скачать книгу бесплатно
И все бы ничего, ведь не попасть под шарм и обаяние стража было просто невозможно, и Мира неоднократно замечала, как эти его качества действовали на женщин, вот только сегодня, когда ее не должно было быть здесь, шарм и обаяние стража уверенно шли вперед и на его лице играла знакомая лукавая улыбка, а рука игриво заправляла девушке за ухо прядь крашеных, красных волос.
Улыбка сползла с ее лица. Обида и разочарование, которые она почувствовала, наблюдая за развернувшейся сценой, разлились по телу, как кислота, обжигая каждую клетку и каждый нейрон. И, хотя разум говорил ей, что это всего лишь улыбка, всего лишь жест рукой, во рту все сильнее ощущался горький привкус от того, что те улыбка и жест предназначались не ей.
Отступив за угол заброшенной стройкой, Мира сбросила на землю дорожную сумку и, облокотившись на стену, запустила пальцы в волосы, пытаясь обуздать бушевавшие в ней чувства, упрямо не желавшие приводиться в порядок.
Охваченная эмоциями, она не услышала шагов, не услышала металлического скрежета, не услышала шуршания плотной водоотталкивающей ткани плаща человека, неторопливо подходившего к ней, и, только когда жар браслетов, вспыхнувший на ее руках, вернул ее в реальность, краем глаза она заметила слева от себя движущуюся тень.
Жар браслетов стал еще сильнее, и рукоять меча коснулась ее ладони. Человек в плаще увернулся от смертоносного лезвия, в холостую рассекшего воздух в сантиметре от его безжизненного лица.
Перехватив ее руку, в которой был зажат меч, он дернул Миру на себя и коленом ударил в живот. Дыхание перехватило и перед глазами все потемнело. Меч со звоном выпал из ее руки.
Человек в плаще одной рукой схватил ее за горло и, подняв вверх, прижал к стене. В другой его руке блеснуло широкое лезвие ножа.
– Привет из Осени, – таким же безжизненным, как и его лицо, голосом произнес он.
Брыкнув ногами, Мира попала ему в пах и, хрипло рыкнув, он выпустил ее. Бедро взорвалось адской болью и кусок битого кирпича, на который она упала, окрасился кровью.
– Валера! – крикнула она, снова сжимая рукоять меча. – Валера!
Человек в плаще легко выбил меч ногой и, схватив ее за волосы, снова ударил, но на этот раз в висок.
Новая волна боли закружила Миру, как карусель. Она даже не почувствовала, какой холодной была земля, на которую она снова безвольно рухнула, когда он выпустил ее волосы.
Человек в плаще навис над ней с занесенным в руке ножом. Браслеты раскалились вновь, и она рефлекторно сжала рукоять меча, хотя и понимала, что поднять его не сможет.
Темные пятна танцевали перед глазами, и она едва видела, как над нависшим над ней человеком мелькнуло что-то блестящее и горячие капли крови упали ей на лицо.
"Валера" с облегчением подумала она и провалилась в темноту.
Глава 2. Добро пожаловать в Бастион
Жаркие лучи полудневного солнца ласково падали на ее грудь и лицо, проскальзывая через развевавшуюся от теплого ветра занавеску. Постель была мягкой и приятно шуршала, пока Мира, вдыхая аромат свежей травы и цветущей акации, потягивалась.
И все вроде бы в этой идеалистичной картине было правильным, за исключением, разве что всего: диван в однокомнатной квартире был жестким и скрипучим, единственными ароматами, которые можно было впустить через окно, были бензин и вонь прорвавшей неподалеку канализации, ну, а солнце никогда не заглядывало к ним, так как окна квартиры выходили на север.
Припомнив события, предшествующие ее пробуждению, Мира приготовившись к худшему, открыла глаза.
Размытое солнечными лучами зрение сфокусировалось на человеке, сидевшем на стуле, и его она узнала сразу, как и сразу поняла, кто он и где именно она находилась.
Вместо бледно-голубой рубашки на нем была белая, с закатанными по локоть рукавами, открывавшими плотно сидевшие на мускулистых руках бронзовые браслеты, а вместо классических брюк были серые с черными подтяжками штаны, заправленные в высокие черные сапоги.
Неизменными в двухметровом шатене были только суровая борода, скрывавшая большую часть лица, уже не казавшаяся ей сексуальной сережка в левом ухе, волосы, собранные под резинку и глаза цвета расплавленного серебра, с нескрываемым интересом смотревшие на нее.
– Ты Клим, – хрипло произнесла она. Адреналин ударил в кровь. Мышцы напряглись до боли, а ладонь крепко сжала услужливо предложенный браслетом нож с изогнутым, как коготь, лезвием.
А ведь Руслан предупреждал, что он не забудет о ней и, что рано или поздно, использование браслетов, о котором он мистическим образом всегда знал, ей аукнется. Так и случилось.
Командир стражей даже не шелохнулся, лишь кинул беглый, оценивающий взгляд на нож.
– Я тебе не враг, – ответил он ровным баритоном.
– Но и не друг, – возразила Мира, до побеления костяшек сжимая нож.
Командир стражей, о котором она не то, чтобы слышала что-то плохое, но и не слышала ничего хорошего, представлялся ей совсем не таким, как человек, что сидел на стуле напротив нее, но то, что он оказался другим, вовсе не означало, что угрозы, которую он потенциально мог для нее представлять, не существовало.
– Дружба не любовь с первого взгляда, – все также ровно ответил командир.
Борода, от одного вида которой по Мире пробегали мурашки, не давала ей возможности в полной мере оценить его настрой, но, рассудив, что если бы он хотел ей что-то сделать, то не стал бы спасать ей жизнь или сделал бы что-то, пока она спала, Мира расслабила ладонь, и нож послушно нырнул обратно в браслет.
Глаза командира одобрительно сверкнули.
Привстав, она бегло осмотрелась, стараясь не выдать волнение. В залитой солнцем комнате с узкой кованой кроватью, небольшим камином напротив арочного окна, маленькими столом и тумбочки, и ее грязной, дорожной сумки, поверх которой лежала вязаная кофта, кроме нее и Клима никого не было.
– Почему я здесь? – спросила она, осторожно спуская ноги на пол. Правое бедро, с внешней стороны украшенное внушительной гематомой с узором воспаленных царапин, протяжно заныло. "И где Валера?" со страхом добавила она про себя.
– Ты звала, и я пришел, – ответил Клим, в упор посмотрев на нее. "Я звала, но не тебя" с горечью подумала Мира. – Тебе нужна была помощь, поэтому я отнес тебя сюда. – "Как будто больше некуда было" скептично добавила она.
Про Валеру он даже не упомянул, но ответ на вопрос, который она так и не задала, сквозил между строк: Валеры здесь не было.
Он не слышал ее криков, он не пришел ей на помощь – поэтому она была здесь и, какую бы сделку Валера не заключил с командиром, чтобы ее не трогали, было уже неважно, потому что в Бастионе, месте, откуда не возвращались, с Климом она была один на один.
– Кто это был?
Перед глазами всплыло безжизненное лицо человека в плаще. На коже вспыхнули капли его горячей крови. Она провела рукой по лицу, но ничего засохшего не ощутила. Видимо, ее стерли с нее, как и обтерли кровь с ее бедра.
– Наемник. Из Осени, – ответил командир, не сводя с нее теперь уже задумчивого взгляда, от которого у Миры внутри все переворачивалось.
– Да уж, привет из Осени он мне очень оригинально передал, – заметила она, проводя рукой по спутанным волосам.
Слова благодарности за спасение ее жизни никак не шли с языка, и она не придумала ничего лучше, как тактично промолчать об этом.
– Тебе нужно поесть, – в приказном тоне произнес Клим, прерывая ход ее мыслей. Встав со стула, он придвинул к ней ее синие кеды.
Есть ей не особо хотелось, а вот пить хотелось страшно. Проглотив недовольство от его приказного тона, Мира зашнуровала кеды и поднялась. В висок ударила острая до тошноты боль. Голова закружилась и она покачнулась.
Клим бесцеремонно подхватил ее на руки и уверенно двинулся к двери.
– Отпусти! – извиваясь, как рыба, выброшенная на берег, не менее приказным тоном потребовала она. "Что ж за привычка такая у стражей руки распускать?" возмущенно подумала она.
Страха перед Климом она не испытывала, а вот неприязнь, тщательно укорененная в ней стараниями Руслана и Валеры, могла в любой момент вырасти. Одна только его жуткая борода этому уже поспособствовала.
Командир стражей остановился в двух шагах от двери и растерянно заморгал. "Не привык, чтобы ему приказывали" отметила про себя Мира.
– Поставь меня, я сама могу идти, – делая упор на каждом слове, добавила она.
– Уважаю твое желание быть независимой, но, боюсь, ты просто не сможешь идти сама, – спокойно возразил он, глядя на нее сверху вниз.
– Пусти! – повторила Мира, с вызовом отвечая на его взгляд. Может, он и был командиром для кого-то, но точно не для нее.
С сомнением вздернув одну бровь, Клим сделал так, как она хотела, и, поставив ее на пол, немного отошел.
Гордо поправив задравшуюся майку, Мира с присущим ей достоинством сделала шаг и чуть не закричала от боли, пронзившей правую ногу от пятки до тазобедренного сустава. В глазах потемнело и, в поисках опоры, она схватилась за так вовремя подставленную крепкую руку командира, отреагировавшую на ее прикосновение статическим разрядом.
– Я же говорил, что сама не сможешь, – сказал он без намека на самодовольство или злорадство. – Раз не хочешь, чтобы тебя несли, хотя бы держись за меня.
Мира поджала губы, одаривая командира неприязненным взглядом, но выбор был у нее невелик: или остаться в комнате и вымаливать воды, что само по себе претило ее гордой и независимой натуре, или же принять его помощь.
Она выбрала второй вариант и позволила ему поддерживать себя за талию, стойко выдерживая статические разряды, уверенно жалившие ее даже сквозь ткань майки.
С горем пополам преодолев бесконечную, каменную лестницу, Клим усадил ее на лавку за один из длинных, деревянных столов и, пока он ходил за едой и водой, Мира с интересом осматривалась.
Большой камин в конце зала и подвешенный по центру канделябр с десятками толстых свеч впечатляли простотой и духом старины, неуловимым образом придавая залу уютную, романтическую атмосферу даже при дневном свете.
Сам же центральный зал с высокими готическими окнами с витражами с изображениями времен года, готическими дверями, розетками, различными резными и коваными элементами напоминал католический храм, невольно навевая сравнение с Собором Парижской Богоматери, а также вопрос: какая роль была у Клима – Фролло или Квазимодо[3 - Центральные персонажи романа Виктора Гюго (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%93%D1%8E%D0%B3%D0%BE,_%D0%92%D0%B8%D0%BA%D1%82%D0%BE%D1%80) "Собор Парижской Богоматери (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%BE%D0%B1%D0%BE%D1%80_%D0%9F%D0%B0%D1%80%D0%B8%D0%B6%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9_%D0%91%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%BC%D0%B0%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B8_(%D1%80%D0%BE%D0%BC%D0%B0%D0%BD))"].
– Ты следил за мной? – как можно непринужденнее спросила Мира, нарушив затянувшееся молчание.
Эта мысль пришла ей в голову почти сразу, как она узнала, кто он. Уж больно подозрительной показалась ей их встреча возле остановки и то, что он так вовремя пришел ей на помощь. А еще припомнилось колющее чувство постороннего взгляда на затылке, которое она приписывала Валере, но которое имело место даже после того, как они вернулись из Осени и стали жить вместе.
– Присматривал, – к ее удивлению не стал отрицать командир, обдавая расплавленным серебром задумчивых глаз. – Жанна славится не только любовью к своим фрейлинам, но и мстительностью, а руки, уж поверь, у нее длинные. Да ты и сама в этом убедилась.
Жанна – королева Осени, от которой ей удалось дважды сбежать, была помешана на молодости, и Мира, как носитель браслетов стражей, дарующих вечную молодость и жизнь, могла стать для нее нескончаемой батарейкой, настолько желанной, что она готова была пойти на очень многое, чтобы ее заполучить, но, видимо, уязвленное королевское "я" пересилило стремление к молодости, раз она решила послать наемника, чтобы убить ее.
– И давно? – будничным тоном уточнила Мира, переминая в руках еще теплую горбушку хлеба.
На самом деле ей хотелось спросить "зачем?". Очевидно, что командир стражей о ней не забывал и, конечно же, знал, что она состоит в отношениях с Валерой, но, если он знал про последнего, то зачем присматривал сам? И почему Валера не упоминал ни разу, что Жанна могла послать кого-нибудь за ней? Или он сам не знал? Или же знал, что Клим присматривал за ней?
Последнее Мира сразу откинула. Валера слишком недолюбливал командира и, если бы он знал, что тот обтирается рядом, то она даже и представить не могла, что бы было, но, учитывая буйный характер Валеры, хорошего бы точно ничего не было.
А еще ей было интересно, многих ли наемников командир стражей лично не подпустил к ней.
Взгляд Клима приобрел еще более задумчивый оттенок. Подперев бородатый подбородок рукой, отвечать он не спешил, и Мире стало ясно: присматривал он давно и не подпустил многих.
Разорвав зрительный контакт, Клим повернул голову в сторону дверей, в которые буквально через минуту вошел не менее крупный, чем сам Клим, страж с большим арбалетом на плече в таких изящных круглых очках в тонкой оправе, что не сравнить его с Пьером Безуховым было просто невозможно.
Затаив дыхание, Мира настороженно наблюдала, как незнакомый страж подходит к столу. Потенциально здесь все были не-друзьями, и она должна была быть готова ко всему.
– А вот и она! – Грохнув арбалет на стол, он кинул на командира выразительный взгляд. – Легенда Осени! – Взяв Миру за руку, он манерно поцеловал ее тыльную сторону. – Кстати, – не выпуская ее руку, обратился он к Климу, – я как раз оттуда. Награда за прекрасную Мирославу достигла небес. Простите, – он снова повернулся к ней, – как невежливо с моей стороны говорить о присутствующих в третьем лице, да еще и не представившись. – Громила, наконец, выпустив ее руку, поклонился. – Владимир.
– Это мой брат, Мира, – пояснил Клим, возвращая ему не менее выразительный взгляд. – Моя правая рука и философ по совместительству, – саркастично добавил он, чем вызвал у нее легкую улыбку. По ходу, брат для командира был, как для нее Люся, то есть очень близким, но периодически раздражающим.
Однако она не могла не обратить внимание на то, что с братом они были очень мало похожи. "Возможно, они братья только по одному из родителей" подумала Мира.
– О вас слагают легенды в Осени, – сверкая любопытством сквозь стекла очков, тем временем заметил Владимир, потесняя брата и присаживаясь напротив Миры.
– Ты это уже сказал. – Клим недовольно подвинулся. Судя по голосу, ему не нравилось внимание брата к гостье.
– Блондинка-воительница из другого мира, дважды сбегавшая от королевы, – мечтательно растягивая слова, продолжал он, игнорируя брата. – Скажите, а это правда, что вы лично надругались над ее париком и в конце сожгли его? – с нескрываемым восторгом спросил он. Клим также заинтересованно-вопросительно сверкнул глазами в ее сторону.
Мира, удивленная не столько вопросом, сколько словом "легенда", по очереди посмотрела на братьев.
– Ну, насчет "надругалась" – это слишком сильно сказано, – ответила она, припоминая свой первый побег из Осени. – Я всего лишь пару прядей отрезала, а вот сожжение вышло случайно, – честно призналась она.
– Восхитительно! – весело рассмеялся Владимир, снова взяв ее за руку. – Ох, и досталось же ему?! – воскликнул он, рассматривая вмятину на левом браслете. – Это как же вышло?
– Королевская гончая вцепилась, – ответила Мира, пытаясь незаметно вернуть себе руку.
– Тебе повезло, что браслет выдержал. Челюсти у гончих будь здоров, – вставил Клим, оценив повреждение на браслете.
– А скажите, Мирослава, вы к нам надолго? – не сдавался Владимир, удерживая ее руку. – Я бы с удовольствием послушал о ваших приключениях, так сказать, от первоисточника, а то слухи, знаете ли, во многом преуменьшают ваши подвиги, – добавил он, подмигнув.
– Не уверена, что длительность моего пребывания здесь зависит от меня, – осторожно заметила она, искоса глянув на командира, снова задумчиво поглаживающего свою жуткую бороду.
– Найди лучше бальзам от отеков и оставь его в комнате Миры, – изрек последний, поднимаясь со скамьи.
– В ту, что напротив твоей или слева от нее? – елейным голосом уточнил Владимир с таким видом, как будто знал большой-большой секрет командира.
– В ту, что справа, – спокойно ответил Клим и протянул Мире руку. – Прогуляемся?
Мира прохладно посмотрела на предложенную руку, от запястья до локтя покрытую бронзовым браслетом, по сравнению с которым ее браслеты напоминали фольгу из-под конфет.
Не понравились ей и приказные нотки, вновь скользившие в его голосе, и прямой уход от ответа. Не нравилась ей и его сдержанность, наталкивающая на не самые позитивные предположения о том, что же за ней скрывается. Не нравилось ей и ощущение шаткости его позиции, словно он и сам не знал, что с ней делать.
Проигнорировав его предложение, Мира поднялась и, стряхнув головокружение, направилась к выходу. Пополам согнется от боли, но как-нибудь обойдется без его помощи. Она не кисейная барышня, которую нужно носить на руках и спасать от всего и вся, потому что она только и может, что глупо улыбаться и томно вздыхать.
Клим проводил ее невозмутимо-задумчивым взглядом и, опустив руку, пошел следом.
Валера говорил ей, что Бастион это крепость, лагерь и дом братства. Но, вопреки восхищению, с которым он о нем отзывался, Мире он представлялся гротескным, однако в нем и в помине не было ничего подобного.
Расположенный на вершине скалы, бывшей когда-то давно вулкан (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D1%83%D0%BB%D0%BA%D0%B0%D0%BD)ом, готический замок с покатой крышей и трехстворчатыми окнами, оплетенными плющом и диким виноградом, величественно и грозно возвышался почти на сто метров над уровнем моря, к которому выходил обширный внутренний двор.
Неприступные двойные стены, укрепленные контрфорсами (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%BE%D0%BD%D1%82%D1%80%D1%84%D0%BE%D1%80%D1%81)[4 - Контрфорсы (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%BE%D0%BD%D1%82%D1%80%D1%84%D0%BE%D1%80%D1%81) – вертикальные конструкции, представляющие собой либо выступающие части стены, вертикальные ребра, либо отдельно стоявшие опоры, предназначенные для усиления несущей стены], шириной два с половиной метра с многоугольными угловыми башнями со множеством коридоров и ворот, а также глубоким сухим рвом окружали замок с восточной, западной и южной сторон.
К последней примыкала крутая дорога, к которой можно было пройти только через эспланаду[5 - Эспланада – длинный и пустой, полностью простреливаемый из крепости наклонный участок], и ведущая к форштадт (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A4%D0%BE%D1%80%D1%88%D1%82%D0%B0%D0%B4%D1%82)у[6 - Форштадт (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A4%D0%BE%D1%80%D1%88%D1%82%D0%B0%D0%B4%D1%82) – поселение, город вне крепости].
Фасад главной башни состоял из ступенчатых изящных аркад и был увенчан высоким ажурным остроконечным шпилем. Фасады самой крепости украшали лишь декоративные карнизы, глухие аркады, скромные маскароны[7 - Маскароны – скульптурные, декоративные элементы в форме головы человека, животного или фантастического существа] и, само собой, бойницы и мерлоны[8 - Мерлоны – однообразные зубцы с просветами для бойниц].
На самой территории, прилегавшей к замку и не менее впечатлявшей размерами, как и сам замок, больше всего выделялась цистерна для хранения воды на случай длительной осады. Немногочисленные постройки самого разного назначения были ненавязчиво разбросаны вокруг нее.
– Все, что ты видишь, мы создали сами, – повествовал Клим, медленно идущий рядом с едва ковыляющей Мирой. – Мы обеспечиваем себя практически всем: пропитанием, – он указал на постройку, рядом с которой неустанно клевали зерно куры, – бытовыми и гигиеническими предметами, – он кивнул на другую постройку, – одеждой и обувью, и даже лекарствами. То, что мы в принципе не можем сделать сами, мы покупаем на деньги, которые выручаем с продажи излишков. Например, шерсти. – Он кивнул на овец, прогуливавшихся вдоль обнесенных частоколом грядок. – Постоянно в Бастионе проживает около сорока стражей. Остальные разбросаны по мирам и собираются здесь в случаях крайней необходимости. У многих из них есть семьи, которые они, по возможности, навещают в свободное от заданий время.
– Разве они их помнят? – удивилась Мира. Валера говорил, что семьи тех, кто вступает в братство, забывают их и при встрече не узнают.
– Те, кто живет в одном из четырех миров, помнит, – ни намеком не выдав реакцию на ее познания, ответил Клим.
– Здесь всегда весна? – спросила она, вдыхая сладкий аромат цветущей акации, возле которой они проходили.
– Нет. Мы находимся на границе миров, поэтому здесь времена года сменяют друг друга, как и в твоем мире.
