Ангел для мафиози. Подарю тебе жизнь

Я желала помочь всем на свете. И именно поэтому получила медицинское образование. Увлеклась наукой, чтобы залечивать раны и унимать боль. Только забыла, ведь не каждый хочет быть спасённым. Иногда, мне встречались пациенты, которые грезили смертью, рвались к ней всеми путями. И мне всегда их было жаль. Ведь жизнь, не смотря на все сложности, очень интересная и разнообразная на вкус. Сегодня ты можешь парить в облаках, а завтра… поворачиваю голову к Даниэлю, встретить самого дьявола.

И встреча эта не будет приятной и желанной.

Бесшумно выдыхаю, разглядывая мужчину по левую руку. Он уже не мальчик на побегушках у братьев. Передо мной босс. И по–моему мнению в разы мрачнее и злее своих кровных родственников.

Хочешь проделать во мне дыру глазами?

Спрашивает не оборачиваясь. Тут же перестаю глазеть на него и снова любуюсь городом. Даниэль негромко усмехается.

Тяжёлое молчание вскоре исчезает. Мы подъезжаем к высотному зданию с огороженной территорией. Ни одна левая муха не пролетит. Я изучаю местность, прижавшись любом к прохладному стеклу и ловлю дежавю. Практически также пять лет назад меня везли ухаживать за Дани после пулевого ранения. Следом вспоминается разговор с Агатой на кухне маленькой квартирки. Тогда я сообщила ей о своем отъезде. Боже… будто вчера было.

Машина спускается на подземную парковку и останавливается в именном «кармашке». Я не дергаюсь. Знаю, мне откроют дверь. Так и случается.

Даниэль выходит первым и помогает выйти мне.

Его солдат уже у лифта. Та же каменная физиономия и армейская выправка.

На каком этаже ты живёшь? Я высоты боюсь.

Захожу в подъемник и прислоняюсь к зеркальной стене.

На тридцать втором. Высоко?

Молчу. Ритмы сердца складываются в реквием.

Бажаев скупо улыбается. Вот ведь, гад! Я слышала, у мафии есть досье на любого человека. На них работают полицейские, чиновники, всякие бизнесмены. Добыть информацию не составит труда. И что если у Даниэля на меня собрана целая папочка? И он в курсе всех моих страхов и фобий.

Металлические тросы скрипят и с грохотом вытягиваются. Двери открываются. Я не двигаюсь. Артур шагает вперёд и только после этого даёт добро на выход.

Как все утрированно. Жуть. Неужели в двадцать первом веке кто–то решит напасть средь бела дня? Это же не фильм сороковых годов, где гангстеров кладут из автомата при любом удобном случае.

– Смелее, Ипатова.

Даниэль сливается с черными стенами огромного холла. Я трусливо ежусь и выхожу из лифта. Попадаю в пещеру. В прямом смысле слова. Кругом все черно. Даже настенные бра. Поднимаю голову и вижу и точечные светильники в черном корпусе. Сами лампочки с каким–то хрустальным светом. Будто алмазы.

– Чувствуй себя как дома.

Слышу от Даниэля. Перевожу на него рассеянный взгляд. Он уже без пальто. Только в рубашке. Элегантный внешний вид скрывает животную сущность. Я знаю, под его нынешней элегантной сущностью и дорогой одеждой десяток татуировок с разным посылом и звериная кровь в жилах. Ничто не скроет его хищное нутро. Никогда.

Постараюсь.

– Через полчаса я отлучусь и вернусь поздно. А ты пока привыкай. Моя домработница тебе все покажет и расскажет. Сейчас позову. – Отсчитывает ступени между прихожей и гостиной. – Вадим!

Вадим? Домработница мужского рода? Интересно.

Иду за Дани и наблюдаю странную картину. Посреди минималистичный гостиной стоят двое мужчин. Даниэль и высокий блондин с серёжкой в виде черепка в ухе.

– Здравствуйте. – Приподнимаю руку в знак приветствия.

Поначалу они не реагируют. Этот Вадим лишь смотрит на меня, не моргая. А потом, спустя пару минут подходят вдвоем.

– Вадим, познакомься с Кариной.

Парень натягивает фальшивую улыбку.

– Думаю, мы подружимся. – Манерным голосом.

– Не сомневаюсь. – Также формально улыбаюсь я.

– Что же, – Дани смотрит на наручные часы, – мне пора. Не поубивайте друг друга и звоните, если вдруг в квартире окажется один труп.

Шутит с издёвкой. Я и Вадим играем в гляделки. Что–то с ним не так.

С уходом хозяина пещеры, домработник накидывается на меня:

– Умоляю, не приближайтесь к кухне. Я готовлю завтрак, обед и ужин. И после себя прибирай в ванной. Женские штучки на видном месте не разбрасывай. Понятно?

Опешиваю от напора малознакомого мужика.

– Чего глазами хлопаешь, красавица? Решила, что ты избранная, да? – щелкает пальцами у меня перед носом.– Видал я тебе подобных девиц. В лучшем случае со слезами отсюда убегали. А в худшем…в черном мешке выносили.

– Послушай ты, жалкое существо, продолжишь разговаривать со мной в таком духе…

Разражается наигранным смехом и неспешно движется через гостиную в неизвестном мне направлении. Я, естественно, бегу за ним.

– Итак, – пропускает мимо ушей мои угрозы, – тут твоя спальня. А вот тут ванна. Не перепутай.

Поддевает снова.

– А здесь, чья комната?

Отгибаю большой палец и показываю на черную дверь с серебристой ручкой.

– Господина Бажаева. Но тебе я так понимаю, туда входного билета не предложили?

– Больно надо. У меня есть парень.

Сощуривается с подозрением. Признаться, я не солгала. Как раз до того, как я столкнулась с Даниэлем на крыльце больницы, собиралась поужинать с Мишей.

Миша – мой давний друг. До моего отъезда мы часто виделись, ходили в кино, кафе. Я ему нравлюсь. Он мне тоже. Милый, добрый парень с неплохим чувством юмора.

– Как только доставят твои вещи, я помогу разобрать.

Вадим вышагивает по темному коридору с работами известного фотографа в черных рамах, а я гадаю, сам ли владелец квартиры выбирал интерьер. У меня он никак не вяжется с тем человеком, которого знала раньше. Не хватает именных гитар, полок с виниловыми пластинками и большого рояля в гостиной. Тогда бы сразу стало ясно, кто тут живёт. А так…

– Прошу.

Меня запускают в мои покои. Невольно ахаю при виде гигантской кровати с полупрозрачным балдахином черного цвета.

– Я могу побыть одна?

– Конечно. Контракт на комоде. Ознакомьтесь и подпишите.

Контракт?

Свожу брови в недоумении.

– Даниэль ничего тебе не сказал?

Отрицательно верчу головой.

– Тогда тем более изучи. И не советую вносить правки.

Вадим исчезает. Я кружусь на пятках в поисках комода. Найдя, подхожу и беру стопку бумаг скреплённых золотым зажимом.

Мои глаза округляются, читая первую же строчку…

ГЛАВА 5

«Лицо, подписавшее настоящий договор обязуется при любых обстоятельствах оказывать первую помощь членам клана и не раскрывать не одной детали касающейся полученных травм, лечения и разговоров, ставших известными в процессе работы. В случае нарушения данного пункта лицо будет подвергнуто наказанию, включающему лечение свободы или жизни »

Долго смотрю на самый верхний лист бумаги и не моргаю. Даже глаза слезиться начинают. За окном воет осенний ветер, подгоняет мои мысли.

Я не подпишусь под этим бредом. Никогда!

Кладу стопку с контрактом обратно на комод и решаю оглядеть свое новое место жительство. И мне сразу становится понятно: интерьером занимался мужчина.

Всё какое–то холодное, мрачное, металлизированное. Ни капли тепла и уюта. Только мои вещи, аккуратно составленные в уголке, разбавляют черствую обстановку.

Разматываю вязаный шарф, снимаю пальто и немного выдыхаю. Мне придется поработать над здешней атмосферой. Облагородить, придать мягкости.

Касаюсь пальцами изящного канделябра в современной интерпретации. Провожу по черной изогнутой ножке. Размышляю о том, о сем. Наверное, очень красиво и романтично будет зажечь свечи вечером, устроиться под одеялом и…вспомнить, что квартира принадлежит правой руке босса мафии.

Черт!

Перестаю фантазировать и встряхиваюсь.

Я в плену. И как не крути, не выберусь из него, пока Бажаев не захочет даровать мне свободу. Под видом благородного рыцаря скрывается демон. И сейчас я нужна ему. Для чего, не знаю.

В защиту своей персоны не верю. И не понимаю, о какой такой сверхважной информации идет речь. Ромка не был болтуном и ничего эдакого мне не рассказывал. Мы с ним вспоминали родителей, моменты из детства. И всё.

Думаю, я бы распознала в его словах тайный намек или загадку. Но нет. Мой брат был славным парнем. И очень хотел жить…

– Тук–тук, – не дожидаясь ответа, заглядывает Вадик. – Ты уже расположилась?

– Почти.

Он заходит в дверь, держа в руках стопку одежды. Непредумышленно свожу брови, глядя на этого неформала.

– Всего лишь пижама. Натуральный шелк. Высшее качество.

Кладет презент на идеально заправленную кровать. Где бунтарь, спящий в ворохе грязных носков? Где покоритель адреналиновых волн? Почему кругом темные пещеры с редкими проблесками света?

– Это обязательно?

Тяну свитер за край.

– Да. У меня тоже такая имеется.

– Ладно. – Киваю с пониманием. А, в самом деле, совсем не улавливаю логику. Носить одинаковые пижамы? Серьезно? Мы что в тюрьме?

Вадик отряхивает ладони, будто на них остаются невидимые ворсинки и с особенным любопытством оглядывает меня.

– А ты миленькая. Блондинок у него еще не было.

– Я рада.

Свела бы плечи, да не могу. Домработник смотрит слишком пристально.

– С контрактиком ознакомилась? – указывает на комод.

– Нет и не собираюсь. Так и передай своему боссу.

Жеманный парень с сережкой в ухе пересекает комнату, забирает контракт и с легкой улыбкой исчезает за дверью. Сразу же после его ухода спешу к кровати, падаю на матрас и рычу, закрыв лицо руками.

Ненавижу! Всю чертову семейку Бажаевых!

За своими грубыми проклятиями, неконтролируемой злостью, не замечаю, как проваливаюсь в сон.

Усталость берет надо мной верх.

Вдали от реальности возвращаюсь в детский дом. Встречаю старых друзей. Они все счастливы меня видеть, перебивают друг друга, чтобы рассказать мне о своей жизни. Но я уже не маленькая, а им от силы лет по десять. Так странно…

Резко просыпаюсь. Шаркающий звук не дает и дальше находиться в волшебном мире.

Растираю глаза, присаживаюсь и долго привыкаю к кромешной темноте. Сколько я сплю и что за отвратительный шум?

Сползаю с кровати, случайно собрав попой пижаму и на ощупь подбираюсь к двери. Ноги ватные, голова тяжелая. Но я собираю все силы, выхожу в коридор. Он вращается у меня перед глазами. Словно один из аттракционов в парке развлечений.

Бреду по стеночке, натыкаюсь на стеклянные столики и сворачиваю налево. Лучше бы оставалась во тьме…

Обнаженный Даниэль спиной ко мне. К широкой спинке углового дивана прижата длинноволосая брюнетка. Она тоже голая. И Дани трахает ее сзади с неистовой силой. И те звуки, которые меня разбудили, это скрежет диванных ножек.

Застываю на одной точке. Не могу отвести от них глаз. Будто действие гипноза.

Дани шлепает ее по заднице, вколачивается снова и снова, подперев поясницу руками. Его крепкие бедра напряжены до предела, рельефная спина блестит от пота. А ноги…каждая мышца соблазнительно пружинит.

Боже.

Я должна уйти.

Но из девчонки вырывается гортанный стон, и я каменею.

– На колени, сука.

Командует Бажаев. Сочная брюнетка мигом опускается на пол и тут же получает огромный член в рот.

Уходи, дура – шепчу себе под нос.

Однако и на миллиметр не двигаюсь. Сердце бьется будто бы в ушах.

– Глубже! – дергает ее за спутанные волосы. Она вбирает его полностью. Закашливается, хнычет. Через минуту захлебывается горячим семенем. Он не позволяет ей отпрянуть от члена. Удерживает за затылок.

Как с псиной обращается. Никакой любви и нежности.

Я сглатываю, впервые за несколько минут. Горький комок скользит по горлу. Морщусь. Тихо пячусь назад и врезаюсь попой в хрупкую этажерку с какой–то статуэткой японской.

Естественно, она разбивается вдребезги.

Вздрагиваю. Но не от бесследно потерянной бесценной вещицы, а от темного взгляда Даниэля.

Мгновение и на его губах играет дьявольская улыбка. Бедная брюнетка уже задыхается с его членом во рту, а он? Машет головой, избавляясь от темных прядей волос, спавших на лоб, и позволяет своей кукле встать.

– Пошла вон. – Не смотрит на нее, шагает ко мне.

Я вроде бы переступаю осколки, но один впивается точно в пятку. Ай! Прыгаю на одной ноге до лестницы и хватаюсь за перила. Дорожка из пятен крови тянется следом за мной.

– Что ты тут делаешь?

От него исходит сексуальный жар. Еще бы. Пять минут назад развлекался в свое удовольствие. Не остыл даже.

Непреднамеренно опускаю глаза и вижу боевую готовность его достоинства. Остатки спермы поблескивают на головке. Хоть бы постеснялся и…да о чем я! Даниэль и стыд несовместимы! Ему плевать на всех!

– Вы меня разбудили.

Честно признаюсь я и накрываю пятку пальцами. Осколок торчит наружу.

Дани быстро берет меня в руки и несет в кухню. Она сразу за витой лестницей.

Боюсь коснуться его, поэтому сохраняю полное равнодушие. Только бешеное сердцебиение чувствую. Рвется у него из груди.

На кухне, Бажаев усаживает меня на кухонный остров, находит аптечку и ставит ее рядом со мной.

– Я могу сама. Забыл?

Боже, пусть он оденется…

– Ты еще не подписала контракт. Значит, не работаешь на клан. Ногу давай сюда.

Поднимаю ногу, сжав в колене. Дани уверенно захватывает мою лодыжку и без предупреждения вырывает из пятки кусок стекла. Ойкнуть не успеваю.

– Вот и всё. – Прижимает к ране пропитанный перекисью водорода тампон. Сильные длинные пальцы забираются чуть выше. Обводят колено, ласкают бедро. Мурашками осыпаюсь.

– Спасибо. – Вяло улыбаюсь и молю бога, чтобы он послал ему чистые трусы.

– Уже за полночь. Помнишь, что я говорил?

Теперь его ладони на моей попе. Я распрямляю спину, желая выгнать шаловливых бесов из своего тела, но Дани так близко. Стоит прямо передо мной в чем мать родила и убивает каким–то пьянящим молчанием.

– Да, помню, но…

Наклоняется. Ведь даже в таком незавидном положении, он выше меня.

– И что же? Не дала мне как следует трахнуть девочку номер три.

– Номер три? – слетает с моих губ быстрее пули.

Усмехается, склоняет голову на бок и слишком тяжело дышит. Обнаженный мужик заключает меня в капкан. Караул!

– Всего семь. По числу дней в неделе. Могу подвинуть одну, и ты займешь ее место.

– Что?

От наглости мой голос неуверенно надрывается.

– Да пошел ты!

Толкаю его в мокрые плечи. Бесполезно. Только обжигаюсь о смуглую кожу.

– Ты будешь моей, Карина. И очень скоро. Я буду делать с тобой то, что ни с кем никогда не делал. – Шепчет, задевает мочку уха.

– Козел озабоченный!

Пинаю его в живот и спрыгиваю с островка. Хромаю, спешу уйти.

– Контракт подпиши! – летит мне вдогонку.

Поднимаю руку и показываю ему средний палец. Через мгновение, Дани отрывает меня от пола и тащит в темный коридор…

ГЛАВА 6

– Что ты творишь, дикарь!

Машу ногами в воздухе, а он молчком несет меня в самую глубь темноты. Ни одно мое брыкание не заставляет его замедлиться.

Скотина! Козел!

Щиплю его пальцами за предплечье, вытягиваюсь струной, а он толкает ногой дверь, шлепает по квадратному выключателю слева, и я щурюсь от яркого света.

Мы в минималистичной холостяцкой ванной.

Дани ставит меня на дно душевой кабины и врубает ледяную воду.

– А–а–а–а!

Обнимаю себя, горблюсь от миллиона иголок, пронзающих тело.

– Ты горишь, тебе нужно остыть, Карина.

Усиливает напор и меня придавливает им. Наклоняюсь еще сильнее. Хочется набраться сил, врезать ему. Но не могу. Зуб на зуб не попадает, во рту хлористый привкус.

– Ненавижу тебя…– только и выдавливаю я по буквам.

– Сбился со счета, сколько раз я это слышал. И не только от тебя, Пигалица.

Ехидничает, упивается моей беспомощностью.

Когда я оседаю на колени, резко переключает кран и теперь на меня льется раскаленная лава. Слезы сами собой прорываются наружу. Волосы облепляют покрасневшее лицо и плечи.

– Продолжим или ты, наконец, готова поговорить по–взрослому?

Ничего не вижу. Только слышу кое–какие шероховатые звуки. Наверное, Бажаев одевается.

– Эй, – не боясь промокнуть, ступает одной ногой в чашу и дергает меня за подбородок, – живая?

Смотрю на него с бешеной ненавистью. Желаю испепелить его одним только взглядом. Но из–за безостановочных слез выгляжу жалко.

– Оставь меня в покое. – Шепчу, захлебываясь водой.

Даниэль прекращает физическую пытку и, стянув с крючка полотенце, набрасывает на меня. Укутывает с головой.

Минутой позже, вытаскивает из душевой кабины и ставит на мягкий коврик. Дрожу перед ним, дышу сбивчиво.

Он меня обтирает, промачивает волосы, одежду. И ни говорит при этом, ни слова. Лишь глядит черными глазами, которые чувствую на себе словно снайперские прицелы.

– Идем. – Берет меня за руку.

Нехотя шлепаю за ним из ванны, затем по широкому коридору.

Входим в мою временную спальню. Хотя, где временное, там и постоянное. Больно признавать, но так и есть.

– Переоденься и поболтаем.

Замечаю на нем спортивные штаны. Висят низко на его узких подкаченных бедрах. Можно разглядеть то, чего бы приличной девушке не следовало видеть.

Отворачиваюсь от него, даже не прося его выйти или закрыть глаза. Стягиваю мокрые вещи, бросаю кучкой у кровати. Надеваю любезно предоставленную шелковую пижаму и предстаю перед Даниэлем в обновленном виде.

– Аппетитная задница у тебя, Ипатова.

Выдает себя с потрохами. Да и не скрывает похотливой улыбочки. Ничуть не удивляюсь. Как был кобелем, так и остался. Ни чин, ни обязанности не меняют его животной натуры.

– Спасибо.

Скрещиваю руки под грудью. Обороняюсь тем самым от него. Да и от всего мира, в котором сейчас вынуждена находиться.

– Почему ты до сих пор не подписала контракт?

Бумажки с золотым зажимом лежат на комоде, как и всё время до нашего прихода. И плевать мне на них. А вот извинения очень бы хотела услышать. Правда.

– Не хочешь попросить у меня прощения?

Немного приподнимаю брови. Дани в ответ откидывает голову. Нахальный взор не содержит и капли жалости. Одна самоуверенность и власть.

– Прощение? – подхватывает, чертовы бумажки и шагает ко мне. – Ты сама хоть что–нибудь знаешь о прощении?

Лицом к лицу с ним. По ощущениям, мокрые волосы заряжаются электричеством, и скоро я отправлюсь на тот свет.

– Ты поступил гадко, Даниэль. И не только сегодня. И будь ты настоящим мужчиной, то…

Прикладывает палец к моим приоткрытым от незаконченной фразы губам.

– Прежде чем говорить, думай, Пигалица. И очень хорошо, думай. Я ни за что не потерплю оскорбления и финты подобные тому, что ты выкинула несколько минут назад. Уважай меня и слушайся. И тебе ничего не будет угрожать.

Раненую пятку пронзает болезненный импульс. Отнимаю ее от пола, не показывая Дани и тени дискомфорта.

– Почему ты такой? – я трезва, но пьянею от терпкого мужского запаха. И от отпускающего поводья адреналина. – Я помню тебя другим. Все обсуждали твои романы, приключения и втайне завидовали свободе, которой ты дышишь. А сейчас ты…

– Тот, кем всегда должен был быть. И хватит сентиментальностей. Тошнит от них уже.

Прибивает контракт к моей клокочущей от глубоких вдохов груди. Долго прослушивает мое сердце большой ладонью. Приходится накрыть бумажки своей рукой и лопнуть мыльный пузырь из горячих взглядов.

Но даже тогда, Дани не отходит от меня. Умудряется лишить кислорода, света и чувств пристальным взором.

– Подпиши его, сейчас.

– Я еще толком не ознакомилась с ним.

Глотаю, не сводя с него глаз.

– Я же обещал тебе защиту. Ты ее получишь. Всё, что указано в контракте формальность.

Говорит низким голосом, который крадется под кожу и словно афродизиак впрыскивается в кровь.

– Ты Бажаев. У вас не бывает «просто формальностей».

Криво улыбается. Четкая морщина прорисовывается на щеке.

– Верно. Но я даю тебе слово мафиози, ты не пострадаешь, если поставишь подпись в двух местах.

Едва он произносит «местах», вспоминаю его выражение про девочек–неделек.

Боже.

Всего каких–то полчаса назад, плюс–минус, от трахал брюнетку в гостиной! Еще даже не избавился от этого послесексового флёра.

– Ручку можно?

Плыть против течения, для меня в данном случае, себе дороже. Если за мной действительно охотятся, то только мафиозная семейка со своими кровавыми канонами может меня уберечь.

И конкретно, Даниэль.

– У меня нет ручки. Она на комоде.

– Позволишь? – киваю в сторону популярного предмета мебели.

Дани отходит в сторонку, но сделав только крошечный шаг, я попадаю в ловушку его крепких рук. Он носом проводит по моей шее, выпирающей плечевой косточке и шумно выдыхает секунду спустя.

Меня можно бросать в костер, потому что превращаюсь в полено. Не шевельнуться, не дать отпор не могу. Кусок дерева и только.

– Охуенно пахнешь, Пигалица.

Сгребает ладонями шелк на моем животе. Внутренности узлом скручиваются. Что же он делает…

– Отпусти, Даниэль.

– Скажи, что ни с кем не трахалась? Я должен это знать.

– Ты меня засунул под ледяную воду. И все, что я могу тебе сказать: пошел к черту!

Естественно усмехается. Иначе никак. Думает, он сошедший с небес прекрасный бог. Перепутал немного. Он исчадье ада.

– Не дерзи. – Хрипит мне в ухо. – И держись подальше от моей спальни. Боюсь, не сдержу в себе зверя. И порву в клочья.

– Хватит!

Бью его по рукам, вытерпев достаточно унижений и грязных словечек. Быстро подхожу к комоду, хватаю ручку и подписываю контракт. Издалека пуляю стопку в Дани. Он ловит и с дьявольской улыбкой покидает мою комнату.

Уже собираюсь облегченно выдохнуть, как слышу взрывоопасный голос из тьмы:

– Теперь ты официально принадлежишь мне!

ГЛАВА 7

Вот ведь гад!

С дурными мыслями кое–как засыпаю в половине третьего ночи. Ровно в семь утра в комнату без стука входит Вадим.

Отлично.

– Доброе утро. Завтрак готов.

Я натягиваю одеяло, опираюсь на локти и наблюдаю за слишком уж наглым домработником. Расхаживает по комнате, выискивает что–то взглядом. Будто свинья дорогущие трюфели норовит заполучить.

– Что ты делаешь? – не выдерживаю самоуправства блондина.

Он замирает и шокировано хлопает глазами. Сегодня на нем белая рубашка и очень милый жилет с рокерской вышивкой. Серебряные нити на черном фоне выглядят почти брутально.

– Извини, привычка.

Мчится к двери.

– Стой!

Выползаю из теплого плена.

Он стоит ко мне спиной.

– Вадим, что происходит? Даниэль приказал тебе обыскать мою комнату? Или что?

Понимаю, вид у меня растрепанный, но сейчас это мало кого волнует. Меня так особенно.

– Нет–нет, – резко поворачивается, маленькие глазки мечутся туда–сюда, – просто в этой квартире ни одна девушка не оставалась ночевать.

– Погоди, ты говорил, что девушки отсюда выбегали в слезах или их выносили в черных мешках. – Потираю предплечья, будто замерзла.

Вижу, мнется.

– Я частенько болтаю чушь. Прям как сейчас. Жду в столовой.

Убегает. Я даже рта не успеваю раскрыть.

Чувствую себя странновато. Но узнаю важную деталь: я первая в этом царстве греха и порока. И похоже, вчерашняя гостя Дани, как и все остальные, надолго не задерживаются. Удовлетворяют потребности хозяина и уходят прочь.

Интересно. Очень.

Значит, Даниэлю тоже есть, что скрывать.

Выдыхаю. Иду приводить себя в порядок.

Когда я появляюсь в столовой, то там уже находится Даниэль. Одет с иголочки, придраться не к чему. Туфли и те твердят «мы только что с витрины».

– Доброе утро.

Беру кусочек манго и присаживаюсь на стул. Дани не реагирует. Ах, нет, замечает мое присутствие, шевельнув темной бровью. Всего разочек.

Я осматриваю стол. Много сыра, всякой ветчины, фрукты на любой вкус. Уже оценила один. А еще аппетитные сэндвичи и не знаю, как правильно называются, маленькие бутербродики с яйцом–пашот. Что-то со словом "французские".

– Приятного аппетита. – Вадим приносит мне чашку с кофе и крошечный молочник. – Любишь со сливками или так?

– Со сливками.

Улыбаюсь бойкому визитеру. До сих пор мурашки по коже от его внезапного обыска.

Но сейчас он более чем вежлив и галантен. Разбавляет черный кофе сливками и возвращается в кухню. Она рядом.

Квартира хоть и огромная, но все предельно доступно.

– Что–то мне подсказывает, у вас с Вадимом есть секреты.

Дани откладывает телефон и соединяет пальцы в замок.

– Только один.

– Поделишься? – игриво прищуривается.

Настоящий фокусник. Меняется за секунду. Из сурового мафиози превращается в весельчака с проколотым языком.