скачать книгу бесплатно
Он уловил в ее вопросе иронию и сухо заметил:
– Не обо мне речь. Ты знаешь, что я имею в виду.
– Говорю тебе, все в порядке. Сижу дома, ни во что не встреваю, смотрю телевизор.
– Что именно?
Дайнека замешкалась.
– Этот… ну, этот самый канал…
– Вот видишь… Чувствую, ты что-то затеяла. Скажи, как мне до тебя достучаться?
– Очень просто, – отшутилась она. – Прийти – и кулаком по двери жахнуть.
– Хочешь до инфаркта меня довести?
– А вот это – запрещенный прием. Ты сам говорил: пугать своих близких болезнями – низость.
– А что еще мне остается?
В его голосе прозвучала такая боль, что Дайнека струхнула:
– У тебя правда сердце болит?
– Душа… – грустно сказал отец. – Душа у меня болит за тебя.
Прочувствовав серьезность его слов, она изменила тон:
– Я правда сижу дома. – Вспомнив, что собралась на съемочную площадку, Дайнека добавила: – Обещаю, что даже из подъезда не выйду.
– Эльза Тимофеевна тебя навещала?
– Я сама была у нее.
– Бывай там почаще. Мне так спокойней будет.
– Папа, ты уверен, что мне не стоит идти к следователю?
– Уверен! – Вячеслав Алексеевич резко оборвал дочь. – Я тебе велел забыть обо всем. Тем более не говорить об этом по телефону.
– Ясно, – обескураженно пролепетала Дайнека.
– Ну, если ясно, то на этом – все. И помни, ты мне обещала. – Отец положил трубку.
Что за мука, когда нечем заняться. Дайнека обошла по очереди все пять комнат, заглянула на кухню, вернулась в гостиную. Там села в кресло перед компьютером. Забила в строку поисковика: «Аромат алой розы» – название сериала. Будто напоминая о нем, над головой что-то ухнуло, потом заплакал ребенок и кто-то быстро прошел. Она прислушалась, глядя на потолок, но уже все стихло.
Снова посмотрела на монитор. Первая строка, которую она увидела, вызвала интерес. Это было объявление о приеме на работу режиссера по монтажу:
«Срочно требуется режиссер монтажа на сериал «Аромат алой розы» (мелодрама, история любви, 80-е годы). Монтаж простой, киношный, ничего клипового, никаких модных фишек и штучек. Единственный возможный переход между планами – склейка. На общем плане вошли герои, сели на стулья, беседуют. Он сказал, она ответила, и так постоянно. Почаще брать крупные планы, никаких общих, типа улица или дом. Вся соль – в актерской игре. Никаких погонь, перестрелок, драк и убийств».
Дайнека снова посмотрела на потолок.
– А здесь вы не правы… Одна смерть все же была.
Она встала, прошла к дивану и легла, натянув на себя плед. Закрыла глаза и стала перебирать в уме воспоминания, факты и то, о чем ей рассказали. Все, что касается убийства.
Лидия Полежаева умерла в два или в три часа ночи, как раз в это время по квартире Тихонова кто-то ходил. Дайнека еще подумала, что ночью тоже снимают. Потом оттуда вышел тот, кого она видела на лестничной площадке в глазок. Он ушел, а мертвая Полежаева осталась лежать в гримерке с дистанционным электрошокером, от которого тянулись тонкие проводки. Она стреляла и, может быть, попала в убийцу.
«Нет, – решила Дайнека. – Он точно не из съемочной группы. С какой стати актриса бы стала стрелять в знакомого человека».
Она встала и пошла к монитору. Набрала на клавиатуре фамилию «Полежаева». Среди результатов выбрала статью Википедии и, когда открыла страницу, увидела, что рядом с датой рождения Лидии Полежаевой уже стоит дата ее смерти. Вот так… Позавчера был человек, сегодня его нет. И весь мир об этом уже знает.
Заглянула в раздел «Семейное положение»:
«Замужем, воспитывает двоих детей».
Эх, если бы вернуться в ту ночь, она бы постаралась все разглядеть. В крайнем случае, побежала бы за убийцей, ведь он наверняка уехал в машине. Номер бы записала.
Дайнека посмотрела в окно, скользнула взглядом по противоположному фасаду дома-колодца. На балконе четвертого этажа в кресле-каталке сидела давешняя старуха, только теперь она была закутана в одеяло.
Видно, сильно похолодало.
Через двор со стороны арки двое рабочих несли ламповый телевизор. Еще один тащил торшер, прикрученный к тумбочке. Торшер был похож на тюльпан. Дайнека вспомнила, что пообещала Сергею узнать насчет радиолы. Она вышла на лестничную площадку и позвонила в соседнюю дверь. На этот раз Эльза Тимофеевна открыла.
– Здравствуйте, у вас есть радиола?
В отличие от Дайнеки, старуха сразу поняла, о чем идет речь.
– Конечно, есть, ты же сама ее видела в моей комнате.
– Старый ящик на ножках?
– Не ящик, а прекрасная радиола «Ригонда».
– Ко мне приходили из съемочной группы, им как раз такая нужна в качестве реквизита.
– Моя «Ригонда» в полном порядке. Если захотят, могут даже послушать.
– Значит, дадите им ненадолго?
– С большим удовольствием.
– Спасибо!
С лестничного марша донесся топот мужских ног и сопение. Это рабочие тащили наверх телевизор и торшер в виде тюльпана. Следом с инспекторским видом шагала Вера Ивановна.
Завидев ее, Эльза Тимофеевна надменно прищурилась.
– Куда это вы направились, дорогая?
– В квартиру Тихонова. Пора заканчивать с этим безобразием! Я наведу здесь порядок…
Эльза Тимофеевна ее прервала:
– Угомонитесь вы, наконец!
Вера Ивановна резко остановилась:
– Не нужно вставлять в мой диалог ваши слова!
Эльза Тимофеевна закатила глаза и трагически прошептала:
– И эта женщина в школе преподавала русский язык.
Глава 11
Мотор! Начали! Съемка!
Сергей втащил радиолу в лифт, и, когда двери за ним закрылись, Дайнека стала подниматься по лестнице на третий этаж. Там они встретились.
– Что теперь? – спросила она.
– Тихо… – Сергей подошел к двери, прислушался и тут же вернулся. Сказал шепотом:
– Ждем.
– Чего? – так же шепотом спросила она.
– Когда скомандуют – «снято».
– А-а-а-а…
Они постояли немного. Наконец Дайнека не выдержала и спросила чуть слышно:
– Кто теперь будет доигрывать роль Полежаевой?
– Сценарий переделали. Героиня Полежаевой сбежала с любовником.
– Быстро… – Она вздохнула. – Вот так, был человек и нету.
– Сериал нужно снимать.
– Кто ж спорит. – Дайнека заинтересованно придвинулась: – Можешь показать мне ключ?
– В смысле?
– Ключ от квартиры.
– Вот, – Сергей достал из кармана большой длинный стержень, на конце которого крыльями распластались металлические зубцы.
– Дверь в то утро была закрыта?
– Да, на два оборота.
Дайнека закусила губу. Немного подумав, тихо заметила:
– Значит, ее закрыли снаружи.
Сергей усмехнулся.
– Не думаю, что Полежаева сама замкнула дверь за убийцей.
– Как цинично…
Из квартиры донеслось:
– Снято!
Сергей распахнул дверь, поднял радиолу Эльзы Тимофеевны и втащил ее в прихожую. Дайнека вошла вслед за ним. Теперь она могла внимательно рассмотреть съемочную площадку.
В квартире находилось не менее сорока человек, и было сложно понять, кто из них кто. Многие стояли по стенкам, оставив посреди прихожей свободное место. Казалось, все собрались в ожидании какого-то праздника.
– Иди за мной, – велел ей Сергей.
Они прошли мимо аппаратуры, похожей на пульт ракетной установки средних размеров: два монитора, на одном из них написано «Леша», на другом – «Константин». Рядом – звукозаписывающий комплекс. В креслах – двое мужчин.
– Это – Михаил Потопаев, наш режиссер. – Сергей развернулся к Дайнеке и представил ее: – А это – соседка с нижнего этажа, очень помогает нам с реквизитом.
Режиссер одобрительно улыбнулся.
– Дайнека, – она пожала протянутую руку, одновременно разглядывая мужчину. – Никогда не видела живых режиссеров!
Михаилу было лет сорок пять. Бритая голова, крепкие плечи, невыразительное лицо сельского мужика. В ответ на ее заявление он рассмеялся.
– Наш звукорежиссер Максим, – Сергей тронул за руку высокого парня в наушниках. Тот не обратил на них никакого внимания.
– А где будут снимать? – спросила Дайнека.
– В гостиной, – ответил Сергей. – Туда во время съемки соваться нельзя. Нужно пристроиться в коридоре и замереть.
– Пока не снимают, можно я загляну?
– Пусть посмотрит, – разрешил Михаил.
Дайнека прошла в комнату. У окна уже разместили телевизор, который сегодня притащили рабочие. Только теперь по центру экрана стоял белый крест, а по краям – белые уголки. Наверное, при монтаже туда вставят какую-нибудь телевизионную картинку родом из прошлого.
По комнате сновало много людей, и невозможно было понять, у кого какие обязанности. Сами они, конечно, об этом знали. Осветитель залез на стремянку, вытащил из софита синюю пленку и вместо нее сунул оранжевую. Освещение поменялось, сделалось мягким и приятным для глаз. Еще один парень держал в руках длинную штангу, с которой свисал микрофон.
