед выходом карманы выверни.

– Я уже выворачивал.

– Не все. Ты только на куртке выворачивал. Тебе кстати не жарко?

– Жарко.

– Так разденься.

Он дернул молнию куртки, стянул один рукав и замер. Уставился на неё, потом на кровать, хитро прищурился и многозначительно покивал головой.

– Все с вами ясно – протянул он весело.

Она смотрела на его замешательство, потом на кровать. По лицу пробежало возмущение, но заметив его настрой, поняла, что он веселится. Попасть в идиотскую ситуацию – было её страхом, можно сказать ужасом, но она сама себя туда загнала, чего уж злиться. Они прыснули смехом. Она так заразительно и звонко смеялась, что он залюбовался, но тоже продолжал трястись от смеха. Вытерев слезы с глаз, она сказала:

– Только куртку сними, об остальном даже не мечтай.

Невидимый помахал ей пальце и снова влез в рукав, но застегиваться не стал.

– Звоните уже своему крестному.

– А вы своему.

И они стали звонить.

Николь объясняла Игорю Валерьевичу, что оказалась заперта в собственном доме, потом её разговор плавно перешел на козла, который по жизни носит имя Эдик, на отмененный отпуск, на кочки судьбы, которая не жалела бедную Николь. А ещё в её доме вместе с ней, как в ловушке, оказался садовник, который для неё не садовник, а предполагаемый грабитель, но он вовсе не грабитель, а вероятный садовник. В общем она, как всегда запуталась и с ней все хорошо.

Невидимый объяснял Грому, что оказался заперт в доме девушки, которая не собирается брать его на работу садовником, и в данную минуту звонит своему крестному, рассказывает ему о прелестях судьбы и новом садовнике, которого желает выгнать. А так все хорошо, потому что новый несостоявшийся садовник не может выйти из дома. Гром естественно пообещал решить все проблемы, сам не веря в это, ведь в дело впутали самого Никитина Игоря Валерьевича – самого главного из самого главного офиса, если можно назвать офисом Следственный комитет. Гром не унывал – потребовал держать ушки на макушке и не расслабляться. Невидимый же наоборот унывал – он ведь не ведет наблюдение за домом Николь, сидя в машине, как Гром.

Разговор закончили практически одновременно. И уставились друг на друга.

– Дайте-ка я вас сфотографирую.

– Зачем это?

– Отправлю вашу физиономию крестному.

Он прикрыл руками лицо.

– Не надо мою физиономию никуда отправлять. Тем более крестному.

– Нет уж, позвольте, это моя безопасность.

Она обошла его стороной, выставив вперед телефон.

– Не беспокойтесь, вы в безопасности.

Он оббежал вокруг кровати, прикрываясь рукой.

– Это необходимо. Не сопротивляйтесь.

– Тогда мне придется сфотографировать вас.

Он прицелился своим телефоном. Камера поймала её изумленное лицо.

– А вам-то зачем?

– На память.

– Ну уж нет – воспротивилась она. Но свою идею не оставила. Кто ж оставляет грандиозные идеи? Она подбежала к нему вплотную.

Послышался характерный звук фотокамеры. Он резко дернул рукой и выбил её телефон. Тот звонко плюхнулся на пол. Она вскрикнула. Никто не ожидал, но произошло ещё хуже. Николь топталась и наступила острием шпильки прямо на экран. Он жалобно хрустнул.

– Да вы… вы… как вы посмели разбить мой телефон?

– Я? Разве это сделал я?

– Вы выбили его у меня из рук – заверещала Николь.

Невидимый отодвинул девушку на безопасное расстояние, чтоб она не проткнула ему руку своей роскошной обувью. Поднял телефон и попытался реанимировать. Паутинка трещин расползлась по экрану. Вылечить его было проблематично. Пациент ещё посветил разноцветными пикселями и потух. Умер.

– Вы знаете сколько он стоит?!

– Мне все равно. Вы насадили его на свой каблук, как шашлык на шампур.

– Так, все, хватит. Вы – свинья – заявила Николь, выхватывая у него телефон. Она нервно тыкала в него пальцами. – Вы это специально сделали. Побоялись, что я ваше фото отправлю крестному. Но учтите, он уже знает, что вы здесь. Если вы со мной что-то сделаете, вас найдут. Тут в округе сто камер на один квадратный метр. Вас найдут, даже если вы будете невидимкой. Любой невидимый оставляет следы.

– Вы снова своровали фразу из фильма?

– Я вас предупредила – угрожающе протянула она, а он поверил её угрозе.

– Ну ладно, повеселились и хватит. Где у вас серверная? – спросил он.

– А вы ещё и компьютерный гений?

– Прекрасное повышение от свиньи в гении.

Она проигнорировала его замечание, кивнула в сторону двери, приглашая к выходу в серверную, хоть и мечтала к выходу на улицу.

Серверной оказалась обыкновенная комната с диваном и письменным столом. А сервером она называла обыкновенный компьютер. По мнению Димы в подобном доме должен был отведен отдельный этаж, в который тянулись провода и информация, как устья реки Волги в Каспийское море. А хозяйничать здесь должен компьютерный гений в очках, прыщами на носу и рукой, в которую вросла компьютерная мышка. Он понимал, что представления его тривиальные. Скорей всего вся информация уходит на пульт охраны, на которую стекается из многих домов. Но Дмитрия это ещё больше раздосадовало. Элементарно, если уж вы придумали, что ваш дом должен быть напичкан искусственной ерундой и электронными приспособлениями, то хотя бы организуйте возможность в любую минуту, в любое время суток пересмотреть видеонаблюдение в формате здесь и сейчас, как говорится онлайн.

Был такой случай с охранной системой. Все дома элитного поселка обеспечили охраной, а сигналы приходили в охранный домик. И вот к одним таким элитным хозяевам в гости приехали друзья с ребенком. Ребенок годиков двух нашел «тревожную» кнопку и играл с ней. Мама видела, с чем малыш играется, но значения не придала, она понятия не имела, что за цаца такая. Однажды попыталась забрать у него новую забаву, но вся округа услышала громкий визг ребенка, по элитному поселку прошли вибрации, затряслись стены, люди готовы были бежать из помещений, боясь быть придавленными под обломками собственных домов. И мать быстро вернула игрушку ребенку. Сыночек, получив обратно цацу, стал нажимать кнопку усиленно, но матери главное не орет и уже хорошо. Но она ещё не знала, чем это может обернуться. Вскоре, точнее через два дня в дверь гостеприимных друзей ворвался отряд охраны, автоматы наизготове, да что там говорить, они ворвались в дом дулами вперед, вышибли дверь, схватили гостя (отца малыша). Тот был не промах, да ещё и под градусом спиртного напитка, не менее элитного, чем весь поселок, поэтому применил силу в сопротивлении, выбил одному охраннику зуб, второму вывихнул челюсть. Но вскоре выдохся и был повержен ещё двумя охранниками и скручен в бараний рог. Хозяин дома, как раз сосредоточился на элитном напитке (дегустация была в разгаре), но его отвлекли. Он протер глаза, потом собрал их в кучу, прищурился, сфокусировался на людях, потом на проблеме. Поняв, что его пытаются спасти от его же друга, расплескивал на окружающих своё негодование с остатками напитка из бокала. Но друга спас. Его подняли с пола, поправили со всех сторон, придали ровный вид, поставили на ноги и вопрос ребром: кто, кого, почему и зачем?

Путем долгих переговоров с хозяевами и общения по рации с серверной выяснилось, что и в данную минуту на пульт тревоги идет сигнал о помощи. Начались поиски тревожной кнопки. Искали долго. Ребенка не беспокоили, хоть он был рад встречи с дядьками в камуфляже и автоматами, ходил за ними попятам. В конечном итоге ничего не нашли, потому что не знали где искать. И этим бы все закончилось, пока ребенок не попытался отобрать у охранника рацию. Охранник был вредный парень, детей не любил, поэтому твердо отказал. Но малыш не растерялся, решил обменять одну цацу на другую. Вот тут-то и выяснилось, что два дня малыш играет с недетской игрушкой.

На вопрос, почему два дня не реагировали на сигналы и не приходили «на помощь», ответили, что думали это замыкание. Подумали и не проверили. Отличная охрана с прекрасной позицией.

Потом начались долгие извинения и реабилитация треснувшей нервной системы и некоторых костей. Кнопку у ребенка отобрали, рацию не дали. Он устроил истерику, от которой звенели, трещали и лопались стекла и барабанные перепонки. Как мать успокаивала малыша, история умалчивает, потому что охранники бежали из элитного дома, перескакивая через заборы и мимо проезжающие машины навстречу тишине и увольнения.

Эта история передавалась из уст в уста, как пример идеальной работы охраны. Именно поэтому сейчас Дима здесь, а не на уютном диване в своей гостиной. Именно поэтому он сейчас пытается разобраться в тишине дома, а не сидит с Громом в машине на точке наблюдения. Именно поэтому он с удовольствием положил бы колье и прочие украшения Николь к себе в карман.

Дима сел за стол с целью просмотреть записи и понять причину мертвого сна умного дома, но на экране высветилось окно, требующее ввода цифр и букв.

– Какой пароль?

– Ага, сейчас. Так я вам и сказала.

– День рождения? Дата первого поцелуя? Первого секса?

– Юморист? Пароль на компьютере из двадцати букв алфавита майя.

– Юмористка?

– Нет, действительно, я сама не помню эту абракадабру.

– Как говорит мой друг Гром, лучше тупой карандаш, чем острый ум. Разве нельзя было записать пароль на бумажке?

– Я записала. Но не помню куда дела бумажку.

– Почему я не удивляюсь?

– А кто такой Гром?

– Друг.

– А почему он Гром?

– Потому что Громов.

– А вы не боитесь, что я теперь о вас много знаю.

– А чего мне бояться?

– Ну вы влезли в мой дом, представились садовником, у вас друг Гром. Уверенна в узких кругах это имя на слуху. Вас же теперь вычислят.

– Вы до сих пор думаете, что я вор?

– А вы до сих пор меня не переубедили.

– А зачем мне это надо?

– Ну не знаю – протянула она.

Он считал её глупой девчонкой. Она его отвлекала. Он пытался взломать код на компьютере, но все тщетно. Там даже не известно количество символов, не считая какими иероглифами могли закодировать такой ценный экземпляр прибамбаса.