скачать книгу бесплатно
– вечер воспоминаний, посвященный 15-летию газеты «Правда», в связи с чем выпущена брошюра «История “Правды” в датах и числах 1912–1927 гг.»;
– специальное совещание «Практика редакционной работы русских дореволюционных газет», в котором приняли участие 15 старейших журналистов Ленинграда (они поведали присутствовавшим о штатах и строении редакций, корреспондентах, телеграфных агентствах, цензуре, репортаже, верстке, тиражах, условиях распространения, оплате труда в прошлом).
После ухода из НИИК П. А. Корыхалова исследовательская активность секции снижается. Вновь основной формой работы становятся доклады:
– «Газета “Русская Воля”», автор – О. В. Рисс, дата – 26.11.1928;
– «Проблема библиографии в массовой периодике», авторы – В. Ф. Сахаров и Н. С. Лебедев, дата – 21.05.1929 (причем данный доклад был подготовлен в рамках плановых разработок секции библиографии).
Но в 1930 году деятельность журналистского научного коллектива НИИК оживляется, и внутри него организуется пять рабочих групп:
1. «Фабрично-заводские газеты».
2. «Газеты эпохи военного коммунизма».
3. «Проблема стандарта в газете».
4. «Единая транскрипция в газетах».
5. «Организация редакции в период реконструкции».
Первая группа (директор НИИК А. Е. Плотников, В. Д. Авдеев, Л. В. Успенский, А. Ф. Добрынин) сосредоточилась на изучении недавно возникшего вида низовых изданий, функционировавших в рамках промышленных предприятий: анализировались их тематика, художественное оформление, язык, организационные особенности выпуска и пр., обсуждались методика переписи газет, анкетирования и т. д. На основе масштабного обследования 15 заводских газет Ленинграда с тиражами от 1000 до 17 200 экземпляров, с периодичностью выхода от одного до десяти раз в месяц («Веретено», «Красный обувщик», «Красный ижорец», «Красный утюг», «Красный путиловец», «Скороходовский рабочий» «Турбина халтуринца» и пр.) группа выработала практические рекомендации по совершенствованию фабрично-заводской печати. Кроме того, по результатам исследования в соавторстве были опубликованы в 1931 году две книги[121 - Авдеев В. Д., Добрынин А. Ф. Газета на производстве: история возникновения и организация хозяйства фабрично-заводской печати г. Ленинграда. Л., 1931; Техника печатания газеты многотиражки: инструкция по технике печатания газеты на стеклографе. Л., 1931.].
Вторая группа (Р. О. Климкевич, С. А. Калинин, А. Ф. Добрынин, С. А. Маситин, А. А. Дорохов, Л. В. Успенский) сосредоточилась на историко-краеведческой проблематике. Объектом ее исследования стали выходившие на территории Северо-Западной области РСФСР газеты 1918–1921 годов. За год члены рабочей группы «Газеты эпохи военного коммунизма» разработали комплексную инструкцию по описанию данных газет и составили их картотеку. Ощущая себя наследниками прессы времен гражданской войны, газетоведы стремились сохранить ее описание для истории, понимая, что из-за плохого качества бумаги и других специфических особенностей ей суждена скорая физическая гибель.
Не очень плодотворной была деятельность группы «Проблема стандарта в газете» (А. В. Иванов, А. Ф. Добрынин). Фактически она была приостановлена после выполнения предварительного этапа исследования – выработки методики, объектов и формуляра для обследования, а также составления списка 24 советских и 14 иностранных газет, которые должны были послужить материалом исследования.
Более удачной оказалась работа четвертой группы «Единая транскрипция в газетах» (А. Ф. Добрынин, А. Г. Шилянский, Л. В. Успенский, Д. Н. Ефимов и др.). За 3,5 месяца группа заслушала восемь докладов, в том числе по зарубежному опыту (выступление Д. Н. Ефимова «Корректура и справочники газетных корректоров в Америке»), и сдала для печати в Леноблиздат «Справочник газетного корректора». Вероятней всего именно эта работа (возможно, с изменениями) была издана в 1932 году под грифом НИИ книговедения и под названием «Практика газетной корректуры в помощь газетному корректору, правщику и работникам фабрично-заводской и районной печати»[122 - Практика газетной корректуры в помощь газетному корректору, правщику и работникам фабрично-заводской и районной печати. Л., 1932.].
В планы пятой группы («Организация редакции в период реконструкции») входило издать специальный альбом с графическими изображениями и описаниями типовых моделей организационной структуры редакций, для этого сначала предстояло изучить соответствующую практику. Было намечено обследование 39 краевых и областных, 26 республиканских, 11 общесоюзных газет (сообщение А. Ф. Добрынина), для этого составлена анкета (П. А. Корыхалов). С точки зрения масштабности данное исследование претендовало на особый статус, выходя за пределы местечковой проблематики. Однако работы, едва начавшись, были свернуты.
По имеющимся в литературе оценкам, исследования газетно-журнального дела, в сравнении с другими направлениями, не приобрели в НИИК большого развития из-за следующих обстоятельств: ограниченности ресурсов, более поздней и затянувшейся организации секции, смены ее руководителей, изменения конъюнктуры текущего момента. Но, несмотря на ограниченность деятельности газетоведческой секции, ее начинания находили живой отклик в среде практических работников печати, что свидетельствовало об актуальности и востребованности данного направления исследований, очевидной заинтересованности практиков в конкретных рекомендациях и нормативных документах по совершенствованию деятельности журналов и газет. «При участии авторитетных специалистов данной области, которые были привлечены к работам Секции, без сомнения, были бы достигнуты реальные результаты в исследованиях и журналистики, и газетоведения. В этом убеждают их планы и определенные осуществленные шаги, по сути, опережавшие время и имевшиеся возможности, что достойно самой положительной оценки и безусловного уважения»[123 - Колесникова М. Н. Указ. соч. С. 202?203.].
Выводы. Ленинградский Научно-исследовательский Институт Книговедения имеет все основания считаться одним из центров развития газетоведения как отечественной научно-образовательной школы 1920–1930-х годов. Научно-журналистская составляющая в нем представлена на том основании, что он, согласно своим правоустанавливающим документам, был призван решать «актуальные вопросы в области книго- и газетоведения», рассматривая последнее в качестве раздела синтетической науки о печати («теории и истории печати»). Имея это в виду, институт создал в своей структуре секцию газетоведения и журналистики (наиболее значительные исследователи – П. А. Корыхалов, П. И. Болдин, А. Ф. Добрынин, А. В. Иванов, Д. Н. Ефимов), а также развивал отрасль знания, посвященную периодической печати, в рамках межсекционного взаимодействия ученых книговедческого учреждения, и в этом качестве нельзя не отметить плодотворную деятельность таких его сотрудников, как Л. К. Ильинский, В. С. Спиридонов, П. Н. Берков, В. Е. Евгеньев-Максимов, А. Г. Фомин, А. И. Малеин, Л. В. Булгакова, А. Е. Плотников и др. В соответствии с основным профилем института, наиболее значителен вклад НИИК в дело библиографирования периодической печати и изучения ее истории.
Деятельность института как места развития науки о печати, в том числе и о периодике, достигла своего пика в конце 1920-х годов. Важно отметить, что в декабре 1929 года после соответствующего совещания в Главнауке вышло «Постановление Комитета по делам печати о НИИ книговедения», в котором содержался пункт о желательности переименования Института книговедения в НИИ печати[124 - Там же. С. 30.]. Однако данного переименования, в целях закрепления расширившегося тематического статуса института, не произошло; вместо этого после декабря 1930 года в нем перестала существовать газетоведческая секция. Несомненно, это следствие разгрома газетоведения как науки, начавшегося в Москве и продолжившегося в Ленинграде. Впрочем, и в самом книговедении настали не лучшие времена, в результате в 1933 году НИИК был закрыт.
Отметим также роль института в развитии газетоведческих образовательных институций. В первой половине 1920-х годов газетно-журнальная тематика в виде одной-двух отдельных дисциплин была представлена в программе курсов нескольких созывов, организованных институтом книговедения для подготовки профильных работников, преимущественно библиотечных. Затем, в 1925 году, в Ленинграде открывается Государственный техникум печати с двумя отделениями, одно из которых было газетно-журнальным; он входил в НИИК, но финансировался Ленпрофобром. И, наконец, в 1930 году на базе газетно-журнального отделения техникума по постановлению Ленинградского областного комитета ВКП (б) был создан второй в стране журналистский вуз (Ленинградский государственный институт журналистики), к которому с момента открытия и перейдет от НИИК и техникума печати роль ведущего центра развития ленинградского газетоведения[125 - Фатеева И. А. Институт журналистики в Ленинграде: от техникума к вузу, от ГИЖа к КИЖу // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Филология. Журналистика. 2017. № 4. С. 134.].
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Ирина Анатольевна Фатеева, доктор филологических наук, профессор Московского педагогического государственного университета.
История и теория журналистики: научный диалог
Л. П. Громова
В последнее время вновь оживилась полемика о теории журналистики в России, ее трансформации в условиях современного состояния, тенденций развития профессиональной среды и новых попыток ее осмысления. Обсуждения на научных конференциях в университетах Москвы, Петербурга, Томска, Воронежа и других городов находят отражение в многочисленных публикациях, представляющих общую картину современного исследовательского поля рассматриваемой темы[126 - Теория журналистики в России: зарождение и развитие / под ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 2014; Дунас Д. В. О целесообразности создания теории СМИ на современном этапе // Вопросы теории и практики журналистики. 2017. Т. 6. № 1; Теория журналистики в России / под ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 2018; От теории журналистики к теории медиа. Динамика медиаисследований в современной России / под ред. Е. Л. Вартановой. М., 2019; и др.].
Концептуализация теоретического знания о журналистике всегда была в фокусе внимания исследователей, анализирующих новейшие изменения в медиасфере[127 - Станько А. И. Становление теоретических знаний о периодической печати в России (XVIII ? 60-гг. XIX в.). Ростов н/Д., 1986; История журналистики как объект исследования и учебная дисциплина. Ростов н/Д., 1997; Ковалева М. М. Отечественная журналистика: вопросы теории и истории: сб. статей. Екатеринбург, 2000; Акопов А. И. Некоторые вопросы журналистики: история, теория и практика. Ростов н/Д., 2002; Ахмадулин Е. В. Проблемы и методология системного исследования истории отечественной журналистики // Известия ЮФУ. Филол. науки. 2009. № 1; и др.]. Активность исследовательского интереса возрастала в связи с запросом профессиональной среды в условиях политических и технологических трансформаций. Меняется общество, вместе с ним изменяется журналистика как практика и как наука. Методы и подходы, точки зрения и идейные позиции находят новое воплощение на очередном этапе развития, в том числе и в области историко-журналистских исследований. Однако смена исследовательских парадигм отнюдь не предполагает отказа от научного опыта предшественников, в котором, независимо от идеологического контекста времени, накоплен выверенный научный подход в определении методов и методик изучения журналистики. Любая наука развивается на усвоении итогов достижений предшественников, обеспечивая тем самым преемственность развития. На протяжении многих десятилетий проблемы истории и теории, методологические основания журналистики как науки были предметом обсуждения историков, изучающих процесс формирования науки о журналистике, ее самопознании и становлении теоретической истории журналистики.
Истоки теории. Самопознание журналистики началось с ее зарождения и необходимости осознания ее сущности и назначения. Учитывая цель издания и интересы читателей первой русской газеты «Ведомости», ее редактор Борис Волков первым поставил вопрос о новости как важнейшем признаке газеты, без которого она превращается в «меморий ради гисториков». Вопросы оперативности и доступности периодики, разнообразия содержания и ясности изложения как необходимые условия привлечения читателя впервые сформулировал Г. Ф. Миллер в «Предуведомлении» к первому российскому журналу «Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие»[128 - Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие. СПб., 1755. Январь. С. 5?6.], редактором которого он являлся. В самом названии издания была определена его цель ? служение пользе и увеселению читателя. Эти функции журнала не раз впоследствии будут постулироваться в названиях журналов XVIII века.
В первых попытках издателей и журналистов выявить и обосновать особенности периодической печати еще не ставились вопросы специфики журналистской деятельности. Эта проблема впервые была затронута М. В. Ломоносовым в его «Рассуждении об обязанностях журналистов при изложении ими сочинений, предназначенных для поддержания свободы философии», ставшим сводом этических правил деятельности журналистов. Ломоносов также поднял вопросы типологической структуры периодики. В отзывах на выходившие академические издания и в проектах новых он изложил стройную систему ее организации с учетом периодичности, содержания, круга читателей. Наряду с планами научных и научно-популярных журналов в письмах Ломоносова, адресованных Академии наук, содержится проект издания газеты научно-практического характера. В письме от 15 июля 1759 года он детально излагает программу такого издания, названного им внутренними «Российскими ведомостями»[129 - Ломоносов М. В. Полн. собр. соч. М.?Л., 1957. Т. 10. С. 78.]. Однако теоретические разработки Ломоносова и его конкретные практические предложения значительно опережали существовавший уровень развития периодики в России и в большинстве своем не были реализованы.
Подобно своим предшественникам, Н. И. Новиков целью периодического издания считал пользу и увеселение читателя. Однако трактовка понятия пользы у него имеет существенные особенности: польза как исправление нравов. Заметное место в новиковской концепции печати отводится личности журналиста. В предисловии к первому номеру «Пустомели» под заглавием «То, что употребил я вместо предисловия» Новиков формулирует требования к журналисту. По его словам, «чтобы хорошо сочинять, то потребно учение, острый разум, здравое рассуждение, хороший вкус, знание свойств русского языка и правил грамматических, и, наконец, истинное о вещах понятие»[130 - Пустомеля. СПб., 1770. Июнь. С. 7.].
Об этих достоинствах журналиста писал до него и Ломоносов. В новиковском же моральном кодексе журналиста сверх того названы: критический талант («Правильно и со вкусом критиковать так же трудно, как и хорошо сочинять»[131 - Там же. С. 10.]), отрицательное отношение к социальному злу («Нет ничего, что бы не было подвержено критике»[132 - Трутень. 1769. Л.XXXII. C. 256.]), и убеждение, что журналист должен «мешаться в политические дела»[133 - Пустомеля. 1770. Июль. С. 87.]. То есть, Н. И. Новиков не сводит деятельность журналиста только к распространению знаний. Он видит назначение журналиста в критическом изучения действительности, в исправлении нравов. Задачи распространения знаний, критики социальных пороков в журнальной теории Новикова тесно увязаны с идейным влиянием на читателя, воспитанием полезного члена общества, «истинного сына отечества». К подобному выводу впоследствии придет и В. Г. Белинский, который, размышляя о влиянии журнала на читателя в условиях капитализации прессы, утверждает, что эффективность журналистики измеряется не числом подписчиков, а нравственным влиянием на публику.
Таким образом, первые суждения о журналистике принадлежали самим журналистам, которые стремились осознать ее возможности и функции. Свой вклад в формирование историко-теоретических представлений о журналистике внесли Н. М. Карамзин, А. С. Пушкин, Н. А. Полевой, В. Г. Белинский, Н. Г. Чернышевский, Н. А. Добролюбов, А. И. Герцен, Н. А. Некрасов, М. Н. Катков, И. С. Аксаков, А. С. Суворин и многие другие журналисты и издатели, создававшие в России периодическую печать, участвовавшие в ней и пытавшиеся определить ее место и роль в жизни общества. Прозвучавшие в их высказываниях сущностные оценки журналистики и попытки определить закономерности ее развития нуждались в системном осмыслении и периодизации. Начавшаяся в XIX веке работа по библиографическому описанию русской периодической печати свидетельствовала о стремлении представить развивающуюся журналистику как самостоятельное явление. Описание периодических изданий, которое в течение XIX в. вели библиографы В. С. Сопиков, В. Г. Анастасевич, А. Н. Неустроев и другие, завершилось выходом фундаментального труда Н. М. Лисовского «Библиография русской периодической печати. 1703–1900» (Пг., 1915). При всех недостатках первые классификации и библиографии создавали предпосылки для теоретического и исторического осмысления периодической печати в России. Предпринятые Н. И. Гречем и Н. А. Полевым опыты исторически обозреть русскую журналистику с неизбежностью поставили задачу ее периодизации. И если Греч пытался установить основные этапы движения журналистики в соответствии со сменой царствований, то Полевой, подход которого можно определить как историко-типологический, стремился дать периодизацию с учетом внутренних особенностей развития печати. Эти наработки более масштабно и последовательно, с привлечением широкого круга имен и явлений были продолжены В. Г. Белинским. Библиографическая работа по изучению русской журналистики фактически объединилась с историческим ее познанием, а высказывания Н. И. Греча, Н. А. Полевого, Н. И. Надеждина, А. А. Краевского, В. Г. Белинского и других имели историко-теоретический и библиографический характер. Значительное место в дореволюционных исследованиях по истории литературы и журналистики принадлежит цензуре, которую в разных аспектах и временных рамках дореволюционного периода рассматривали А. М. Скабичевский, К. К. Арсеньев, А. Котович, М. К. Лемке, В. Розенберг, В. Якушкин. Период накопления историко-теоретических сведений о журналистике, осознание ее как самостоятельного вида профессиональной деятельности привел к необходимости систематизации и концептуализации журналистики как науки.
Эволюция проблемы. Постановка методологических проблем исследования журналистики является естественным результатом развития научного знания и по мере взросления науки требует своего разрешения. Общеизвестно, что журналистика как профессиональная деятельность, которую в России в XIX веке называли «срочной словесностью», имеет филологическую родословную. В лоне словесности она развивалась первые полтора века своего существования, когда журнал был ведущим типом издания и, в силу отсутствия других социальных институтов, через литературу и литературную критику формировал не только литературные вкусы, но и общественное мнение. В XX веке, по образному выражению Г. В. Жиркова, «происходит как бы бракосочетание журналистики и политики в отличие от ее неравного брака с литературой в XIX столетии»[134 - Жирков Г. В. Журналистика и исторический процесс: общецивилизационные аспекты // История журналистики как объект исследования и учебная дисциплина. Вып.1: матер. межд. научно-практической конференции. Ростов н/Д.,1997. С. 13.]. Изучение журналистики в XX веке продолжалось по преимуществу в русле филологической науки. «До сих пор мы часто пользовались методами смежных наук, прежде всего филологии, хотя, по признанию самих литературоведов, филологические методы исследования журналов не ясны», ? сетовал Б. И. Есин, размышляя в 1977 году о методике историко-журналистских исследований[135 - Методика изучения периодической печати: сб. статей / под ред. проф. Б. И. Есина. М., 1977. С. 5.]. Необходимость преодоления положения, «когда работы историков журналистики по объекту анализа, по методам ставятся в промежуточное положение не то исторических, не то филологических трудов»[136 - Там же.], казалась очевидной. Тем более, что в условиях существования официальной научной специальности «журналистика», необходимо было разработать методологические основания и методический инструментарий для изучения и преподавания этого самостоятельного явления и вида деятельности.
Периодом наибольшей научной активности советского времени в области исследования методологии и методики журналистики стали 1970?1980-е годы – период зрелости журналистики как науки, когда она была представлена крупными обобщающими исследованиями, динамично развивалась в официально утвержденном научном статусе, обеспечена профессиональной подготовкой кадров в университетах страны. Ни одна крупная научная конференция не обходилась без обсуждения определения категорий и понятий, методов и исследовательских методик, соотношения истории и теории, места курса истории журналистики в профессиональной подготовке[137 - Журналист. Пресса. Аудитория: межвуз. сб. Вып. 3 / под ред. С. В. Смирнова. Л., 1986; Методика изучения и преподавания истории русской журналистики на факультетах журналистики государственных университетов / под ред. Б. И. Есина. М., 1987; Научная конференция по методам исследования журналистики: тезисы докладов. Ростов н/Д., 1987.]. Именно в то время впервые была поставлена проблема о необходимости целостного изучения системы теоретических взглядов о журналистике в их историческом развитии. «Как ни странно, но факт, ? писал в 1971 году А. Ф. Бережной, ? что, несмотря на большое число работ о печати и довольно длительный период изучения ее истории, до сих пор у нас нет фундаментальных трудов, раскрывающих во всем объеме взгляды виднейших теоретиков и практиков журналистики прошлого»[138 - Бережной А. Ф. Мнимое и истинное // Журналист. 1971. № 3. С. 33.]. Озабоченность исследователя понятна, ведь к тому времени уже был создан прочный фундамент историко-журналистских исследований, но теоретического осмысления не доставало. Однако уже через шесть лет Б. И. Есин констатирует: «Работы, суть которых можно обозначить как “теоретическая история”, начинают появляться в виде диссертаций и некоторых монографий: А. Ф. Бережной “Русские предшественники ленинской печати”, В. Г. Березина “В. Г. Белинский – теоретик печати” и др.»[139 - Есин Б. И. О методике историко-журналистских исследований // Методика изучения периодической печати: сб. статей / под ред. проф. Б. И. Есина. М., 1977. С. 7.]. Впоследствии в этом ряду появятся новые исследования, в которых историко-теоретические взгляды деятелей журналистики прошлого станут неотъемлемой частью общего анализа[140 - См.: Громова Л. П. А. И. Герцен и русская журналистика его времени. Л., 1994; Станько А. И. А. С. Пушкин – журналист, его размышления и разборы. Ростов н/Д., 1999.]. По мнению Б. И. Есина, в такого рода работах наиболее активно формируются методы исторического исследования журналистики.
Однако вряд ли этот подход можно считать исчерпывающим. Накопление субъективных мнений о журналистике дает лишь возможность получить совокупный взгляд журналистов, политических деятелей, чиновников на процесс развития журналистики того или иного периода, проследить внутреннюю логику формирования общественного сознания в отношении к журналистике как социальному институту. Совокупность индивидуальных взглядов, даже будучи включенных в определенную историческую эпоху, не позволяет выявить закономерности эволюционных изменений в движении времени, определить системные трансформации. Эта задача – зарождения и непрерывного поступательного развития теории журналистики – впервые была комплексно решена в 1986 году в докторской диссертации А. И. Станько «Становление теоретических знаний о периодической печати в России (XVIII в. ? 60-е гг. XIX в.)». Несмотря на идеологическую основу исследования (методологической опорой являлось марксистко-ленинское учение о печати), оно впервые системно, на прочном фундаменте историко-журналистских знаний представило процесс теоретического познания журналистики в России на протяжении более чем полутора веков, выявило основные его этапы, закономерности, обусловленные общественно-политическим развитием.
Тем не менее, проблема одностороннего подхода продолжала оставаться. «Как известно, ? пишет участник одной из конференций, которые регулярно по проблемам методологии проходили в то время в Ростовском государственном университете, ? в изучении и преподавании истории журналистики в разное время использовались различные подходы: от исследования прошлого печати как части литературного процесса – до рассмотрения ее исключительно в русле идеологической борьбы. Односторонний взгляд на периодику в свете развития революционно-демократической мысли, оставив в забвении целые пласты профессионально интересных изданий и множество имен, обеднил представления университетских выпускников о богатейшем опыте, накопленном отечественной прессой»[141 - Громова Л. П. Курс истории журналистики в профессиональной подготовке журналистов // История журналистики как объект исследования и учебная дисциплина. Вып. 1. Ростов н/Д., 1997. С. 23.]. Обсуждение проблем историко-журналистской науки, прошедших тогда на конференции в Ростове, было продолжено на научной конференции в Санкт-Петербургском государственном университете. Итоги дискуссий нашли отражение в готовившемся на кафедре истории журналистики СПбГУ новом учебнике, в котором были учтены новейшие научные разработки и преодолены идеологические стереотипы, существовавшие в старой учебной литературе[142 - История русской журналистики XVIII?XIX веков / под ред. Л. П. Громовой. СПб., 2003.]. Учебник, разработанный группой ученых Санкт-Петербурга, Ростова-на-Дону и Екатеринбурга, вышел в 2003 году под грифом Министерства образования РФ в издательстве СПбГУ (2-е изд. – 2005, 3-е изд. – 2016) и явился продолжением исследовательских подходов петербургской научной школы. Этот учебник свидетельствовал о преемственности в изучении истории журналистики в Санкт-Петербургском (Ленинградском) университете.
Еще на заре становления историко-журналистской науки в 1926 году группой молодых ученых-филологов, в числе которых были В. Е. Евгеньев-Максимов и Л. К. Ильинский, была подготовлена «Инструкция по описанию журналов XIX века»[143 - Впоследствии эта работа будет использована Б. И. Есиным при разработке методики изучения газеты. (Есин Б. И. Русская газета и газетное дело в России: задачи и теоретико-методологические основы обучения. М., 1981).]. Членами этой группы впоследствии были созданы такие исследования как «Очерки по истории социалистической журналистики XIX в.», «Из прошлого русской журналистики», трилогия о «Современнике» В. Е. Евгеньева-Максимова, а затем первый том фундаментального коллективного труда «Очерки по истории русской журналистики и критики» под редакцией В. Е. Евгеньева-Максимова, Н. И. Мордовченко, И. Г. Ямпольского. Представленный в издательство Ленинградского университета в начале 1941 года, он из-за начавшейся войны вышел в свет лишь в 1950 году. Второй том, посвященный истории журналистики и критики второй половины XIX столетия, вышел в 1965 году и был подготовлен совместно коллективом исследователей факультета журналистики и филологического факультета Ленинградского государственного университета. Его выпуском занимались преимущественно преподаватели факультета журналистики ЛГУ В. Г. Березина и Н. П. Емельянов.
Эта двухтомная фундаментальная коллективная монография, названная «очерками», заложила основы историко-журналистского университетского курса. Она объединила двухсотлетний путь развития русской журналистики и критики от начала XVIII до конца XIX века. Что характерно, принцип построения текста «очерков» предопределил и структуру будущих учебников по истории журналистики: каждый период был представлен обзорной главой, содержавшей характеристику периода, цензурных условий, тенденций развития литературы и журналистики, а также монографическими главами о ведущих изданиях, издателях, редакторах, публицистах. Этот опыт впоследствии был использован, когда в 1960-е годы готовился к изданию первый учебник под редакцией А. В. Западова при участии исследователей ЛГУ и МГУ (последнее, 3-е издание вышло в 1973 году). Отчасти этой же традиции последовал и авторский коллектив при подготовке нового учебника «История русской журналистики XVIII?XIX веков» под редакцией Л. П. Громовой, вышедшего в 2003 году под грифом Министерства образования РФ (3-е издание опубликовано в 2013 году). Таким образом, еще на ранней стадии становления журналистского образования в Ленинградском (Петербургском) университете при активном участии В. Е. Евгеньева-Максимова были заложены методологические основы исследования истории журналистики, предложена методика исследования и преподавания историко-журналистских дисциплин, которая в основе своей сохраняется и поныне.
Проблема взаимоотношений истории и теории журналистики, их неразрывности в свое время была емко определена Н. Г. Чернышевским в его известной формуле: «без истории предмета нет теории предмета; но и без теории предмета нет даже мысли о его истории, потому что нет понятия о предмете, его значении и границах»[144 - Чернышевский Н. Г. О поэзии // Полн. собр. соч: в 15-ти тт. Т. 2. М., 1949. С. 265?266.]. И действительно, исторический и теоретический подходы в изучении журналистики тесно взаимосвязаны: первый имеет целью представить закономерное развитие журналистики, второй – раскрыть познание ее сущности. Общеизвестно, что исследования о журналистике носят, как правило, синкретичный, междисциплинарный характер. Вопрос состоит лишь в том, на какой методологической платформе строить диалог различных типов осмысления, какие методы становятся доминирующими, ибо любая гуманитарная наука неизбежно несет на себе печать своего времени. Следует признать, что уже существовавшие и новые методы исследования журналистики используются сегодня другими науками, прежде всего историей, филологией, социологией, политологией, как в силу сложившейся традиции, так и в связи с некоторой близостью объектов изучения. В то же время «предмет истории журналистики и методы ее исследования, ? по верному замечанию Б. И. Есина, ? только частично совпадают с предметом и методами литературоведения или истории»[145 - Есин Б. И. Основные направления работы в области истории русской журналистики // Вестн. Моск. ун-та. Журналистика. 1975. № 2. С. 57.].
Проблема методологического выбора при изучении истории журналистики в новых условиях, когда накоплен новый эмпирический материал, обогащается методика исследований, обновляется терминологический аппарат, вновь правомерно ставится на обсуждение О. С. Кругликовой, отмечающей, что «в российской науке наблюдаются некоторые черты кризиса теоретических представлений об истории журналистики, отражающиеся как в неопределенности методологических подходов к научному исследованию, так и в поиске путей совершенствования методики преподавания этой дисциплины»[146 - Кругликова О. С. Теоретические компоненты истории журналистики // Теория журналистики в России / под ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 2018. С. 42.]. «Неопределенность методологических подходов», думается, как и прежде, связана прежде всего с междисциплинарным характером самой науки о журналистике и использованием методического инструментария смежных наук. Мы имеем в виду применение старых и современных общенаучных методов (описательного, статистического, классификационного, системного и других), хотя все они могут модифицироваться в приложении к журналистике и переходить в специальные[147 - Есин Б. И. О методике историко-журналистских исследований. С. 5.]. Методологический подход предполагает комплексный способ исследования, включающий в себя различные методы и процедуры анализа, но составляющий логическое, познавательное единство. В теории познания получили обоснования такие методологические подходы как исторический (воспроизведение эволюции предмета в форме его истории) и логический (воспроизведение эволюции предмета в форме его теории)[148 - Корнилов Е. А. Проблемы методологии исследования журналистики // История журналистики как объект исследования и учебная дисциплина. Вып. 1. Ростов н/Д., 1997. С. 9.].
Исторический подход, по мнению Е. А. Корнилова, находит свою реализацию в двух основных разновидностях, направлениях научного анализа: синхроническое рассмотрение развития журналистики (т. е. изучение и сопоставление фактов журналистики с точки зрения соответствия общественно-политическим процессам) и диахроническое (т. е. изучение и сопоставление фактов журналистики с точки зрения внутренней эволюции и преемственности). Развитие синхронического и диахронического изучения журналистики идет на основе системного анализа, в рамках которого, наряду с рассмотрением журналистики как части более общих, включающих систем, значительное внимание уделяется ее подсистемам – группам и типам изданий, различным внутренним имманентным категориям и проблемам. Важность системного подхода несомненна, неслучайно о нем не раз упоминали и возвращаются в своих исследованиях А. И. Акопов, Г. В. Жирков, А. И. Станько, Е. А. Корнилов, Е. П. Прохоров, М. М. Ковалева, С. Я. Махонина и др.[149 - См.: Прохоров Е. П. Теоретико-методологические проблемы развития истории журналистики // История журналистики как объект исследования и учебная дисциплина. Вып. 1. Ростов н/Д., 1997; Ковалева М. М. Указ. соч.; Махонина С. Я. Некоторые аспекты системного подхода к изучению истории журналистики в России // Методика изучения и преподавания истории русской журналистики на факультетах журналистики государственных университетов / под ред. Б. И. Есина. М., 1987.]
Постановка методологических проблем исследования журналистики является естественным результатом развития научного знания. Совершенно очевидно, что новых достижений наука может добиться не только за счет дальнейшего расширения исследовательского поля, но и за счет совершенствования традиционных и выявления новых подходов к его изучению. Поэтому в структуре научного знания, по мнению Е. А. Корнилова, «все большую ценность приобретают, ? наряду с текущими результатами анализа, ? логика, принципы, приемы и методы, с помощью которых исследователь познает свой предмет, описывает и объясняет происходящие процессы»[150 - Корнилов Е. А. Указ. соч. С. 8.]. В системе методологических категорий особое место принадлежит принципу историзма – всеобщему логическому принципу, имеющему универсальное значение. Принцип историзма реализуется в форме определенных методологических требований к научному познанию. Он предполагает объективное и всестороннее рассмотрение изучаемого объекта, познание его связей, установление предпосылок явления, определение периодизации развития.
Долгое время в периодизация отечественной журналистики наука опиралась на ленинскую концепцию освободительного движения (дворянский, разночинский, пролетарский), в структуре которой весь XVIII век был зачислен в предысторию периодической печати. В качестве исследовательского приоритета определялась демократическая журналистика, в то время как другие издания (консервативные, либеральные) рассматривались в критическом ключе. «Направленческий» крен явно доминировал в общем анализе прессы, что мешало созданию объективной картины журналистики, выявлению ведущих тенденций ее развития. Многочисленные попытки определить критерии периодизации: «по царствованиям», по цензурному режиму (правительственной политике в области печати), по типологическому развитию, по форме собственности (государственная/частная) и другим признакам (например, М. М. Ковалева предлагает разделить трехсотлетнюю историю российской прессы «на два специфических по своему содержанию периода – до становления журналистики как профессии и после»[151 - Ковалева М. М. Указ. соч. С. 16.]) ? приводили в итоге к проблемно-хронологическому подходу в изложении процесса развития журналистики и его изучения.
Выводы. Все науки о журналистике (теория, история, социология, политология) имеют дело с единым объектом, части которого (учредитель, журналист, законодательство, аудитория) находятся в сложных связях, постоянном взаимодействии и требуют системного анализа. Для историков журналистики особенно важно изучение процессов развития. Особенность изучения истории журналистики определяется тем, что одновременно с продолжением сбора эмпирического материала необходимы актуальные обобщения, выявление общих закономерностей типологического развития, трансформации жанровых форм, изучение публицистического мастерства, эффективности руководства изданием. Историческая наука значительно выиграет, если она будет активнее откликаться на проблемы современной практики и их осмысление в теории. Представляется важным наряду с историко-культурной и историко-политической проблематикой чаще обращаться к историко-функциональной парадигме, что позволит придать исследованию конкретно-прагматический характер.
История журналистики обладает огромными потенциальными возможностями, изучение которых позволит актуализировать и эффективно использовать это богатство в профессиональной подготовке. Для этого необходимо продолжить разработку методологических основ изучения и преподавания истории журналистики.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Людмила Петровна Громова, доктор филологических наук, профессор, заведующая кафедрой истории журналистики СПбГУ.
Вклад Петербургской школы журналистики в становление и развитие политологии журналистики (политической теории журналистики)
З. Ф. Хубецова
Политическая теории журналистики в предметном поле советской теории журналистики. Поле политических исследований журналистики формировалось на фундаменте советской науки о журналистике и является сложным и противоречивым феноменом. В сообществе российских исследователей журналистики до сих пор нет консенсуса относительно того, можно ли считать политической теорией журналистики совокупность теоретических взглядов о принципах, ролях и функциях журналистики, определенных ей в качестве обязательных к соблюдению и исполнению в политической сфере, или речь идет о политизированной теории журналистики, в которой вся исследовательская парадигма основывается на ее политическом функционировании (как, например, в советский период – на идее роли журналистики в построении бесклассового коммунистического общества).
Политизированность и идеологизированность советских исследований журналистики ? это неоспоримый факт. Но нельзя игнорировать и то, что в СССР сформировались устойчивые традиции концентрации исследовательского внимания именно на политической составляющей деятельности журналиста или прессы в целом.
В Петербурге (Ленинграде), в котором наука о журналистике базировалась на традициях изучения истории русской журналистики и критики, заложенных исследователями филологического факультета Петербургского университета[152 - См.: Хубецова З. Ф. Отечественная научно-педагогическая школа истории журналистики как часть мирового научного и образовательного процесса // Журналистика в 2019 году: творчество, профессия, индустрия: сб. мат. междунар. науч.-практ. конф. М., 2020. С. 57?58.], политический профиль исследований журналистики стал приобретать явный характер в послевоенное время ? в первые годы существования отделения журналистики (конец 1940-х – начало 1960-х гг.). В 1960–1970-х годах политическая история журналистики стала гораздо более востребованным направлением исследований, чем история журналистики в контексте литературного процесса, так полюбившаяся исследователям первой половины ХХ века. Тенденция к увеличению объема историко-политических исследований прослеживалась по всей стране. Например, в 1970-х годах в разных уголках страны было представлено к защите внушительное количество кандидатских и докторских диссертаций по научной специальности 10.01.10 – журналистика, в которых анализировались исторические аспекты политического функционирования прессы или исследовалось творчество политических публицистов[153 - См.: Здольников В. В. Русская журналистика 90-х годов XIX века: (Отражение марксизма в либеральной печати): дис. … канд. филол. наук. М., 1974; Кузичева А. П. Марксистская критика в борьбе за Чехова (1903?1905): дис. … канд. филол. наук. М., 1974; Радванская Н. А. Украинская революционно-демократическая журналистика 90-х годов XIX в. и ее роль в пропаганде передовой России: дис. … канд. филол. наук. Львов, 1975; Усачев В. Н. Павел Бажов ? партийный публицист. (1918?1950): дис. … канд. филол. наук. М., 1976; Шароева Т. Г. В.И. Ленин и литературно-критическая борьба в русской советской журналистике 20-х годов: дис. … докт. филол. наук. Тбилиси, 1975.]. Это стало следствием политики, проводимой государством в сфере журналистского образования. Как отмечает один из самых авторитетных российских историков журналистики, доктор филологических наук профессор СПбГУ Г. В. Жирков, «история русской журналистики… оказалась в числе бдительно контролируемых сверху дисциплин, предпочтение отдавалось большевистской и партийно-советской печати»[154 - Жирков Г. В. Петербургская школа подготовки журналистов: три модели выпускника // 60 лет журналистскому образованию в России. 1956?2006. Ленинград ? Санкт-Петербург, факультет журналистики СПбГУ. СПб., 2006. С. 24.], поэтому исследования проблем партийной печати не только стали важной частью истории журналистики, но и предопределили развитие общей теории журналистики.
Исследователям истории журналистского образования в России, теории журналистики и отечественных научно-образовательных школ журналистики хорошо известно, что в полемике 1920?1940-х годов об оптимальной модели журналистского образования победили сторонники университетского подхода (а не те, кто видел подготовку будущих журналистов в стенах партийно-пропагандистских учреждений). В 1950?1970-х годах идейное воспитание журналистов, как и в постреволюционное время, все еще оставалось под контролем партийных структур[155 - См.: Хубецова З. Ф. Политологическое знание о журналистике // Теория журналистики в России. Под ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 2018. С. 135.], однако их вмешательство в образовательный процесс носило спорадический характер. Поэтому теоретическое осмысление практических (в том числе и политических) задач, которые государство ставило перед журналистикой, стало уделом тех, кто непосредственно работал в системе высшего образования, – преподавателей журналистских вузов. Этот процесс, как известно, интенсифицировался в 1950?1960-х годах, в период, когда в ведущих советских вузах отделения журналистики при филологических факультетах были преобразованы в самостоятельные факультеты[156 - Первым статус факультета получило отделение журналистики МГУ (1952), затем отделение журналистики Киевского университета (1953), Львовского университета (1954), Уральского университета (1960), Ленинградского университета (1961).]. Как отмечает Г. В. Жирков, «обособление студентов-журналистов от филологов помогало партийным структурам более основательно контролировать подготовку “помощников партии”; в известной степени ограждало их от якобы тлетворного влияния остальной студенческой массы»[157 - Жирков Г. В. Указ. соч. С. 18.]. Именно с обретения системой вузовского журналистского образования самостоятельности и начался процесс формирования «партийной модели выпускника»[158 - Там же. С. 17?28.], доминировавшей в СССР вплоть до распада страны.
В структуре новых для страны факультетов журналистики был определен стандартный набор кафедр. Это были кафедры, обеспечивающие изучение газетного дела, языка периодической печати и основ журналистского творчества (сотрудники этих подразделений в меньшей степени ощущали на себе идеологическое давление со стороны партийно-государственных органов), и кафедры теории и практики журналистики и истории отечественной и зарубежной журналистики (им и вменялось в обязанности обеспечение взаимосвязей между наукой о журналистике и марксистско-ленинской политической теорией). В конце 1960-х ? начале 1970-х годов стали создаваться кафедры телевидения и радиовещания.
Особая идеологическая нагрузка (обоснование связи актуальной для 1960–1970-х годов практики советской журналистики с ее марксистским теоретическим базисом) была возложена на кафедры теории и практики партийно-советской журналистики и преподавателей, которым нужно было разрабатывать базовый курс теории журналистики («марксистско-ленинского учения о печати» в терминологии тех лет). Первыми эту задачу решили для себя преподаватели ЛГУ – «силами… кафедры [теории и практики партийно-советской печати – З. Х.] была разработана первая в СССР программа учебного курса по дисциплине “Теория и практика партийно-советской печати” (утверждена в Министерстве образования в апреле 1947 г., автор П. Я. Хавин)»[159 - Хубецова З. Ф. Указ. соч. С. 140.]. Чтение лекций в соответствии с этой программой осуществлялось по всей стране вплоть до конца 1960-х годов, однако определяющее значение для развития советской теории журналистики имел опыт факультета журналистики МГУ. Как вспоминает Г В. Жирков, «в 1960– 1970-х гг. происходила отладка образовательной модели журналиста. В ней участвовали партийные структуры, Союз журналистов и центры подготовки журналистов, главным образом, университеты. За ведущее звено был взят факультет журналистики МГУ, о чем свидетельствуют многие партийные документы, материалы Второго межвузовского совещания преподавателей специальных дисциплин (16?18 мая 1967 г.), где докладчики подробно раскрыли опыт Московского университета: представили программы учебных предметов, рассказали о принципах преподавания специальных дисциплин на журфаке, организации производственной практики, о постановке учебной газеты и др.»[160 - Жирков Г. В. Указ. соч. С. 23.].
Процесс становления базового теоретического курса на факультете журналистики МГУ его сотрудники описывают следующим образом: «Случилось так, что Е. П. Прохорову пришлось в довольно “авральном” порядке с 1968 года взять на себя чтение курса лекций по теории журналистики. Дело в том, что на заседании кафедры печати обсуждали записанную на пленку лекцию по этому курсу одного из преподавателей, пришедших из прессы и ее окружения. Она произвела удручающее впечатление – преподаватель постоянно повторялся, студенты смеялись, и иногда – громко. После заседания Е. П. Прохоров, не выдержав, сказал заведующему кафедрой, что так основной теоретический курс читать нельзя… Через неделю зав. кафедрой передал Е. П. Прохорову поручение декана взяться за чтение этого курса (мол, докторскую написал по теории публицистики – ему и карты в руки). И он стал его преподавать»[161 - К двадцатилетию кафедры социологии журналистики // Теория и социология СМИ. Ежегодник 2010 / Сост. М. Е. Аникина. Ч. 1. М., 2010. С. 7.].
Со временем Евгений Павлович Прохоров стал ведущим теоретиком журналистики не только журфака МГУ, но и всего Советского Союза, поэтому анализ динамики его научных интересов позволит понять логику развития советской теории журналистики и определить, на каком этапе, по каким причинам и в каких условиях произошла дифференциация общей теории и политической теории журналистики.
Будучи одним из первых выпускников аспирантуры факультета журналистики МГУ, Е. П. Прохоров начал свою исследовательскую деятельность в русле упоминавшейся выше традиции рассмотрения историко-журналистской проблематики в контексте политического процесса ? неслучайно своими учителями Евгений Павлович считал первых заведующих кафедрой истории русской журналистики и зарубежной печати факультета журналистики МГУ Е. С. Ухалова и А. В. Западова[162 - См.: Распопова С. Каждый учитель – чей-то ученик // Журналист. 2016. № 10. URL: https://jrnlst.ru/content/kazhdyy-uchitel-chey-uchenik.]. Кандидатская диссертация на тему «Русские публицисты 40?60-х годов XIX века о литературно-общественном и народном движении в Индии» была защищена ученым на родном факультете в 1959 году. Десять лет спустя состоялась защита его докторской диссертации по теме «Публицистика и общество: публицистика как тип творчества в связи с особенностями ее функций и предмета», а в 1970-м году Е. П. Прохоров представил собственную версию программы учебного курса «Введение в журналистику» («Основы марксистско-ленинской теории журналистики»).
«Е. П. Прохоров постоянно углублял свои разработки в области публицистики и журналистики»[163 - К двадцатилетию кафедры социологии журналистики. С. 16.], а особым признанием его заслуг в деле формирования советской теории журналистики можно считать включение исследователя в состав коллектива авторов третьего издания Большой советской энциклопедии, задуманного, в том числе, с целью популяризации советской науки. При подготовке к публикации словарной статьи «Журналистика», вошедшей в девятый том (1972)[164 - Большая советская энциклопедия / гл. ред. А. М. Прохоров. 3-е изд. Т. 9. М., 1972.], «Е. П. Прохоров не только активно цитировал труды К. Маркса, Ф. Энгельса и В. Ленина, но и опирался на сложившуюся к тому времени теоретико-методологическую базу советской теории журналистики, а также демонстрировал знакомство с трудами зарубежных исследователей ? коммуникативистов»[165 - Хубецова З. Ф. Указ. соч. С. 142.].
Среди тех, чьи труды легли в основу теоретических описаний Е. П. Прохорова, ? и Александр Феодосеевич Бережной[166 - Цитируемый в словарной статье труд: Бережной А. Ф. Ленинские принципы советской печати. Л., 1970.], первый в СССР доктор наук по специальности «Журналистика», один из ведущих представителей научной школы журналистики Ленинградского государственного университета; и Георгий Иванович Куницын[167 - Цитируемый в словарной статье труд: Куницын Г. И. В. И. Ленин о партийности и свободе печати. М., 1971.], выдающийся советский литературовед и искусствовед, автор оригинальной трактовки ленинского учения о партийности литературы, защитивший по соответствующей теме в 1960 году кандидатскую диссертацию; и Спартак Иванович Беглов[168 - Цитируемый в словарной статье труд: Беглов С. И. Монополии слова. М., 1969.], известный журналист-международник и один из первых докторов наук в СССР, чья исследовательская деятельность была связана с зарубежной прессой и внешнеполитической пропагандой; и другие представители факультетов журналистики МГУ и ЛГУ[169 - Так, в библиографии статьи присутствует и первый в СССР справочник, посвященный редакционной работе и полиграфической технике, подготовленный в ЛГУ (Богданов Н., Вяземский Б. Справочник журналиста. Л., 1971); и первые учебники по телевидению, подготовленные в МГУ (Юровский А. Я., Борецкий Р. А. Основы телевизионной журналистики. М., 1966; Багиров Э., Кацев И. Телевидение. XX век. М., 1968); и пересказ существовавших на тот момент в зарубежной науке теоретических концепций журналистики (Современные буржуазные теории журналистики. Сб. статей. Под ред. Я. Н. Засурского. М., 1967).].
Спустя год после публикации словарной статьи в БСЭ, Е. П. Прохоров представил свое первое учебное пособие по теории журналистики. Книга, «прошедшая цензуру и выпущенная в свет, кому-то показалась сомнительной, и ее распространение было приостановлено»[170 - К двадцатилетию кафедры социологии журналистики. С. 16.], однако идеи, описанные и систематизированные ученым для БСЭ, стали векторами дальнейшего развития советской теории журналистики.
В 1970-е годы в СССР было защищено множество кандидатских и докторских диссертаций, посвященных принципам[171 - Круковская Л. М. Основные принципы советской прессы: дис… канд. филол. наук. М., 1973.] и функциям журналистики[172 - Магай И. П. Функции советской печати: дис… канд. филол. наук. М., 1973.], ее общественному предназначению[173 - Прилюк Д. М. Общественное назначение журналистского произведения: дис… д. филол. наук. М., 1974.], вопросам сопряженности политики и публицистики[174 - Ученова В. В. Происхождение и развитие публицистики как рода литературно-политической деятельности: дис… д. филол. наук. М., 1974.], внешнеполитической[175 - Шарончикова Л. В. Эволюция еженедельника «Экспресс» в системе буржуазной пропаганды Франции 1953?1973 гг.: дис… канд. филол. наук. М., 1975.] и внутриполитической пропаганде[176 - Горчева А. Ю. Современная газетная полемика как форма партийной пропаганды: дис… канд. филол. наук. М., 1974.].
По воспоминаниям учеников, Е. П. Прохоров остро переживал «времена факультетских “черных полковников”, которые “гнобили” его… за недостаточно восхищенное, “ошибочное” с их жестко сталинских позиций отношение к марксизму-ленинизму»[177 - Семенов В. Вот уже год, как нет Евгения Павловича Прохорова // Культура и искусство. URL: http://www.cult-and-art.net/society/3111-vot_uzhe_god__kak_net_ evgenija_pavlovicha_prohorova.], однако ученому все же удалось преодолеть сопротивление цензуры, и в 1978 году в свет вышло учебно-методическое пособие «Введение в журналистику», рекомендованное для использования в образовательном процессе всех советских вузов, выпускающих дипломированных журналистов.
Учебная и научная дисциплина «Введение в журналистику» («Основы марксистско-ленинской теории журналистики») была позиционирована в пособии как теоретико-методологический фундамент специальных дисциплин, в числе которых ? «история, теория и практика партийно-советской печати, телевидения, радиовещания, редакционно-издательского дела и пр.»[178 - Прохоров Е. П. Введение в журналистику: Учеб.-метод. пос. М., 1978. С. 11.].
В 1980 году в свет выходит подготовленное коллективом кафедры теории и практики партийно-советской печати факультета журналистики МГУ учебное пособие «Введение в теорию журналистики»[179 - Введение в теорию журналистики: учеб. пособие для студентов вузов, обучающихся по спец. «Журналистика» / Е. П. Прохоров, С. М. Гуревич, А. ХГ. Ибрагимов и др. М., 1980.]. Впервые в советской истории в заглавие учебного пособия для журналистов было вынесено понятие «теория журналистики» без указания на ее «марксистские» корни, однако ракурс рассмотрения теоретико-журналистской проблематики не изменился (да и не мог измениться по объективным причинам), как и в трех важнейших работах, опубликованных Е. П. Прохоровым на исходе советской эпохи. Речь идет о его первом персональном учебнике «Введение в журналистику» (1988) и двух хрестоматиях (1986, 1989), собранных ученым в дополнение к учебнику[180 - Прохоров Е. П. Введение в журналистику: Учеб. М., 1988; Введение в журналистику: Хрестоматия / Сост. Е. П. Прохоров. М., 1986.; Введение в журналистику: Хрестоматия / Сост. Е. П. Прохоров. М., 1989.]. Комплект из учебника и хрестоматии позволил приблизиться к реализации авторской модели теоретической подготовки будущих журналистов, в которой цель преподавателя ? не навязывание догм, а мотивация обучающегося к поиску истины. В одном из интервью, посвященных перспективам развития в России науки о журналистике, ученый отмечал: «я вообще против учебников в университете. Учебник ? это то, что надо выучить. В университете должны быть учебные пособия, сборники материалов и т. п., чтобы студенты могли разбираться самостоятельно, формировать свое представление о предмете»[181 - Устинова О. Наука о журналистике должна иметь четкую структуру // Меди@Альманах. 2004. № 2?3 (6). С. 9.]. Сформировать представление о предмете «теория журналистики» студенты журфаков СССР должны были на основе знакомства с политико-публицистическими текстами, нормативно-правовыми и партийными документами, которые Евгений Павлович собирал для хрестоматий около 20 лет. Отметим, что рубрикация текстов в хрестоматиях соответствовала структуре сложившейся накануне распада СССР теории журналистики. Так, в первом томе, вышедшем за два года до появления учебника, было собрано около ста текстов в следующих тематических разделах: функции журналистики, правовые основы журналистики, принципы журналистики, журналистика как область творческой деятельности, действенность и эффективность журналистики, журналистика как система средств массовой информации, журналисты коммунистической печати, радио, телевидения.
Второй том, изданный в разгар перестройки, был гораздо скромнее по объему и содержал около 60 текстов, разбитых на пять разделов: КПСС об идеологической работе в современных условиях, журналистика как форма общественно-политической информационной деятельности, журналистика в классовом обществе, свобода печати и журналистской деятельности, исторические типы журналистики.
Таким образом, к концу 1980-х годов советская теория журналистики, олицетворением которой стали труды профессора Е. П. Прохорова, охватывала широкий круг вопросов журналистского бытия, актуальных и сегодня. Марксистский ракурс рассмотрения научной проблематики затруднял идентификацию теоретического знания в качестве политического или неполитического. Тем не менее, можно говорить о формировании поля политических исследований журналистики, объектом которых стало политическое измерение массово-информационных процессов в СССР и за рубежом. Зарубежная журналистика и роль журналистики в международных процессах изучалась почти исключительно в политическом контексте (заметим, что сильный политический «акцент» сохранился за исследованиями международных информационных процессов и сегодня); «в работах, посвященных роли СМИ в капиталистическом обществе, анализировались проблемы пропаганды образа жизни в обществе потребления, манипулирования массовым сознанием, политико-идеологического противостояния мировых систем капитализма и социализма, классового характера журналистики… и т. д.»[182 - Блохин И. Н. Социологическое и социально-психологическое знание о журналистике // Теория журналистики в России. Под ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 2018. С. 109?110.].
Теоретический вклад советских ученых, и в частности Е. П. Прохорова, на наш взгляд, до сих пор не оценен отечественной наукой по достоинству. Эпоха перемен, охватившая страну в перестроечное время, требовала решительного отказа от прошлого теоретического и методологического наследия, и не все рациональное и ценное, что содержалась в разработках «эпохи развитого социализма», было безболезненно воспринято постсоветской наукой. Когда «после рубежных 1989–1991 гг. началась работа над новым учебником»[183 - К двадцатилетию кафедры социологии журналистики. С. 16.] и развернулись дискуссии о новых теоретических основаниях журналистики[184 - Некоторые итоги этой дискуссии можно увидеть в коллективном труде кафедры теперь уже социологии журналистики факультета журналистики под руководством Е .Прохорова: Основные понятия теории журналистики: новые подходы к проблеме; под ред. Я. Н. Засурского. М., 1993.], Е. П. Прохоров «нервными и интеллектуальными боями … отбивался от попыток заставить заменить его “устаревшие”, выдержавшие испытания временем основания, на “новые”». Как стало ясно тридцать лет спустя, «многое, очень многое из того “устаревшего” является более чем актуальным и сегодня: гуманизм, опора в социальном развитии на развитие прежде всего интеллектуальных, творческих потенций личности и общества, социальное равенство и поддержка тех, кто реально нуждается в помощи. И как много из шумно рекламируемого “нового” оказалось простым шарлатанством, кликушеством, очковтирательством…»[185 - Семенов В. Указ. соч.].
В глобальном масштабе России очень повезло обеспечить преемственность научных традиций в исследованиях журналистики по цепочке «дореволюционные – советские – постсоветские». Несмотря на явно тенденциозное отношение к советской теории журналистики, разработанной в системе марксистско-ленинских координат, мы все же не лишились (пока!) своего национального теоретико-методологического фундамента науки о журналистике (в отличие от большого количества постсоветских и постсоциалистических государств, в которых доминирует американизированный подход к изучению сферы массовой коммуникации и наблюдается острая нехватка оригинальных исследований в области теории журналистики)[186 - Об отсутствии оригинальных исследований в странах ЕЭС, в частности, в Польше неоднократно заявлял давний научный партнер СПбГУ, ныне покойный профессор Силезского университета Мариан Геруля.].
Политология журналистики как социальная теория журналистики. Деидеологизация науки о журналистике, начавшаяся в самом начале 1990-х годов, сопровождалась реорганизацией научно-образовательной инфраструктуры. Самые заметные трансформации стали происходить с кафедрами, ответственными за разработку теоретических аспектов журналистики. По всей стране из оборота были изъяты номинации, указывающие на советское и партийное прошлое и самой журналистики, и науки о ней. Так, в одночасье кафедры теории и практики партийно-советской печати были преобразованы в кафедры социологии журналистики, как, например, на факультетах журналистики МГУ (1990) и СПбГУ (1991). На журфаке МГУ до сих пор любят рассказывать занятную историю о том, как «один из нынешних сотрудников кафедры поступил в аспирантуру в 1989 году и был зачислен по кафедре теории и практики партийно-советской печати. Шли месяцы, сдавались кандидатские минимумы… И вот однажды, вынырнув… на поверхность академической жизни в районе журфака, аспирант вдруг не обнаружил кафедры теории и практики партийно-советской печати. Испугавшись автоматического вослед за ликвидацией кафедры отчисления из аспирантуры, он стал искать “концы”. К его радости, в аспирантуре он остался – но уже в списках другого подразделения факультета. Так счастливый аспирант узнал в 1990 году о создании кафедры социологии журналистики»[187 - К двадцатилетию кафедры социологии журналистики. С. 20.].
В том, что московская кафедра теории была преобразована в кафедру социологии, есть своя логика: теоретический профиль кафедры с середины 1960-х годов был дополнен социологическим, и прикладные социологические исследования к моменту реформ были важным направлением научной работы кафедры[188 - К началу 1990-х годов за сотрудниками кафедры и социологической лаборатории при ней закрепились следующие тематические специализации: И. Д. Фомичева ? изучение аудитории и контента СМИ; А. А. Ширяева и Л. Г. Свитич ? личность журналиста, его профессиональное сознание, журналистское образование; А. И. Верховская ? общественные связи СМИ; Т. В. Шумилина – методы сбора информации.], поэтому после принятия Постановления Политбюро ЦК КПСС «О повышении роли марксистко-ленинской социологии в решении узловых социальных проблем советского общества» (1988), реабилитировавшего научный статус социологии, выбор данного исследовательского профиля для главной теоретической кафедры факультета был практически предопределен. Как и то, что руководство кафедрой было возложено на Е. П. Прохорова.
В том, что кафедра социологии появилась и в Петербурге, также есть своя логика. К началу 1990-х годов кафедра теории и практики партийно-советской печати (переименованная в середине 1980-х в кафедру советской печати) была самым крупным структурным подразделением журфака. Здесь работали и специалисты по политической истории отечественной и зарубежной печати, и по журналистскому творчеству, и экономике СМИ, а главное ? ученые, разрабатывавшие общетеоретическое и социопсихологическое направления науки о журналистике. В июне 1991 года на базе старой кафедры были открыты две новые. Вопросы журналистского мастерства (исследование основ творческой деятельности, типов СМИ и журналистских жанров, публицистики и актуальных проблем журналистики) отошли к кафедре журналистского мастерства, а общая теория, социологические, психологические, этико-правовые и экономические аспекты ? к кафедре социологии журналистики. С этого времени кафедра социологии журналистики (позднее ? кафедра теории журналистики (2005), кафедра теории журналистики и массовых коммуникаций (2011)) во главе со своим почти бессменным[189 - В почти тридцатилетней истории кафедры у С. Г. Корконосенко лишь однажды возникла трехлетняя пауза, в течение которой он не был связан трудовыми отношениями с факультетом журналистики (Высшей школой журналистики и массовых коммуникаций) СПбГУ.] руководителем Сергеем Григорьевичем Корконосенко стала не только ведущей теоретической кафедрой Северо-Запада, но и драйвером развития науки о журналистике в России и за ее пределами.
С. Г. Корконосенко, можно сказать, один из лучших образцов системы воспроизводства научных кадров, налаженной к началу 1990-х годов на факультете журналистики ЛГУ (СПбГУ). Выпускник уже факультета, а не отделения журналистики, ученик А. Ф. Бережного ? первого декана и ведущего факультетского специалиста по теории и практике партийно-советской печати (на чьи труды, как было сказано выше, опирались исследователи при разработке теоретико-методологических основ науки о журналистике), выпускник аспирантуры факультета журналистики, человек, прошедший научный путь от ассистента до заведующего кафедрой теории и практики партийно-советской (советской) печати.
На момент организации кафедры социологии журналистики С. Г. Корконосенко завершал работу над докторской диссертацией. Тема «Социальные функции прессы в политической жизни современного российского общества» настолько не укладывалась в филологический профиль факультетского диссертационного совета[190 - Докторский диссертационный совет был открыт в ЛГУ в 1974 г.], что защита в итоге состоялась в политологическом диссертационном совете философского факультета СПбГУ (1993).
В конце 1980-х ? начале 1990-х годов в среде журналистского образования была очень популярна тема научной организации журналистского труда ? книга под названием «Основы научной организации журналистского труда» вышла в 1987 году из-под пера видного ученого факультета журналистики МГУ, стоявшего у истоков журналистского образования в вузе, профессора С. М. Гуревича. Принципы научной организации труда исследователя и преподавателя журналистики в полной мере были применены С. Г. Корконосенко в процессе руководства новой кафедрой. Научная работа шла планомерно, кафедра разрабатывала новые исследовательские направления, вводила в учебный оборот новые дисциплины, открывала новые профили и образовательные программы.
В 1990-х годах в истории кафедры произошли два важных события: во-первых, вышло в свет первое издание учебного пособия «Основы теории журналистики» (1995)[191 - Корконосенко С. Г. Основы теории журналистики: Учеб. пос. СПб., 1995.], которое впоследствии было переработано С. Г. Корконосенко до уровня учебника (2001), многократно переиздавалось и используется по всей стране как одна из главных альтернатив учебнику по теории журналистики Е. П. Прохорова; во-вторых, было издано (1998) коллективное учебное пособие «Социология журналистики: Очерки методологии и практики» (под ред. С. Г. Корконосенко), позже переизданное уже в статусе учебника по дисциплине «Социология журналистики».
Подготовка учебной литературы стала стимулом для перевода абстрактных дискуссий о новых теоретико-методологических основаниях науки о журналистике (надо отметить, что журфак СПбГУ активно включился в эти всероссийские дискуссии[192 - См.: Корконосенко С. Г. Динамика теории журналистики в современной России // Факультет журналистики: Первые 50 лет. Статьи, очерки / Отв. ред., сост. С. Г. Корконосенко. СПб., 1996. С. 58?76.]) в формат научных описаний. Таким образом, в конце 1990-х ? начале 2000-х годов Петербургская школа журналистики в лице С. Г. Корконосенко представила свой взгляд на структуру научного знания о журналистике, существенно отличавшийся от взглядов представителей Московской школы. Еще с 1981 года, с момента публикации первой в СССР книги по социологии журналистики, Е. П. Прохоров популяризировал идею о триединстве теории, истории и социологии журналистики в структуре научного знания о ней. С созданием кафедры социологии журналистики Е. П. Прохоров продолжил разрабатывать теоретические вопросы, признаваясь в одном из интервью, что «правильней было бы назвать наше подразделение кафедрой теории и социологии журналистики»[193 - Устинова О. Указ соч. С. 6.]. В 2004 году конфигурация науки о журналистике была описана ученым уже следующим образом: «Наука о журналистике имеет четкую структуру: есть законы о журналистке (теория), есть ее процесс развития (история), есть ее современное состояние (социология, в узком смысле слова). Других наук о журналистике нет. Все остальные входят в одну из этих трех составляющих науки о журналистике, в зависимости от того, чем занимается исследователь в каждом конкретном случае»[194 - Там же. С. 7.].
В «Социологии журналистики» 1998 г. С. Г. Корконосенко представил свое альтернативное видение структуры науки о журналистике: «Мы будем исходить из разделения науки о журналистике на историю (воссоздание прошедших событий в их конкретности и многообразии), теорию (производство идей, взглядов, концепций) и критику (анализ и оценка текущей практики) ? по аналогии с литературоведением, искусствоведением и другими науками о духовно-творческой деятельности». Основной объект исследования ? социологию журналистики ? ученый отнес «к классу теоретических дисциплин, поскольку главным своим содержанием … (социология журналистики – З. Х.) обращена к научному пониманию современных процессов и прогнозированию перспектив развития СМИ в обществе. Она соседствует с рядом других подходов к актуальной практике СМИ, каждый из которых отличается не только особым предметом анализа, но и происхождением, генетическими связями с теми или иными областями гуманитарного познания»[195 - Социология журналистики. Очерки теории и методологии. Ред. С. Г. Корконосенко. М., 1998. С. 32.].
В дальнейшем идея определения научного статуса тематически разнородных направлений теории журналистики, которые (также как и социология журналистики) имеют особый – социогуманитарный ? взгляд на предмет анализа, была доработана С. Г. Корконосенко. Так родилась концепция социальных теорий журналистики, которые позволяют увидеть «взаимосвязи прессы с обществом, взятым во всем богатстве его измерений и аспектов изучения… [с помощью которых] устанавливается тесная кооперация науки о печати с классическими дисциплинами обществоведения»[196 - Социология журналистики. Учеб. пос. для студентов вузов / Под ред. С. Г. Корконосенко. М., 2004.].
Непосредственным свидетелем научных поисков кафедры тех лет стал автор данных строк, который в статусе аспиранта (1997?2001) выполнял под руководством проф. С. Г. Корконосенко кандидатскую диссертацию. Новые идеи рождались в спорах, часто академическое сообщество реагировало на новаторство неприятием и критикой, теоретические понятия и подходы уточнялись и дополнялись не один год.
В этой связи запомнился эпизод, который произошел незадолго до моей защиты и перехода на другую кафедру.
В сентябре 2001 года кафедра готовилась к проведению очередного заседания своего традиционного (проводимого с 1994 года) научно-практического семинара «Журналистика и социология». На заседании кафедры по вопросу определения тематики семинара выступил С. Г. Корконосенко ? на коллегах по кафедре он апробировал потенциальную реакцию научного сообщества на идею позиционирования в структуре научного знания о журналистике блока социальных теорий журналистики ? социологии журналистики, психологии журналистики, права и этики СМИ, культурологии, а главное ? политологии журналистики. Запланированный на декабрь 2001 года семинар «Журналистика и социология» решено было посвятить репрезентации и обоснованию научного статуса политологии журналистики. В материалах по итогам семинара[197 - Журналистика и социология’2001: политология журналистики: материалы науч.-практ. семинара, 6 дек. 2001 г. Ред.-сост. С. Г. Корконосенко. СПб., 2002.] российскому академическому сообществу и была впервые представлена идея развития политологии журналистики как теории среднего уровня (социальной теории журналистики), сосредоточенной исключительно на политических аспектах журналистского бытия.
2001 год стал важной вехой развития не только факультета журналистики СПбГУ, но и отечественной политической теории журналистики в целом.
Выше мы уже упоминали о том, что в ЛГУ (СПбГУ) исследовательские работы с явно выраженным политическим профилем не могли быть защищены в факультетском филологическом диссертационном совете. Поэтому многие защиты проходили в советах, присваивавших степени по историческим (реже ? философским) наукам. В частности, в 1970-е годы в МГУ, а в 1980-е уже и в ЛГУ, существовали диссертационные советы с шифром специальности 07.00.10 – история науки и техники, история журналистики, присваивавшие ученые степени в области исторических наук.
В начале 1980-х годов к тем, кто выполнял работы политологического профиля по истории, теории и практике журналистики, добавилось заметное количество ученых, специализировавшихся на изучении зарубежной журналистики. Направление стало настолько значимым, что в 1981 году была создана кафедра зарубежной журналистики, а позже на ее базе создано отделение международной журналистики для обучения студентов-иностранцев (1985). Традиции доминирования политического взгляда на зарубежную журналистику были заложены еще в первые годы обретения факультетом журналистики самостоятельности ? в 1962?1963 учебном году студенты впервые получили возможность прослушать лекции по курсу «История зарубежной коммунистической и рабочей печати», разработанному Валентином Сергеевичем Соколовым ? человеком, сделавшим очень многое для обособления на факультете поля исследований зарубежной журналистики. Выпускник (1956) и аспирант (1959?1962) кафедры истории отделения/факультета журналистики, проходивший стажировку во Франции (1961?1962) и защитивший в кандидатскую диссертацию по теме «Печать Народного фронта и прогрессивная французская литература» (1966), а позже – докторскую по близкой тематике[198 - Соколов В. С. Общественно-литературная борьба во Франции в период IV Республики. («Толстые» журналы: литература, идеология, политика): дис. … д. филол. наук. Л., 1983.], Валентин Соколов был одним из ведущих сотрудников кафедры теории и практики партийно-советской печати и одним из первых руководителей кафедры зарубежной журналистики (с 1985 по 1987 – в статусе исполняющего обязанности, с 1989 по 1995 ? в статусе избранного по конкурсу заведующего кафедрой). Им был разработан комплекс базовых для кафедры учебных дисциплин, часть из которых входит в учебные планы обучения студентов СПбГУ и сегодня: это и лекционные курсы «История зарубежной журналистики», «Современная зарубежная журналистика», и спецкурс «Печать Франции», и спецсеминар «Современная прогрессивная журналистика Англии, США и Франции»; также В. С. Соколов руководил творческой студией «Вопросы войны и мира в современной журналистике».
Самые талантливые ученики В. С. Соколова (С. А. Михайлов и П. Я. Рыкованов) и А. Ф. Бережного (С. М. Виноградова[199 - Светлана Михайловна Виноградова ? такой же прекрасный плод факультетской системы воспроизводства кадров высшей квалификации, как и С. Г. Корконосенко. Выпускница факультета (1972), С. М. Виноградова была принята в качестве ассистента на кафедру теории и практики партийно-советской печати сразу после окончания аспирантуры (1975). В 1977 году она защитила кандидатскую диссертацию по теме «Районная печать: исторический и современный опыт организации работы (По материалам Ленинградской области)» (в том же диссертационном совете, что и С. Г. Корконосенко), а в 1981 году, когда была создана кафедра зарубежной журналистики, перешла туда. С. М. Виноградова прошла научный путь от ассистента до доцента по кафедре, а после защиты диссертации по теме «Западные теории журналистики в контексте социально-политического развития африканского общества» на соискание ученой степени доктора политических наук (1993) до профессора и заведующего кафедрой (1995?1997). Небольшой период времени (1997?2000) С. М. Виноградова работала на кафедре социологии журналистики в должности профессора и участвовала в становлении социологического направления науки о журналистике, а с 2000 года, после перехода на факультет международных отношений СПбГУ и избрания на пост заведующего кафедрой теории и истории международных отношений (2001) вплоть до самой смерти (2019) осуществляла научное руководство диссертационными работами по широкому спектру тем, связанных с международной политикой и информационным обменом.]) не только продолжили традиции политического прочтения журналистики зарубежных стран в составе педагогического коллектива кафедры зарубежной журналистики, но и открыли этим исследованиям новые перспективы. В частности, С. М. Виноградова, сменившая В. С. Соколова на посту заведующего кафедрой (1995), стала одним из российских лидеров по изучению журналистики стран Африки и Ближнего Востока и проблем международного информационного обмена. При ее непосредственном участии и под ее руководством на базе факультета журналистики, а позже ? факультета международных отношений, ? сформировалось молодое поколение российских и зарубежных исследователей социально-политических и этнокультурных аспектов деятельности отечественной и зарубежной журналистики.
К началу 2000-х годов в СПбГУ (да и по всей России) удельный вес политических исследований журналистики стал настолько внушительным, а защиты в «неродных» политологических диссертационных советах настолько трудоемкими, что решение этой проблемы стало одной из главных задач руководства факультета.
И вот в сентябре 2001 года в СПбГУ начал свою работу один из первых в России диссертационных советов по научной специальности 10.01.10 – журналистика с присвоением ученых степеней доктора и кандидата филологических и политических наук. Открытие совета с политологическим профилем стало не только спасением для диссертантов (как и для автора данных строк, у которого отпала необходимость в поиске подходящего совета за пределами журфака) и признанием за отраслью политических исследований журналистики в России права на состоятельность и самостоятельность. Это стало, в первую очередь, подтверждением того, что в Санкт-Петербургском государственном университете сложилась научная школа политологического исследования журналистики, обеспеченная кадрами высшей квалификации и развивающаяся в рамках устойчивых проблемно-тематических направлений. Профиль политических наук в новом диссертационном совете представляли восемь ведущих ученых факультета, четверо из которых состояли (когда-либо) в штате кафедры социологии журналистики и специализировались на изучении конкретных аспектов политической деятельности журналистики: заведующий кафедрой С. Г. Корконосенко (отечественная журналистика в политических процессах), профессора С. М. Виноградова (зарубежная журналистика в политических процессах, журналистика в этнополитических процессах), В. А. Сидоров[200 - Виктор Александрович Сидоров – выпускник заочного отделения факультета журналистики ЛГУ (1977) и один из немногих профессоров факультета, кто пришел в науку с солидным опытом практической работы, полученным за годы работы на Ленинградском радио. Становление его научной карьеры началось не в стенах ЛГУ, как у большинства преподавателей, а в Ленинградской высшей партийной школе, куда он был приглашен в качестве преподавателя кафедры средств массовой информации в 1987 году. Обе его диссертации – и кандидатская по теме «Воздействие массовой коммуникации на духовную культуру старшеклассников (опыт историко-социологического анализа современного радиовещания)» (1992), защищенная по специальности «Политическая культура и идеология» (социологические науки), и докторская по теме «Политическая культура средств массовой информации» (1995), защищенная по специальности «Социальная философия» (философские науки), были выполнены на базе данного учебно-научного центра. (Примечательно, что руководителем его кандидатской стал заведующий кафедрой СМИ Академии общественных наук (1987?1992), известный журналист-практик Александр Георгиевич Менделеев). После получения ученой степени доктора наук В. А. Сидоров был принят на кафедру социологии журналистики СПбГУ в качестве совместителя, а в 1999 году вошел в штат. В настоящее время является профессором кафедры теории журналистики и массовых коммуникаций.] (политическая культура журналиста), Г. С. Мельник[201 - Галина Сергеевна Мельник пришла на журфак ЛГУ в 1979 году. В 1981-м она была принята в качестве ассистента на кафедру теории и практики партийно-советской печати. В 1983 году под руководством А. Ф. Бережного защитила кандидатскую диссертацию по теме «Правовая пропаганда в газете: социально-психологический аспект» (по специальности 07.00.10 – история науки и техники, история журналистики); работала в должности доцента по данной кафедре вплоть до ее трансформации. В год открытия кафедры социологии журналистики Г. С. Мельник перешла туда и активно участвовала в становлении научных направлений кафедры и разработке новых учебных курсов. Ею были разработаны программы курсов «Психология журналистики», «Актуальные проблемы современной науки и журналистика», «Право и этика СМИ» «Информационная культура журналиста». После защиты докторской диссертации «Массовая коммуникация как фактор политического влияния» (1998) и перехода на кафедру периодической печати (ныне – цифровых медиакоммуникаций) продолжила разработку политических и социопсихологических аспектов журналистской деятельности, а также теоретических и методологических основ журналистского творчества.] (социально-психологические и политические аспекты функционирования журналистики). Наряду с другими членами диссертационного совета (в частности, заведующим кафедрой зарубежной (с октября 2001 года – международной) журналистики А. С. Пую и профессором той же кафедры Н. С. Лабушем, присоединившимися к ним позже заведующей кафедрой связей с общественностью в политике В. А. Ачкасовой и заведующим кафедрой связей с общественностью в бизнесе Д. П. Гаврой) ученые стали самыми востребованными научными руководителями для диссертантов факультета журналистики с научными интересами в области политической журналистики (и не только журфака СПбГУ).
Таким образом, открытие в России диссертационных советов по научной специальности «Журналистика» с присвоением степеней по политическим наукам[202 - Наряду с СПбГУ советы с политологическим профилем были открыты в Уральском государственном университете и в Российской академии государственной службы при президенте РФ.] стало важным фактором институционализации той части науки о журналистике (ее политологической составляющей), которую С. Г. Корконосенко назвал критикой. Развитию собственно теоретического компонента политического поля журналистики и внедрению полученных знаний в педагогический процесс исследовательский коллектив кафедры под руководством С. Г. Корконосенко посвятил все последующие годы.
Так, в 2004 году политология журналистики как научное направление и учебная дисциплина была представлена российскому академическому сообществу на страницах монографического сборника научных статей «Журналистика в мире политики: исследовательские подходы и практика участия»[203 - Журналистика в мире политики: исслед. подходы и практика участия / под ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 2004.].
В 2005 году традиционный кафедральный семинар «Журналистика и социология» сменил свой формат ? он стал проводиться под эгидой научной конференции Санкт-Петербургского Философского общества и СПбГУ «Дни Петербургской философии» (позже ? Всероссийского научного форума с международным участием «Дни философии в Петербурге»): в 2005?2011 годах мероприятие проводилось в формате секции «Журналистика в мире политики», в 2012 году в связи с расширением круга обсуждаемых проблем секция сменила свое название на «Журналистика XXI века». В 2013?2015 годах программное мероприятие было заявлено как семинар в рамках философского форума, а последние пять лет «Журналистика XXI века» проводится в формате двухдневной международной научно-практической конференции кафедры теории журналистики и массовых коммуникаций.
В 2017 году кафедра заявила еще одно свое крупное научное мероприятие по политико-журналистской проблематике ? панельную дискуссию «Политические стратегии и политическая журналистика» на Международной научно-практической конференции Высшей школы журналистики и массовых коммуникаций «Стратегические коммуникации в бизнесе и политике» (проводится раз в два года). Кафедральные научные мероприятия стали дискуссионной площадкой не только для исследователей политической журналистики и политической коммуникации из разных подразделений СПбГУ (традиционно большой интерес к теме политики и журналистики проявляют философы и политологи), но и ученых практически из всех российских вузов, в которых ведется изучение данной проблематики.
С середины 2000-х годов шло интенсивное развитие системы узкоспециализированной политологической подготовки журналистов: разрабатывались учебные курсы политологического профиля, появилась группа специализации в области политической журналистики на заочном отделении, а после выпуска последнего курса заочников (2015) обучение продолжилось в рамках магистерской программы «Политическая журналистика». Первый набор на эту программу состоялся в 2010?2011 учебном году[204 - Так как программа была заявлена двумя кафедрами (теории журналистики и международной журналистики), научное руководство осуществляли представляли представители обеих ? В. А. Сидоров и Н. С. Лабуш соответственно. На момент написания данных строк программа реализуется под руководством В. А. Сидорова.], а уже в 2015-м в свет вышли коллективный учебник «Политическая журналистика» под общей редакцией С. Г. Корконосенко[205 - Политическая журналистика: учебник. Ред. С. Г. Корконосенко. М., 2015.] и сборник аннотированных рабочих программ учебных дисциплин магистерского профиля «Политическая журналистика»[206 - Программа магистерского образования по профилю Политическая журналистика. СПб., 2015.].
Тематика читаемых курсов, а также преподавательский состав, обеспечивающий обучение по магистерской программе в прошедшем 2019?2020 учебном году, дают представление о направлениях развития Петербургской научно-образовательной школы политической журналистики и о том, чьими усилиями развивается в СПбГУ политическая теория журналистики.
Политическая журналистика (политология журналистики) как теоретическое ядро исследовательского направления закреплена за руководителем программы В. А. Сидоровым. Кроме того, Виктор Александрович продолжает разрабатывать тему политической культуры журналиста и вопросы политической пропаганды как коммуникативной деятельности.
Нормативное регулирование политической журналистики и политической коммуникации в целом составляет предмет исследования и преподавания С. Г. Корконосенко.
Произведение политической журналистики, методы анализа политической коммуникации и этнополитическая проблематика в СМИ – это сферы интересов И. Н. Блохина[207 - Игорь Николаевич Блохин был принят в штат СПбГУ в 1994 году в качестве старшего научного сотрудника Лаборатории функционирования СМИ, которая была организована вскоре после создания кафедры социологии журналистики. В 1997 году защитил в РГПУ им. А. И. Герцена диссертацию на соискание ученой степени кандидата социологических наук и стал штатным сотрудником кафедры социологии журналистики. В 2009 году им была защищена докторская диссертация по теме «Этножурналистика в политических процессах: ролевой анализ» (научный консультант – С. Г. Корконосенко). В настоящее время И. Н. Блохин работает в должности профессора кафедры теории журналистики и массовых коммуникаций и является одним из ведущих российских специалистов по изучению этнополитической роли журналистики.] и отражение уровня его научной квалификации.
Язык политической коммуникации и речевые аспекты политической журналистики – это исследовательское направление С. И. Сметаниной[208 - Светлана Ивановна Сметанина – выпускница аспирантуры факультета журналистики ЛГУ (1980), защитила в факультетском диссертационном совете кандидатскую диссертацию по теме «Функционально-типологический анализ способов наименования лиц и фактов в структуре публицистического текста: статья и очерк на международные темы в центральных газетах 70-х годов)» (1982). В штате СПбГУ – с 1994 года (до 2005 года преподавала на кафедре теории речевой деятельности и языка массовой коммуникации, в настоящее время – профессор кафедры теории журналистики и массовых коммуникаций). В 2002 году защитила докторскую диссертацию по теме «Динамические процессы в языке и стиле в журналистике конца ХХ века». Является одним из крупнейших российских специалистов по изучению медиатекста в контексте современной культуры и в области лингвистической экспертизы конфликтных текстов. В настоящее время работает в должности профессора кафедры теории журналистики и массовых коммуникаций.].
Психология политической коммуникации – это тематический приоритет группы преподавателей кафедры теории журналистики и массовых коммуникаций, специализирующихся на исследовании и преподавании психологии журналистики: Н. Л. Волковского[209 - Николай Лукьянович Волковский – выпускник Львовского высшего военно-политического училища (1972), кадровый военный, практик военной печати, прошедший путь от военного корреспондента до редактора ряда военных газет Ленинградского военного округа. В 1989 году защитил в диссертационном совете ЛГУ кандидатскую диссертацию по теме «Печать и строительство Байкало-Амурской железнодорожной магистрали» (исторические науки). В штате СПбГУ ? с 1997 года (до 2004 года преподавал на кафедре истории журналистики факультета журналистики, затем перешел на кафедру теории журналистики, откуда в июне 2019 года ушел на пенсию). В 2003 году Н. Л. Волковский защитил докторскую диссертацию по теме «Журналистика в информационных войнах: исторические истоки и современные тенденции» (филологические науки) и стал ведущим российским исследователем в области информационных войн, журналистики «горячих» точек. Являлся руководителем магистерской программы «Психология журналистики» и разработчиком ряда учебных курсов психологического профиля.], А. Н. Гришаниной[210 - Анастасия Николаевна Гришанина – выпускница двух факультетов ЛГУ (СПбГУ) – журналистики (1988) и психологии (1993). В штате СПбГУ – с 2004 года (была принята на должность старшего преподавателя кафедры общественных связей и рекламы, с 2006 – преподаватель, а затем доцент кафедры теории журналистики и массовых коммуникаций). Защитила кандидатскую диссертацию по филологическим наукам по теме «Психологизм как методологический компонент журналистского творчества (на примере современных журналов)» (2005), научный руководитель – Г. С. Мельник. Является разработчиком ряда курсов психологической направленности и специалистом в области психолого-лингвистической экспертизы конфликтных политических текстов. В настоящее время работает в должности доцента кафедры теории журналистики и массовых коммуникаций.] и С. В. Курушкина[211 - Сергей Васильевич Курушкин – выпускник магистратуры СПбГУ (программа «Социология журналистики», 2012), который еще во время учебы проявлял интерес к научной работе кафедры теории журналистики, был включен в исследовательский проект «Разработка теории и практики функционирования массмедиа российского мегаполиса» и стал соавтором одного из разделов коллективной монографии «Сетевые СМИ российского мегаполиса» (2011). В 2017 году им была защищена кандидатская диссертация по теме «Ценностно-политический дискурс сетевых сообществ (на материалах интернет-СМИ России)» (политические науки, научный руководитель – В. А. Сидоров). В 2019 году принят на кафедру теории журналистики и массовых коммуникаций на ставку старшего преподавателя с преподаванием дисциплин «Политическая сетевая коммуникация», «Психология журналистики», «Психология политической коммуникации».].
Теория и практика политической коммуникации в России и партийная журналистика – тематическая специализация автора данных строк[212 - После защиты кандидатской диссертации по политическим наукам в только что открывшемся диссертационном совете (2001) была принята на кафедру теории коммуникации. В 2010 году перешла на кафедру теории журналистики и продолжила разработку политико-коммуникативной и политико-журналистской проблематики. В настоящее время работает в должности доцента кафедры теории журналистики и массовых коммуникаций.].
Политический контекст журналистской деятельности продолжают исследовать и преподавать и сотрудники других кафедр: объект внимания преподавателей кафедры международной журналистики ? политическая журналистика за рубежом (кандидаты политических наук, доценты кафедры А. Ю. Быков, Ю. В. Курышева[213 - Ю. В. Курышева разрабатывала тематический блок по зарубежной журналистике в первой версии рабочей программы учебной дисциплины «Политическая журналистика (политология журналистики)».] и др.), экстремальный политический процесс и роль журналистики в конфликтах (Н. С. Лабуш); в сферу внимания преподавателей кафедры цифровых медиакоммуникаций входит журналистика в политических технологиях (Г. С. Мельник), практика политической журналистики (Е. А. Королев), отдельные аспекты и этапы политической истории российских СМИ изучают почти все преподаватели кафедры истории журналистики.
