скачать книгу бесплатно
– Мы остались без документов! – выкрикнула Аня.
Тетка таможни прошла мимо Фалькнеров и развернулась в недоумении.
– Что вы здесь делаете? Самолет вылетает!
– Велели подождать.
– Ни хрена себе, – она достала рацию. – Нинон! У меня тут пассажиры на самолет до Вены.
– Где ваши билеты?
– А где наши билеты?
– У меня в сумке. – Аня достала два взрослых и один детский.
– Дайте их мне. Я отменяю вашу бронь. Самолет не может больше ждать.
– Но в чем дело?
– Я ничего не знаю! – зло и обиженно ответила тетка, словно они сами виноваты.
– Но что нам делать?
– Я не знаю! Если вам разрешено уехать, вы заплатите штраф за задержку рейса.
У них нет документов, и самолет собирался улететь. В Советском Союзе у них нет уже ничего. Им даже негде жить.
Их дочь, маленькая Маша с куклой на руках, сдерживала слезы. Лев и Аня молчали. Никто не мог обвинить другого за задержку в отъезде. Они очень дорожили этими последними днями. А теперь им осталось всего 24 часа, в течение которых они еще могли на что-то надеяться: их визы истекали 5 июля. Завтра они будут просто бесполезными бумажками.
Льва непременно арестуют при выходе из аэровокзала. Провожающие все еще находились внизу.
В аэропорт приперся рогоносец, стукач и личный топтун за Львом, сам Лазарь Хейфец. Он подошел к буфету и нагло уплетал сардельки с тушеной капустой и жидким хреном. Толком ему не объяснили, для чего его прислали сюда. Сопровождать Фалькнера теперь в Магадан? А ему-то, Лазарю, на хрена это нужно? Он хочет на дачу к Гале с блинами.
Еще через какое-то время офицер в паспортном контроле объявил:
– Фалькнеры! Вот ваши документы. Поторопитесь!
Лев схватил чемоданы, Люся – коробку с вещами, Маша – куклу, и они побежали. Они бежали через второй зал ожидания и остановились перед выходом на поле аэродрома. Господи, они уже по ту сторону границы.
– Стойте! Куда вы бежите?
– На самолет до Вены.
– Стойте! Вы должны пройти досмотр! – окликнул их пограничник.
И снова побежали по стеклянному коридору. Друзья улыбались и махали им.
– Ваши документы, – пограничник сверил фотографии. – Вам надо подождать.
– Чего? – зарычал красный и взмокший Лев
– Просто подождать.
– Но что происходит? Скажите нам, пожалуйста, в чем дело? Если самолет улетел, мы должны что-то предпринять.
– Ждите.
Около ворот деревенские зеленые лавочки. У Льва и Ани возникла одна и та же мысль: причина, по которой их пропустили через паспортный контроль, была в том, чтобы отделить их от друзей. Они решат, что Фалькнеры уже сели в самолет, и разъедутся домой. Теперь их арестуют без свидетелей.
Прошло 15 минут. Аня не выдержала. Встала и подошла к пограничнику, который проверял их визы.
– Самолет улетел?
Он посмотрел на нее и задумчиво ответил.
– Скоро все придут.
– Кто скоро придет?
– Пассажиры.
– Что вы имеете в виду?
– Погода не летная. Вернитесь в зал ожидания.
– Вы уверены?
– Да-а, – кивнул пограничник.
Фалькнеры прошли обратно по тому же коридору. Они увидели, что шел дождь, но рейсы не откладываются из-за этого.
Они вернулись в зал ожидания. Наметанным взглядом заметили людей в штатском, которые переговаривались с Лазарем Хейфецем у буфета, где он пожирал очередную порцию сарделек. Эта старая сволочь приветствовала их с сарделькой на вилке.
– Это что у дяди на сосиске – какашка?– спросила Маша.
– Он так любит, – вдруг улыбнулась Аня.
Они молча присели на стулья. Лев решил проверить документы.
– Я потерял билеты.
– Посмотри еще раз.
– Но, Аня, я помню, я аккуратно сложил их сюда. А теперь смотри. Вот визы. Вот твой диплом, вот мой. Все тут! А билетов нет!
– Но они же не могли просто исчезнуть!
– Слушай, если они собираются нас выпустить, то они и без билетов сделают это! Кстати, тебе надо сходить к столу информации, может кто-нибудь нашел их! – сказала Аня.
Женщина в справочной наотрез отказалась помогать Льву искать билеты. Он долго пытался убедить ее помочь им – она ведь могла объявить о потере – но она выставила его. Наконец другая женщина, сидящая в этой же комнате, спросила.
– А почему вы не пришли за ними?
Это была та, что забрала у них билеты, чтобы отменить их регистрацию. Она могла просто вернуться к ним и отдать билеты, но ей не было до них никакого дела.
Лев получил билеты, но не было уверенности, что они улетят. Пять часов пролетели, как пять минут. Ну, помните песенку про «пять минут»? И снова прохождение паспортного контроля.
– Пассажиры рейса на Вену, пройдите к выходу!
На этот раз они вошли в автобус к самолету. Он остановился перед трапом, но двери автобуса не открылись. Лев пожалел, что не показал жест из двух рук суке Лазарю и его «сардельке с говном».
– Почему нас не выпускают?
– Ждем, – объявил водитель.
Фалькнер покраснел и взмок от внезапного удушья. Так можно и «коньки откинуть». Ну не хочет, Левчик, Россия тебя отпускать – все же Родина-мать.
Прошло 20 минут, и прибыл пограничник. Пассажиры вышли наружу. Когда проверка закончилась, Фалькнеры очень удивились тому, что они поднялись в самолет.
Сорок минут двигатели молчали.
– Простите, – объявила стюардесса. – Вам всем придется покинуть самолет.
– Наверное, забыли Лазаря Хейфеца. Он же мой личный топтун был в Союзе. Как же без него, – прошептал Лев.
– Заправить самолет забыли?
– Все выходят из самолета.
Фалькнеры вместе с другими пассажирами прошли по уже ставшему родным стеклянному коридору. Где сука Лазарь?
– О, папа, этот дядя тебе машет сосиской! – засмеялась Маша и помахала Лазарю куклой.
– Не позорь куклу, – прошептала Аня.
– Вот ведь как – все провожающие ушли, а Лазарь остался: «верный друг» – и та последняя сволочь, – ухмыльнулся Фалькнер.
Было около пяти часов дня. Маша выдержала бессонную ночь и почти ничего не ела со вчерашнего дня. А у Льва и Ани не было денег – рубли они раздали.
– У тебя есть сувенирные монеты, – напомнила Аня.
Им разрешили взять 5 штук, посвященных Революции.
– О, точно! Слава Революции!
Как только они устроились за столом напротив Лазаря Хейфеца, по громкоговорителю объявили: «Начинается посадка на Вену».
Они схватили сыр и хлеб, и побежали на посадку, как актеры, репетирующие сцену проводов.
В Вене была солнечная погода.
Долгожданное свидание
17 апреля 1975 года в день Пэсах на улице Киева
трое еврейских парней изрезали друг друга
ножами из-за нейлоновой куртки.
Никто из них не знал праздник.
Не знали ни одного еврейского слова.
Поезд гремел Украиной, отбрасывая железобетонные шпалы, тянул-тянул за собой придорожные полосы пшеницы, созревшей и поваленной дождем. И сквозь размытое окно – даже если прилипнешь лбом – чудится: рыжий зверь лижет жарко в лицо – расставание.
Они ехали плацкартой. Вере пятьдесят семь – медузообразная, близорукая, она изредка смотрела в окно и тихо ахала – не расплакаться бы. «Зачем я родила его на старости лет?» – думала о младшем. Старший сын сидел рядом с ней, у окна. Под рукой его лежала Тора в твердом переплете. И он вез ее брату. Леве ее дал учитель иврита, учителю – синагогальный старик, старику – кантор, кантору – канадские туристы, канадцы размножили Тору офсетным способом, ту самую, что была издана в Вильно в 1912 году… И вот, через 60 лет, она возвращается к русским евреям. Спешит невеста к жениху…
– Лева, – сказала мама. – Я тебя забожу, чтоб ты не давал эту книгу Фиме. Мало ему цурес? Ты меня слышишь?
Слышал, но думал о своем. «Если Фимка ударил ножом за то, что я когда-то украл в пионерском лагере, то не я ли виноват первый… Я не жалел дарить украденное. Я не жалел сво-своего Фимку… подсунул ему… Не-ет, чушь… Я расспрошу. Расспрашивать без надежды помочь…»
Без умолку болтали только Софа с дочерью. Обе черненькие, гладкие. Для знакомых они ехали на курорт.
– На обратном пути, – сказала Софа, – сама, Вера, поедешь в плацкарте. Мы поедем с Наташей в купе.
– Пожадничала, баба.
– А ты молчи, – оборвала ее Софа. – Не суйся, когда говорят старшие.
– Лева, сколько стоит купейный билет? – Вера повернулась к сыну.
– Двадцать три.
– Так это, дорогая доченька, тебе, мне и Наташе 15 рублей переплаты.
– Не обеднела б. Зато ехали б как люди.
– Ты тоже не обеднела бы, – сказал Лева, – если бы сама себе купила билеты.
– А ты не суйся, – Софа порозовела. – Гавно.
– Вы уже опять ругаетесь.
– Сам жаднюга, приезжает к маме, чтоб бесплатно кормили. И еще семью за собой тащит.
– О, Боже мой, перестаньте. Кругом люди…
Он раскрыл книгу, снял очки, приблизив страницу к глазам. С верхней полки выглядывал Андрейка.
