скачать книгу бесплатно
Это было очень кстати. Ким не заметил, как прошел час, и действительно слегка проголодался. Пока он хрустел печеньем, Рина веселилась, используя новый костюм, чтобы схватить рыбу в аквариуме. С третьей попытки это ей удалось. Она хитро посмотрела на Кима:
– А вы?
– Что я?
– Сможете поймать рыбу?
– Не пробовал.
– Давайте попробуем!
В следующие десять минут ошалевшая рыба металась по аквариуму, а мокрые с головы до ног рыбаки соревновались в меткости и цепкости. Вернее, Ким делал вид, что соревнуется. Рина упивалась своими новыми возможностями, и ему не хотелось ее расстраивать. Поэтому рекордом Кима было всего три рыбины, пойманные одновременно за хвост одной рукой. Девочка после тренировочных попыток смогла схватить только двух.
Оставив в покое взбаламученный аквариум, они перешли в кухню, где сушились у конвектора и пили горячий чай. Ким поймал себя на мысли, что давно уже не делал ничего настолько нерационального и настолько веселого. Ему не хотелось улетать. Он был рад, что именно в его смену потребовалось везти заказ на край света.
Вдруг Рина отставила чашку и серьезно спросила:
– Ким, ведь вы могли больше рыбы поймать, с вашими возможностями?
– Наверное, но это было бы нечестно.
– А вы родились модлом?
– Нет, ускорение работы нейронов не передается по наследству.
– Вот, значит, это противоестественно, и вы чудовища.
Она улыбнулась и добавила:
– Хоть и добрые.
Ким пожал плечами. Он слышал раньше подобный довод противников модификации, но это никого уже не волновало.
– А вы помните то время, когда стали модлом?
– Нет. Я был слишком мал.
– Разве детям не дают право выбора в сознательном возрасте? Вдруг кто-то не хочет, чтобы его меняли?
– Это не перемены, это улучшение.
– Пусть так. Но все же?
– Мои родители решили, что так будет лучше, и оказались правы.
– Но вам же не с чем было сравнить!
– А я и не задумывался об этом. Просто радовался жизни среди счастливых людей.
– И вы не ругались с родителями?
– Не особенно… погоди, ты поругалась со своими?
Рина так рьяно замотала головой, что Ким решил не уточнять и попросил еще чаю. Она в задумчивости чуть не перелила пахнущий травами напиток через край, но вовремя спохватилась. Ким стал лихорадочно искать какую-нибудь нейтральную тему для не по годам умного ребенка, но Рина его опередила:
– Ким, а вы в курсе, благодаря кому люди превратились в модлов?
– Все это знают.
– Допустим, я знаю не то, что знают все. Расскажите.
Ким слишком глубоко вдохнул травяной запах от чашки и закашлялся, прежде чем ответить:
– Дарья Калинова, русский биохимик, изобретатель препарата «Эмрапид», основоположник теории химической модификации личности. Благодаря ей мир людей сейчас такой, какой он есть. Выдающийся ученый и самоотверженная мать. Пример для всех. Ее именем назван город, в котором расположен главный завод компании «НейроДжет».
– Ну, это вы мне статью из «Миропедии» пересказываете. А как она изобрела этот препарат, знаете?
– Она искала лекарство для тяжело больного сына. Изучала ноотропные вещества. Синтезировала принципиально новый нейромедиатор. Всех тонкостей не знаю, я простой курьер. Сплетни ходят про всех знаменитых людей, и Калинова не исключение.
– Она. Ставила. Опыты. На своем. Ребенке, – припечатывая каждое слово, сообщила Рина. Подождала реакции Кима, и, не дождавшись, продолжила:
– И на себе, конечно. Но сначала на мальчике, который не осознавал, что с ним происходит. Моя мама училась у Калиновой. И читала ее дневники. Разумеется, это нехорошо – читать чужие секреты. Но уж как есть. Калинова была первым модлом, да. Она за несколько лет стала умнее, чем совет Всемирной Академии, она могла сутками работать без сна, она прокачала свой мозг и нервную систему так, что ни один искин не мог с ней соперничать. Но сначала, сначала все пробовала на сыне. Самоотверженная мать, правда?
Ким никак не мог сопоставить эту речь с детским симпатичным личиком. Он не знал, что сказать, и вдруг поймал себя на необъяснимом желании оказаться подальше отсюда.
Похоже, он загостился.
Рина улыбалась. Она ждала ответа, перебирая пальцами соломинку в бокале, и с видимым удовольствием проверяла, как отзывается апельсиновая перчатка экзоскелета. И от естественной детской улыбки Киму становилось еще холоднее.
Наконец, он решился:
– Рина, слушай, с тобой хорошо, но я ведь на работе. Ты не обидишься, если я уже полечу?
– Нет, что вы. Я все понимаю. Просто мне очень скучно. И родители задерживаются. Простите, что заболтала вас. Думала, вам интересно.
Печально улыбнувшись, маленькая хозяйка биостанции по-взрослому попыталась скрыть разочарование. Киму стало неловко.
– Ну, пусть двигатель отдохнет минут десять. У тебя тут очень интересно, правда. Может, покажешь еще что-нибудь?
Рина радостно вскочила.
– Конечно, оранжерею, пойдемте!
Зеркальные стены небольшой оранжереи делали ее безграничной. Тут было влажно и душно, как в джунглях. Но в отличие от дождевых лесов Амазонии в оранжерее на биостанции «Высота-5700» росли только полезные человеку экземпляры. Высоченная шпалера с веселыми шариками томатов соседствовала с виноградной лозой, карликовые яблони и апельсиновые деревья выглядели декорацией в детском театре, но запах развеивал все сомнения. Ни один декоратор не сумеет создать запах мокрой почвы, апельсиновой корочки и потревоженной томатной ботвы.
Рина сорвала полупрозрачную золотисто-розовую виноградину размером с голубиное яйцо и протянула Киму:
– Угощайтесь!
Ягода лопнула во рту, и чуть приторный ароматный сок озадачил Кима, такого вкуса он не знал. На его поднятые брови Рина ответила довольным смешком:
– Ага, не ожидали? Это гибрид. Мама недавно вывела.
– Твоя мама селекционер?
– Нет, просто развлекается. Она биолог-адаптолог, а еще биохимик, я же говорила вам.
Задорная гримаса исчезла с лица Рины, будто задули свечу. Автоматически сунув в руку Кима еще одну ягоду, Рина продолжила:
– Мама решила развить дальше успех Калиновой. Модлы – это всего лишь накачанные препаратами обычные люди. А у мамы возникла идея сверхличности. Когда сознание уже не будет зависеть от химического воздействия на мозг. Ну, на первых порах без биохимии тут не обойтись, конечно. Только препарат, который разработала мама, должен воздействовать на уже подготовленную нервную систему.
– Как это?
– Тренировки. Тренировки – это великое дело. Даже вы, модлы, тренируете свои новые способности, правда?
– Да.
– Ну вот, а кроме тела и памяти, например, можно тренировать силу воли, устойчивость к стрессам, много чего. Например, стремление вырваться из увечного тела. И чем беднее твои возможности, тем сильнее ты хочешь стать всемогущим. Мама так говорила. Говорит.
Кима резанула эта поправка с прошедшего времени на настоящее. Он огляделся. Уход за оранжереей полностью автоматизирован, присутствие человека требовалось, только чтобы сорвать парочку солнечных апельсинов.
– Рина, а тебе не страшно тут, пока родителей нет?
– Вы шутите? Кого мне бояться? Людей здесь не бывает, а волков мы давно приручили, они к нам только зимой приходят, когда с охотой сложности.
– Ну а если родители задержатся?
– И что? Станция способна год меня кормить. А может, и дольше.
– А какая связь у тебя с родителями?
– Спутниковая. Но она ненадежная. Сейчас, например, ее нет. Еще старые рации, они работают в пределах видимости. То есть, когда родители до края плато доберутся, тогда я их услышу.
– Ты не волнуешься за них?
– Нет.
Ненадежная спутниковая связь – это было что-то из ряда вон в понимании Кима. Как и непостижимое спокойствие девочки-калеки, которая находилась одна в диких горах.
– Знаешь, подожду-ка я твоих родителей.
– А как же ваша работа?
– Этот заказ был последним на сегодня. К тому же компания выделяет дополнительное время на доставку в труднодоступных районах.
– Только не надо оставаться со мной из жалости.
– Это не жалость, а человеческое отношение. Да и если честно, – он подмигнул, – тут у тебя очень интересно.
Рина недоверчиво улыбнулась.
– Здорово! Чем мы с вами займемся?
– Ну а во что ты любишь играть?
– Играть? Я не маленькая.
– Хорошо, чем ты любишь заниматься, когда есть свободное время?
– У меня его нет. Я все время готовлюсь.
– К чему?
– К становлению Вселичности.
– Это что еще такое?
– Я же вам говорила. Это следующий этап в развитии человечества. После вас, модлов. Проект мамы. Сознание, способное управлять материальным пространством без помощи тела.
– И когда ты будешь готова?
– Я уже готова. Но мне нужна ваша помощь.
– Именно моя? А как же мама?
– Она не поможет. Идите за мной.
Рина сорвала апельсин и вышла из оранжереи. Киму ничего не оставалось, как последовать за ней. Интуитивно ему идея не нравилась, но целеустремленность искалеченной девочки вызывала желание помочь. Шли они долго, закручивая вместе с коридором тугую спираль. Наконец Рина остановилась перед последней дверью в самом сердце станции.
– Вот. Мамина лаборатория. Обычно мне сюда нельзя. Но сейчас особый случай.
Не успел Ким ответить, как она содрала пломбу с красного рычага и повернула его. Огонек в окошке сканера судорожно моргнул и погас.
– Теперь вы, я не достану. Верхний рычаг на себя, боковые в стороны. Открывайте.
– Нет, погоди, это проникновение в отсутствие владельца.
– Я владелец, и я вам разрешаю.
– Я не буду этого делать. Давай дождемся твоих родителей.
Рина посмотрела ему в глаза и прошептала:
– Ким, вы еще не поняли? Они не приедут. Там, – она кивнула на дверь, – важные лекарства. Подошло время очередной инъекции. И только вы можете меня спасти. Пожалуйста, открывайте. Я потом все объясню.
Ким замер на середине вдоха и некоторое время смотрел почему-то не на Рину, а на безжизненный сканер. Потом, как в тумане, взялся за белый металл и потянул рычаг на себя.
Герметичная дверь выпустила в коридор прохладный воздух с запахом ментола. Ким остановился на пороге. Он с детства испытывал бескрайнее почтение ко всякого рода лабораториям, а эта была самой необычной из всех, виденных им прежде. В небольшом помещении с трудом разместилось два стола, холодильник, шкаф, вытяжка, сейф и медицинская автоматизированная кушетка. И все было нежно-голубого цвета, с серебром, будто не рабочее место, а комната в отеле высшего класса. Глухую аэрогелевую стену закрывала фальшь-штора, и создавалась иллюзия огромного окна. Рина протиснулась между Кимом и дверным косяком.