Минус два. Просветление. Том 4. Роман

Следующие два дня не отличались разнообразием. Время не лечило Андрея, но выздоровление требовало времени. К моменту первого разговора с Никой он обрёл некоторый запас сил, хотя по-прежнему находился в реанимационном боксе.

– Здравствуй, Вероника! – сказал Андрей распахнувшей огромные глаза Нике. – Выслушай меня, не перебивая, и лишь затем говори о том, что наболело, хорошо? Будучи моей «тенью» ты должна понимать – твоему Господину виднее, где имеется твоя вина, а где она отсутствует. Так вот: моя чудесная женщина-Рыцарь по имени Вероника не обсуждала приказ своего Графа. Ты выполнила мои указания безукоризненно! Вина в случившемся лежит на мне, но, если тебе хочется разделить её со мной – пусть будет так. И пусть наши ошибки послужит уроком для нас обоих. Извини, что не позвал тебя раньше, я был слишком слаб, чтобы произнести необходимые слова. А ещё у меня не было сомнений в том, что ты почувствовала моё… возрождение…

– Я оказалась слабой, мой чудесный Господин! Но теперь я хорошо знаю, что такое любить! – воскликнула Вероника, целуя руки Андрея. – Не хочу спорить с Вами, но не стала бы жить, если бы надежда на Ваше… возвращение иссякла! Раньше мне казалась, что я – самая смелая, ловкая, сильная… Но это – иллюзия… Вам бы следовало отказаться от такого Рыцаря, убить меня одним своим взглядом, а Вы… Ева оказалась куда надёжнее! К удивлению местных силовых структур, она возглавила подавление последних очагов мятежа, едва не погибла с Николаем в одной такой стычке… О, что я говорю?! Простите, мой Господин, меня просили не волновать Вас, а я и здесь прокололась… Совсем раскисла твоя Вероника, ничего уже не могла! Сидела здесь, возле тебя и молила весь белый свет: возьмите всё, но верните мне Андрея! Знаешь, иногда мне казалось, что ты умер… Прости-прости-прости! В такие моменты у меня оставались лишь… слабый лучик надежды, вера и любовь к тебе…

– Не извиняйся, так оно и было, – прошептал Андрей, прижимая к своей груди голову окончательно растерявшейся Ники. – А ты всё чувствовала и молила… Белый Свет молила?! Вот пусть и говорят всякие… мудрецы, что чудес не бывает!..

– Чудеса случаются, – облегчённо вздохнула Вероника. – Но тень не имеет права покидать своего Господина…

– Ты значишь для меня гораздо больше, чем тень… – задумался он. – А там, где мне довелось побывать, нет места для тени…

– Кромешная тьма? – ужаснулась Ника.

– Нет, милая моя… Чудесный Белый Свет!

– Но там где есть свет, должна быть и тень, дорогой мой Андрей…

– Вот и я так раньше думал, – он глубоко вздохнул и поморщился от боли.

Через несколько дней болезненные ощущения, мешавшие Андрею от души порадоваться возвращению к близким, начали постепенно утихать. Он окреп настолько, что медики разрешили кормить его куриным бульоном и поить клюквенным морсом. Ещё через день Андрея перевели из реанимационного бокса в специально подготовленные для него апартаменты в Дворцовом госпитале. Доктор Клер объявила, что останется рядом с пациентом до его полного выздоровления. Никто не возражал. Эмма и Вероника, естественно, поселились в тех же просторных покоях Графа. Появилась у него и возможность пообщаться с остальными членами группы «А».

– Ты совсем забыл и разлюбил меня, Андрюша! – воскликнула Ольга, получившая, наконец, право остаться наедине с Господином. Она аккуратно пристроилась к плечу полулежавшего на диване Андрея. Он улыбался, отрицательно мотал головой, а Оля продолжала: – Нет?! Я всё себе напридумывала? Не обращай внимания на мои глупые слова, я сама не своя от счастья – ты жив! Клэр с Эммой скрывали, что ты очнулся, но меня не проведёшь! Как же я рада тебе живому, мой Господин! Тебе интересно, как мы здесь? Работаем. Княгиня разогнала прежнюю Службу Вершителей полностью. Новый Главный Вершитель Северо-Западного Княжества Владилена, её заместитель Советник Василий и Вершитель Давид создают всю структуру заново, а мы им помогаем: Ильсина, Коля, я. Мы получили все права действующих Вершителей, представляешь? Конечно, никто из нас и не помышлял проводить Испытания самостоятельно… Мне было очень тоскливо без тебя, но не хочу о себе, лучше расскажу о Коле, хорошо? Наш Николай сильно изменился, даже внешне. Ты сказал когда-то, что подобное может случиться, и снова оказался прав: Коленька стал настоящим мужчиной. Инцидент с твоим тяжёлым ранением произвёл на него ужасающее впечатление, но Коля не пал духом. Напротив, он собрал волю в кулак, даже ожесточился, по-моему. Они с Евой лезли в самые горячие точки, в самые отчаянные авантюры, но не затем, чтобы погибнуть. Николай говорил, что необходимо срочно завершить то, что не успел закончить ты. А значит, окончательно подавить все очаги сопротивления путчистов, разоружить незаконные формирования боевиков, наказать злоумышленников. Представляешь, он спас не менее двух сотен людей, находившихся в плену, в отчаянном положении, избавил от истребления полтора десятка Блюстителей! Коля вряд ли расскажет это сам. Он скромный, но я вижу, какие колоссальные изменения произошли в его сознании. Думаю, Николай созрел для того, чтобы стать хорошим Вершителем, если ты поддержишь эту идею… Я? Нет, я, всё-таки – твоя помощница, выдумщица, сценаристка… А больше всех поразил Василий! Он взял в свои руки управление группой в тот момент, когда все пребывали в растерянности. Вася стал твоим заместителем, координатором и организатором наших действий. У него хватает ума и такта, чтобы найти подход к каждому, не лезть с ненужными советами. Люди сами приходят к нему за помощью, даже Владилена, имеющая огромный опыт Вершителя. Княгиня приняла Василия, как полномочного представителя нашей группы, и он стал связующим звеном между нами и местной властью! У тебя теперь много достойных помощников, чтобы красиво завершить миссию команды «А» в Северо-Западном Княжестве, но, я чувствую, что этим дело не закончится…

В общении с Андреем нуждались все его друзья. К нему рвался Илья, но прежде Андрей принял Василия, попросившего о короткой встрече для важного сообщения.

– Спасибо тебе, Василий! Ты проделал большую, крайне важную работу, своевременно принял удар на себя. Я – твой должник, мой друг! – проговорил Граф вошедшему в комнату и сразу заулыбавшемуся Советнику. – Хотелось бы обстоятельно побеседовать с тобой в ближайшие дни.

– Я всегда к Вашим услугам, Ваша милость! – официально ответил Василий, но заметив ироничную улыбку на лице собеседника, продолжил без пафоса: – Мне радостно от того, что удалось помочь нашей миссии в Ультра-Петербурге. А Ваше возвращение – огромное облегчение, камень с души… Мне многое хочется обсудить с Вами, но сейчас я обязан без промедления доставить Вам устное сообщение от Княгини Северо-Запада. Она просит о встрече с Вами в любое время, как только позволит Ваше здоровье.

– Как-как? – удивился Андрей.

– Её Величие просит о Вашей аудиенции в любое время, как только позволит Ваше здоровье, – повторил Советник. – Так сформулировала Княгиня лично, я лишь передаю её конфиденциальную просьбу дословно.

– Благодарю. Ты можешь подождать три минуты в тишине? – неожиданно для Васи попросил Граф. Василий кивнул, Андрей же моментально прикрыл глаза и ушёл внутрь себя, а может быть и дальше. По прошествии времени он поднял взгляд на Советника и произнёс: – Спасибо, теперь мне всё понятно…

– Не стоит благодарности, Андрей, но, простите моё любопытство… Что произошло за эти три минуты тишины?

– Ты внимателен, Вася, – улыбнулся Граф и ответил, пожав плечами: – Я коротко переговорил с Княгиней Северо-Запада.

– Что?! Как?!

– В покоях Княгини ты общался с ней не самым обычным образом, правда? Думаю, со временем и у тебя установится особая связь с некоторыми сущностями, чрезвычайно важными для тебя в этой жизни.

– И с Вами?

– Что на тебя нашло сегодня, Василий? Битый час обращаешься ко мне на «Вы», хотя кроме нас в этой комнате никого нет. Разумеется, мы сможем установить тонкую дружескую связь между собой. Для этого нужно желание, понимание сути происходящего, весьма пригодится эмоциональная составляющая отношений и, конечно, практика. Не веришь?

– Верю! Тебе сложно не верить, Андрей… К тому же, пару раз я чувствовал необходимость визита к Княгине до того, как от неё приходили с приглашением. В свете сказанного тобой, это точно не было простым совпадением. Но мне интересно: в подобном общении один из собеседников должен быть сильным медиумом?

– Вовсе не обязательно, Вася. Разумеется, особенные способности облегчают общение на первых порах. Но они заложены в каждом человеке, их нужно только почувствовать в себе и развивать…

– Ах, как это, оказывается, элементарно просто! – весело рассмеялся Василий. – Сколько времени тебе понадобилось, чтобы освоить подобную ментальную связь?

– Мне было легче, дружище, – улыбнулся Андрей и пояснил: – Помогли необычные обстоятельства и прекрасные учителя, открывшие мне свои секреты. А я готов поделиться ими с тобой. Что же касается Княгини, то она – безусловно, очень сильный медиум… Предваряя твой следующий вопрос, скажу, что нанесу визит Её Величию через три-четыре дня, когда врачи разрешат мне пешие прогулки. А первую прогулку мне хотелось бы совершить вместе с тобой.

– С радостью! – Василий с улыбкой поднялся с кресла и, прощаясь, подал Андрею руку: – Куда отправимся?

– В «Англетер», – чуть слышно ответил Граф. Вася сильно вздрогнул и сдержанно охнул, но переспрашивать не решился.

От визита к нему Ильсины Андрей откровений не ждал, но она удивила его. Удивила не рассказами о своём участии в работе Вершителей и преображении бывшей Цитадели Дмитрия, не своим желанием закончить миссию в Северо-Западном Княжестве и вернуться домой, на студию «Альфа», на её любимый остров, а историей Александры. Женщина, чьё испытание заканчивал Граф лично, прошла неделю карантина под присмотром Блюстителей в одной из комнат Цитадели. Однако дальнейшая судьба Александры оставалась неясной по причине безжизненности Андрея. Ильсина вызвалась наблюдать за ней и под свою ответственность определила в личные помощницы по работе в Замке Графа Андрея, не разъясняя ей общей сути проблем и задач.

– Она плохо понимала, где находится, и что происходит вокруг, но старательно помогала мне без лишних слов, – уточнила Иля. – Вас это удивляет, мой Господин? Ещё больше удивитесь, когда узнаете, что всё это время Александра пыталась осторожно выспросить у меня о Вас.

– Не понял! – изумился Андрей. – После карантина у неё сохранилась память?

– Не похоже. К тому же, Саша наверняка слышала в Цитадели обрывки разговоров о Его Милости. Удивительно другое: когда я попросила описать внешность интересующего её Графа, она в точности описала Вас! Но и это не всё. В день, когда Вы… начали оживать, Александра вспомнила Ваше имя!

– М-да, – задумался Андрей, – ты и вправду удивила меня, Иля.

– Саша жаждет встречи с Вами.

– Жаждет, говоришь? Хорошо, я встречусь с ней через несколько дней, а затем мы обсудим с тобой будущее Александры и примем решение.

– Со мной? – охнула Ильсина.

– Конечно. Если мы оба, наравне, взяли на себя ответственность за судьбу Саши, иди до конца, Иля!

– Вы правы, конечно же, но подобная ответственность меня немного страшит, – задумчиво произнесла она. – Однако Ваше доверие вдохновляет, мой Господин!

– Вот и хорошо, – кивнул Андрей. – Кстати, активно помогая Вершителям, ты не задумывалась в перспективе заняться их работой самостоятельно?

– Только не это, Ваша Милость! – неожиданно официально воскликнула Ильсина. – Подсказать, посоветовать, наблюдая за человеком со стороны, да и в личном общении, я могу. Но выносить приговор, даже если у меня будет право судить…

– Разве редко мы судим людей в жизни и выносим свой личный приговор? Иногда поступаем жестоко, толком не разобравшись, – сурово проговорил Граф. – Вершители не делают ничего нового, но имеют возможность получить информацию из первых рук, проанализировать её, оценить. Главное, чтобы Вершитель был справедливым, ответственным и совестливым человеком.

– Мой Господин, я теперь знаю, какими методами Вершители получают необходимую информацию. У меня была возможность увидеть Испытания очень хороших, доброжелательных Вершителей, но…

– Иля, милая, ты прекрасно знаешь, как устроена жизнь в тёмных Княжествах, имеешь опыт жизни в Ультра-Петербурге у Дмитрия и в Ультра-Москве…

– На студии «Альфа» всё иначе! – попыталась возразить Ильсина.

– Наша студия – лишь малая часть тёмного мира, – покачал головой Граф. – А главное – сюда пребывают очень разные люди, но у них есть нечто общее. Задумайся об этом…

– Да-да, понимаю, – произнесла она после паузы, – я сама здесь неспроста и получила своё. Не сомневайтесь, я выполню любое Ваше поручение, но предпочла бы вернуться…

– На остров? – улыбнулся Андрей.

– Да, – очень серьёзно кивнула Ильсина. – Впрочем, лучше всего мне там, где рядом Вы. И если я нужна Вам в каком-то определённом качестве или месте, можете на меня рассчитывать, мой Господин.

– Спасибо, Иля! Закончим дела в Ультра-Петербурге, тогда и решим, – подвёл он черту разговора, и неожиданно спросил: – А чего бы ты пожелала прямо сейчас?

– Если бы Вы сейчас были здоровы, и мы оказались дома… – растягивая слова, произнесла Ильсина, бросила на Андрея мятежный взгляд и продолжила фразу: – Я постелила бы постель…

– Сама же говорила, как тебе хорошо рядом со мной. Значит, ты почти дома, – улыбнулся Граф. – Не хочешь проверить состояние моего здоровья?

– С радостью! А Вам это не повредит?

– Твои ласковые руки? Нисколько! – хитро взглянул на женщину Андрей. – К сожалению, пока не могу похвастаться богатырским здоровьем… Поцеловать тебя мне очень хочется!

Ильсина забралась на диван, где, прислонившись к подушкам, полусидел-полулежал Андрей, и встретила его губы сладким поцелуем. Иля ласкала своего Господина с такой осторожностью, будто он – нежный цветок. Впрочем, толком не восстановившему свои физические кондиции Андрею страстные объятья и не рекомендовались… Даже недолгие поцелуи не укрылись от внимательного взгляда доктора Клэр, вошедшей в комнату для осмотра выздоравливающего пациента.

– Вы, разумеется, можете требовать и делать, что вздумается, – крайне недовольным тоном воскликнула она, – но только после полного выздоровления, Ваша Милость! Пока я занимаюсь Вашим здоровьем, извольте следовать врачебным рекомендациям и не перегружать организм…

– Простите, доктор! – со вздохом понурил голову больной, в уголках глаз которого появились весёлые морщинки. – Мне показалось, что толика нежностей пойдёт на пользу, но если Вы возражаете… Этого больше не повторится…

– Не повторится? – развеселилась медичка. – Так я и поверила!

– Ну, только если с Вами, доктор! – по-мальчишески беспечно отреагировал Андрей.

– Со мной? Прямо сейчас? – весёлым колокольчиком отозвалась она. – Похоже, Вы идёте на поправку ускоренными темпами, Граф…

– А если серьёзно, Клэр? – вкрадчиво спросил он, взяв врача за руку.

– Серьёзно? – доктор внимательно заглянула в глаза Андрея и, вероятно, прочитала там что-то важное для себя. – Я уже и не ждала, что Вы заговорите со мной о таких вещах… Близким людям уже не нужно беспокоиться о Вашем здоровье. Рекомендую Вам совершить короткую прогулку… под моим контролем.

– С восторгом, доктор!

Глава 26. «Hotel D’Angleterre»

Утром следующего дня, слегка опираясь на руку Клэр и делая вид, что вовсе не чувствует боли, Андрей медленно вышел на небольшую площадку у Дворцового госпиталя. Вид изящного фонтана, весело разбрызгивающего струйки «голубой» воды, поразил Андрея до глубины души. Конечно, он уже слышал о новом, «мирном» использовании «водяного оружия Ильи» в некоторых местах Ультра-Петербурга, но увидеть собственными глазами работающий фонтан на дворцовой территории… «Это чудо с разрешения Княгини Илья устроил специально для Вас», – прошептала Клэр на ухо Андрею. Он посмотрел на доктора округлившимися глазами и… в сердцах поцеловал её в щёку… Долго сидеть вдвоём на скамейке у фонтана им не дали. Из-за угла здания госпиталя показался Профессор Илья собственной персоной. Андрей с улыбкой вздохнул. Клэр незаметно погладила его по руке, поднялась со скамьи и грозно проговорила: «Больного крепко не обнимать. Курить запрещаю категорически! Вернусь через десять минут». Подходя к скамейке с широкой улыбкой, Илья хотел было поцеловать даме ручку, но она упорхнула в дверь госпиталя. Разочарованно вздохнув, он схватил ласковыми лапами руку Андрея и принялся её трясти.

– Как ты нас всех напугал, Андрей! – воскликнул Профессор, присаживаясь на скамейку. – Но я всегда говорил, что ты – везунчик!

– Можно и так сказать, – спорить Андрею не хотелось. – Я страшно рад видеть тебя, дружище! А твой фонтан – настоящее чудо!

– Оценил? Спасибо, я сам от него в восторге! А на месте… битвы фонтан значительно больших размеров, но он временный. Месяца через два запустим постоянный – настоящее произведение искусства!

– Ах, Изя! Сам себя не похвалишь…

– Опять ты… – вздохнул Илья. – Ну и называй друга, как нравится, от меня не убудет. Мы, евреи – народ не гордый, но… умный! А про большой фонтан – чистая правда! Сейчас его изготавливают по старым чертежам из архива. Откуда там появились и как сохранились подобные чудеса, ума не приложу! Помнишь, у нас… наверху был Вечный Огонь? Здесь будет Вечная Вода! И таких чудесных фонтанов в Ультра-Петербурге, с разрешения Княгини, мы соорудим множество…

– Это прекрасно, Илюха! – искренне восхитился Андрей. – Красиво и очень символично! Думаю, не только в Ультра-Петербурге появится такая красота…

– И в Ультра-Москве тоже? – с сомнением поинтересовался Профессор. – А Властительница Центрального Княжества согласится? Конечно, они – сёстры, но…

– Таки евреи у нас не только умные, но и наблюдательные! – засмеялся Граф. – Да, характеры у сестёр различаются, но спорить она не станет. Доводы с Северо-Западной стороны звучат убедительно.

– Да, скоро жизнь в Ультра-Петербурге наладится. Придёшь в норму – сам всё увидишь! – кивнул Илья. – Только цена за обновлённую жизнь Княжества заплачена немалая. Не ожидал я увидеть столь кровавого противоборства. А как подумаешь, кто его затеял, сколько жертв принёс своему тщеславию… Какое счастье, что ты ожил!.. Но Тамару никогда ему не прощу, а её не забуду!

– И не надо забывать! – после этих слов собеседники умолкли, а через минуту Андрей загадочно посмотрел на Илью: – О тебе тоже помнят…

– Кто?

– Всех не знаю, но две женщины просили передать тебе привет.

– Какие две женщины?!

– Одну из них, удивительную и прекрасную, тебе хватило ума называть Мымрой… или Антимымрой? – с улыбкой поднял брови Андрей.

– Ма! – ахнул Илья. – Ты видел её? Где? Когда?!

– На днях…

– Как это? Ты же на днях был…

– Изя, не кричи! – спокойно проговорил Андрей. – Мы говорим с тобой тет-а-тет, по душам. Так? Ну и, если прямо по-мужски, то на днях, а если быть точным – почти сорок дней я лежал здесь мёртвым. Или почти мёртвым, если тебе так больше нравится.

– Мёртвый… – качая головой, как китайский болванчик, задумчиво произнёс Илья, и тут его осенило: – Здесь ты был мёртв, а там… видел Ма?! Но как такое может быть?

– Не пытайся понять всё чистым разумом! Да и объяснять детали сейчас времени нет, скоро Клэр придёт и разгонит нас с тобой. Просто поверь: Ма помнит тебя и любит!

– Верю! – горячо и громко произнёс Профессор, спохватился, увидев прижатый к губам палец Андрея, и почти шёпотом спросил: – А кто вторая женщина?

– Тамара.

– Правда?! – едва слышно вскрикнул Илья и по его щекам потекли слёзы. – Может быть, ты просто хочешь утешить меня, Андрюша?

– Хочу утешить, но говорю правду, – твёрдо произнёс Андрей. Он неожиданно улыбнулся и прошептал на ухо друга фразу чрезвычайно фривольного содержания, которую могли знать только Илья и Тома.

– Она… – поперхнулся слезами Профессор, лицо которого выражала чудовищную смесь несовместимых эмоций. Минуту он боролся со слезами и смехом, с горечью потери и восторгом, а затем выдохнул: – Она… живая!

– Ну, конечно, Илюша! – материнским тоном, совершенно, как Ма, проговорил Андрей, и новый поток слёз накатил на Илью, уткнувшегося в плечо друга…

Клэр появилась, чтобы попасть как раз на немую сцену, и застыла в недоумении. «Всё хорошо, доктор. Это только выплеск… положительных эмоций!» – пояснил выздоравливающий Граф, продолжая гладить друга по буйной шевелюре. Илья встряхнулся, неловко утёр слёзы, крепко пожал руку Андрея и поднялся с места. Удалялся он уже с улыбкой на лице и бросил на прощанье фразу: «Надеюсь, мои положительные эмоции не помешали развитию романа прекрасной докторши и Его Милости Графа?»

– У нас с Вами роман, Господин Андрей? – так и не оправившись от состояния недоумения, спросила Клэр.

– По-видимому, мой друг понимает в подобных вопросах больше, чем мы с тобой, – улыбнулся он. – Но, по-моему, в таких случаях не говорят: «Господин».

– У нас роман, Андрей?

– Ух… Что же такое роман? Двое тянутся друг к другу, у них начинают выстраиваться особенные отношения…

– Как много слов! – неожиданно прервала его Клэр. – Скажи прямо… Пожалуйста!

– Да, – удивляясь собственному трепету, произнёс Андрей.

– И давно?

– С того момента, когда наши глаза встретились в больнице, где ты работала.

– Ох… То есть, всё это время Вы… догадывались о моих чувствах, что-то чувствовали ко мне и мучили своим молчанием?

– Клэр, но ты же…

– Своей сухостью и деловитостью!

– Ты несправедлива ко мне, Клэр…

– Своей холодностью!

– Ну, вот уж нет! – воскликнул Андрей и прижал доктора к себе.

Поцелуй их был столь горяч, сколь и долог. Когда, наконец, настал момент снова посмотреть друг другу в глаза, задохнувшаяся женщина с трудом подбирала и выговаривала слова:

– Нужно остановиться, Андрей! Пока ещё нельзя так… Тебе больно, я же чувствую!.. Нас увидят, в конце концов!.. Как это: ну и что? Конечно, Графу можно всё, но я… даже не Ваша рабыня! Другую женщину Вы давно бы сделали своей рабыней…

– Прекрати, пожалуйста, – поглаживая ладонями её горячие щёки, Андрей нежно целовал пылающие жаром губы Клэр, – тебе не нужно становится моей рабыней…

– Почему?

– Через несколько дней кое-что изменится, ты всё узнаешь…

– А наш роман?

– Он только начинается…

«Какой же я странный человек, – засыпая в больничной палате, размышлял Андрей. – Клэр права, мог бы и раньше ей сказать, какая она замечательная, добрая, прекрасная… С другой стороны, Эмма сейчас не спит за стеной и прислушивается: всё ли у меня в порядке? А я не жене, а доктору намекаю на события, которые предчувствую…» Эмма, действительно, не спала. Состояние здоровья Андрея уже не вызывало у неё опасений. Усилия доктора Клэр в восстановлении здоровья Графа не остались незамеченными, а в сближении Андрея со своим врачом Эмма не видела ничего противоестественного. Она страшно беспокоилась по другому поводу. Андрей рассказал жене о грядущей встрече с Княгиней Северо-Запада, и Эмму его визит к Властительнице весьма встревожил. Слишком уж много неприятностей происходит после приглашений сильных мира сего. Её успокаивало лишь осознание того, что Андрей сам стал сильным человеком. Кроме того, Эмме хотелось думать, что после пережитых драматических событий муж научился проявлять разумную осторожность, как в суждениях и оценке людей, так и в действиях.

Ближайший день не обещал больших тревог и волнений. Андрей получил разрешение медиков на длительную прогулку. Она началась сразу после завтрака. Группа спутников у Графа подобралась внушительная. Присутствие доктора Клэр и Эммы даже не обсуждалось, Илью, Давида и Василия пригласил сам Андрей, а Вероника с Евой настояли на выполнении своих обязанностей телохранителей. Возражений не последовало. К удивлению сопровождавших, Андрей отправился на прогулку в джинсовом костюме, кроссовках, тёмных очках, с навязанной доктором тростью. Он вёл группу за собой с такой уверенностью, будто прожил в Ультра-Петербурге много лет. Привычно раскланявшись с вытянувшимися навстречу ему Блюстителями, в ответ на свою фирменную фразу на их языке Граф услышал дружеское рычание и удивился его непривычной эмоциональностью. Андрей миновал Дворцовые ворота и направился прямо через открытое пространство, ещё полтора месяца назад заполненное противостоящими друг другу людьми и баррикадами. Сейчас здесь было малолюдно. Осмотрев временный и строящейся неподалёку постоянный фонтан Вечной Воды, Андрей радостно кивнул Илье и, не меняя направления, двинулся дальше.

Вероника с замиранием сердца ожидала, что Граф захочет остановиться на месте… своей гибели, куда некоторые верноподданные Княгини повадились приносить искусственные цветы. Именно там Илья и возводил постоянный фонтан не с разрешения, а по просьбе Властительницы Северо-Запада. Однако Андрей даже не вспомнил или сделал вид, что не вспоминает события трагического дня. Спутники с облегчением отмечали бодрую походку Андрея. Почти не опираясь на изящную трость, он легко преодолел около километра пути до следующей остановки. Доктор Клэр посоветовала Графу немного передохнуть, и компания разместилась на скамейках каменного сквера с видом на Змее-Всадника, грандиозно возвышавшегося рядом с тёмной рекой, именовавшейся в Ультра-Петербурге Большой Чёрной Невой. Следует подчеркнуть, что в Северо-Западном Княжестве сохранилось гораздо больше названий из нулевого мира, чем в Ультра-Москве. Об этом Андрей и заговорил, рассматривая на расстоянии скалу с Всадником на вершине и вспоминая события более чем годичной давности по княжескому календарю. Причины сохранности многих названий в городе никто из его спутников сразу найти не смог, а выслушивать многословные версии Ильи было не досуг. Впрочем, Профессору удалось донести до слушателей глубокую сентенцию о том, что Петербург издавна считался культурной столицей, городом интеллектуалов и интеллигентов, память которых надёжно хранит традиции, имена и названия. Через четверть часа Андрей поднялся со скамьи, повернулся спиной к Большой Чёрной Неве и двинулся дальше. Вскоре группа миновала великолепный круглый бассейн, огранённый мраморным поребриком, и остановилась напротив четырёхэтажного здания, на скате крыши которого красовалась надпись «Hotel D’Angleterre».