banner banner banner
Пятая зима
Пятая зима
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Пятая зима

скачать книгу бесплатно

Я поспешно нацарапала хозяевам Мило записку с извинениями и оставила ее вместе с деньгами на кухонном столе. После этого мы наконец поехали домой.

Узнав о происшествии в доме Мило, Джейми расхохотался.

– Ничего смешного, – заявила я ему. – На самом деле это было ужасно… Я имею в виду «Камасутру». Все эти индусы с бесстрастными лицами, которые трахают таких же бесстрастных индусок… Кроме того, кто знает – вдруг у них больше ничего не было к ужину?!

– Ты имеешь в виду этих бесстрастных индусов и индусок?

Я с досадой шлепнула его по руке.

– Нет, конечно! Я имею в виду хозяев Мило. Господи, как неловко! Мы лишили их еды, к тому же я убрала книгу на полку, так что они сразу поймут, что мы ее видели. Надеюсь, в ближайшие дни мне не придется встречаться с ними лицом к лицу! Да еще твоя дочь. Я бы не хотела, чтобы Эмили…

– Ну, не переживай, – рассудительно сказал Джейми. – Эмили действительно знает, откуда берутся дети. Мы с Гарриет давно все объяснили и ей, и Оливии. И мы старались воспитать их так, чтобы они не стеснялись наготы – своей и чужой. – Он взял меня за подбородок и поцеловал в губы. – Эта книга смутила не Эмили, а тебя, правда?

Когда мне пришлось бросить работу и перебраться в Или, я твердо решила, что постараюсь начать на новом месте новую жизнь. Это, в частности, означало, что мне придется стать вегетарианкой, как Джейми и девочки. И это мне удалось, точнее – почти удалось. Порой в обеденный перерыв я тайком съедала сэндвич-другой с беконом и, конечно, позволяла себе мясные блюда, когда ездила в Лондон навестить Рози, однако все остальное время вела себя примерно. Кроме того, мой переезд к Джейми предполагал, что я стану, как и он, увлекаться натуризмом. Здесь дело обстояло сложнее: перспектива расхаживать голышом отнюдь не казалась мне увлекательной. Создавшееся положение можно было сравнить с тем неловким моментом, когда человек в знак приветствия целует другого в щеку, а когда тот пытается ответить тем же, обнаруживается, что его знакомый уже отстранился и он целует пустоту. Именно так обстояли дела и у меня с натуризмом. Со временем я преуспела в нем настолько, что не испытывала почти никакого иррационального страха при необходимости раздеться на глазах малознакомых людей, но никакого особого смысла в этом я по-прежнему не видела.

Джейми утверждал, что натуризм раскрепощает человека, делает его свободным. Но я никакой особой свободы не чувствовала – только стыд. Кроме того, я никогда не любила по-дружески выпивать и болтать о всякой ерунде с людьми, которых плохо знала и с которыми не имела ничего общего – тем более если для этого нужно было снимать с себя одежду. Джейми уверял меня, что со временем я вовсе перестану обращать внимание на собственную наготу, но какой тогда смысл раздеваться, если ты этого даже не замечаешь? Да и в любом случае, я чувствовала бы себя гораздо раскрепощеннее в обыкновенных джинсах и удобных, разношенных походных ботинках или в простом платье на пуговицах и с широким подолом.

Пожалуй, единственный раз, когда я чувствовала себя комфортно без одежды, был тогда, когда мы с Джейми летали в отпуск в Грецию. Купаться голышом в теплом море мне очень нравилось. И хотя Джейми иногда дразнил меня «скромницей» и «пуританкой», он не знал, что я купалась без одежды еще до того, как познакомилась с ним. Мы с Рози частенько проделывали это, когда ездили отдыхать куда-нибудь в теплые края. После наступления темноты мы прокрадывались к морю, раздевались где-нибудь в укромном месте и погружались в воду, но ни нудизмом, ни натуризмом мы это не называли, да и проделывали мы это не ради какой-то мифической свободы или раскрепощения, а ради шелковистого прикосновения прохладной воды к разгоряченной коже.

Джейми достал из бумажника пятерку.

– Вот твои пять фунтов, – сказал он. – Хотя я думаю, что теперь Оливия станет для этой собаки лучшим другом.

Я швырнула деньги обратно, и Джейми аккуратно положил их на столик.

– Я сомневаюсь, что хозяева Мило вполне разделяют его чувства. Надеюсь, у них осталось хоть что-то, что можно было бы приготовить на ужин.

– Ну, они всегда могут купить в ближайшем киоске жареную картошку и рыбу. Их не нужно готовить, поэтому у хозяев Мило будет больше времени, чтобы заняться своими камасутрами, – рассмеялся Джейми. – Кстати, чем занимались бесстрастные индусы на картинках, которые ты видела в книге? Вот этим? – Он перекинул меня через подлокотник кресла и притворился, будто пытается взять меня сзади. – Или вот этим?

Рассмеявшись, я обернулась и увидела, что Джейми, сохраняя на лице отстраненное выражение, стоит на одной ноге и, выгнув спину, пытается делать тазом резкие выпады.

– Осторожнее! – воскликнула я. – Ты сейчас грохнешься!

Девочки к этому времени давно спали, и мы с Джейми без опаски занялись любовью – сначала на диване, потом на полу и на других поверхностях, на ходу изобретая для «Камасутры» новые позы и хихикая, как умалишенные, пока захлестнувшее нас с головой желание не разрешилось бурным и потным финалом.

– Это было здорово! – отдуваясь, проговорил Джейми, лежа частично на диване, частично на полу. – Спасибо вам, милые хозяева Мило! Ну ладно, уже поздно, пора и нам идти спать.

Когда мы оказались в постели, Джейми повернулся ко мне и ладонью отвел с моего лица волосы.

– Не переживай так сильно из-за девочек. Не переживай и не беспокойся. Уверен, скоро они к тебе привыкнут.

Я тоже очень на это надеялась. Поначалу я думала, что их появление в моей жизни сможет до какой-то степени утолить мое стремление к материнству, но довольно скоро я обнаружила, что с тех пор, как переехала к Джейми, мое желание иметь собственных детей сделалось еще сильнее. Родителями Оливии и Эмили были он и Гарриет, а не я.

До сегодняшнего дня я ничего не говорила Джейми о своих мыслях и желаниях, но сейчас вдруг решилась.

– Знаешь, – сказала я как можно небрежнее, – мне кажется, что все было бы гораздо проще, если бы у девочек появился маленький братик или сестренка. Если бы у нас с тобой был общий ребенок, они…

Реакция Джейми оказалась довольно острой, если не сказать – панической. Я почувствовала, как его тело напряглось, и он резко отодвинулся, словно я вдруг сделалась источником мощного радиоактивного излучения.

– Ни черта подобного! – хрипло воскликнул он. – Наоборот, это только все усложнит.

Его слова больно ударили меня. На мгновение я почувствовала себя пустой внутри – совсем как тыква, которую выскребли и высушили, чтобы сделать сосуд для воды или молока.

– Почему?

– Это же ясно! Потому что они будут безумно ревновать – вот почему! Кроме того, ребенок – удовольствие не из дешевых. И это большой труд. Мне казалось, тебе пора бы это понимать.

Всего минуту назад я была счастлива. Я смеялась, я дышала радостью… Теперь самый фундамент моего мира треснул и рассыпался. Напрасно я заговорила с ним о ребенке, это было ясно как день, но с другой стороны… Разве могла я поступить иначе? В конце концов, я переехала к Джейми, чтобы строить с ним новую жизнь, и мне необходимо было знать, какой она будет – эта новая жизнь.

– То есть, ты хочешь сказать, что у меня… у нас никогда не будет общего ребенка?

Он поднял руку и погладил меня по волосам.

– Я же сказал – не надо торопиться. Со временем ты обязательно подружишься с Оливией и Эмили. Между вами установятся хорошие, близкие отношения, – сказал Джейми, и я машинально отметила, что он так и не ответил на мой вопрос. – Главное, не спеши. Пока ты справляешься очень хорошо.

– Ты так считаешь? А вот мне кажется – что? бы я для них ни делала, все не так!

– То же самое можно сказать и обо мне, Бет. Все, что делаю для них я, им тоже не нравится, потому что они дети. Таково проклятие, которое лежит на всех родителях.

– Ты не ответил на мой вопрос, – напомнила я, и Джейми вздохнул.

– Слушай, уже поздно, утром мне рано вставать. Сейчас я скажу так: мы прожили вместе совсем немного времени, поэтому неудивительно, что ты еще многого не понимаешь. Давай вернемся к этой теме месяцев через шесть, ладно? – Он слегка приподнялся и наклонился вперед, чтобы поцеловать меня. – Кстати, знаешь, у тебя блестки на носу? Нет-нет, не стирай! Тебе очень идет!

Но я уже потерла кончик носа краешком одеяла. Я знала, откуда эти блестки. Конечно, они перекочевали на мою кожу с рисунка Оливии, который, кстати сказать, так и остался на заднем сиденье моего фургона.

– А у меня для тебя хорошая новость: завтра ты отдыхаешь, – добавил Джейми, снова укладываясь на подушку и широко зевая. – Мне сегодня звонила Гарриет. Она что-то там изменила в своем рабочем расписании, так что завтра она сможет пойти на спектакль к Оливии вместо тебя.

– Вот как? – Я почувствовала себя разочарованной.

– Надеюсь, ты не против? – Джейми приоткрыл один глаз и посмотрел на меня. – Можешь мне поверить: тот, кто видел хоть один рождественский спектакль, видел их все.

«Я не видела ни одного рождественского спектакля по крайней мере с тех пор, как сама играла в одном из них», – хотела я возразить, но почти сразу поняла: это ничего не изменит.

– Нет, не против, – храбро ответила я. – Оливия будет очень рада, что мама придет к ней на спектакль.

Но я разговаривала сама с собой. Джейми крепко спал.

Глава 8

В самом начале наших с Джейми отношений мы виделись с ним каждые выходные, когда к нему не приезжали дочери. Раз в месяц я приезжала к нему в Или, раз в месяц он навещал меня в Лондоне. Наши совместные уик-энды были заполнены сексом, смехом, разговорами. В те дни я многое узнала о детстве Джейми, которое прошло на побережье Кента, о его учебе в университете, о том, как он учительствовал в Кембриджшире и как познакомился с Гарриет через какого-то своего приятеля. Я рассказала Джейми о себе, о смерти родителей и о том, как непросто мне пришлось в подростковом возрасте.

Все время, когда мы не лежали вместе в постели, мы посвящали экскурсиям. В Или я восхищалась величественным собором, мастерством исполнителей морриса, которые танцевали этот танец как полагалось по канону – с палками и привязанными к голеням колокольчиками, а также отражавшимися в воде лодками, которые плавно скользили по реке рядом с прибрежным пабом, где мы пили густое, темное пиво. В Лондоне мы ходили смотреть драгоценности короны в Тауэре и постановку «Макбета» в шекспировском «Глобусе», катались на гидроцикле по Темзе и поднимались на лифте на самый верх «Осколка»[9 - «Осколок» – небоскреб в Лондоне, построен в 1975 г.], где пили шампанское и глазели на Лондонский мост. Каждый был рад показать другому сокровища своего города, потому эти встречи становились для нас настоящим праздником.

Мы как раз сидели в кабинке «Лондонского глаза»[10 - «Лондонский глаз» – колесо обозрения в Лондоне высотой 135 м. При солнечной погоде с него открывается вид практически на весь Лондон и его окрестности на расстоянии до 40 км.] вместе с еще двумя десятками туристов, когда Джейми, повернувшись спиной к великолепному виду на Биг-Бен и здание Парламента, неожиданно обнял меня за плечи.

– Вот почему ты сейчас здесь? – спросил он.

Я неуверенно рассмеялась.

– Потому что мне хотелось увидеть панораму Лондона. И еще, наверное, потому что это считается романтичным.

Он покачал головой.

– Я не это имел в виду. Я хотел спросить, почему ты до сих пор одна? Почему до сих пор никто тебя не заметил, не нашел?

Я пожала плечами, старательно избегая его взгляда.

– Наверное, я просто не встретила подходящего человека. Звезды еще не сошлись, только и всего.

О своих чувствах к Марку я Джейми рассказывать не собиралась. Я знала, что так долго цепляться за любовь к человеку, который видел во мне лишь младшую сестру, было довольно глупо. То есть глупым это могло показаться со стороны, но для меня дело обстояло несколько иначе. Разве глупо мечтать о том, кого любишь, – мечтать вопреки всему, в том числе и здравому смыслу? И разве не ради любви человек готов пренебречь друзьями и привязанностями, не говоря уже об очаровательном садике с платаном?

Джейми нежно заправил мне за ухо выбившийся из прически локон.

– В таком случае я благодарен космосу, – сказал он, и когда он поцеловал меня, я ответила на поцелуй.

Расстояние между Или и Лондоном сделало наши отношения похожими на ухаживание, но лично меня это волновало и возбуждало. Мне нравилось готовить к приезду Джейми что-то особенное, нравилось изобретать новые способы подарить ему удовольствие в постели, нравилось разговаривать с ним и шутить. С Рози я почти не встречалась, поскольку либо была на работе, либо ездила к Джейми, либо принимала его у себя. Ричарда и Сильвию я в эти месяцы вообще не видела, не говоря уже о Марке и Грейс.

Но однажды, в один из понедельников в конце марта, когда после очередного совместного уик-энда в Или я приводила себя в порядок, чтобы успеть на один из ранних поездов в Лондон (в понедельник мне предстояло идти на работу в клинику), Джейми взял мою руку в свою и поднес к губам.

– Мне не хочется ждать еще две недели, пока ты снова приедешь, – сказала он. – Приезжай в следующие выходные.

Я нахмурилась.

– Но ведь в следующее воскресенье к тебе приедут дочери.

Он кивнул.

– Вот и познакомитесь!

Поскольку час был еще ранний, в спальне царил полумрак, но и в неверном свете мартовского утра я разглядела, как странно блестят его глаза. Похоже, то, о чем говорил Джейми, было для него важно, и я постаралась улыбнуться.

– Хорошо. Я постараюсь.

Невозможно передать, как страшно мне было, когда в следующую субботу я села на поезд в Или. Я знала, что Джейми любит свою работу. Я была почти уверена, что Джейми любит меня, но дочери были для него всем, поэтому было чрезвычайно важно, чтобы фрагменты головоломки, в которую превратились моя и его жизнь, сложились как надо. И вот сегодня мне предстояло войти то ли в святилище, то ли в комнату для допросов. Понравлюсь ли я его девочкам? Понравятся ли они мне? Что они подумают? Что скажут? На всякий случай я купила обеим кое-какие подарки – снежные шары с моделью Тауэра и Букингемского дворца (даже с крошечными гвардейцами в красных мундирах у входа), но все равно на душе у меня было неспокойно. Достаточно ли этого для того, чтобы между нами возникла симпатия? Что я буду делать, если подарки не помогут? Как быть, если с первого же взгляда мы проникнемся друг к другу отвращением? Ведь Джейми так их любит!

С другой стороны, почему бы мне их не полюбить, думала я. Ведь они – дочери Джейми, а Джейми мне нравится. Положа руку на сердце, я не могла сказать, что люблю его, но он мне нравился. Очень.

Когда поезд отошел от вокзала в Кембридже, чтобы преодолеть последний отрезок пути до Или, я отправилась в туалет, чтобы сполоснуть взмокшие от волнения руки, бросить взгляд на свое отражение в зеркале и попытаться задавить в себе странное ощущение, что моя жизнь вот-вот изменится коренным образом и навсегда. И мне это почти удалось. Как бы там ни было, я сумела убедить себя, что лишние переживания пользы не принесут.

Когда мой поезд подошел к станции Или, на перроне я увидела всех троих: Джейми и обеих девочек. Они ждали меня. Джейми держал дочерей за руки. Стоял теплый апрельский день, светило солнышко, и его лучи заливали всех троих ярким светом. Улыбки на их лицах помогли мне воспрянуть духом. Все будет хорошо, подумала я. Нет, даже лучше, чем хорошо. Все будет просто чудесно!

На вокзале Кингс-Кросс я купила билет в головной вагон, поэтому, сойдя с поезда в Или, оказалась довольно далеко от выхода со станции, возле которого стояли Джейми и девочки. На платформе, однако, почти не было пассажиров, и мы поспешили навстречу друг другу. Стараясь поскорее добраться до меня, девочки почти бежали, таща Джейми за собой. Выглядело это так потешно, что я рассмеялась. Право, стоило ли так беспокоиться!

– Привет! Вот и ты! – Джейми наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку.

– Привет. – Я неожиданно смутилась и опустила голову, чтобы взглянуть на его дочерей. Та, что была помладше (я помнила, что ее зовут Оливия), приплясывала на месте, не выпуская при этом отцовской руки, словно не могла постоять и минутки спокойно. Волосы у нее были такими же, как у Джейми – светло-русыми и сильно вьющимися. Ее старшая сестра, Эмили, тоже улыбалась, но благодаря темным глазам и черным прямым волосам, которые она, вероятно, унаследовала от матери, выглядела более серьезной. В целом обе девочки оказались невероятно красивыми, и я почувствовала, как при взгляде на них у меня начинает посасывать под ложечкой.

– Вот эту егозу зовут Оливия! – представил Джейми дочь, приподняв ее руку.

– Но папа, я вовсе не коза! – возмутилась девочка.

– А это Эмили. Пожалуйста, не думай, будто они плохо воспитаны, весь этот энтузиазм от того, что они очень любят встречать гостей на вокзале. Обычно они ведут себя поспокойнее. К тому же сегодня такой чудесный день, и я хотел сводить их в парк Пейна – там отличная детская игровая зона. Надеюсь, ты не против?

Я была совершенно не против, но это, вероятно, не имело никакого значения: услышав про парк, Оливия заскакала на месте с удвоенной энергией.

– Если в этом вашем парке есть горячий кофе, я только «за», – сказала я.

– Конечно есть. И пирожные.

– И мороженое! И мороженое! – закричала Оливия.

Джейми рассмеялся.

– Конечно, и мороженое. Но сначала вы все должны будете съесть здоровые и питательные сэндвичи, которые я для вас приготовил. – Он подмигнул мне. – Обещаешь, Бет?

Я тоже засмеялась.

– Обещаю!

Когда мы въехали в парк Пейна, я сразу увидела детскую площадку: различные аттракционы, качели, канатный городок с «лазалкой» в виде паучьей сети и «живой уголок», но девочки не обратили никакого внимания на все это великолепие. Не успел Джейми заплатить за билеты, как обе ринулись к дверям крытого павильона.

– Эй! Подождите! – крикнул им Джейми, но обе уже прыгнули в бассейн с шариками, тут же вылезли из него и направились к надувному батуту в виде диснеевского замка.

– Надо за ними присмотреть, – сказал Джейми извиняющимся тоном. – Я пойду туда, а ты пока возьми нам кофе, хорошо? И пару пакетиков сока для девочек. – Он протянул мне деньги, но я отмахнулась.

– Все в порядке. Я все куплю и присоединюсь к вам.

Когда я вошла в павильон с кофе и соком в руках, то увидела, что Джейми повесил на стульчики курточки Оливии и Эмили, чтобы занять нам один из столиков в «родительской зоне». Опустившись на маленький стульчик, предназначенный скорее для ребенка, чем для взрослого, я сделала глоток кофе и огляделась по сторонам в поисках Джейми. Его нигде не было, но потом я увидела, что он и Оливия стоят на вершине гигантских горок. Джейми тоже заметил меня и помахал. Я помахала в ответ. Через секунду Джейми и Оливия уже неслись по желобам вниз. Оливия оглушительно визжала от восторга, Джейми, слава богу, молчал, но лицо его выражало не меньший восторг.

Спустя минуту он подошел ко мне.

– Извини, я не собирался спускаться, но Оливия всегда говорит, что ей страшно кататься одной. А Эмили встретила школьную подружку, и я не стал им мешать.

Я не знала, что на это сказать, поэтому просто улыбнулась. Мне еще никогда не приходилось бывать в такой прекрасно оборудованной игровой зоне, поэтому я даже немного растерялась. Тут к нам подбежала Оливия. Схватив отца за рукав, она снова потянула его к горкам.

– Еще, папа! Еще!

Джейми с шутливой покорностью пожал плечами и ухмыльнулся. «Ну что ты будешь делать?» – словно говорил он, пока Оливия тащила его обратно к горкам. К кофе он почти не притронулся. Я допила свой кофе довольно быстро, благо он с самого начала был не слишком горячим, и, откинувшись на спинку неудобного стульчика, стала разглядывать людей за соседними столами. В основном это были супружеские пары или компании матерей, лишь за одним столиком сидела одинокая женщина, рядом с которой спал в автомобильном кресле младенец. Склонившись над какой-то книгой, она время от времени покачивала сиденье ногой. Глядя на женщину, я подумала, что, быть может, это ее единственная возможность спокойно почитать, и с некоторым сожалением вспомнила о книге, которую я купила, чтобы читать в поезде. Сейчас эта книга лежала в моей дорожной сумке в машине Джейми – в полной недоступности. Мне не хотелось быть эгоистичной, но сидеть в одиночестве за низким пластиковым столиком и слушать детские вопли и визг, эхом отдававшиеся от стен павильона, похожего на перестроенный амбар, не входило в мои планы. Сегодняшнее утро представлялось мне несколько иначе, хотя, спроси меня кто-нибудь, чего бы мне хотелось, я, бы, наверное, не нашлась что ответить. Покормить уток? Осмотреть собор? Просто прогуляться вдоль реки? Может быть. Все это, во всяком случае, подразумевало какие-то действия, тогда как сейчас я была вынуждена просто ждать.

Разглядывая разноцветные горки в надежде снова увидеть Джейми, я неожиданно заметила Эмили.

– А где папа? – спросила она, приблизившись ко мне.

– Где-то здесь, – неопределенно ответила я, махнув в сторону горок и лестниц для лазанья. – Хочешь яблочного сока?

Я протянула ей пакет, и Эмили опытной рукой пронзила пластиковой трубочкой фольговую мембрану, не переставая оглядываться по сторонам в поисках отца.

– Тебе здесь нравится? – спросила я, пытаясь завязать разговор, но Эмили уже мчалась прочь, оставив на столе пустой пакетик из-под сока.