Собственное дело

– К моему брату. Тут три минуты ехать, так что скоро приедем, – пояснил я. – Домой вам нельзя в таком виде.

– Что-то меня тошнит, – позеленев, проговорила она.

Я выставил температуру в салоне на пять градусов ниже обычного и прибавил скорость. Через минуту мы уже въезжали в подземный гараж, но к этому времени Злату совсем развезло.

– Что вы пили? – Пришлось прижать женское тело к себе, чтобы она не свалилась на пол, пока мы ждали лифт.

– Коктейли какие-то, – скривилась она. – Потом я попробовала что-то крепкое. Оно еще горело в рюмке…, – она тяжело вздохнула. – Не умею я пить. Мне обычно пару бокалов сухого вина хватает.

– Заметно, – проворчал я.

В лифте Злату снова замутило. Еще бы, на самый верх в апартаменты пришлось подниматься. Хорошо, что ключ у меня был свой, иначе без казусов бы не обошлось.

– Туалет, – просипела Злата, едва мы вошли.

Я быстро отволок ее в санузел, и едва успел поднять крышку унитаза, как ее скрутило. И еще раз. И еще. Пока я придерживал ее волосы руками, она отчаянно цеплялась за белоснежный ободок.

– Это что еще за алкашку ты ко мне притащил? – Возмутился Пашка, видимо, проснувшийся от шума.

– Знакомься, это Шабалова Злата Павловна, – ответил я, успокаивающе проводя рукой по открытой спине в вырезе платья.

– Та самая? – Прищурился брат и сложил руки на груди.

– Та самая, – кивнул я и помог Злате подняться на ноги. Подвел ее к раковине и помог умыться.

– Т-тут стойкая косметика, – вздохнула эта несносная женщина, когда я протянул ей полотенце. – Испачкаю только.

Павел хмыкнул и достал с полки какой-то бутылек.

– Вот это средство все смоет, – сообщил он. Пока я помогал Злате умываться, он удалился куда-то в сторону кухни.

Средство и правда помогло смыть многослойный макияж с выглядящего теперь совсем юным личика. Удовлетворившись своим видом в зеркале, она выгнулась, запустила руки назад и принялась дергать молнию на платье. Я быстро отвернулся, чтобы взять с полки чистый халат, а когда развернулся обратно, то Злата, стоя лишь в чулках и трусиках, стаскивала с ног туфли.

Сцепив зубы, я расправил халат и помог ей в него перебраться.

– Спасибо, – она, попытавшись справиться с поясом, навалилась на меня боком. Пришлось помочь, еще и рукава подвернул, так как халат брата был сильно велик ей.

– Идем, – прихватив ее за плечи, я вывел ее в гостиную, совмещенную с кухней.

Пашка гремел чайными чашками, я же помог Злате дойти до дивана, куда ее и усадил.

– Что хоть пили-то? – С усмешкой спросил Павел, когда поставил на столик две чашки зеленого чая.

– Много чего, – немного сипло ответила моя спутница и смутилась. – Извините, что ввалились так…

– Бывает, – отмахнулся брат. – Наверное, вы, Злата Пална, пили и не закусывали. Вы когда в последний раз ели? – Уточнил он.

Она смутилась еще сильнее.

– Ну-у…, перед салоном красоты. На приеме не до этого было, – она снова вздохнула. – Я там так перепугалась, – она посмотрела на меня уже более осмысленным взглядом. – А если он про Платошу узнает? Он же может попытаться его забрать. Или еще что-то там сделать, – она пьяно помотала головой. – Я так не хочу.

– Я решу этот вопрос, – пообещал ей.

– Спасибо, – она неловко подалась вперед и прижалась лбом к моему плечу. – Спасибо, – пробормотала еще раз и… отключилась.

Я едва успел привалить ее к себе так, чтобы она не упала лицом в стол. Взгляд Пашки тут же стал серьезным.

– Петь, я все понимаю, но ты хоть соображаешь, что это значит? – Кивнул он на девушку, которую мне пришлось обнять одной рукой. Я промолчал, только свободной рукой принялся выдергивать шпильки из ее волос, чтобы она не поранилась нигде. – Тебе и так плохо было, а теперь совсем крышу сорвет.

– Не сорвет, – проворчал я.

– Володьке же сорвало, когда он на их младшую сестру глаз положил, – кивнул Пашка на Злату, теперь полностью оккупировавшую мое плечо. – Что-то с этими Шабаловыми нечисто. Ты столько лет работал на Людмилу Палну, много раз видел фото этой Златы, но проблемы у тебя начались только тогда, когда она вживую тебе показалась. Ты считаешь это нормальным?

– У меня нет проблем, – парировал я. – И я держу себя в руках.

– Твою ж налево, – Пашка потер щетину. – У тебя мания преследования, и ты почти целыми днями следишь за ней.

– Это моя работа, – тихо огрызнулся я.

– Воровать ее вещи – это тоже твоя работа? – Прошипел брат. – Ты лично уволил воспитателя в детском саду, когда ее сын подрался с другим мальчишкой. Ты это считаешь нормальным? Ты ее ухажеров на детекторе лжи проверял, руки ломал, угрожал расправой. Она ж в старых девах останется таким образом.

– У нее есть сын, – пробормотал я и спрятал шпильки в карман. – И я не запрещаю ей встречаться с мужчинами. Просто я их проверяю…

– Так проверяешь, что они на тысячу километров от нее сбегают, – Пашка с жалость смотрел на меня. – Петь, уймись. Или начинай уже нормально за ней ухаживать. Женишься на ней, и проблема уйдет сама собой.

– Зачем ей калека с пулей в позвоночнике? – Не выдержал я.

– Пулю, между прочим, достали, – ничуть не смутился Павел. – А то, что мы с Жиловой тебя уговорить на нормальную операцию не смогли, так это твои личные страдания. Давно уже пора было лечь в больницу и прооперировать твой позвоночник по-хорошему.

– У меня пока работы много, – я покосился на Злату, доверчиво прильнувшую ко мне.

– О, господи, – брат уронил голову на ладонь. – Более бредовой отмазки я еще не слышал. Ладно, поздно уже. Тащи ее в гостевую комнату и ложись спать. Потом поговорим.

Вообще, гостевая комната у Пашки была одна, зато с большой кроватью. Поэтому, уложив Злату на кровать, я решил, что посплю эти несколько часов до утра рядом с ней. Все равно раньше проснусь. А пока…

Я отправился в санузел и подобрал с пола струящуюся ткань ее платья. Прижал к лицу. Платье пахло ей, немного духами и слегка сигаретами (наверное, в баре кто-то курил). Заставив себя встряхнуться, аккуратно сложил ткань, забрал туфли и отправил их в целлофановый пакет, который потом заберу себе. Пашка не зря волновался. Я – псих. Вот только осознал я это лишь после встречи со Златой.

Аккуратно убрав вещи в гардеробную, я вернулся в спальню. Разделся, нашел пижамные штаны в шкафу и лег на свою половину кровати. Немного полежал на боку и все же решился кончиками пальцев дотянуться до ее распущенных волос, надеясь, что хоть немного пропитаюсь их запахом. Кажется, меня лечить пора. Интересно, психи в дурдом сами приходят, или нужно через какое-то отдельное место записываться?

Еще некоторое время я старался держать глаза открытыми, но усталость последних дней взяла свое, и я все же отключился.

Глава 5

Злата

Пульс стучал в голове набатом. Бум-Бум-Бум! Господи, что ж мне так плохо-то? Я облизала пересохшие губы сухим неповоротливым языком и попыталась открыть глаза. Хмм, полумрак какой-то комнаты. На потолке споты, у стены шкаф, я сама на кровати. Абсолютно незнакомой кровати. Большой, удобной. Но от этого мне пока не легче. Где я вообще?

Осторожно заглянула под одеяло. Фух, на мне халат, сбившийся до резинки чулок. Трусики на месте. Блин, это я так напилась что ли? На приёме!?! Поразившая меня мысль заставила резко принять сидячее положение, отчего мне вообще захотелось сдохнуть. Почему я толком не помню, что вчера…? А нет, помню.

С облегчением выдохнула, вспомнив Алексея в баре. Его точно не могло быть на приеме, значит, случилось что-то еще. Я помнила, как мы с Максом поехали кутить, а вот как я оказалась здесь, я не помнила совершенно. И вообще, где это я? У Алексея что ли? А где он сам тогда?

Еще раз осмотрев комнату, я обнаружила лежащий на тумбочке у кровати свой телефон. Дотянулась, взяла в руки, сфокусировала зрение и замерла, вчитываясь в сообщение, что было первым в списке.

«Я на тебя в суд подам! Твой охранник мне челюсть сломал! Да вы в жизни со мной не расплатитесь!»

Я перепроверила номер. Нет, не показалось. Сообщение было от Алексея. Так, это значит, что я не у него, иначе он бы лично мне сейчас мозг выносил. Другой вопрос, за что Гоша ему челюсть сломал? Хмм, а может быть я у Гоши в гостях? Тогда, где его жена и дети? Ой, а быть может я у Макса? А что? Гоша решил не возить нас ночью по двум разным адресам, а впихнуть в одну квартиру. Логично же…

Я посмотрела на надетый на себя халат. Блин, в него бы и Кинг-Конг влез. Это точно халат не Макса. Хотя откуда я знаю, в чем Люблянский по дому ходит?

Поняв, что тянуть дальше не целесообразно, да и пить хотелось, я осторожно спустила ноги с кровати. А теперь по стеночке и к двери. Я мрачно оглядела незнакомую мне гостиную, в которой очутилась. А ближе к кухне двух мужчин, которые сидели за столом и тихо о чем-то переговаривались.

– О, а вот и наша принцесса проснулась, – протянул смутно знакомый высокий брюнет. – Прошу к столу, вы как раз вовремя, Злата Пална.

Петр, сидевший рядом с ним, тут же подскочил с места и помог мне добраться до стола, так как меня сильно штормило. Что я вчера такое пила, что мне так гадко сегодня? Сев на стул, я застонала и уронила голову на руки.

– Что вчера было? – Пробормотала.

– Я забрал вас из бара и привез к моему брату Павлу, так как был уставшим и ехать через весь город было рискованно, – совершенно без эмоций ответил мне Петр.

– Угу, – пробормотала я, благодарно кивнув этому самому Павлу, который поставил передо мной стакан с шипучей таблеткой в нем. – Интересно, много там всяких неприятностей случилось за вчерашний вечер? – Попыталась я напрячь мозг.

– Все проблемы я решу, – мой начальник безопасности в глаза смотрел прямо и взгляд не отводил.

– И эту проблему тоже? – Уточнила я и протянула ему свой телефон с сообщением от Алексея.

Я быстро выпила средство от похмелья и, снова уронив голову на руки, принялась ждать разрешения вопроса, который так неожиданно возник на горизонте.

– Ты ему челюсть сломал? – Я упустила момент, когда Павел, выхватил у брата мой телефон и прочел сообщение. – Петька, ты с ума сошел? Может быть, хватит людей калечить?

– Это уже неважно, – пробормотал Петр так кровожадно, что я подняла голову и принялась изучать нашего безопасника. Поймав мой любопытствующий взгляд, мужчина вздохнул. – Сообщение было написано в шесть часов утра. Сейчас этот… стоматолог уже СИЗО, а оттуда после суда уедет далеко и надолго в колонию.

У меня в мозгу сейчас дебет с кредитом сходились плохо, поэтому вопросы за меня задавал Павел.

– И за что же данный индивид попал за решетку, позволь полюбопытствовать? – Оперся он руками на стол, пристально разглядывая брата.

– Барыжил сильнодействующими препаратами, – будничным тоном сообщил нам Петр и поднялся со своего места. – Злата Пална, чай будете? Сладкий, крепкий. Вам сейчас надо.

– Буду, – кивнула я, прежде чем поняла вопрос. – То есть…, – опомнилась я. – Как барыжил?

– Там схема достаточно мутная была, – скривился он. – Но утром полиция обнаружила в его квартире пачки с препаратами в количестве, попадающим под особо крупный размер.

– О, господи, – схватилась я за голову. – Надеюсь, что он мне вчера в напитки ничего не подмешал, – в голову пришли страшные мысли.

Мужчины молча переглянулись.

– Я это выясню, – пообещал мне Петр и поставил передо мной поллитровую кружку сладкого чая.

– Угу, – пробормотала я и уткнулась в кружку с чаем.

Голова у меня начала проясняться и до меня, наконец-то, начал доходить весь идиотизм ситуации, в которую я вляпалась. Я мало того, что напилась в присутствии малознакомого мне мужчины, так я еще и из его рук принимала коктейли, куда он мог мне добавить бог знает чего. И кто я после этого? Уж точно не благополучная мать одного замечательного малыша и не директор крупной компании. После этого я форменная дура с отсутствием инстинкта самосохранения.

Ой, кстати, про Платошу…

– Отец Платона…, – решилась я рассказать все, как есть. Не помню, что я вчера наговорила Петру (если я вообще с ним разговаривала), но сейчас все равно надо было бы прояснить ситуацию.

– Я решу этот вопрос, – мужчина сел рядом и отхлебнул из своей кружки. – А вам, Злата Пална, я бы рекомендовал сегодня отдохнуть дома и никуда не выходить без усиленного сопровождения.

– Что-то меня больше не тянет гулять, – пробормотала я. – Но… не в халате же я домой поеду.

– Гоша привез одежду, собранную Тамарой Антоновной, пока вы спали, – было сообщено мне. – Так что вам не о чем беспокоиться.

Я мрачно посмотрела на обоих мужчин. Те даже не улыбались, лишь бросали друг на друга странные взгляды. Будто молча переговаривались о чем-то.

Чтобы привести себя в порядок после вчерашнего, мне понадобился почти час времени. Это еще хорошо, что я каким-то образом вчера умудрилась умыться (или меня кто-то умывал?), а то провозилась бы еще дольше. Да и Тамара Антоновна позаботилась обо мне, положив вместе с одеждой некоторую косметику, чтобы я не светила на улице совсем уж помятым лицом.

А я прихорашивалась и думала над всем произошедшим. Интересно, мне сразу Людмиле сдаваться, или есть шанс, что Петр не донесет сестре о моих похождениях и их последствиях? А ведь еще разговор с Люблянским предстоит… Господи, еще и перед Максом безумно стыдно. Кстати, а его нормально домой доставили? Ему Алексей ничего не подсыпал страшного?

Ладно, я это все потом выясню, когда в себя окончательно приду. Да и вообще, Петр сказал, что все выяснит, значит выяснит. И мне полный доклад на стол положит. Только бы вот как-то без Люси и ее нотаций обойтись.

До дома меня должен был довезти Гоша, на руки которому возле высотки элитного жилого комплекса с рук на руки сдал Пётр. Пока я усаживалась в машину, мои охранники о чем-то быстро поговорили, а потом мой личный телохранитель уселся на водительское сиденье.

– Как самочувствие, Злата Пална? – Первым делом уточнил он.

Я скривилась.

– Как будто меня всю ночь травили, – призналась честно.

Хотя, после таблетки мне все же стало лучше. Да и время было уже в районе часа дня, так что организм понемногу восстанавливался до базовых настроек и чувствовала я себя уже сносно.

– Не исключено, – кивнул Гоша. – Мне Петр сейчас про этого Алексея рассказал. Вот же тварь! Надо было вчера вас с Люблянским вместе забрать из этого бара. Неудивительно, что шеф сегодня меня по телефону все утро распекал. Я реально накосячил. Если бы с вами что-то случилось, он бы меня вообще придушил собственными руками. Хотя, это лучше, чем под гнев Людмилы Палны попасть.

Я тихо хмыкнула. Сестру мою все уважают и боготворят. Такое ощущение, что они думают, будто бы она умеет взглядом убивать и воскрешать.

– Не знаешь, как там Максим? – Перевела я тему.

– Да что ему будет-то? Спит, наверное, – Гоша дернул огромным плечом.

Я нахмурилась.

– Давай-ка заедем к нему. Что-то мне не нравится, что он не звонит даже, – сообщила я.

Гоша кивнул и быстро перестроил машину так, чтобы вовремя съехать с проспекта. К дому Люблянского мы подъехали уже через двадцать минут. Это не могло не радовать, учитывая какую-то ненормальную загруженность дорог в выходной день.

В квартиру мы поднимались вместе с моим телохранителем, так как отпускать меня одну куда-то он сегодня вообще не рисковал. Мало ли какая информация до моей сестры дойдет. Я только поэтому надеялась на то, что Пётр не скажет ей ничего. Это же косяк его команды, что они подозрительный объект не проверили по-хорошему. Хотя, я же не просила никого об этом.

На кнопку звонка я давила не меньше минуты, прежде чем Гоша отодвинул меня в сторону, достал ключи из кармана и открыл дверь. У него от всех дверей сотрудников ключи что ли? А, нет. Он же вчера должен был как-то закрыть за собой дверь, когда притащил сюда упившегося в сопли Максима.

В небольшой квартире отчетливо пахло перегаром. Я, не снимая обуви, прошлась по гостиной и толкнула дверь. Ага, а вот и спальня с кроватью шириной метра два. Хотя, Люблянский тот еще кобель, так что я даже знать не хочу, что он здесь устраивал.

– Макс, – потрогала я за плечо лежащего поперек этой самой кровати директора по продажам. – Эй, Макс! – Сказала громче и дернула сильнее.

Тушка в белом костюме завозилась.

– Изыди, ведьма, – просипел он.

– Э, ты как с боссом разговариваешь? – Рыкнул стоящий позади меня Гоша.

– Подожди, – шикнула я на охранника. – Его надо чем-то отпоить. Где у него тут можно найти аптечку?

Аптечка нашлась в ванной, но вот все подходящие средства в ней были либо просрочены, либо использованы (пустые блистеры почему-то из коробки не убирались).

– Гош, иди в аптеку, купи что-нибудь от отравления и похмелья, – велела я.

– Злата Пална, – обиделся тот.

– Если тебе так будет спокойнее, то дверь можешь закрыть снаружи, – уставилась я на амбала, который стоял передо мной и нерешительно переминался с ноги на ногу.

– Никуда не уходите, – проворчал он и все же вышел из квартиры.

Я скорчила рожицу и отправилась проверять кухню. На кухне в холодильнике я обнаружила банку соленых огурцов. Закрытую пока. Но, что остановит женщину, которой надо всего лишь открыть крышку? Вот именно, что ничего. Уже через три минуты я переливала живительный рассол в кружку. Сейчас приведем Максима в порядок и все будет хорошо.

Люблянский так и лежал на кровати, но как-то странно себя вел. Хватался за голову и стонал.

– Рассол будешь? – Вкрадчиво я вклинилась между стонами.

Макс разлепил ресницы и, прищурившись, посмотрел на меня.

– Буду, – просипел он и с трудом сел на кровати. – Аш-ш! – Зашипел, хватаясь за виски. – Что за дрянь мы вчера пили? – Спросил он меня, забирая из рук кружку.

Вздохнув, я устроилась на краю кровати и, пока Люблянский смаковал принесенную мной жидкость, кратко рассказала про Алексея. Макс слушал, не перебивая. Лишь, когда допил все, убрал кружку в сторону и серьезно посмотрел на меня.

– Вляпались не по-детски? – Уточнил он.

– Пётр рвет и мечет, – вздохнула я. – А Алексей сейчас в СИЗО.

– Ладно, – Макс попытался улыбнуться. Получилось натянуто. – Перебесится. Это его служба безопасности подпустила к тебе этого чувака.

– Это я сама дура, – покачала головой. – Вечно выбираю себе каких-то… Неужели ни один нормальный мужчина у меня так и не появится? – Возмутилась я, подняв голову к потолку. Кто-то же там наверху должен меня услышать.

– Злат, а давай я на тебе женюсь, – оживился Люблянский.

Я тут же пришла в себя.

– С ума сошел? Ты же кобель, каких свет не видывал. Нет уж, обойдусь, – покачала я головой и повернулась на звук открывающейся двери. – Гоша пришел, сейчас тебе легче станет.

У Макса мы пробыли почти час, но, как только ему стало легче, Гоша быстро вывел меня на улицу, упихал в машину и отвез домой. Платоша, живой и невредимой маме очень обрадовался. Я же сидела на пушистом ковре в его комнате, любовалась сыном, который пересказывал мне какой-то мультфильм и радовалась тому, что выходные проведу дома.

Глава 6

Пётр

– Даже не спорь, – Пашка упрямо смотрел на меня. – Я еду с тобой.

– Я и сам справлюсь, – проворчал я, любовно складывая вещи Златы к себе в машину.

– О, в этом я точно не сомневаюсь, – брат с непониманием смотрел на пакеты. – Я боюсь, что у тебя окончательно съехала крыша и ты просто решил засадить невиновного человека.

– Ничего у меня не съехало, – возмутился и с силой захлопнул дверь багажника. – И он не невиновный. Хочешь, я тебе материалы дела покажу.

– Я сам посмотрю. Потому и хочу съездить с тобой, – не отставал он от меня.

Я посмотрел на Пашку. Блин, вот всё как в детстве: прилипчивый младший брат, который везде за мной шлялся.

– Ладно. Но это последний раз, когда ты лезешь в мои дела. Понял? – Предупредил я его.

– Я лезу только в твой сдвиг в кукушке по этой твой Злате, все остальное меня не волнует, – покачал он головой.

Я бросил на него злой взгляд и сел в машину. Павел устроился рядом и постарался не отсвечивать всю дорогу, пока я колесил по проспектам столицы. Доехав до нужного места, я вышел из машины у высокого забора. Рядом стоял заметный высокий мужик в серой уставной форме и курил. Я направился именно к нему.

– Привет, Аркаш, – боднул я его кулаком в плечо.

– Петька, ты меня чего калечишь все время? – Хохотнул тот, показательно прикрыв «ушибленное» место ладонью размером с небольшое весло. – А это кто? – Тут же бросил он веселиться и посмотрел мне через плечо.

– Это Пашка. Брат, – вздохнул я.

– Тот самый, который тогда вляпался по самое…?

– Добрый день, – перебил его Павел и демонстративно спрятал руки в карманы.

– О, а родственник-то у тебя ершистый какой, – хохотнул Аркаим, мой бывший сослуживец. – Ты б его научил со старшими по званию разговаривать что ли.

– Как будто он меня когда-то слушался, – фыркнул я. – Он просто не верит, что этот дилер, которого вы сегодня взяли, без подставы срок себе обеспечил.

– Это Щелкунчик сегодняшний что ли? – Задумался Аркадий. – О, этот кадр у нас вообще отличился сегодня. В одиночку пришлось перевести. Прикинь, он умудрился поссориться с сокамерниками будучи практически немым. Ты ж ему челюсть-то подрихтовал знатно.

– Проводишь? – Уточнил я у него.

– А ты чего от этого фармацевта хочешь добиться? Он же языком не ворочает, – склонил голову набок Аркаим.

– Возможно, что сегодня ночью он опоил прекрасную девушку невкусными препаратами, – тихо ответил я.

Позади недоверчиво фыркнул Пашка, но Аркаша тут же посерьезнел. Никто из нашей группы не терпел насилия против слабых, особенно против женщин и детей.

– Идем, – мотнул он головой в сторону калитки. – Если так, то чего ты только челюстью ограничился? Там можно было и что посущественнее переломать.

– Только срока за побои ему еще не хватало, – высказался мой брат.

– За такие дела не срок дают, а в звании повышают, – Аркаим с прищуром глянул на Павла, потом снова перевел взгляд на меня. – Успел что-то сделать?

– Нет, – покачал я головой и поджал губы.

– Глупый вопрос, – кивнул Аркаша. – Он же живой остался. Слушай, – снова покосился он на меня. – А чего ты операцию на спине никак не сделаешь? Ходишь, хромаешь, как инвалид.

– Некогда, – отмахнулся я.

Аркаим немного притормозил и кивнул охране, которая нас пропустила без разговоров.

– Слушай, если тебе деньги нужны, так ты только скажи. Пацаны скинутся не задумываясь. Ты же тогда нас собой закрыл, – понизил он голос.

– Не в деньгах дело, – поморщился я и остановился, показав глазами на Пашку.

– Понял, – кивнул Аркашка и покрутил головой. – Зыков, отведи данного гражданина в смотровую. Включи ему камеры из тридцать восьмой.

– Есть, – отозвался молоденький УФСИНовец, взяв под козырек, и помчался провожать Пашку куда надо.

– Ну? – Потребовал у меня ответа Аркаим.

– Спинной мозг и проходящий нерв очень близко. Пятьдесят на пятьдесят, что после операции я ходить не смогу, – признался нехотя. – А так есть надежда, что само срастется.

– Десять лет уже не срастается, – фыркнул Аркадий. – Я б рискнул. А Жилова что говорит.

Я вздохнул.

– Она бы тоже рискнула. А я… Если сяду в инвалидную коляску, то уже не встану. Что я делать тогда буду? – Спросил его прямо.

Аркаим немного помолчал, шагая по гулкому коридору.

– Я б рискнул, – пробормотал он снова и встал у двери камеры. – Отпирай, – велел.

Щелкнул замок и дверь отворилась автоматически. Я вошел в небольшую камеру на одного человека. Стоматолог сидел на краю кровати и злобно зыркал глазами. Голова у него была перебинтована. Видимо, чтобы челюсть не отпала от всего остального организма.

– Вот твой отравитель. Задавай вопросы, я пока полюбуюсь на ответы, – приготовился Аркаша к шоу.

Я оценил шутку.

– Бумагу пусть принесут, – сказал я, подходя к ушлепку, который сделал жизнь Златы чуточку сложнее и неприятнее. – Если ты будешь отвечать неправильно, то я сломаю тебе левую руку. А потом левую ногу, – предупредил я этого дантиста. – А потом правую ногу. В четырех местах. И после этого ключицу. И пару ребер.

– Хыых? – Кажется, до него начало доходить, что я здесь не просто так появился.

– Потому что правая рука тебе будет нужна, чтобы написать чистосердечное. Понял? – Уточнил я. Получив подтверждающий кивок я по-садистски улыбнулся. – Итак, зачем ты пришел в бар вчера?

– Ыахаи, – промычал допрашиваемый объект.

– Позвали? Кто позвал? Злата? – Принялся выспрашивать я.

– Умгу, – тут же радостно закивал он.

Я усмехнулся. Зря он так расслабился.

– Что ты подсыпал ей в напиток? – Я не спрашивал, я утверждал, так как после догадки Златы я уже просмотрел видео с камер бара. Злата не так много выпила, чтобы быть в том состоянии, в котором я ее застал.