скачать книгу бесплатно
– Без понятия! – озадаченно посмотрев на подъезд, ответила девушка, заправляя под нелепую шапку золотистую прядь волос. – Вроде несчастный случай, но…
– Но? – вступил в разговор подошедший Литвинов, в спину которого стрелял убийственный взгляд опера.
– Вам лучше самим увидеть, – странным голосом ответила Эля.
Майор почуял недоброе и, выбросив в сугроб остатки сигареты, обошел чародейку и первым вошел в подъезд.
Дверь одной из квартир на первом этаже была открыта настежь. Тело женщины лежало на животе. Повернутая влево голова покоилась на первой ступеньке лестницы, вевшей на второй этаж, и при одном взгляде на нее Литвинов понял, что вместе с уже существующими висяками, на нем повиснет еще и эта чертовщина.
Вельма вышла из-за его спины и присела на корточки над медленно изменявшемся телом.
– Мы хотели ее уже забирать, – пояснила Эля, стоявшая позади всех, – а тут она как начала делать… это…
– Что это? – спросил Усов.
– Это чары, – ответила Вельма, внимательно изучая поднимавшиеся разноцветные пары, по мере выхода которых тело женщины становилось все толще, будто собиралось взорваться.
– Они опасны? – с волнением спросила Эля.
Вельма отрицательно покачала головой и, поднявшись, прошла в квартиру жертвы, из которой вернулась буквально через полминуты с фоторамкой в руках.
– Ничего себе! – удивленно отметил Усов, рассматривая вместе с майором фото стройной девушки с широкой улыбкой и ребенком на руках, мало похожей по фигуре на толстушку, лежавшую на полу.
– Чары преображения, – пояснила Вельма, доставая сигареты. – Видите, как долго они испаряются? Она с ними жила не один год.
– Думаешь, что она чародейка? – спросил Литвинов, с сомнением посмотрев на фото девушки с ребенком.
Чародеи не могли иметь детей, и факт того, что ребенок был, наводил на самые неприятные мысли: от похищения последнего до коррупции в органах опекунства, отдавшего малыша чародейке, что вовсе не было обычной практикой, хотя и официально не запрещалось законом.
– Не знаю, Олег, – ответила Вельма, задумчиво рассматривая пары. – Очень даже может быть.
– А точнее могла быть, – добавил Усов.
– Полагаю, вы берете дело себе? – уточнила Эля.
– Берем! – быстро ответила Вельма, не дав майору даже рта открыть. – Позвони, пожалуйста, в лабораторию… Нет, не надо! – Усов уже набрал нужный номер и протянул телефон чародейке. – У тебя есть номер Карима? – удивилась она, посмотрев на экран. – Карим! Привет! Ага, Гера! Слушай, нужна твоя волшебная штука! Нет, – снисходительно улыбнулась Вельма, – не та, дорогой! Камера твоя для… Да, именно! Сейчас Антон, – она повернулась к Усову, – продиктует тебе адрес.
Отдав телефон старшему лейтенанту, чародейка вернулась к трупу. Выходившие из него чары были лучшими уликами, но собирать их следовало правильно, и это можно было сделать в специальной камере, во-первых, ускорявшей их выход, а во-вторых, втягивавшей чары в отдельные блоки, позволяя, таким образом, и тело на вскрытие передать, и чары пустить в разработку.
Литвинов за долгие годы службы с подобным не сталкивался. Чародеев убить было крайне сложно, а в тех случаях, что расследовал он, трупы не вели себя никоим образом, будучи просто трупами, поэтому майор решил благоразумно положиться в этом деле на Вельму.
Минут через десять появился Карим. Лабораторный слуга, за своей работой и света дневного не видевший, чувствовал себя вполне уверенно на месте преступления.
Криминалисты боязливо топтались у почтовых ящиков в ожидании, когда он заберет тело, но с любопытством рассматривали камеру – одну из последних разработок единственной компании, обеспечивавшей государство своими противочародейскими игрушками, не столько эффективными, сколько круто смотревшимися.
В данном случае их игрушка была действительно эффективной, и Карим крутился вокруг нее, настраивая все, что было необходимо.
Вельма с непроницаемым видом курила, но за недолгое время знакомства Литвинову удалось лицезреть тот особенный ее взгляд, который говорил о том, что ее что-то беспокоило, и который, как раз, и был у нее в тот момент.
Карим позвал нескольких патрульных, чтобы они помогли уложить тело в камеру, что, конечно же, он мог сделать и сам, но тело, подверженное чарам было не стабильным и любое воздействие других чар могло привести к не желательным последствиям, поэтому действовать нужно было очень осторожно.
Криминалисты осмелились подойти и сделать фотографии. Патрульные без особого желания перевернули тело, морща носы от чар, выходивших из него.
– У нее что-то в руках, – заметил один из патрульных. – Похоже на лампу. – Он схватился за нее, пытаясь разжать "мертвые" объятия покойной.
– Не трогай! – вскрикнула Вельма, изменившись в лице.
Крышка тем временем на том, что патрульный назвал лампой, соскочила и со звоном покатилась по лестничной площадке.
– Идиот! – процедила чародейка, странно растопырив пальцы.
Вдруг как-то повеяло холодом и затхлостью. Все застыли на месте, не зная, чего ожидать. Лампа в "мертвых" объятиях жертвы зашевелилась, из нее раздался оглушительный визг и одновременно со светящимися нитями чародейки, брошенными вверх, из лампы вырвался самый настоящий парадемон.
Создание из рваных клочков чистой тьмы неестественно вытянуло рот, продолжая визжать внутри сети, которую накинула на него чародейка.
Литвинов напряженно поглаживал свой Макар, вместе с Усовым, целясь в парадемона, по ходу, еще не въехавшего в то, что нужно было сопротивляться.
Карим, каким-то образом, оказавшийся под ним, очень осторожно тянул из рук мертвой девушки лампу – специальный сосуд из свинца, способный удерживать парадемонов, как бы замыкая их в собственном излучении.
Визг неожиданно оборвался, и в звенящей тишине Вельма проронила только одно слово:
– Бл*дь!
В ту же секунду парадемон взревел и рванул в квартиру, утаскивая за собой чародейку, державшую его в сетях.
Он метался по комнате, будто не зная, куда ему деться, и параллельно швырял ее то в мебель, то в стены. Литвинов с Усовым никак не могли прицелиться, а так стрелять не решались, опасаясь попасть в Вельму, изрыгавшую отборные маты, но упрямо не выпускавшую сеть.
Парадемон швырнул ее еще раз, и она сбила с ног Усова. Существо взяло курс на окно, и ковер под ними поехал. Литвинов выругался и, бросив пистолет, присоединился к импровизированной репке, одной рукой схватив Усова за шиворот, а второй вцепившись в подоспевшего на помощь Карима.
– От… пустите! – пропыхтела Вельма, потеряв где-то в комнате свою шляпу. – Вы… мне… мешае…
Ковер резко рванул вперед, раздался треск рвущейся ткани и чародейка, поломив стену с окном, вылетела на улицу вместе с парадемоном.
– Не стрелять! – завопил Усов, подбежавший к проломленному окну с поясом от плаща Вельмы в руках. – Не стрелять!
– Не стрелять, долбо*бы! – подключился Литвинов, бросив оторванный воротник курточки своего старшего лейтенанта. – Вы в нее попадете!
Слова тонули в оглушительном шквале выстрелов, попадавших куда угодно, но только не в парадемона, таскавшего чародейку по детской площадке двора.
Он резко затормозил и рванул вверх, почти слившись с грязно-белыми снеговыми тучами, и если бы не светящаяся красным Вельма, по-прежнему матерившаяся и не выпускавшая из рук сеть, никто бы и не узнал, куда он направлялся.
Машина сорвалась с места, едва Литвинов в нее сел, уже на ходу закрывая дверь.
– Туфля! – ревел он, вызывая чародейский спецназ. – Розовая туфля, бл*дь!
Усов включил мигалки и, повсеместно нарушая ПДД на зависть майору, на полной скорости мчал следом за красным пятном, неуловимо летевшем к краю города.
– Кунцевский, не молчи! – рыкнул Литвинов.
Машина заехала в тупик, и Усов едва успел затормозить и не врезаться в полуразрушенную стену дома. Пятно исчезло из их поля зрения, возложив всю надежду на спецназ.
"Через один квартал на одиннадцать часов", – кратко ответил капитан и оборвал связь ментального коммуникатора.
Свернув влево, Литвинов с Усовым рекордно быстро пробежали квартал и у входа в метро встретились со спецназем, вытаскивавшем из сугроба немного дезориентированную, но очень злую чародейку.
– Гера! Слава Богу! – с облегчением выдохнул румяный и вспотевший после бега Усов. – Ты цела!
Вельма сплюнула в сугроб кровь и рукавом плаща вытерла губы.
– Этот гад сбросил меня здесь, а сам скрылся там! – Она ткнула подозрительно кривым пальцем на вход в метро.
Станция та была давно закрыта из-за близости руин у черты города, славившихся обитанием сверхъестественных существ, и в радиусе километров двух в том районе было не сыскать ни одной живой души.
– Уверена? – спросил Кунцевский, ухвативший ее за тот самый палец и с хрустом выровнявший его.
– Да! – поморщилась чародейка и сунула руку в сугроб.
– Хорошо. – Капитан повернулся к пятерым бойцам. – Значит…
– Вот уж хрен тебе, Кунцевский! – оборвала его Вельма, отмахнувшись от Усова. – Это мой парадемон! Наш, то есть!
Кунцевский смерил ее оценивающим взглядом, но вступать в спор не стал, решив переложить это бессмысленное дело на плечи Литвинова, чье звание было выше его.
– Майор?
Литвинов покатал сухими губами сигарету и поднес к ней зажигалку. После гонки ему хотелось сплюнуть легкие, а желудок наполнить согревающей, нервоуспокаивающей жидкостью, но он прекрасно знал, что Вельма не отступит, да и, если честно, он был с ней согласен в том, что парадемон был их, и, хотя работа по его поимке была полностью по части спецназа, оставаться в стороне он не собирался.
– Вряд ли он все еще там, – подумав, процедил майор. – У него вагон и тележка времени была, чтобы уйти через тоннель куда угодно.
– Бесследно даже парадемоны не исчезают, – возразила Вельма, решительно разворачиваясь в сторону спуска на станцию. – Мы его найдем.
Литвинов тяжело выдохнул, потерев занывшее после бега ранение на груди. Мертвая чародейка, парадемон, вырвавшийся из лампы, черта города, кишевшая существами не хуже… День вырисовывался более чем геморройным, но, как говорилось, назвался груздем – полезай в кузов.
– Вслепую не пойдем, – подумав, сказал майор. – Усов, нужна схема подземки… Гера, ты куда пошла? Гера!
Вельма не обратила на него внимание и пошла ко входу.
"Упрямая же сучка!" – выругался про себя Литвинов, мстительно глядя ей в спину.
Спецназ потянулся следом за чародейкой, внезапно дернувшейся и кубарем покатившейся вниз по ступенькам.
– Гера! Гера!
Бойцы выпустили силу, приготовившись к атаке невидимого врага, а Литвинов с Усовым, сбежав по ступенькам, обескуражено замерли над шевелившейся кучкой одежды.
– Ох*енный, бл*дь, у вас город! – недовольно пролепетал детский голосок.
1.3
В 311-м кабинете, пропахшем цветами, стояла такая напряженная тишина, что топор можно было спокойно вешать, не боясь, что он свалиться на голову.
Впрочем, у тех, кто находился в кабинете, была проблема посерьезнее топора и уже ударившая их по головам так, что словами было не передать.
Чародейка рассасывала барбариску и мотыляла босыми ногами, насмешливо поглядывая на собравшуюся группу поддержки, оказавшуюся абсолютно бесполезной в борьбе с ее незапланированным и, главное, внезапным омоложением.
Полковник Звягинцев, минут десять крывший матом всех и вся, пушил рыжие усы и неоднозначно вращал глазами, словно решая про себя, что скорее загонит его на преждевременную пенсию – чародейка или ее долбанная новая шляпа. Кунцевский, сидевший на столе с Усовым, раз пятый, наверное, складывал джинсы Вельмы, которые теперь, мягко говоря, были ей не по размеру. Вик, проявлявший чудеса мимики, вел мысленный разговор с самим собой и, судя по некоторым ужимкам, не особо конструктивный.
Они с Кунцевским за весь оставшийся день перепробовали всевозможные варианты возвращения шестилетней Вельмы в более зрелый возраст, но, увы, все они оказались бессильными против дротика с жидкими парадемоническими чарами, набиравшими популярность на "черном" рынке, и чародейка, на которой бесформенно висела белая водолазка, по-прежнему порывалась поковыряться в носу.
Литвинов закурил энную сигарету и покосился на подполковника Лавлинского, неизвестно ни как, ни зачем, оказавшегося в участке, но единственного, кто додумался связаться по Скайпу с Леей, давней подругой Вельмы, сразу сказавшей, что с подобными чарами она никогда не сталкивалась, но слышала, что они слабо поддавались контрчарам и могли проявить себя самым коварным образом.
Также она не забыла предупредить их, что Гера в том возрасте была очень не стабильной и рекомендовала им не выводить ее из себя, а также пригласить некую более опытную в плане общения с парадемонами личность, возможно, единственную, кто мог хоть что-то сделать, и которую, а точнее которого, все и ждали.
– Господа!
Все присутствующие, кроме Вельмы, вздрогнули и обернулись на появившегося у окна статного блондина в длинном элегантном черном пальто.
Звягинцев прилично наступил себе на мошонку, позволив хорошо известному криминальному авторитету ступить на святую землю участка. Впрочем, тот, кого называли Коновалом, наступил себе не меньше, рискнув явиться туда.
Не дожидаясь ответа, Коновал прошел к дивану и присел на корточки напротив Вельмы.
– Маленькая чародейка попала в беду? – ласково спросил он, рассматривая ее.
– Иди на х*й! – ответила ему Вельма, демонстративно разгрызая леденец, покрасивший ей не только язык, но еще и губы.
– Так и знал, что ты это скажешь! – усмехнулся Коновал. – Чем в тебя так засадили крепко, а?
Маленькая чародейка гордо вздернула подбородок и показала ему средний палец.
– Я и забыл, какой ты была в шесть…
– Семь! – перебила она.
– Откуда знаешь? – снова усмехнулся Коновал и ловко перехватил малюсенький кулачок, собиравшийся предположительно засадить ему в нос.
"Бей в глаз", – усмехнулся про себя Литвинов. – "Эффективнее".
Он много слышал о Коновале, но в основном это были типичные для улицы сплетни, мол, он чудовище, просто зверь. Сама Вельма не любила говорить о своем прошлом, однако тогда в приюте он понял, что с бандитом, претендовавшем когда-то на звание рыцаря в сияющих доспехах, а также на ее сердце, чародейку связывали не простые отношения, что подтвердилось после того, как в ходе расследования она посетила его клуб с претенциозным названием "Прерия".
Тогда ее знакомство с Коновалом оказалось весьма полезным, как и сейчас из-за, насколько видел Литвинов, его очевидно не погасшие чувства к ней, но, ни сама Вельма, ни тем более майор не спешили ему доверять и записывать в друзья. Последний так вообще был солидарен в неприкрытом желании Усова набить морду, как Коновалу, так и герою Лавлинскому, слишком уж скользкому типчику, как на его взгляд.
Тем временем упомянутый подполковник протянул Коновалу дротик, упакованный в пакет для улик. Последний достал его и понюхал, и даже лизнул кончик.
– Жидкие чары парадемона… – задумчиво протянул он и положил дротик обратно в пакет. – Умно.
– Сможешь снять? – спросил Звягинцев таким тоном, будто изо всех сил сдерживал газы.
– Маленькая чародейка разве вам не сказала? – вопросом на вопрос ответил он, поднимаясь и возвращая Лавлинскому улику вместе с понятным только им двоим взглядом.
