скачать книгу бесплатно
– Паутиной тут не покройтесь, – как всегда разбила в пух и прах его высокопарные мысли Дарья.
Она спустилась с веранды и пошла к калитке. Томас Иванович проводил каким-то уж чересчур внимательным взглядом уходящую Дарью. Золотистые волосы, этот золотой свет… Он тряхнул головой, отгоняя наваждение. Церковь – ну это же так очевидно. Да и что там можно найти?
***
Ни одна из мыслей Томаса Ивановича не была для Дарьи неожиданностью. Даже не обладая экстрасенсорными способностями, она могла с легкостью их прочитать. Вот сейчас, например, он думал о том, что в церкви нечего искать, он снисходительно смотрел на Дарью и продолжал изображать из себя всезнающего покровителя. Ну раз ему так нравится, то пусть изображает. Дарья спиной ощущала его взгляд, пока шла к озеру. Когда она обогнула его и пошла по еле заметной тропинке, то почувствовала почти физическое облегчение от того, что Томас Иванович перестал пилить глазами ее спину. По тропинке Дарья шла, не задумываясь о направлении. Да и куда бы она могла вести, если не к церкви? Церковь-то церковью, но занятая мыслями о Томасе Ивановиче – который, впрочем, размышлял в это время о ней – Дарья не заметила, как вышла к развалинам села. У первой же ямы, окруженной сгнившими бревнами, Дарья остановилась как вкопанная.
– Черт… – почти растерянно прошептала она.
Попробовала сделать шаг – не получилось. Разозлилась, закрыла глаза, успокоилась, открыла глаза, снова попыталась шагнуть – снова не получилось.
– Ну не ошиблась, значит… – вздохнула Дарья.
В чем именно она не ошиблась, было не до конца понятно, но Дарья села прямо на землю, скрестив ноги, и уставилась на гнилые бревна. Дарья набрала воздух в грудь и громко произнесла:
– Коизиара офина алта нетера фу ара мен[9 - В оригинале «Cohiziara offina alta netera fuara menuet». Слова вызывания умершего из гримуара «Большой и малый ключ Соломона».] Анна.
Использовать заклинания, да посреди дня, да еще и без должных приготовлений… Ни у кого другого в такой ситуации ничего бы и не получилось. Нельзя просто так произнести заклятье и призвать мертвеца. Обычному человеку нужно обучение, длительная подготовка, нужно тщательно свериться с астрономией, астрологией, нумерологией, еще какой-нибудь логией, годы тренировок. И может быть, кто-нибудь придет в ответ на призыв. Признаться честно, Дарья сомневалась, что это вообще сработает. По ее мнению, все эти рассказы о вызове умерших с помощью гримуаров[10 - Гримуар – средневековая книга, в которой описываются магические процедуры и заклинания для вызова духов и колдовства.] – не более, чем сказки для пионерского лагеря.
А над бывшим селом тем временем пролетел странный ветер. Даже Дарью он заставил поежиться.
– Коизиара офина алта нетера фу ара мен Анна, – повторила она.
Никаких ритуалов она, конечно, не соблюдала, не тратила недели на подготовку, не выбирала подходящий день. Ей это все необязательно. Но Дарья – исключение из правил.
А ветер, тем временем, набирал силу. Он пронесся над головой Дарьи, нагнул кривые деревца, выросшие на осушенном торфяном болоте, покрыл мелкой рябью поверхность озера и заставил странно улыбнуться дремавшего в кресле Томаса Ивановича. Ветер пролетел над пустыми домами к водонапорным башням, взъерошил волосы нервно курившего на бетонном блоке дяди Коли, отправился дальше, впорхнул в окно дачи Кругловых, полетал вокруг свернувшейся клубком в углу Машки, потом игриво пролетел между спорящими Лаврентьичем и тетей Зиной, поднялся выше, выше, выше, до той высоты, где властвуют сильные ветра, настоящие ветра…
– Ну привет, Нюшка, – Дарья уперлась ладонями в колени.
Там, где двести с лишним лет назад находился порог несуществующего теперь дома, стояла девушка, высокая, худенькая, в длинной ночной рубашке из такой тонкой ткани, что она казалась почти прозрачной. Девушка была очень бледной, под глазами синие круги, губы тоже синие.
– Здравствуйте, барыня… – голос девушки звучал как будто издалека.
– Ба-арыня… – передразнила Дарья. – Ты, я смотрю, как померла, так умная шибко стала? Барыню не пускаешь?
– Никак нет, барыня, – Нюшка сделала шаг назад, глаза расширились, казалось, она стала еще бледнее, хотя бледнее уже было некуда, – вы входите, – она согнулась в поклоне, – входите…
– Ой, спасибо тебе большое, – фыркнула Дарья, – разрешила. Радость-то какая…
Дарья поднялась на ноги, но, странное дело, войти в село она все еще не могла.
– Что? Не пустишь? – спросила Дарья.
Нюшка молчала.
– А думаешь, сможешь не пустить?
Вообще-то, по всем возможным правилам Дарья могла войти: во-первых, Нюшка ее пригласила, а во-вторых… Ну это неважно. Но почему-то ничего не получалось. Томас Иванович бы со смеху помер. Жаль, кстати, что его здесь нет, что ни говори, а ему такие, как Нюшка, на один зуб. Но не проигрывать же старому черту в первом раунде.
– Наглые вы все становитесь, как помираете, – процедила Дарья, – ну сил просто нет.
Девушка резко крутанулась, и перед Дарьей предстало, мягко говоря, отталкивающее зрелище. Затылка у Нюшки не было, вместо него было кровавое месиво, при этом странным аксессуаром по спине вилась веревка. Если присмотреться, то становилось понятно, что веревка идет от затянутой на шее петли. Сочетание, конечно, необычное, ясно, что петли или удара по голове по отдельности было бы достаточно, чтобы убить девушку, но и то, и другое вместе… Впрочем, на Дарью это впечатления не произвело, а, кажется, только разозлило.
– Так, значит… – Дарья картинно отряхнула джинсы. – Ладно…
Она развернулась и пошла обратно к озеру, голову она держала высоко, походка была уверенной, а вид совершенно невозмутимым. Именно так она открыла калитку дачи Рыпина, прошла мимо веранды, где ухмылялся в кресле Томас Иванович, и зашла в сарай. Когда Дарья вышла через несколько секунд, в руках у нее блестела металлическая лопата, на вид даже не ржавая, что не слишком вязалось с сомнительной ухоженностью дачи.
– Тратите силы на заточку лопаты, Дария? – не выдержал Томас Иванович.
Дарья не ответила, лопату она несла так, как будто это была дорогая сумка: небрежно, элегантно, на чуть вытянутой руке. Дарья снова пошла к озеру, заставив курившего на дороге ассистента экстрасенса Тайницкого выронить от удивления сигарету изо рта. Дарья мимолетно улыбнулась произведенному эффекту: красивая женщина даже с лопатой остается красивой женщиной. Уже знакомой дорогой Дарья вернулась к селу, но подходить к развалинам дома, у которого так и стояла призрачная Нюшка, не стала. Дарья сошла с тропинки и, ступая по пружинистому торфу, стала обходить деревню по широкой дуге. Нюшка исчезала и появлялась, всегда чуть впереди, следя за Дарьей. Поначалу Нюшка была достаточно беспечной, но чем ближе Дарья подходила к церкви, тем сильнее становилось Нюшкино беспокойство. Ее образ становился то совсем бледным, то слишком ярким, а когда Дарья метрах в двухстах от церкви воткнула лопату в землю, Нюшка вспыхнула как молния и бросилась к Дарье. Дарья вытянула руку. Призрак остановился.
– Самоубийц хоронили за пределами села, за церковной оградкой, – Дарья нажала ногой на лопату и отбросила в сторону ком земли.
– Не убивала я себя, барыня! – взвыла Нюшка. – Вы же знаете…
– Да кому какое дело… – Дарья прищурила один глаз, прикинула, где находился крест на церковном куполе. – Ну да, здесь вроде… Ты меня не пускаешь, так и ладно. Придется без тебя обойтись, – еще один ком земли отлетел в сторону, – будет, конечно, посложнее, но у меня достаточно времени.
– Барыня… – снова заголосила Нюшка.
– Ты определись сначала: ты барыне грубишь, или ты хочешь, чтобы барыня тебя пощадила? – холодно спросила Дарья.
– Барыня…
Дарья копнула глубже, потом еще глубже, и со странным треском лопата пробила сгнившую крышку гроба.
– Барыня… – Нюшка сделала шаг назад. – Я все скажу, барыня…
Дарья шагнула навстречу Нюшке, на этот раз не встретив никакого препятствия, и быстро пошла к церкви, перешагивая через холмики, которые когда-то были могилами самоубийц.
– Кто здесь был? – спросила Дарья.
– Не видела, – закачала головой Нюшка, веревка перекрутилась и повисла у нее на плече, как вторая коса, – свет видела, земля тряслась, мертвые в могилах выли, да только того, кто это сделал, не видела.
Дарья уже хотела огрызнуться, но остановилась. Нюшка всегда была на редкость упертой дворовой девкой, но вот тупой ее назвать было нельзя.
– А почему не видела? – спросила она.
– Так не было здесь, – нехотя ответила Нюшка, которая, скотина такая, почему-то решила, что у барыни мозгов нет, и она дальше спрашивать не будет, – тот, кто делал это, далеко был. Чуять чуяли, да не видно было.
– Откуда чуяли? – спросила Дарья.
Нюшка вытянула руку и показала в сторону дачного кооператива, точнее, прямо на сапфировские линии. Это было плохо, потому что это, скорее, указывало на то, что прав Томас Иваныч. Но Нюшка и наврать может, с нее станется. Дарья подошла к развалинам церкви. Когда-то это был не слишком богатый, но по-своему красивый сельский храм, сейчас же от него остался только обезглавленный кирпичный остов. Дарья вошла внутрь, Нюшка юркнула за ней. В воздух с хриплым карканьем поднялась стая ворон. Дарья посмотрела вверх. С алтарного свода на нее смотрел чудом уцелевший Христос, поднявший руку в благословении.
– Господи помилуй, – сказала Дарья и перекрестилась.
– Господи помилуй, – повторила у нее за спиной призрачная Нюшка.
Кроме образа Христа стены церкви украшали всякие банальные надписи вроде «666», названий молодежных группировок и пентаграмм. Все это было сделано давно и уже почти стерлось. В общем, ничего интересного или неожиданного. Облегчения это Дарье не принесло, напротив, живот скрутило от мрачного предчувствия.
– Показывай, – приказала Дарья.
Нюшка подозрительно молчала. Ну точно…
– Показывай! – повторила Дарья.
– Барыня… – прошептала Нюшка, – Дарья Николаевна…
– Ну что? – спросила Дарья, хотя уже знала ответ.
– Так нету…
Дарья повернулась к Нюшке. Ее синие глаза приобрели оттенок, который Томас Иванович называл оттенком грозового неба.
– Как это нету? – с расстановкой спросила она.
Хотя уже когда шла сюда, знала – нету. Иначе и быть не могло. Иначе не имело смысла. Хотя еще меньше смысла было в том, что нету. Нюшка грохнулась на колени.
– Свет был, грохот, а когда все закончилось, я вернулась, чтобы перепрятать, как и положено в срок, а нету.
– Где? – спросила Дарья.
Нюшка поползла в сторону стены, путаясь в собственной рубахе, веревка болталась из стороны в сторону, девушка наклонилась и начала рыть землю голыми руками, рана на затылке открылась во всей своей уродливой красе.
– Здесь, – Нюшка провела руками по земле, – здесь было.
Дарья подошла, посмотрела на раскопанную у самой стены яму. Земля была рыхлой, в ней сохранился квадратный след от небольшой шкатулки. Это объясняло всю Нюшкину дурь, когда она вдруг исхитрилась не пустить Дарью в село: боялась, потому что потеряла то, что ей приказано было сторожить. А как же она все-таки ее не пустила? Дарья внимательно посмотрела на Нюшку. Нет, не было у нее таких сил и не могло быть. Что-то здесь не так, совсем не так, неправильно все это. Да и кому сейчас могло занадобиться содержимое шкатулки? Прямо над ямой была очередная надпись, только выглядела она на удивление свежей. «Немастор», прочитала Дарья. Ну и что это? Звучит, как имя демона. Ну Томас Иваныч… Глаз-алмаз. Поражение было очевидным, но признавать его не хотелось. Немастор… И на кой этому Немастору шкатулка?
– Как ты меня не пустила? – спросила Дарья.
– Так… – Нюшка осеклась.
Дарья посмотрела на нее в упор.
– Не знаю… Просто захотелось не пускать вас, барыня, вот и не пустила.
Дарья Николаевна воткнула лопату в землю, оперлась на нее, задумалась. Нюшка нервно теребила край своей висельной веревки. И дальше что? Где следующая зацепка?
– Немастор… – прошептала Дарья.
Из заднего кармана джинсов она достала айфон последней модели в очень дорогом брендовом чехле. Дарья набрала «Немастор» в поисковике. Нюшка от любопытства вытянула шею и стала похожа на цаплю.
– Чего?… – через некоторое время прошептала Дарья.
Нюшка поднялась на цыпочки и все-таки заглянула в странный светящийся предмет в руках барыни. Впрочем, толку от этого не было, потому что читать Нюшка не умела. Собственно, за это барыня в свое время и выбрала ее для охраны шкатулки, в которой хранились не золото или деньги, а некие письменные документы.
А Дарья вынуждена была признать, что поиск в интернете только еще больше запутал дело.
– Барыня, а вы меня теперь отпустите? – робко пискнула Нюшка.
Ах да, когда-то она обещала, что если не нужно будет сторожить шкатулку, Нюшка станет свободной.
– Да, – рассеянно кивнула Дарья, – отпущу.
Дарья провела рукой в воздухе. Надпись «Немастор» на стене стерлась. Потом она повернулась к Нюшке, схватилась за веревку и резко дернула, узел мгновенно развязался. Нюшка тихо вскрикнула, ее силуэт начал бледнеть и уменьшаться, пока не сжался в ослепительную точку. Эта точка вспыхнула и разлетелась тысячей ярких искр. Искры погасли, веревка осталась в руке Дарьи. Странное дело, но выглядела эта веревка настоящей, совсем даже не истлевшей. Дарья поднесла ее к лицу и шумно втянула ноздрями воздух. Как и следовало ожидать, этот самый Немастор – Томас Иванович, конечно, будет счастлив – оставил после себя весьма ощутимый душок. Специфический такой запах, запах гниения и запах серы, слишком сильный, невозможный в естественной среде, но очень свойственный для среды сверхъестественной. Наплела, конечно, Нюшка, видела она этого Немастора, была к нему так близко, что его запах прилип к веревке, которой она привязана к миру живых. Скорее всего, именно Нюшка показала Немастору, где спрятаны письма, чтобы поквитаться с ненавистной барыней, которая отправила ее на тот свет, да еще и заставила быть сторожевой собакой.
– Но зачем ему письма? – Дарья прижала веревку ко рту.
Сквозь запах демона проступил другой запах – запах человека и, конечно, это не был запах Нюшки, от которой человечиной уже лет сто как перестало нести. Дарья резко повернула голову. На пороге церкви стоял молодой человек в рваных джинсах и кожаной куртке. Вид у него был, мягко говоря, помятый, явно вчерашний вечер выдался насыщенным. Дарья вспомнила, что видела его на дороге, когда шла с лопатой к церкви.
– Привет, – она опустила руку с веревкой и улыбнулась.
– Привет, – ответил молодой человек.
На вид ему было лет двадцать, высокий, полный, прыщавый, русые волосы, серые глаза – в общем, ничего особенного. Кажется, он выходил с той самой дачи, куда пожаловал некий странный тип, которого Томас Иванович считал перспективным. Дарья задумалась.
Всего лишь вчера все казалось ей ясным и понятным. Она была уверена, что все это дело рук ведьмы: мор скотины, землетрясение… Но и суток не проходит, а в ее руках уже веревка, от которой несет демоническим духом так, что глаза режет. Немастор… Кто ты такой, Немастор? И зачем тебе письма, которые давно уже никому не нужны?
– Ты кто? – спросила Дарья молодого человека.
– Паша, – растерянно ответил тот.
М да… Умен не по годам…
– А я – Даша. Хорошо рифмуется, правда?
– Ага, – ответил молодой человек.
Дарья поманила его пальцем. Как завороженный – в общем-то, как раз и завороженный – Павлик подошел к ней и остановился. Дарья приложила руку к его лбу. Вздохнула. Если бы современные феминистки потрудились изучить историю, а не только отстаивать право носить тяжести, они наткнулись бы на удивительный парадокс: ни в одном из средневековых трактатов нет заклинания, как подчинить себе мужчину, хотя ведьм в этом обвиняли на каждом шагу, а вот заклинаний, как подчинить женщину – это всегда пожалуйста. Впрочем, заклинание работает, и без разницы, на кого именно оно направлено.
– Агла, Йюд, Эт, Хе, Вау, Йа, Йа,Йа, Ва, Ва, Ва, Иа, Иа, Ли, Элохе, Исэ, Агаи, Неон, Юагат. Господа святые отцы, которые истинно сотворили все вещи и знают все сердца людей, я молю вас посредством святейшего имени имен, дабы осветили вы сердце и разум Павла, дабы он был готов сделать все то, что я попрошу и исполнить все мои желания[11 - Измененное заклинание из гримуара «Большой ключ Соломона».].
В оригинале, конечно, женщина должна была «возлюбить» заклинателя и «исполнять все его желания» – тоже понятно, какие именно. Никакой фантазии… Дарья щелкнула Павлика по лбу.
– Будешь писать мне обо всем, что делает этот твой экстрасенс, – Дарья продиктовала свой номер телефона. – Понял?
– Да, – Павлик бестолково кивнул.
– Номер запомнил?
– Да, – он снова кивнул.
– Тогда иди отсюда.
– Ага, – ассистент блогера Тайницкого расплылся в блаженной улыбке.
Дарья закатила глаза, а потом снова посмотрела на веревку у себя в руках. Демону нужны были письма из ее шкатулки, это уже очевидно. Шкатулка у него – это тоже очевидно, но вот незадача, у демона-то проблема, потому что хоть он демон, хоть владыка ада, да только шкатулку эту может открыть только сама Дарья. По-хорошему, нужно было вернуться на дачу, рассказать все Томасу, и вместе, объединенными силами, разобраться с этим Немастором. Но тогда пришлось бы признать свое поражение. Его, конечно, все равно придется признать, но… Дарья подняла глаза на Христа на своде. Бог смотрел на нее укоризненно и осуждающе, впрочем, как и всегда. Дарья перекрестилась.
– Прими в объятия свои рабу божию Анну, – ответила ему Дарья, вспомнив про Нюшку, которая совершенно точно только что отправилась в рай.
