Неопубликованное интервью

– А вот с этим я сам не до конца разобрался. Помню, что ехал в метро, это поезд, который ходит под землёй, я говорил об этом. Потом грохот, пламя. Меня повалило взрывной волной на пол. Помню, что ударился головой о сидение и очнулся в каком-то тёмном чулане под лестницей, где меня и нашли. Потом притащили сюда. Как? Почему? Не знаю.

– Вот и замечательно. Простите, вырвалось. Я не о том, что вы едва не погибли. Это просто ужасно! Как же так можно?! У вас прекрасная возможность доказать следователю что вы, это не вы, и не попасть поэтому в жёлтый дом. Степан Кузьмич ой, какой дотошный человечек! Враньё нутром чует. А так… упали, ударились головой, память потеряли. От удара всякие там фантазии себе вообразили, бывает, знаете ли. Почти правда. Я много чего видел за свою работу репортёром. Это не новость. А то, что одежда обгорела, так может при пожаре всё и случилось? У нас такое десять раз на дню бывает. Мало ли как приличный человек, оказавшись в подобном переплёте, поведёт себя потом? Как очутились в лавке господина Глюкаса не помните. Но уже понимаете, что находитесь в полицейском участке. Думаю, так будет лучше.

– И куда же мне теперь, Владимир Алексеевич?

– Придумаем что-нибудь. Вы, кажется, обмолвились что знакомы с инженерным делом? По какой части, если не секрет?

Как ни пытался объяснить голос за кадром, чем занимается инженер программист станков ЧПУ, дядя Гиляй, похоже так и не понял. Если честно, я тоже не очень. Однако, он поинтересовался:

– Это имеет отношение к электричеству?

– Конечно.

– Вот и замечательно! Сейчас такие люди очень ценятся. Днём с огнём не найти толкового специалиста, мне фабрикант знакомый говорил. С немцами трудно работать, многого требуют, и без них никак. Работают от звонка до звонка, и ни минутой больше, а если надо задержаться тройную оплату выставляют. Но пока не о том речь, а вот, кажется, и наш Степан Кузьмич собственной персоной.

В дверях появился жизнерадостный толстяк – следователь с папкой подмышкой. По торопливым движениям было видно, что он не настроен на длительную беседу. Оно и понятно, преступления, как такового нет, тогда о чём речь? Несколько дежурных вопросов, из ответов на которые следовало, что некий господин, пострадал, возможно, во время пожара, вследствие чего временно потерял память. И в таком невменяемом состоянии оказался в бакалейной лавке господина Глюкаса, где его не заметили, потому что и приказчик, и продавец, канальи этакие, отлучились из лавки во двор покурить. Бросили без присмотра товар. Сказали, что услышали бы звонок колокольчика на дверях, если бы кто-то вошёл. Однако, возвратившись, учуяли запах горелых тряпок и сначала подумали, что где-то что-то горит.

Начали искать и нашли, но к счастью, не пожар, а некоего господина, находящегося в беспамятном состоянии, в судьбе которого обещал поучаствовать господин Гиляровский, известный своими связями и порядочностью. А полиция как известно, не благотворительная организация, чтобы кого-то куда-то устраивать, кроме как в кутузку, так что мне очень даже повезло. На этом всё. Дело передаётся в архив, да и дела, собственно, никакого и нет. Так, несколько объяснительных и один протокол допроса. Вот только иногда, во время разговора со следователем, в его глазах проскальзывало нечто такое… то, что трудно передать словами. Будто сидит перед тобой этакий простачок, которому совершенно безразлично то, что он делает. Но это всего лишь маска, надетая для того, чтобы подозреваемый потерял осторожность. На самом деле это матёрый полицейский бульдог с мёртвой хваткой, из зубов которого ещё никто не вырывался. И Гиляровский говорил как раз об этом – «дотошный человечек». Точнее не скажешь, и приличия соблюдены.

И вновь темнота и тишина. Я пошевелил пальцами для того, чтобы удостовериться в том, что я – это опять я. Всё вроде бы на месте. Сейчас по логике должен появится свет, и я вновь окажусь около своего научного полигона, то есть гаража.

Свет, действительно, появился, точнее опять та же самая панель управления. И пора бы остановиться… но интересно же! Чем всё закончится? А потому я просто коснулся стрелки, которая указывала вниз. Вот она последняя «кнопка».

И я вновь оказался в какой-то комнате, судя по интерьеру это был кабинет, потому что около окна стоял письменный стол с настольной лампой, вдоль стены располагались стеллажи, на которых стояли книги, но мне почему-то очень захотелось к себе домой. Надоели эти перемещения непонятно куда и зачем. Расскажи кому-нибудь о том, что встречался с дядей Гиляем, точно отправят на консультацию к психиатру, а мне сейчас никак нельзя, скоро менять водительское удостоверение, и там требуют справку о том, что я на учёте в психдиспансере не состою. Но… интересно же!

Однако в этот раз никто в комнату не входил и, судя по всему, «я» был там в единственном числе. Голос за кадром не торопясь начал свой рассказ:

– То, что я сейчас скажу, противоречит здравой логике, но… человек соткан из противоречий, я тоже. Честно, хочу, чтобы кто-нибудь узнал о том, что произошло со мной. Быть может, это всего лишь тщеславие, но как бы ни было, кому-то окажется полезным, или убережёт от фатальных ошибок. Я родился в Томске и там же окончил университет. Некоторое время работал инженером-программистом, на одном из предприятий города. Потом возникли проблемы сначала у фирмы, после у тех, кто там работал. Пришлось перебираться в столицу. У меня начались трудности с моей гражданской женой, которая нашла себе работу и быстрее, и более высокооплачиваемую. Никогда не думал, что отношение к близкому человеку определяется тем, кто сколько зарабатывает.

Вскоре мы расстались. Потом и у меня всё стало на свои места, мой опыт пригодился, как нельзя лучше и я уже начал думать о том, чтобы начать копить деньги на собственное жильё, не хотел влезать в ипотеку, да зарплата позволяла, но жизнь рассудила иначе. Я опять потерял работу, а потом начались проблемы со здоровьем. Мои накопления испарились достаточно быстро. Когда выяснилось, что нужна дорогостоящая операция, на которую денег не хватает и счёт идёт на месяцы, я был в шоке. Как так, я молодой образованный, хороший специалист и не могу ничего сделать? Быть такого не может! И тем не менее… Куда? Как? Возвращаться в родной город? Там никого не осталось, к кому бы я мог прийти и попросить о помощи. Оставаться в столице? Жить не на что, тем более что состояние здоровья стало стремительно ухудшаться. Пробовал обратиться к бывшей жене, которая ответила на мой звонок и сказала: – «подумаем, перезвони через пару дней». И подумала, просто поставила мой номер в чёрный список. Люди, которых я считал друзьями, тоже нашли что сказать, чтобы я больше не звонил. А взять кредит в банке без поручителей и залога невозможно. Всё. Я думал, что всё. Но случилось так, что именно в этот момент, помощь пришла, откуда я её никак не ждал. Тогда именно так я и думал.

В гипермаркете случайно встретил доктора, у которого проходил диагностику. Он узнал меня, и мы разговорились. Именно он предложил мне то, что я, и любой другой на моём месте, посчитал бы манной небесной. Дело в том, что к нему обратились специалисты из одной клиники. Им нужен был пациент с диагнозом, похожим на мой. Они отрабатывали новые технологии и риск такой операции был достаточно высоким, поэтому сама операция делалась бесплатно. Нужно только сдать анализы именно в их лаборатории. Телефона или адреса он не помнил, только название – «Аирин». Но сколько я не копался в интернете, ничего так толком и не нашёл. Обычная дежурная информация и надутые отзывы. В душу стали закрадываться сомнения, слишком много мошенников от медицины в последнее время расплодилось на бескрайних просторах сети.

СМС появилось на телефоне лишь на следующий день. На мой звонок по указанному номеру ответил мелодичный женский голос, который как обычно переадресовал к специалисту. Меня выслушали, не перебивая, никуда не посылая и предложили на следующий день сдать необходимые анализы, но для этого нужно, как обычно… дальше следовал перечень чего не есть, не пить, не курить. Что меня удивило и насторожило так это то, что за мной придёт машина в указанное мною время и место. Потом меня возвратят туда, где взяли, будто я VIP клиент. Риск вляпаться в нехорошую историю, вплоть до нелегальной трансплантологии, был, но кому и для чего нужен неизлечимо больной человек? Поэтому я согласился, поскольку мне практически было нечего терять.

Машина появилась на месте ровно за пять минут да назначенного времени. Каких-то два с половиной часа, и мы подъехали к воротам клиники, которая находилась за пределами города. Дорогу я запомнил достаточно хорошо, тем более что ориентиров хватало. Строящаяся развязка, которую мы обошли по временной дороге, гипермаркет, за ним мы свернули с трассы, вышка сотовой связи рядом с площадкой для строительной техники, видимо для продажи, мотель с говорящим названием «В путь», разбитая бетонная дорога, и ещё много чего. Наконец перед нами оказались несколько двухэтажных строений за высоким бетонным забором, КПП с откатными воротами, оставшимися ещё с советских времён, идеальная чистота на территории, абсолютно ровный и зелёный газон, несмотря на позднюю осень и полное отсутствие людей на улице, что никак не соответствовало назначению учреждения.

В вестибюле за стойкой регистрации всего два человека и опять… пустые коридоры. После заполнения всех необходимых документов, я вместе с сопровождающим – молодым человеком в зелёной медицинской одежде подошли к лифту. Странно, какой лифт до второго этажа? Я бы и пешком – без проблем. Будто прочтя мои мысли, парень вежливо пропустил меня вперёд в кабину и после того, как закрылись створки сказал, чтобы я ничему не удивлялся, потому что лифт может не только подниматься. Эта клиника располагается в бывшем армейском командном пункте. Корпуса на улице, это всего лишь вспомогательные службы. Всё основное под землёй, такова специфика.

Двери лифта разошлись и перед нами был длинный светлый коридор, в котором… опять ни единой живой души! Только небольшая коробка тёмно-синего цвета не торопясь ползла вдоль стены. Перехватив мой удивлённый взгляд, провожатый просто заметил, что это робот уборщик. Они работают аккуратно и круглые сутки. Сопровождающий подошёл ближе к двери и внимательно посмотрел на красный кружок на стене. Дверь бесшумно открылась. Перед нами была лаборатория, если так можно назвать это помещение. Никакого оборудования в привычном понимании там не было. Только кушетка, ширма, стол, за которым сидел доктор в такой же одежде и на столе один монитор. Я уже начал сомневаться в том, что сделал правильно, приехав сюда. Однако отступать было поздно, и я шагнул навстречу своей судьбе, как бы это пафосно не звучало.

Дальше всё по регламенту, как сказал доктор. Сканирование меня любимого, которое сразу определило вес, рост и давление, проверка зрения и слуха, ничего лишнего и вскоре пробирки с «моими данными» были упакованы в капсулу и отправлены в лабораторию пневмопочтой. На мой вопрос, когда будут результаты? Он пожал плечами и ответил, что минут через двадцать —тридцать со мной переговорит специалист, и я должен буду принять решение. Это хотя и быстро, но их экспресс диагностика позволяет сделать это ещё быстрее, но в данном случае медиков интересует точность.

Вскоре мы оказались на первом этаже, где в кабинете рядом с регистратурой нас ждал другой доктор, в такой же одежде, но гораздо старше. Странно, но врачи были очень похожи, несмотря на разницу в возрасте. Доктор, бросив беглый взгляд на экран монитора начал рассказывать мне о моих болезнях и перечислил всё, начиная с детского сада, когда я успел переболеть ветрянкой! Откуда они смогли узнать всё это? Даже то, что я подхватил дизентерию, когда приехал на каникулы к бабушке в деревню. В больницу-то меня никто не возил! Но самое интересное ждало впереди. Закончив мою историю болезней, врач заметил, что такие подробности нужны для того, чтобы у меня сложилось правильное впечатление об их технологиях, что меня откровенно развеселило. Зачем? Мне жизненно необходимо в прямом смысле и меня же ещё и убеждать? В завершение беседы он показал мой череп на экране монитора во всех проекциях и со всем содержимым, сказав, что проблема в том, что даже при этих технологиях есть риск не полностью решить проблему.

Именно поэтому придётся поставить чип, на который будет записываться всё то, что я вижу и слышу в качестве резервной копии, на случай если некоторые функции мозга будут утрачены. У них есть устройство, которое позволит эту информацию транслировать непосредственно туда куда нужно в мой мозг. Пользуясь техническим языком – некий аналог внешней памяти. Это несколько снижает качество жизни и создаёт неудобства, но даёт гарантии, что я останусь дееспособным человеком с высокой степенью вероятности, хотя риск есть.

Киборгом не стану, конечно, но скорее получу некий протез на такой случай, если не повезёт. А если всё окажется в пределах ожидаемого и период адаптации пройдёт успешно, то они предусмотрели удаление протеза. Это может сделать любой хирург средней квалификации. Достаточно просто извлечь чип. Ответная часть, куда он подключен, просто растворится без следа. Дело в том, что мои параметры практически идеально подходят для данного случая. С решением тянуть нельзя. Ответ нужен в любом случае, телефон мне известен. На том и расстались.

И куда же я денусь? Вариантов только два, один – правильный, второй – не очень, главное не перепутать. Либо через несколько месяцев в ящик и похороны за казённый счёт, потому что ни родственников, ни друзей в этой жизни у меня не осталось. Либо как-то, где-то, что-то, глядишь, да и получится. Жаль, что не спросил, как буду выглядеть с таким протезом и каким будет это самое качество жизни. Если постоянно таскать с собой ноутбук или планшет, ничего хорошего, но пережить можно. А если моя «внешняя память» будет размером с инвалидную коляску, то совсем никак. Однако всё оказалось гораздо проще и интереснее, чем я мог бы предположить. На мой звонок ответили почти сразу и тут же соединили с доктором, который меня консультировал. Он не стал вдаваться в подробности и сказал, что сбросит фото СМС. И вскоре на экране высветилась картинка, на которой рядом с лимоном, видимо для сравнения, лежал небольшой предмет похожий или на луковицу, или на помидор небольших размеров. И всего-то?! Её даже можно таскать в кармане никто и не заметит.

Я согласился на операцию. Мои колебания закончились, да и к чему тянуть время, так можно лишиться и этого призрачного шанса на жизнь. Подготовка заняла несколько дней. Таблетки, капельницы, какие-то непонятные процедуры и всё это почти при полном отсутствии людей. В коридорах никого, в палату, где я был в единственном числе, заходили только те доктора, с которыми я столкнулся, когда впервые оказался в этой странной клинике. Даже пищу мне привозил робот. Сначала было весьма неуютно, но телевизор во всю стену и компьютер на столе скрашивали моё одиночество. Наконец наступил тот самый день, когда мне должны были сделать операцию. Вроде бы и волноваться надо, а мне всё равно, наверное, сказались лекарства. Меня об этом предупреждали. Я просто закрыл глаза у себя в палате и… тут же их открыл.

Рядом стоял доктор и он рассказал мне о том, что во время операции возникли непредвиденные осложнения. Я был в коме почти семь месяцев, пока всё стабилизировалось. Сейчас моё здоровье и жизнь вне опасности, хотя и существуют некоторые риски, о которых меня предупреждали. Поэтому моя «внешняя память» должна находиться всегда рядом со мной. Он положил на тумбочку предмет, похожий на луковицу и сказал, что как с ней обращаться меня научат немного позже. Работать она начнёт не сразу, а спустя время, потому что и я и она элементы очень сложной системы, которые должны некоторым образом адоптироваться и к друг другу и к информационной среде. Чтобы меньше было вопросов у окружающих, устройство сделали похожим на футляр для часов и даже положили туда настоящий раритетный хронометр. Все юридические проблемы решены, и как только придёт время, я вернусь к себе домой. Со мной будут работать специалисты по реабилитации. Сейчас мне нужно отдыхать.

Полгода отдыхал, куда ещё?! Однако, как только я попытался сесть в кровати, после того как врач вышел из палаты, сразу понял, что погорячился. Тут же раздался противный писк сигнализации и на пороге появился доктор, которого я раньше здесь не видел и предупредил, как нашкодившего школьника, чтобы я больше так не делал, потому что долго был без движения и нужно время чтобы восстановить силы и двигательные навыки.

Реабилитация, как и говорил врач, прошла достаточно успешно и заняла всего неделю. Лекарства, которые мне давали и тренажёры сделали своё дело. Странно видеть, как изменился этот мир всего «за неделю». Только, только за окном было бабье лето, и уже цветёт сирень… разум отказывался понимать всё это, но как только я появился у себя на квартире, раздался звонок, который вернул меня в реальность. Звонила хозяйка жилья. Оказывается, я был в командировке, но перед этим успел проплатить аренду на год вперёд, однако из-за того, что цены изменились, а связаться со мной было ну, никак невозможно, мой аванс скоро будет исчерпан, и я должен решить, соглашаться на новые условия, или через две недели согласно договору очистить помещение. Вот и отдохнул, что называется. А как всё хорошо было! Надо срочно искать себе работу, чтобы прокормиться и оплатить крышу над головой.

На карточке у меня деньги были, и на первое время их должно было хватить, это я помнил хорошо, несмотря на полугодовое отсутствие в этом мире, а дальше? А дальше началось самое интересное. Оказывается, пока я «был в командировке» работодатель исправно перечислял на мой счёт заработную плату, которая раза в два была выше того, что я получал до этого! И с чего бы такая щедрость? Наверное, за вредность, но даже если так, то подобная благотворительность в наше время как-то настораживает. Как бы потом не попросили рассчитаться с процентами, от которых в глазах темнеет.

Потому я просто набрал знакомый номер, чтобы прояснить ситуацию. После долгого ожидания, наконец кто-то взял телефон и детский голос ответил, «что дома никого нету и с незнакомыми дядями мама не велела разговаривать». Вот тебе и раз, и даже два. Два – это когда я на следующий день решил приехать в эту самую клинику. Дорога запомнилась мне хорошо, и подробно объяснить таксисту куда ехать, и где поворачивать не составило труда. Тем более, что адрес, указанный в рекламе, навигатор так и не нашёл, как ни старался. Наконец, машина остановилась перед теми самыми воротами… или очень похожими, потому что от КПП осталось только название. Нога человека здесь не ступала достаточно давно. Неужели ошибся? Это первое что пришло в голову. Ну, не должно быть такого, а было! Чтобы за два дня всё так изменилось?

Моё внимание привлёк мужчина, с большим пакетом, в который он складывал то, что находил на земле. Судя по одежде и запаху немытого тела —, бомж. Когда я окликнул его, он только ускорил шаг, но не тут-то было. Буквально в две секунды я настиг беглеца и не особенно церемонясь схватил за куртку, откуда только силы взялись. Мужчина попытался вырваться. Лицо его показалось мне знакомым. Однако поняв, что ему ничего не угрожает, он потребовал денег в ответ на мою просьбу рассказать о том, была ли здесь клиника. Оказывается, здесь когда-то лет двадцать назад здесь, действительно, был запасной командный пункт ПВО с подземными этажами. Потом войсковую часть расформировали, оборудование сняли и вывезли, вольнонаёмных специалистов уволили. В том числе и его. Он работал электриком на этом объекте. И вообще, ему сейчас некогда, но… если мне очень хочется попасть вовнутрь, то можно и экскурсия будет стоить каких-то две сотки которых ему не хватает для полного счастья.

Пока мы шли к ближайшему зданию, откуда меня выписали два дня назад, в голове крутились вопросы, на которые не было ответа, потому что ошибиться с местом я никак не мог. Вышка сотовой связи на фоне вдалеке виднеющихся труб ТЭЦ, та же самая. Мотель «В путь» никуда не делся. Дорога с поехавшими в разные стороны бетонными плитами, тоже. Куча мусора на повороте, и та осталась на месте. Каким образом территория внутри периметра из образцово-показательной под присмотром роботов-уборщиков за пару дней превратилась в свалку, на которой обитают бомжи? Даже если всё было сделано, как некоторых фильмах, где ради одного человека создавали иллюзию реальности, то слишком дорого. Почему я? Зачем? Это в кино всё красиво, а в действительности должны остаться следы! Обязательно должны! Вскоре мы оказались в обители бомжа. Мне бы и в голову не пришло, даже в кошмарном сне, что в этом кабинете я мог разговаривать с доктором, прежде чем согласиться на операцию и отсюда же меня отпустили с миром каких-то пару дней назад.

Только слово «кабинет» тут можно было бы вряд ли употребить, даже с огромной натяжкой. Обшарпанные стены, в углу самодельный деревянный топчан, сколоченный кое-как из остатков мебели, на полу остатки костра и копоть на потолке. Удручающая картина запустения дополнялась окном, затянутым кусками полиэтилена и кучей пустых бутылок в углу. Однако меня интересовал лифт, точнее то, что от него осталось. Сразу видно, что население близлежащего посёлка поработало со старанием. Всё что можно было снять, оторвали с корнем, совершенно не церемонясь. На стенах виднелись выбоины от креплений, словно от пуль и только внизу в нескольких метрах зиял чёрный глаз затопленной лифтовой шахты. На мой вопрос по поводу того, кто и когда здесь успел побывать за последнее время, гид просто пожал плечами и сказал, что вроде бы никого, правда пару дней назад крутились какие-то деловые ребята и он подумал, что кто-то выкупил бесхозный объект и быть может, здесь начнётся строительство. На этом моя экскурсия закончилась. Да и водитель такси, видимо потеряв терпение, появился на пороге. Пришлось пообещать бонус, и так ясно что ничего не ясно. Хотя… как же это сразу до меня не дошло. Доктор, что проводил моё обследование, его коллеги из подземной клиники, похожи на того бомжа, что устроил мне экскурсию по бывшему командному пункту. Не один в один, конечно, но будто близкие родственники! Я внимательно посмотрел на водителя такси. Нет, этот точно не похож.

Я решил отложить на время поиски исчезнувшей клиники, потому что проблем насущных хватало и без того. Моё самочувствие стало вполне удовлетворительным. Исчезли боли, которые беспокоили последнее время. Через неделю я уже чувствовал себя вполне здоровым человеком и начал активные поиски работы. Никаких неудобств моя внешняя память мне доставляла. Судя по всему, её адаптация ко мне и моя к ней шла весьма успешно. Иногда я даже забывал о том, что в голове у меня есть какой-то чип. Однако время от времени у меня стало появляться чувство, что кто-то, не спрашивая меня просто так копается в моих мыслях, и знает всё то, что вижу и слышу каждую секунду. Ощущение не из приятных, будто ты подопытная муха под микроскопом, и в любой момент тебя могут перевернуть, оторвать крылышки или лапки, заразить какой-нибудь болезнью, скрестить с тараканом.

Кое какие связи у меня остались по прежнему месту работы, и я решил их использовать, чтобы разобраться с тем, что произошло. Позвонил знакомым и попросил проверить, не излучает ли чего моя внешняя память? Результат оказался ожидаемым – «ничего» в известном диапазоне. А то, что за ним, кто же его знает? Приборов таких нет. Но инженер, который проводил тестирование, сказал, что во время пробы отключился один из модулей и результаты носят вероятностный характер. Повторный опыт дал похожий результат, только неисправность, которая потом вновь исчезла, появилась уже в другом месте. Понимай как хочешь, да и чего хотеть, если свойства электрона зависят от наблюдателя. Так говорит квантовая физика. Что и, собственно, требовалось доказать.

Однако, мысли о том, что вместе с чипом в моей голове появилось ещё что-то или кто-то всё сильнее беспокоили меня. Подтверждения этому я стал получать регулярно. Иногда словно из ниоткуда появлялись голоса, которые рекомендовали что-то сделать, или наоборот, не делать. Но когда я противился подобным просьбам, сначала появлялся шум в ушах, как предупреждение. Потом он усиливался, если я гнул своё, постепенно превращаясь в грохот морского прибоя, от которого раскалывалась голова ровно до тех пор, пока я не становился покладистым. Но если я правильно выполнял просьбы, передо мной словно открывались невидимые двери. Так было и с поиском работы. Я нашёл именно то, что мне нравилось. Технологии я знал весьма хорошо, но… как только я попытался реализовать свою идею тут же получил очередное предупреждение. Когда же попытался связаться с работодателем, мне просто отказали без объяснения причин. И так было до тех пор, пока я не оказался в фирме, занимающейся логистикой. Казалось бы, таким образом искать приемлемый вариант непонятно для кого, значит делать по принципу – «иди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что». Занятие бесполезное, на которое могут уйти годы, но кто-то подсказывал, куда пойти, и кого искать. Почему именно эта фирма? Я не понял этого до тех пор, пока не занялся плотно своей работой.