скачать книгу бесплатно
Братаны подарили имениннику музыкальный центр, на котором можно было петь караоке. Вот он и надрывался сегодня, пока еще не поздний вечер.
– А белый лебедь на пруду качает павшую звезду,
На том пруду, куда тебя я приведу!
На столе забрякала телефонная переносная радиотрубка. Петелин вышел с ней в прихожую, прикрыв за собой дверь. Ответив что-то абоненту на том конце провода, он поднес ее «Шульцу».
– Слушаю! – сказал Шульц и услышал в ответ хриплый голос шефа:
– Ты что это, в дерьмо вляпался и молчишь? Я, думаешь, опять буду все счищать?
– Не понял? – удивленно спросил Шульц.
– А хули тут не понять, я предупреждал всех, что не на нашем пути и не в работе не трогать, не задевать, быть скромней. Распустили перья, фазаны долбанные. Ты сейчас кончай пировать и ко мне с тем, кто полкана приласкал.
– Какого?
– Да ты совсем оборзел. Я спрашиваю, кто?
Только теперь Шульц понял, о чем речь.
– Светофор!
– Ты и он с тобой, через час, у Дуськи. Понял?
– Понял! – Шульц отключил связь и положил трубку на стол.
Тугой убавил звук музыкального центра, и все вопросительно смотрели на своего «командира».
– Похоже, влипли мы, братки, по полной. Светофор, ты, выходит, завалил какого-то военного, похоже, полковника. Если так быстро об этом узнал Давид, значит, мы засветились. Кто-то нас срисовал. А если у него есть намерения слушать меня и тебя, Светик, то надо брать мыло. Собирайся, Светофор, поедем на разбор твоих полетов, и в первую очередь твоих, Укол.
– А я тут причем? – сказал Укол, скорчив гримасу на своем лице.
– Да притом. Не надо было к девчонке приставать. Все у вас, нерусей, член раньше других чешется.
– Брось ты волну гнать, командир. Давай начнем рыдать по полкану! – огрызался Укол.
– Рыдать-не рыдать, а видно, уже на наш розыск солидных людей бросают, а тогда откуда бы Давид имел информацию, ее ему от участкового или транспортной милиции не принесут, а принесут минимум из главка мусоров.
Через пятнадцать минут на черной «шестерке» Шульца Шульц и Светофор выехали в кафе «Дуся».
Кафе располагалось рядом с трассой «Москва-Нижний Новгород», днем там, как правило, останавливались водители, а вот по вечерам по-разному, для кого-то кафе закрыто, а кто-то в это время отстегивался по полной, до утра. Дуся, так звали хозяйку этого заведения, постаралась поставить хорошую звукоизоляцию помещения, и клиенты с удовольствием останавливались повторно, чувствуя себя комфортно в приятной тишине. У Дуси была и своя «крыша» – это Давид. Он часто любил назначать встречи у нее в кафе.
– Дуся, Дусенька, Дусеньчик, здравствуй! Как бьется и где бьется твое ласковое сердце, – почти пропел все это Давид и поцеловал Дусю в щечку, зайдя в кафе.
– Здравствуй, дорогой! Мое сердце под лифчиком, а лифчик на теле, а тело не твое, – ответила хозяйка заведения. – Ха! Ха!..
В зале было пусто, только за стойкой бара стояла симпатичная официантка – Света. Света, длинноногая девица, выскочила из-за стойки бара и подлетела к Давиду.
– Здравствуйте, Давид Львович! Что желаете?
– Спасибо. Тебе все скажут. Иди, работай.
Давид этим дал понять, что не настолько расположен к Светлане своим вниманием.
А Дуся тоже не удержалась и так зыркнула на Светлану, что та мигом оказалась за стойкой бара.
Дуся выглядела на тридцать – тридцать два года, хотя ей перевалило за сорок. Жгучая брюнетка с большими черными глазами больше походила на цыганку. Характер у нее тоже был под стать цыганскому, палец в рот не клади, а то всю руку откусит. Раньше это кафе называлось «Привал», но когда крыша, то есть Давид, взял шефство над этим кафе и ее обслугой, вместе с директором – Дусей, то он приказал назвать кафе «Дуся». Сразу поменяли вывеску. Что характерно, после смены названия выручка увеличилась почти вдвое.
– Что-то случилось? – спросила Дуся.
– Да так, мелочи, надо кое-что перетереть. Мы ненадолго.
Давид не имел привычки открывать свои мысли и задумки даже тем, кому доверял. В это число входили и те, кто с ним спал, он даже пьяный в мат мог держать язык за зубами.
– Дусенька, встреть, пожалуйста, моих ребят, Гансика и Светофора, да сразу проведи их ко мне без всяких прелюдий и угощений, пока я тут ни единой души в кафе не должно быть.
– Я поняла, – услужливо, с небольшим поклоном головы ответила Дуся.
Дуся после последней их встречи понимала, что надо делать вид, будто она не знает, как Давид переключился несколько раз за последнюю неделю на Светку. Она и Светке ничего не сказала и будто бы ей ничего не говорила соседка по площадке со Светланой, поставщица всего алкогольного в кафе. Кстати, Маргарита – поставщица – еще ни разу не подсунула паленого алкоголя. Но Свету, свою соседку, зная, что Давид спит с Дусей, Маргарита заложила с удовольствием. Против Давида идти равносильно мочиться против ветра. Давид всегда хорошо платил, и с его легкой руки организовывались ночные посиделки с картами и выпивкой, с богатыми и щедрыми клиентами. Один, три дня назад, так запал на Дусю, что за одну ночь отвалил ей две тонны баксов, да еще и удовольствия ей доставил выше крыши. Поэтому показывать элементы ревности не имеет никакого смысла.
Минут через десять Дуся встретила Шульца и грустного Светофора, проводив их до двери своей директорской комнаты.
– Разреши, шеф? – спросил Шульц.
– Садитесь, – и Давид указал на стулья, стоящие у стенки, напротив стола, за которым сам восседал.
Потом он резко встал из-за стола и, подскочив к Светофору, резким движением правой ноги ударил его по голове. Делать он это умел не только правильно и сильно, но и красиво, с оттяжечкой, не зря пять лет занимался каратэ, да, видимо, и на людях испытал силу своих ударов не один раз. Светофор от неожиданности не успел никак отреагировать и защититься от удара, не поняв ничего. Мгновенно ушел в отключку и «мешком» упал со стула влево.
Шульц быстро встал и попятился к двери.
– Стоять и не дергаться, – закричал Давид, – вы что себе, ублюдки, позволяете? За что порешили ветерана? А я теперь должен убрать всех вас с дела и закопать в глухом лесу?
– Этот мужик сам нарывался на нас, – оправдывался Шульц.
– Ты что плетешь? Я получил информацию, что вы пристали к какой-то девчонке, и где? В электричке, где «быдла» полно! Вам что, блядей не хватает? Уму непостижимо. Я Князю только и твердил на его сомнения о вас. Люди Шульца – это профи! Какой хрен вы профи! Не смогли без ножа с ветераном справиться. Вы, засранцы, поставили наше общее дело под удар. И что ты стоишь, подыми этого мокрушника, пусть тоже послушает.
– Понял! Понял, сейчас подыму, – и Шульц стал тормошить Светофора. Потом он прислонил два пальца к его шейной артерии. Пульс отсутствовал.
– Он не дышит, – сказал испуганно Шульц.
Давид наклонился над Светофором и, тоже проверив пульс, медленно вернулся в кресло и закурил. После недолгой паузы произнес:
– Тебе, Ганс, повезло, не придется грех брать самому на душу свою. Все равно он нежилец. А теперь он уже труп. Я твою работу сделал! Должок теперь за тобой.
Шульц ожидал любой другой расправы, но только не такой. У него от неожиданного поворота событий в горле встал комок, и он как-то стал подкрякивать, чтобы его проглотить, но тот от нервного потрясения не проходил. Вдруг на душе у него появились злость и обида, Светофор, в принципе, никого не предал. Прошлые разы, на деле, он таких быков завалил у «Мицубиси». Сам же Давид похвалил его при докладе о проделанной работе и премию пообещал в долларовом эквиваленте.
Давид прервал его мысли,
– Ты сейчас, братан, возвращайся к Тугому в квартиру, и сутки сидите тихо. Книжки читайте. Пусть Тугой сам ходит в магазин, если что-то надо купить. Его там за своего держат. И никаких пьянок, и никаких телок. Никаких самостоятельных решений, пока я не позвоню. Понял?
– Понял. А как со Светофором, по-человечески бы схоронить?
– Схороню сам без вас.
– А что мне сказать братанам?
– Скажи, что я взял Светофора для дела, чтобы исправлялся за проступок и не вякай о том, что тут произошло. Я честно тебе скажу, убивать его не хотел. Иди, Шульц. Иди.
Шульц через пятнадцать минут прибыл к Тугому на хату. По дороге заскочил в магазин и купил две бутылки водки и закуски. Он, несмотря на то, что занимался сам страшными делами, убивал людей, сейчас был потрясен неожиданной потерей своего дружка. Своим членам распавшегося «Квартета» сказал, как приказал Давид. Выпив стакан водки залпом, немного закусив и сославшись на головную боль, проинструктировав по отсидке в квартире Тугого и Сафара, молча, вырубил у них магнитофон и ушел спать в другую комнату.
Глава 16
Задержание.
Майор Гарин.
Когда Артем узнал от жены о ранении Виктора, то поздно вечером дозвонился до Владимира Цветкова на домашний телефон.
– Володя, здравствуй! Как там Виктор?
– Привет, Артем! Все пока сложно. Проникающее ранение в живот, но не только мышцы. Нож же под ребра вошел глубоко. Сам понимаешь, крови потерял много, да и внутренности порезаны. Нас к нему не пустили. Завтра я созвонюсь с доктором, и если Витя придет в себя, то поеду к нему.
– Я понял! А как Егор?
– Егор держится, но у него явно стресс.
– Да, Людмила звонила и сказала, что Егор спал плохо, стонал и разговаривал во сне.
– После того, что он пережил в плену, и ранение отца не каждый бывалый выдержит. От такой жизни и крыша съедет, – сказал Цветков.
– Нападавших задержали?
– Нет. Но есть зацепки. Благодаря мальчишке, который все видел, как происходило в вагоне, составили портрет на фотороботе. Но ребенок, есть ребенок! Однако надо отдать должное, что это не простой ребенок, а очень смышленый. Понимаешь, Артем, этот хлопец поднял всех на помощь, сообразил нажать на кнопку и доложить о происшествии в вагоне, вызвал милицию. Артем, я решил этого армянчика, а зовут его Арутюн, отблагодарить. Давай посмотрим, что это за ребенок, фактически он первый, кто пришел на помощь к нашему другу. Посему дальнейшую его судьбу мы не должны пустить на самотек. Из таких пацанов хорошие защитники получаются! У Эдика на него все данные есть.
– Какой Эдик? – спросил Артем.
– Да есть тут из МУРа хороший старший оперуполномоченный. Ведет расследование.
– Как думаешь, найдут?
– Не найдут, так мы с тобой обязаны найти и наказать. Ты посмотри, брат, как оборзели эти уроды, полковников прилюдно режут.
– Но на нем ведь не написано было, что полковник. Шпана наверно?
– Нет, Артем, похоже, взрослые мужики. Бабуля мальчика сказала, что всем за тридцать было.
– Меня, дружище, послезавтра должны выписать. Я, пока Виктор не пойдет на поправку, останусь в Москве. Людмила с Олей уезжают в Ковров. Буду тебе помогать.
– Хорошо Артем! Это очень важно, так как меня в любой момент могут сорвать из Москвы. Ты помнишь, я тебе немного рассказывал про своего зама? Так вот он, кажется, такую игру затеял, что я просто в нокауте.
– Подсиживает?
– И это есть, но хуже другое – с освобождением Егора. Замутил гаденыш разборки, вплоть до зама начальника ГШ. Это по работе, к слову пришлось. Пробьемся, Артем! Не сорок первый. Никакая моя карьера, никакие перипетии моей службы не стоят того, что мы смогли сделать для освобождения сына нашего друга и взводного Егора. Правда, для Тяжнина, моего зама, это не главное – освобождать из плена своих. У нас ведь так – попадется в верхах порядочный человек, который о солдате больше заботится, чем о своей карьере, так его и к ногтю. Мы ведь не американцы. Это у них целая дивизия задействуется, а то и более, чтобы вытащить из плена рядового Райна, – сказал Цветков и тяжело вдохнул.
– Володь, я как выйду из госпиталя, надо нам сразу встретиться.
– Хорошо! Да, я разговаривал с вашим Павлом Тихоновичем, и он обещал помочь по розыску.
– Отлично! Он свое слово держит! А ты, Володя, все-таки большой молодец!
И что бы нормальные мужики, без таких, как ты, в Армии делали? Да и на гражданке тоже.
– Ладно, Артем, отдыхай. Таких, как мы с тобой, много. Россия большая! Все, конец связи. До встречи!
– Удачи! Пока! – сказал Артем и, положив трубку, еще долго размышлял о том, почему в жизни больше каких-то препонов и передряг, чем нормальных, хороших взаимоотношений у людей. Ой, плохо живет Русская душа в своей богатой стране. Когда же можно будет жить так, хотя бы как немцы, французы, те же американцы? Ну что у нас за жизнь? То войны, то революции, то репрессии, то перестройки и никакого внимания народу. Одна болтовня. Любимая моя, пьяно-воровская Страна! Какой-то замкнутый круг получается. Где ж те командиры, то есть правительство, кто «изорвет мундиры о русские штыки»?
Гарин.
В кабинете на столе генерала Цветкова зазвонил телефон.
Владимир Иванович снял трубку и услышал приятный голос капитана Маркова.
– Владимир Иванович, здравствуйте! Это Эдик. Вы можете говорить?
– Да, Эдуард. Здравствуй! Конечно, говори, я тебя слушаю.
– Мне часа на три нужна срочно машина.
– Какая?
– Легковая. Я нахожусь от вас недалеко, но ехать надо за МКАД, на восток, в Реутово.
– По Виктору? – спросил, оживившись, генерал.
– Да! Кое-что есть. Не упустить бы.
– Все понял, поможем. Водителя с машиной хватит?
– Хватит вполне. Я на Лубянке у церкви, что напротив культурного центра МВД.
– Хорошо! Через пятнадцать-двадцать минут будет черная, «Волга» ГАЯ-31.
– Спасибо! Если это та «Волга», что была у госпиталя, то я номер запомнил.
– Да, та самая. Но водитель тебя не знает, подойдешь сам. В машине городской радиотелефон, доложишь о встрече и передашь, что надо для меня через Сергея. Удачи!
Положив трубку, Цветков сразу связался с Сергеем и вызвал его в кабинет.
