Чай вдвоём в Литературной газете

скачать книгу бесплатно


– Какого?

– Элитного.

Виктор Петрович сел.

– Наташка у меня была… Это как, считается?

– В баню ходил с ней?

– Нет. Зачем?

– М-да… Плохо. А какой-нибудь банк хоть раз заплатил ей? Вместо тебя?

– Да ты что! Даже я ей не платил. Ну, шампанское там… Цветы…

– Тогда, может, ты сумел укрыть от налоговой службы хотя бы пару сотен тысяч баксов?

– Иди ты!..

– Сейчас. Последний вопрос: в каких городах каких стран ты приготовил особняки, чтобы в случае чего?..

Он отвернулся.

Я встал:

– Ну, так что ж ты, Виктор Петрович… со свиным-то рылом да в калашный ряд?

Он так огорчился, что мне стало стыдно.

– Прости, – искренне сказал я. – Я не хотел тебя обидеть. У нас вполне демократическое общество, и войти в элиту может в принципе любой. Лишь бы было стремление. Это во-первых. А во-вторых, общество наше ещё совершенно дикое, и государственная элита у нас подвергается всяческим гонениям. В газетах полощут их ежедневно, телеканалы стараются… И никакая секьюрити не спасает.

– Однако ведь терпят?

– Ну, а что делать? Назвался элитой – полезай… э-э… ну, куда в данном случае?

Некоторое время мы безрезультатно соображали.

– Да никуда! – догадался Виктор Петрович. – Она ведь уже прилезла, куда ей ещё лезть?

– Точно, – с облегчением согласился я. – Дальше уже некуда.

Мы замолчали. Виктор Петрович вертел в руке пустую чашку.

– Нет, – сказал он затем. – Нет. Никогда я не буду в калашном ряду… И в Охотном. И в правительстве, и в президентской свите… Но зато я смогу честно смотреть людям в глаза.

Меня это так рассмешило, что у меня потекли слёзы и заболели мышцы живота. Лет сорок я так не смеялся.

– Невысокого же ты мнения о нашей элите, – сказал я, отдышавшись. – В глаза-то она как раз смотрит честно. Так честно, как ты никогда не сможешь.

Путь воина

«Литературная газета. Юг России» 23.02.2000

– Ну, давай выпьем за наш мужской праздник, – сказал Виктор Петрович.

– Охотно, – сказал я и налил ему и себе свежего чаю.

Мы выпили. Чай оказался хорош. Виктор Петрович даже крякнул.

– А теперь давай конкретно за нашу непобедимую армию. Которая вновь одержала победу. На этот раз в Чечне.

– Давай, – сказал я.

Мы опять выпили, и Виктор Петрович опять крякнул.

– А хороший чаёк, – сказал он.

– Повезло, – сказал я.

– Я прошлый раз покупал – ну, помнишь? – он не такой был.

– Места знать надо, – сказал я.

– Интересно, какой чай пьют наши в Чечне?

– Я думаю, какой найдут.

– А их самих – не находят… – сказал Виктор Петрович и снова выпил чаю, уже не дожидаясь меня.

– Что, собственно, ты имеешь в виду? – спросил я.

– У нас армия регулярная? – спросил Виктор Петрович.

– Регулярная.

– Воюем на своей территории?

– На своей.

– А кто погиб – неизвестно!

– Ну, почему, – сказал я. – Часто бывает известно.

– А бывает, и неизвестно! И тоже часто! – глаза Виктора Петровича влажно блестели от чая. – И я не могу понять, как это может быть!..

Я подумал.

– Логически тут только одно объяснение, – сказал я. – В нашей армии нету списков. Списков состава взводов и рот.

– У нас регулярная армия, – повторил Виктор Петрович. – И мы воюем на своей территории в мирное время. Не морочь мне голову, списки есть. Даже в компьютерах есть!..

– Да, конечно. – Я понял, что я сказал глупость. – Списки должны быть. Но, видимо, они засекречены.

– Ну неужели нельзя просто выяснить, кто не вернулся из боя?..

– Наверное, бои такие, – сказал я. – Что в них не выяснишь.

– Выясняют не в бою, – сказал Виктор Петрович. – Выясняют после боя. Что, после боя нельзя посмотреть, кого нету?..

– Речь не об этом, – сказал я. – Речь о том, чтобы выяснить личность убитого.

– Это связано с этим, – сказал Виктор Петрович и опять выпил. – Как это – «выяснить личность»? Это что, незнакомому мужчине стало плохо на улице? Или милиция задержала без документов?.. Или найдены останки с Великой Отечественной?..

Я не выдержал и тоже выпил. И спросил:

– Тогда в чём дело?

– В атмосфере, – сказал Виктор Петрович. – Или в почве. Особая чеченская почва. А может, какие-то биополя. В общем, что-то такое. Влияет на память. Пока ты живой – тебя знают, а как только убили – тут же забыли. Всё! Неизвестный солдат! И единственный способ вспомнить, кто ты – отвезти тебя из Чечни в Ростов.

– Знаешь, что? – сказал я. – Давай выпьем за то, чтобы нас с тобой после смерти сразу узнали. На месте.

Мы выпили, и я насыпал в чайник свежей заварки.

– Да, – сказал Виктор Петрович. – Если нас после смерти сразу узнают – мы не попадём в рефрижератор.

– А если мы в него всё-таки попадём, – сказал я, – если у нас будет такая судьба, то давай выпьем за то, чтобы нам повезло. Чтобы он не простоял четыре года размороженным. С нами внутри. Чтоб наши с тобой тела поступили на экспертизу как можно более холодными.

– Очень правильный тост, – сказал Виктор Петрович. – Давай.

Мы выпили, и Виктор Петрович сказал:

– Но и этого мало. Если даже наш рефрижератор дойдёт до Ростова без задержки, то и это всё-таки не всё. Экспертиза, она хоть и ростовская, но тоже не всемогуща.

– Подожди, – сказал я. – Давай как бы… подытожим. Во-первых, конечно, чтоб мы не погибли.

– А во-вторых, – сказал Виктор Петрович, – если нас убьют, то чтобы всё-таки наши командиры и однополчане смогли назвать наши фамилии.

– Но если после смерти мы останемся инкогнито, то пусть нас тогда погрузят в рефрижератор.

– И когда нас погрузят в рефрижератор, то чтоб он не стоял где-нибудь годы, да ещё размороженный. А сразу пошёл в Ростов.

– А в Ростове чтоб экспертиза удалась.