Судьба на излом. На пути к совершенству

Интересно ещё кое-что: во время «голодной весны»20 они почти ничего не едят и лишь раз в день пьют напиток из сушеных абрикосов. Такой пост возведён в культ и строго соблюдается. Шотландский врач МакКаррисон, первым описавший Счастливую долину, подчёркивал, что потребление белков там находится на низшем уровне нормы, если вообще это можно назвать нормой. В книге «Хунзы – народ, который не знает болезней» подчеркиваются следующие очень существенные достоинства модели питания в этой стране:

– прежде всего оно вегетарианское;

– большое количество сырых продуктов;

– в ежедневном рационе преобладают овощи и фрукты;

– продукты естественные, без всякой химизации, и приготовленные с сохранением всех биологически ценных веществ;

– алкоголь и лакомства потребляют исключительно редко;

– очень умеренное потребление соли;

– продукты, выращенные только на родной почве;

– регулярные периоды голодания.

К этому надо добавить и другие факторы, благоприятствующие здоровому долголетию. Но способ питания имеет здесь, несомненно, очень существенное, я бы сказал, решающее значение.

О своем секрете долголетия местные жители говорят просто: будь вегетарианцем, трудись всегда духовно и физически, постоянно двигайся и не меняй ритма жизни, тогда и проживёшь полтора столетия. Отличительная черта хунз как народа, обладающего «полноценным здоровьем» – это высокая трудоспособность в широком смысле слова. У хунзов эта трудоспособность проявляется как во время работы, так и во время плясок и игр. Для них пройти пару сотен километров – все равно что для нас совершить короткую прогулку возле дома. Они необычайно легко взбираются на крутые горы, чтобы передать какое-то известие, и возвращаются домой свежие и весёлые. Потом жизнерадостность. Хунзы постоянно смеются, они всегда в хорошем расположении духа, даже если голодны и страдают от холода. Третье. Исключительная стойкость.

«У хунзов нервы крепкие, как канаты, и тонкие и нежные, как струна» – писал МакКарисон. – «Они никогда не сердятся и не жалуются, не нервничают и не выказывают нетерпения, не ссорятся между собой и с полным душевным спокойствием переносят физическую боль, неприятности, шум и тому подобное».

– Я так понимаю, что вы хотите взять анализы у кого-то из людей этого племени?

– Мы бы хотели пригласить к нам кого-то из них на долгосрочные исследования. Если это будет семья – ещё лучше. Нам важен сравнительный анализ ДНК хунза с ветвями ДНК обычного человека. Потом мы сравним состояние органов человека из этого племени и кого-то из самых здоровых наших людей, а дальше…

– Можете не продолжать, Николай Степанович. Я всё поняла. Вот вам бланк заявки. Заполняйте на всех сотрудников, собирающихся в эту экспедицию. Сколько человек поедет?

– Трое. Я и два моих ассистента. Дело слишком важное, чтобы передоверять кому-либо. Планируем втроём, плюс некоторое количество оборудования, на случай, если никто из хунза не согласится поехать с нами обратно в Новосибирск.

– Тогда я дам указание, чтобы каждому из сотрудников придали по человеку охраны. Всё-таки вы под грифом «ОГВ», не будем рисковать.

– Большое спасибо, Анастасия Олеговна.

– Николай Степанович! Я ни разу не разочаровалась в вашем отделе и знаю, что вы желаете принести огромную пользу нашему государству. А оно, в свою очередь, должно заботиться о своих гражданах. Ваши разработки уже с успехом используются в разных областях медицины, недаром вам дали «профессора», а троим уже докторов медицинских наук. В таком возрасте это дорогого стоит. Те, кто сидит в локомотиве технического прогресса СФГ – всегда обеспечиваются самым передовым оборудованием, а с их мнением и запросами считаются. Даже ТАМ, – показываю пальцем вверх.

– Когда ждать результатов заявки?

– На днях мы отбываем на традиционный семинар на Байкале. Думаю, что я найду там нужный момент и попрошу Совет Трёх о вашей командировке.

* * *

22 июля 1949 года. Москва. Штаб-квартира ГКР. 10 часов 05 минут

Сегодня должен прибыть сам Иоффе. Уже вечером в пятницу он позвонил мне на персональник21 и попросил о внеплановой встрече со мной. На мой вопрос, что случилось, сказал, что это нужно решить лично.

Утром не удалось позавтракать, поэтому коротаю время за чашкой кофе и парой бутербродов. Пока дожёвываю последний, дверь в кабинет открывается, и я попадаю в отеческие объятия старого академика.

– Здравствуйте, голубушка, Анастасия Олеговна! Давно не виделись!

– Рада вас видеть, Абрам Фёдорович! Давайте я вас и ваших коллег чаем или кофе угощу? – поворачиваюсь к скромно переминающимся с ноги на ногу паре молодых сотрудников. – Проходите, товарищи, не стесняйтесь.

Минут десять мы чаёвничаем, точнее они, а я просто смотрю на собравшихся, подперев рукой голову. Академик не выдерживает и начинает сыпать просьбами.

– Вот, Анастасия Олеговна, привёз к вам самых лучших специалистов компьютерных технологий. То, что воссоздали их подотделы – именно этим и пользуется сейчас весь СФГ. Но теперь нужен следующий шаг. Я не забыл ваши слова о возможности функционирования в вашем мире компьютерного оборудования в составе единого целого. Каждый из МВМ, МПК и БНИ хорош сам по себе, но их нужно соединить в единую сеть, как на предприятиях, так и по всей стране. Мы пытались сконструировать свою систему, но увы и ах – потерпели фиаско три раза подряд. Посовещавшись, мы пришли к выводу, что нужен образец. Готовый и действующий. Понимаю, что ваш МВМ очень важный аппарат, но без него никак. Как поступим?

– Вы, наверное, забыли, что у меня есть ещё несколько аппаратов, – улыбаюсь академику.

– Есть ещё?! Плохо, когда не знаешь, Анастасия Олеговна, да ещё забудешь.

Твою дивизию, а! Ведь точно! Откуда Иоффе мог знать о других ноутбуках – моём персональном и остальных трёх. Из партии, что содержала часть Базы Знаний. Это Берия и Сталин в курсе их существования, а академику я показывала только главный, с основными Базами Знаний. Хотя… отдам им свой персональный. Так будет правильнее.

– Этот вопрос решаем. У меня действительно есть аппарат без Баз Знаний. Мой персональный МВМ из того мира.

– Голубушка! У меня прямо камень с души! Ведь насколько я знаю, данные из Базы Знаний ещё актуальны и не вся информация выведена в свет. Ведь так?

– Совершенно верно.

– Вот потому я и думал, как поступить и какая будет на нас лежать ответственность за тот МВМ. Ну а теперь-то прямо камень с души свалился.

– Давайте-ка познакомимся поближе с вашими помощниками. Хочу задать им несколько вопросов.

– Пожалуйста. Себастьян Лоэро, наш португальский учёный. Специализируется на компьютерном оборудовании. Другой – Вениамин Кротов. Это наше светило программирования. Системная оболочка «Элтех-49» – его детище.

– Приятно познакомиться, товарищи, – жму руку обоим. – Ну что ж, я всегда иду навстречу перспективным разработкам и совершенствованию технологий. Абрам Фёдорович! Они подписали подписку о неразглашении?

– С самого начала своей деятельности они работают под грифом «ОГВ», – махнул рукой академик.

Открываю сейф и достаю свой ноутбук.

Ну, вот и пришёл черёд этого ноута, когда его нашли в законсервированном хранилище КГБ 1987-го года в моём времени. Видимо, это предопределено судьбой.

Протягиваю аппарат Лоэро. Он бледнеет и осторожно берёт этот МВМ из моих рук.

– Товарищ комиссар первого ранга… разрешите нам его аккуратно вскрыть и посмотреть технологию? – немного запинаясь, спрашивает он.

– А мне бы скопировать с него систему и разложить на составляющие, – добавляет Кротов.

– Давайте так: вы делаете все необходимые вам действия, только после исследований вернёте всё, как было. Договорились? – внимательно смотрю на молодых учёных.

– Так точно, тарщ комиссар первого ранга! – восхищённо восклицает португалец.

– Абрам Фёдорович! Как продвигаются дела с усовершенствованием персональных телефонов? – интересуюсь я у академика.

– Потихоньку. Новая элементная база постепенно замещает громоздкие детали конструкций.

– Ради нового витка технического прогресса отдаю вам свой личный телефон в том мире. Он мне тоже дорог, как память, поэтому прошу с ним поаккуратнее, – достаю из сейфа свой смартфон и передаю его лично в руки Иоффе. Тот снова берёт его в руки с благоговейным трепетом и передаёт Лоэро, который укладывает смартфон в специальный кейс, вместе с ноутбуком.

– Я даже не ожидал такой щедрости… Анастасия Олеговна, – тихо говорит Иоффе.

– Вы ничего не добьётесь, имея на руках лишь практические копии образцов из того мира, – улыбаясь, говорю всей группе. – Для того, чтобы практику совместить с теорией нужна вторая часть данных из Базы Знаний. Присаживайтесь, товарищи. Будем снова готовить пакет документов по этим технологиям.

– Кстати, академик Бакаев уже подготовил первый образец порошка для ПУ – печатающего устройства, а первый образец самого ПУ будет готов примерно через три недели, – информирует меня Лоэро.

– Очень хорошо. Надеюсь, что он будет удачным, и через пару лет мы сможем удовлетворить потребности в них всех предприятий и организаций СФГ, а также граждан.

* * *

25 июля 1949 года. Мыс Шаманский. Озеро Байкал

Ставший уже традицией семинар на мысе Шаманском, что на озере Байкал, открылся сегодня в 11—00 по местному времени. За то время с его начала в 1943-м году, это место превратилось в очень ухоженный уголок на берегу озера. Несколько домиков для гостей и чуть больше для обслуги, трансформировали это место в маленький посёлок.

К вечернему пикнику с шашлыками и ухой, Совет Трёх и часть министров, приглашённых на этот семинар, практически закончили с организационными вопросами. Я спешно протолкнула командировку профессора Шатрова и обрадовала руководство страны новыми достижениями в науке и технике, курируемые ГКР.

Сегодня Лаврентий Павлович, оказавшийся большим любителем рыбалки, обещал сам наловить рыбы для ухи, используя последние разработки НПО «Химические технологии» – спина́нгель22 с безынерционной катушкой и комплектом блёсен. Прихватив с собой Настю и обоих моих сыновей, вместе с парой человек охраны, он двинулся к одному из пологих мест у берега озера. А дальше произошло ЧП государственного масштаба.

Один из охранников рассказал дальнейшее развитие событий. Итак, по прибытии на облюбованное место, Берия приготовил снасть к ловле и на втором забросе блесну атакует огромный таймень. Первый рывок рыбы Лаврентий Павлович сдержал, а вот второй… в общем, он был такой, что Берия поскользнулся и не удержав равновесия упал навзничь, причём головой о крупный камень. Пока охрана подбежала к нему – всё было кончено. Один из охранников боясь, что спишут всё на них, застрелился прямо на глазах у моих детей. Настя, с честью выдержав потрясение от двух смертей на её глазах, взяла за руки братишек, и они вместе добежали в лагерь за помощью. Естественно, ни о каком дальнейшем праздновании не могло быть и речи. Уже глубокой ночью прилетела «Пчёлка» и, сев рядом с лагерем, забрала тело Берии в Иркутск, откуда его спецрейсом доставили в Москву. Где-то к полудню следующего дня вся делегация стартовала в обратном направлении. В самолёте руководства страны практически никто не разговаривал. Сталин хотел закурить, но увидев грустные глазёнки моих сыновей, улыбнулся и спрятал трубку. Так он и терпел всё время полёта.

Глава 5

Рано утром мы были в Москве. Пока готовились к похоронам, было проведено внеплановое совещание кабинета министров и Совета Трёх. На нём было решено, что место Берии займёт его заместитель – Меркулов. С Всеволодом Николаевичем я пересекалась всего несколько раз, в отсутствии на месте ныне покойного Лаврентия Павловича. Довольно приятный человек, умный и, как ни парадоксально, немножечко наивный. Сразу после заседания он подошёл ко мне и предложил поговорить. Мы прошли в кабинет его бывшего начальника, в одночасье ставшим ему новым местом работы.

– Анастасия Олеговна! Я с самого начала не лез в ваши дела, предпочитая оставаться в тени Лаврентия Павловича. Знаю, что товарища Сталина и ныне покойного Берию с вами связывало многое. Знаю, что вы, фигурально говоря, духовная дочь Иосифа Виссарионовича. Всё это я прекрасно знаю, поэтому ваше положение накладывает некую…

– Всеволод Николаевич! Я никогда не кичусь озвученными вами привилегиями. Для меня порученное мне направление – прежде всего. Я с самого начала не лезла в дела НКВД с НКГБ – у них своя работа, у меня своя. Другое дело, что мы друг другу помогаем: они людьми, когда это мне необходимо, я – новинками технического прогресса.

– Но Яков уже как пару лет работает под вашим непосредственным руководством…

– Яков работает самостоятельно, другой вопрос, что он обращается ко мне за информацией из Базы Знаний. Это так. И вы наверняка в курсе, что именно я помогла выдернуть его из лап фашистов.

– Да, я в курсе.

– А вот Василий не оправдал не только моих надежд, но и надежд самого товарища Сталина. Хотя он и курирует пару направлений в ВВС СФГ, но руководитель он никакой. Совсем никакой. Да и гонора у него хоть отбавляй. Даже в выборе фамилий они с Яковом совершенно разные люди.

– Не понял.

– А что тут понимать: Яков с детства взял юридическую фамилию товарища Сталина – Джугашвили и не стал её менять, стремясь добиться в жизни всего самостоятельно. Василий же, напротив, с детства всем своим поведением показывает, кто он есть и что к нему нужно относиться подобострастно23. Пару раз мы с ним даже ссорились по этому поводу.

– Вот как?

– Я не буду выносить на всеобщее обсуждение личные взаимоотношения внутри семьи товарища Сталина, потому прошу поверить мне на слово.

– Охотно верю. Я бы хотел, чтобы наши рабочие отношения стали примерно такими, как у моего бывшего начальника.

– Я не возражаю, только давайте договоримся сразу – ГКР курируется Советом Трёх и мне не нужны лишние соглядатаи. Если кто-то из руководителей производственных объединений попадает в поле зрения ГУГБ СФГ, вы сначала разговариваете со мной, моё звание это позволяет, а уж потом мы вместе обдумываем, что с ним дальше делать.

– Согласен.

Если раньше Лаврентий Павлович курировал оба наркомата – НКВД и НКГБ и никто не смел поставить под сомнение такой расклад, даже уже в образованном СФГ, то теперь Министерством Внутренних дел стал заведовать комиссар НКВД третьего ранга Отто Клюге – один из близких соратников Канариса. Его заместителем стал второй соратник Вильгельма – полковник Андрехт.

Вообще, со смертью Берии из кабинета министров ушли последние два наркомата, уступив место обычным министерствам – МВД и КГБ. После землетрясения в Ашхабаде в 1948 году я выдвинула предложение о преобразовании некоторых служб, в частности пожарной, в Министерство по чрезвычайным ситуациям. Планировалась передача ей части полномочий МВД и местных служб, но Берия был категорически против. Решив не ссориться с ним тогда, сейчас я снова подняла этот вопрос, и Меркулов с Клюге полностью меня поддержали. В новообразованном министерстве руководителем стал молодой, но очень перспективный подполковник МВД из Нагано – Тахиро Курисама.

Кроме передачи новоиспечённому министерству сведений о предстоящих более-менее серьёзных природных катаклизмах на территории Евразии, я некоторое время помогала Курисаме в формировании служб МЧС и увязывании взаимодействия с государственными структурами на местах. По моему представлению, Советом Трёх был санкционирован выпуск принципиально нового типа самолётов – «Альтаир»,24 предназначенного для тушения крупных пожаров. Их выпустили всего десяток.

Кроме того, в помощь МЧС было передано ОДР25. Радиолюбители не пожелали оставаться в стороне от технического прогресса. С приходом новой миниатюризированной радиоэлектронной базы элементов, их аляповатые самоделки претерпели множество метаморфоз. Ещё в декабре 1949-го года ко мне на приём пришла делегация радиолюбителей.

* * *

Москва. Управление ГКР. 24 декабря 1949 года. 14 часов 25 минут

В тот день я задержалась в Кремле – шла активная подготовка к встрече Нового года и меня попросили проконсультировать по некоторым новинкам звуковоспроизводящей аппаратуры. Специалистов не хватало и потому пришлось участвовать мне.

Задержавшись там до двух часов пополудни, я успешно управилась с мелкими проблемами, возникшими с подключением усилителей звукового воспроизведения к МВМ и настройкой качественного звука. По дороге обратно в ГКР я немного продрогла и, предвкушая горячий чай у себя в кабинете, быстро прошла внутрь помещения, лишь мельком глянув на собравшуюся около него небольшую группу людей. В разгар моего чаепития в дверь тихонько постучали, и в кабинет зашёл скромно одетый мужчина. На груди медаль Героя, два ордена Ленина и один Красной Звезды.

Вроде не военный, а наград – не всякий генерал столько имеет. Да и лицо очень знакомо, но никак не могу вспомнить кто он.

– Здравствуйте! Извините, пожалуйста, мне бы увидеть товарища Асташёва.

– Здравствуйте! Вам Асташёва или Асташёву?

– Ну, с нашей просьбой хотя бы Фёдора Александровича увидеть…

– Товарищ Асташёв сейчас в командировке. Будет только завтра к вечеру. Вы не стесняйтесь, проходите. Возможно, я смогу вам помочь.

– Простите, а вы кем здесь работаете?

– Я? – отодвигаю пустую чашку и улыбаюсь. – Вообще-то, я – глава Государственного Комитета по Развитию. Комиссар первого ранга госбезопасности, Асташёва Анастасия Олеговна. К тому же супруга Фёдора Александровича. Так что излагайте вашу проблему сразу мне, всё равно окончательное решение по всем заявкам выношу именно я.

– Простите, тарщ комиссар первого ранга… возможно, наша небольшая проблема не покажется вам столь существенной… мы здесь с товарищами подумали…

– Это ваши коллеги стоят там за дверью?

– Так точно.

– Зовите всех, будем общаться.

Он быстро возвращается к двери и через минуту в кабинете стоят четверо человек, переминающиеся с ноги на ногу.

– Да вы проходите, присаживайтесь. Для начала представьтесь, пожалуйста, кто вы и по какому вопросу.

– Эрнст Теодорович Кренкель.26 Собственно, мне посоветовали обратиться в ГКР Абрам Фёдорович и Аксель Иванович.27

– Академики Иоффе и Берг? А почему кто-то из них не представил вас лично? Хотя бы позвонил, что ли.

– Видите ли, товарищ Асташёва, никто из них без вашего разрешения не может решить этот вопрос, а наша проблема наверняка не относится к стратегическому направлению. Мы хотели обратиться к товарищу Асташёву по поводу возрождения ОДР – Общества Друзей Радио. Его в 1938-м фактически расформировали, а жаль. Знали бы вы, сколько сейчас молодёжи рвётся изучать радиоэлектронику…

– Предполагаю, что много.

– Вы правы. Нынешняя техническая революция дала возможность уменьшить габариты приёмо-передающей техники. Мы были у товарища Берга, в ГИРЭП.28 Аксель Иванович отнёсся к нашему предложению очень внимательно. Он и Абрам Фёдорович посоветовали обратиться в ГКР, к Фёдору Александровичу.

– Почему сразу не ко мне? – улыбаюсь ему в ответ.

– Говорят, что у вас много дел…

– Одно другому не мешает. Так какие задачи вы хотите решать в случае возрождения упомянутого вами общества?

– Видите ли, Анастасия Олеговна, мы бы объединили все разрозненные коллективы и отдельных радиолюбителей в одну организацию. На местах могли бы организовать курсы начальной ступени для лиц, интересующихся радиоэлектроникой. Кто заинтересуется этим всерьёз, подскажем, куда пойти учиться дальше. Кроме того, мы бы хотели оказывать посильную помощь в случае каких-либо нештатных природных явлений. У меня самого есть опыт работы…

– Товарищ Кренкель! Я знаю, кто вы и кое-что из того, чего даже сами о себе не ведаете, но сейчас не об этом. Как вы смотрите на вхождение ОДР под крыло нового министерства по чрезвычайным ситуациям? Думаю, что там не откажутся от такой помощи.

– Мы бы с удовольствием, но люди разбросаны по всей территории нашей большой страны и не везде есть отделения этого министерства.

– Хм… думаю, что это будет для вас даже плюсом, а не минусом.

– Простите, но я не совсем вас понимаю.

– Отсутствие в сельской местности филиала МЧС, может заменить Радиолюбительскую… м-м-м… Аварийную Службу или сокращённо – РАС, вот, на ходу придумала название вашей службе. Приведу отвлечённый пример. В какой-нибудь глуши есть радиолюбитель Иван Иванович Иванов, работающий, скажем, трактористом. Он станет внештатным сотрудником МЧС из отдела РАС. В случае какого-либо природного или технологического катаклизма, он превращается из обычного тракториста в координатора РАС и направляет по радиоканалу силы быстрого реагирования МЧС к месту катастрофы, одновременно сообщая всю полезную информацию. Как вам такое взаимодействие?

– Простите, тарщ комиссар первого ранга, – Кренкель ошарашено смотрит на меня – мы и мечтать не могли об этом. Конечно же, тогда мы станем не просто любителями, до которых нет дела никому, мы будем востребованы на государственном уровне.

– Значит, вы согласны? – внимательно смотрю на него.

– Так точно!

– Отлично. В таком случае ваша задача – создать костяк РАС. Отберите самых теоретически подкованных специалистов. Вам будут даны некие материалы, схемы, из которых вы выберите самые оптимальные образцы радиостанций и сопутствующего оборудования. Впоследствии их растиражируют и планомерно снабдят членов вашей организации на местах. Я распоряжусь о встрече радиолюбителей и представителей нескольких КБ радиоэлектроники.

– Товарищ комиссар, может, мы сами соберём технику?

– Собрать-то вы, может, и соберёте, но вот радиокомпоненты придётся изготавливать централизованно. Скажем, в виде наборов и снабдить на начальном этапе только тех, кто имеет официальное разрешение на выход в эфир. Как, кстати, сейчас с этим? Мораторий, объявленный в связи с войной, снят?

– Так точно, но дело идёт медленно.

– Тогда на ближайшем заседании Правительства я вынесу этот вопрос на повестку дня. Будем выдавать разрешения РАСовцам в первую очередь.

* * *

Крупнейший пожар в 1950-м году на территории Сибири стал экзаменом для МЧС и РАС, доказав их право на существование. Та эффективность, с которой эта связка работала, её взаимодействие с местными органами самоуправления и быстрота работы была по достоинству отмечена руководством страны. Специалисты РАС вместе с эмчэсовцами прибыли в районы крупных локальных пожаров. В течение двух часов была развёрнута разветвлённая радиосеть, координировавшая работу пожарных и спасателей.

Я уж не говорю про мелкие проблемы при половодье на реках, где по вызову на аварийной частоте РАС, спасатели МЧС быстро решали вопрос об эвакуации людей или восстановлении мостов. А сколько спасли рожениц или людей с различными травмами в труднодоступных населённых пунктах, геологических поисковых партиях, не имеющих летательной техники? И сколько молодёжи влилось в РАС после освещения работы этой службы в СМИ. Вот она, кузница кадров!

В октябре 1952-го года, на основании информации из Базы Знаний, была предпринята эвакуация города Северо-Курильск, что на Камчатке. При поддержке служб МЧС, РАС и МВД, жителей города и близлежащих населённых пунктов переселили во временные палаточные городки. Случившееся 5 ноября землетрясение в Тихом океане, в 130 километрах от побережья Камчатки, нанесло большой урон домам, объектам промышленного и культурного назначения, а также сельскохозяйственным угодьям. Однако люди остались целы, а мобильные строительные бригады, имея под рукой технику, материалы и большое количество рабочих рук, восстановили город и его инфраструктуру до наступления нового года. То, с какой оперативностью и слаженностью работали службы при ликвидации последствий этого землетрясения, по достоинству было отмечено на общегодовом совещании Правительства СФГ.

* * *

1953-й год стал одним из насыщенных за последнюю пятилетку. Несколько политических преобразований в Индии и Норманнском Союзе привели эти страны к подаче заявки на вступление в состав СФГ. Совет Трёх, вместе с Верховным Советом СФГ, одобрил их вхождение на правах республик в дружную семью наших народов. Процесс интеграции проходил медленно и завершился только к началу 1954-го года. Кроме них изъявили желание стать единым целым с нашим государством Иран, Афганистан и Пакистан. Совместная военная операция 1949-го года сплотила некогда враждующие народности этих стран и показала, что СФГ является, по сути, единственным цементирующим материалом для стран, угнетаемых капиталистами любых мастей. Гуманитарная помощь, предоставленная индийскому народу и то, с какой справедливостью распределялись продовольствие и медикаменты, строились дома, ремонтировались мосты и народно-хозяйственные объекты – всё это подняло престиж нашего государства на очень высокий уровень.