Очерки Петербургской школы журналистики. К 70-летию Сергея Григорьевича Корконосенко

скачать книгу бесплатно

К началу 2010-х годов, когда оперативные задачи (презентация и обоснование учебной и научной дисциплины «Политология журналистики»; создание научной площадки для консолидации сообщества ученых, интересующихся политической журналистикой; развитие системы узкоспециализированной журналистской подготовки и ее обеспечение учебной и учебно-методической литературой и научно-педагогическими кадрами высшей квалификации) были решены, появилась потребность в выходе на принципиально новый ? фундаментальный ? уровень разработки политической теории журналистики.

Первым шагом к этому стала реализация в 2013?2014 годах под руководством С. Г. Корконосенко проекта НИР из внебюджетных средств СПбГУ «Политическая журналистика в современной России: комплексный подход». Итогом этого проекта стал упоминавшийся выше учебник для вузов «Политическая журналистика». И хотя опубликованный текст по глубине анализа и сложности рассматриваемых тем вполне может претендовать на фундаментальность, учебный статус издания не позволял ввести изложенные в нем идеи в широкий (собственно научный) оборот. Кроме того, необходимо было найти фундаментальное решение и для задач более высокого уровня: обоснования предложенных С. Г. Корконосенко подходов к решению проблемы структурирования науки о журналистике, определения дисциплинарного статуса теории журналистики и места социальных теорий журналистики в теоретическом поле журналистики. Поэтому следующие несколько лет исследовательский коллектив (межвузовский и межкафедральный по своему составу) во главе с С. Г. Корконосенко посвятил разработке инициативной темы НИР «Теории журналистики в России: генезис, современное состояние, направления развития».

Итогом этой работы стали две монографии, в которых социальные теории журналистики были концептуально осмыслены и представлены в своей ретроспективе (Теории журналистики в России: зарождение и развитие, 2014[214 - Теории журналистики в России: зарождение и развитие / Под ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 2014. Монография была отмечена Дипломом I степени на Международном конкурсе медиаисследований «НАММИ-2014».]) и перспективе (Теория журналистики в России, 2018[215 - Теория журналистики в России / Под ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 2018. Работа стала первой монографией из серии «Петербургская школа журналистики и массовых коммуникаций», учрежденной в Институте «Высшая школа журналистики и массовых коммуникаций» СПбГУ.]). В строгом соответствии с концепцией о триединстве истории, теории и критики в научном знании о журналистике Петербургская школа журналистики и массовых коммуникаций и представила свое видение отрасли российской науки, которая пока еще соответствует научной специальности 10.01.10 – журналистика (филологические и политические науки), но в скором времени может быть изъята из номенклатуры специальностей научных работников. Автору данных строк, который в проекте НИР «Теории журналистики в России: генезис, современное состояние, направления развития» и в монографиях представлял политико-журналистское теоретическое поле, очень хочется надеяться, что отечественные традиции исследования и преподавания журналистики в целом и политической журналистики в частности не будут прерваны из бюрократических соображений или в результате очередной научной революции. И исследовательский коллектив под руководством С. Г. Корконосенко еще сможет выполнить социальный заказ на разработку «темных пятен» отечественной науки о журналистике, сформулированный, например, в рецензии представителя Московской научно-образовательной школы журналистики доктора филологических наук профессора И. А. Панкеева на монографию «Теория журналистики в России» (2018): «сожалению, в монографии не уделено внимание правовым и этическим аспектам журналистики… Не исключено, что это будет сделано в одной из следующих книг серии, так как… Высшая школа журналистики и массовых коммуникаций … работает над подготовкой монографий по таким направлениям, как “Общая теория и социальная теория журналистики”, “Статус и поведение личности в массовой коммуникации” … и др.»[216 - Панкеев И. А. Российская журналистика «не становится научной дисциплиной, а является таковой…» (Рецензия на книгу: Теория журналистики в России / под ред. С. Г. Корконосенко [Сер.: Петербургская школа журналистики и МК]. СПб: Алетейя, 2018.) // МедиаАльманах. 2019. № 6. С. 128?133.].

Пока концепция монографии, посвященной общей теории журналистики, находится в стадии разработки, исследовательский коллектив кафедры теории журналистики и массовых коммуникаций СПбГУ и его партнеры из разных вузов страны сосредоточили свои усилия на систематизации знаний о тех, чьими силами в России развивается научно-педагогическая отрасль журналистики. Итогом реализации инициативного проекта НИР СПбГУ «Научно-педагогические школы журналистики в России» (2019?2021), выполняемого под руководством С. Г. Корконосенко, должны стать: методики качественно-количественного анализа научно-педагогических школ журналистики в России; классификационно-типологическая модель школ в России и в мире; история формирования отечественных научно-педагогических школ журналистики и серия профессионально-творческих портретов выдающихся представителей отечественных научно-педагогических школ журналистики. Нацеленностью на получение этих результатов во многом и обусловлены содержание и структура данного сборника, приуроченного к 70-летию профессора Сергея Григорьевича Корконосенко. А еще это отличная возможность вспомнить всех, кто является «лицом» Петербургской научно-педагогической школы политической журналистики, частью которой автору посчастливилось стать.

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:

Залина Фёдоровна Хубецова, кандидат политических наук, доцент кафедры теории журналистики и массовых коммуникаций СПбГУ.

Петербургская школа социологии журналистики: источники, этапы, направления исследований

И. Н. Блохин

Источники российской социологии журналистики. Приступая к описанию любой сферы деятельности или, как в данном случае, научного направления всегда есть соблазн отодвинуть как можно дальше в прошлое его истоки. Хочется надеяться, что социология журналистики в комплексе дисциплин является исключением, поскольку свойство социальности изначально заложено в природу профессии и наличествует как сущностное ее свойство. Изучение журналистики как социального феномена развивалось в зависимости от изменения самого исследуемого объекта, структурного усложнения науки об обществе, влияния философских и методологических подходов, доминировавших в науке в ту или иную эпоху. Социология журналистики как научная дисциплина вызревала более двух столетий, начиная с того времени, когда было обнародовано первое сочинение о журналистике как общественной деятельности ? работа М. В. Ломоносова «Рассуждение об обязанностях журналистов при изложении ими сочинений, предназначенное для поддержания свободы философии» (1755 год).

В XIX в. журналистика обрела свойства профессиональной деятельности и стала объектом внимания различных научных дисциплин со свойственными им предметными подходами (нормативными, лингвистическими, психологическими, философско-политическими и др.), включая и социологические[217 - Блохин И. Н. Социологические теории журналистики // Теории журналистики в России: зарождение и развитие / под ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 2014. С. 155?190.]. В этот же период шло оформление социологии как науки под влиянием процессов усложнения социальной структуры, позитивистских представлений о познаваемости законов общественного развития, потребностей внедрения в социальное управление научных принципов. На журналистике данные факторы отразились непосредственно через дифференциацию аудиторий массовой и специализированной прессы, мировоззренческий раскол на материалистический и идеалистический лагеря, обретение и присвоение функций социальной организации.

В XIX веке ярко выявилась специфика отечественной школы исследования журналистики, доминантой которой стало нормативное направление. Фундаментом нормативности является тезис долженствования, исходя из которого, вырабатывалась система представлений о том, какой должна быть журналистика и какой она быть не должна. В русской общественной мысли (Н. А. Бердяев, И. В. Киреевский, В. В. Розанов, В. С. Соловьев, Н. Ф. Федоров и др.) были сформулированы принципы партийности (принадлежности к «лагерю») и беспристрастности журналистов, подвергались анализу способы воздействия на массовую публику с целью формирования общественного мнения, подвергалась критике безответственность, поверхностность суждений и невежество. Было выявлено «противоречие между просветительской миссией журналистики и ее зависимостью от эпатажного содержания периодических изданий, воздействующего на массовую публику и определяющего рыночный спрос»[218 - Блохин И. Н. Формирование основ теории журналистики в русской философии XIX – начала XX века: нормативно-этическое направление // Гуманитарный вектор. 2020. Т. 15. № 1. С. 104.]. В социологическом аспекте нормативности в отношении журналистики выделяется ее интерпретация как формы социальной практики, которая поддерживается с помощью норм и посредством которой обеспечивается устойчивость социальных отношений.

Помимо нормативного направления в социологической оценке журналистики XIX ? 1-й половины XX веков формируется структурно-типологический (стратификационный) способ ее анализа (в классической социологии его аналогом выступает социальная статика). В рамках такого подхода описывались аудиторные группы периодических изданий, типы авторов и героев журналистских произведений, сама журналистика представала как развитая организационная структура (Б. Н. Чичерин, П. А. Сорокин, Н. С. Тимашев и др.)[219 - Блохин И. Н. Становление традиции социологического анализа в отечественной теории журналистики (XIX – 1-я половина XX вв.) // Вестник Ленинградского государственного университета им. А. С. Пушкина. 2013. № 4. Т. 2. Философия. С. 78–87.].

Социальная динамика была представлена функциональным анализом журналистики как формы и сущности функций-отношений (Д. И. Писарев, П. Л. Лавров, Г. В. Плеханов, В. И. Ленин и др.). В отечественной общественной мысли было выработано системное представление о функциях журналистики во взаимосвязи со способом воздействия на общественное сознание. «Первую группу составили информативные и просветительские функции, состоявшие в сообщении публике фактов, формировании на их основе близкого к научной форме знания, побуждении к размышлению и, как результат, создании компетентных аудиторий. Во вторую группу вошли функции критики и пропаганды как способов внедрения в сознание оценочных суждений, формирования систем отношений, идеологий и мировоззрений. Третья группа была представлена функциями, побуждавшими к действию – агитацией и социальной организацией»[220 - Блохин И. Н. Способы анализа среды бытования журналистики // Век информации. 2019. Т. 7. № 1. Журналистика XXI века: среда обитания: матер. междунар. научно-практической конференции, 2–3 ноября 2018 г. / ред.-сост. С. Г. Корконосенко, А. Н. Гришанина; отв. ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 2019. C. 29.].

На рубеже XIX?XX веков отечественная наука также абсорбировала и адаптировала разнородные направления, основу которых составляли уже не позитивистские установки, а интерпретативные практики. В области социальных наук критика позитивизма заключалась в том, что многообразие общественных отношений не укладывается в умозрительные теоретические схемы, а субъективные социальные действия не поддаются объективированному анализу. Интерпретивистские направления были едины в использовании герменевтической методологии и переносе акцента исследований с действующего субъекта на сами социальные и коммуникативные действия и процессы. Неслучайно, что объектом анализа для интерпретивистов стали процессы коммуникации и образуемые ими аморфные поля и сферы. Однако, в отличие от западной социологической традиции, подобные направления (феноменология, структурализм, интеракционизм) не рассматриваются российскими историками науки в качестве ее теоретических источников. Игнорирование интерпретивистского направления, ложная скромность в оценке богатства и разнообразия собственного научного национально-культурного базиса, привели к тому, что наследие данных школ относится к источникам социальной философии, психологии, лингвистики, культурологии, но никак ни социологии.

Непосредственную опасность такое игнорирование представляет для социологии журналистики, дисциплинарно сформировавшейся в русле теории журналистики, но зачастую, неоправданно относимую к социологическим теориям «среднего уровня». Для социологии журналистики представляется естественным обращение к идеям Г. Г. Шпета, П. А. Флоренского, Р. О. Якобсона, Ю. М. Лотмана и др., на основе которых были разработаны теории коммуникативных полей, концепции картины мира, техносферы, семиосферы и т. д., широко используемые в исследованиях журналистики. Особое место в системе интерпретивистских теорий занимает интеракционизм, чья судьба в отечественной науке непосредственно связана с театроведением, с наследием К. С. Станиславского, Н. Н. Евреинова, П. М. Ершова[221 - Блохин И. Н. Отечественное театроведение в системе источников теории журналистики // Журналистика в 2016 году: творчество, профессия, индустрия. Сборник материалов международной научно-практической конференции. М., 2017. С. 415-416.], чьи идеи оказали влияние на теорию шоу-цивилизации, ролевую концепцию, исследования телевизионной и радиожурналистики, документалистики и сетевых коммуникаций.

Значительную роль в самоопределении социологии журналистики сыграли эмпирические исследования. Начиная с формирования профессиональных редакционных коллективов в XIX веке, социология и журналистика шли параллельным путем систематизации своих эмпирических методов. Социологи изучали феномен общественного мнения, а журналисты вырабатывали способы эффективного воздействия на него; социологи исследовали социальную структуру, а журналисты искали рыночные ниши удовлетворения информационных интересов различных типов аудиторий; социологи разрабатывали и верифицировали методики, а журналисты апробировали их в своей работе. В 1920-е годы берет свое начало социологическое изучение журналистов и редакционных коллективов с позиций экономической социологии (в частности, социологии труда) с целями определения профессиональных характеристик и улучшения кадрового состава работников редакций[222 - Свитич Л. Г. Журналисты двадцатых годов (из истории социологических исследований) // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 1973. № 6. С. 42?55.].

Таким образом, к середине ХХ века сложились все предпосылки для формирования социологии журналистики как отдельного исследовательского направления в рамках теоретико-журналистской научной школы. К источникам дисциплины отнесем, во-первых, нормативное направление, в рамках которого формировался подход к анализу журналистики во взаимосвязи с ее общественным долгом, социальными требованиями и ожиданиями. Во-вторых, собственно социологическое направление с выделением социально-статического (стратификационного) и социально-динамического (функционального) видов анализа. В-третьих, интерпретивистское направление, базирующееся на герменевтическом методе, с анализом журналистики как пространства субъективно обусловленных коммуникаций. В-четвертых, эмпирическое направление с тенденцией конвергенции социологии и журналистики на основе общей методики деятельности и потребности во внедрении результатов исследований в социальную практику.

Институционализация отечественной журналистики. Ленинградский период. В советские годы журналистика становится массовой профессией и, если определять строго социологически, только в этот период приобретает свойства социального института. Благодаря политике в сфере образования, культурному развитию и широкому внедрению коммуникационных технологий, в СССР сформировалась массовая аудитория и многоуровневая система средств массовой информации. Условия плановой экономики, централизованного управления, роста культурного уровня аудитории и технологической доступности СМК в своей совокупности обеспечили новое качество социального регулирования. На СМИ возлагались функции инструмента власти (информирование, пропаганда, агитация), воспроизводства общественного сознания (просвещение, воспитание, социализация), обеспечения обратной связи и участия в репрезентации общественного мнения. Ответом на социокультурные и технологические изменения стало создание системы высшего профессионального журналистского образования, в структуре которой начали свое формирование научно-педагогические школы.

В советское время социологические исследования журналистики и массовых коммуникаций осуществлялись в форме проектов, участие в которых объединяло академические, вузовские и управленческие структуры. Например, московские исследователи участвовали в реализации таких масштабных проектов, как «Таганрог» (рук. Б. А. Грушин) или изучение редакций районных газет (А. И. Верховская, Е. П. Прохоров, Л. Г. Свитич, А. А. Ширяева), которые вряд ли могли осуществиться без качественной организационной централизации. Базируясь на знаниях, полученных в ходе проектных исследований, и разработанных методах, ученые факультета журналистики МГУ в 1981 году сделали первую концептуальную заявку о научной дисциплине в книге «Социология журналистики: теория, методология, практика»[223 - Социология журналистики: Теория, методология, практика / Под ред. Е. П. Прохорова. М., 1981.].

Опыт Ленинграда, с одной стороны, подтверждал общую тенденцию кооперации усилий академической социологии, университетской науки и партийных органов. В то же время, имел свою специфику непосредственной вовлеченности социологии в практику редакционного производства, жизнь журналистского сообщества и в профессиональное образование. Отделение журналистики на филологическом факультете ЛГУ открылось в 1946 году. С течением времени получали свое развитие новые технологии производства СМИ и каналы массовой коммуникации, журналистика структурировалась тематически, что приводило к типологическому обособлению различных видов прессы, внутри самих редакций возникала своя организационная специализация. Подобные процессы соответственно воздействовали на профессиональное образование: на базе отделения был создан факультет журналистики с развитой кафедральной структурой, в городе функционировали партийные, комсомольские и профсоюзные школы[224 - Таловов В. П. Журналистское образование в СССР. Учебное пособие. Л., 1990.]. С конца 1950-х годов под руководством В. А. Ядова в ЛГУ начинает работу Лаборатория социологических исследований.

В развитии теоретических предпосылок социологии журналистики в 1960?1980 годы обнаружились новые грани дифференциации, связанные с поиском, объяснением и регулированием систем отношений института журналистики с общественными интересами и запросами, с профессиональным образованием и с потребностями редакционного производства. Исследования общественного мнения с использованием методик и техник массовых опросов проводились по инициативе Ленинградской студии телевидения, директором которой в 1962?1966 годы был Борис Максимович Фирсов. По его инициативе в редакционную деятельность была введена практика формирования, модификации и коррекции сетки вещания Ленинградского телевидения с учетом мнений, интересов и потребностей аудитории, выявленных с использованием результатов эмпирических исследований[225 - Фирсов Б. М. Телевидение глазами социолога. М., 1972.]. В 1964 году Ленинградская студия телевидения и Лаборатория социологических исследований ЛГУ провели совместное изучение эффективности телепередач, а в 1967 году ленинградский филиал Института конкретных социальных исследований АН СССР, образованный в 1968 году (сейчас – Институт социологии РАН), организовал первое исследование ленинградской телевизионной аудитории. В 1969 году на философском факультете ЛГУ Б. М. Фирсов защитил кандидатскую диссертацию «Социальные проблемы телевидения» (научный руководитель – В. А. Ядов)[226 - Фирсов Б. М. Социальные проблемы телевидения: дис. … канд. филос. наук / Ленингр. гос. ун-т им. А. А. Жданова. Л., 1969.], а в 1979 году – докторскую диссертацию по теме «Массовая коммуникация в условиях различных социальных систем». На основе разработок телевизионных инженеров (М. И. Кривошеева и др.), исследователь представил объяснительную модель развития коммуникационных технологий в контексте социальных характеристик аудитории, уровня ее технических компетенций и целей использования СМК[227 - Фирсов Б. М. Пути развития средств массовой коммуникации (социологические наблюдения). Л., 1977.].

В одном из своих интервью Б. М. Фирсов рассказывал о смысле, который он вкладывал в свою работу на телевидении: «Суть идеи – “человекоцентризм”, ориентация любого канала массовой коммуникации на наиболее актуальные интересы людей, а не на прагматические сиюминутные цели политики и идеологии. Развивая эту идею, я исходил из некоторого социологизированного представления о телезрителе (радиослушателе, читателе газет), которому должно служить человекоцентричное ТВ. Я видел, этого зрителя (1) умеющим сопротивляться любым попыткам манипулировать его мнением; (2) обладающим особым чутьем на правду, которую не сможет заглушить даже самая изощренная телевизионная риторика; (3) способным отличать культурные суррогаты от подлинных произведений искусства; (4) понимающим и тонко чувствующим специфику и природу телевидения»[228 - Докторов Б. З. «О себе и своем разномыслии…»: Интервью с Борисом Фирсовым // Вестник общественного мнения. Данные. Анализ. Дискуссии. 2005. № 2 (76). С. 67.]. В идеях Б. М. Фирсова, имеющих основание в эмпирической практике общения с аудиторией, лежат куда более глубокие нормативные представления о миссии телевидения и журналистики в целом, заложены структурные направления медиаобразования, обоснованы предметные цели социологии журналистики.

Помимо изучения аудитории, в советский период закладываются основы методологии социологической работы с редакциями и организациями профессионального журналистского образования. В 1966?1967 годах по инициативе отдела пропаганды Ленинградского обкома КПСС было проведено первое подобное исследование кадрового состава редакций газет Ленинграда и области. Заместитель заведующего отделом Владилен Иванович Кузин разработал «карточку журналиста», с описанием профессиональных, социальных и демографических характеристик, которая была использована в анкетировании работников редакций. По результатам исследования были выявлены мотивы выбора профессии, определены профессиональные ориентации журналистов и инструментальные особенности их работы, представления о задачах прессы и требованиях к начинающему специалисту, приходящему работать в СМИ со студенческой скамьи[229 - Кузин В. И. Исследование разрушает стереотип // Журналист. 1967. № 1. С. 8?10.]. Опрос журналистов и редакторов выявил ряд проблем взаимодействия с читателями, которые послужили отправной точкой комплексного исследования аудитории районной прессы Ленинградской области, проведенного в 1968 году[230 - Кузин В. И. Районная сегодня и завтра // Журналист. 1968. № 3. С. 2?4.]. Выводы, полученные в ходе опросов читателей, изучения писем в редакции и материалов массовой работы с участием городских и районных газет, послужили основой нового цикла редакционных исследований в 1969?1970-е годы[231 - Кузин В. И. Кому быть журналистом? // Журналист. 1969. № 11. С. 26?29; Кузин В. И. Газета – орган партийного комитета. Л., 1971. С. 157?173; Журналисты сами о себе: черты социального портрета творческих работников ленинградской печати, радио, телевидения и издательств. Л., 1970.].

Результаты эмпирических исследований редакций и аудиторий не оставались материалами «для внутреннего использования» в отделе пропаганды, а становились поводом для дискуссий, площадкой для которых выступили страницы журнала «Журналист». В своих публикациях В. И. Кузин поднимал проблемы трансформации журналистских функций, противоречий между идеальными представлениями о профессии и реальностью редакционной работы, фундаментальным университетским образованием и ремесленническим технологизмом труда. Широта профессионального кругозора и глубокое понимание проблем журналистики послужили основой успешной деятельности В. И. Кузина и на посту директора Ленинградской студии документальных фильмов, и в университетских аудиториях.

Одним из источников, повлиявших на формирование социологии журналистики как научной дисциплины, стали работы в области методологии исследования текста. Изучению его структурной организации посвятил свои труды выдающийся ленинградский ученый В. Я. Пропп, по праву занимающий свое место в ряду основоположников современного структурализма. С Ленинградом, отделением Института этнографии АН СССР, также связана научного деятельность Ю. В. Кнорозова, известного по дешифровке письменности майя, но также внесшего и значительный вклад в описание систем коммуникации и предложившего типологические способы анализа ее агентов.

Не отрицая значение внешних по отношению к исследованиям журналистики научных направлений, главная роль в ее изучении принадлежит университетской научной школе. В советский период в качестве научной дисциплины была оформлена теория журналистики, в рамках которой изучались ее социальные функции и роли (П. Я. Хавин, Л. Э. Варустин, А. Я. Гребенщиков). Социологические методы в труде журналиста тематически были представлены в практико-ориентированных учебных дисциплинах, в исследованиях редакционной деятельности рассматривались проблемы обратной связи с аудиторией и научной организации труда (А. Н. Васильев, М. С. Куртынин, А. К. Варсобин, А. А. Юрков). Социологизм как способ предметного познания с критических позиций органично присутствовал в исследованиях зарубежных СМИ и социальных функций зарубежной журналистики (В. С. Соколов, С. М. Виноградова, А. А. Дубровин, А. А. Чесанов, П. Я. Рыкованов). Проблемы социальной обусловленности профессиональной деятельности анализировались в исследованиях по истории отечественной журналистики (В. Е. Евгеньев-Максимов, В. Г. Березина, А. В. Западов, Н. П. Емельянов, Х. С. Булацев, Г. В. Жирков, Л. П. Громова). Тем не менее, до начала 1990-х годов в содержании журналистского образования традиционно преобладал лингвистический компонент, поскольку университетские факультеты и кафедры выделялись из филологических подразделений. Вплоть до настоящего времени большинство диссертационных советов по направлению «Журналистика» присуждают ученые степени по филологическим наукам. Однако в системе самих лингвистических исследований со временем все большее значение приобретают направления, имеющие кросс-дисциплинарный характер, такие как структурная семиотика, лингвокультурология и когнитивистика.

Таким образом, к началу 1990-х годов сложились объективные условия для выделения социологии журналистики как особой предметной научной области и учебной дисциплины, а также формирования организационных подразделений, осуществляющих подобную научно-педагогическую деятельность. Перестроечные процессы вынесли в публичную сферу массовой информации обсуждение проблем о роли прессы в социальном управлении[232 - Корконосенко С. Г. Печать, управление и самоуправление. Тула, 1992.], трансформации социальной структуры отразились на типологической системе СМИ, продекларированный лозунг «гласности» привлек к журналистике массовое внимание и обеспечил рост интереса к профессии.

Институционализация дисциплины и эмпиризм. 1990-е годы стали временем обоснования и обособления предметных полей в рамках теории журналистики, в том числе, (а по времени, и прежде всего) социологического. В образовательные стандарты и учебные планы специальности «Журналистика» была введена дисциплина «Социология журналистики», в 1990 году открывается кафедра социологии журналистики в МГУ (зав. кафедрой – Е. П. Прохоров), в 1991 году – в СПбГУ. Кафедру в Санкт-Петербурге возглавил Сергей Григорьевич Корконосенко, с именем которого с этого времени неразрывно связана история петербургской научно-педагогической школы журналистики. В 1993 году кафедра участвовала в организации и проведении исследования региональной печати по заказу Леноблсовета[233 - Системный анализ журналистской деятельности / Отв. ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 1993.]. В 1994 году на факультете журналистики была открыта научно-исследовательская социологическая лаборатория («Лаборатория функционирования СМИ»). В этом же году начал работу научно-практический семинар «Журналистика и социология» [234 - Блохин И. Н. Теория журналистики на рубеже веков: диалектика науки и метафизика творчества // Век информации. 2020. Т. 8. № 1. Журналистика XXI века: Человек. Политика. Медиа: матер. 25 междунар. научно-практической конференции, 22–23 ноября 2019 г. / ред.-сост. С. Г. Корконосенко, А. Н. Гришанина; отв. ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 2020. С. 11?18.], непосредственным организатором которого была кафедра социологии журналистики СПбГУ. Также в 1994 году вышли первые сборники и пособия, посвященные социальному функционированию журналистики и ее социологическому анализу[235 - Социальное функционирование журналистики / Под ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 1994; Журналист и информация. Учебное пособие / Ред.-сост. С. Г. Корконосенко. СПб., 1994.].

Институционализации социологии журналистики также способствовало формирование системы воспроизводства научных кадров через диссертационные советы по специальности «Журналистика», как в области филологических, так и политических наук. Научно-педагогические школы журналистики, формировавшиеся в 1990-е годы, складывались преимущественно по географическому принципу с привязкой к конкретному вузу или его подразделению (институту, факультету, отделению, кафедре). Далее такие школы посредством работы диссертационного совета, организации конференций, выпуска научных журналов и тематических сборников, деятельности сайтов создавали дискуссионное поле единомышленников, что формировало сетевое пространство отношений уже не по географическому, а по теоретико-методологическому принципу (функциональному, историографическому, структурно-семиотическому, коммуникативному)[236 - Блохин И. Н. Социологическое и социально-психологическое знание о журналистике // Теория журналистики в России. Под ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 2018. С. 93?125.].

Для начального периода становления школы социологии журналистики характерно увлечение эмпирическими исследованиями. В использовании возможностей прикладной социологии виделось решение многочисленных проблем, возникающих в редакционной деятельности в 1990-е годы, в первую очередь, привлечения аудиторий и рекламодателей. В этот период возникают исследовательские центры изучения аудиторий («Экро», «Гортис», Comcon, Gallup Media?TNS?«Медиаскоп») и отрабатываются методики изучения потребительских характеристиках аудитории и рыночных свойств СМИ как каналов коммуникации. Противоречия между рыночными принципами удовлетворения потребностей, профессиональными ценностями просвещения в образовании и поиска истины в науке не могли не сказаться на журналистике. В ее теоретическом анализе вновь обострилась проблема нормативности, но в отличие от XIX века в дискуссии оказались вовлечены формирующиеся научно-педагогические школы журналистики, связей с общественностью и рекламы. В социальном анализе журналистики в 1990-е годы сформировалось два основных подхода. Первый – в рамках теорий массовой коммуникации, второй – в рамках теории журналистики. Научно-педагогическая школа массовых коммуникаций в Петербурге сформировалась на факультете социологии СПбГУ (И. П. Яковлев, Д. П. Гавра, Д. П. Шишкин), но в начале XXI века она органично влилась в структуры факультета журналистики, обеспечивая направления связей с общественностью и рекламы.

Увлечение эмпиризмом наблюдалось не только в коммерческом и университетском секторе, но и в академической науке. В петербургских отделениях Института социально-экономических проблем и Института социологии РАН развивались направления, связанные с изучением общественного мнения и эффективности массовой информации. В ряду петербургских исследователей этого периода следует выделить Бориса Зусмановича Докторова, заслуга которого состоит в описании и анализе системы прикладных социологических исследований в России и зарубежных странах[237 - Докторов Б. З. Первопроходцы мира мнений: от Гэллапа до Грушина. М., 2005; Докторов Б. З. Отцы-основатели: история изучения общественного мнения. М., 2006; Докторов Б. З. Реклама и опросы общественного мнения в США: История зарождения. Судьбы творцов. М., 2008.].

Наряду с эмпирическим ренессансом для периода 1990-х годов характерно обращение к социокультурным и культурно-антропологическим закономерностям, возникающим в массовой коммуникации. В социологической науке шла дискуссия о соотношении количественных и качественных методов, в структуре теории журналистики выделилось социально-психологическое направление. Первые опыты теоретического анализа читательской психологии связаны с идеями Валентина Павловича Таловова о тождестве субъекта и объекта коммуникативного взаимодействия и об антропоморфном механизме этого тождества[238 - Таловов В. П. О читательской психологии и теоретических основах ее изучения. Л., 1973; Таловов В. П. Читательский спрос на газету: Учеб. пособие. СПб., 1999. С. 64?65.]. Филологический базис науки о журналистике в большей степени влиял на обращение к личности автора, чем адресата, но в социологии и психологии журналистики эти действующие лица получили равные права на исследовательское внимание.

Кризис 1998 года привел к сокращению объемов аудиторий периодических изданий и стал первым сигналом, угрожающим существованию профессиональной журналистики. С. Г. Корконосенко диагностировал состояние профессии, используя многоуровневый подход к анализу (впоследствии, данная методология будет использована при описании журналистских функций). «Разрушение журналистики… пойдет по нескольким направлениям. В организационном плане отмирают устойчивые формы ее существования, радикально преобразуются типы и структура СМИ. В методическом отношении ломаются системные методы и стиль деятельности. В институциональном измерении журналистика трансформируется в службу с иными социальными ролями и статусом»[239 - Корконосенко С. Г. Российская журналистика: от кризиса к отмиранию // Журналистика и социология’98. Журналистика в условиях общественного кризиса: Мат-лы науч.-практич. семинара, 1 декабря 1998 г. / Ред-сост. С. Г. Корконосенко. СПб., 1999. С. 12?13.].

В 1998 году вышло в свет учебное пособие «Социология журналистики: очерки методологии и практики», в котором нашли свое отражение такие приметы времени, как увлечение эмпиризмом («Социология рынка и маркетинг СМИ») или разделение методов на количественные и качественные. В создании пособия приняли участие известные петербургские социологи – Владимир Тимофеевич Лисовский (директор НИИ комплексных социальных исследований СПбГУ) и Татьяна Захаровна Протасенко (ИСЭП, СНИЦ, «Мегаполис», ИС РАН). В книге были представлены различные исследовательские направления: культура социологического мышления (В. И. Кузин), изучение журналиста и редакций (Л. Г. Свитич), социолингвистический анализ текста (И. П. Лысакова). Мультипарадигмальность социальных наук не могла не сказаться (и сказывается до сих пор) на обсуждении проблемы об объекте и предмете дисциплины. В пособии на первых страницах отмечалось, что социология изучает «поведение людей и функционирование общественных институтов»[240 - Социология журналистики: Очерки методологии и практики: Пособие для студентов вузов по специальности «Журналистика» / Под ред. С. Г. Корконосенко. М., 1998. С. 5.], то есть изначально определялась принципиальная многоуровневость проявления функций журналистики. Учитывая всю многомерность социологического знания и тяготение к универсальным определениям, оттачивалась формулировка объекта дисциплины: журналистика как пространство (институт, система, структура, поле, либо их сочетания) социального (коммуникативного) действия.

Социологический подход к исследованию журналистики не ограничивался только предложением многоуровневой модели, включающей в себя пространства личности, института и общества в целом. С. Г. Корконосенко определил саму журналистику в качестве субъекта социального действия, что нашло свое выражение в концепции социожурналистики как уровня «квалификации сотрудников СМИ, который характеризуется высокой социологической культурой мышления, поиска, сбора и интерпретации информации, а также социальной ответственности за последствия своей деятельности»[241 - Там же. С. 47.]. В социожурналистской интерпретации профессиональная деятельность, во-первых, описывается в динамической последовательности этапов организации труда, во-вторых – в движении по направлению познания, регулирования и преобразования социальной действительности.

Теоретическое размежевание и технологизм. На рубеже XXXXI веков проявилось несколько факторов, оказавших серьезное влияние на петербургскую научно-педагогическую школу журналистики. В систему высшего образования были внедрены двухуровневая система подготовки (бакалавриат и магистратура), что привело к переосмыслению действующей педагогической модели. На факультете журналистки СПбГУ к трансформации были готовы, в образовательный процесс подготовки специалистов на последнем этапе реализовывалась модель двойной специализации – технологической (печать, телерадиовещание, дизайн) и тематической (политической, деловой, социокультурной). Социология журналистики как направление присутствовало в перечне тематических специализаций, а после перехода к двухуровневой системе было преобразовано в профиль магистерской подготовки. Ответом на требование вариативности в образовании было объявление комплекса специальных дисциплин, например, в области социологии журналистики таких курсов как «Журналист как исследователь социальных процессов», в основе которого лежала концепция социожурналистики, или «Исследование массовой информации: технологии и практики» с акцентом на использовании социологических данных в редакционной деятельности.

Другой важный фактор был связан с распространением Интернета, внедрением сетевых технологий в журналистику, редакционное производство, образование, бытовую и досуговую жизнь. Направления научных исследований все больше смещались в область социальной психологии и антропологии, а в области прикладной социологии началось движение от массовых опросов к анализу больших данных интернет-статистики. Развитие социальных сетей, перенос приоритетов медиапотребления от заданных шаблонов «повесток дня» к саморегуляции пользователей, появление сегмента сетевых СМИ, формирование стандартов интернет-маркетинга и специфических сетевых дискурсов потребовало адекватного теоретического осмысления и системной реакции профессионального образования. Задача социологии журналистики состояла в разрешении проблемы отношений категорий журналистики как института и массовых коммуникаций как поля (или пространства). С. Г. Корконосенко определил их взаимоотношения как «единство без тождества», журналистика «существует одновременно в нескольких сферах общественной жизни (социетальных системах) и в каждой из них отвечает (должна отвечать) на объективно предъявляемые ей ожидания»[242 - Корконосенко С. Г. Журналистика и массовая коммуникация: единство без тождества // Журналистика и социология’2000. Журналистика как массовая коммуникация: Мат-лы науч.-практич. семинара, 7 декабря 2000 г. / Ред-сост. С. Г. Корконосенко. СПб., 2001. С. 7.]. Принцип «ответа на ожидания» выводил социологию журналистики в поле социально-ролевой теории, согласно которой институт журналистики функционирует в пространстве массовой коммуникации и вместе с субъектами социетальных систем участвует в его формировании.

Логика анализа журналистики в социетальных системах вызвала необходимость обращения к предметной методологии. На семинаре «Журналистики и социология» в 2001 году было обосновано научное направление «политология журналистики», в рамках которого определялись политические функции журналистики и границы ее возможностей. Политическая действенность (субъектность) журналистики проявлялась, в первую очередь, в поле социального контроля с дальнейшим поступательным внедрением в сферы самоуправления и управления. Определение объекта и предмета социально-контрольной практики СМИ решалось С. Г. Корконосенко в русле социологического анализа статики и динамики: «динамическое истолкование основных категорий анализа открывает путь к регулированию, то есть к преодолению отклонений от оптимального положения вещей»[243 - Корконосенко С. Г. Журналистика как институт социального контроля // Журналистика и социология. Россия, 90-е годы: Монографический сб. статей / Ред-сост. С. Г. Корконосенко. СПб., 2001. С. 59.]. Другой предметный подход с использованием соответствующей методологии состоял в исследовании журналистики в качестве феномена и института культуры. Политологическое и культурологическое направление впоследствии нашли свое оформление в магистерских программах «Политическая журналистика»[244 - Политическая журналистика: учебник для бакалавриата и магистратуры / под ред. С. Г. Корконосенко. М., 2015.] и «Журналистика и культура общества»[245 - Журналистика и культура общества. Учебное пособие / под ред. М. А. Воскресенской. СПб., 2019.]. Итогом этапа теоретического размежевания и осмысления изменившихся коммуникативно-технологических условий функционирования СМИ стал выход новой редакции учебного пособия «Социология журналистики» в 2004 году[246 - Социология журналистики. Учебное пособие для студентов вузов; Под ред. С. Г. Корконосенко. М., 2004.].

Функционализм и метапарадигмальная методология. Дискуссии о журналистике начала XXI века выявили парадигмальные противоречия, что обозначило переход от географических критериев и предметно-тематических принципов формирования научно-педагогических школ к теоретико-методологическим, со специфическими особенностями категориального аппарата, методологии и методики исследований[247 - Блохин И. Н. Функциональный подход в исследованиях журналистики как предпосылка научной школы // Журналистика в 2019 году: творчество, профессия, индустрия: сб. мат. междунар. науч.-практ. конф. М., 2020. С. 49?50.]. Социология журналистики традиционно тяготела к функциональному анализу, с обоснованием институциональной природы профессиональной деятельности с опорой на развитую организационную структуру. Однако предлагаемые способы описания и систематизации функций имели существенные отличия, что можно объяснить апелляцией к разным парадигмальным основаниям. Е. П. Прохоров (МГУ) предложил линейную модель определения функций по результату (эффекту) деятельности[248 - Прохоров Е. П. Введение в теорию журналистики: Учебник для студентов вузов. 8-е изд., испр. М., 2011. С. 61.], что привело к смешению функций журналистики (института) и СМИ (организации). Способ выявления функции как эффекта характерен для коммуникативных парадигм с акцентированием значения процесса, имеющим приоритет перед субъектом. С. Г. Корконосенко при определении функций журналистики исходил из субъектного подхода и представил функциональную систему как многоуровневую – на уровнях общества в целом, социальных институтов и человеческой личности[249 - Корконосенко С. Г. Основы журналистики: Учебник для вузов. М., 2001. С. 178.] – отметив, в одной из полемических работ, что «сущность журналистики не открывается на плоскости»[250 - Корконосенко С. Г. Сущность журналистики, открытая пониманию и неподвластная схеме // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2009. № 2. С. 42.]. Развитие функционального подхода как субъектного позволяет к выделенным уровням добавить, во-первых, уровень подсистем (политической, экономической, культурной и социальной), что и произошло при предметно-тематическом размежевании теорий; во-вторых, уровень организаций, посредством которых институт журналистики реализует свои функции, что позволит функционально «развести» журналистику и СМИ.

Распространение коммуникативных парадигм в исследованиях журналистики начала XXI века связано с тем, что она со временем все больше приобретала черты массовой деятельности из-за распространения доступных технологий и массового самомедиаобразования. Социальные сети, массовый журнализм, сетевая самоорганизация, контроль властей и бизнеса за медиаповедением стали теми факторами, которые вывели исследователей на новые уровни метапарадигмальности и подтолкнули к поиску адекватного языка науки. Участие журналистики в формировании качественно новой среды существования («жизнь в медиа») нашло отражение в двух крупных монографиях, подготовленных учеными петербургской школы ? «Сетевые СМИ российского мегаполиса»[251 - Сетевые СМИ российского мегаполиса / под ред. И. Н. Блохина, С. Г. Корконосенко. СПб., 2011.] и «Современный российский медиаполис»[252 - Современный российский медиаполис / под ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 2012.]. Течение научно-организационной жизни повлияло на семинар «Журналистика и социология», который с 2006 года дважды сменил свое название, сначала на «Журналистика в мире политики», затем на «Журналистика XXI века» (с 2012 года). Заседания приобрели статус конференции в рамках «Дней философии в Петербурге», что позволило усилить теоретико-методологический акцент обсуждаемой проблематики. Кафедра социологии журналистики также дважды меняла свое наименование: в 2005 году она была преобразована в кафедру теории журналистики, в 2011-м – в кафедру теории журналистики массовых коммуникаций. В новых условиях профессиональной деятельности возникла необходимость внесения изменений в программы и процесс преподавания учебных дисциплин, были изданы авторское пособие В. А. Сидорова «10 рассуждений о социологии журналистики»[253 - Сидоров В. А. 10 рассуждений о социологии журналистики: учебное пособие. СПб., 2012.] и новый учебник для бакалавриата «Социология журналистики»[254 - Социология журналистики: учебник для бакалавров / под ред. С. Г. Корконосенко. 2-е изд. перераб. и доп. М., 2013.].

Выводы. Анализ существования человека в коммуникации выявил несколько теоретических логик, начала которых были обозначены в качестве источников отечественной социологии журналистики. Во-первых, была обоснована логика нормативности во всем разнообразии теоретических направлений: административно-юридических (правовых), профессионально-деонтологических (этических) и производственно-прагматических (технологических) направлений[255 - Корконосенко С. Г. Нормативные теории журналистики в России: ретроспективный взгляд // Вопросы теории и практики журналистики. 2014. № 5. С. 12.]. Неизбежное сопряжение нормативности с профессиональными ценностями было развернуто С. Г. Корконосенко в направлении исследований самой теории журналистики[256 - Корконосенко С. Г. Теория журналистики: моделирование и применение: учеб. пособие. М., 2010; Корконосенко С. Г. Проблема ценностного потенциала современной отечественной журналистики // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. 2012. № 1 (2). С. 318?325.] и раскрыто в аксиологической методологии, ведущая роль в разработке которой принадлежит Виктору Александровичу Сидорову[257 - Сидоров В. А., Ильченко С. С., Нигматуллина К. Р. Аксиология журналистики: Опыт становления новой дисциплины / под общ. ред. В. А. Сидорова. СПб., 2009; Журналистика. Общество. Ценности: коллективная монография / Ред.-сост. В. А. Сидоров. СПб., 2012; Медиа накануне постсекулярного мира: коллективная монография / под ред. В. А. Сидорова. СПб., 2014.].

Во-вторых, продолжала свою эволюцию социологическая логика как в стратификационной, так и в функциональной перспективе. Стратификационный подход был использован С. Г. Корконосенко, например, в ролевой типологии журналистов, разработанной в ходе проекта «Свобода личности в массовой коммуникации»[258 - Корконосенко С. Г. Личная свобода в журналистике: взгляд профессионалов медиа // Актуальные инновационные исследования: наука и практика (Тамбов). 2012. № 2.], а также в анализе сообществ, «которые создают и используют медиа в своих целях»[259 - Корконосенко С. Г. Фактор мотивации в деятельности медиа сообществ // Век информации. Медиа в современном мире. Петербургские чтения: матер. 56-го междунар. форума (13–14 апреля 2017 г.) / отв. ред. В. В. Васильева. 2017. № 2. Т. 2. СПб., 2017. С. 122.]. Типологические модели, базирующиеся на ролевом анализе, разрабатываются петербургскими исследователями как в рамках теории журналистики[260 - Блохин И. Н. Личность в пространстве массовой коммуникации: начала ролевого анализа. СПб., 2016.], так и с парадигмальных позиций массовых коммуникаций[261 - Шелонаев С. И. Медиапространство: опыт социологического анализа. СПб., 2012.]. В работах 2010-х годов разрабатывается понятие медиапространства в качестве интегральной категории, включающей в себя и системно-институциональные и сферные (полевые) образования. Сергей Игоревич Шелонаев (СПбГУ промышленных технологий и дизайна), анализируя состояние социологии массовых коммуникаций, приходит к выводам, аналогичным определению теоретическим проблем социологии журналистики: для описания и моделирования научной методологии органичным является системный подход, дисциплина определяется как полипарадигмальная, в исследованиях оптимальным представляется использование топологически-пространственного принципа[262 - Шелонаев С. И. Парадигмальные сдвиги в концепциях массовой коммуникации // Теория и практика общественного развития. 2011. № 3. С. 100.]. В развитии функционального направления, помимо уже отмеченного потенциала многоуровневого анализа, выделяются исследования общесистемной интегративной динамики[263 - Корконосенко С. Г. Интегративная функция: журналистика или социальные сети? // Век информации. Медиа в современном мире. Петербургские чтения: матер. 57-го междунар. форума (19–20 апреля 2018 г.) / отв. ред. В. В. Васильева. 2018. № 2. Т. 1. СПб., 2018. С. 277?279.] и дисфункциональности журналистики в нормативно-ценностном аспекте[264 - Сидоров В. А. Журналистский текст как источник экстремизма, или Дисфункция журналистики XXI века // Мир философии – мир человека: прилож. к журналу «Философские науки»: Редкол.: Ю. Н. Солонин (предс.) и др. М., 2007. С. 330?345.].

В-третьих, в контексте «человекоцентризма» обрела заслуженное внимание интерпретивистская логика, проявившаяся в изучении проблем коммуникационной свободы[265 - Корконосенко С. Г., Кудрявцева М. Е., Слуцкий П. А. Свобода личности в массовой коммуникации / Под ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 2010.], использовании герменевтической методологии[266 - Корконосенко С. Г. Культура понимания как поле интегральных исследований журналистики // Научные ведомости БелГУ. Сер. Гуманитарные науки. 2015. № 18 (215). Вып. 27. С. 5?9.], обращении к феноменам медиа сообществ как новым формам социальности[267 - Корконосенко С. Г., Бережная М. А. Сетевые медиа сообщества: соотношение коммуникаций онлайн и деятельности офлайн // Социально-гуманитарные знания. 2017. № 8. С. 216?234.] и журналистики как субстациональному образованию[268 - Корконосенко С. Г. Субстациональный подход к пониманию современной журналистики // Современный дискурс-анализ. Дискурс современных масс-медиа в перспективе теории, социальной практики и образования: Материалы Международной научно-практической конференции (специальный выпуск журнала). № 3 (20). Т. 1. Белгород, 2018. С. 10?16.]. В теоретическом корпусе социологии журналистики органично присутствуют работы социолингвистического и феноменологического направлений. Ирина Павловна Лысакова изучает структуры, возникающие в процессах порождения медиатекстов, приспособления высказываний к типу СМИ как языковым моделям и к внутренним компонентам изданий[269 - Лысакова И. П. Язык газеты и типология прессы. Социолингвистическое исследование. СПб., 2005.]