скачать книгу бесплатно
– Предложение было интересным, но требовало значительных расходов, и, как я уже говорил, мы были заняты другими проектами. В то же время цены на акции упали, и теперь вопрос в том, будет ли ГлобалХим продолжать существовать. Общее собрание уже в следующем месяце.
– Ты не преувеличиваешь?
– На самом деле, все обстоит даже хуже, чем я говорю. Нам нужно использовать все возможности, и именно поэтому я пересматриваю предложение контракта от Гениом.
– Что можешь сказать о деталях?
– Патенты – это одно, стратегический эффект неожиданности, когда договор подписан, ? совсем другое. Почему ? ты поймешь позже!
– Я не уверен, что я тебя правильно понимаю. Ты сказал, что все предложения уже запатентованы?
– Несколько научных открытий, частичные патенты были защищены в глобальном масштабе. Это нормальная практика, чтобы запретить другим пользователям разрабатывать подобные концепции и защитить инвестиции в исследования. Мы говорим о больших деньгах, так что это имеет смысл. Вот пример, так ты получишь ясную картину. Представь себе лестницу. В тот момент, когда первые три ступени были созданы, ты подаешь заявку на патент. Если кто-то хочет разработать аналогичную лестницу и имеет решение для проектирования дополнительных пяти ступеней, он вынужден остановить свой проект, потому что основной проект уже запатентован, ? это называется стратегическим патентованием. Он может, конечно, оплачивать лицензионные платежи за использование проекта, это грубое сравнение, но я уверен, что ты понимаешь принцип.
– Таким образом, основная часть исследований уже запатентована и блокирует другие исследования, развивающиеся в том же направлении?
– Правильно, хотя, в принципе, мы могли бы развиваться вокруг него.
– Но тогда это был странный пример про лестницу.
– На практике это было бы бесполезно и не будет иметь рыночную стоимость. Это то, чем держатели патента заняты и что обеспечивает им хлеб с маслом.
– Что такого особенного в этом конкретном контракте?
– Если это предложение реальное, то ГлобалХим имеет возможность стать одним из крупнейших в мире поставщиков основных лекарственных средств, и если мы будем «играть» нашими картами разумно, у нас появиться возможность стать ведущим поставщиком генетически модифицированных лекарственных средств. Заглядывая в будущее, мы также можем контролировать рынок для репродуктивного выбора. Другими словами, доминирование на рынке в пределах генетически модифицированных сегментов лекарственных средств в мире, который в какой-то момент станет самым крупным сегментом из всех.
Харри потер подбородок.
– Все будет сконцентрировано в рамках одной компании… ГлобалХим. Но я думал, вы были сосредоточены исключительно на медицине.
– Будь то животные, люди или растения, генетические исследования пересекают обычные границы, все взаимосвязано, когда мы работаем на генетическом уровне. Но ты прав, было бы хорошо расширить наш бизнес, о котором наши акционеры, конечно, не пожалеют. И поэтому сейчас я хочу подписать этот контракт.
– Я предполагаю, что ты звонишь, потому что есть подводные камни?
– Если я одобрю концепцию, я должен быть уверен в данном контракте. Есть слова и фразы, которые довольно необычны, в том числе конкретные рыночные гарантии. Вот, послушай это: бессрочный срок контракта ? навечно!
– Возможно, ты, неверно истолковал мелкий шрифт, Бак? Ничто не длится вечно, это факт. Как насчет отправки мне электронной копии контракта?
– К сожалению, Харри, обложка содержит микрочип, содержимое никто не должен видеть, и мы не имеем права удалить его. Могут быть судебные процессы, так как мы обязаны сохранять конфиденциальность предложения.
– Но ты говоришь, что этот проект уже запатентован.
– Защита рынка столь же важна, как и патенты. Я хочу, чтобы ты все узнал о людях, которые стоят за этим предложением, расследовал все и рассказал мне, имеем ли мы дело с порядочными людьми. И, самое главное, узнай все, что сможешь об этических принципах, лежащих в основе их исследований. В сложившейся ситуации крайне важно обладать всей информацией, и ты знаешь, что я приверженец этики.
– Ты говоришь мне, что не знаешь, с кем имеешь дело. Ты действительно не знаешь?
Голос Бака Фрейзера поник:
– Предложение было передано через юридическую фирму. Ты прав, на самом деле, мы не знаем, с кем имеем дело.
– Когда ты хочешь, чтобы я начал?
– Я плачу тебе за то, чтобы узнать все быстрее.
– Ты прервал мой сон, и я еще не согласился на эту работу.
– Нет, но я уверен, что ты согласишься, когда узнаешь больше деталей.
Харри посмотрел на часы на стене.
– Скоро рассвет. Что-нибудь еще?
– Насколько важно, чтобы ты присутствовал на фестивале вин?
– Это важно для Эммы, а значит и для меня.
– Она, вероятно, может обойтись без тебя в течение одного дня?
– Я не полечу в Нью-Йорк, если ты намекаешь на это. Последний раз, когда ты нуждался в моей помощи, закончился неделей пребывания в Шотландии.
– Естественно, я приеду к тебе. Какой ближайший город с взлетно-посадочной полосой для частных самолетов?
– Откуда мне знать? Но я знаю, что Бонн, Дюссельдорф и Франкфурт находятся в нескольких часах езды на автомобиле.
– Тогда увидимся завтра, Харри. Пришли мне на почту письмо и напиши, где ты остановился. Ты знаешь, какого рода информация нужна Бетти для того, чтобы отправить меня в нужном направлении. Электронные письма все равно попадают на ее компьютер.
Харри вздохнул:
– Мы вернемся в США через неделю, а затем мы…
Бак оборвал его:
– Если бы финансовый кризис мог быть решен в течение нескольких дней, твоя помощь мне была бы не нужна, Харри. Поцелуй Эмму от меня.
Бак Фрейзер остался сидеть за своим столом, в то время как разработанный план крутился в его голове. Он нажал кнопку быстрого вызова на телефоне, и его водитель был на линии мгновение спустя.
– Альфред, выясни, в какое время заканчивается опера в Линкольн-центре, а затем отправь Бетти сообщение, забери ее и привези на мою квартиру в Центральном парке. Я буду ждать ее там.
– Я могу вначале отвезти вас домой и вернуться к Линкольн-центру, прежде чем опера закончится.
– Спасибо, Альфред, но я еще не готов. Я прогуляюсь несколько кварталов.
– Тогда позвольте мне следовать за вами на расстоянии.
– Я знаю, что ты имеешь в виду, но я никогда не любил преувеличенное внимание к безопасности. Нью-Йорк ? просто большая деревня. Скажи Бетти, что она может остаться на ночь, я уверен, что Норин будет рада видеть ее.
***
Через несколько часов канопе с сухим белым вином из штата Нью-Йорк были организованы в закрытой части городской квартиры Бака, в нескольких сотнях ярдов от отеля Плаза.
Норин, жена Бака Фрейзера, была знакома с Бетти Вэйн Райт с тех пор, как та начала работать у ее мужа, и знала, что секретарь важен в офисе точно так же, как она дома. Старая поговорка, что «За каждым успешным мужчиной стоит мудрая женщина», была не совсем уместна в данном случае, потому что в этом случае было две женщины. Она села рядом с Бетти на диван у камина и собиралась обменяться последними сплетнями Нью-Йорка, когда Бак вмешался:
– Вы можете продолжить в ближайшее время без меня. Корпоративный самолет «Гольфстрим» будет готов через несколько часов, время полета через Атлантический океан чуть менее семи часов, я буду спать на борту и прибуду во Франкфурт в 2 часа дня по местному времени, это 8 утра в Нью-Йорке. Я хочу, чтобы вы, Бетти, организовали вертолет, который может доставить меня поближе к месту, где находятся Харри и Эмма. Кроме того, проверьте, чтобы был автомобиль, который отвезет меня до отеля, если это будет необходимо. Забронируйте номер в отеле, в котором они находятся, одной ночи должно быть достаточно. Корпоративный самолет останется во Франкфурте, я вернусь на следующее утро. Пожалуйста, перепланируйте все мои встречи или переведите их на соответствующих специалистов. ? Он послал ей хитрую улыбку. ? Вы всегда прекрасно могли прикрыть меня.
Бетти сделала заметки, а затем посмотрела на него:
– Со всеми сплетнями в коридорах вы думаете разумно уехать прямо сейчас? Вы принесете пользу компании больше, если останетесь дома.
Он положил пару березовых бревен на угли в камине и ответил:
– Опыт научил меня, если я не следую моим догадкам или интуиции, если использовать современное слово, я обычно потом сожалею об этом. Если Харри сможет найти нужную информацию для меня, этот контракт от Гениом вполне может оказаться нашим самым важным соглашением. И не только потому, что он сам по себе является особенно ценным, на самом деле, это будет стоить нам значительную сумму в миллионах долларов, а скорее потому, что это может быть инструментом, который необходим, чтобы обеспечить цены на акции, в случае, если мой план удастся.
Норин посмотрела Баку в глаза:
– Может, лучше, чтобы Харри приехал к тебе?
– Мы имеем дело с секретной информацией, так что чем дальше он и я, пока я не знаю, с кем и с чем мы имеем дело, тем лучше. Это может нанести вред репутации компании. Харри является экспертом; он работает в одиночку, и нет необходимости в подписании договора между нами. Никто не должен знать о моих планах. И это все, что вам нужно сейчас знать.
Норин покачала головой.
– Разве что Харри стал немного стар для такого рода вещей. Ему, вероятно, столько же лет, сколько и тебе…
– Если ты думаешь, что я слишком стар, чтобы возглавлять одну из крупнейших в мире фармацевтических компаний, то Харри, вероятно, слишком стар для того, что он делает.
Норин повернулась к Бетти, улыбаясь:
– Я не знаю, кто вселился в него в последние дни.… Это твоя идея со стилистом? Красочные рубашки и своеобразные галстуки…
Бетти от души рассмеялась:
– На самом деле я думала, что это была твоя идея…
Норин покачала головой и посмотрела на Бака.
– Если финансовый кризис заставляет тебя идти на импульсивные поступки в бизнесе, как ты делаешь со своим странным выбором в одежде, то ты должен найти лучшего консультанта. Я надеюсь, что ты знаешь, что делаешь. И я была бы не против, если бы ты несколько притормозил. Также как Харри, который сейчас проводит больше времени с Эммой.
– Ты думаешь, что я должен участвовать в твоих благотворительных мероприятиях? ? Он покачал головой и добавил: ? Нет, пожалуйста, не отвечай. Я правильно полагаю, что моя дорожная сумка готова?
6
Нерребро, Копенгаген
Черный Audi мчался по немецкому автобану на высокой скорости, пассажир на заднем сиденье изучал научную работу.
Поскольку научные исследования росли в геометрической прогрессии, результаты появлялись все быстрее. Успехи были очевидны на всех фронтах, и, хотя большей частью исследования были новаторскими, полученные результаты показали неожиданную проблему, по крайней мере, в теории. Речь шла об этике: клиенты и политики больше не были равнодушны к тому, какие были получены результаты.
Пассажир положил бумаги на сиденье и посмотрел в окно на лесистые холмы. Мир может быть очень красивым, но также может быть весьма мрачным. Вопрос оказания помощи в рождении здоровых детей не вызывал сомнений. Но вопрос лечения зародышей с генетическими или хромосомными дефектами вместо рекомендации абортов был окутан подозрениями и определенными осуждениями, в особенности, когда речь шла о создании детей с уникальными способностями. Тем не менее, это было возможно.
Рождение здоровых детей является одним из желаний человека, и воспитание детей с особыми способностями тоже может стать желанием. Для воплощения этой идеи требовались неукротимая вера и сильное чутье, и, как говориться в старой поговорке, ? «Цель оправдывает средства».
Идея использования ДНК мертвых гениев первоначально наделала много шума, а мертвые были мертвы, и никто не пострадал. Однако, по общему мнению, желание иметь ребенка с особыми способностями было лишь привилегией богатых.
Пассажир вспомнил катастрофическую ночь и рождение в роковую воду, безликий эмбрион… Он все еще был в здравом уме, чтобы помочь миру, и все его сомнения исчезли.
Он постучал по плечу водителя:
– Как далеко еще?
– Скоро мы будем проезжать по югу Дании, пересечем мост Большой Бельт[5 - Мост Большой Бельт (дат. Storeb?ltsforbindelsen) – висячий мост в Дании, соединяющий острова Фюн и Зеландию, третий в мире по длине пролета.]. Так, я думаю, еще часа три или четыре.
Доктор задумался и, наконец, произнес:
– Я рад, что ты присоединился ко мне, Хорст. У тебя когда-нибудь были сомнения по поводу работы, которую мы проводим в наших исследовательских клиниках?
– Что тут сомневаться? Мы сохраняем жизни вместо того, чтобы раздавать смертные приговоры. Единственное, что меня смущает, мы могли бы обойтись без… ? Он замолчал, а потом добавил: ? Нет, забудьте об этом.
– Ты знаешь, что можешь сказать мне, что у тебя на уме.
– Финансирование… Оно меня беспокоит.
– Тогда, возможно, у тебя есть другое решение?
– Я не против использования результатов и денег из одной отрасли наших исследований для развития другой. Но я никогда не привыкну к серьезным ограблениям, которые у нас происходят.
Вздох на заднем сиденье был слышен впереди.
– К счастью, в этом нет необходимости каждый раз, только в самых эксцентричных случаях, и будущие родители платят хорошо. Это все в твоей голове. Кто страдает?
– Вы правы, конечно. Но это отвратительное безобразие.
Голос ученого казался суровым:
– Хорст, ты против убийства плода или рождения урода?
– Это не совсем то, в чем серьезные грабежи могут помочь.
– Это средство, чтобы помочь будущим матерям с серьезными дефектами плода. Рождение у них здоровых детей зависит от наших бесплатных клиник, Хорст. Никогда не забывай об этом!
Водитель ничего не ответил, врач откинулся назад на сиденье и начал изучать доклад. Надо было принять решение о том, кого выбрать, ? Ганса Христиана Андерсена[6 - Ганс Христиан Андерсен ? датский прозаик и поэт, автор всемирно известных сказок для детей и взрослых.] или Серена Кьеркегора[7 - Серен Кьеркегор ? религиозный датский философ, психолог и писатель, основоположник экзистенциализма.]. Выбор сделать было нелегко, у каждого из них было множество преимуществ, но также и недостатков.
Так, Ганс Христиан Андерсен был не только странным ребенком, долговязым и неуклюжим в юности, но и эмоциональная составляющая беспокоила его на протяжении всей жизни.
Если бы он когда-нибудь узнал, кто он был на самом деле… Он не был особенно хорош собой, хотя в более поздних изображениях ? статуя на бульваре в Копенгагене ? имел более представительную внешность. Большинство людей считали всемирно известного поэта своего рода чудаком, с ранимым и обидчивым характером, несмотря на то, что его сказки увековечили его имя. Его рассказы отражали глубокое понимание человеческой природы, которое вытекает из его собственных страданий, обид и переживаний, что привело его к еще более глубокому уровню мудрости и пониманию.
Именно последнее и сделало его очевидным кандидатом. Ибо кто не хотел бы обладать этой уникальной способностью видеть сквозь воспринимаемую реальность и достигать в самые основы жизни? Если бы только он был более привлекательным, более нормальным…
Его сказки, такие как «Новый наряд короля» и «Соловей», были примерами способности поэта не только увидеть жизнь и людей, какими они были, но также, что люди не видят в себе. Для того чтобы обладать такого рода пониманием, надо было быть по-настоящему одаренным, и это было привилегией немногих. Тем не менее, несколько факторов должны были подходить, и именно то, что он был не особенно хорош собой, эмоционально нестабилен и вместе с тем довольно скучен и жалок, стали решающими.
Принять правильное решение было нелегко, но факторов в пользу выбора Серена Кьеркегора, конечно, было больше.
