На пороге бури

Иван отложил фотографии и внимательно посмотрел на полковника.

– Это все мы уже знаем, – сказал Иван, – вы хотите сообщить что-то еще?

Полковник открыл папку и достал стенограмму допроса.

– Послушайте показания доктора физико-математических наук Валентина Короткова— о разговоре со своим двойником: «Он сказал, что в их мире начали исчезать люди. Не умирать – именно исчезать, как будто их никогда не было. Сначала пропадали отдельные личности, потом целые семьи, затем районы городов. Его мир борется с этим явлением уже полгода, но безуспешно. Он назвал это силу «Стирателем» и сказал, что она охотится на людей с магическими способностями в первую очередь».

В кабинете повисла тишина. Иван чувствовал, как холодок пробежал по спине. Описание пугающе напоминало его недавние кошмары.

– Инцидент во Владивостоке – тоже был в утренней сводке, – продолжил Жеглов, доставая очередную папку. – Вчера утром во Владивостоке рыболовецкое судно подняло сети с уловом, который, по заключению ихтиологов, не должен существовать в нашем мире еще несколько миллионов лет. Эволюция этих рыб пошла по совершенно иному пути.

Степан кивнул.

– Получается, аномалии затрагивают не только людей, но и природу?

– Именно. И что самое тревожное – все эти явления усиливаются. Если неделю назад мы фиксировали по одному случаю в день, то вчера было уже пять новых аномалий.

Иван задумчиво барабанил пальцами по столу. В его голове складывалась неприятная картина. Временные аномалии, альтернативные реальности, существо, которое «стирает» людей из истории… Это было похоже на что-то знакомое, но он никак не мог вспомнить, на что именно.

– Какие у нас версии? – спросил он.

Жеглов открыл еще одну папку.

– Официальная версия для прессы – «климатические аномалии неизвестной природы, изучаются советскими учеными». Неофициально рассматриваем несколько вариантов: последствия ваших прошлых битв с Лилит, эксперименты враждебной разведки, воздействие инопланетян или… – он помедлил, – проявление новой магической угрозы.

– Новой угрозы? – переспросил Иван.

– Да. Наши аналитики считают, что это может быть связано с вашими возросшими способностями. После поглощения силы Лилит ваша магическая мощь значительно увеличилась. Возможно, это привлекло внимание чего-то… большего.

Иван неприятно поежился. После финальной битвы с Лилит он действительно чувствовал себя иначе. Магия текла в нем свободнее, заклинания получались мощнее, а иногда он ловил себя на том, что видит мир как будто с нескольких точек зрения одновременно. Майя называла это «последствиями стресса», но Иван подозревал, что дело глубже.

– Что предлагаете?

– Выездную проверку. Начнем с Тулы – там зафиксирована одна из самых стабильных аномалий. Оружейный завод имени Демидова, третий цех. По сообщениям, там появился дополнительный зал с оборудованием неизвестного назначения и рабочими в странной униформе.

Степан уже доставал телефон, чтобы заказать служебную машину, но Иван остановил его жестом.

– А что говорят сами рабочие? Они видят этих… людей из другого времени?

– В том-то и дело, – ответил Жеглов. – Для рабочих завода эти люди – обычные коллеги. Они помнят их имена, знают их семьи, вместе работают уже много лет. Аномалией это считаем только мы, посторонние наблюдатели.

– Значит, изменения встраиваются в реальность органично, – пробормотал Иван. – Это плохо. Очень плохо.

– Почему? – вклинился в их разговор Степан.

– Потому что если магия способна изменять не только настоящее, но и прошлое так, что люди не замечают подмены, то мы имеем дело с силой уровня архимагов. А таких после Лилит в нашем мире не осталось.

Полковник кивнул.

– Именно поэтому мы и обратились к вам. Если это магическая угроза, вы единственный, кто может с ней справиться.

Иван встал и подошел к окну. За стеклом раскинулся Ленинград – привычный, родной, настоящий. Белые ночи только закончились, и город постепенно погружался в осенние сумерки. Но что, если завтра он проснется, а город изменится? Что, если история переписывается прямо сейчас, а они этого не замечают?

– Хорошо, – сказал он, поворачиваясь к полковнику. – Готовьте документы для поездки в Тулу. Но я беру с собой не только Степана.

– Кого еще?

– Лилит.

В кабинете воцарилась напряженная тишина. Степан удивленно поднял брови, а Жеглов побледнел.

– Иван Петрович, – осторожно произнес полковник, – напомню, что Лилит, она же в настоящее время Елена Волкова, официально находится под надзором как особо опасный преступник…

– И уже четыре года работает воспитательницей в детском доме и не совершила ни одного правонарушения, – перебил Иван. – Глеб, если мы имеем дело с магией такого уровня, мне нужен совет человека, который в этом разбирается. А Лилит, при всех ее недостатках, была одним из сильнейших магов в истории.

– Но риск…

– Риск есть всегда. Но риск столкнуться с неизвестной угрозой без подготовки выше риска взять с собой союзника, который знает о темной магии больше любого из нас.

Жеглов помолчал, явно взвешивая аргументы.

– Хорошо, – сказал он наконец. – Но под усиленным конвоем и с условием, что при первых признаках измены…

– Первые признаки измены будут последними в ее жизни, – спокойно закончил Иван. – Это я гарантирую.

* * *

Усадьба под Ленинградом, превращенная в детский лагерь дышала спокойствием и умиротворенностью. Идеальное место для обретения покоя для Лилит, которая чуть было не уничтожила весь мир.

Директор детского дома встретила Ивана в своем кабинете. Женщина лет сорока пяти, с усталыми, но добрыми глазами, руководила учреждением уже больше десяти лет.

– Лена сейчас на прогулке с младшей группой, – сообщила она. – Должна сказать, Иван Петрович, что лучшего воспитателя у нас никогда не было. Дети ее просто обожают.

– А как дела с… контролем? – осторожно спросил Степан.

– Никаких проблем. Она строго соблюдает все ограничения: никакой магии без разрешения, регулярные отчеты о состоянии, еженедельные беседы с психологом. – Директор помолчала. – Знаете, я поначалу очень боялась ее присутствия. Но за эти годы… она изменилась. Как будто стала другим человеком.

Через окно Иван видел детскую площадку, где небольшая группа малышей играла в песочнице под присмотром высокой женщины в простом сером пальто. Лилит, некогда наводившая ужас на весь магический мир, терпеливо помогала четырехлетней девочке лепить куличики из песка.

– Позовите ее, пожалуйста, – попросил Иван.

Несколько минут спустя в кабинет вошла Лилит. Четыре года изменили ее разительно. Исчезла величественная холодность, характерная для архимага. Одежда – обычная, без намека на мистику. Но главное изменение было в глазах – вместо ледяного расчета в них читались тепло и осторожная надежда. Директриса вышла из кабинета и закрыла за собой дверь.

– Иван, – поприветствовала она, слегка кивнув. – Степан. Неожиданная встреча.

– Лилит, нам нужна твоя помощь, – сказал Иван без предисловий. – Консультация по магическому вопросу.

Она села напротив, сложив руки на коленях.

– Слушаю.

Иван рассказал о временных аномалиях, о встречах с альтернативными версиями людей, о «Стирателе». По мере рассказа лицо Лилит становилось все серьезнее.

– Покажите фотографии, – попросила она.

Полковник Жеглов протянул ей папку. Лилит внимательно изучила снимки, иногда что-то тихо бормоча себе под нос. Наконец она подняла голову.

– Это не остаточные явления после закрытия Лимба, – сказала она медленно. – И не экспериментальная магия. Это что-то принципиально новое. Или… – она помедлила, – принципиально старое.

– Объясни, – попросил Иван.

– В древних текстах, которые я когда-то изучала, есть упоминания о «Пожирателях реальности» – сущностях, способных стирать события из истории. Но они описываются не как внешние враги, а как… порождения самих магов. Материализованные страхи или желания, обретшие собственную волю.

Степан нахмурился.

– То есть кто-то из магов мог случайно создать эту угрозу?

– Не случайно, – покачала головой Лилит. – Такие сущности рождаются только из очень глубоких, очень личных травм. И судя по масштабу явления… – она посмотрела прямо на Ивана, – создатель должен обладать огромной магической силой.

Иван почувствовал, как что-то холодное шевельнулось в его груди. Воспоминания о недавних кошмарах, о чувстве, что за ним кто-то наблюдает, о странных видениях…

– Ты думаешь, это связано со мной? – спросил он тихо.

– Я думаю, – ответила Лилит осторожно, – что после поглощения моей силы и силы Лимба ты стал магически связан с множеством альтернативных реальностей. Возможно, в одной из них произошло что-то, что запустило этот процесс.

Полковник перегнулся через стол.

– То есть угроза исходит от альтернативной версии Ивана?

– Возможно. Или от всех версий сразу. – Лилит встала и подошла к окну. – Иван, ты помнишь свое детство? Были ли моменты, когда ты желал… исчезнуть? Никогда не рождаться?

Иван застыл. Вдруг, как молния, его пронзило воспоминание: он, десятилетний, на кровати в своей комнате, обхватив руками колени и шепчет сквозь слезы: «Лучше бы я никогда не рождался».

– Есть один момент, – признался он. – Но это было давно, я был ребенком… Из-за чего это было – я уже и не вспомню! Наверное, у каждого человека хотя бы раз в жизни были такие мысли…

– Детские травмы – самые глубокие, – серьезно сказала Лилит. – Особенно у людей с сильными магическими способностями. Эмоции ребенка, усиленные неконтролируемой магией, могут создать эхо, которое отзовется через годы.

Жеглов записывал каждое слово.

– Предположим, вы правы. Что мы можем сделать?

– Ехать в Тулу, – решительно сказал Иван. – Изучить аномалию изнутри. Если это действительно связано со мной, то я должен это прочувствовать.

– Я еду с вами, – заявила Лилит.

– Лилит…

– Иван, если я права и «Стиратель» – порождение травмированного ребенка внутри тебя, то тебе понадобится помощь кого-то, кто понимает темную магию. – Она повернулась к Жеглову. – Полковник, я официально прошу разрешения сопровождать группу в качестве консультанта.

Жеглов колебался, но в конце концов кивнул.

– Под строгим надзором и под полной ответственностью Ивана за ваши действия.

– Принято, – согласился Иван.

* * *

Дорога до Тулы заняла три часа. Иван вел служебную «Волгу», Степан изучал карты аномалии, а Лилит молчала, глядя в окно на заснеженные поля. Конвой из двух машин с оперативниками следовал на дистанции.

– Лилит, – сказал Иван, когда они свернули с трассы к заводу, – спасибо.

– За что?

– За то, что согласилась помочь. Знаю, для тебя это риск.

Она улыбнулась – первый раз за всю поездку.

– Иван, за эти годы я поняла много вещей. Главная из них – что настоящее искупление приходит через помощь другим, а не через самобичевание. Если я могу предотвратить катастрофу, то обязана это сделать.

Оружейный завод встретил их высокими заборами и усиленной охраной. Директор предприятия лично встретил делегацию у проходной. Мужчина лет шестидесяти, ветеран войны и труда, он выглядел растерянным.

– Товарищи из Москвы, – поприветствовал он их, – честно говоря, я сам не понимаю, что происходит. Вроде бы все как обычно, но люди говорят, что в третьем цехе что-то изменилось.

– Покажете? – попросил Иван.

По дороге к третьему цеху директор рассказывал о заводе, о работниках, о планах производства. Все звучало абсолютно нормально. Но чем ближе они подходили к аномальной зоне, тем сильнее Иван чувствовал странное покалывание в затылке – предупреждающий сигнал его магических способностей.

Третий цех снаружи выглядел как обычное промышленное здание сороковых годов постройки. Но едва они переступили порог, Иван понял, что что-то кардинально не так.

Внутри было два цеха. Один – привычный, с обычными станками и рабочими в синих комбинезонах. Другой – словно из другого мира. Станки там были явно более совершенными, а рабочие носили униформу неизвестного покроя – серую, с странными нашивками и символикой.

– Товарищ Жеглов! – окликнул их мужчина в такой униформе. – А я вас жду уже полчаса. Новая партия деталей готова для испытаний.

Иван почувствовал, как у него дрожат руки. Этот рабочий обращался к полковнику Жеглову так, как будто знал его годами. А Жеглов… Жеглов кивнул в ответ, как будто это было абсолютно нормально.

– Степан, – тихо сказал Иван, – ты видишь второй цех?

– Какой второй? – удивился Степан, оглядываясь. – Здесь обычный цех. Ты как-то не так себя чувствуешь?

Холод прокатился по спине Ивана волной. Степан не видел аномалии. Не видел второго цеха, странных рабочих, невозможных станков. Для него здесь было абсолютно нормальное производственное помещение.

– Лилит, – прошептал он, – ты видишь?..

– Вижу, – также тихо ответила она. – И это очень плохо.

– Что именно?

– То, что аномалию видим только мы с тобой. Это означает, что изменения затрагивают только магов определенного уровня. Все остальные воспринимают новую реальность как единственно возможную.

Рабочий в серой униформе подошел ближе. Иван всмотрелся в его лицо и едва не вскрикнул. Это был Константин Смелов – его старый знакомый, погибший во время противостояния с Лилит. Но Смелов выглядел живым, здоровым, только одетым в эту странную униформу.

– Костя? – неуверенно произнес Иван.

– А, Иван! – обрадовался Константин. – Наконец-то добрались до нас. Мы тут кое-что интересное изобрели. Хотите посмотреть?

Он повел их вглубь аномального цеха, где на верстаках лежали детали непонятного назначения. Они были сделаны из металла, который Иван не смог идентифицировать – слишком легкого для стали, слишком прочного для алюминия.

– Это компоненты для временных стабилизаторов, – пояснил Костя, поднимая одну из деталей. – В нашем мире мы давно научились предотвращать хронологические сбои. А вы все еще боретесь с ними традиционными методами.

Иван осторожно взял деталь в руки. Металл был теплым на ощупь и слегка вибрировал, как будто внутри него что-то жило. Магическое восприятие показывало сложную структуру заклинаний, вплетенных в саму материю предмета.

– В вашем мире? – переспросил он.

– Ну да. – Константин удивленно посмотрел на него. – В Советском Союзе Технологической Республики. Мы же коллеги уже пятнадцать лет, Иван. Вы что, память потеряли?

Лилит незаметно коснулась руки Ивана, предупреждая об опасности. Смелов говорил с полной убежденностью, что они знакомы многие годы. Для него это была абсолютная истина.

– Расскажите подробнее о вашем мире, – попросила Лилит.

– Да что рассказывать? – пожал плечами Смелов. – Обычная жизнь. После революции семнадцатого года страна выбрала путь научно-технического развития. Магия стала прикладной наукой, управляется Академией. Никаких войн, никаких репрессий – все решается рационально.

Иван почувствовал головокружение. Мир, который описывал Костя, был прямой противоположностью их реальности. Там, где в их истории была кровь и диктатура, в альтернативной версии царили наука и разум.

– А что вы знаете о… проблемах с исчезновениями? – осторожно спросил Степан.

Лицо Константина потемнело.

– Ах, это… Да, у нас есть проблема. Уже полгода люди начали исчезать. Не умирать – именно исчезать, как будто их никогда не было. Сначала думали, это экспериментальные ошибки с временными технологиями. Но потом поняли – это нападение.

– Нападение чего?

– Мы называем это «Пустотой». Серая масса, которая появляется без предупреждения и поглощает все на своем пути. Люди, здания, даже воспоминания о них. – Константин понизил голос. – Наши ученые думают, что это может быть связано с экспериментами по межмировому контакту.

Иван и Лилит переглянулись. Лилит крепко сжала руку Ивана.

– Нам нужно возвращаться, – прошептала она. – Немедленно.

* * *

Возвращение в Ленинград прошло в напряженном молчании. Каждый был погружен в свои мысли, пытаясь осмыслить увиденное. Полковник несколько раз пытался завести разговор, но, увидев мрачные лица спутников, предпочел оставить их в покое.

Только когда они остановились у здания Большого дома, Иван наконец заговорил:

– Лилит, насколько это опасно?

– Если я права в своих предположениях, – ответила она, выходя из машины, – то мы имеем дело с магией уровня, который теоретически может разрушить не только наш мир, но и всю систему параллельных реальностей.

– А если ты ошибаешься?

– Тогда мы просто потратим время на ложную тревогу. – Она посмотрела ему в глаза. – Но вряд ли я ошиблась в вопросах темной магии.

В кабинете Жеглова их ждал сюрприз. За столом сидел незнакомый мужчина лет сорока, в дорогом костюме и с уверенной осанкой человека, привыкшего к власти.

– Иван Петрович Кузнецов? – встал он навстречу. – Александр Михайлович Романов, помощник Председателя КГБ по особым вопросам. Рад наконец познакомиться.

Иван пожал протянутую руку, чувствуя неприятное покалывание. В мужчине была какая-то неестественность, как будто он был слишком идеальным для этого мира.

– Товарищ Романов прибыл час назад, – пояснил Глеб. – Привез дополнительную информацию об аномалиях.

– Не совсем так, – улыбнулся Александр. – Я прибыл из альтернативной реальности, где наша страна называется Российская империя, а царствует Ее Величество Ольга I.

Воцарилась мертвая тишина. Жеглов нервно передернул плечами.

– Простите, что?

– Временные разломы работают в обе стороны, – спокойно объяснил Романов. – Если жители других миров могут появляться в вашем, то и наоборот. Я здесь по поручению императрицы с предупреждением.

Лилит напряглась, готовая к бою, но Романов поднял руки в миролюбивом жесте.

– Я не враг. Более того, я здесь, чтобы помочь. Потому что «Стиратель» уже уничтожил четыре реальности в нашем кластере, и мой мир – следующий в очереди.

– Докажите, что говорите правду, – потребовал Иван.

Романов достал из кармана странный прибор – что-то среднее между компасом и часами, с множеством циферблатов и стрелок.

– Межмерный навигатор, – пояснил он. – Показывает состояние соседних реальностей. Видите красные сектора? Это уничтоженные миры. Желтые – находящиеся под угрозой. Зеленые – пока стабильные.

Иван взглянул на прибор и похолодел. Красных секторов было больше половины, желтых – почти треть. Зеленых оставалось совсем мало.

– Сколько времени у нас есть? – спросил он.

– По нашим расчетам, не больше недели, – ответил Романов. – «Стиратель» ускоряется. Каждый уничтоженный мир дает ему больше силы.

– И что вы предлагаете?

– Союз. В моем мире есть Иван – архимаг императрицы, один из сильнейших магов в истории империи. В мире Кости есть его версия – ученый и исследователь. Везде, где «Стиратель» еще не добрался, есть версии вас и ваших друзей.

Романов встал и подошел к карте на стене.

– Мы предлагаем создать Совет – альянс Иванов из выживших реальностей. Только объединив наши силы, мы сможем противостоять этой угрозе.

Иван молчал, осмысливая услышанное. Встреча с другими версиями самого себя… Это было и заманчиво, и пугающе одновременно. Нужно было обдумать варианты развития событий.

– А если мы проиграем? – спросил он.

– Тогда все миры погибнут, – просто ответил Александр. – «Стиратель» не остановится, пока не уничтожит каждую реальность, где существует Иван Кузнецов. А их… их очень много.

За окном начинало темнеть. Иван посмотрел на часы – время близилось к вечеру, а он обещал Майе быть дома к ужину. Обычная, простая человеческая забота среди всех этих разговоров о многомирии и угрозах реальности.

– Хорошо, – сказал он наконец. – Но сначала я должен вернуться домой. Предупредить семью. Если мы действительно собираемся спасать все миры, мне нужно знать, что мой мир – в безопасности.

Романов кивнул с пониманием.

– Конечно. Но помните – времени у нас очень мало. Каждый час промедления может стоить жизни целой реальности.

Иван направился к выходу, но у двери остановился.

– Александр, а ваша версия Ивана… он когда-нибудь желал исчезнуть? Никогда не рождаться?

Лицо гостя потемнело.

– Да. В те годы, когда его возлюбленная была в заточении у темных сил. Тогда он часто думал, что его существование приносит только страдания близким. – Он помолчал. – Но тогда мы не знали, что отчаянные желания мага могут материализоваться через годы.

Иван кивнул и вышел из кабинета. В коридоре его догнала Лилит.

– Иван, – сказала она серьезно, – ты понимаешь, что нас ждет?

– Понимаю. Мне уже доводилось встречаться со своим темным двойником. Не самое радужное воспоминание, скажу честно.

– Если Романов прав, «Стиратель» – это коллективная тень всех версий Ивана. Все подавленные страхи, все желания исчезнуть, вся ненависть, накопленная через множество жизней в разных мирах.

Иван остановился посреди коридора.

– Значит, чтобы победить его…

– Тебе придется принять и полюбить ту часть себя, которую ты всегда отвергал. – Лилит положила руку ему на плечо. – Это будет самая тяжелая битва в твоей жизни, Иван. Потому что сражаться придется не с врагом, а с самим собой.

Вечерний Ленинград встретил их привычным шумом трамваев и отражениями фонарей в каналах. Но теперь каждая тень казалась подозрительной, каждый странный звук – предвестником беды. Где-то там, в серых глубинах между мирами, набирала силу угроза, рожденная из отчаяния влюбленного и магии, которая вышла из-под контроля.

А дома их ждали Майя с ужином и Маша с рассказами о школе. Жизнь, которую теперь нужно было защищать от самого страшного врага – от самого себя.

Глава 2. Встреча с прошлым

Портал в альтернативную реальность выглядел как разрыв в воздухе, сквозь который просвечивала серая пустота. Иван стоял перед ним, чувствуя, как магия в его теле резонирует с энергией разлома. Степан нервно поправлял очки, а Лилит изучала прибор Романова, который показывал координаты миров, еще не поглощенных «Стирателем».

– Этот мир умирает уже три дня, – сказал Александр, указывая на мерцающий красный индикатор. – Там остался только один человек, который может нам помочь. Феликс Эдмундович Дзержинский.

Иван вздрогнул. Имя главного палача советской власти было для него проклятием. Тот Дзержинский, с которым он сражался в своих приключениях, олицетворял худшие стороны революции – фанатизм, жестокость, готовность уничтожить любого во имя идеалов.

– Он другой, – будто прочитав его мысли, добавил Романов. – В этом мире революция пошла по иному пути. Дзержинский стал защитником справедливости, а не палачом.

– Нет времени на сомнения, – решительно сказала Лилит. – Если этот человек может помочь понять природу «Стирателя», мы должны рискнуть.

Иван кивнул и шагнул в портал первым.

***

Альтернативная Москва встретила их запахом гари и звуками далекого грохота. Небо затягивали серые облака, но не обычные – они двигались против ветра, словно обладали собственной волей. Воздух мерцал, искажая очертания зданий.

– «Стиратель» близко, – прошептал Романов, глядя на показания прибора. – Этот мир продержится еще несколько часов.

Они шли по пустынным улицам. Дома стояли целыми, но окна были темными, а из подъездов не доносилось ни звука. Изредка встречались брошенные вещи – детские игрушки, чемоданы, книги. Все это было покрыто тонким слоем серой пыли, которая не имела запаха и не прилипала к пальцам.

– Это не пыль, – сказала Лилит, растирая крупинки между пальцами. – Это остатки стертых воспоминаний. Когда «Стиратель» поглощает что-то, не остается даже праха. Остается только это – материализованная пустота.

Степан достал блокнот и начал делать записи. Его научный ум пытался найти логику в происходящем.

– А если попробовать взять образец для анализа? – предложил он.

– Не стоит, – предостерег его Романов. – Эта субстанция заразна. В моем мире один ученый попытался изучить ее в лаборатории. Через час лаборатория исчезла. Через день – весь институт. Через неделю мы потеряли половину Петербурга.

Они дошли до Лубянки. Здание выглядело иначе, чем в мире Ивана – более светлым, с большими окнами и без мрачного официоза. На воротах висела табличка: «Народный комиссариат справедливости».

В вестибюле их встретил высокий седой человек в простом сером костюме. Иван узнал бы эти острые черты лица и пронзительные глаза из любой толпы, но выражение было совершенно иным. Вместо фанатичного блеска в глазах читались усталость и глубокая печаль.

– Феликс Эдмундович Дзержинский, – представился он, протягивая руку. – Полагаю, вы из соседней реальности? Александр Михайлович предупреждал о вашем визите.

Рукопожатие было крепким, но теплым. Иван почувствовал, что магия этого человека была светлой – не идеальной, со следами темноты и сомнений, но направленной на защиту, а не уничтожение.