Откуда есть, пошла Земля. Фантастическая повесть

Высунувшись в крылечное окно по пояс, я громко позвал Костю по имени. Он, через несколько секунд, прибежал, ориентируясь на мои истошные крики, и вопросил меня, ему невидимого, стоя на земле за сплошным ограждением крыльца:

– Паша, ты где? Я тебя не вижу.

– Костик, ты бы зашел на крыльцо, здесь меня и увидишь.

Константин лосем ломанулся на крыльцо. Я предупреждающе заорал ему навстречу:

– Стоять! Бояться!

Костя встал, как вкопанный и обижено протянул:

– Да, стою, стою, чего орать-то. А зачем бояться?

– Здесь местные копы обходят каждый дом три раза в сутки. Прилетают на бесшумной тарелке и «алга». Если заметят что-то подозрительное, нам не поздоровится. Ты, небось, от валуна уже тропку натоптал, на, тебе веник, вокруг дома заметешь свои следы и от дома до валуна. Давай сюда свой рюкзак, сам затихаришься у валуна, они минут через двадцать должны быть. Как только они улетят, таким же макаром, двигаешь в дом, заметая за собой следы.

Мы обменялись грузами, хотя у меня грузом был один веник местного производства, вот у Кости был груз, так груз. Он без разговоров начал заметать следы прямо с крыльца, потом вокруг дома, постепенно удаляясь к лесу. Я с тяжеленым рюкзаком за спиной пошел по темному коридору, впервые освещая дорогу фонариком. Ну, ни фига себе, сказал я себе, когда увидел кучу разных следов в тонком слое пыли на полу, раньше я об этом и не думал. Оставил рюкзак в чулане, возвратился на кухню, взятой там циновкой проехался по полу коридора, туда-сюда, раз пять, возвратил циновку на место, и со спокойной душой потащил рюкзак в каморку на чердак, к подростку-аборигену. Хорошо, что сей недоросль, оставил дверь открытой, без этого я бы не попал к нему в каморку. Стучись, не стучись, никто тебя не услышит, потому как, внутри тихо. Парень, буду теперь называть его парнем, закрыл за мной дверь с тем же чавкающим звуком, жестами предложил оставить рюкзак у стены, а мне садиться на табурет. Одел мне на голову шлем, типа мотоциклетного, с подведенными к нему разноцветными проводами, подтянул регулировочные ремни, чтобы шлем не болтался на моей голове, к указательным пальцам рук прицепил, посредством крокодильчиков, по проводу, показал мне жестом, чтобы я закрыл глаза. Я не отказывался от предложенных процедур по одной простой причине, местный парень, если бы он хотел причинить мне какой-нибудь вред, то он давно бы его причинил. Поэтому я не видел причин отвергать данные мероприятия. Я закрыл глаза и сразу в мозгу образовались несколько видимых внутренним взором спиралей, наподобие детской игрушки юлы или волчка, где, как, ее так называют. Они поочередно раскручивались в воображении до всполохов и исчезали. Последняя, шестая по счету, также быстро крутанулась и исчезла в радужном сиянии. Я ощутил похлопывание по плечу и открыл глаза.

– Ну, что ж, вижу по датчикам, что обучение нашим языкам прошло успешно, – услышал я приятный тенор говорившего парня,

– теперь и пообщаемся без проблем.

Я с удивлением поглядывал на снующего вокруг меня местного парня, отсоединявшего крокодильчики от моих пальцев и снимающего с моей головы шлем.

– А познакомиться? – вопросил я его.

– Погоди, давай сначала посмотрим ИОД, – перебил меня парень и уставился на зеленоватый экран панели на столе.

Я не отставал от него с расспросами.

– Что за йод такой?

– Да не йод, а ИОД, изображения обозначающие действительность.

– А-а, это изображения с наружных камер, – протянул я.

– Не знаю, о чем ты говоришь, но не отвлекаемся, смотрим.

Смотреть на изменяющиеся четкие кадры изображений селения было приятно. То общий фон прилетевшей «тарелки», то действия всей компании «полисменов», то изображение крупным планом лиц и фигур прилетевших «контролеров», то показ их действий с другого ракурса. Вдруг спокойные телодвижения «контролеров» приобрели напряженное состояние. Их головы повернулись в сторону возникшей внештатной ситуации. Двое, по команде старшего, взмахнувшего рукой, устремились к одному из домов, вытаскивая на ходу из подмышечных кобур продолговатые пеналы. Я задержал дыхание, с ужасом представляя захват «полисменами» неугомонного компаньона. Действительность преподнесла сюрприз. Скрывшиеся за углом дома «контролеры», вышли оттуда через несколько минут томительного ожидания. Они несли на снятой одним из них рубашке новорожденного ягненка, следом за ними бежала, непрестанно открывая рот, белая овца с длинной вьющейся шерстью. Я с облегчением выдохнул застоявшийся воздух из легких.

– Ага, я тоже думал про твоего друга, а тут вон чего, – протянул парень.

– Так, помощники шерифа побывали во всех постройках, сейчас будут собираться у гравилета. Вот, смотри, а ягненочка забирают с собой, у себя на базе устроят из него жаркое. Все, Улетели. Меня зовут Мрой, а тебя?

– Мрой, – протянул я, – хорошее имя, а меня все зовут Павел, а друзья Пашей, кому как нравится.

– Как много имен у вас, в таком случае я буду называть тебя Паша, ты же мой друг. Да?

– Согласен, Мрой. – Подтвердил я выбор инопланетного друга.

– А в сторону леса, возможно, посмотреть через твои гляделки? – спросил я Мроя.

– Отвечаю, возможно, но это не «гляделки», а оки. Таких оков я понаставил по всему селению много и один ок установил на верхушке скалы, ты ее должен был заметить, когда шел сюда из леса. – Просветил меня Мрой и щелкнул каким-то тумблером.

На экране панели возникло изображение далекой опушки леса. Сначала ничего не происходило, потом одна из неподвижных черточек, во множественном числе понатыканных на опушке леса, начала медленно перемещаться в нашу сторону. Мрой увеличил изображение.

– О, вот и объявился наш неизвестный герой, пришедший на выручку моему другу Паше, – воскликнул Мрой,

– смотрим внимательно за ним, если он допустит какую-нибудь оплошность при передвижении, мы потом можем ее исправить.

Мне пришлось только пожать плечами, совет был обоснованный, и наблюдать за Костиком, крутящим головой во все стороны и старательно заметающим за собой следы, было правильным делом. Когда Константин вышел на мощеную дорогу хутора, я, с молчаливого согласия Мроя, прихватил его фонарик и пошел встречать компаньона. Встреча у разбитого окна прошла обыденно. Принесенные дополнительные вещи Костя передал мне через ромб решетки. Это конверсионная «Сайга-12» Агафоновича, его же патронташ, набитый патронами 12 калибра с картечью, два охотничьих ножа закрепленных на прикладе пластиковыми стяжками, четыре плоские пятилитровые канистры с какой-то прозрачной и темно-красной жидкостью и, зачем-то два комплекта ОЗК (общевойскового защитного комплекта). Чтобы пролезть в ромб решетки Костику пришлось раздеться до трусов. И только благодаря моей помощи, он смог без существенных потерь протиснуться в коридор дома. Здесь он оделся, и мы смогли цивилизовано обняться и пожать друг другу руки. Я попросил Константина ничему не удивляться и доверять нашему новому другу Мрою. Костя пытался меня расспросить про здешних обитателей, но я его обломал заявлением, что сам пока не в курсе. Нагрузившись и затерев в коридоре наши следы циновкой, мы направились в каморку к Мрою. Он нас уже встречал у чердачного люка, помог закрыть его, опять замаскировал сложенную веревочную лестницу на старом месте и первым устремился к себе, мы за ним. Костя даже в потемках крутил головой, я чувствовал, что его распирает любопытство. В каморке я, как опытный завсегдатай, командовал Константину, что ему делать. Мрой не вмешивался. После процедуры изучения иноземных языков Костю стало не узнать, он вежливо представился Мрою, спросил, не хотим ли мы подкрепиться. Мы радостно согласились. Он, в мгновение ока, расстелил походный достархан с питием и закусками, извлеченными из необъятного рюкзака. Я, с не меньшей, чем у Кости, заинтересованностью, решил узнать у него, как это такой неохватный рюкзак переместился с ним, и от него ничего не отрезало. Костя с улыбкой, в которой мелькало дружелюбное превосходство над старшим компаньоном, объяснил, что рюкзак при перемещении стоял у него между ног. Усевшись прямо на полу каморки, прежде чем заняться чревоугодием, мы с немалой долей любопытства наблюдали за процессом проверки продуктов, что Костя вытащил из рюкзака. Двумя выступающими рожками прибора, напоминающим нам тестер электричества, Мрой прикасался к проверяемому продукту и восклицал:

– Угу!

Так он проверил палку колбасы «финская салями», булку черного хлеба, слабосоленую красную рыбу, семгу, жареную на гриле курицу и алкогольные напитки в канистрах. Возмущенных и негодующих возгласов от него мы не услышали, только одобрительное угукание. Мрою очень понравилась запечённая на гриле курица, приправленная острым красным перцем, от нескольких крупных кружков колбасы «финская салями» с черным хлебом он тоже не отказался, а уж бутерброды с соленой семгой привели его в восторг. Мрой запивал все это великолепие водой из своей кружки, мы же запивали красным сухим вином из пятилитровой плоской канистры. Мрой попросил и ему налить вина, но я категорически отказал, мотивируя отказ заботой о здоровье собеседника. Мрой не отставал и упросил Константина плеснуть ему капельку на дно кружки. Я посоветовал Косте развести вино водой в пропорции один к пяти. Вот эту бурду Мрой и выпил. Эффект оказался сногсшибательным. Мало того, что метаболизм молодого организма не был приспособлен к употреблению алкоголя, так еще и полуголодное существование парня после приема разведенного алкоголя внутрь привело к повышенной активности мозговой и двигательной деятельности подопытного. Мрой, вскочивший на ноги, начал быстро расхаживать вокруг нас и рассказывать захватывающую историю своего попадания в подданные государства Кампен. Оказывается, не все в порядке было в этом «Датском королевстве». Кампенцы, это местные аборигены с данной планеты Идиллия. Несмотря на свой затрапезный вид и древние постройки для жилья, в изучении и практическом применении нано технологий в космическом строительстве, в двигателестроении, в медицине и в других важнейших отраслях знаний, для эффективного завоевания жизненного пространства в космосе, вплоть до вооруженного захвата колонизируемых планет, они продвинулись, по сравнению с земными науками, на тысячу шагов вперед. Поэтому у них имелся не маленький космический флот, с соответствующим вооружением. Он периодически колонизировал, подходящие для жизни аборигенов, найденные разведчиками планеты. Население колонизируемых планет в течении определенного времени разделялось на две неравномерные группы, лояльная к колонизаторам и враждебная по отношению к захватчикам. Численность групп населения варьировалась по-разному на колонизируемых планетах. Первая группа населения всячески поощрялась колонизаторами, вплоть до переселения на Идиллию, вторая группа населения поголовно истреблялась, за исключением маленьких детей. Чтобы не заморачиваться с правильным летоисчислением подростков, в живых оставляли детей ростом до колена захватчику, проводившему экзекуцию. Затем их отправляли в детские дома. Из податливого живого материала выращивали преданных государству Кампен работников сферы услуг. Вот таким образом Мрой оказался на Идиллии. В его памяти остались смутные воспоминания о своих родителях, самых лучших, по его представлению, жителей планеты Наугота. Он прошел все этапы ассимиляции в детских домах Кампена. Его рассказ о бытующих нравах в собранном на разных планетах, и с Кампена в том числе, составе воспитываемых детей почудился мне воскресшей картиной моего пребывания в детском доме РФ. Такие же зажравшиеся воспитатели, не замечающие преступные деяния подростков старших групп, и с радостным писком разоблачающие и пресекающие детские шалости младших воспитанников, афишируя их, ни много, ни мало, вражескими выступлениями против законной власти Кампена. Мрой с пылающими гневом глазами повествовал об издевательствах любимчиков работников детского дома, разжиревших на украденной еде, над ним и над его малолетними собратьями. Еще он с явной похвальбой поведал об одержанной победе над почти взрослым парнем горсткой сплотившихся вокруг него малышей. И о единственно справедливом человеке, профессоре Ватире, оказавшимся в их детском доме по настоянию его возлюбленной, воспитательницы младших групп Терии, и не давшим в тот раз разгореться кровопролитной битве между отморозками старших групп и малышней. В виду живого ума и развитого воображения, мальчика Мроя направили на обучение к умнейшему сотруднику Института Изучения Физических Явлений (ИИФЯ) профессору Ватире, которому и принадлежал данный хутор. Мрой приехал с профессором в этот дом совсем недавно, чтобы помочь с установкой оков на территории хутора и подступах к нему. Как объяснил профессор, он решил помочь себе и обслуживающему его хутор персоналу иметь реальную информацию о разбойных нападениях пиратов Вольных Островов на ближайшее побережье. О направлениях движения их банд, приносящих близлежащим селениям неисчислимые бедствия. Но закончить работы они не успели из-за объявления Общего Сбора, который должен был продлиться декаду. Профессор, являясь законопослушным гражданином Кампена, сам отправился на сбор, обслугу, которая жаловалась на отсутствие положенного отпуска, на эти десять дней отправил по своим селениям, Мроя оставил в закрытом снаружи доме, наказав не высовывать нос из дому, потому что эту декаду его хутор будет под охраной стражников из Корпуса Стражи. А выводы со всех оков, в первый день Общего Сбора, Мрой уже самостоятельно выводил к себе в хорон, так назвал Мрой свою каморку. Компактное лингоборудование по изучению иномирных языков они с профессором изготовили в единственном экземпляре и всегда возили его с собой. Мало ли для чего оно может пригодиться. Оно универсально. Может научить шести иномирным языкам, может читать память и хранить запись в файлах, может являться средством причинения вреда мозгу пациента или привить ему несвойственные ранее функции другого организма. Семь лет обучения у светила науки не прошли даром для Мроя. Он знал всю теоретическую подоплеку изучаемых профессором физических явлений живой и неживой природы, и не хуже профессора, с успехом применял их на практике. Единственно, с чем у него были проблемы, так это с едой и одеждой. Они с профессором Ватире в этом вопросе были непривередливые. Прослушав эту кучу потрясающей информации, я понял, что знаю о космосе вообще и о населяющих его планеты видах разумных существ далеко не в полной мере. Но человек, существо с гибкой приспособляемостью ко всяческим условиям жизни. Может жить, развиваться и плодиться, будучи поставлен в очень жесткие рамки качества жизни. На историческом опыте развития государства, под названием Россия, убеждаюсь, такие жестокие эксперименты, проводимые руководством страны, были опробованы на жителях множество раз. И каждый раз находился здравомыслящий лидер, подававший народу правильную идею возрождения нации, ратующий за народ и его благосостояние не на словах, а на деле, железной рукой проводящий необходимые для этого законы в жизнь. Поэтому я не комплексовал при знакомстве с Мроем, и сразу пошел на дружественный контакт. Пока я витал в облаках, рассуждая о природе человека, Костя с Мроем продолжили обсуждение мироустройства Кампена в режиме, вопрос – ответ.

– Мрой, а что за полицейские прилетали в «тарелке» на хутор?

– Так называемые тобой «полицейские», это стражи порядка из Корпуса Стражи Кампена, они не граждане Кампена, а наемники, и их планета Гримм очень далеко от нас. Как вы, наверное, заметили они полностью наших пропорций, только кожа зеленоватая. Кстати, третий по счету язык общения, которому линг вас обучил, как раз язык, на котором общаются люди с планеты Гримм. Они толковые ребята, но очень жестокие. Полученные приказы выполняют от первой до последней буквы, на жалобы, стенания, просьбы о помощи, исходящие от врага, отвечают ударом. Смотря по обстоятельствам, с кем имеют дело, что приказано делать с врагом, бьют то плеткой, то парализатором, то выстрелом из лучевого пистолета. Этим бездушным неукоснительным исполнением воли командира приобрели заслуженное народное прозвище «киборгов». Короче, с ними никаких дел лучше не иметь. Из представителей народа планеты Гримм в основном состоят группы охраны команд космических кораблей, ими полностью укомплектованы бригады космодесантников. Но они все работают за золото, а карман у государя Кампена не безразмерный. Поэтому Корпус Стражи в нашей стране малочислен, стражи порядка лишь контролируют соблюдение установленных государем законов, а ведение локальных войн, сражения с пиратами Вольных Островов, усмирение недовольных правлением государя родов граждан Кампена ведет Объединенное Войско Родов.

– Ты не упомянул про диких животных, которые приносят большие неприятности жителям селений. Что это за животные? Разрешена ли властью охота на них? Съедобно ли их мясо? Какие повадки у них? – Закидал Мроя вопросами Константин.

Я знал о фанатичных привычках Костика, охотиться на дичь всегда, в любых погодных условиях, любым способом и с любым оружием, поэтому не имел ничего против его вопросов об охоте на этой планете.

– Знаешь, Константин, – раскрепощенность Мроя в общении нам сильно импонировала, он, чувствуя нашу заинтересованность в получаемых сведениях о жизни людей в Кампене, старался отвечать полно и доходчиво,

– я совершенно не знаком с этим промыслом жителей, но слышал краем уха от знакомых профессору сотрудников ИИФЯ об их стремлении к сокращению популяции диких зверей в степях и лесах Кампена. Они говорили, что каждый уважающий себя гражданин страны может в любой свой выходной день поохотиться на зверей в округе, закон этого не запрещает. Про повадки зверей, их вид и раскраску ничего не скажу, потому что ни разу в этом не участвовал. Про съедобность их мяса не берусь судить, не знаю.

За разговорами не заметили, как пролетело время, панель показывала, что снаружи сгущается темень. А мне срочно потребовался санузел. Спросил увлекшихся охотоведов о нахождении данного оборудования здесь на чердаке. Мрой указал на отделенный тканевой непрозрачной занавеской уголок в каморке. Я с нескрываемым наслаждением уселся на толчок нормального размера, и опять предался размышлениям на фоне доносившегося бубнежа Кости и Мроя.

Революций в Кампене я не собирался делать, воевать с наемниками и войсками родов, боже меня упаси, искать подходящую другую планету для нашего укрытия, это мы приходим к тому же, к чему уже пришли. Значит надо изучать то, с чем столкнулись и делать правильные выводы, в свою пользу, однозначно. Так, дожидаемся приезда профессора, знакомимся, легализуемся, изучаем, заключаем сделки с профессором. Если он согласится, то переносим вещи, предметы, товары местного производства на Землю и земного производства – сюда. Не зря называют туалет «местом заседаний», наметки наших с компаньоном дальнейших действий сделаны, пора вставать, освобождать место другому «заседателю».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.