скачать книгу бесплатно
– Покажешь потом?
– Ага. Вот, смотри. Тут будет бассейн, – ткнула Илона пальцем в экран. Я увидела какое-то расплывчатое голубое пятно и догадалась, что это и есть тот самый бассейн.
– Здорово. Как закончишь, убери в зале.
– Конечно, мамочка! – она глянула на меня своими «милыми глазками». Когда она так делала, то была похожа на котенка из «Шрека».
Я отправилась на кухню: там тоже было неубрано. Я решила не нагнетать обстановку, хотя горы мусора и грязной посуды меня раздражали. «Ничего за ними убирать не буду. В доме есть правила, каждый сам за собой уберет», – успокоила сама себя я и тут же взялась за тряпку…
Приходить в такой бардак было мерзко. Но очевидно, в моей семье были такие вещи, к которым все относятся совершенно по-разному: я ненавидела приходить в грязный дом, а муж с ребенком вполне терпимо относились к беспорядку, и, похоже, даже не слишком его замечали.
Закатив рукава, я принялась вытирать засыпанные крошками поверхности. Пока я безжалостно сгребала в мусорное ведро всё, что попадалось под руку: печенье, куски хлеба, огрызки, пустые упаковки от сладостей, я чувствовала, что мне становится легче. Раздражение снижалось.
Я начисто вытерла стол целых три раза и сложила в раковину всю посуду. В раковине образовалась Эйфелева башня, но почему-то, глядя на неё, я испытала облегчение. Сделав глубокий вдох и выдох, я раскрыла ноутбук и включила аудиокнигу Бернара Вербера «Мы, Боги». Голос из динамиков медленно, с выражением проговаривал каждое слово:
«Пора перейти к следующему упражнению. То, что было сделано от нашего имени, будет от нашего имени уничтожено, – заключает бог времени, поглаживая бороду. – Пора обрушить на эту планету – «черновик» наш божественный гнев.
На всех часах и будильниках 19 часов вечера, сумерки снаружи начинают проникать в зал.
– Хорошо. Отрегулируйте ваши кресты, повернув колесико «D» на максимум.
– Но это будет геноцид! – восклицает Люсьен Дюпре…»
Я включила чайник и насыпала в большую трехсотграммовую кружку огромную порцию молотого кофе и одну ложку сахара. Потом передумала, и поставила чашку обратно в шкаф, накрыв блюдцем – незачем на ночь пить столько кофе. Я достала новую упаковку красного чая, вскрыла пачку и засыпала заварку в чайник.
Похоже, Валера вполне неплохо жил в полном бардаке, причем это касалось как его внутренней жизни, так и внешних её проявлений. Какая разница, что вокруг: бедность и бардак, напряжение и усталость от семейных отношений. Главное – перед выходом из дома надушиться посильней и выгладить костюм.
Такое поверхностное отношение ко всему происходящему меня сильно раздражало. Я привыкла доводить всё до конца, иногда даже слишком стараясь. Может, поэтому у меня развилась такая фанатичная любовь к чистоте и порядку.
Я не понимала, как можно почти год сидеть дома и ничего не делать – такое халатное отношение к своей жизни казалось мне дикостью. Мне не нравилась пассивность Валеры, но я ничего не могла с этим поделать, как с клиентом по имени Андрей, который сопротивляется терапии.
Самое страшное, что я чувствовала со стороны Валеры точно такое же поверхностное отношение к себе. «И так сойдет!», – наверно, думает он. Я всё вытерплю. Куда я денусь? Волны гнева подкатывали к горлу и накрывали меня с головой, как цунами подминает под себя тонущий корабль.
«А кто из нас не тонущий? Ему, что ли, легче…» – подумала я.
Похоже, что Валера тоже нуждался в помощи, но в какой? Если это депрессия, то надо начать с принятия всех своих «тошнотворных и больных» эмоций. Ну и как я могу ему в этом помочь? Не прикрутить же свои мозги, в конце концов? Я с грустью отправилась на балкон, прихватив чашку чая.
Звезды мерцали на небе, было зябко. Может, как в книге Вербера, пора метать гром и молнии?
Валера неслышно прошел на кухню и принялся мыть посуду. Потом включил на ноутбуке кино и позвал меня смотреть, и я согласилась. Мы отправились в зал и забрались на диван, это напомнило мне старые добрые времена. От этого стало очень грустно: я чуть не расплакалась.
Похоже, это был мистический триллер или фильм ужасов – то, что любит Валера. На экране стройная молодая девушка обнаружила себя проснувшейся в темном подвале.
– Эй! Здесь есть кто-нибудь? – испуганно спрашивала она. – Где я?
Девушка ощупывала стены, пытаясь понять, где она. Испуганно брела в темноте, пытаясь найти хоть одну живую душу, но безрезультатно. Кругом не было никого.
«А я здесь что делаю?» – вдруг подумала я.
Я сидела на диване рядом с чужим человеком и смотрела фильм, который мне не интересен. И, похоже, вокруг меня никого нет, как в темнице на экране.
Мы молчали, не обсуждали свои впечатления, как раньше. Стоит лишь начать диалог, и мы точно разругаемся вдрызг, и из детской прибежит заплаканная Илона… А я вновь побегу её утешать, объяснять, что она тут ни при чем.
А самое ужасное, я снова буду чувствовать себя виноватой за слезы ребенка, а ещё – беспомощной, потому что Валера меня не понимает.
«Это мой концлагерь», – с грустью подумала я. Взяв в руки телефон, я написала сообщение психотерапевту.
Глава 13. Встреча с медведем
«Ми-ан-ма… Ма-лун-ма… Ма-лан-ма».
Я открыла глаза, рассеялись следы только что увиденного, яркого сна, тень же ещё осталась на подушке и теплилась там, а в голове крутилось имя странного, удивительного животного.
То была лань, внешне напоминающая дикое, пугливое создание, притом внутри себя очень уверенное, грациозное. Самым необыкновенным в её образе были картонные витиеватые рога, расположенные на верхней части её головы и переходящие на спину…
Определенно, Ми-ан-ма была женского пола (скорее всего, её звали так, но всё же – не точно).
Воздушные, невесомые, картонные рога. Рога-крылья, рога-полумесяцы, рога-ветви затейливого кустарника…
Сумасшедший мир моего сна выплеснулся наружу и, хотя я обещала себе записывать самые необычные сны, в этот раз снова забыла. Я понеслась в ванную, чистить зубы и умываться, а затем на кухню, заваривать кофе. Сон не был записан. Ми-ан-ма осталась.
До её появления я спасалась бегством от бурого медведя, в ужасе забравшись на дерево. Дерево оказалось раскидистым, возможно, это был дуб, но я не могу сказать точно – сон рассеялся, оставив мне место для фантазий. В моем сне пахло морем и хвоей.
Море было где-то рядом, а хвойный аромат источал тот смешанный лес, в котором я взобралась на ветку дерева. Разъяренный медведь прополз мимо, куда-то вверх, так и не найдя меня. В голове пронеслось: «Еще есть дочь».
Моя дочь, по предположению, тоже была где-то неподалеку от меня в тот момент. Чувствовалось её присутствие, и, пока я провожала взглядом уползающего вверх медведя, поймала себя на мысли, что дочери придется спасаться самостоятельно.
Эти мысли не были тревожными, они не вызвали у меня приступ паники, это была спокойная констатация факта. В моем сне я была уверена, что дочь вполне способна обхитрить бурого медведя, рычащего и ползущего наверх в поисках добычи, роняющего слюну из острозубой пасти. Обхитрить так же ловко, как смогла и я.
Эти мысли об уверенности в своей дочери сопровождали меня все утро. Ведь мы обе обхитрили зверя. Значит, есть силы жить дальше, и есть способность постоять за себя. Я открыла литературу и обнаружила, что:
«Медведь – двоякий символ, а потому одновременно является олицетворением силы и зла, жестокости, грубости. Образ медведя, возникший в сновидении, может быть вызван отложившимися в Вашем подсознании следующих народных выражений: «Медведь всю зиму лапу сосет» или «И медведя плясать учат».
Первое выражение всегда приходит на ум, когда в реальной жизни мы встречаемся с запасливым до жадности человеком, второе выражение мы вспоминаем в том случае, когда стараемся научить чему-то нерадивого человека. (…)
Если Вам удалось победить медведя, то, благодаря своей сноровке и сообразительности, Вам удастся одержать победу над Вашим врагом. Если же медведь одержал над Вами верх, то в реальной жизни Вы еще долго не сможете помешать козням Вашего врага, а потому Вам следует быть осторожнее».
«Сонник Миллера». Г. Миллер.
Медведь – Мать или Великая Мать. «Медвежьи» дети и медвежья семья ассоциированы с обычной семьей. Стремление к смерти и бегство от неё. Собственническая, уничтожающая мать. Человек-медведь (Локис), возможно, отец.
«Психоаналитический словарь и работа с символами сновидений и фантазий». В. П. Самохвалов.
Мне всегда следовало быть осторожнее с моими медведями. Так или иначе, позаботься должен каждый о себе сам. Сначала нужно вынуть кислородную маску и надеть на себя. Затем на ребенка. Только так.
Я училась этому много лет назад и, хотя мне порой приходилось оправдываться, надевать кислородные маски всем подряд, а хуже того – тем, кто об этом не просит (об этом даже вспоминать стыдно – но было и такое в моей жизни), я все же научилась надевать кислородную маску себе.
Очень странное ощущение, скажу вам. Это сначала выглядит как махровый эгоизм и вызывает чувство вины: «Непозволительно! Ужасно! Как посмела? Где это видано?» Но со временем ты понимаешь, что надо учиться постоять за себя, и никто за тебя этого не сделает. Тем более, если ты живешь в одной клетке с медведем.
Вообще нет более бесполезного занятия, чем жить в клетке с медведем. Продолжать верить, что он станет добрым, полюбит тебя так же искренне, как ты его.
Бесполезно кормить медведя сладостями и ждать, что он станет ручным, а ещё – перестанет кусать тебя. Ведь отдав ему всё последнее, вывернув душу наизнанку, ты просто будешь ждать, что он успокоится, но он все равно будет жаждать твоей крови. В тот момент, когда ты будешь готова его пристрелить или почти свихнешься, ты поймешь, что это – дикий зверь. Он – не хороший и не плохой, просто он:
1) Дикий.
2) Не умеет любить.
Ты никогда не узнаешь, любил ли тебя он: по-своему, по-звериному, или по-другому, по-человечьи? Он не мог сказать об этом, потому что не было возможности, звери не разговаривают. Но все-таки…
Ты иногда ложишься спать и, отгоняя мысли о медведе, он приходит к тебе во сне. И тогда вот, о чем ты думаешь, просыпаясь:
«… Если бы он умел любить, то делал бы это как-то так, как умеют любить звери. Например, создавал бы тебе в клетке столь невыносимые условия, чтобы ты начала сама становиться таким же диким и озлобленным зверем. А всё для чего? Чтобы ты выжила в лесу».
Примерно такой была моя история. Грустная, нездоровая и местами безутешная история, которая вышла мне, все-таки, боком: у меня есть фобии и проблемы в отношениях. Надеюсь, что моя дочь вырастет более счастливой.
Я положила в сумочку перчатки, застегнула пальто на все пуговицы и отправилась на работу. Шквальный ветер срывал и разматывал шарфы, по-хозяйски залетал в шуршащие пакеты прохожих, нагло овладевал всем имеющимся там пространством – так, на пару минут, ради забавы, а потом стихал. Ненадолго.
Глава 14. Социальный призыв о помощи
По четвергам Илона отправлялась с ночёвкой к подруге из старой школы. Она ездила на автобусе сама, а когда добиралась – звонила или присылала мне сообщение.
Я вышла замуж за Валеру, когда Илоне исполнилось восемь лет. Мы переехали в благоустроенный современный район и перевели дочку в новую школу. В старой школе у неё осталось несколько друзей, и все эти годы она поддерживала с ними хорошие отношения.
Сам переезд я вспоминаю с содроганием, ибо это хуже трех пожаров, но всё же я была ему очень рада. Здесь, в отличие от старого района, чувствовалось дыхание свободы и новизны. Улицы и дома тут и правда были лучше, а школа – в десять раз вместительнее и оснащена бассейном. Напротив нашего дома располагались несколько больших магазинов.
Радовалась я ещё и потому, что, наконец, сбылась моя детская мечта: жить в доме своего мужа. «А что я знаю про детские мечты Валеры?» – спросила себя я. «Какие из них сбылись, а какие – нет?»
Мой психотерапевт, Марина Сергеевна, утром прислала сообщение, что записала меня на прием и ждет встречи. Эта новость меня обрадовала: я устала так жить. Потому что погрязла в этом унылом, зловонном, булькающем болоте по самое горло, и самостоятельно оттуда выбраться я была не в силах.
