Чародейка. Книга 1. Власть в наследство

– Госпожа, Вы не должны меня спрашивать, Вы должны приказывать делать то, что считаете нужным.

– Ой, Кай… не надо. Я тебе еще столько наприказываю, что белый свет не мил станет, поэтому не торопись… пользуйся тем, что пока спрашиваю.

– Ну раз так… тогда конечно согласен, и согласен терпеть даже не немного… и плакать буду, и молить… Только ты ведь, как я понял, не позволяешь ученикам всего этого.

– Ты себя с ними не ровняй… Их я заставляю просто терпеть магическую отдачу сфер, а с тобой я должна работать на уровне частичной реструктуризации твоего мозга. Когда создаются совсем новые межклеточные связи и перераспределяются все энергетические потоки… Терпеть это молча в принципе невозможно, если конечно не парализовать центр речи.

– Ты способна на такое?

– Да… и на многое другое тоже… особенно если ты дашь мне отдохнуть и не будешь больше задавать никаких вопросов.

– Конечно.

– Тогда возьми вон что-нибудь и молча почитай, – Къяра взмахнула рукой, и в углу комнаты появился стеллаж с книгами. После этого она откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.

Кай встал, подошел к стеллажу и обомлел. Такого количества раритетных книг, свитков и магических фолиантов он не видел даже у обилайта. От возможности выбора разбегались глаза. Прочесть хотелось все. Кай потрясенно обернулся к Къяре, намереваясь спросить, действительно ли ему можно взять со стеллажа любую книгу. Однако ее расслабленная поза свидетельствовала о том, что если она и не спит, то находится в состоянии полного покоя, пытаясь снять усталость и стресс. И он не осмелился ее потревожить. Обернувшись вновь к стеллажу, он выбрал одну из книг, сел в кресло и принялся читать.

Вырвал его из плена книги страшный крик. Кай вздрогнул и чуть не уронил книгу. Он с удивление взглянул на Къяру. Она сидела прямо в кресле и была очень сосредоточена. В это время хриплый крик повторился и больше уже не прекращался.

– Что это? – озадаченно спросил Кай.

– Морок для Лукаса…

– Но я не чувствую никакого морока…

– И он тоже… – усмехнулась Къяра, – однако, он догадывается, что я способна на такие фокусы. Поэтому, несмотря на то, что я запрещаю ему приходить ко мне во время наказания учеников, сейчас явится сюда, чтобы удостовериться в реальности происходящего. Так что книжку поставь, иди ко мне и встань передо мной на колени.

Кай быстро встал и положил книгу на стеллаж, который тут же вновь исчез. Потом подошел к Къяре и опустился перед ней на колени.

– Почувствуешь боль, начинай кричать и молить, – тихо произнесла она.

Кай молча кивнул.

В это время вопли и рыдания стихли, и Кай, почувствовав направленное воздействие от Къяры, закричал сам.

Когда дверь отворилась, и вошел Лукас, Кай, держа руки за спиной, стоял на коленях перед Къярой, которая двумя пальцами притягивала к себе цепочку, охватывающую его шею, и хрипло просил: – Не надо больше, госпожа, молю Вас! Помилосердствуйте, ну не надо! Я буду послушен, клянусь!!!

Лукас замер в проеме двери. Заметив его, Къяра отпустила цепочку на шее Кая и раздраженно спросила:

– Лукас, что тебе здесь надо? Я же запретила тебе заходить, когда я наказываю учеников.

– Я не знал, кого Вы наказываете… я шел доложить, что Кая нет в его комнате…

– Конечно, его там нет, раз он у меня… – зло бросила она в ответ и, снова захватив пальцами цепочку на шее Кая, легонько потянула на себя. Кай дернулся и хрипло закричал.

Стоящий в дверях Лукас почувствовал сильный магический поток и невольно втянул голову в плечи, подумав, что если только боковой поток такой силы, то какова же тогда мощность прямого…

И тут Къяра резко обернулась к нему:

– Лукас, почему ты еще здесь? Ты тоже считаешь, что мои приказы выполнять не обязательно? Ведь ты уже понял, кого я наказываю, но по-прежнему стоишь здесь и мешаешь мне! Марш отсюда в свою комнату, и не выходить, пока я не приду к тебе! А потом мы поговорим по поводу обязательности выполнения моих приказов… Понял?

– Да, – Лукас судорожно кивнул и выскочил за дверь.

* * *

Напуганный обещанием Къяры Лукас поспешил в свою комнату, где в ожидании ее визита встал на колени, решив, что если она увидит его заранее коленопреклоненным, то может быть, не станет наказывать слишком сильно. Ждал он ее долго. Пришла Къяра лишь под утро. Распахнув дверь, она смерила его долгим взглядом и процедила сквозь зубы:

– Так и стоял всю ночь?

– Да, наследница Владетеля… я очень виноват и раскаиваюсь… я жду наказания.

– Умно… – усмехнулась она. – Считай, что в этот раз твоя покорность, хоть и запоздалая, тебя спасла… Однако если ты посмеешь еще раз зайти ко мне, даже не тогда когда я наказываю кого-то, а тогда, когда я просто не звала тебя… мало тебе не покажется… мучиться будешь долго, так что и смерть за избавление покажется, обещаю… Надеюсь, я объяснила понятно?

– Очень понятно… я клянусь, что больше даже приближаться к Вашим покоям без Вашего приказания не буду…

– Я рада, что ты все так хорошо понял. Можешь встать.

Лукас поднялся, и Къяра вышла из его комнаты.

* * *

Къяра сидела в кресле и напряженно о чем-то размышляла. Кай, стоявший у окна, с интересом исподволь наблюдал за ней.

Уже третий день он не выходил из ее покоев, и за это время почувствовал такую искреннюю привязанность к своей теперь уже госпоже, что сам поражался своим чувствам. Он восхищался ее способностями, ее умом, обаянием, легкой иронией… Дочь Владетеля предстала перед ним в таком виде, что полностью пленила его сердце. Теперь, оглядываясь назад, он поражался, каким был слепцом, когда за внешней высокомерностью не сумел разглядеть истинную сущность этой красавицы. Но он ни о чем не жалел, даже если ему сейчас предстояло пройти через страдания и унижения, подаренная Къярой возможность искреннего и доброго общения, даже столь кратковременного, стоила того.

– Кай, – она поднялась с кресла и подошла к нему, – сегодня мы пойдем к обилайту, и от твоего поведения будет зависеть все… Постарайся, пожалуйста, сейчас настроиться и представить, как ты меня боишься… боишься так, что тебе все равно, что будут думать про тебя все окружающие, включая самого обилайта. У тебя единственная цель: не разозлить меня. И на все свои поступки ты смотришь лишь с этой точки зрения… Попробуй.

– Да, госпожа… – Кай опустился на колени.

– Отвратно… – скривилась Къяра, – ты не боишься. Ты просто стоишь на коленях…

– Я не понимаю… не понимаю, в чем это может выражаться… – он заглянул ей в глаза.

– Не смей! Глаза на меня поднимать не смей! Это ты можешь сделать лишь по моему приказу. Ты боишься смотреть мне в глаза. Понял?

– Накажи… я не чувствую, чего бояться… накажи, мне так будет легче…

– Наказывать не буду. Я сделаю кое-что получше… Это, пожалуй, решит все проблемы… – словно размышляя вслух, произнесла Къяра. Потом вся подобралась и строго приказала:

– Выпрямился, руки за спину, глаза на меня!

Дождавшись, чтобы Кай выполнил требуемое, она рукой взяла его подбородок, жестко зафиксировала и взглянула в глаза.

В то же мгновение все тело Кая будто заморозилось, а на его сознание навалилась такая волна глубинного ужаса и страха, что если бы его тело повиновалось ему, он, не задумываясь ни секунды, попытался бы вырваться и сбежать, уйти, уползти из-под этого темного, наваливающегося из самых глубин и рвущего душу тяжелого гнета.

– Зафиксируй состояние, – как сквозь сон, услышал он голос Къяры, – пока не зафиксируешь ощущения, не отпущу… поэтому постарайся…

Сознание Кая в ужасе металось, ему казалось, что он не сможет сосредоточиться никогда, но совершив над собой невероятное усилие, он все же сумел сделать то, что потребовала Къяра.

Она тут же отпустила его и удовлетворенно произнесла:

– Молодец… даже не ожидала, что сумеешь так быстро справиться… Отдохни минут пять, а потом сам вызовешь это состояние…

– Ты шутишь? – тяжело дыша, и ощущая озноб во всем теле, с трудом проговорил он.

– Нет, Кай, не шучу… Если научишься вызывать его, хотя бы ненадолго… Проблем у нас с тобой не будет… Поэтому отдохни, а потом сам вернешься в это состояние…

– Это невозможно.

– Кай, не упрямься… возможно… я знаю, что возможно. Не вынуждай меня заставлять тебя.

– Да я же даже свое тело не смогу контролировать в этом состоянии…

– И не надо… я сейчас поставлю жесткие рамки, привыкнув к которым, твое тело само будет их придерживаться…

– Барьер ударного воздействия, что ли установишь?

– Догадался правильно…

– Ну и методы у тебя…

– А ты ожидал, что я по шерстке тебя гладить буду? Да как вообще Норлан мог тебя учить, если я еще даже и не коснулась тебя, а ты уже скулишь? Ты чем у него занимался? Цветы на лужайке сажал? – раздраженно произнесла Къяра.

Кай ничего не ответил ей, он опустил голову и пытался справиться с нахлынувшей на него обидой, вызванной столь едким ее замечанием.

– Извини… не обижайся, – она заметила его состояние и ласково потрепала по плечу, – я тоже человек, и бываю несправедлива… К тому же мне ведь надо как-то заставить тебя сделать это…

Кай перехватил ее руку и прижал к губам.

– Я сделаю все… и буду все терпеть… – после чего выпрямился и усилием воли вернул зафиксированные им недавно ощущения.

Тело его непроизвольно дернулось, но, попав на барьер, установленный со всех сторон Къярой, вскоре покорно замерло в единственно возможном положении, при котором не касалось его.

– Выходи… на первый раз достаточно, – услышал он и сбросил с таким трудом удерживаемые ощущения. Тело его сотрясала дрожь, губы кривились, а в глазах застыли страх и боль.

– Великолепно! Зафиксируй теперь это, быстро… Сделал?

Кай с трудом кивнул.

– Молодец. Теперь встань, иди, сядь в кресло, расслабься и постарайся запомнить, что я тебе скажу.

Къяра подождала, что бы он сел в кресло и продолжила:

– Итак, по обители ты сейчас пойдешь со мной чуть позади и с правого бока. Идешь, не поднимая головы, не смотря по сторонам и не видя ничего кроме моих ног. Я встала, ты опустился на колени рядом. Молчишь до тех пор, пока я о чем-то не спросила. Когда придем к обилайту, он наверняка захочет поговорить с тобой наедине. Глаза на него тоже не поднимать, пока не ввел себя в зафиксированное состояние, только тогда можешь посмотреть на него. Во все остальное время глаза долу, и голову не поднимаешь. Про меня говоришь, что я справедлива, ты ни на что не жалуешься, но при этом плачешь, целуешь ему руки и умоляешь сказать мне, что ты все осознал и теперь очень послушен… Самое главное еще раз повторяю: глаза на него поднимаешь лишь тогда, когда ввел себя в зафиксированное состояние, первое или второе, смотря по обстоятельствам. И поднимаешь не больше чем на десять – пятнадцать секунд. Понял?

– Чего ж тут непонятного? Все понял.

– Тогда посиди, отдохни. Потом еще потренируемся с вводом в зафиксированные состояния и пойдем…

Къяра отвернулась к окну и замерла, смотря вдаль, а Кай откинулся на спинку кресла и стал наблюдать за ней.

* * *

Норлан пил чай в своих апартаментах, когда зашел один из его учеников, дежуривший у его дверей, и с поклоном доложил, что пришла Къяра с учеником и просит принять ее. Норлан улыбнулся и поднялся из-за стола. Он ждал ее, зная по докладу Лукаса, что она не посмела ослушаться и начала работать с Каем. Теперь ему было интересно посмотреть, что у нее получилось. Он, отослав ученика, сам вышел ей навстречу, широко распахнув дверь в зал перед своим апартаментами, где она его дожидалась.

Къяра стояла прямо напротив двери, а чуть сзади и сбоку от нее, на коленях, потупив голову, стоял Кай.

– Заходи, Къяра, всегда рад тебя видеть, – Норлан склонил голову.

– Взаимно, обилайт, ты звал – я пришла, – Къяра шагнула ему навстречу, и вошла в распахнутую дверь, тут же вслед за ней поднялся Кай и последовал за ней, по-прежнему не поднимая головы.

Зайдя в апартаменты, Къяра остановилась, и Кай в то же мгновение опустился на колени рядом с ней.

Норлан с интересом наблюдал за ними, потом тихо проговорил: – Я хотел узнать, как обстоят дела с обучением Кая, поэтому и позвал тебя с ним…

– Нормально… – легкая усмешка тронула губы Къяры.

– Ты надела на него кабалит, как я погляжу… – он осторожно тронул цепочку на шее Кая, проверяя ее внутреннее содержание.

– Как видишь…

– С чего так?

– Кай, – жестко сказала Къяра, – ответь обилайту, почему мне пришлось надеть на тебя кабалит.

– Я был дерзок и очень непочтителен с госпожой, а потом посмел ей сопротивляться… – Кай еще ниже склонил голову.

– Так справиться не могла?

– Его сложно все время держать под контролем… ты слишком хорошо его выучил… – усмехнулась она в ответ. – Так мне было проще… Ты что-то имеешь против? Считаешь, я не имела на это право?

– Нет, конечно… Я просто полюбопытствовал.

– Надеюсь, я удовлетворила твое любопытство.

– Даже более чем… Къяра у меня к тебе небольшая просьба. Я был бы тебе очень признателен, если бы ты позволила мне с ним поговорить наедине.

– Да, без проблем… говори, – Къяра обернулась к Каю и строго приказала, – Останешься здесь! Будешь отвечать на все вопросы обилайта, и все его приказы исполняешь, как мои.

Потом вновь повернулась к Норлану: – Я подожду в зале, понадоблюсь, позови, – и вышла.

Норлан внимательно посмотрел на Кая и тихо произнес:

– Можешь встать.

Кай поспешно вскочил, но головы не поднял.

– Она очень строга с тобой? – участливо спросил обилайт, приподнимая рукой его подбородок и заглядывая в глаза.

По телу Кая прошла судорога, а в глазах промелькнули неподдельный ужас, страх и боль…

– Нет, – судорожно выдохнул он, отводя взор, – госпожа очень справедлива… мне не в чем ее даже упрекнуть… она наказывает лишь заслуженно… я вынудил ее на столь строгие меры.

– Я рад, что все обстоит именно так… вначале мне показалось, что Къяра слишком жестока с тобой.

И тут Кай упал перед ним на колени и сквозь сдавленные рыдания произнес:

– Учитель, молю… скажите ей… я все осознал… я покорен и буду таким, я буду исполнять все… не надо больше меня так наказывать… Три дня назад она как с цепи сорвалась… Да, я был виноват… очень виноват… но я второй день исполняю все! Абсолютно все! А она продолжает наказывать меня также…

– К сожалению, Кай, я уже больше не твой учитель…

– Да, обилайт, простите… Вы скажете ей, что я назвал Вас так?

– Нет, не скажу… не бойся… я понимаю, что это по привычке… и даже более того, я постараюсь сделать так, чтобы Къяра перестала тебя столь жестоко наказывать… по крайней мере, за прошлые проступки… однако взамен я потребую выполнения некоторых условий и откровенности со мной.

– Обилайт… благодарю Вас, – Кай прижал к губам его руку, – я сделаю для Вас все… но я не смогу ничего скрыть от нее. Вы же понимаете… – Кай коснулся рукой золотой цепочки.

– Да, я понимаю, девочка подстраховалась… Но скрывать ничего и не надо.

– Тогда я сделаю все… клянусь… – Кай вновь припал к его руке.

– Замечательно… можешь встать.

Кай поднялся, а Норлан подошел к двери и, раскрыв ее, позвал Къяру. Увидев ее, Кай вновь поспешно опустился на колени.

Къяра подошла к нему, за подбородок приподняла голову, потом повернулась к обилайту:

– Надеюсь, он не разочаровал тебя.

– Нет. Только не перегнула ли ты палку? Твой ученик скоро будет от одного твоего присутствия впадать в прострацию.

– Он жаловался тебе?

– Нет, конечно… Он не самоубийца. Он твердит, что ты самая справедливая и во всем виноват лишь он.

– Тогда чем ты недоволен? – недоуменно пожала плечами Къяра, отпуская голову Кая и отходя в сторону.

– Тем, что ты не умеешь вовремя остановиться. Это тоже искусство. Ведь сейчас он тебе уже не противоречит?

– Это было бы интересно, – усмехнулась она.

– Вот и остановись.

– С чего бы это вдруг тебя заботит?

– С того, что он тебе потребуется совсем для другого… Я хочу забрать у тебя Лукаса. И хочу, чтобы Кай занял его место.

– Ты с ума сошел! Ты хочешь забрать сейчас у меня мага, и считаешь, что неопытный бестолковый ученик может его заменить? Ни за что!

– Я дам тебе еще два месяца.

– Три!

– Къяра, мы не на базаре!

– Именно! Поэтому три и ни днем меньше!

– Хорошо… Но я хочу еженедельно иметь возможность общаться с Каем.

– Да хоть каждый день. Ты знаешь, от тебя я ничего не скрываю… Сам устанавливай с ним график общения. Теперь я поняла, почему ты мне его подсунул… Умно, ничего не скажешь. Только непонятно: чем Лукас тебя не устраивал?

– Он стал тебя бояться и молит меня уже третий день забрать его от тебя.

– Так это экспромт? Я-то подумала, что ты готовил это с самого начала… Думаешь, Кай будет бояться меньше?

– Ему некуда деваться… Для него это единственный шанс. Так ты согласна?

– Да, – кивнула Къяра и обернулась к Каю: – Вставай, иди, благодари обилайта. По мне, так я бы еще продолжила бы твое, так сказать, обучение… от которого он решил избавить тебя… но ничего, я и так сумею тебя построить… ты забудешь, что такое гордость и непокорность.

– Къяра, прекрати, – Норлан предостерегающе поднял руку. – Неужели не видишь, что он и так уже готов даже из шкуры вылезти, лишь бы ты довольна была? Я же говорю надо уметь останавливаться.

– Да, остановилась уже, остановилась… Не нервничай, без причины больше не трону, – усмехнулась она в ответ.

Кай поспешно поднялся, подошел и припал к руке обилайта:

– Благодарю Вас.

– Иди и постарайся больше не раздражать свою госпожу… Ее трудно останавливать.

– Да, – Кай выпрямился, потом подошел к Къяре, опустился на колени и, не поднимая на нее глаз, произнес: – Я буду покорен, госпожа, клянусь.

– Встань.

Кай поднялся, по-прежнему напряженно глядя в пол.

– Да не бойся, не накажу… я же пообещала обилайту, так что расслабься.

– Благодарю Вас, госпожа. Вы так добры…

– Норлан, ты только посмотри на него, – рассмеялась Къяра, – три дня назад он считал меня жестокой и злобной фурией и не скрывал этого, а теперь говорит, что я добра… Поистине неизведанны пути преломления сознания.

– Я был неправ и теперь понял это, – нервно сглотнув, выдохнул Кай.

– И я о том же… – не переставая смеяться, проговорила Къяра.

– Я всегда говорил тебе, что разумная жестокость дает поразительные результаты, – губы Норлана тоже тронула легкая усмешка. – Ладно. Идите. Къяра, отпусти его через три дня вечером ко мне.

– Хорошо, – кивнула она и повернулась к Каю: – Идем.

* * *

Кай во всем старался заменить Лукаса. Он выполнял все требования Къяры, даже под ее наблюдением наказывал учеников. Единственным отступлением было то, что наедине с учениками Кай старался их подбодрить, разрешал им разговаривать между собой, что раньше жестко пресекалось, и даже спускал с рук некоторые их шалости… Как ни странно, делал он это с негласного одобрения Норлана, который сам ему это посоветовал после его постоянных сетований на то, что Къяра слишком жестока с учениками, и они, того и гляди, сойдут с ума.

Ученики, чувствуя такую скрытую поддержку Кая, жались к нему, как цыплята к наседке, и выполняли любое требование не за страх, а за совесть. Они немного взбодрились, но трое из них так и не могли начать работать со сферой пятого уровня.

* * *

К концу третьего месяца Къяра начала нервничать, злиться, наказывать учеников сильнее, но это не давало ничего… Расслаблялась она лишь в своих покоях наедине с Каем, когда он, уложив учеников спать, приходил и пытался разговорами хоть как-то отвлечь ее от так мучавшей ее проблемы.

* * *

Кай сидел в кресле, пил чай и пытался придумать, что рассказать Къяре, чтобы вывести ее из того мрачного состояния, в котором она находилась целый день. Чтобы губы ее тронуло хотя бы подобие улыбки, а из глаз исчезло выражение неприступной холодности, за которой она тщательно скрывала отчаяние и безысходность…

– Къяра, я тут вспомнил, как в детстве был в лесу. Сосны огромные как великаны, а сквозь колючие ветви видно солнце и голубое небо. Не помню, с кем там был, что делали, тоже не помню, а вот сосны и небо помню… правда интересно, как память куски бытия запечатлевает, особенно у детей?

– Да, – бесстрастно подтвердила Къяра. Она сидела в кресле напротив и вертела в руках пустую чашку. Было видно, что думает она совсем о другом.

– Тебе чай налить?

– Чай?

– Да. Ты еще чаю хочешь?

– Нет… ничего не хочу…

– Къяра, ну прекрати! Нельзя так себя изматывать, Мне тоже очень жаль мальчишек, но у нас еще полторы недели… возможно у них что-то получится.

– Кай, ты сам не веришь в то, что говоришь… И вообще я должна буду сделать это в ближайшее время, потому что Норлан не позволит мне дотянуть это до последних дней… Если я поступлю так, он усилит контроль и сократит следующий этап обучения… Ты знаешь, что он мне сегодня утром сказал? Что я бездарно растратила три месяца, пытаясь опровергнуть очевидное и занимаясь с теми, кому это явно не нужно, в ущерб другим, и отняла у остальных шанс повысить свои способности… Это правда… я с самого начала знала, что не смогу их вытянуть, но мне так не хотелось в это верить… Так что я должна принять решение в ближайшие день-два…

– Къяра, это правда?

– Ты считаешь, я лгу?

– Нет, конечно… Просто это так неожиданно.

– Что неожиданно? Я бьюсь над этим три месяца, а для него это неожиданность… ничего себе.

– Да не это Къяра, а то, что это надо сделать в ближайшие дни.

– А ты думаешь, лишняя неделя что-то изменит?

– Скорей всего нет, но вдруг…

– Я жду этого «вдруг» уже три месяца и скажу тебе вот что: даже если это «вдруг» наступит, ни у одного из трех нет ни единого шанса дойти до восьмого уровня… Поэтому рисковать жизнью остальных, чтобы продлить тебе радость общения с ними я не буду…

– Ты стала жестче…

– Я знаю… Норлан постепенно добивается того, что хочет. Понимаешь, выхода у меня другого нет. Поэтому я сделаю то, что должна, и сделаю это завтра. Хотя мне тяжело, что ты осуждаешь меня.

– Къяра, прости, – Кай вскочил и бросился перед ней на колени, – я не осуждаю… ты действительно делаешь то, что должна… прости. Я сделаю все… хочешь, я сам сейчас приведу их к тебе, найдя какой-нибудь дурацкий повод?

– Нет. У мальчишек единственная отдушина – это твое доброе к ним отношение… не отнимай у них этого. Они должны чувствовать, что ты бы не позволил мне этого, если бы смел со мною спорить.

* * *

На следующий день во время занятий Къяра выстроила всех учеников, потом отделила трех неуспевающих и приказала всем троим открыть сферу пятого уровня, что те естественно сделать не смогли. Тогда Къяра недобро усмехнувшись, проронила:

– Я долго ждала… но вижу, что вы не хотите работать… что ж, не надо… Кай, отведи всех троих в зал для наказаний.

Кай поднялся с кресла, где сидел, и подошел к мальчишкам. Те, к его большому удивлению, молча встали и вышли вместе с ним, даже не пытаясь сопротивляться или о чем-то просить, а потом прошли по коридору к большому помещению без окон. Кай распахнул перед ними дверь, и все трое также молча вошли и, низко склонив головы, опустились на колени. Лишь их дрожащие плечи выдавали страх и тот ужас, которые они испытывали. Каю было безумно жаль мальчишек, и очень хотелось хоть как-то поддержать их, но он не знал как.

Къяра вошла почти следом за ними и жестко приказала Каю:

– Все. Иди к группе. Все должны стоять до моего возвращения, а потом я с ними поговорю.

Кай не посмел спорить и вышел, плотно закрыв за собой дверь.

* * *

Къяра посмотрела на дрожащих коленопреклоненных мальчиков и спокойным и даже ласковым голосом произнесла:

– Можете встать…

Ее ученики тут же поднялись и застыли, не поднимая голов.

– Если будете послушны, больно не будет… – пообещала Къяра.

Все трое вскинули на нее удивленные глаза, в которых стояли слезы, и поспешно закивали: «Да, конечно».

Они были готовы сделать все, чтобы только их строгая и жестокая учительница не очень сильно их мучила перед смертью. В том, что она их убьет, они не сомневались.

– В углу стоят лавки, идете и ложитесь на спину, – приказала Къяра.

Мальчики быстро легли, как она им велела, и застыли, не смея шевелиться. Они с ужасом ждали, к кому она подойдет первому. Их тела сводила неконтролируемая дрожь, двое из трех даже зажмурились.

– Не надо бояться… я же пообещала, что больше не сделаю больно… – тихо произнесла Къяра, и с ее руки сорвалось легкое мерцающее облако. Оно растворилось в воздухе, и ученики Къяры перестали дрожать. Их тела расслабились, глаза закрылись, а губы тронули легкие улыбки. Мальчики уснули.

Къяра знала, что подарит им перед смертью часа полтора дивных снов, кому-то чуть меньше, кому-то больше. Она печально посмотрела на них и тяжело вздохнула. Ей не удалось их спасти, хотя он сделала для этого все. Потом Къяра резко отвернулась и сосредоточилась, и весь коридор, и все ближайшие помещения заполнились жуткими криками, неразборчивой мольбой и воплями. Эти крики можно было расслышать даже у входа к ней на этаж, который отличался очень хорошей звукоизоляцией.