В городе Z

Устроил концерт, а концертную программу не придумал.

– Эй, приятель, у тебя проблемы? – ко мне подошел относительно длинноволосый паренек, сжимающий чехол от гитары в руках. Дружелюбно улыбнулся.

– Да нет, не сказал бы… – я растерянно замялся, думая о том, что адекватные гитаристы моих тягот не поймут.

– А вот я сказал бы, – парень нахмурил брови и кивнул в сторону. – Вали отсюда нахрен, это моя точка.

– В-в смысле?

– Я здесь всегда играю, ну, – он посмотрел на мое недоумевающее лицо, после чего вздохнул. – Ты первый раз вышел играть, да?

– Ну да…

– Я вижу, у тебя отвратительно получается.

– Спасибо!

– Ладно, хрен с тобой, оставайся. Хоть посмотришь, как выступать нужно для людей.

Я благодарно кивнул, после чего смахнул капли воды с мокрой скамейки и сел на краешек. Задумчиво сжал в руках кусок заработанного батона, подумал, что его стоит раскидать голубям, но пожадничал. Не готов я пока заниматься благотворительностью – есть дома и так нечего.

ГЛАВА ПЯТАЯ: ОТПУСК ДЛИНОЮ В ДЕСЯТЬ ЛЕТ

Тянулся очередной скучный день на работе. Стрелки на часах неохотно переваливались, отвоевывая у рабочего дня час за часом. Елена сегодня не работала, потому мне было еще тоскливее обитать здесь. Без интереса я вышел покурить, без интереса впихнул какой-то девочке наушники.

Живот заурчал, сигнализируя о том, что пора прерваться на перерыв. Время позволяло мне отойти от работы на полчаса, что я и сделал, направившись в ближайшую столовую. Мелочевка в кармане позволяла почти ни в чем себе не отказывать, потому я наскреб на булочку с чаем.

В общей толкучке я работал для себя ледоколом, который пробивал живую массу людей. Расплатившись за свой обед, я поплелся обратно, устраиваясь за обшарпанным пластиковым столиком.

Не успел я укусить честно добытую булочку, как в кафешку ввалилась пара мужчин в полицейской форме. Они забегали глазами по помещению, кого-то выискивая, и вскоре остановились на мне. Неторопливо направились в мою сторону, держа руки на резиновых дубинках, заткнутых за поясом. По спине пробежал неуютный холодок.

– Полиция города, – один из них показал мне какую-то корочку, которую я, конечно, рассмотреть не успел, после чего кивнул мне. – Вы подозреваетесь в покупке и хранении наркотиков.

– Чего-о? – я замер с открытым ртом, так и не дожевав булочку, недоверчиво посмотрел на представителя власти. – Вы че, прикалываетесь? Мне денег на макароны не хватает, какие наркотики, окститесь.

– Пройдемте с нами, пожалуйста, – нетерпеливо прервал меня мужчина. – Иначе придется сделать это силой.

Обстановка накалялась, Все больше людей с тревогой оглядывались на нас, некоторые торопливо покидали помещение. В наступившей тишине кафе я с хрустом откусил кусочек булочки.

– Пиз..ец, – тяжело и грустно выдохнул. За обвинение было ни разу не страшно, но как потом на работе самовольный уход объяснять? «Меня тут за наркотики посадили на пятнадцать суток, а я рапорт на отпуск написать не успел». – Мужики, можно я смену доработаю хоть? Мне буквально пара часов.

– Еще слово и мы вызовем наряд полиции прямо сюда, – рука одного из них угрожающе висела над кобурой с оружием и шутить мне хотелось все меньше.

Я вышел под пристальными взглядами, которые не предвещали ничего хорошего. Сотрудники полиции следовали за мной, не отставая ни на шаг. Появившаяся на мгновение мысль о побега была откинута сразу – сейчас еще повесят какую-нибудь попытку скрыться с местам преступления.

Пока я думал обо всем этом, рука одного из полицейских метнулась к карману моей куртки, выхватывая торчащий оттуда прозрачный пакетик. Поднял его на уровень лица, прищуриваясь.

– Сань, а ведь даже ходить далеко не надо, – ухмыльнулся он. В пакетике лежал белый порошок, а сверху зеленая трава. Я недоверчиво посмотрел на находку сотрудника правоохранительных органов. В наркоте я не разбирался, но эта выглядела как в фильмах про дилеров, потому мое сердце пропустило удар и камнем рухнуло куда-то вглубь желудка.

– В-в с-смысле? – я даже не заметил, как губы предательски затряслись. – Эт-то ч-что?

– Это нам эксперты расскажут, хотя, думаю, ты знаешь не хуже них, – хмыкнул полицейский. – Могу тебя уверить, здесь лет десять, не меньше.

– Да вы что… быть не может…

Второй полицейский хитро прищурился.

– Очевидное невероятно. Что, отрицаешь, что это твое?

– Конечно! Впервые вижу!

– Ну, как и все, кого ловят с подобным…

По его тону я о чем-то начал догадываться. Что-то намекающее есть в словах служителя закона, потому я неуверенно глянул на пакетик с наркотиками, снова глянул на полицейских.

– А че, это… может, ну, – я выразительными движениями ладоней пытался объяснить свою идею, ожесточенно двигал бровями, но меня все равно не поняли. Со вздохом продолжил. – Может, договоримся?

Один из служителей презрительно рассмеялся.

– Ты серьезно? Тип, нас за взятку закроют на побольше, чем тебя с этим дерьмом, – он постучал пальцем по виску, после чего воровато оглянулся. – А че, сколько можешь предложить?

Я взволнованно сглотнул. Что же у меня есть, думай, думай. Впрочем, в голове ничего кроме выразительного слова «ничего» так и не всплывало.

– Ну, именно в данный момент надкушенную булочку и нетронутый чай…

– В общем, вот тебе цена, – один из них написал на листе блокнота цифры, вырвал и сунул мне в руки. – Через три дня ждем тебя в гаражах неподалеку отсюда, с деньгами. Не являешься – мы начинаем сшивать дело и упекаем тебя за решетку. Чтобы осечек не было, понял?

Я медленно кивнул, пряча неровную бумажку в карман. Сердце отчаянно колотилось и после того, как полицейские покинули меня, страх липким комком расползался по всему телу. На работу я, кажется, уже безнадежно опоздал, но это сейчас было одной из наименьших проблем моего существования.

***

Спотыкаясь, я бежал в уже знакомый мне парк, на встречу с рокером, которого, кстати, как он мне поведал, зовут Нейб. Точнее, это данная ему кличка, которая плотно прижилась поверх имени.

Худощавый парень уже сидел на скамейке, лениво перебирая пальцами струны. Гитара издавала мелодичные трели, пока я не рухнул на скамейку. Рокер чуть шуганулся, потому его пальцы дернулись, и мелодичные переливы на мгновение превратились в истеричный визг. Друг внимательно посмотрел на мое запыхавшееся лицо.

– Ну, что у тебя стряслось?

– Нейб, мне крышка! Скоро меня упекут за решетку на десять лет!

– Что, убил нескольких человек с особой жестокостью? Прямой умысел, рецидив, десятки соучастников, а кишки жертв раскиданы на метры вокруг? – парень продолжил лениво перебирать струны, отвернувшись от меня.

– Наркотики, Нейб! Полицейские поймали меня с наркотиками!

– Хера, – на этот моменте черноволосый артист уже с изумлением взглянул на меня. – Когда ты не выкинул тот батон, я подумал, что ты скоро птичьи кормушки начнешь с голоду выгребать, а ты, оказывается, тот еще зажиточный крестьянин. Вообще, ты такая вафля, что наркоторговца я бы в тебе в жизни не увидел. Отличный образ, черт возьми!

– Они не мои! Я не знаю, откуда они взялись!

– Да? Все страньше и страньше, как говорила одна Алиса. Ну и что, хочешь сказать, что тебе подкинули?

– Ну… – я осекся, не зная, что сказать. Внезапно темноту мыслей осветила вспыхнувшая молния. – Слушай, я в столовой в толпе был… там что угодно в карман сунут, не заметишь…

– Особенно если ты барана кусок, да?

– Я не баран!

– И не самый лучший кусок, кстати.

Нейб задумчиво перебирал тонкими пальцами струны гитары.

– Короче, подставили тебя. Причем, как лоха последнего. Менты ни разу не настоящие, иначе так бы дела не обстояли радужно – на, иди, только счет с круглым номером держи. Ты их сдать можешь запросто.

– А десять лет…

– Господи, твое умственное развитие отстало на десять лет. Тебе, как минимум, в карман кейс должны были закинуть, наполненный отборным палевом, чтобы дать такой большой срок. Причем, в кейсе, знаешь, фуршет из героина с кокаином, который покрывают листья конопли. И это все стоит как обе твои почки.

Если честно, гуманитарий я тоже не очень хороший, как можно было уже догадаться.

– Здесь пять моих зарплат, – я уныло показал ему вырванный блокнотный лист.

Парень взял у меня листик, критично осмотрел и подпалил зажигалкой. Взметнувшийся порыв ветра сорвал падающий пепел и унес его куда-то прочь.

– Короче, – Нейб наклонился, чуть понижая голос. А я склонил голову, внимая ему. – Все порешаем. Приходи в указанное время к гаражам, все как задумано. О деньгах не беспокойся, я все соображу.

– Правда? – я с волнением посмотрел. – А как я потом отдам тебе их?

– Да не нужно будет ничего отдавать. Давай, давай, вали отсюда, наркоман херов. Боже, я б такому дураку даже наркотики не доверил, ты ж их в стирку кинешь вместе с одеждой, небось. Давай, иди уже, не отпугивай своим наркоманским лицом посетителей.

ГЛАВА ШЕСТАЯ: ВАЛАР МОРГУЛИС

В указанный Нейбом день мне не спалось. Я ворочался на постели до самого утра, но так и не смог уснуть. В голове мелькали кадры счастливого детства, дней, проведенных на свободе, лица всех моих близких друзей и родных. Даже чертова работа в Макдаке, которая казалась теперь такой прекрасной…

– Отставить панику, – недовольно буркнул себе.

Противно и тонко запищал будильник. Я со стоном закутался в одеяло и накрыл голову подушкой, но эта пищащая дрянь продолжала давить каким-то ультразвуком на мои уши. Высунув из-под одеяла одну руку, я потянулся к тумбочке и попытался нашарить кнопку часов, случайно смахнув при этом на пол что-то легкое. Визг техники сразу прекратился.

– Вот падла-то… – только сейчас я осознал, что у меня нет будильника, его придумало состояние полусна. А вот разбитое теперь лицо телефона было вполне себе реальным. – Да ты что…

Вновь запищал несуществующий будильник. Я еще минуту не врубал ситуацию, пока, наконец, не догадался, что кто-то звонит мне в дверь. С неохотой поднялся, еле оторвав вялое тело от кровати.

За дверью стоял Нейб, сжимающий в руках недорогой чемодан на заклепках. Кивком поприветствовал меня, после чего впихнул кейс в мои руки.

– Не советую открывать раньше времени, – предупредил он. – Приходишь на встречу, открываешь перед ними кейс. А там подоспеет подмога. Давай, вали, умываться, у тебя вид человека, которого – ха-ха! – собираются посадить на десять лет.

– Очень смешно.

– Не смешнее, чем когда эти подставные менты окажутся реальными… давай, иди короче. Встретимся через пару часов.

***

До часу Z оставались считанные минуты. Я уже заходил в паутину гаражей, где меня должны были ожидать служители закона. Цепко сжатые пальцы стискивали ручку потертого чемодана. В голову пришла тоскливая мысль того, что я даже не догадался позвонить родителям.

А как же хорошо было раньше, Господи. До всех этих компьютерных магазинов, ненастоящих полицейских, наркотиков. Я вспомнил отличные денечки своей работы в Макдаке. Вот однажды получил выговор от начальства, из-за того, что разбавлял казенную колу водой из-под крана. Как-то раз втихомолку жрал гамбургеры под стойкой, но попался на глаза администратору. А когда к нам директор компании заехал, я догадался протирать грязные столы его полотенцем, за что наш ресторанчик чуть не закрыли…

О, а один раз, кстати, увидел бегающую на привязи маленькую собачку у нашего ресторана, ну, из тех дорогих животинок, которых в сумочках таскают обычно. Я ее подкормил тогда картошкой фри, оказавшейся у меня в руках. Радостная псинка, которую, наверняка, держат на воде и каше, набросилась на картошину, съела одну, другую, а третьей задавилась и сдохла. Ох, как у меня тогда все сжалось внутри, включая то, чему положено сжиматься в таких ситуациях. Я тогда косо поставил собачку, оперев ее о перила, будто она приуныла и уставилась в одну точку, а потом торопливо свалил…

Флешбеки из памяти заканчивались – я шаг за шагом приближался к назначенному месту. Там уже стояли две темные фигуры, сжимающие в руках папки с моим делом.

– Принес? – хрипло спросил один из них, сразу узнав меня.

– Д-да, – я облизал пересохшие губы. Поднял кейс на уровень его груди.

Полицейский аккуратно надавил на заклепки, открывая их. Откинул крышку в сторону.

В нос ударил отвратительный запах зловония. В чемодане оказалось намешано всякое дерьмо, в самом прямом смысле этого слова. Мужчина ошатнулся, злобно глянув на меня.

– Э, это че за х..йня такая? Че за подстава? Где бабки, придурок?

Я отступил на шаг, на еще один. В голове промелькнула паникующая мысль того, что Нейб обещание выполнил, меня и вправду не посадят. Меня ж сейчас убьют нахрен.

На гаражной крыше мелькнула чья-то фигура. И еще одна, и еще. Я прищурился, ничего не понимая, но смутные идеи начали появляться в голове.

– Валар моргулис, – шепнул я, поднимая глаза на небо.

А в следующие секунды со всех окружающих крыш посыпались многочисленные тени людей, набросившиеся на подставных полицейских.

Я видел, наверное, самое фееричное выступление панков на своем веку. Человек пять в черных кожанках набросились на моих противников, без каких-либо переговоров сразу вступая в бой. Сзади загрохотали гитары – патлатые парни, отшвырнув чехлы, играли грязную и бессвязную музыку, на фоне бились друг о друга гнутые тарелки, неподалеку завывал солист.

Кто-то поджег вонючие тряпки и над полем битвы запахло чем-то отвратительным, огонь осветил территорию бойни, а я стоял посреди всего этого замеса с чемоданом дерьма в руках и чувствовал себя чем-то большим, чем просто человек.

Один из гитаристов, вспрыгнув на камень, заорал:

– Армия врага отступает! Братья, наша превосходящая сила скоро уничтожит их! Вдарим за тяжелый металл и панк-культуру!

Подбежавший Нейб хлопнул меня по плечу и наклонился к уху, перекрикивая шум толпы.

– Видишь, я же говорил, что все улажу!

– Прекрасно, – крикнул я в ответ. – А что с чемоданом-то делать?

– По задумке ты должен был кейс ему на голову надеть, но в тебе вообще нет души панка, брат!

– Нейб, это пизд..ц, нас же всех сейчас закроют к чертям!

– Брат, служители закона уже сдались! Все будет отлично!

В то, что все будет отлично, после такого фееричного выступления, я не особо верил, но мое дело с наркотиками уже валялось в грязи, растоптанное, сожжённое и… впрочем, на этом список продолжать не стоило.

Противники уже стояли на коленях, избитые и измазанные грязью. Подошедший к ним паренек протянул руку.

– Ну-ка, сдавайте ксивы, посмотрим, откуда вы.

Те двое оглянулись, чуть посомневались, но под тяжелым взглядом панка с битой в руках неохотно протянули удостоверения. Проверяющий парень пристально всмотрелся в напечатанные буквы.

– Да это ж подстава, парни! Купленные корочки-то, причем не на хлебозаводе. На рынке за пару соток взяли. И кого вы нахрен посадить хотели, придурки? Сами-то в лужу не сели?

Я облегченно выдохнул. Верилось с трудом, но все обошлось. Я снова смогу вернуться к жизни обыкновенного планктона, который выживает на зарплату, мирно существует и ненавидит окружающий мир.

Так и завершилась история, по итогу которой меня чуть не посадили на добрую половину моей прожитой жизни.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ: УМЕРЕТЬ ПАНКОМ

Жизнь – автомагистраль, по которой скользят сотни машин. Все мелькает так быстро, что порой не успеваешь оглянуться назад, а если и оглядываешься, то тебя может в момент снести встречным потоком, пережевать между железными телами, а потому выбросить на обочину.

Поэтому я не оглядывался назад. Я сидел, прислонившись спиной к дереву, и держал в руках свою старую гитару, а рядом со мной весело трещал костерок, разгоняющий темноту осеннего неба. Рокеры, которые помогли мне выпутаться из дела с наркотиками, решили, что им необходим выезд за город, а у них сказано – сделано.

Парни играли на гитарах и горланили песни, жарили на костре сосиски подозрительного происхождения, бурно обсуждали произошедшее с нами событие.

Я тоже брякал на своем инструменте, неумело подбирая аккорды. Мимо меня проходили кучи советчиков, которые считали своим долгом внести свою крупицу в мое образование. Рассказывали мне, что и как надо делать, причем каждый говорил все по-своему, так что к концу вечера я окончательно во всем запутался.

Впрочем, уже получалось гораздо лучше, чем было раньше. Появлялась надежда однажды стать адекватным гитаристом, и теперь у меня есть мечта, нужен только звездолет, чтобы подняться на уровень неба и исполнить ее.

А ведь где-то внутри даже не верилось, что такая серьезная проблема с наркотиками так просто разрешится. Ответы оказались на поверхности, словно они спрятаны в кувшинках лотоса.

Пахло жареным мясом и еще какой-то жареной дичью, причем не в смысле пойманного животного, а в смысле дряни. Впрочем, кто-то ухитрялся это даже есть, а я вежливо отказывался, хотя живот требовательно урчал. Его голод я заливал алкоголем.

Уже завтра я превращусь снова в работника компьютерного магазина, тихого и прилежного, но сейчас я позволял себе пить, веселиться со всеми и бессвязно орать песни, наугад выкрикивая концы строчек. Огонек все еще трещал, подбадриваемый брошенными в него ветками, пламя разгоняло холод вокруг и внутри меня.

Теперь у меня появились, пожалуй, самые безбашенные друзья, что можно было приобрести. Я улыбался этой мысли, а после в какой-то момент мои глаза закрылись, и я потерял себя до самого рассвета.

Я не помнил, как оказался дома, ведь ключи потерял еще ночью, но как-то ухитрился попасть на свою кровать. Наутро, конечно, моя голова передавала огромный привет печени и моему состоянию. Когда я смотрелся в зеркала, они трескались от одного моего вида. Когда я пытался встать на ноги, линолеум приветливо летел навстречу.

– Боже, почему я не сдох еще вчера, – проворчал я, без удовольствия вваливаясь в ванную.

На экране телефона теперь было еще больше трещин, чем сверкало до этого. Открывшаяся галерея показала мне совсем ничем не примечательные фотографии. Вот о мою голову на спор разбивают какую-то дорогущую гитару, а я срываю с себя рубашку и что-то ору. Вот я на самой верхушке какой-то е..чей сосны, уже без одежды, размахиваю красным знаменем, раскачиваюсь и ору советские песни (почему-то я был уверен, что именно советские). Вот видео о том, как я купаюсь в холодной воде, захлебываюсь и ору, чтобы мне кинули мой телефон, потому что я хочу сфотографировать морские ракушки, а мне кричат, что в пруду ракушек не бывает. Вот в меня заливают спирт, чтобы я согрелся. Вот из меня выливается спирт непроизвольными позывами организма. И вот, наконец, я валяюсь на земле, в чем мать родила, и счастливо сплю. На мою голую задницу скотчем прикреплена бумажка с криво нацарапанным «это фиаско, братан».

Или все же спасибо всевышнему и другим богам за то, что я не сдох вчера.

Я чихнул, прижимая руки к носу. Понятно, я еще и заболеваю, это самое то, что мне сейчас необходимо. Кажется, мне требуется отгул, и в этот раз желательно не просить рокеров о помощи в лечении. Лейба, увидев мое бледное лицо и отсутствующие глаза, в которых не читалось признаков жизни, без лишних слов выписала мне больняк на пару дней. Накупив лекарств на половину своей зарплаты, а на оставшуюся половину варенья с булкой, я удалился домой. Там я планировал заварить противовирусное лекарство, но почему-то вместо этого заварил кофе.

Плюнув, я все смешал в одной кружке, выпил, а потом стал страдать от излишнего количества энергии в организме. Только спустя часов пять мозг позволил провалиться в беспокойный сон.

Снились бредовые сны, в которых я видел все подряд, перемешанное хуже, чем шампанское с водкой. Картинки рассказывали о шерифе, который скакал на гнедом жеребце за преступниками, а я, конечно, даже в своем собственном сновидении был неудачником, потому был этим самым конем, которого нещадно стегали плетью из трех змей. Шериф кричал «шевелись, плотва!», а я был с бодуна, я не хотел передвигать четыре своих копыта по горячему песку. Но, к счастью, в какой-то момент мои ноги превратились в реактивные ракеты, и мы полетели за преступниками, которые убегали на радужных единорогах. Я пытался проснуться, но оказалось, что мой внутренний конь не спал вообще, а потому, соответственно, и проснуться не мог. К счастью, в какой-то момент мы случайно вылетели за пределы страны, потому меня и моего всадника сбила вражеская ракета и мы погибли. Реактивный конь, наконец, успокоился и уснул крепким мертвым сном без сновидений.

Полет по царству Морфея прекращался, пора было спускаться на землю.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ: РАЗРАБОТКА ПЛАНА ДИВЕРСИИ И ВЗЛОМ МАГАЗИНА

На землю крадучись сползали холода. Синоптики обещали снег к следующему четвергу, лужи уже покрывались тонкими корочками льда, а земля пока безуспешно пряталась под бледным слоем инея.

Елена встретила мой выход с больничного радостным «о, сигареты пришли!». Лейба эмоционально порадовалась, что я не умер, а консультант Иван безразлично кивнул и протянул мне вялую ладонь для рукопожатия.

– Ты не поверишь, что случилось, – Елена, размахивая зажатой между пальцами сигаретой, негодовала. – Короче, буквально на соседней улице открылся магазин техники. Там до этого был отдел с обувью, а тут у них чет не пошло, закрыли к чертям. И там открылся большой такой магазин со всякой фигней технической.

– Ну, а нам-то какое дело?

– В смысле какое дело? – Девушка откинула докуренную сигарету и уперла руки в бока. – За последние пару дней клиентов стало гораздо меньше, это прямо видно. Нет, тебе с выходных и больняков не видно, а вот мне прям да. Они забирают всех покупателей!

– Ну, а что мы можем сделать? – я шмыгнул носом и передернул плечами от накатившей дрожи – болезнь все еще давала о себе знать.

– А вот это уже деловой подход, – Елена обхватила меня рукой за шею, наклонила голову и заговорщически понизила голос. – Короче, сейчас будет самое сумасшедшее предложение в твоей скучнющей жизни.

– О, боюсь, твое предложение даже событием недели не станет.

– Слушай, в общем. Встречаемся здесь же, часам к двум ночи. Захвати с собой сигареты и колготки какие-нибудь. Мы с тобой грабанем тот магазин.

– ЧТО?!

***

План диверсии, который придумала Елена, был удивительно изощренным. «Грабанем» из ее уст прозвучало совсем не в том контексте, в котором оно должно быть по задумке. Девушка предлагала уронить большую тень на конкурирующий магазин, а именно замутить громкое уголовное дело. Я тогда пожалел, что рассказал ей об истории с наркотиками, потому что Елена моментально загорелась идеей. И мне она совсем не понравилась.

Побелевшие пальцы сжимали трубку телефона, которая издавала протяжные гудки, трещинки на экране царапали мочку уха. Я уже собирался бросить после четвертого гудка, но, к сожалению, человек на другом конце провода взял ее раньше.

– Але.

– Нейб, здарова. В общем, мне снова нужна твоя помощь.

– Ой, ну что? Тебе, лоху, опять наркотиков подкинули? В этот раз менты настоящие?

– Ты не поверишь… – я даже немного понизил голос, хотя в моей комнате никого не было. – Нейб, мне нужно, чтобы ты достал качественного дерьма. В этот раз не пакетик даже, а… чемодан. Есть одно крупное дело.

– Б..я, парень, да ты конченый! – в изумленном голосе Нейба на удивление послышались какие-то нотки восхищения. – Ты конченый, но мне это нравится, черт возьми! Что, решил, раз уж репутация убита, то можно начать употреблять? Отлично! К какому сроку тебе нужно?

– Ну… часа через два.

– П..дец, ты вообще неадекватный! Все будет, а что творим?!

– Ну, вообще, я тебя не думал вовлекать…

– Да поздно, братишка, я уже вовлечен! Встретимся через час в кафе на набережной, обсудим детали дела!

Я растерянно замолчал, а экспрессивный рокер уже скинул трубку. Длинные гудки свидетельствовали об окончании разговора.

***

На землю спускались сумерки, которые имели привычку теперь появляться все раньше и раньше. Наша троица самого непримечательного характера сидела за столиком, хмуро сверля друг друга взглядами. Елена чертила на салфетке тушью стратегию поведения.

– В общем, с закрытой дверью разберусь я. Сигнализацию там, на месте посмотрим, потому что я не знаю, что с нею делать. Вы разобрались с вашей частью?

Нейб торопливо закивал, делая пальцами жест «все о’кей». В другой руке рокер сжимал алюминиевую банку пива.

– Да, босс, все будет четко. Теперь вопрос, а вы планы отхода продумали?

– Ээ… – Елена растерянно посмотрела на него. Кажется, этим двоим вообще не нужно было мое мнение. – Ну, бегом сваливать, если что…

– Эх вы, ну какие вам грабежи, что вы без меня вообще делать будете. Короче, я буду вашим планом отхода.