скачать книгу бесплатно
При милой внешности был у лохматых существ один недостаток – наисквернейший характер, включавший вредность, злопамятность и лютую ненависть ко всем, кто вздумает их погладить.
Демонстрируя наплевательское отношение к посетителям, молодой морф-помощник с бесстыже громкими хлопками появлялся то в одном конце длинного коридора, то в другом, окутанный черным дымом и запахом серы. В руках у него то и дело появлялись разные коробки, свертки и бумажные конверты.
– Развел тут суету! – недовольно ворчал главный почтовик, выглядывая из-за высокого прилавка. Его шерсть была больше серой, чем зеленой, и клочьями лезла во все стороны. – Если торопиться жить, то можно встретить…
– Кого, дядя Бэнси? – нетерпеливо прошелестел молоденький морф.
– Старость, Филиппе.
Помощник картинно закатил глаза и придал лицу скучающее выражение. Он-то рассчитывал услышать страшилку про Бабая, Кощея или кем там в сказках пугают маленьких морфов.
Не то чтобы эти существа меня сильно ужаснули. При всей своей вредности они казались симпатичными созданиями… Но в обморок я все равно хлопнулась. Прямо в почтовом отделении. Видимо, для профилактики.
***
Были вещи, привыкнуть к которым не получилось за все шесть лет. Потомственные волшебники использовали магию к месту и не к месту. Отбери у них жезл – и станут они смотреть на тебя беспомощными глазами, не зная, как вскипятить чайник и зажечь плиту, не используя дар. Зачем вычесывать колтуны из волос заклинаниями, если существуют расчески? Или орошать лицо «освежающей струей» из палочки, если такая же вода течет из крана в уборной?
Но к теплу, льющемуся из руки в именной жезл, я привыкла сразу. Как будто палочка прилагалась ко мне при рождении, но затерялась в роддоме. Будь колдовство болезненным или противным процессом, я бы легче отказалась от неизвестного будущего. Но магия… Она все время разная, но приятнее на свете нет. То защекочет тебя до мурашек, то согреет пушистым котом, то взбодрит, словно крепкий кофе, то пьянящей волной растечется по венам…
Пока Валенвайд не рассказал про Сияющую материю, я не задумывалась об источнике волшебной силы. Колдовство всегда происходило само собой, без моих усилий. Палочка вытягивала магические нити из сплетения линий на ладони и концентрированным потоком выпускала в мир. От меня требовалось лишь зубрить формулы на мертвых языках и делать правильные росчерки, выпады и замахи.
Но прыщей у меня не было, а луковый суп я не любила, поэтому большинство заклинаний в «Эншантели» заучивала механически и складывала на дальнюю полочку в голове. Самым полезным умением, освоенным за годы в Париже, была варка идеального кофе. Вот без него я существовать не могла, а чужой, сделанный впопыхах, меня категорически не устраивал.
– Магия ко-о-о-офе, магия чу-у-у-вства… – напевала мама по утрам, повторяя песенку из дурацкой рекламы и танцуя вокруг плиты.
Тогда мне казалось, что она выглядит глупо, и я прятала осуждающее личико за обложкой детского детектива. Но сейчас с удовольствием взглянула бы на эти «кулинарные пляски» – в них было столько жизни.
Мне в десять лет бодрящие напитки не полагались, приходилось довольствоваться соком и овсянкой. Но я обещала себе, когда вырасту, первым делом разобраться, что же там за магия в этом кофе… Оказалось, что самая настоящая.
***
Роджера я так и не нашла. Зато, заворачивая за угол, с размаху налетела в темноте на что-то твердое, высокое и… белое?
– Не ушиблась? – озабоченно сверкнули на меня серо-голубые глаза.
В полумраке они казались другими – темными, графитовыми, но я уже знала, какими должны быть на самом деле, и дорисовала реальность в голове.
– Немного. Сама виновата, – вздохнула я, потирая нос. – Тебя родители из кирпичей сделали?
– Насколько мне известно, я создан традиционным методом, – вежливо ответил Энди Макферсон, и щеки защекотал румянец.
А вот нечего задавать дурацкие вопросы. И глупо пялиться на рубашку, до треска натянутую на крепкой груди, тоже не обязательно. Я даже губу закусила, потому что ее начало предательски пощипывать и покалывать.
– Почему ты один… в крыле преподавателей… в темноте?
– Выглядит подозрительно? Любишь детективы?
– Люблю. Выглядит.
Прищурив глаза на манер сыщика, я уставилась на потенциального преступника. И губы у него красивые. И вена, так явственно пульсирующая на шее, – волнующая. А в глазах – смешинки.
– Я от Осворта возвращаюсь, у нас по вторникам дополнительные уроки.
– Не знала, что куратор проводит индивидуальные занятия.
Мы – я и моя дедукция – еще не готовы были снять подозрения с привлекательного юноши. И отвести глаз – тоже.
– Только со мной. Вот такой я особенный, – выдохнул парень и устало притулился к стене. – Тут нечему завидовать, я бы с кем-нибудь поменялся. Ты, кстати, не менее подозрительно выглядишь в коридоре и в темноте.
– Я искала господина Вортингтона.
– Ах, эту призрачную задн… физиономию? – рассмеялся Энди и взлохматил короткие волосы. – Вечерами он бродит снаружи, вдоль оранжерей. Профессора намеренно выдворяют Роджера, чтобы не пугал по ночам мелкоту. А то он любитель устроить пакость.
– Мне показался вполне дружелюбным, – упрямо проворчала я.
– Главное слово «показался». Не советую водить дружбу с прозрачным типом. Проблем не оберешься. – Макферсон учтиво кивнул и отправился в спальное крыло юношей.
Ну и зачем я набросилась на него с подозрениями? Лучше бы улыбнулась, как учила тетушка, «уголочками губ». А тут… в сыщика поиграть захотелось! Тьфу.
Глава 4. Столкновение
Несмотря на демоническую командировку и отсутствие некоторых предметов, свободного времени больше не стало. Чтобы стряхнуть с учеников отпускной настрой, преподаватели задали столько самостоятельных работ, что воздух в библиотеке кипел. В прямом смысле: из-за перенапряжения огнетворцы то и дело поджаривали собственные конспекты, а потом суматошно их тушили.
В итоге госпожа Разина не выдержала и выдворила за порог всех «нервно-пламенных». Книги и стеллажи были заговорены на защиту от огня, а вот волосы первокурсниц – нет. Дышать стало легче, хотя хлопья сажи еще долго кружились над столами.
Я вымучивала сочинение для Валенвайда, в котором он просил детально описать свои ощущения от рождения магии, в моем случае – от всплеска. Оно давалось с трудом. Да и что можно было рассказать? Больно, страшно, а потом… странно? Я помнила только панику, сменившуюся в какой-то момент горьким равнодушием.
Отложив в сторону на треть исписанный лист, я взяла свежий. Вчера Макферсон спросил, люблю ли я детективы. Да еще как! Это и навело на отчаянную мысль. Раз уж крестный не собирается посвящать меня в свои тайны, я могу попробовать сама разобраться в происходящем.
Половину ночи думала, с чего начать расследование. И решила отправить письмо тете с просьбой поговорить. В детективах всегда опрашивают свидетелей, родственников… Должен же был Артур как-то объяснить Аманде мое заточение в «Эншантели»?
Чтобы подогреть интерес творческой натуры, я в красках описала свое преследование в Париже, суматоху при переезде в Академию и неприязнь к новому преподавателю. И в конце выразила надежду на скорую встречу. Должна клюнуть. Отправить письмо я смогу только в субботу, а пока остается ждать.
***
– Как вы сюда попали? – высоким экзальтированным голосом вопрошала Карамзина, склонившись над щупленькой пятикурсницей с двумя тощими косичками.
– У нас здесь урок, Ксения Игоревна, – пропищала перепуганная девица.
– Я в курсе, ведь это Мой урок, – сухо заявила преподавательница. – Я спрашивала не почему, а как. И имела в виду не этот кабинет, а всю Академию. Так как вы сюда попали, мисс Эффорт?
– Меня приняли в состав учеников… Малым советом…
Удрученно закатив глаза, Карамзина провела длинными пальчиками по серо-русым волосам, собранным в тугой, гладкий пучок. Она бродила по аудитории, присматривая новую жертву, а я любовалась статной осанкой и величавой походкой. Аристократку всегда видно издалека, даже если ей хорошо за пятьдесят, и она одета в строгое, недорогое и безликое платье мышиного оттенка.
– Ладно, давайте вы, мисс Абрамс, – кивнула она Дженни, разместившейся со мной за одним столом. «Полезная практическая магия» была факультативом, и я посещала ее с пятикурсниками. – Вы были дома, когда каникулы окончились. И как попали сюда?
– Переместилась с порога на порог, госпожа Карамзина.
– Ну слава богу! Коллективным умом мы родили тему сегодняшнего занятия, – фыркнула профессор. – Запишите: «Основные законы и правила перемещения магов».
В аудиторию бодрым шагом влетел высоченный парень, в котором я легко распознала моего ночного подозреваемого. Я невольно загляделась: Энди нес себя, словно какой-нибудь волк или ягуар. Походка была исполнена стремительности и достоинства, и они доставались ему слишком легко. Я же, чтобы не спотыкаться на каждом шагу в новой школе, постоянно шептала мантру про «взрослую, самодостаточную, уверенную в себе девушку».
– Простите, меня задержал…
– Профессор Осворт предупредил. Присаживайтесь.
Девушки в аудитории заметно засуетились.
– Ух ты, Энди Макферсон тоже решил посещать практическую магию с толпой пятикурсников. Странно, в первоначальном списке учеников я его не заметила. Неужто из-за тебя сюда перевелся? – в шутку принялась подначивать Джен, когда Карамзина отошла в другой конец комнаты.
Я пихнула подругу в тощий бок и смущенно уткнулась в учебник.
– С чего бы это? Мы толком не знакомы.
– А то ты не понимаешь! – фыркнула мисс Абрамс и закатила глаза.
Энди был настоящим красавцем, из тех, по ком плачут даже старшекурсницы. Темные короткие волосы аккуратным ежиком топорщились в стороны, в серо-голубых глазах имелся намек на разум. И ему изумительно шла белая рубашка. Я легко могла представить себя рядом с ним, вот только сейчас забот и без неуклюжего флирта хватало.
– Я правда не понимаю, Джен, – пробормотала я, искоса глянув на Макферсона. Он сел через ряд справа от меня и, столкнувшись глазами, вежливо кивнул. Ничего большего. Энди явно сюда не по мою душу затесался. Но хотя бы узнал. Не повод скакать и хлопать в ладоши, но приятно. – В Академии полно симпатичных девушек.
– Ты новенькая. И дестинка. Загадка «два в одном». Всем интересно тебя разгадать, – с томным придыханием прошептала Дженни, и я залилась краской. – Это я знаю, что ты скучная, застенчивая, упрямая зануда с армией вспыльчивых тараканов в голове…
– Ах ты…– не будь мы на занятии, я бы укусила ее за плечо.
– А другим кажется, что в Академию пожаловала Таинственная Мадемуазель из Парижа, изучавшая французские колдовские искусства, – не обращая внимания на мое бешенство, хихикала рыжая бестия. – Еще и крестница ректора! – Я скорчила скорбную мину. Это родство было больше вредоносным, чем полезным. – Ну и внешне ты не хуже Присциллы, просто держишься не так самовлюбленно, как она, и поменьше виляешь задом. Хотя он у тебя… ну, вполне. Не такой, конечно…
Подруга принялась вычерчивать в воздухе какие-то масштабные окружности, и я поперхнулась. Бесшабашная прямолинейность Дженни могла кого угодно застигнуть врасплох. Хотя за лето у меня выработался относительный иммунитет. Вот остальным с ней приходилось туго.
– Мисс Пруэтт в два счета убьет меня на первом же спарринге, – пробурчала я. – К моим же «сверхспособностям» относятся реверансы, танцы и ароматный кофе. Вряд ли это пойдет в зачет! Демон прав, меня вырастили в оранжерее. Иногда я ощущаю себя даже не цветком, а каким-нибудь бесполезным овощем.
– Но почему же бесполезным… Кофе тоже кому-нибудь нужен, – съязвила Дженивьева и получила очередной тычок под ребра.
– А этот Макферсон… Что ты о нем знаешь? – на секунду мной овладел мечтательный настрой.
– Ну… Он классно целуется… Так говорят.
– Невероятно познавательно, мисс Абрамс, но я бы хотела вернуться к теме занятия, – бесшумно материализовалась за нашими спинами Карамзина. – Мисс Дэлориан, если вы утолили свое любопытство, не расскажете нам о магических порогах? Ответите верно, и я, так и быть, не предам огласке вашу душещипательную беседу.
Подавив желание сползти под стол от стыда, я приподнялась и пролепетала какой-то сумбур по теме телепортации.
– Маги заговаривают пороги своих домов, включая их в общую телепортационную сеть. Вроде почтовых индексов…
– Какие-то особенности у них есть? – Карамзина сверлила меня бледно-голубыми глазами.
– Заговоренный порог защищен отводящими чарами, поэтому пешеходы не видят телепортирующихся. Сам символ чертят на двери, но он показывается только магам.
– И как же они работают?
– Это похоже на автобусные остановки, только универсальные… Можно сесть на любой транспорт и выйти в любом месте.
Спешно бормоча прописные истины о телепортах, я даже не задумалась, а знают ли остальные – да и сама Карамзина, если на то пошло, – что такое почтовые индексы, автобусы и остановки?
– В любом ли? – строго сощурилась преподавательница.
– То есть… У другой заговоренной двери. Активированной.
– Неплохо, мисс Дэлориан. Чтобы переместиться в нужное место, волшебник должен сначала его активировать, то есть хотя бы один раз там побывать – с кем-то другим, например. Тогда между именным жезлом и символом на двери создается связь, и ей можно пользоваться. В магическом плане порог дома – место столкновения двух материй. Волшебные вихревые потоки в момент чтения заклинания образуют канал между пунктом отправления и пунктом назначения. – Карамзина нарисовала на доске что-то вроде леприконской радуги. – И маг, прочитав телепортационное заклятие, может свободно переместиться в выбранном направлении.
– А что, если нам нужно оказаться там, где мы еще не были? – подала голос девушка с косичками.
– Для этого существуют штампы с привязками телепортов. Опытный маг легко поставит подобную печать, скажем, на открытке, чтобы пригласить вас в гости. Для использования штампов вставать на порог не обязательно, достаточно укрыться в безлюдном месте.
Пока Карамзина объясняла разницу между телепортационными амулетами и супружескими медальонами, я мысленно дописывала письмо тете. В субботу с самого утра отнесу в Деревню.
На поселении висела защита от несанкционированной телепортации, поэтому на почту придется топать ногами. Уверена, деревенские жители специально сняли заклятия со своих порогов, чтобы толпы буйных студентов не сыпались им на голову ни свет, ни заря.
***
Утро субботы выдалось скомканным и суетливым. Натянув первое попавшееся шерстяное платье и сунув подмышку утепленный плащ, я побежала вниз по лестнице.
Врезаться в невинных встречных стало доброй традицией, поэтому не слишком удивилась, размазавшись лицом по чьей-то мягкой кофте. А вот вид куратора Осворта меня если и не шокировал, то из равновесия точно вывел. Свитерок горчичного оттенка, драные в коленях джинсы…
– Я из дома… на минутку… забыл кое-что в кабинете, – сконфуженно объяснился профессор. – Вы уж простите мне этот неофициальный вид.
– Это я должна извиняться, сэр. Чуть не сбила вас. И вообще, не смотрю, куда иду, – смущенно забормотала я, во все глаза разглядывая «строгого преподавателя». Да на нем же кроссовки! Заношенные, потертые, все как у людей. Я точно не промахнулась с куратором. – Вам очень идет вот так, по-домашнему.
– Сомневаюсь, что ректор Кроу одобрит новый вариант униформы, – довольно заулыбался Осворт.
– Да и остальные профессора вряд ли поддержат идею, – сочувственно хихикнула я, представив Демона в рождественском свитере с оленем. В черных глазах огонь, на лице язвительная усмешка… Он недобро смотрит в окно, за которым хор детишек поет праздничную песню… Нет, это что-то из фильма ужасов. Стереть и забыть.
– У вас такое лицо… застывшее и напуганное… будто вам наяву кошмар снится. В режиме реального времени.
– Я… Да… Простите, я представила…
Жуткий образ не вытряхивался из головы, спина покрылась холодной испариной.
– Расскажите, мне интересно.
– Профессора Карпова в рождественском свитере, сэр.
– Это, действительно, кошмарно, – хрипло рассмеялся куратор, обмахиваясь крупной ладонью. – У вас богатая фантазия. Но знаете, как говорят, «не поминай черта»…
Весело покрякивая, Осворт пошел в своей кабинет, а я еще пару минут стояла, облокотившись о перила.
Поминать Черта, и правда, не следует, а то моя покровительница Судьба придумает очередную шутку. Столкнуться с Демоном под Рождество… Что может быть хуже? Надеюсь Санта, Дед Мороз, Пэр Ноэль, Николас и все святые, вместе взятые, уберегут меня от ужасной участи.
***
