скачать книгу бесплатно
– Обещаю сделать для этого все возможное, – заверила она его.
– Ну, тогда ладно. – Женя немного расслабился, поцеловал ее и ушел. Она провела его взглядом до поворота и, подойдя к Люсе, в нетерпении мучившей ленты, потянула ее в магазин.
Невзрачный снаружи внутри он был полной противоположностью. Белый пол и стены ослепляли, а от изобилия всевозможных цветов рябило в глазах. На красных бархатных подложках блестели серьги, колье, диадемы, гребни, кольца, браслеты и пояса, отражаясь в зеркальных потолках. Так и не сказать было, что это маленький городок.
Тем не менее, так оно и было, и клиентов в нем было хоть отбавляй. Ни одно мало-мальски значительное событие не обходилось без посещения "Вечерних зорь", то бишь того самого магазина, в котором подруги сейчас стояли.
С их последнего посещения, а это было всего-то в прошлом году по поводу уже и не вспомнить, какого по счету десятилетия школы, когда устраивали парад и даже что-то вроде бала, там ничего не изменилось – та же чистота, тот же запах карамели, тот же непоколебимо спокойный и терпеливый продавец, на протяжении многих лет умудрявшийся уделять внимание каждой юной (и не очень) красавице (и не очень), не зависимо от их порой зашкаливающего количества.
– Ну, что? Приступим?
Сняв перчатки и, как можно выше задрав подбородок, Люся уверенным шагом двинулась к стойкам с платьями. Мира была уверена, что подруга уже выделила своим цепким взглядом те платья, которые по ее мнению были самыми яркими и эффектными, но Люся была бы не Люсей, если бы не начала примерку с более простых моделей и вообще не перемеряла весь магазин.
На счет простоты Мира была согласна. Серьезно, ее ночнушка выглядела более элегантной, чем гипюровые платья-чехлы пастельных тонов, которые висели на первых двух стойках.
На следующих двух были атласные платья все с тем же гипюром – менее простые, зато более дешевые на вид, но с чего-то же надо было начинать.
Люся примерила платье с атласной юбкой цвета индиго и гипюровым жемчужным топом с длинными рукавами. Верх сидел на ней неплохо, хотя и был совсем не к лицу, юбка же вообще была просто "оторви и брось".
Мира примерила неоновое платье с открытыми плечами, и даже не застегнув на себе, отправила назад на тремпель. Без комментариев.
Далее были платья с вышивками, за ними следовали фасоны с самыми разными прозрачными деталями, не говоря уже о цветах. Тут в ход шли самые смелые варианты: Люся пробовала и бронзовые, и васильковые, и абрикосовые, и цвета слоновой кости. В нем, кстати, ей было лучше всего из предыдущих. Жаль, что оно было совсем уж бальное. При своем скромном росте, она просто тонула в нем. И ни какие каблуки бы тут не помогли.
Мире же посчастливилось откопать платье с корсетом с многослойной алой юбкой и черным верхом без бретелей с вырезом в форме сердечка. Оно было то ли последним, то ли никому не садилось, как надо, поэтому цена его была более чем смешная.
– Ой, Мира! – присвистнула Люся – Мира! Ну, просто… Просто отпад!
Платье в целом было красивым или, как любила выражаться Люся, прицельным, и сидело отлично. Даже подшивать было не нужно, но цвет, да и стиль были не совсем ее.
Мира была высокой стройной блондинкой с кожей со смуглинкой и голубовато-синими глазами, и если черный цвет ей еще хоть как-то шел, то алый скорее смотрелся отдельно. Да, оно было и ярким, и эффектным, но Мира не любила выделять себя больше, чем она и так выделялась.
– Не знаю даже. – Она крутилась перед зеркалом и так и сяк. – Слишком вызывающее. Совсем не мой стиль. Да и я же блондинка…
– Послушай меня, дорогая, – перебила Люся, развернув подругу к себе лицом. – Блондинка – вон та кикимора, – она кивнула в сторону примиряющей конфетно-розовое платье с пышной юбкой из шифона и украшенным камнями верхом девушки из параллельного класса, – крашеная и бледная, как поганка. Ее ни какое платье не украсит и не сделает ярче. А ты Блондинка. Чувствуешь разницу? Блондинка с большой буквы. К тому же, натуральная. Это платье не вызывающее, и не яркое, и даже не красит тебя. Ты красишь его. Ты делаешь его вызывающим и ярким. Понятно? – Мира скосила глаза на несчастную, по которой так лихо проехала катком Люся, надеясь, что она ничего не слышала. – К тому же выпускной для того и придуман, чтобы показать себя с другой стороны, стать кем-то другим.
– С какой другой стороны, Люся? Это выпускной вечер, а не маскарад, и ты все равно ты, а я все равно я.
– Внутри – да, но снаружи… Вообще, зачем ты со мной споришь? – возмутилась Люся, так и не объяснив толком, что она имела в виду. – Я же вижу, что ты хочешь его купить!
Мира с сомнением посмотрела на себя в зеркало, пытаясь представить себя с прической и макияжем.
– Не знаю, – снова замямлила она, мысленно подбирая аргументы в пользу отказа от платья, но все они были какие-то слабые. Может, и права была Люся, что выпускной был всего лишь маскарадом, как и дальнейшие встречи выпускников не более чем показухой.
Да и понравилось все-таки оно ей, и снимать его не хотелось. Так бы и бегала в нем по залу, наслаждаясь шуршанием складок. Она даже глаза закрыла, чтобы лучше представить себе эту картину, и улыбнулась.
– Ииии продано! – провозгласила Люся, улыбалась во все тридцать два, как будто это была ее находка, причем доставшаяся ей в пылу жесточайшей борьбы. И все для любимой подруги. – Свершилось! О чудо! Девочка стала женщиной!
– Прекрати! – зашипела Мира, не в состоянии сдержать смех. – На нас же люди смотрят!
– Смотрят на тебя, дорогая. А вот сейчас я надену бомбезное платье, и вот тогда уже будут смотреть на нас. Дай мне только минуточку. Одну минуточку.
Минуточкой одной не ограничилось, конечно же. Только по прошествии сорока пяти минуточек и примерки еще семи платье чудо добралось и до Люси. Хотя лично Мира считала, что это "чудо" просто ждало подходящего момента, чтобы выйти на сцену и сорвать овации.
Малахитового цвета оно было с длинными рукавами, закрытое спереди, с вертикальным вырезом на спине в форме лепестка, приталенное поясом с камнями и такими же вставками на плечах, расклешенное к низу со слабо выраженным шлейфом.
– Богиня! Эдик замертво свалится, как только тебя увидит! – с восхищением сказала Мира.
Люся звонко рассмеялась и театрально поклонилась.
– Думаю, это можно отметить, – промурлыкала она. – Объедимся чем-нибудь вкусненьким, а с завтрашнего дня сядем на диету. Что скажешь?
– Я за! Вкусняшки, берегитесь!
Это был хороший день. Один из лучших. Мира часто будет его вспоминать, но это потом. Сейчас это просто хороший день.
В ночном небе насыщенного цвета спелой сливы мерцали зарницы. Женя теребил бегунок чехла, в котором на крючке двери висело платье, разрываясь между желанием увидеть его и все-таки сохранить девичью тайну.
– Можешь посмотреть, если хочешь, – не отрываясь от окна, устало повторила Мира уже, наверное, раз пятый. Эмоциональный подъем, который она испытывала еще каких-то полтора часа назад, выветрился, уступив место апатии.
Из-за дальности раскатов грома не было слышно, но первые капли надвигающейся грозы уже падали на стекло. Из приоткрытого окна тянуло ее дымно-сладким запахом, от которого волосы на затылке начинали невольно шевелиться, и появлялось тяжелое предчувствие чего-то дурного.
– Да ладно, – ответил Женя. – Не так уж мне и интересно. Все равно увижу его на выпускном.
Мира усмехнулась, ни капельки не поверив в отсутствие интереса, и перевела взгляд на дом напротив. Свет из гостиной едва пробивался из-за плотно закрытых штор. Не спеша проехала патрульная машина, лениво мигая голубыми огнями. В окне напротив мелькнул силуэт, и свет тотчас погас.
– Жень, а твой папа сегодня ночью на дежурстве?
– А твои родители сегодня ночью на дежурстве?
Неверно истолковав вопрос, Женя вытянулся на кровати одной рукой приглашая ее к себе, а другой, расстегивая рубашку.
– Я имела в виду, что, может, случилось что-то. Я только что видела наряд, – ответила она, игнорируя его намеки.
– А… Да. Кажется, двое туристов пропали. Ну, то есть эти… Не туристы, а отдыхающие с базы. Типа того.
– Так считают, что они могут объявиться здесь? Не далековато ли от базы?
– Понятия не имею, – раздраженно ответил Женя, и она неодобрительно посмотрела в его сторону. – А что? Думать надо прежде, чем в лес идти. Наши леса опытным проводникам не всегда по зубам, а неопытным так и вообще лучше там не показываться. Лес их живьем съест.
Тон его был отнюдь не сочувствующий, что Мире не понравилось, но все же она была с ним согласна. Их леса были практически дикими и местами вообще непроходимыми, не говоря уже о животных – свирепых и очень голодных после зимы.
Зарницы мерцали до рассвета. Утренний мелкий дождик сменился сильным ливнем. Спалось Мире плохо: ее попеременно то бросало в жар, то начинало морозить. Проснувшись, она не могла вспомнить, что ей снилось, и отчего-то дурное предчувствие тревожно кольнуло где-то внутри.
Женя только пришел с пробежки и, как собака, отряхивался от воды. Мира поставила на кухонный стол чашку с недопитым кофе с молоком и протянула ему полотенце.
– Вот и стоила та пробежка того, чтобы так промокнуть? – Женя успел снять насквозь мокрую мастерку и футболку, и она накинула ему на шею полотенце. – Бррр! Какой ты холодный!
– Сейчас приму душ, и снова буду теплым. Пойдешь со мной? – Он притянул ее к себе. Ледяные капли моментально просочились сквозь тонкий голубой халат.
– Холодно! Холодно! – завизжала она.
Входная дверь, оставленная незапертой, открылась, и в дом ворвался сырой поток воздуха. Под оранжевым зонтиком в длинном красном плаще и черных резиновых сапогах стояла Люся. Взгляд ее скользил по обнаженному торсу Жени.
– Охо-хо-хо, ребятки! Помешала? – хихикнула она и протиснулась в дом, брызгая повсюду мокрым зонтом. – Мира, Мира! У меня срочное-пресрочное дело! Даже скорее проблема. Да, проблема!
Женя сердито поджал губы, и отстранился от Миры, виновато поправляющей пояс халата.
– Я в душ, – процедил он сквозь зубы.
Она провела его взглядом и повернулась к подруге, всеми силами пытаясь сдержать раздражение, подпитаное беспокойной ночью. Вообще, Мира была очень спокойной, но именно из-за этого люди часто забывали, что она тоже человек и может быть как уставшей, так и не в настроении, и, к сожалению, ее лучшая подруга, просто не умеющая спокойно сидеть на месте, тоже частенько об этом забывала.
– Знаешь, Люся, я тебя, конечно, люблю, но мне иногда нужно хоть немножко времени для себя.
– Ого! Видимо, я очень помешала. – Люся переминалась с ноги на ногу, смущенно покручивая в руках зонтик.
Взяв чашку с недопитым кофе, Мира пошла в спальню. Сняв резиновые сапоги, Люся прошла за ней, рассудив, что раз ее не прогнали, значит все нормально.
– Так что у тебя случилось? – все еще раздраженно спросила Мира.
Люся прислушалась к звукам воды из ванной и, прикрыв дверь спальни, сняла плащ. Под ним было закатано платье малахитового цвета, то самое, что она купила вчера.
Не видя ничего необычного, Мира непонимающе посмотрела на подругу. Люся скривила личико в форме сердечка и, повернувшись боком, подняла левую руку.
– Я его порвала, – простонала она.
Порвала – это еще было мягко сказано: шов был вырван с мясом и без анестезии.
– Люся! Как же так?
Мира крутила ее туда-сюда, прикидывая, что можно сделать. Можно было зашить, но если сделать это вручную, во-первых, будет видно, а во-вторых, оно треснет при малейшем движении, а швейной машинки ни у кого из них не было.
До выпускного времени было еще вагон и тележка, но конкретно сейчас платье было смертельно ранено, о чем у Миры язык не поворачивался сказать подруге.
– Не знаю, – ответила Люся, шмыгая носом. – Мне не спалось, и я решила примерить его. Ну и заодно прикинуть прическу и макияж. А потом я увидела свет в доме напротив. Мне кажется, там был тот парень, которого мы за внука приняли. Ну, я и караулила его. Мы же так и не видели его лица. Вдруг он симпатичный…
– И ты так сексуально решила поковыряться в носу, – съязвил Женя, незаметно вошедший в комнату.
– Заткнись, Женя, – огрызнулась Люся, и снова всплакнула. – А потом машина патрульная проехала, я и испугалась. Как-то дернулась резко и все…
– Пиши – пропало. – Женя, выглянувший из-за плеча Миры, присвистнул. Люся уже вовсю рыдала, размазывая по лицу тушь.
Скомкав Женины вещи, что лежали в спальне, Мира сунула их ему в руки.
– На выход, – скомандовала она, выталкивая его за дверь.
Женя, прежде стоявший с улыбкой и в одном банном полотенце, растеряно заморгал.
– Да ладно, я же пошутил, – попытался сопротивляться он.
– Я тебе позвоню, – отрезала она и захлопнула у него перед носом дверь. – Так, сейчас я оденусь, – обратилась она уже к подруге, – и мы пойдем в магазин. Там должны помочь.
– Спасибо.
– Все будет хорошо, – ободрила она подругу.
В магазине продавец, терпеливо выслушав подруг, сочувственно развел руками. Швея, работающая у них, болела уже вторую неделю, а подобных заказов накопилось не мало, поэтому в лучшем случае им оставалось стать в очередь и терпеливо ждать.
Люся от этой новости едва не упала в обморок. Ждать она не просто не могла, но и не хотела.
– А если она не выйдет на работу?! А если она умрет?! Или уволиться?! – тараторила она, метаясь под испуганным взглядом продавца по магазину, так и видевшего, как она срывает платье за платьем, и рвет их на кусочки.
Впечатлила его такое вероятное развитие ситуации до глубины души и, о чудо, решение нашлось.
Оперативно написав на розовом листочке адрес женщины, которая в экстренных случаях бралась за ремонт платьев за скромную плату, он вытолкал подруг из магазина, закрыв за ними дверь и поставив табличку "Перерыв".
Глава 2. Добрые дела
– Ты уверена, что адрес правильный?
Люся со смешанным выражением на лице теребила в руке розовый листочек. Вдвоем они с трудом помещались под зонтом, и один рукав пальто Миры был уже насквозь мокрый.
– Похоже на то, – не без иронии заметила Мира.
Адрес, который дал им продавец, принадлежал той самой женщине, чей загадочный внук (или не внук), собственно, и послужил поводом для их визита к ней.
– Думаешь, он там?
– Сейчас узнаем! – Мира, немного раздраженная мыслями подруги, решительно поднялась по ступенькам, и постучала в дверь.
Какое-то время было тихо, потом послышались шаги, щелкнул замок, и на пороге появилась хозяйка. Глубокие морщины обосновались на ее некогда приятном лице, но в том, как она держалась, чувствовалось сохранившиеся и достоинство, и благородство, и уверенность.
– Чем могу помочь, красавицы? – Женщина ласково улыбнулась, с любопытством взирая на нежданных гостей.
Люся кинула на подругу беспомощный взгляд.
– Извините за беспокойство, – сказала Мира. – Нам сказали, что вы можете помочь с платьем.
– Заходите, милые. – Она отошла в бок, освобождая девочкам проход. – Сейчас посмотрим.
Люся, подрастеряв свой запал, медлила, с чувством сжимая руку подруги. Мире тоже стало как-то не по себе. Дом был не пряничным, хозяйка не была ведьмой, да и они не смахивали на Гензеля и Гретель[1 - «Ге?нзель и Гре?тель» («Пряничный домик») – сказка (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%BA%D0%B0%D0%B7%D0%BA%D0%B0). История о юных брате и сестре, которым угрожает ведьма-людоедка, живущая глубоко в лесу, в доме, построенном из хлеба и сладостей.братьев Гримм (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D1%80%D0%B0%D1%82%D1%8C%D1%8F_%D0%93%D1%80%D0%B8%D0%BC%D0%BC)], но кожа под одеждой все же покрылась мурашками.
В доме было очень тепло. Из кухни тянулся запах булочек с корицей. Оставив грязную обувь в прихожей, подруги прошли в комнату следом за хозяйкой.
Обстановка была достаточно скромной, но везде царила чистота и порядок. Кованые рамки с черно-белыми фотографиями ненавязчиво были расставлены между белыми вазами с искусственными желтыми цветами.
– Как же вы, наверное, замерзли. Хотите чая? – дружелюбно предложила хозяйка.
Люся вежливо отказалась, ссылаясь на треснувшее платье, а вот Мира не смогла устоять и, устроившись на диване, доедала уже вторую булочку.
