Хозяйка Сумрака

– Через зеркало из той комнаты, где мы с Магистром миледи ждали. Я знала её адрес. Там кстати Сашка остался. За ним какая-то старушка смотрит. Я ей тоже сказала, что миледи велела мне с ним к ней придти.

– Что ж на данный момент это самое безопасное для него место. Так что можешь за него не волноваться. Ядвига жизни не пожалеет, чтобы угодить миледи.

– А кто она?

– Ведьма, которой миледи спасла жизнь… Так что она теперь ей служит не только за страх, но и за совесть. Ладно, пошли.

Виктор взял за плечо, поднявшуюся из кресла Лизу, повернулся к двери и, выйдя вместе с ней, решительно зашагал по коридору.

Выбежавшей навстречу им рыжеволосой девице он бросил через плечо:

– Я ухожу выполнить приказ миледи, Лиля. Герман вернется, предупреди, чтобы подождал здесь.

– Да, конечно, – та чуть склонила голову и распахнула перед ними дверь.

Они шли сквозь туманный сумрак, но Лиза не ощущала так напугавшей её в прошлый раз тягучести наплывающего на них тумана. Лишь касаясь фигуры Виктора, который по-прежнему крепко держал её за плечо, он отлетал, давая возможность им быстро идти.

Вскоре они подошли к сверкающей арке и вошли внутрь, перед глазами Лизы заискрились цветные всполохи, а потом стена раздвинулась в стороны, и чей-то грозный голос спросил:

– По какому праву?

– Вызовите Магистра. Срочно! – отчеканил Виктор.

Они вышли из арки и замерли напротив трех мужчин в светлых одеждах с обнаженными голубоватыми мечами, в то время как четвертый быстро удалился. Вскоре он вернулся в сопровождении уже знакомого Лизе Магистра Света.

– Приветствую Вас, Магистр, – Виктор склонил голову. – Нам необходима Ваша аудиенция.

– Ты здесь по воле своей хозяйки? – жестко спросил Магистр.

– Да, – не поднимая головы, ответил Виктор.

– Тогда пойдем, – Магистр Света проводил их в просторный кабинет, плотно закрыл дверь и, сев в высокое кресло за письменным столом, указал на стоящие напротив кресла: – Садитесь.

Дождавшись, чтобы они сели, он выжидательно посмотрел на Виктора:

– Что хочет от меня твоя хозяйка?

– Моя хозяйка на данный момент вряд ли хочет что-то конкретно от Вас, Магистр. Однако я не сомневаюсь в том, что она безусловно хочет избавиться от пространственного верификатора, который с помощью этой милой леди, – Виктор кивнул на испуганно сжавшуюся в кресле Лизу, – сумел на неё надеть супруг.

– Ты уверен, что он надел на неё пространственный верификатор? – Магистр сразу изменил тон. От холодной дипломатичности и отстраненности в его голосе не осталось и следа.

– Она надела или на неё надел её избранник копию вот такого ожерелья, переданную Магистром Тьмы собственноручно, – Виктор достал и, встав, передал Магистру колье, которое забрал у Лизы.

– И что было дальше? – вертя в руках колье, тихо осведомился Магистр.

– Миледи стало плохо, и она прямо из мира ушла в сферу Тьмы, которую с тех пор ни разу не покидала.

– Как давно это было?

Виктор назвал дату.

– Почему не пришел ко мне сразу?

– Про колье Лиза рассказала мне только сейчас. До этого я и подумать не мог, что всё обстоит именно так.

Лиза со страхом ждала, что её начнут ругать или стыдить, но ничего подобного не произошло. Магистр лишь тяжело вздохнул и тихо спросил:

– Как думаешь, почему он тянет с расторжением Договора?

– Миледи видимо покоряется ему с трудом, и он ждет, когда с помощью верификатора окончательно изменит её сущность.

– Похоже на то, – Магистр отложил в сторону колье, которое все это время внимательно рассматривал, и снова тяжело вздохнул. – Непонятно только, когда и как ему удалось заполучить верификатор такой мощности… И ведь не использовал ни разу… иначе она бы не надела его, почувствовав поле. Видно у него с самого начала был такой план. И как нам помешать ему не особо понятно… Хоть первыми Договор расторгай… – он начал задумчиво постукивать пальцами по крышке стола.

– И что это даст? – Виктор недоуменно хмыкнул.

– Если начнем первыми, будет шанс заставить Алекто пасть в Тартар.

– Как?

– Ему придется использовать её в прямом контакте со мной. И она сама, поняв, что битва начата из-за неё, не станет противиться, если, конечно, он окончательно не успеет к тому времени, обрести над ней полную власть.

– Вы уверены в этом, Магистр? Ведь это хуже смерти. Так что это непростое решение, – Виктор с сомнением покачал головой.

– Она уже принимала его. Ей Люциус помешал. Я никак понять не мог: с какой целью он это сделал. Уж больно нехарактерным для него был этот поступок и все объяснения были малоубедительны, а вот теперь всё встало на свои места.

И тут не выдержала Лиза, до того сидевшая, сжавшись в кресле, тише мышки:

– Вы обречете свою дочь на падение в Тартар? Вам не будет её жаль?

– Каждый должен исполнять свой долг, – бесстрастно проговорил Магистр, даже не взглянув на неё…

– Неужели нет никакого другого решения? – Лиза не сводила с него напряженного взгляда.

– Для этого надо попасть в сферу Тьмы. Ни один мой ратник на это не способен.

– А если это сделаю я? – нервно облизнув губы, хрипло спросила она.

– Ты? – Магистр повернулся к ней.

– Ну да… я ведь могу туда попасть, и ещё у меня есть оберег, – чуть шире распахнув ворот, Лиза показала его Магистру.

– У тебя был её оберег, и ты все равно пошла на сделку с Магистром Тьмы? Что он дал тебе взамен?

– Его и дал. Она отказалась на меня оберег надевать.

– Из-за чего?

– Я третий раз пошла против её воли и ещё надерзила ей. Она рассердилась и отказала мне в своё защите.

– Что ж, она вновь поступила недальновидно, руководствуясь эмоциями, а не разумом. Ладно, что о том… Лучше скажи, ты действительно согласишься отправиться в тёмную сферу, чтобы выполнить моё поручение?

– Да.

– Почему?

– Я осознала, что натворила, и хочу хоть как-то это исправить.

– Вряд ли у тебя это получится, – Магистр недоверчиво усмехнулся и решительно поднялся, – но попытаться всё же стоит. Подождите меня здесь.

Он взял со стола ожерелье и вышел.

– Он даже не ругал меня… – Лиза повернулась к Виктору.

– Ты смертная. А вмешиваться в сознание смертных недопустимо. Да и сделанного не воротишь. К тому же в любом случае тебе ещё предстоит ответ за всё содеянное держать.

– Мне предстоит держать ответ? Когда? – Лиза нервно передернула плечами.

– Это всем смертным предстоит. Надеюсь, что именно тебе нескоро. Так что не бери в голову.

– Ты намекаешь на Суд Божий?

– Можно назвать и так, – кивнул Виктор.

– И что? Теперь меня признают виновной, если я пошла на сделку с Магистром Тьмы? Моя душа будет принадлежать ему?

– Всё не так однозначно. Я даже не знаю, как тебе это доступно объяснить. Вкратце: все твои поступки влияют на уровень твоего духовного потенциала, а он влияет на то, что произойдет дальше с твоей душой.

– А что с ней может произойти?

– Я не вправе тебе о том рассказывать.

– Но у меня есть шанс хоть как-то исправить, то, что я сделала?

– Ты уже исправляешь. твоё раскаяние и искреннее желание помочь – лучшее, что ты можешь сделать, в сложившейся ситуации.

– Выходит, я и для себя все пытаюсь исправить?

– Безусловно.

– Это радует, – Лиза попыталась улыбнуться, но улыбка вышла кривой и дрожащей.

– Не бойся, всё будет хорошо. Ты на правильном пути, – Виктор ободряюще коснулся её руки.

– Утешаешь и пытаешься убедить не менять решения? – в кабинет вошёл Магистр Света и, подойдя к вставшей со своего места Лизе, пристально посмотрел на нее: – Ты ему не особо верь. Он заинтересован не только битвы избежать, но и жизнь Алекто сохранить. А для тебя всё гораздо сложней. Этот оберег, что на тебе, не только защита, он означает, что принимать решение об участи твоей души будет именно Алекто. К тому же, если ты войдешь в сферу Тьмы, то выйти оттуда без её на то воли не сможешь и рискуешь навечно при ней остаться. И в довершение ко всему, даже если всё сложится для тебя на редкость удачно, и ты сумеешь передать Алекто мой дар так, чтобы она его приняла и пожелала вернуть статус-кво, то рискуешь заиметь врагом самого Магистра Тьмы. Потому что как только он почувствует, что она ему неподвластна, он захочет отомстить и не остановится ни перед чем. И тогда тебе может не помочь не только её оберег, но и её прямое заступничество.

– Почему?

– Потому что для него это, – Магистр указал рукой на Лизин оберег, – не более чем безделушка. Он выполняет условия и договоренности лишь до тех пор, пока они ему самому выгодны. Так что пока ты будешь находиться в сфере Тьмы, лишь его желание угодить Алекто может ему помешать лишить тебя души. Да и вне её, защититься от него не особо просто… Так что ты ещё раз все взвесь и хорошенечко подумай, прежде чем соглашаться.

– А если я сейчас откажусь, то начнется битва?

– Без сомнения.

– И Вы столкнете Алекто в Тартар?

– По крайней мере, приложу к этому все силы.

– И что будет после этого со мной?

– Решать твою участь уже будет не она.

– А кто?

– Тот, кто сумеет получить над тобой власть.

– А кто может суметь?

– Любой, кому ты поверишь и протянешь руку.

– То есть я буду обречена жить в постоянном страхе, что тот, кому я протяну руку, лишит меня души?

– Если тебе удастся выжить в мире во время противостояния и дождаться нового подписания договора, то, учитывая, что тёмные сущности могут принимать любое обличье, ты будешь должна всегда об этом помнить.

– А если не выживу, моя душа попадет в ад?

– Я не Творец, чтобы ответить на данный вопрос. Это лишь в Его власти принимать решение о будущности души.

– То есть то, что я сделала, никакой роли не играет, а всё зависит только от Его желания?

– Нет, конечно. Потенциал твоей души играет в любом случае определяющую роль, но ещё будет учитываться, соответствует ли то, что ты сделала, Его воле или нет.

– Не поняла.

– Понимаешь, если Он попустил такое, то это было зачем-то нужно. Иначе тебе сделать это не удалось бы. Или Алекто что-нибудь почувствовала или другая какая-то случайность помешала бы ей это ожерелье надеть. Вопрос лишь в том: зачем это было нужно. Возможно, Он хочет избавить мир от Алекто, а возможно, испытать тебя или её или вообще всех. В любом случае каждый должен делать то, что велит его долг и подсказывает совесть. А на остальное Его воля.

– А ад действительно существует?

– Я не знаю, какой смысл ты вкладываешь в это слово. Но в любом случае не имею права говорить с тобой на тему будущности душ. При жизни смертным знать о том не положено. Всему своё время. Хотя конкретно ты можешь и вовсе не узнать об этом, безвозвратно потеряв свою душу до того момента как предстанешь перед Творцом.

– А почему это произошло именно со мной? Почему Вы сняли с меня блок? За что? – с напором выдохнула стоящая перед Магистром Света Лиза и нервно поежилась, сама удивляясь своей смелости.

– Потому, что ты решилась на самоубийство. Не будь Алекто столь сентиментальна, своей души ты бы уже давным-давно лишилась.

– Значит, теперь ей должна помочь я… Так? – Лиза напряженно вглядывалась в лицо Магистра, пытаясь определить его отношение к собственному выбору.

Однако лицо Магистра было непроницаемо.

– Совсем необязательно, – едва заметно качнул головой он. – На это должна быть исключительно твоя добрая воля, при полном осознании того, что Алекто может не только не поверить тебе, но возможно ещё захочет отомстить. Потому что мало того, что внутри неё живет злобная сущность, алчущая страданий, так ещё и верификатор наверняка изменил её собственное сознание. Так что в любом случае у тебя будет не больше пяти дней. Не вернешься через этот срок, я расторгну Договор.

– Но это очень мало… Вдруг я не успею её уговорить принять Ваш дар и вернуться.

– Больше я дать тебе не могу. И так прошло слишком много времени, а с каждым днем Люциус обретает над ней всё более значительную власть.

– Хорошо, пусть пять, – нервно сглотнула Лиза. – Я постараюсь успеть.

– Так ты точно согласна туда отправиться? Согласна, несмотря на то, что понимаешь, что рискуешь потерять свою душу?

– Я и без этого путешествия рискую её потерять ничуть не меньше. Только если я туда не пойду, то буду ощущать себя последней гадиной, поставившей мир на грань полного уничтожения. Так что не надо меня пугать ещё больше, – Лиза судорожно всхлипнула и отвела взгляд. – Я и так жутко напугана. Лучше помогите и расскажите как мне лучше поговорить с ней, чтобы заставить вернуться.

– Что ж, раз так, то за этим дело не станет, – Магистр вдруг ласково улыбнулся и осторожно тронул Лизу за плечо, наполняя все её тело необычайной легкостью и теплом. – Присаживайся к столу. Сейчас все обсудим и выработаем план действий.

Когда они через час вышли из кабинета Магистра Света, в душе у Лизы всё пело и ликовало. Разговор с Магистром преисполнил её душу необычайным внутренним светом и верой в собственные силы. В кармане у неё лежал маленький бархатный мешочек, даривший надежду, что её опасные приключения, несмотря ни на что, закончатся благополучно.

– Ты помнишь, что с Германом откровенной тебе быть нельзя ни в коем случае? И даже не заикаться о визите в сферу Света и вообще постараться избегать любых подробностей? – Виктор, идущий рядом, похоже, волновался за неё теперь больше, чем она сама.

– Помню, – с легкой улыбкой кивнула Лиза. – Я всё помню. И то, что я пришла лишь из-за того, что отец попал в больницу, а так как только она может ему помочь, то теперь ради его спасения я согласна, как она и хотела, ей служить здесь. И то, что мы с тобой её долго пытались вызвать, чтобы сказать о моей готовности исполнить её волю, но она не ответила. И теперь вся надежда на него, чтобы он меня к ней проводил, и она сама решила, что со мной делать.

Разговор с Германом, вопреки опасениям Виктора, прошел на удивление легко, и он без лишних расспросов взялся проводить Лизу в сферу Тьмы.

Лиза шла рядом с Германом по территории Сумрака, ощущая на своём плече его руку. В отличие от Виктора его прикосновение не дарило тепла, а напротив, вызывало нервный холодок и бегущие по спине мурашки. Однако эти ощущения будоражили чувства и несмотря ни на что были приятны.

– Ты лишь из-за отца согласилась? – Герман чуть повернул к ней голову и искоса бросил мимолетный взгляд.

– Ну да…

– На редкость глупое решение, – тонкие губы Германа едва заметно дрогнули в усмешке.

– Почему? – Лиза хоть и помнила предостережение Виктора постараться не вступать с Германом в разговоры, но не смогла удержаться от вопроса.

– Глупо было не соглашаться с требованиями миледи с самого начала, но теперь соглашаться на них ещё глупее… Отца ты все равно не увидишь, да и расположение миледи не вернешь… Она не прощает подобное неповиновение. Так что ничего хорошего тебя не ждет, особенно учитывая, что миледи явно не намерена покидать тёмную сферу в ближайшее время.

– Почему не намерена?

– Это лишь миледи знает: почему, – пожал плечами Герман.

– А с чего ты взял, что не намерена?

– С того, что она не откликнулась на призыв Виктора. Это достаточно странно. Ну да ладно, увидим её, и станет ясно, какие у неё намеренья.

– Она может меня убить? – Лиза резко остановилась и повернувшись к Герману вопросительно заглянула в глаза.

Карие глаза даймона лукаво блеснули:

– Не бойся. Если бы она хотела это сделать, сделала бы уже давно… Ты для чего-то ей нужна. Сначала я думал, что она из-за твоего отца тебя не трогает. Но раз она ушла от него, а на тебя после этого оберег надела, то все сложней. Дело выходит именно в тебе самой. Ты сама-то не догадываешься, из-за чего она на тебя запала и так жаждет твоего добровольного повиновения? – он разжал пальцы, сжимающие её плечо, и отвел руку, не сводя с неё испытующего взгляда.

Сумрак в то же мгновение навалился на Лизу, полностью окутывая и тело, и сознание. Она судорожно дернулась, пытаясь стряхнуть его с себя, но ей это не удалось, и она стала медленно оседать на землю не в силах ему противостоять.

Выждав некоторое время, Герман подхватил её и прижал к себе, шепча:

– Извини, извини… я подумал, может, ты тоже бессмертная и лишь в личине, это всё бы объясняло… но нет… ещё раз извини. Сейчас тебе будет легче.

Он ласково гладил её по плечам, и Лиза чувствовала, как все её тело наполняют так быстро ушедшие из неё силы. Она наслаждалась столь необычными ощущения, и не смогла противостоять искушению ещё сильнее прижаться к нему. Почувствовав это, Герман и сам крепче обнял её и прижался щекой к волосам, едва слышно выдохнув в ухо:

– До чего ты хороша, малышка. Будь моя воля, украл бы тебя от неё…

На Лизу накатила такая волна возбуждения и желания, что ноги у неё вновь начали подкашиваться, и Герман подхватил её на руки.

– Малышка, что с тобой? Тебе плохо? – тихо спросил он, пристально посмотрев на нее.

Лиза почувствовала, что тонет в его завораживающем взгляде и, не имея сил сопротивляться, обхватила руками его шею:

– Нет, наоборот… мне хорошо… очень хорошо с тобой… ты необыкновенный.

– Я рад, что тебе хорошо, – улыбнулся Герман. – А сейчас ещё лучше будет, – лукаво ей подмигнув, он порывисто прижался губами к её губам, даря столь долгий и страстный поцелуй, что у Лизы перехватило дыхание.

– Лучше? – он оторвался от её губ и испытующе заглянул в глаза.

– Ты не должен был этого делать, – отдышавшись, Лиза нервно облизнула губы и отвела взгляд.

Он опустил её на землю и, развернув к себе, вновь уперся взглядом:

– Почему? Тебе не понравилось?

Сердце в Лизиной груди колотилось так, что ей казалось, вот-вот и оно выпрыгнет. Взгляд Германа завораживал и отнимал способность мыслить логически. Мысли путались и разбегались.

– Мне… мне… я не про то… она… она будет недовольна, – ухватилась Лиза за спасительный довод, чувствуя, что если сейчас Герман начнет на чем-то настаивать, она не сможет отказать ему ни в чём.

– Она запретила?

– Нет, – солгать под взглядом Германа Лиза не смогла, – но вряд ли она одобрит такое моё поведение…

– Ты не побоялась её недовольства, когда напрямую отказывала ей, а сейчас боишься её неодобрения? Ты явно лукавишь, моя девочка, – Герман рывком притянул её к себе и вновь впился в губы долгим поцелуем.

Земля под ногами Лизы зашаталась и стала уплывать. Кровь шумела в ушах, а сердце трепыхалось раненой птицей. С одной стороны ей было страшно осознавать, что её ласкает тёмный даймон, а с другой все её тело переполняли столь сильные и приятные ощущения, что страх отступал.

– Почему она на тебя запала? – тихо спросил он, чуть отстранившись, и, не дожидаясь ответа, осторожно запрокинул ей голову и стал нежно целовать в шею рядом с оберегом.

По спине у Лизы побежали мурашки, и она безвольно обмякла в его руках, едва слышно выдохнув:

– Я могу ей противиться…

– А мне? – объятия Германа стали ещё крепче, а поцелуи нежнее.

Дыхание у Лизы стало сбиваться, но желания вырваться она не испытывала: – Может, и могу… но… но не хочу… – прерывающимся шепотом хрипло проговорила она. В этот момент ей хотелось, чтобы Герман не разжимал свои объятия вечно.

– А что хочешь?

Его рука осторожно скользнула ей под кофточку, заставляя застонать и всей выгнуться от прилива возбуждения.

– Не… не знаю…

– Не знаешь? – в его голосе послышалась явная ирония, и он, разжав руки, чуть отстранился. – Действительно не знаешь?

– Знаю… знаю, – Лиза сама крепко вцепилась в него руками. – Хочу, чтобы ты и дальше целовал меня.

– Только целовал? – он резким движением сдернул кофточку с её плеч и приник губами к груди, а потом, прервавшись на мгновение, жарко выдохнул: – А больше ничего не хочешь?

«Хочу», – хотела выдохнуть в ответ Лиза вся затрепетавшая от столь горячих ласк, но вовремя прикусила язык и, собравшись с силой, резко оттолкнула его от себя:

– Мне нет и пятнадцати…

– Думаешь, для меня это что-то значит? – он, разжав объятия, с усмешкой наблюдал как она, отстранившись от него, бессильно осела на землю.

– Я боюсь… – честно призналась Лиза, на глаза которой моментально навернулись слезы.

– Меня или миледи? – он наклонился к ней и вновь ласково обнял.

– Всего… даже себя и своих желаний… – всхлипнув, тихо проговорила она.

– Бедная, моя девочка… бояться собственных желаний действительно страшно.

Усмехнувшись, он нежно потрепал её по волосам, и Лиза не выдержала. Обуревавшие её эмоции требовали выхода, и она уткнулась ему в плечо и, больше не сдерживаясь, расплакалась.

– Ладно, не реви, – он осторожно поправил на ней кофту и, застегнув пуговицы, на удивление Лизы выдержавшие его рывок, подхватил на руки. – Ты мне действительно нравишься. Я не играл, хотя мог. Так что не бойся. Не обижу.

– Правда?

– Правда, правда… Тебе имеет смысл бояться лишь миледи. Кстати, как Авениру удалось снять с тебя блок? Ты пыталась покончить с собой?

Лиза кивнула.

– Из-за чего?

– Назло отцу и ей…

– И она остановить не смогла?

– Нет, хотя пыталась.

– Зря ты на такое решилась, Лиз… – в голосе Германа послышалось явное сожаление. – Ты даже не представляешь с кем вступила в противостояние… а теперь тем более зря к ней на поклон идешь… Она превратит твою жизнь в беспрерывную пытку. Давай, пока не поздно, я выведу тебя отсюда…

– Мой отец при смерти… Как я могу?

– Ты все равно его больше не увидишь в любом случае.

– Зато я буду знать, что он жив.

– Ты поверишь ей на слово?

– Я заставлю представить доказательства.

– Хочешь, я тебе какие угодно доказательства представлю? Однако, уверяю тебя, это не будет означать ровным счетом ничего. К тому же, с чего ты взяла, что исключительно она может помочь твоему отцу?

– Да идиоткой надо быть, чтобы не понять, что все неприятности, что посыпались на меня, после того, как я ей отказала, происходили не сами по себе… Я проиграла, Герман… Проиграла и сдаюсь. Я устала бояться не только за себя, но и за близких… Пусть делает, что хочет со мной, лишь бы их больше не трогала…

– Глупышка… наивная глупышка. Давно я не встречал таких, – в его глазах сверкнуло сожаление. Он помолчал немного, а потом с грустью в голосе продолжил: – Девочка моя, она способна довести тебя до такого состояния, что ты сама, что угодно сотворишь со своими близкими, лишь бы она осталась довольна… Странно, что Виктор тебя не отговорил от столь глупой затеи самой идти к ней… Хотя, скорее всего, он ещё не позабыл, чего ему стоило подобное своеволие.

– Какое своеволие?

– Он тоже попытался вывести отсюда невольницу.

– И что было?

– Миледи всех вернула и устроила ему крутую разборку.

– А ты не боишься повторения, но уже с тобой?

– Малышка, в отличие от Виктора, я никогда открыто не противостою хозяйке. И если предлагаю выход, то значит, знаю, как смогу всё это обыграть, чтобы минимизировать её гнев. Так что соглашайся, пока не поздно.

– И как ты это обыграешь?

– Меньше знаешь, крепче спишь, – он усмехнулся одними уголками губ. – Это исключительно мои проблемы. Тебя они не коснутся.

– Зато меня коснется продолжение всех моих проблем.

– С ней у тебя начнутся такие проблемы, по сравнению с которыми, все предыдущие покажутся нестоящим внимания пустяком.

И тут Лиза испугалась, что Герман действительно может попытаться помочь ей вернуться, чтобы избежать встречи с Алекто. Она нервно сглотнула и крепко сжала его плечо.

– Герман, мне необычайно приятно, что ты беспокоишься обо мне и предлагаешь помощь, но я больше не хочу жить в миру… Сама не хочу. Особенно после того как испытала, какие чувства во мне рождают твои прикосновения. Если у меня не будет больше даже шанса их испытать… То жизнь будет бессмысленна. Не гони меня, не надо… я… я, наверное… наверное, полюбила тебя…

– Малышка, до чего же ты неискушенна и наивна… – он с ласковой усмешкой покачал головой. – Однако после таких слов отпускать тебя в мир и, правда, глупо… Ладно, посмотрим, может всё и обойдется… и она удовлетворится твоей добровольной покорностью. Бывают же чудеса порой. Особенно если для их появления созданы все предпосылки. Значит так. Слушай внимательно. Как придешь, вались ей в ноги и причитай о собственной безмозглости. Твоя покорность должна быть настолько нарочитой, чтобы было даже тошно. При этом не ставь ей никаких условий про отца. О нём скажешь мимоходом, в конце, когда она спросит, почему пришла именно сейчас. Скажешь, что поняла, что твоё упрямство слишком дорого обходится твоим близким, и решила всё исправить, и надеешься, что отныне она будет наказывать лишь тебя за недостойное поведение, которое ты полностью осознала.

– А если она не захочет ему помочь?

– Моя хозяйка не выносит условий, и по принуждению делает что-то очень неохотно и лишь если другого выхода у неё нет… А вот по собственной инициативе может сделать даже больше ожидаемого… К тому же выполнение ею условий ты всё равно не проверишь никак. Я ведь уже сказал, что хоть сейчас могу представить тебе любые доказательства чего угодно, но это ничего не будет значить. Поэтому ставить ей условия даже не думай. Иначе она наверняка заставит тебя пожалеть и не раз о столь опрометчивом поступке.