скачать книгу бесплатно
– Приехали, Томас Иваныч, – женщина потянулась, но уж чересчур картинно, как будто бы напоказ.
– Это? – Томас Иванович кивнул на дом слева от него.
– Наверное, – женщина зевнула.
Это был последний дом у озера. Мужчина задумчиво посмотрел на убогий пруд.
– Чаю хочу, – сказала женщина и громко хлопнула дверью автомобиля.
Машка Круглова завороженно смотрела, как женщина открыла ключом калитку бывшей дачи Рыпина, самой последней на линии, а потом странная пара исчезла внутри желтого деревянного дома, окна которого украшали белые резные наличники. Красивый черный автомобиль остался стоять на дороге. А Машка Круглова вспомнила, почему она проснулась с оператором канала Васи Тайницкого. Машке стало противно, отвратительно, мерзко… Она развернулась и побежала. Мимо дачи Иваневских, мимо дачи Жужиковых, мимо водонапорных башен, мимо Поворота. Домой, скорее, скорее, спрятаться, забыть про все… Тыльной стороной ладони Машка вытирала слезы.
Вечером Тайницкий и его команда, конечно же, не пошли снимать никакую церковь, потому что попросту были не в состоянии это делать.
Машка Круглова сидела в углу, обхватив колени руками, и смотрела, как медленно наступает темнота.
Верочка Иваневская уже была в Москве. В сотый раз она пересматривала видео, которое выложила Машка, и ее губы сжимались в тонкую линию, пока окончательно не побелели.
Никита Жужиков был лишен карманных денег. Так решил дед, отец с ним не спорил.
***
– Дела… – сказал дядя Коля, когда они с Лаврентьичем курили на бетонном блоке.
– Да, – ответил Лаврентьич и неожиданно выдал, – да уж.
Дядя Коля вопросительно посмотрел на него, потому что «да уж» Лаврентьич говорил только, когда знал что-то существенное по обсуждаемому вопросу.
– Да уж… – повторил Лаврентьич.
– Да уж? – переспросил дядя Коля.
Лаврентьич не ответил. Дяде Коле стало обидно. Столько лет дружбы, а он не хочет ему что-то там рассказывать. Дядя Коля гневно бросил на землю сигарету, затушил ее ботинком и возмущенно пошел к дырке в заборе технической зоны водонапорных башен. Лаврентьич продолжал курить, его взгляд странно блуждал от одной водонапорной башни к другой.
***
А на бывшей даче генерального директора Рыпина, известного вора и казнокрада, несколько раз проданной и перепроданной, а в последнее время сдаваемой в аренду, происходило следующее.
С наступлением сумерек на первом этаже зажегся свет, где-то через полчаса на открытую веранду вышла женщина, уже переодевшаяся в синий свитер, вынесла заварочный чайник, две чашки и электрический чайник, от которого шел пар. Все это она поставила на стол, налила в большую белую чашку со сколом сначала заварку, потом кипяток, сдула пар и сделала аккуратный глоток. Где-то запел соловей, взгляд женщины стал мечтательным и задумчивым.
– Ну и что вы думаете, Дария? – на веранду вышел пожилой мужчина.
Он сел за стол, но чай наливать не стал.
– Да не знаю я, – ответила она.
– Ну ладно уж вам, – мужчина скрестил руки на груди.
Дарья скосила на него глаза, синие, все еще густо накрашенные.
– А вы чего чай не наливаете, Томас Иваныч?
– Я эту гадость не пью.
Дария, то бишь в нормальном произношении Дарья, пожала плечами.
– Ведьма, – наконец, ответила она.
– А я думаю, что демон.
– В этой дыре? – Дарья удивленно посмотрела на Томаса Ивановича. – Да откуда бы? Точно ведьма.
– Ведьма не может устроить землетрясение. Это демон.
– А оно вообще было? – Дарья вскинула аккуратные брови. – Может, это монтаж.
– Было, – Томас Иванович покачал головой. – Я чувствую, что оно было.
– Чувствует он… – вздохнула Дарья. – Зато все остальное указывает на то, что это ведьма: мертвые животные, огненный шар над церковью. Точно ведьма.
– А еще этот клоун, который выдает себя за экстрасенса, – Томас Иванович все-таки налил себе чай, – есть у меня по поводу него определенные мысли…
– Думаете, одержим?
– Пока не знаю. Но все возможно.
– Ведьма, Томас Иваныч, – Дарья покачала головой. – Я почти уверена, что это ведьма.
– Сложно для ведьмы, – парировал Томас Иванович, – демон.
– Спорим? – спросила Дарья.
– Спорим, – согласился Томас Иванович, протягивая ей руку через стол.
Дарья пожала его руку.
– Переводной, – вдруг сказала она.
– Пф… – фыркнул Томас Иванович. – Ну какой смысл играть вдвоем в переводного дурака?
– А мне нравится, – возразила Дарья.
– Я путаюсь, – проскрежетал Томас Иванович, – кто кому переводит.
– Знаете что, – Дарья с грохотом поставила чашку на стол, – раз договорились, что выбираем по очереди, подкидной или переводной, значит, договорились. А если боитесь проиграть, то так и скажите.
– Не боюсь, – сквозь зубы ответил Томас Иванович.
– Тогда за картами сходите, – Дарья махнула рукой.
Томас Иванович нехотя поднялся и пошел в дом за колодой карт, а Дарья посмотрела в темноту, за которой скрывалось озеро. А за ним церковь.
– А на что мы спорим? – спросила она, когда Томас Иванович вернулся.
– А разве не как обычно? – он начал мешать карты.
Как обычно? Ну почему бы и нет. Хотя Томасу Ивановичу на это как обычно спорить куда проще, чем Дарье.
– Ладно, – сказала она. – Сдавайте.
До полуночи было сыграно одиннадцать партий в переводного дурака, в девяти из которых победила Дарья. Потом пошли спать.
Глава 2. В которой Дарья встречает старую знакомую, а полиция города Электропольск сталкивается с неожиданным преступлением
Взошло беззаботное весеннее солнце, залились птицы. Было тихо, спокойно, над сонными крышами дачных домиков висела утренняя дымка. Томас Иванович, несмотря на ранний час, уже был облачен в черный костюм в тонкую полоску, который делал его похожим то ли на священника, то ли на мафиози. Он стоял на веранде дачи Рыпина и смотрел на озеро. Тихо, думал Томас Иванович, хорошо… В утреннем свете все вокруг казалось сказочным, позолоченным, исполненным провинциального спокойствия. Вдруг над «Сапфиром» разнеслась оглушительная мелодия, на которую удивительно удачно ложились слова «Не слышны в саду даже шорохи…».
– В эфире радио «Дачный день», – огласил «Сапфир» хорошо поставленный женский голос. – В Москве шесть часов утра.
«… все здесь замерло до утра…»
– Коля, ты сдурел?! – проорал разбуженный Лаврентьич прямо через дачу Кругловых.
– С предателями не разговариваю! – отозвался дядя Коля со своего участка.
– Да пошли вы оба… – рассудила спорящих тетя Зина, жена Лаврентьича, что мгновенно прекратило диалог.
«… если б знали вы, как мне дороги…»
Тихо, подумал Томас Иванович, глядя на озеро. Хорошо. Сегодня он весь день будет сидеть на веранде, может быть, даже выпьет этот отвратительный чай, и будет смотреть, как нервно копошатся жители этого милого поселка. Когда они с Дарией спорили, то при помощи карт решали, чей ход будет первым. Дария вчера обыграла его почти всухую, так что первый ход за ней. Сегодня ее день, а Томас Иванович будет отдыхать и наслаждаться этим идиллическим зрелищем. В своей победе он почти не сомневался: Дария порывиста, импульсивна, упряма – если уж она что-то вбила себе в голову, то не отступит до последнего, даже если факты будут не на ее стороне. Нет, конечно, у нее очень сильная интуиция, иногда она людей прямо-таки насквозь видит, но что интуиция Дарии против опыта Томаса Ивановича?
– Maldita sea[8 - Проклятье… (исп.)]… – прошипел он.
Он уже даже про себя стал называться «Томас Иванович» на русский манер. Ох, Дария, Дария… Вот в этом она вся…
***
«Не слышны в саду даже шорохи…» – вновь разнеслось по окрестностям.
– Ну ты у меня сейчас получишь! – раненым зверем взревел необычайно красноречивый Лаврентьич.
– Попробуй! – с вызовом бросил дядя Коля.
Что-то заголосила тетя Зина, но было поздно: перчатка брошена, осталось назначить время и место дуэли.
***
Томас Иванович устроился в плетеном кресле и скрестил руки на груди. Ведьмы на такое не способны. Демоны – да, ведьмы – нет. Но разве Дарию переубедишь? Никогда. Да и со спором хоть какой-то интерес появляется. Томас Иванович зевнул и закрыл глаза.
Почти три часа спустя, без чего-то там девять, на веранду вышла Дарья. Она была одета в джинсы и вчерашний синий свитер. Волосы завязаны в хвост, на лице на этот раз ни грамма косметики, от чего Дарья стала казаться лет на десять моложе.
– Доброе утро, – она по-хозяйски осмотрела участок.
Смотреть, надо сказать, было особенно не на что. Дача Рыпина сдавалась уже долгие годы – как и почти все дачи ближе к озеру – и, конечно, огородом там никто не занимался, остались только три яблони, две сливы и дорожка, вдоль которой были высажены фирменные сапфировские пионы.
– Доброе, – Томас Иванович приоткрыл один темный глаз.
– Завтракать будете? – спросила Дарья.
– Нет, – ответил Томас Иванович, потому что знал по многолетнему опыту: если согласиться, то самому и придется готовить.
– Я так и думала, – ответила Дарья. – Уже нашли что-нибудь?
– Меня интересует сосед, – Томас Иванович указал бледной рукой в сторону дачи, которую снимал блогер-экстрасенс Тайницкий, – но, полагаю, он выйдет только после полудня.
– Правильно полагаете, – ответила Дарья.
Повисла пауза. Когда начиналось соревнование, которое они сами же себе и придумали, между ними всегда возникала неловкость.
– Что будете делать? – спросил Томас Иванович.
– Прогуляюсь, – ответила Дарья.
– К церкви?
– К ней самой.
– Что хотите там найти?
Дарья опустила глаза, они приобрели цвет грозового облака.
– Спор есть спор, Томас Иваныч, – холодно сказала она.
– Хорошо, – Томас Иванович примирительно поднял руки.
Возможно, этот диалог имел бы какое-то продолжение, и, возможно, весьма даже интересное, если бы «Сапфир» вновь не огласили звуки «Подмосковных вечеров».
– Это еще что? – спросила Дарья.
– Ничего особенного, – пожал плечами Томас Иванович.
Хотя направление считал очень даже перспективным, но с Дарьей делиться не стал, особенно после того, как она не рассказала про церковь.
– Да? – Дарья испытывающе посмотрела на него.
Опять женская интуиция.
– Да, – Томас Иванович поудобнее устроился в кресле. – В любом случае, Дария, вы победили, и первый ход за вами. Сегодня все, что я могу, это наблюдать.
И иногда это гораздо важнее, чем действовать. Дария все время куда-то торопится, а лучше остановиться, присмотреться, проанализировать – все приходит со временем, с опытом…
