скачать книгу бесплатно
С этими словами он унесся в темное небо, а Сирин медленно подлетел к Охотнику.
– Не слушай темную птицу, Охотник. Уж лучше прожить тридцать лет бьющим соколом, чем клевать триста лет мертвечину.
– Ворон сказал, что Бог умер.
– Он обманул тебя. Бог жив, лишь крепко спит.
– Но нужно разбудить его, ведь Ворон прав, мир без Бога обречен. Человек должен верить.
– Ну и кто же его разбудит? Уж не ты ли, Охотник?
– Я найду Бога.
– Хорошо. Но знаешь ли ты, что Бог живет на вершине самой далекой и самой высокой Горы этого мира? Не каждый смертный сможет добраться до него.
– Я должен. Ведь разве это не достойная цель для всякого человека? Стремиться встать рядом с Богом? Разбудить его и сделать мир лучше?
– Такие люди, словно кони, что сами прыгают в упряжь. Даже не представляют они, что за тяжесть придется тянуть им за собой на вершину Горы.
Птица Сирин взмахнула крыльями и поднялась в воздух.
– Иди той дорогой, что все дальше будет уводить тебя от зверя, Охотник. Только так ты выйдешь к Горе. Но не забудь, что без зверя ты уже вовсе не Охотник. Сложно будет не потерять себя на этом пути.
Охотник открыл глаза и проснулся. Костер давно догорел, кости Лани белели рядом.
«Странный сон ты послала мне сегодня, Пещера. Долго придется думать мне над его разгадкой…»
Охотник повернул голову. Рядом на траве лежало черное перо Ворона.
3. Огонь
Вот уже третий день Охотник мчался через лес.
Лес уже третий день пытался поглотить его.
Он сам не знал, куда бежит. Только видел Солнце сквозь переплетение веток.
И чувствовал тучу, что настигает.
Бежал за солнцем, когда тьма преследует на закате дня.
В ту ночь над лесом бушевала гроза. Охотник не старался спрятаться от тугих струй ливня, а смотрел в небо.
В ту ночь Охотник встретился со Старцем.
– Тут рядом мой шалаш. Ты весь вымок под дождем, зайди, обогрейся, а я расскажу тебе про пастухов.
Охотник не понял Старца, но побрел за ним сквозь лес. На старике была бесформенная хламида, подпоясанная веревкой, длинная борода волочилась по земле, голые пятки и посох из простой ветки месили размокшую от дождя землю.
С наступлением утра Охотник спросил:
– Старец, скажи, ведь ты говорил, что твой шалаш недалеко, но мы шли целую ночь, а шалаша не видно. Быть может, его смыло ярыми небесными потоками дождя?
– Рядом для меня, а для тебя, может, и далеко. Муравьишка бежит и думает, что пробежал пол-леса, а для нас это лишь шаг. Так далеко для него шалаш или близко?
Охотник решил промолчать. Он пожалел уже, что пошел со стариком, сошедшим с ума в лесной тиши от тяжких раздумий.
Молчал от того, что Небо завещало уважать старших.
– Гляди, Пасущий Зверя, вон мой шалаш.
Солнце уже встало в зенит и постепенно прогревало поляну, по которой брели люди.
Когда они подошли ближе, на земле было лишь пятно от очага и несколько камней.
– Но где же шалаш, мудрый Старец?
– Ты уже в нем, глупец! Разве не отогрелся ты от той дождливой ночи?
От палящего солнца в теле и правда не осталось и следа ночной сырости.
– Ну что ж, спасибо тебе, Старец, что приютил меня. Я пойду дальше.
– Я слышал, ты ищешь Бога?
Охотник снова промолчал.
– Что ж, если так, то я могу показать тебе дорогу к той горе. Только вот знаешь ли ты разницу между собой и пастухом?
– Конечно, ведь я бью стрелой диких зверей, а пастух лишь охраняет домашних животных на выпасе.
– О, глупец! Как же собрался ты идти к Богу? Вы оба стремитесь быть рядом со зверем, ты сам пастырь поболее пастуха, потому что тот следит лишь за отарой овец, а ты не упустишь из виду и стадо кабанов, и стаю волков.
– Я не могу понять твою мудрость, великий Старец.
– Есть люди, Охотник, которые следят не только за тем, что дано им в охранение, а смотрят вглубь леса, высматривая среди деревьев отдельные части огромного целого.
Охотник задумался над словами.
– Старец, скажи, а могут ли такие люди искать Бога?
– Только такие и могут. Собери-ка хвороста, да побольше, разведи костер, а я просушу возле него свои травы да коренья.
Хворост был влажным после ночного дождя.
Огонь занялся неохотно.
Старик медленно подошел к огню и начал раскладывать около него связки трав.
– Смотри, Охотник, вот девять связок, они сырые от ночного дождя, словно люди, что вгоняют себя в сырость мирских утех и забот. Но вот одна связка. Она успела просохнуть на солнце. Гляди же.
Старик разложил связки трав вокруг костра и стал ждать.
Охотник нетерпеливо посматривал на огонь.
Пламя трещало и разбрасывало вокруг искры, все они падали на вязанки травы рядом и не причиняли им вреда.
– Огонь – словно Бог, что глядит с вершины горы на нас. Вот он бросает свои искры вокруг, но они легко гаснут во влажных людских душах.
Внезапно одна искра упала на сухую связку травы и та вспыхнула голубоватым пламенем.
Охотник хотел тут же затоптать начинающийся пожар, но Старец остановил его.
– Потухнет сама. Так искра Бога попадает в душу некоторых людей, тех, кто смог выжечь из себя сырость обыденности. Но вот только занялся огонь, как каждый спешит его затоптать для благого дела. А он и сам быстро прогорает.
А нужно столько успеть.
Связка сухих веточек вспыхнула еще раз и превратилась в горстку золы.
4. Капь
«Камень нужен обязательно. Самый тяжелый. И столпы деревянные, крепкие попроси у леса, какие унести сможешь».
Строить Капь. Место, где живет Бог. Так сказал Старец Охотнику, и вот уже день напролет тот тащил через лес, срывая ногти, жертвенник к месту заклания Капи.
«Бог, что на вершине горы, он далеко. А ты сможешь ли сам создать Бога? Надели-ка природу ликом, стань Сотворцом. Вот тогда можешь идти к Богу. Тогда не стыдно смотреть Творцу в глаза не рабом, а на равных».
Тяжесть.
Камень весь в кровавых разводах.
С хрустом острая грань срезала мозоль на ладони.
С хрустом сминались стебли лесной травы под тяжелым валуном, что катил Охотник.
Тяжесть.
Кусты и ветви, через которые продирался он, срывали лохмотья одежды и кожи.
Старик не назвал места, где будет стоять Капь.
«Закатный луч покажет, и ты поймешь».
Тяжесть.
Камень застревал во всех ямках, цеплялся за все корни. Он не хотел покидать место, которое в лесу ему уготовила судьба. Но теперь Охотник стал его судьбой. А может это Охотник стал лишь перстом судьбы.
Люди. Много людей. Все они как камень посреди леса.
Дожди и грады бьют его, под ним заводятся черви и мокрицы, солнце и ветер нещадно разрушают, а бывает, что кто-то придет да и выкатит из леса в чисто поле. И каждый, кто проходит через поле это, получает власть над этим камнем. Может откатить из канавы, может сбросить в овраг, может расколоть тяжелым молотом. Скульптор может даже сделать камень настоящим произведением искусства, а кто-нибудь с удовольствием помочится на этот Камень.
Мало кто возьмется докатить этот камень до нужного места. Докатить, срывая мозоли и ногти. Мало таких. Поэтому и лежит камень посреди леса или поля.
И ждет, когда перекатят его к месту истинного предназначения. Судьба ли, Охотник ли.
Но
Тяжесть.
Хрип вырвался из груди Охотника, когда камень вдруг уперся во что-то на земле, ударив его в грудь.
Иногда камень сам мог решить, где ему остаться.
В ту же секунду луч солнца сквозь листву красным закатным светом погрузил камень в кровь, смешав кровь солнца с кровью из рук Охотника.
Без крови камень не найдет свое место.
***
Столпы Охотник взял в соседней роще. Самый большой он дотащил до места лишь к вечеру следующего дня.
Когда и камень, и столпы были на месте, новый Творец взял в руки топор и медленно, щепка за щепкой стал наделять ликом природу.
Старец стоял рядом. Он и сам когда-то строил Капь. Но когда закончил, ужаснулся. Бог показался ему мертвым.
Ночью Охотник врыл в землю последний столп и зажег у камня Огонь.
Отблески пламени плясали на глазах и губах родившегося Бога. Он смотрел на Творца и улыбался.
Старец положил руку Охотнику на плечо.
– Огонь очищает, твоя Капь живет. Здесь Бог.
– Бог везде, Старец.
– Но ты своим потом и кровью создал место, куда он может спуститься и отдохнуть из глубины высоких гор и пропастей широких пещер.
– Я вижу Бога. И он видит меня. Но он все так же спит. Этот Бог не Творец, этот Бог Сотворенный.
– Будь осторожнее, Охотник. Как бы тебе не поменяться местами с ним.
Старец рассмеялся, и Охотник улыбнулся в ответ.
А родившийся Бог перстом указывал в сторону Востока. Туда, где на вершине горы спал его отраженный в древесном лике образ.
Утром Старец и Охотник медленно брели через лес.
К полудню они вышли к реке.
