Вятский Край, Вятские Поляны

Это нападение на ханскую столицу стало одним из самых отважных предприятий вятчан. Такого потрясающего сочетания дерзости и удачи в набегах на Волжскую Болгарию и Орду Русь еще не видывала, поэтому молва об этом набеге распространились по всей земле русской и сведения о взятии Сарая появились во многих русских летописях. Но в них, по обыкновению, не указывается имя вождя, разгромившего Сарай. Только летописец Архангелогородский, очень интересовавшийся судьбою древней Вятки, сохранил нам имя вятского воеводы – это был, именно, Костя Юрьев.

Присоединение к Русскому государству

В 60-х – начале 80-х годов XV века вятчане вместе со всем русским народом вели борьбу против татарских ханств. В 1468 году они участвовали в походе войск Ивана III на Казанское ханство. Казанский хан Ибрагим в 1476 году "месяц воевал всю вятскую землю", но Хлынов взять не мог. В 1478 году вятчане с помощью устюжан отбили набег хана Ибрагима на Вятку. Именно в эти годы в стране шел процесс создания единого централизованного государства.

На Вятке, в то время, сложились две группировки. Одна, во главе с К.Юрьевым, поддерживала объединительную деятельность Москвы, другая выступала за сохранение удельно-автономистской системы. В середине 80-х гг. XV века между ними развернулась ожесточенная борьба, в которой победу одержала антимосковская группировка. В 1485 году вятские бояре отказались принять участие в походе на Казань, проводимом Иваном III, заключив сепаратный мир с татарами. В ответ московское правительство отправило на Вятку сильный отряд под началом воеводы Юрия Шестака Кутузова, но московское войско не смогло взять Хлынов и вернулось назад. Вятские бояре изгнали великокняжеского наместника и объявили Вятку независимой. Сторонники Москвы во главе с К.Юрьевым вынуждены были бежать из Хлынова. В 1489 году Иван III направил на Вятку 64-тысячное войско. В июле московские войска овладели Котельничем и Орловым, а в середине августа начали осаду Хлынова. Вятчане вынуждены были капитулировать, признать власть Ивана III и выдать своих главарей. В 1490 г. был произведен "развод" Вятки. Все бояре, жить и люди, купцы были выселены в разные места Московского государства, на их место переселены жители Устюга и других городов. Есть серьезная версия о том, что часть Вятских людей из партии противников «Москвы», опасаясь репрессий ушла на Дон и дала начало некоторым казацким родам. Это подтверждается и анализом большой схожести Вятских и Донских фамилий.

Присоединение Вятской земли к единому Русскому государству имело прогрессивное значение. Оно способствовало развитию производственных сил, росту сельского хозяйства, промышленности и торговли. Хлынов в XVII веке был самым крупным городом на северо-востоке России. Территория Вятской земли в то время была значительно меньше современной Кировской области. Южные районы находились под властью Казанского ханства. Пограничное положение Вятского края привело к тому, что вятчанам пришлось принять самое активное участие в борьбе с татарами. В 1542 году казанские татары совершили набег через Вятскую землю на Устюг Великий, когда они возвращались с большой добычей обратно, вятчане перехватили их в устье р. Моломы и после тяжелого боя полностью разгромили врагов. Вятский полк участвовал в походе на Казань в 1545, 1551-1552 гг., на Астрахань в 1554, 1556, в "Черемисской войне" 1552-1557 гг. Таким образом, вятчане сыграли немалую роль в присоединении к Русскому государству всего Поволжья – от Нижнего Новгорода до Каспийского моря. В период взятия Казани Иваном IV появляется крепость Малмыж, тогда же образуются Царевосанчурск, Яранск, Уржум, а также слободы и крупные села: Кукарка (Советск), Вятские Поляны, Трехсвятское (Елабуга), Сарапул и другие. В этих "украинных" для Вятки городах население увеличивается за счет переведенцев из околоволжских и других городов, за счет обрусевших марийцев и беглых крестьян. К 90-м годам XV века на территории Удмуртского Прикамья сложилось три района концентрации русского населения: Сарапульский, Каракулинский и Елабужский, в конце XVI века начал формироваться Вятско-Полянский район.

В конце XVII века в Вятский край начинают переселяться староверы из Керженских лесов, на Вятку направляется поток "крестьянского раскола". В крае появляются участники Соловецкого восстания 1667-1678 годов и т.д. Постепенно старообрядцы поселяются во многих отдаленных районах Вятского региона.5

На этом я заканчиваю свой экскурс в древние времена Вятского края, так как настала уже пора перейти ко второй части моего повествования и обратиться к истории г.Вятские Поляны и его окрестностей

Часть 2

История г. Вятские Поляны

Первые люди на территории современного Вятско-Полянского района появились давно, 15000 лет назад, а возможно и раньше. До середины XVI века территория нижнего течения реки Вятки входила в Казанское ханство (Арское княжество удмуртов). Жившие здесь удмуртские и марийские племена, занимались в основном скотоводством, рыбной ловлей, охотой, на разработанных пашнях сеяли хлеб и лён. На месте г.Вятские Поляны находилось небольшое удмуртское село Ошторма-Бодья. В период покорения Казани Иваном Грозным спокойная жизнь в глуши вятских лесов надолго прервалась кровопролитными столкновениями русских с татарами. Удмурты вынуждены были уйти в глубь лесов левобережья, оставив огромные территории пахотных, лесных, луговых и рыболовных угодий по обоим берегам реки Вятки.

Основателем г. Вятские Поляны считается Вятский чудотворец преподобный Трифон6, который, спускаясь со своею братиею на ушкуях по течению реки в 100 км. от устья обнаружил красивое место у крутой излучины. Вятка здесь прямо упирается в обрывистый берег и под прямым углом поворачивает влево вниз по течению. От крутого обрыва вверх в гору шел длинный широкий склон, заросший красавицами елками и кустами можжевельника, среди которых образовались живописные зеленые полянки. Вид, особенно с реки, был очень красивый. Справа в Вятку впадает небольшая речушка Ошторма, которая в своем устье имела богатые заливные угодья. Именно здесь, немного выше устья этой речушки, и облюбовал место для закладки монастыря Трифон Вятский. По его просьбе сын Ивана Грозного, царь Федор Иоаннович в 1595 году выдал грамоту, подтверждённую казанским воеводой Иваном Воротынским, на владение пустующими "вятскими полянками" Успенскому монастырю. Так “полянки” стали первой крупной вотчиной Вятского Успенского монастыря. Эта грамота и является первым документальным упоминанием о «Вятских Полянах», а 1595 год, считается официальным годом их основания.

По благословению преподобного Трифона первоначально 12 (в некоторых источниках – 15) монахов переселились на правый берег Вятки. Монастырь строится здесь быстро, и на его территории возводится первая церковь для совершения богослужения монашеской братии, которой набирается "40 братьев да 5 человек попов, да диакон, да монастырских всяких трудников 30 человек". Обживать новые земли в принудительном порядке были направлены в низовья Вятки монастырские крестьяне Вобловицкой волости Слободского уезда. В 1599 году монастырь с храмом был построен и получил при освящении название Христорождественский. Рядом с монастырем стали селиться люди, как русские, так и инородцы, крепостные бежавшие из центральных губерний: новгородцы, нижегородцы, суздальцы и другие. Возникшее поселение по названию монастыря стали часто называть – село Рождественское (Рождественное)7, – наряду со старым названием местечка – Полянки. В 1607 г. рядом с Полянами возникло с. Усад, ставшее вотчиной Казанского митрополита, которое также самовольно заселялось беглыми переселенцами.

Для людей – мирян, Трифон благословил возводить второй храм на том месте, где сейчас стоит Никольский собор. Вторая церковь была построена в 1615 году в деревянном исполнении и освящена в честь святителя и чудотворца Николая, архиепископа Мирликийского. Таким образом, преподобный Трифон бывал в этих местах дважды: во время путешествия к казанскому воеводе Ивану Воротынскому с указом царя и на закладке первого камня в основание Николаевской церкви.

Сохранилось описание Полянской вотчины от 1607 г. «Против, р.Воштормы раскинулись монастырские луга на 1000 коп. сена. Ниже речки монастырские пашни, а за ними крестьянские и бобыльские дворы; от них по горе шла дорога (зимняя) к государеву житному двору, а в нем стояли 4 житницы с хлебом; за житницами «Божие Милосердие» т. е. монастырь с храмами и кельями монахов, а от монастыря улицы; к монастырю примыкал «животинный двор». Возле монастырской пашни дорога на овраг Дюдюм, а с него на Кушак речку, оттуда на большую бортную сосну, далее на овраг Касмир, а от него на деревню Люгу. Под старческим «усадищем» пустого места было десятин 10. По ключу у оврага раскинулось селение со двумя улицами. Тут были дворы монастырские и крестьянские. Крестьянских и бобыльских дворов было 35. Управлял вотчиной посельский старец Михаил.»

Поселение росло медленно, так как и монастырские земли и некоторая прилегающая к нему территория были спорными. Монастырская Полянская вотчина находилась в пределах тогдашней Казанской области, являясь при этом собственностью Вятского Успенского монастыря. Пользуясь этим, казанские воеводы, несмотря на грамоту 1627 года, требовали с вотчины в Казань «все подати сполна и даточных людей». Монастырь, таким образом, должен был платить двойные повинности: и в Вятку, согласно грамоте, и в Казань – вопреки грамоте. Такой разорительный порядок двойного платежа просуществовал до 1665 года, когда царской грамотой было запрещено Казани брать с Полянок подати и даточных коней. Как же жили люди, наши предки в те далекие времена, чем занимались. Конечно основным занятием было сельское хозяйство, пахали – выращивали хлеб, лен, растили скот. Чтобы выкормить скотину приходилось заготавливать очень много сена. Река тоже помогала выжить, рыбачили в основном бреднем, мордами, ловили судаков, стерлядь, щук, лещей, плотву и красную рыбу8. Ремесленничали, так как многими необходимыми вещами приходилось обеспечивать себя самим.

Но не все было так буднично. Все-таки наши предки были пионеры, первопроходцы, осваивали дикий лесной край. Кругом были девственные леса, среди которых стремительно неслась красавица Вятка. Вокруг жили не враждебные, но тем не менее, чуждые им племена. В жилах наших предков текла кровь и воинственных ушкуйников, и свободных новгородцев, и жителей центральной России, бежавших сюда ранее от монгольского ига, либо, впоследствии, от крепостного гнета. Это были, как тогда говаривали, люди «видавшие виды», отважные и предприимчивые, только такие могут все бросить и уйти с насиженного родного места в далекий глухой лесной край, через который только что прокатилась война за овладение Казанским ханством.

Селение Полянки было расположено на дороге, по которой доставляли вотский хлеб в Казань, поэтому с 1607 года в Полянах находилась житница для вотского ясачного хлеба. Сбором ясыка заведовали обычно казанские служилые люди. В 1654 – 1655 годах в Полянской вотчине был 91 двор. В 1656 году «судом Божиим» случилось моровое поветрие, и очень много дворов вымерло. Но вотчина скоро оправилась и в 1660 году в Полянках уже было 56 дворов с населением 99 человек, в том числе 18 татар.

Вятские Полянки продолжали развиваться, и этому способствовало выгодное расположение на берегу Вятки, которая в ту пору была основной дорогой, связывавшей Вятский край с городами Поволжья. По этой дороге поставляли не только хлеб, но и многие другие товары, самым важным из которых был Вятский лес. Поселение постепенно превращалось в крупное торговое село.

Вокруг Вятских Полян находится много сел и деревень, и сегодня появились интересные данные о времени появлении некоторых из них. Наиболее древними в этом районе являются: деревня Куршино (1315 год образования), село Кулыги (1320 г.), деревня Быз (1430 г.) В XVI веке ранее Вятских Полян появились деревни: Пеньки (1510 г.), Старая Белогузка (1530 г.), Средние Шуни (1552 г.). В XVII веке, уже после возникновения Вятских Полян, были основаны: село Слудка (1607 г.), деревни Гремячка (1645 г.) и Дым-Дым-Омга (1680 г.); в XVIII веке – деревни Средняя Тойма (1710 г.), Старый Пинигерь (1726 г.) и Высокая Гора (1800 г.); в XIX веке – деревни Ямышка (1634 г.), Чемо-чар (1836 г.) и Елох (1840 г.).

Достопримечательностями Вятских Полян с давних пор была Никольская церковь, стоявшая на крутом берегу Вятки, находившаяся рядом переправа через Вятку и регулярно проходившие в селе базары. Еще одной достопримечательностью района является Михайло-Архангельская церковь в селе Суши, пожалуй самая древняя в этом крае. Возможно, она была построена еще до возникновения Вятских Полянок.

Михайло-Архангельская церковь в селе Суши это шедевр, созданный древними мастерами. Деревянная церковь пережила немало потрясений. В годы советской власти здесь были сельский клуб, зернохранилище, а потом и вовсе храм был брошен на произвол судьбы. В 1960 году он был взят под государственную охрану как памятник истории и культуры. В мае 1998 года в целях сохранения уникального памятника древнерусской архитектуры было решено перенести церковь в Вятские Поляны. Когда ее осторожно разбирали, на последнем венце обнаружили закладное бревно, на котором вырублена дата – 15… г. Последние две цифры, время, к сожалению, не пощадило. Если это была дата закладки храма, то, несомненно, он мог существовать гораздо раньше Вятских Полян. Деревянное чудо заняло свое почетное место на улице Советской рядом с городским погостом. Именно в этой церкви размещена сегодня мемориальная доска в память о погибших в «горячих» точках молодых воинах-земляках и молятся за покой их душ поселенцы здешнего современного мужского монастыря.

Через Вятские Поляны проходил и знаменитый Сибирский тракт, по которому перевозилась почта и перегонялись заключённые в ссылку и на каторгу. По нему прошли, звеня кандалами, декабристы, здесь проезжали в ссылку А.Н. Радищев, князь Меньшиков с детьми (жена его умерла ранее по дороге в с.Верхний Услон около Казани) и многие другие знаменитые люди России. Сибирский тракт проходил из Казани в Малмыж, затем в Вятские Поляны, где ссыльные ночевали, в сохранившемся и сегодня арестантском помещении, и затем шли по тракту в Нижние Шуни на переправу через Вятку.

О событиях, происходивших в этих местах в XVII и первой половине XVIII века сведений очень мало. Известно, что в округе быстро развивалась промышленность. Строились Ижевский и Воткинский заводы, в 1763 году на реке Вятке в двух верстах от Сосновки9, при истоке речки Пижмы казанскими купцами Иваном и Афанасием Кобелевыми был устроен Пыжманский медеплавильный завод. Владельцы завода вели свое происхождение от служилых татар. Рабочих рук не хватало, поэтому правительство начало практиковать приписку к заводам государственных крестьян. Необходимо отметить, что крепостного права в Вятско-Полянском районе практически не было, все крестьяне относились, к так называемым, государственным крестьянам. В 1759 году все деревни в вятскополянской округе были приписаны к строящимся Ижевскому и Воткинскому заводам, а часть к Пыжманскому медеплавильному заводу. Невыносимые условия жизни и работы привели к тому, что ещё за 12 лет до восстания Пугачёва здесь произошло вооружённое выступление крестьян. Началось оно в деревне Тойма, но было жестоко подавлено. Были волнения и в селе Новый Бурец, который называли не иначе как Вольный Бурец.

В 1764 году по указу Екатерины II была произведена секуляризация церковно-монастырских земель, то есть отчуждение их в пользу государства, в результате чего они были переданы в ведомство Коллегии экономии. С тех пор монастырские крестьяне стали называться экономическими (государственными). После секуляризации Рождественский монастырь в Вятских Полянах был закрыт. Но до сих пор луговину, где некогда была красивая роща вековых, могучих дубов – это между рекой Оштормой и деревней Горы – называют старожилы Монастырщиной. В ходе отчуждения всё имущество монастыря было передано в Никольскую церковь.

За время своего существования монастырь сыграл огромную историческую роль в освоении юга Вятского края, выступив как колонизатор и религиозный просветитель этого обширного и малонаселенного района.

Восстание Пугачева

В 1773-1775 гг. по бескрайним просторам нашей родины от реки Урал, в Приуралье, через Камско-Вятский регион, далее на Волгу к Казани и вниз по Волге к Астрахани, прокатилась мощная волна народного возмущения, вошедшая в историю как крестьянская война под предводительством Емельяна Пугачева10 или просто пугачевщина. Через Вятский край войско Пугачева проследовало летом 1774 года. Местное население приняло самое активное участие в этом восстании. Эта активность была обусловлена значительным усилением феодального гнета со стороны государства.

Вятско-Полянский уезд практически не знал крепостного права, и большинство крестьян являлись государственными. Но очень многие из них оказались приписанными к разным заводам: к Таишевскому (с.Кукмор), Пыжмановскому (с.Сосновка), Бемышевскому (с.Бемыж, недалеко от Кизнера), к заводам Ижевска, Воткинска и других. Другая значительная категория государственных крестьян привлекалась к лашманным работам11. Положение всех этих крестьян и их семей было очень тяжелым, что и явилось одним из главных факторов участия населения в этом восстании.

Пугачев с войском появился в Вятском крае в июне 1774 года. Во время сражений с правительственными войсками в Башкирии, его основной противник и преследователь подполковник Михельсон, вынужден был отойти в Уфу, чтобы оставить раненых и пополнить боезапас. Пугачев воспользовался этим благоприятным обстоятельством, для того чтобы осуществить свой план похода на Казань. Из Башкирии, через Пермский край, он пришел в Удмуртию, где 24 июня захватил воткинский завод, а через несколько дней ижевский. От Ижевска, через Агрыз, он двинулся к селу Трехсвятскому (ныне г.Елабуга) и прибыл туда 1 июля 1774 года. О событиях, происходивших под Трехсвятским, хочу рассказать немного подробнее, так как они не только очень интересны, но и некоторыми своими фактами перекликаются с историей Вятских Полян.

Первые повстанческие отряды из местных крестьян появились здесь еще осенью 1773 года и вскоре практически все деревни и села перешли на сторону восставших или под их контроль. Центром восставших стало волостное село Танайка, близ Елабуги. Повстанцы неоднократно пытались взять с.Трехсвятское (Елабугу), но безуспешно. Духовные отцы города, державшие власть в своих руках, вооружили многочисленных священников и других чинов «охотничьими ружьями, бердышами, выставили караулы, выбрав более или менее способных». Оборону возглавил майор Пермский, командир присланного из Казани отряда в сто человек, с одной пушкой и барабанщиком. Этот майор, оказался очень предприимчивым руководителем, он грамотно построил оборону села, его отряд вместе с ополченцами и единственной пушкой стремительно передвигался с одного края села на другой, туда где возникала опасность нападения. Из пушки производилось один – два выстрела, и нападавшие в панике разбегались. Пушка наводила на них такой ужас, что майор, не желая калечить нападавших, зачастую давал команду стрелять поверх голов. Таким образом, жителям удалось отразить 12 приступов.

Но повстанцы не унимались. В один из дней они решили собрать народ со всех ближайших деревень, окружить село и произвести штурм. Жители с. Трехсвятского, увидев такое множество наступавших, и не надеясь на свои силы и помощь солдат, прибегли к молитве. Молились иконе Спаса Нерукотворного в храме, служили молебны, вынесли из церкви эту икону, обошли с нею свои слабые укрепления. И помощь пришла. Черные густые облака закрыли небо. Началась вьюга, метель, буря. Снег и резкий ветер ударил в лицо осаждающим. Очевидцы из числа наступающих вспоминали, что впереди была тьма непроницаемая, ничего не было видно даже на шаг, а сзади наоборот все было ясно. Думали подождать, не пройдет ли эта буря, метель, но она час от часу только усиливалась. Не вытерпев пронзительного ветра со снегом, который ужасно резал лица, они в ужасе побежали назад, решив, что все это было не так просто. Бурю, прогнавшую их, приписали чуду, сотворенную иконой Спаса Нерукотворного. Это был последний приступ! Больше о попытках захватить Трехсвятское (Елабугу) уже никто не думал. Весной (1774) в Тресвятское прибыли гусары, и едва отдохнувши пустились прямо в Танайку и начали рубить повстанцев, а также танайцев и всех кого заставали на улице. Тоже сделали и в соседних селах. Таким образом, во всех окрестных селениях был водворен порядок.

Вернемся теперь опять к Пугачеву, который прибыв под с.Трехсвятское (Елабуга), расположился на ночевку со своим штабом недалеко от села на реке Тойме, там откуда хорошо просматривалась Мензелинская дорога. Он опасался, гнавшегося за ним подполковника Михельсона, и хотел обезопасить себя от внезапного нападения. Оставшиеся в живых от истребления гусар повстанцы рассказали ему, что село Трехсвятское не сдалось и что многие их товарищи были изрублены. После таких сведений понятно было, какой приговор должно было ожидать лежащее перед ними село. Численность подошедшего войска, с достоверностью можно было определить двадцатью пятью тысячами, если не более и никаких шансов спастись у жителей села не было. Они, видя себя со всех сторон окруженными, ждали только часа, когда их раздавят и уничтожат. Наступала ночь, старцы, жены, все, даже дети молились Богу, иконе Спаса Нерукотворного. И случилось опять невозможное. Прошла ночь, проснувшись утром Пугачев первым делом, выйдя на улицу, хотел посмотреть на Трехсвятское и – не увидел его. Предводитель восставших внезапно ослеп, сначала он подумал, что это со сна, поэтому умылся и стал протирать глаза. Но глаза хоть и были открыты, но не видели ничего. Весть об этом поразила всех, повстанцы с трепетом смотрели на село, особенно на храм Спасителя и какой-то непонятный страх овладел ими. Внезапная слепота Пугачева, быть может, покажется кому невероятною, но всеобщие свидетельства и воспоминания очевидцев – достаточно подтверждают истину этого события. Более всех, как и следовало, был поражен сам Пугачев. Внезапное ослепление для него показались, перстом Божиим – и он не знал на что решиться. В сопровождении приближенных, хотел отправиться в Трехсвятское – чудно дело! – помолиться Спасителю; но раздумал, чтобы не испугать жителей. Наконец, из своих приближенных, он выбрал одного своего представителя и послал его в село помолиться за себя. Представитель смиренно прибыл в храм и пред иконою Спасителя был отслужен молебен за здравие императора Петра III. Трудно поверить, но он просил жителей, чтобы они позволили войскам «государя» пройти через село, уверяя, что они будут при этом в безопасности. Представитель вернулся к Пугачеву, который к тому времени вдруг прозрел, его войско стало изготавливаться в поход. Собравшись, повстанцы потянулись к селу, по дороге, которая лежала близ Николаевской церкви. Жители ужаснулись, побежали в свои дома, заперлись, окошки закрыли ставнями и робко смотрели в щели, ожидая, что будет дальше.

На самой дороге, по которой надобно было проходить, стояла башня, двери ее были открыты и через них потянулись пешие и конные толпы Пугачева. Они оборачивались, смотрели на дома, но шли своею дорогою. Надобно было проходить близ самого храма Спасителя, крещенные бунтовщики снимали шапки, крестились и кланялись, и не сделав никаких неблагопристойных поступков, они вышли из села, и пошли по дороге к селению Лекареву. Эта неистовая и буйная толпа, озираясь назад, шла тихо и безмолвно, как будто предводительствовал ею не Пугачев, а какая-то непостижимая сила. В шести верстах за логом, перешедши мост на речке Танайке, у деревни Колосовки, они отдохнули, и будто вырвавшись на волю зашумели, закричали, или лучше, как рассказывают, «заорали, загайгакали», так что вся окрестность, переливаясь в эхо, загрохотала.

Трудно сказать насколько вся эта история верна, но такова легенда, которая основана на воспоминаниях очевидцев. Эти события под с.Трехсвятским очень колоритно описал священник П.Кулыгинский, сохранив, таким образом, их для истории. В своем описании он действительно использовал воспоминания очевидцев. Я насколько возможно сохранил его стиль и колоритный народный язык. В его описании, очевидно тесно переплелись и правда, и вымысел и преувеличения, и разделить все это сейчас уже невозможно. Так что, давайте воспримем всю эту историю, так как он нам ее представил.12 А о самой иконе Спаса Нерукотворного, ее интересной истории, о ее связи с Вятско-Полянским уездом мы поговорим чуть позже.

Дальнейший путь повстанческой армии лежал на Казань. Пройдя через Лекарево, Мурзиху и переправившись через Вятку, пугачевская армия 4 июля вошла в Мамадыш.

Еще до прихода Пугачева, этот край уже был охвачен восстанием. Здесь действовали многочисленные отряды повстанцев и два из них были очень крупными. Одним командовал уроженец д. Псяк Кукморского района Мясогут (Масягут, Масагут) Гумеров. (Эта деревня, кстати, находится недалеко от Вятских Полян между д.Ершовка и дорогой Кукмор-Мамадыш.) Он примкнул к восстанию в ноябре 1773 г. и вскоре выдвинулся как видный военачальник в Западном Прикамье. Отряд пугачевского полковника Гумерова вырос с 30 до 3000 человек, его поддерживали крестьяне из деревень нынешних Кукморского, Мамадышского, Сабинского, Арского, Балтасинского, Пестречинского районов Татарстана, жители Вятских Полян и Малмыжа, а также крестьяне нынешних Кизнерского и Бемыжского районов Удмуртии. Повстанцами Гумерова были захвачены Бемышевский, Пыжманский (с.Сосновка) и Таишевский (п.Кукмор) медеплавильные заводы. На Пыжманском заводе они взяли «пушек чугунных – 3, медных – 1, ружья – 21, сабель железных – 12, пистолетов – 3, пороху – 4 фунта, копий железных – 20, лошадей – 7, рогатого скота – быков и коров – 8, денег – 450 рублей». В январе 1774 г. Гумеров действовал уже под Мензелинском, а позднее отошел под Уфу. При поражении отрядов И. Н. Зарубина-Чики в битве под Уфой, 24 марта 1774 г., Гумеров был захвачен в плен, содержался в заключении в Уфимской провинциальной канцелярии и Казанской секретной комиссии.