Чародейка. Книга 3. Возвращение

– Отдай Каю в обитель, пусть учит, раз теперь обилайт. Или он отказывается? Если хочешь, я могу надавить на него.

– Он не отказывается. Кай на редкость покладистый маг и один вид Владетельницы способен заставить его согласиться с чем угодно. Я кстати тебе очень благодарен, что ты ему ничего не сказал.

– Так почему не отдаешь ему внука? Мальчишке ведь уже девять.

– Я боюсь он не выдержит… говорю же: слаб мальчик… слаб.

– Настолько?

– К сожалению, да. Природа на нем явно отдохнула. Так что даже не знаю что делать. Хотя судя по звездам процветание моей династии обеспечено. Вот только с чего вдруг она процветать станет пока никак не пойму.

– Звезды не врут. Если обещают, то сбудется непременно.

– Если не закатится только какая.

– Это да, – Норлан тяжело вздохнул и прикрыл рукой глаза. – Закат ее звезды не предвещало ничто. И ведь даже не позвала ей помочь.

– Она все решила, как только узнала о нем… Решила, что пожертвует собой и лишних жертв не хотела. Вот если бы сомневалась в исходе, тогда возможно и обратилась за помощью.

– Да, она была самостоятельной девочкой и любила решать все проблемы сама. Кстати, спасибо, что пришел. Ты снял огромный камень с моей души, – он отвел руку от лица и натянуто улыбнулся.

– Норлан, и как же ты жил все это время с мыслью, что она ушла сама?

– Сказал сам себе, что это был ее выбор, и я его уважаю. А потом больше не разрешал себе об этом думать.

– Как ты теперь?

– Жизнь идет, я научился жить и без нее. Смотрю на звезды, философствую и пытаюсь постичь тайны бытия и законы мироздания. Я всегда стремился к этому. Вот теперь получил возможность насладиться этим в полной мере.

– Если у меня будут проблемы, я могу рассчитывать если не на помощь, то хотя бы на совет?

– Да, Владетель, – Норлан склонил голову. – Я чту и уважаю Вашу власть. Поэтому по мере сил, все, чем смогу…

– С тобой приятно иметь дело. В свою очередь обещаю не преследовать и особо ничем не утруждать, а если в чем нужда с твоей стороны возникнет, то в разумных пределах помочь.

– Что ж, договор о взаимном сотрудничестве и ненападении можно считать ратифицированным, – Норлан с улыбкой поднялся. – Может чаю или торопитесь?

– Я бы лучше удалился, – Маграт тоже встал.

– Не смею задерживать, – открыл арку и склонился перед ним Норлан: – Всего доброго Вам, Владетель.

– И тебе того же, – кивнул тот и вышел.

Закрыв арку, Норлан со счастливой улыбкой упал в кресло. В душе все пело.

– Слепец! Я не видел очевидное! О небо! Ведь даже цвет ее дракона! Она же говорила и не раз, какого цвета она дракон, а я, увидев, не узнал… Сомневался и искал причины… оттолкнул ее. Хорошо хоть не выгнал. Вот был бы ослом… Ладно, дело поправимое. Она здесь и все хорошо. Моя девочка, моя Лаона вернулась ко мне и любит до сих пор. И я все сделаю, чтобы она была счастлива! Все будет так, как только она пожелает! Она не хотела быть Владетельницей, пусть не будет! Маграт и без нее прекрасно справляется, а в случае чего Гранда ему отдам, пусть из него наследника растит. Поверить не могу, – он прижал руки к вискам, – моя Лаона вновь со мной, и я не предал ее, а напротив сердцем узнал… лишь умом поверить боялся.

Немного отдышавшись и уняв радостное возбуждение, Норлан снял занавес и вышел из кабинета. Выйдя на площадку у входа в убежище, он заметил поднимающихся по тропинке Гранда и Весту и направился к ним.

– Гранд, ты что сегодня уже закончил заниматься с Ладой? Она отпустила тебя?

– Да, – хмуро кивнул тот.

– Тогда сходи за ней и пригласи ко мне, мне надо срочно с ней поговорить.

– Это невозможно, отец, – Гранд потупился.

– Почему?

– Она ушла.

– Как ушла? Куда? – Норлан непонимающе воззрился на него.

– Ушла насовсем, куда не сообщила, – глядя себе под ноги, Гранд начал ковырять мыском ботинка каменистый грунт тропы.

– Меж вами что-то произошло?

– Она хотела наказать мать… я не дал, – не поднимая головы, пояснил он.

– Давно?

– Около трех часов назад.

– И что ты делал все это время?

– Думал, что делать дальше.

– Надумал что-нибудь?

– А чего тут надумаешь? Ее уже не вернуть. Так что теперь твой ход, тебе решать, что со мной делать будешь. Простишь, что не сумел овладеть тем, чем ты хотел, или убьешь.

– Мне кажется, нам стоит обстоятельно поговорить… наверное лучше в гостиной, – тихо проговорил Норлан, хотя в душе все клокотало, – пойдем, – потом повернулся к Весте: – Тебя это тоже касается, – и медленно пошел в обратном направлении.

В гостиной он сел на диван и, опершись локтями на колени и сложив пальцы рук домиком, пристально взглянул на замерших перед ним Гранда и Весту.

– Подробно, четко и по порядку расскажи, что произошло, – обратился он к Гранду.

– А чего тут рассказывать? – тот хмуро насупился. – Ну виноват, ну применил против нее силу. Она обиделась, сказала, что учить меня больше ничему не будет и ушла.

– Не зли меня, Гранд. Не усугубляй свою вину. Если я прошу подробно, то значит, по шагам: кто что сделал и что сказал, желательно дословно. Я понятно изложил мои требования?

– Понятно. Мы с ней занимались, ей как обычно не нравилось, как я выполняю то, что она требует. Сначала кричала, а потом бить начала, ну а тут мать вышла и ей в руку вцепилась. Она ее отшвырнула и сказала что-то типа: отстань и не мешай, а если не хочешь, чтоб твоего сына учила, с мужем вопрос этот реши. А мать ей в ответ сказала, что она околдовала тебя, хочет тебя из семьи увести, ну и много еще чего наговорила… Я уж и не вспомню точно. Ну тут у Лады глазки и замутились, плеть она поудобнее перехватила и к матери шагнула и потребовала еще разочек все повторить. Тут уж я ей в руку вцепился. Она – моя мать, говорю. А Лада лишь усмехнулась: да хоть кто угодно. Я, говорит, никому таких слов не спущу. Оттолкнула меня и снова к ней, ну тут я ее и ударил.

– Как ударил?

Гранд мрачно скривил губы:

– Так, чтобы наверняка остановить… в спину и тем приемом, что учила, который на грани сознания действует.

– А она? – Норлан стал едва заметно постукивать сложенными пальцами сведенных вместе рук.

– Вскрикнула вначале и аж присела, а потом, как дикая кошка развернулась, бросилась на меня, повалила и, заблокировав мое воздействие, прижала такой силы своим, что подумал: убьет. Однако она вдруг резко убрала его, отпустила и, так презрительно скривив губы, проронила: «Жаль, что у такого отца сын мало того что слабак еще и подлец… Ведь ты мог и мать свою остановить, когда она мне лживые гадости говорить стала и объяснить ей, что я тебя по твоей просьбе учу и то, что ты сам на такую науку согласился… Ведь насильно не держала никогда. Но ты ничего такого ей не сказал, тем самым вынудив меня самой с ней разбираться… А потом исподтишка, сзади и так, как сама же научила… На месте твоего отца я бы призадумалась о том какого он подлеца вырастил». Ну и в ответ я, конечно же, не сдержался и наговорил ей, что именно ты и научил меня подобным приемам, и сам ты всегда поступаешь так же. И что даже меня ты вернул подобным способом, в первый же день заманив в ловушку и заставив голодать. И что я никогда не хотел с ней заниматься и жаловался тебе, что не могу выдерживать ее методы, но ты насильно заставлял заниматься дальше. Возможно потому, что, как мать говорила, попал под ее чары, а возможно, желая сделать из меня мага сильнее ее и при этом подчиняющегося тебе. И после этих слов она неожиданно меня поблагодарила, сказав, что эти мои слова хорошая наука ей и вполне достойная плата с моей стороны за ее науку. А потом попросила передать тебе, что учить она меня больше не будет ни при каких обстоятельствах, и добавила, что надеется не встретиться со мной больше никогда. После чего ушла.

– Понятно… – Норлан мрачно кивнул и повернулся к Весте: – Теперь ты расскажи, что наговорила ей и для чего.

Веста нервно сглотнула и едва слышно прошептала:

– Я хотела защитить Гранда.

– Не лги! Не смей мне лгать! – в глазах Норлана блеснула угроза. – Еще слово лжи, и придушу как крысу. Зачем пошла к месту их занятий?

Из глаз Весты потекли слезы, и она стала судорожно всхлипывать, но молчала.

– Отвечай! – с яростью в голосе рявкнул Норлан.

Она прижала руки к груди и, перемешивая слова с рыданиями, сбивчиво и запинаясь заговорила:

– Я боялась, что она уведет тебя… я чувствовала… а по вчерашнему разговору… совсем… окончательно поняла, что ты… ты неравнодушен к ней… хотела найти причину, чтобы настроить против нее Гранда… он единственный, ради кого ты мог от нее отказаться… когда увидела, что она его так бьет, то решила воспользоваться этим.

– Дословно, что ты ей сказала!

– Не помню дословно… Можешь убить, но честно не помню… не помню… что-то кричала, что она зарится на чужого мужа и хочет забить до смерти моего ребенка…

– Кто дал тебе право мужем меня называть?

– Никто… но я привыкла считать себя твоею женой.

– Да какая ты мне жена?! – лицо Норлана исказилось от гнева. – Ведь знаешь, что терпел тебя лишь из-за того, что ты заботилась о Гранде. Тварь! Какая же ты тварь… Давно уже надо было придушить тебя.

– Отец! Ты вправе ее убить, но не смей так оскорблять! Она – моя мать! – Гранд поднял голову и с вызовом посмотрел на него.

– Да никакая она тебе не мать! Ей до твоей матери, как до звезд! И не смей больше при мне называть ее так! – он резко поднялся, шагнув к Весте, схватил за плечо и проговорил с угрозой: – Ты впервые поступила во вред моему сыну, поэтому на мое снисходительное отношение можешь не рассчитывать более. Твое место отныне лишь у ног, – он рывком заставил ее опуститься на колени. – Посмеешь еще хоть раз посчитать себя моей женой, даже то, что ты мать Шона не удержит меня от того, чтобы свернуть тебе шею. Поняла?

– Да, мой господин, – она рыдая склонилась к полу.

Он раздраженно поморщился и, развернувшись, стремительно вышел.

Гранд тут же шагнул к рыдающей на полу гостиной Весте и помог подняться:

– Можешь объяснить, что все это значит? Почему он сказал, что ты мне не мать?

– Потому что это правда… – Веста села на краешек стула к столу и, облокотившись, уткнула лицо в ладони, не переставая при этом всхлипывать.

– Возьми и утрись, – Гранд протянул ей платок, и как только Веста отерла слезы, настойчиво потребовал: – А теперь объясни, что и как.

– А что тут объяснять? – она вновь всхлипнула. – Ты его сын от другой женщины, которую он безумно любил… с ней что-то случилось… то ли Владетельница убила, то ли еще что, я точно не знаю, он не любит говорить на эту тему. Он боялся за тебя, боялся, что тебя постигнет ее участь и поэтому заставил меня выдавать тебя за близнеца моего сына, и я привыкла считать вас обоих моими детьми. Правда, его интересовал только ты. Я всегда знала, что ему все равно, как я слежу за Шоном, а вот если я в чем-то не услежу за тобой, то мне несдобровать…

– А кто отец Шона?

– Он.

– А как же так получилось, что мы одного возраста? Он параллельно два романа крутил?

– Не совсем одного возраста… ты на несколько месяцев старше… Мне так кажется, что отношениями со мной твой отец прикрывал тот свой роман, который очень тщательно скрывал. Но это видимо не помогло, раз он все равно потерял твою мать.

– Почему ты так считаешь?

– Потому что потом он ни разу не коснулся меня…

– А с чего это ты его к Ладе приревновала?

– Я слышала, как он разговаривал с ней наедине… Не понять было невозможно, что у них начинается роман. Если бы она не ушла, то поверь моему женскому чутью, вскоре стала бы его женой, и тебе бы вечно пришлось скакать под ее дудку. Ты вовремя от нее избавился.

– Но вряд ли он мне это простит.

– Куда он денется… Ты дорог ему, и он любит тебя. Вот меня он вряд ли простит, но я знала, на что шла. В любом случае терпеть его гнев лучше, чем если бы тут хозяйничать начала она.

– И как мне к тебе теперь обращаться?

– Раз он не хочет больше, чтобы ты называл меня матерью, называй по имени, – она грустно развела руками.

– Ладно, Веста, хорошо, – усмехнулся Гранд.

Зайдя в свой кабинет, Норлан тяжело опустился в кресло. Судьба явно насмехалась над ним. Почувствовать на миг, что вновь обрел казалось утерянное навсегда счастье и тут же вновь его потерять.

– Ладно, – он невесело усмехнулся, – зато я знаю, что ты жива, моя Лаона. И у меня есть шанс отыскать тебя. И объясниться… Гранд, конечно, испортил все, что мог, но я уверен, что смогу все объяснить и ты вернешься. Мне бы только найти тебя… Вопрос конечно в том, как тебя искать? Звезды у тебя нет… имени, по большому счету, тоже… может, по вещи какой-нибудь попробовать? Но ты с чем пришла, с тем и ушла… Хотя вот и нет… ты пришла с драгоценностями, по ним, пожалуй, можно выяснить, где ты их раздобыла и получить о тебе дополнительную информацию. И в любом случае не помешает наведаться в Уртские горы… ну и комнату твою хорошенько осмотреть, вдруг что-то все-таки осталось из твоих вещей.

Глава 3

Обернувшись драконом, Лада летела. Летела туда, куда несли крылья, даже не озадачиваясь направлением. На душе было скверно, хотелось выплеснуть куда-то эту снедающую изнутри боль. Ей казалось, что в облике дракона она быстрее сможет избавиться от нее, однако обрести спокойствие никак не удавалось.

Небо постепенно укутала плотная ночная мгла и лишь в вышине мерцали далекие холодные звезды. Неожиданно ее внимание привлекла блеснувшая среди темной громады простирающегося под ней леса водная гладь, в которой отражались сверкающие ночные светила.

Чуть снизившись, Лада сделала круг над лесным озером. Зеркало темных вод в обрамлении высоких вековых сосен, мрачной стражей застывших по краю, завораживало. Резко спикировав, она приземлилась на берегу.

Место, что она выбрала, дышало каким-то древним спокойствием, и боль, что рвала душу, неожиданно отступила, будто растворившись в свежести озерного воздуха. Вернувшись к своему обычному облику, Лада облегченно вздохнула. Она нашла место, где хочет остаться жить.

Раф шел по лесу, когда неожиданно услышал вдалеке заливистый звонкий смех. В мозгу сразу мелькнула мысль, что возможно к ним наконец-то решила наведаться Владетельница. После того как она побывала у них с просьбой доставить и приютить Клариссу с ребенком, она словно забыла об их существовании, даже смерть Виарда не заставила ее появиться. До них лишь иногда и с большим опозданием доходили слухи то о ее победе над Крагонвергом, то о замужестве с Торесом, то о рождении наследника. Отчаявшись ее увидеть и получить ее разрешение, он пять лет назад, почти сразу после похорон Виарда, на свой страх и риск сошелся с Мартой, и у них родилась дочь. Очаровательная златокудрая малышка, в которой он души не чаял.

Направившись в сторону, откуда доносился смех, Раф вышел к озеру. На высоком берегу, там, где раньше так любила отдыхать Владетельница, сидела невысокая хрупкая девушка с волосами серебристыми словно лунный свет. На коленях у нее сидел серый лесной тролль, в котором он узнал сбежавшего в лес сразу после отъезда Владетельницы ее прежнего любимца, и строил умильные рожицы.

– Ты кто? И как сюда попала? – удивленно спросил Раф.

Девушка повернулась к нему, и губы ее тронула чуть заметная усмешка:

– А ты кто такой, чтобы меня об этом спрашивать?

– Меня зовут Раф, я волхв Владетельницы, живу здесь.

– А меня Ладой зовут. Я странница, мне понравилось здесь, и я намерена пожить тут некоторое время. Надеюсь, ты не против?

– Я то не против, но это территория Владетельницы, и я не знаю, станет или нет возражать она.

– Так тут везде ее территория. На то она и Владетельница, – усмехнулась девушка, – поэтому давай исходить из принципа: пока ее запрета нет, возражения тоже отсутствуют.

– Логично, – Раф кивнул. – Тогда имею честь предложить тебе пожить у нас.

– «У нас» это у кого? – девушка заинтересованно наклонила вбок голову.

– Я не один здесь живу. Со мной живут моя жена Марта и дочь Рея, а еще Регмир, Кларисса, ее сын Стейн и слуги.

– Я думала, это безлюдное место. А тут, оказывается, живет большая компания.

– Не очень большая, но достаточно дружная, – Раф улыбнулся. – Правда, по-другому здесь и быть не может. Чувствуешь, какая благожелательная у этих мест энергетика?

– Точно! А я все никак понять не могла, что здесь мне так приглянулось. Кстати, у вас тут даже звери ручные. Я только присела, так ко мне сразу тролль этот прибежал, и уже все утро развлекает. Очаровательный зверек.

– Кстати, вот это очень удивительно. Тролль этот так лишь к Владетельнице когда-то ластился, но она очень давно тут не была. А сейчас он только к моей жене терпимо относится. Она его иногда в лесу подкармливает, но все равно в руки он даже ей не дается.

– Надо же… а я думала, он со всеми так, – она удивленно хмыкнула.

– Так принимаешь предложение?

– Конечно, отчего нет, – она встала.

Тролль, поспешно соскочив с колен, тут же вцепился в опушку ее расшитого бисером сапожка.

– Похоже, он собрался тебя повсюду сопровождать, – усмехнулся Раф.

– Пусть сопровождает, если хочет, – она улыбнулась, – я не против.

– Тогда пошли посмотришь, как мы живем, и где, если пожелаешь, сможешь остаться пожить.

Он повел ее к дому, рассказывая по дороге: какая здесь замечательная природа, сколько грибов и ягод можно насобирать и каким душистым вареньем ее сейчас обязательно угостит Марта.

– Кстати, – девушка неожиданно остановилась, – ответь: ты зовешь меня в гости, а сам даже не знаешь ни кто я, ни что у меня на уме. Ты не боишься?

– Я? – Раф озадаченно посмотрел на нее. – Почему я должен тебя бояться? У тебя энергетика незамутненная, словно у ребенка… Да и не могла ты замыслить против нас ничего худого, раз даже не знала, что мы тут живем. Скорее это ты должна бояться меня. Но поверь, я тоже ничего худого не замышляю. Тут просто очень уединенное место и редко кто в гости наведаться может, поэтому любой гость в радость.

– Ты чувствуешь энергетику людей?

– Конечно. Я ведь уже сказал, что волхв.

– А что еще про меня сказать можешь?

– Я не маг и не гадалка. Поэтому ничего не скажу, кроме того что, судя по одежде: путь ты держишь с севера, а судя по лучистым глазам: камня за пазухой не прячешь. Ты лучше сама что про себя скажи.

– Да нечего особо говорить. Я, и правда, с севера путь держу. Привыкла в одиночку скитаться, так что новости от меня вряд ли какие узнаешь. Если только про погоду да природу в тех местах, где была.

– И то неплохо. Я вот на севере никогда не был. Хотя нет, был однажды вместе с Владетельницей в Уртских горах, но недолго. Рассмотреть ничего толком и не успел.

– А там мало что есть рассматривать… если только горы да синь небес… у вас тут природа богаче.

– Это точно, – кивнул Раф и вновь принялся нахваливать их уголок, к которому успел прикипеть душой.

Когда они подошли к дому, им навстречу выбежала золотоволосая девочка с лучезарной улыбкой, и Раф, тут же шагнув к ней, подхватил на руки:

– Познакомься, это моя дочка Рея. Ей четыре.

– Привет, малышка, – Лада игриво подмигнула ей.

– Привет, – кивнула та и указала на тролля: – А зачем ты его к ноге привязала?

– Я не привязывала, он сам за нее держится.

– А чем ты его кормила?

– Ничем.

– Ничего себе… а мы с мамой его кормим-кормим, а он все равно от нас убегает всегда, – она обиженно насупилась.

– Не расстраивайся, раз он сам пришел сюда со мной, то скоро и к тебе привыкнет и убегать больше ни от кого не станет.

– Хорошо бы… он мне нравится, – на губах девочки вновь появилась очаровательная улыбка.

В это время Раф обернувшись крикнул в сторону дома: – Марта, выходи, я тут гостью привел. Встречай!

Из дома тут же выбежала красивая светловолосая женщина в фартуке и радостно всплеснула руками:

– Ах как замечательно! Здравствуйте, милости просим, заходите. Как раз к чаю. Как же я кстати пирожки затеяла, – потом с любопытством взглянула на тролля. – И этот разбойник тут. Надо же, как Вы ему приглянулись. Что ж, это хороший знак, – она гостеприимно распахнула дверь.

Несколько месяцев Лада жила в этом уединенном месте и отдыхала душой в обществе открытых и доброжелательно настроенных к ней людей.

Раздражение у нее вызывала лишь Кларисса. Худенькая темноволосая женщина с вечно-заплаканными и тоскливыми глазами, впадающая в истерику по любому поводу и старающаяся ни на шаг не отпустить от себя своего уже достаточно взрослого сына. Двенадцатилетний мальчишка явно тяготился подобной опекой и пользовался любым предлогом, чтобы сбежать из-под надзора, что неизменно заканчивалось очередной истерикой Клариссы. Все они проходили примерно по одному и тому же сценарию:

– Я не могу найти Стейна. Где он? Куда он ушел? – бежала она к Рафу и хватала за руки: – Ты срочно должен его найти!

– Кларисса, успокойся! Он не маленький. К обеду вернется.

– С ним что-то случилось. Я чувствую! Он заблудился и утонул… – рыдая она утыкалась ему в грудь.

– Одновременно это невозможно, поэтому не верь чувствам. Скажу тебе как волхв, с ним все в порядке, – привычно утешал он ее.

– Я мать, я чувствую лучше… он явно попал в беду… я знаю.

– Кларисса, успокойся. Все будет хорошо. Он скоро вернется.

– Ты не понимаешь, нас преследует проклятие Сареса. Мой мальчик каждую минуту находится в опасности. А ты так спокойно говоришь… и не хочешь ему помочь.

– Да нет над вами никакого проклятья, не говори глупостей.

– Нет? А тогда почему он полгода назад подвернул ногу, а неделю назад расшибся, когда упал с дерева?

– Кларисса, это нормально… любой ребенок и падает, и расшибается, и болеет.

– Твоя Рея вон не падает так…

– Она девочка и по характеру спокойная очень, так что не сравнивай.

– А три недели назад у него нарыв на руке был, это что тоже не проклятье, по-твоему?

– Кларисса, это заноза была… я ее вытащил, и все быстро прошло.

– Ты говорил заклятья и отвел тогда беду. А сейчас беда снова рядом.

– Успокойся, с твоим сыном все в порядке, я гарантирую тебе.

– Ты просто не хочешь ему помочь… тебе все равно… никому я не нужна с моим мальчиком. Некому нас защитить.

Ее рыдания усиливались, и обычно Раф сдавался и шел искать Стейна. А если все же не сдавался, то Кларисса бежала к Регмиру и заставляла уже его идти и искать ее сына, который обычно находился достаточно быстро и, конечно же, с ним все было в порядке. Но тем не менее, во избежании новой истерики передавался ей на руки, и та начинала рыдать уже перед ним, что он хочет ее довести до могилы, раз ведет себя подобным образом и заставляет так волноваться.

Ладу эта повторяющаяся чуть ли не ежедневно картина доводила до бешенства, однако она сдерживалась и не вмешивалась. Это был не ее дом, и не ей устанавливать в нем порядки. Но однажды, не выдержав, она все же подошла к Рафу:

– Тебе не надоело слушать вопли этой истерички и ломать психику ее сына?

– У тебя есть предложения, как этого можно избежать?

– Запрети так себя вести или заклятье наложи на нее…

– Я не могу ей вредить.

– Это трудно назвать вредом…

– Это ограничит ее свободную волю. Так что вред.

– А ее истерики никому не вредят? Я молчу про психику твою и Регмира, вы – взрослые люди. Но она срывает психику собственному ребенку, у него скоро могут необратимые явления возникнуть.

– Понимаешь, она здесь по воле Владетельницы. Так что по большому счету она ее гостья и без ее разрешения я даже голоса на нее не повышу.

– А мне позволишь?

– Нет, – он отрицательно качнул головой, – и тебе не позволю.

– Гостья Владетельницы, говоришь? А она часом о ней не забыла?

– Может, и забыла, но это ее право. А моя обязанность обеспечить гостеприимство тому, кому она пожелала.

– А спросить ее не хочешь об этом?

– Хочу, конечно, но не имею возможности. Мне, как впрочем и остальным, запрещено покидать это место.

– Слушай, а если я наведаюсь к ней и передам твой вопрос?

– Я был бы очень признателен тебе.

– Что ж, тогда я так и сделаю, – она решительно направилась к дверям. Серый тролль, повсюду сопровождающий ее, тут же рванул за ней.

– Нет, малыш! – она строго нахмурилась и отстранила его, – тебе придется остаться здесь и подождать. Я постараюсь не задерживаться.

После чего повела рукой и шагнула в появившуюся сверкающую арку, которая, поглотив ее, тут же растаяла.

– Ничего себе, – Раф даже присвистнул от изумления, – так она маг… и не из последних… А ты, серый, – он повернулся к грустно сжавшемуся у порога троллю, – не иначе как магов любишь, причем исключительно женского пола.

Не успел Раф отойти от изумления, как рядом вновь заискрилась арка перехода.